Изъеденная молью норка

      - Кто вас сопровождал в это время?
      - Два человека, которых я никогда раньше не видела.
      - Мужчины?
      - Да.
      - Они применяли силу?
      - Нет, вели себя, как истинные джентльмены.
      - Вас держали пленницей в гостиничном номере?
      - Да.
      - Потом вас вывели наружу и признались, что произошла ошибка?
      - Все правильно. Они сказали, что я нормальная девушка, они меня отпускают и...
      - Что-нибудь еще?
      - Дали мне билет на Мехико, сообщили, что самолет взлетает через пятнадцать минут и что мне следует немедленно подняться на борт.
      - Что вы сделали?
      - Мне очень понравилась подобная идея. Мне хотелось уехать, как можно дальше. Мехико представлялся прекрасным вариантом.
      - Они вам что-нибудь сказали о Моррисе? Вы сами спрашивали о нем?
      - Что они его тоже отпустят, а он присоединится ко мне в Мехико. Велели после приземления самолета отправляться в гостиницу "Реформа". Моррис может уже оказаться там, или прилетит на следующем самолете, но, не исключено, что мы встретимся с ним на борту того, на который у меня билет.
      - Вы просили объяснений?
      - Мистер Мейсон, меня держали в плену. Я не надеялась, что меня оставят в живых. Через пятнадцать минут улетал самолет. У меня появился шанс скрыться от этих людей. Я боялась, что они изменят решение. За пять минут до этого я считала, что мне жить не больше часа... Что бы _в_ы сделали?
      - Сел в самолет, отправлявшийся в Мехико.
      - Именно это я и пыталась.
      - Кто вас остановил?
      - Полицейский в штатском.
      - Где он находился?
      - Ждал у выхода к терминалу.
      - Что он сделал?
      - Арестовал меня. Отвез в тюрьму. Они задали мне массу вопросов.
      - Что вы им рассказали?
      - Немного. Я пыталась защитить... вы знаете, кого.
      Она помедлила. Мейсон уже собрался что-то сказать, но она его остановила:
      - Пожалуйста, не называйте никаких имен, мистер Мейсон.
      - Кого-то, кого вы любите?
      - Да.
      - Так что вы открыли полиции?
      - Рассказала о том, что случилось.
      - О гостинице "Бонсал"?
      - Да.
      - Они возили вас туда?
      - Да.
      - Вы знали, в какой номер вас отводили похитители?
      - Сам номер - нет, но я визуально запомнила его расположение. Я знала, что мы выходили на четырнадцатом этаже и отправилась к первой двери направо.
      - Продолжайте.
      - Лифт сразу же показался мне не совсем таким и... в том номере находилась пожилая пара, которая живет там уже десять лет. Они выглядят абсолютно благонадежными и заслуживающими доверия. Они поклялись, что вчера вечером ни на минуту не покидали комнату, смотрели телевизор и легли спать в десять вечера.
      - Полицейские спрашивали вас о револьвере?
      - Котором?
      - Из Сиэтла.
      Она мгновенно поднесла палец к губам, призывая к молчанию. В ее глазах появилась паника.
      - Револьвер из Сиэтла? Мистер Мейсон, я не понимаю, о чем вы говорите. Не имею о нем ни малейшего представления.
      - Какие вам предъявлены обвинения?
      - Я думаю... ну, в общем-то, они не предъявлены пока, как мне кажется, меня держат в связи с подозрением в убийстве Джорджа Файетта, как сообщницу или что-то в этом роде. В полиции считают, что мы вместе с Моррисом убили Файетта.
      - Вам сказали, какие против вас имеются доказательства? Пытались заставить вас изменить показания, говорили, что вас видели тут, там и еще в нескольких местах?
      Она покачала головой.
      - Ничего подобного.
      - И они не спрашивали вас...
      Она снова поднесла палец к губам и с опаской провела взглядом по стенам.
      - Мистер Мейсон, _п_о_ж_а_л_у_й_с_т_а_!
      - Хорошо.
      - Мистер Мейсон, вы будете меня представлять?
      - Возможно.
      - Как вы считаете, все уладится?
      - Все зависит от того, поверят вам присяжные или нет, - объяснил адвокат.
      - А разве они мне не поверят? - удивилась она.
      - Нет, черт побери. По крайней мере, не _э_т_о_м_у_ рассказу.
      16
      Мейсон ходил из угла в угол своего кабинета.
      - Это кошмар для адвоката! - воскликнул он.
      Делла Стрит сочувствующе кивнула.
      - Если я позволю им занять место дачи свидетельских показаний и представлять свои версии случившегося, моих клиентов сразу же отправят в камеру смертников, а надо мной будет смеяться весь город.
      - А откуда тебе знать, что они говорят неправду? - с вызовом в голосе спросила Делла Стрит.
      - Я не могу утверждать с уверенностью. Может, и не врут. Но з_в_у_ч_и_т_ фальшиво. Как раз напоминает вариант, который мог бы сочинить адвокат. Есть ответы на все вопросы, но неправдоподобно.
      - Предположим, ты не позволяешь им открывать рты, Перри... - начал Пол Дрейк.
      - Черт побери, они их уже раскрыли, - с отвращением выпалил Мейсон. Почитай газеты, Пол.
      - Я знаю, что напечатано в репортажах, но я имел в виду в месте дачи свидетельских показаний.
      - Общественность информирована в общем и целом. Ты прекрасно понимаешь, к какому выводу придут люди, если я не пущу своих клиентов в свидетельскую ложу, а заявлю, что обвинение должно доказать свою версию таким образом, чтобы ни у кого не осталось ни малейшего сомнения в виновности моих клиентов. Все решат, что правда настолько ужасна, что даже адвокат боится исхода перекрестного допроса.
      - Так что ты планируешь? - поинтересовался Дрейк.
      - Не представляю, черт побери! - воскликнул Мейсон. - Не исключено, что это правда. Какой-то суперхитрый убийца мог тщательно распланировать все так, чтобы обоих моих клиентов арестовала полиция, а их рассказ о случившемся звучал, как объяснения, сфабрикованные полоумным адвокатом, что приведет к обвинению их в предумышленном убийстве первой степени.
      - Но неужели нельзя убедить присяжных, что так оно и есть, я имею в виду, что за этим делом стоит кто-то чрезвычайно хитрый? - спросила Делла Стрит.
      - Не знаю. Сомневаюсь, что я _н_а_с_т_о_л_ь_к_о_ силен. - Адвокат повернулся к Полу Дрейку: - У нас есть один шанс, Пол. Он, конечно, чрезвычайно мал. Я хочу разыскать ту женщину, что находилась вместе со мной в номере и представившуюся мне как Дикси Дайтон.
      - С чего начинать поиски?
      - Во всех деталях изучи прошлое Джорджа Файетта. Выясни о нем все. Поинтересуйся каждой женщиной, появлявшейся в его жизни. Правда, так ты ничего не найдешь.
      - Почему? - удивилась Делла Стрит. - По-моему, звучит логично.
      - Если от наших клиентов мы услышали правдивый рассказ, - принялся объяснять Мейсон, - то за этим делом стоят слишком умные и хитрые люди, чтобы использовать женщину, когда-либо как-либо связанную с Джорджем Файеттом. Она из тех, о ком никто не подумал бы. Возможно, из другого города.
      - А что делать, если мы ее найдем? - спросил Дрейк. - Ты занимаешь место дачи показаний и клянешься, что разговаривал с ней в той комнате, а она клянется, что не было ничего подобного. Тут еще Минерва Хамлин подливает масла в огонь, заявляя, что ты ошибаешься.
      - Я не хочу занимать свидетельскую ложу, Пол.
      - Почему нет?
      - В таком случае я выступаю как адвокат и свидетель одновременно. Это неэтично.
      - Почему это неэтично?
      - Американская Ассоциация Адвокатов хмурится в подобных случаях.
      - Ну и пусть себе хмурятся. Что тебе от этого? По рукам ведь не дают?
      - Нет. Но им это не нравится.
      - Подобное противозаконно?
      - Нет.
      - Возможно, мы несправедливы по отношению к Минерве Хамлин, - заметил Дрейк. - А все будет в порядке. Она сделала обычную ошибку и...
      - Она слишком быстро ответила, - перебил Мейсон. - Вспомни, как все происходило. Они показали ей фотографию, и Минерва практически сразу же заявила, что думает, что это та девушка. Затем они велели ей внимательно изучить снимок. Она смотрела и смотрела на него. К тому времени, как она увидела Дикси Дайтон в ряду других заключенных, ее лицо было ей уже отлично известно по фотографии. Минерва решила, что наблюдала в гостинице за Дикси и опознала ее.
      - Да, подобное происходит довольно часто, - согласился Дрейк. - Это беспокоит полицию, насколько я понимаю, потому что им нередко приходится сталкиваться с ложными идентификациями, о которых обычные люди никогда не узнают. Свидетели подолгу изучают фотографию подозреваемого, и черты лица становятся знакомыми. Несколько недель назад полиция занималась расследованием одного дела, где три разных человека после изучения фотографии подозреваемого, выбрали его из ряда заключенных и с полной уверенностью опознали. Потом выяснилось, что во время совершения преступления он сидел в тюрьме в Сан-Франциско. Вот тебе пример, когда фотография сбила всех с толку.
      Мейсон кивнул и уже собирался что-то сказать, но его остановил телефонный звонок.
      Делла Стрит сняла трубку и повернулась к Дрейку:
      - Тебя, Пол, - сообщила она.
      - Алло! - сказал сыщик в трубку. - Да, Пол Дрейк... Что?.. О, минутку. Может, у вас сложилось неправильное впечатление?.. Окончательное решение? Вы абсолютно уверены?.. Вы его неправильно поняли... Минутку... А это кто? Что?.. Нет, мне больше нечего сказать, кроме как то, что девушка ошиблась... У нас есть неопровержимые доказательства... Я не собираюсь открывать какие. Если вам нужны подробности, поговорите с мистером Мейсоном.
      Дрейк бросил трубку на место и повернулся к Перри Мейсону.
      - Ох уж этот проклятый, хитроумный окружной прокурор, готовый на все, только бы произвести эффект! - в сердцах воскликнул детектив.
      - Что он еще придумал?
      - Подожди, пока услышишь, - негодовал Дрейк.
      - Я жду.
      - Минерва Хамлин сейчас находится в прокуратуре. Это она звонила. Из его кабинета.
      - И что?
      - Она мне сказала, причем это звучало так, словно она читает текст заранее тщательно подготовленного заявления, лежащего у нее перед глазами, что она прекращает у меня работать, потому что в агентстве на нее оказывается давление с целью заставить ее совершить лжесвидетельство в связи с опознанием Дикси Дайтон.
      - Рассчитано на публику, - заметил Мейсон.
      - Секундочку. Это еще не все, Перри. Я попытался ей возражать, но она ответила: "Мое решение окончательное, мистер Дрейк. Мой уход вступает в силу с этой минуты. Я уже приняла предложение работы в одном из отделений окружной прокуратуры за более высокий оклад. С вами хочет поговорить еще один человек..." Трубку взял мужчина - газетный репортер. Ему требовались мои комментарии. Ты слышал, что я ему ответил.
      - Да, мы слышали, что ты _о_т_в_е_т_и_л_, - кивнула Делла Стрит.
      - А следовало бы еще сказать и то, что думал, - добавил Дрейк. - К сожалению, это непроизносимо.
      - Теперь нам остается только одно, - пришел к выводу Мейсон. - Я отправляюсь на предварительное слушание и постараюсь использовать все уловки ведения перекрестного допроса, чтобы найти слабые места в представляемом обвинением деле. Боюсь, что у моих клиентов не очень завидная перспектива.
      17
      Гамильтон Бергер, крупный мужчина с бочкообразной грудной клеткой, всегда старавшийся выглядеть достойно, представляя окружную прокуратуру, которую он возглавлял, встал со своего места после открытия слушания в Суде.
      - Мне хотелось бы выступить с несколькими предварительными замечаниями, Ваша Честь, - заявил он.
      - Хорошо, - согласился судья Леннокс.
      - Я возражаю против того, чтобы Перри Мейсон выступал в роли адвоката защиты по этому делу. Я считаю, что Высокий Суд должен запретить ему это.
      - На каком основании?
      - Мистер Мейсон - свидетель со стороны обвинения. Мы вручили ему повестку о явке в Суд в качестве свидетеля. Я планирую пригласить его для дачи показаний.
      - Мистер Мейсон - свидетель со стороны _о_б_в_и_н_е_н_и_я_? - в неверии переспросил судья Леннокс.
      - Да, Ваша Честь.
      - Это, в общем-то, неслыханно, чтобы адвокат защиты...
      - Тем не менее, Ваша Честь, я внимательно изучил положения законодательства, - продолжал Гамильтон Бергер, - и пришел к выводу, что мистер Мейсон компетентен выступать в качестве свидетеля. Он - главный свидетель, допрашивая которого я надеюсь показать очень важную связь в цепи доказательств. Ему вручена повестка, следовательно, его выступление необходимо. Я заверяю Высокий Суд и самого адвоката защиты, что считаю его крайне важным свидетелем.
      - Вам вручили повестку, мистер Мейсон? - обратился к адвокату судья Леннокс.
      - Да, Ваша Честь.
      - И вы представляете обоих обвиняемых?
      - Да, Ваша Честь.
      - Я веду дело по обвинению в предумышленном убийстве первой степени Морриса Албурга и Дикси Дайтон, - сказал Гамильтон Бергер, - и надеюсь доказать, что они вступили в преступный сговор с целью лишения жизни Джорджа Файетта, и в дальнейшем совершили это действие, а именно убийство указанного Джорджа Файетта. Я не в восторге от личности погибшего. Защита, скорее всего, постарается показать, что он является далеко не законопослушным гражданином, с которого следует брать пример, ему приходилось неоднократно вступать в противоречие с органами правопорядка. В его биографии есть несколько периодов, когда он просто исчезал из нашего поля зрения и мы не в состоянии показать, чем он занимался в то время. Очень возможно, что обвиняемые считали, что Файетт предпримет попытку шантажировать их в связи с другим преступлением, рассмотрение которого, конечно, должно вестись отдельно от слушаемого дела, однако, мы намерены представить доказательства, показывающие мотивацию.
      - Вы, конечно, знаете, господин окружной прокурор, что закон не допускает представление доказательств совершения другого преступления. Обвиняемые находятся в зале суда по предъявленному...
      - Из этого правила есть признанное исключение, Ваша Честь, - твердым голосом уверенно перебил судью Гамильтон Бергер, - гласящее, что доказательство мотива одного преступления вполне допустимо в качестве доказательства при рассмотрении другого.
      - Я всегда старался строго следовать закону, - объявил судья Леннокс. - Иногда, как мне кажется, проявляется тенденция слишком свободно подходить к установленным нормам. Очень часто под прикрытием доказательств мотивации или похожей схемы совершения преступления, делается попытка создания предвзятого мнения против обвиняемого.
      - Я понимаю, Ваша Честь, но после того, как вы ознакомитесь с представленными доказательствами, вы поймете, что они попадают в рамки исключения, и что обвинение оправданно показало доказательства другого преступления - убийства полицейского...
      - Еще одно убийство?! - воскликнул судья Леннокс.
      - Да, Ваша Честь.
      - Обоими обвиняемыми?
      - Нет, Ваша Честь. Обвиняемой Дайтон. То есть она была вовлечена в убийство молодого полицейского и рассматриваемое преступление имело место в связи с попыткой скрыть ее участие... Не исключено, что погибший Джордж Файетт шантажировал ее в связи с тем убийством.
      - Да, сложилась интересная ситуация, - заметил судья Леннокс. Давайте обсуждать все по порядку. Вы возражаете против того, чтобы Перри Мейсон выступал адвокатом защиты?
      - Да, Ваша Честь.
      - Вы имеете что-либо сказать по этому поводу, мистер Мейсон?
      - Только то, что это не его дело, - резко ответил Мейсон.
      Судья Леннокс вспыхнул.
      - Я не хотел выказывать никакого неуважения к Суду, - добавил Мейсон. - Я занимаюсь своим делом, а господин окружной прокурор может заниматься своим.
      - Это неэтично, - возразил Гамильтон Бергер.
      - Следите за своей этикой, а я буду следить за своей.
      - Успокойтесь, господа, успокойтесь, - заговорил судья Леннокс. Давайте не переходить на личности. Господин окружной прокурор, вы считаете, что мистер Мейсон неправоспособен выступать в качестве адвоката защиты?
      - Я думаю, что ему самому следует объявить себя неправоспособным.
      - По этому поводу не существует никакого специального положения?
      - Это дело хорошего тона и этических соображений.
      - Давайте обсудим этику в свое время и в своем месте, - заметил Мейсон. - А что касается хорошего тона, мне есть что сказать по этому поводу. Я считаю, Ваша Честь, что когда окружной прокурор оказывает давление на женщину, являющуюся одной из моих свидетельниц, чтобы она уволилась с работы, выдвинула обвинения в адрес своего нанимателя в попытке заставить ее совершить лжесвидетельство, организует все таким образом, что во время ее разговора с нанимателем присутствуют представители прессы, дает взятку этой женщине, предлагая ей работу в одном из отделений прокуратуры за большее жалованье...
      - Я возражаю против слова "взятка", - перебил Гамильтон Бергер.
      - Простите, - с подчеркнутым сарказмом в голосе извинился Мейсон. Возможно, мне следовало сказать "оказал на нее влияние", чтобы она сделала подобный шаг.
      - Я не предпринимал ничего подобного, - заявил Гамильтон Бергер. Она приняла решение и поступила таким образом по доброй воле.
      - Вы предложили ей работу в отделении прокуратуры до того, как она подняла телефонную трубку, чтобы сообщить своему нанимателю, что не будет больше у него работать?
      - Чушь, - сказал Гамильтон Бергер.
      - Вы намерены это отрицать? - бросил вызов Мейсон.
      - Мне подобное не требуется.
      - Вы просто не смеете.
      Судья Леннокс постучал молоточком по столу.
      - Господа, я не понимаю, о чем идет речь, - заявил судья. - Я не читал газетных статей по этому делу, но совершенно очевидно, что представители сторон выступают с резкими взаимными обвинениями. Я хотел бы взять под контроль сложившуюся ситуацию. Я требую, чтобы вы ограничились рассмотрением дела. Начинайте, господин окружной прокурор. Приглашайте своего первого свидетеля, а Суд будет принимать решения по мере поступления возражений.
      - Я, в частности, протестую против того, чтобы мистер Мейсон выступал в качестве адвоката защиты.
      - Существует закон, который объявляет меня неправоспособным? спросил Мейсон.
      - Как я уже ранее указывал Высокому Суду, это вопрос этики.
      Мейсон повернулся к судье Ленноксу.
      - Если окружной прокурор желает назначить себя судьей того, что является хорошим тоном и нормами этики, я заявляю, что использование предложения работы в отделении окружной прокуратуры, сделанное женщине для того, чтобы она уволилась с настоящего места работы и публично выступила с обвинениями...
      - Мы не станем в это углубляться, мистер Мейсон, - постановил судья Леннокс. - По мнению Суда, господин окружной прокурор, мистер Мейсон не является неправоспособным. Вы вручили ему повестку о явке в Суд, как свидетелю, следовательно, ему придется занять место дачи показаний. Его допрос будет проводиться по тем же правилам, что и допрос любого другого свидетеля. А теперь начинайте представление своей версии.
      - Хорошо, Ваша Честь, - сказал Гамильтон Бергер. - В качестве моего первого свидетеля выступит патологоанатом.
      Гамильтон Бергер быстро, словно в калейдоскопе, вызвал нескольких свидетелей, показания которых не играли существенной роли, однако, заложили фундамент предъявления обвинения в убийстве. Он показал, как был обнаружен труп Джорджа Файетта, характер пулевого ранения, извлеченную из головы пулю и ее характеристики, необходимые для последующей идентификации оружия.
      - Я хотел бы пригласить Карлайла Е.Мотта.
      Мотт занял место дачи свидетельских показаний и окружной прокурор охарактеризовал его, как специалиста по различным видам оружия.
      - Мистер Мотт, я обращаю ваше внимание на пулю, доказательство "А" со стороны обвинения, приобщенное к делу, которая была идентифицирована, как пуля, послужившая причиной смерти Джорджа Файетта. Вы осматривали эту пулю?
      - Да.
      - Через микроскоп?
      - Да, сэр.
      - Вы ее фотографировали?
      - Да, сэр.
      - Вам удалось определить тип оружия, из которого была выпущена эта пуля?
      - Да, сэр.
      - И что это за оружие?
      - Оно у меня в руках. Револьвер тридцать восьмого калибра, системы "Смит и Вессон", длина ствола три дюйма.
      - Мы просим приобщить этот револьвер к делу, как доказательство "Б" со стороны обвинения, - обратился Гамильтон Бергер к судье.
      - Никаких возражений, - сказал Мейсон.
      - Вы можете приступать к перекрестному допросу, - повернулся Бергер к Мейсону.
      - У меня нет вопросов.
      Пораженный Гамильтон Бергер не смог сдержать удивления:
      - Вы что, не собираетесь спрашивать его о...
      Он резко замолчал, внезапно осознав, что говорит.
      - Приглашайте следующего свидетеля, господин окружной прокурор, велел судья Леннокс.
      Явно раздраженный Гамильтон Бергер вызывал для дачи показаний полицейского, арестовавшего Морриса Албурга, когда тот выходил из такси перед зданием, в котором располагался офис Мейсона.
      Полицейский рассказал о том, как производился арест, и о том, что он нашел у Морриса Албурга револьвер, из которого была выпущена пуля, послужившая причиной смерти Джорджа Файетта.
      - Вы можете проводить перекрестный допрос, - обратился Бергер к Мейсону.
      - А откуда вам известно, что это тот же револьвер? - спросил Мейсон полицейского.
      - Я записал номер оружия, изъятого у обвиняемого, сэр.
      - Куда?
      - В блокнот, который у меня всегда при себе.
      - Вы знаете этот номер?
      - Конечно.
      - Вы можете нам его сообщить?
      - Да, сэр. "С шестьсот сорок восемь ноль пять".
      - Вы помнили его все это время?
      - Да, сэр.
      - Значит, вам не требовалось записывать его, не так ли?
      - Я записал его на всякий случай.
      - И это тот же номер, что вы записали?
      - Да, сэр.
      - Вы можете знать, что это тот же номер, что на оружии, но откуда вы можете знать, что это тот же номер, что вы записали в блокнот?
      - Я заглянул в блокнот перед тем, как отправиться в Суд, чтобы удостовериться.
      - Значит, вы не были уверены?
      - Я постарался избежать любой неточности.
      - Вы арестовали Морриса Албурга утром третьего числа текущего месяца?
      - Примерно в девять утра. Да, сэр.
      - Тогда вы изъяли у него револьвер?
      - Да, сэр.
      - Когда вы записали номер револьвера в блокнот?
      - Я уже говорил вам. Это номер того револьвера. Я записал его, чтобы не произошло никакой ошибки.
      - Вы записали его, когда арестовывали Морриса Албурга?
      - Примерно тогда.
      - Что вы имеете в виду под словом "примерно"?
      - Почти в то время.
      - Через пять секунд после ареста?
      - Конечно, нет.
      - Через сколько секунд?
      - Я не могу вам ответить. Я так не считаю время. Это номер револьвера, изъятого мной у обвиняемого Морриса Албурга.
      - Что вы сделали с револьвером?
      - Положил к себе в карман, как доказательство.
      - А потом?
      - Отдал его окружному прокурору, который, в свою очередь передал его эксперту по баллистике Карлайлу Е.Мотту.
      - И по предложению Мотта вы записали номер в блокнот? - спросил Мейсон.
      - Все правильно.
      - В то время, когда вы передавали ему револьвер?
      - Нет, когда он вернул его окружному прокурору с отчетом. Он сказал, что потребуется идентифицировать это оружие на всех стадиях процесса.
      - И тогда вы записали номер револьвера, переданного вам Моттом?
      - Ну, это был тот же револьвер.
      - Откуда вы знаете?
      - Я мог определить, посмотрев на него.
      - Какие имеются характеристики у этого револьвера, позволяющие вам отличить его от любого другого револьвера системы "Смит и Вессон" того же калибра и модели?
      Свидетель молчал.
      - Вы не знаете?
      - Если бы я взглянул на револьвер, я думаю, что смог бы вам ответить.
      - Естественно, - саркастически заметил Мейсон. - Вы возьмете его в руки и станете вертеть, надеясь обнаружить какую-нибудь царапину, и заявить, что именно по ней вы его и идентифицировали.
      Полицейский явно пришел в замешательство. Он молчал с минуту перед тем, как заявить:
      - Я не помню.
      Судья Леннокс повернулся к смущенному свидетелю:
      - Вы изъяли револьвер у обвиняемого Албурга, не так ли?
      - Да, сэр.
      - И передали окружному прокурору?
      - Да, сэр.
      - Который, в свою очередь, передал его эксперту по баллистике?
      - Да, сэр.
      - И через какое-то время после того, как эксперт по баллистике вернул оружие окружному прокурору с отчетом, что именно из него была выпущена пуля, послужившая причиной смерти, экспертом по баллистике было замечено, что необходима неоспоримая идентификация этого револьвера, чтобы приобщить его к делу в качестве доказательства?
      - Да, сэр.
      - И тогда вас спросили, как вы сможете идентифицировать этот револьвер?
      - Ну, в общем, да.
      - Так или нет?
      - Мистер Мотт предложил мне записать его номер в блокнот.
      - Так что вы достали блокнот и записали номер револьвера только тогда?
      - Да, сэр.
      - И имело место обсуждение того, что будут представлять из себя ваши показания?
      - Не тогда, позднее.
      - Приглашайте следующего свидетеля, - холодным тоном обратился судья Леннокс к окружному прокурору. - А этот может покинуть место дачи свидетельских показаний.
      Гамильтон Бергер приготовился к новой атаке и объявил:
      - Мой следующий свидетель - Артур Лерой Фулда.
      Фулда занял место дачи показаний, принял присягу и рассказал о своем разговоре с Моррисом Албургом, установке звукозаписывающей аппаратуры в гостинице "Кеймонт", услышанных разговорах и сделанных записях.
      Свидетель идентифицировал полдюжины ацетатных дисков и объяснил, как они вводятся в аппаратуру и как происходит запись разговоров.
      - Ваша Честь, - обратился Гамильтон Бергер к судье, - я прошу приобщить эти диски к делу в качестве доказательств.
      - Я хотел бы кратко допросить свидетеля по конкретно этому моменту, заявил Мейсон.
      - Хорошо, - постановил судья Леннокс.
      - Откуда вы знаете, что это те же диски, что были оставлены в гостиничном номере?
      - Фактически, мистер Мейсон, я могу давать показания только относительно первого. Что касается остальных - они выглядят точно так же, как диски, оставленные мной с аппаратурой. Меня информировали, что их забрали из той комнаты, в которой осталось мое оборудование.
      - Это все, - сказал Мейсон. - У меня нет возражений по приобщению дисков к делу в качестве доказательства.
      - Вы имеете в виду диск номер один? - уточнил судья Леннокс.
      - Нет, весь набор, - ответил Мейсон. - Мнению такого правдивого свидетеля я верю. Если он считает, что это те же диски, я готов согласиться на их приобщение к делу, при условии, что за мной остается право возражать против любого записанного на них разговора, как несущественного, недопустимого в качестве доказательства и не имеющего отношения к делу. Но сами диски могут быть допущены в качестве доказательств.
      Судья Леннокс улыбнулся и заявил:
      - Приятно видеть такое чистосердечие со стороны адвоката и свидетеля. Хорошо. Диски приобщаются к делу в качестве вещественного доказательства.
      - Что касается этих дисков, - встал со своего места Гамильтон Бергер, - на них записан разговор, во время которого Дикси Дайтон, обвиняемая, прямо заявляет Перри Мейсону, что второй обвиняемый, Моррис Албург, отправился убивать Джорджа Файетта. Я хотел бы, чтобы Высокий Суд прослушал этот разговор. Я прошу Высокий Суд обратить внимание на то, что мистер Мейсон, получив подобную информацию, не предпринял никаких шагов. Он не связался с полицией. Он не...
      - Вы теперь пытаетесь показать, что я еще и скрывал улики? - уточнил Мейсон.
      - Вы критиковали мои методы подготовки дела, - ответил Бергер. - Я стараюсь донести до Высокого Суда, что произошло на самом деле.
      - В таком случае вам лучше представлять доказательства, а не выступать с заявлением.
      - Но вы не станете отрицать, что этот разговор записан на диске?
      - Я отрицаю, что Дикси Дайтон когда-либо говорила мне, что другой обвиняемый, Моррис Албург, планирует убить Джорджа Файетта.
      - Но диск находится в зале суда. Вы можете послушать запись.
      - А откуда вы знаете, что это _е_е_ голос? - спросил Мейсон.
      - Я в этом уверен.
      - Тогда займите место для дачи свидетельских показаний и поклянитесь в этом, а я проведу перекрестный допрос. А потом Высокий Суд придет к мнению о вашем предположении, что это одно и то же лицо.
      - Мне не требуется занимать свидетельскую ложу, - возразил Бергер. Я в состоянии все доказать по другому.
      - Ну так доказывайте.
      - Я прошу мисс Минерву Хамлин занять место для дачи показаний, объявил Гамильтон Бергер. - Мисс Хамлин, пройдите, пожалуйста, вперед и примите присягу.
      Минерва Хамлин проследовала в свидетельскую ложу. Весь ее облик и манеры создавали впечатление чрезвычайно компетентной и уверенной в себе молодой женщины.
      Отвечая на вопросы Гамильтона Бергера, она давала показания, четко и ясно произнося каждое слово, прямо отвечая и не уходя в сторону, что, несомненно, произвело большое впечатление на судью Леннокса.
      Она описала, как ее нанимателю срочно потребовалась оперативница и что ей даже пришлось временно закрыть контору и оставить коммутатор, чтобы отправиться в гостиницу "Кеймонт". Она договорилась с Полом Дрейком, что подаст ему сигнал фонариком, когда интересующая их девушка направится к выходу из гостиницы. Сама Минерва Хамлин изображала горничную, наблюдая за семьсот двадцать первым номером. Она ждала женщину, которая должна была из него появиться.
      - И, в конце концов, кто-то появился? - спросил Гамильтон Бергер.
      - Да, сэр.
      - Мужчина или женщина?
      - Женщина.
      - Вам представилась возможность рассмотреть женщину?
      - Именно для этого я там и находилась.
      - Это не совсем ответ на вопрос, - заметил Гамильтон Бергер. - Вам...
      - Да, сэр.
      - Вы обратили на нее особое внимание?
      - Да, сэр.
      - И вы видели, как она выходила из семьсот двадцать первого номера?