Диалогика текста как бесконечномерное смысловое пространство

      А вот что пишет А. Лосев: "Конкретно мы всегда имеем перед собой не язык в отвлеченном смысле, и не просто речь как то, что нами произносится. Наиболее конкретной стороной языка является не то и не другое, а текст, который может быть письменным и устным. " (Лосев 1982: 137)
      М. Хэллидей, как нам представляется, успешно решил дискуссионный вопрос о размерах текста: "Текст - понятие функционально-семантическое и размерами не определяется. " (Halliday 1974: 107)
      В исследовании текста наметилось несколько тенденций.
      Первое направление. Текст не является единственной реальной единицей коммуникации, так как текст не образует специфической структуры, свойства которой превосходили бы сумму свойств составляющих его предложений. (Булыгина1969: 224)
      Подобной концепции придерживаются М. Даскал и М. Маргалит. Они утверждают, что нет необходимости в создании теории текста и что грамматика предложения, если она "полностью разработана", может описать все явления текста. (Daskal et al. 1974: 195-213) Б. Лапидус также считает, что грамматика текста принципиально не отличается от закономерностей построения фраз. (Лапидус 1986: 8-9)
      Преувеличенная "власть" предложения над текстом является ошибочной, так как трудно предположить, что существует изоморфизм структуры предложения и структуры текста, ибо целое не есть сумма входящих в него компонентов и текст - это не сумма свойств предложений. (Гальперин 1981: 9)
      Несомненно, на наш взгляд, наивно лингвистически полагать, что свойства текста можно описать с помощью предложения.
      Более жесткую позицию к предложению занимает В. Звегинцев. "Как раз потому, что предложение нарушает правила идентификации лингвистических единиц," - говорит В. Звегинцев, - "оно по всей строгости лингвистических законов ... должно быть изгнано из языка" (Звегинцев 1976: 166). И далее: "Текст является уровнем выше чем предложение, но и в тексте нет никаких указаний на то, как строить после одного предложения следующее. А вынутое из текста предложение теряет смысл и соответственно может быть названо квазипредложением." (там же: 166)
      Текст, по мнению Н. Жинкина, является многоуровневым иерархически организованным целым, где центральное место занимает иерархия предикатов, определенным образом распределенных по тексту. Все элементы текста находятся во взаимосвязи и отдельно взятое слово или предложение не может быть элементом анализа. Оно может быть понято во всеобщей связи всех элементов в рамках целого текста. Смысловые связи, в отличие от грамматических, не заданы заранее, их надо найти, открыть и интегрировать в модели. Вот поэтому текст - это не грамматическая единица. "Лексические значения, расположенные в тексте в строчку," - фигурально выражается Жинкин, - "образуют не просто "букет" в микротеме текста, но "картину", про содержание которой можно рассказать по разному. (Жинкин 1982: 81)
      Текстовой смысл - это интеграция лексических значений двух смежных предложений текста. Если интеграция не возникает, берется следующее смежное предложение, и так до того момента, когда возникает связь этих предложений. Правила построения смысла - одна из сложнейших теоретических проблем. (там же: 84)
      Т. Дридзе считает, что распространенная точка зрения на текстуальные отношения как "синтагматические", или "линейные", логические отношения, которые устанавливаются между словами непосредственно при их использовании в тексте и объединяют эти слова в словосочетания и предложения, характеризует текст не как коммуникативную единицу, а как лингвистическую и одновременно языковую единицу, изоморфную (то есть состоящую в однозначном соответствии) некоторому отрезку линейно организованного потока речи. Текстуальные отношения - это прежде всего иерархические семантико-смысловые отношения. (Дридзе 1980: 57)
      Исследование семантико-смысловых отношений и установление текстуальных правил построения смысла составляют второе направление.
      Третье направление. Исследователи стремятся построить формализованную грамматику текста, создаются правила по которым можно осуществить моделирование структур текста. (Enkvist 1976; Изенберг 1978: 47, 51)
      Данное направление не является, на наш взгляд, перспективным.
      Четвертое направление. Разрабатывается общая и частная теория текста путем изучения речевых актов, закономерностей их организации и функционирования. (Москальская 1981; Гальперин 1981; Синтаксис текста 1979)
      Пятое направление. Исследования ведутся с точки зрения текста и коммуникации. Так как осуществление коммуникации остается единственным назначением языка, то его исследование неизбежно должно было привести лингвистику к выбору такого объекта, который представлял бы собой не элемент системы или структуры языка, а прежде всего элемент коммуникации. В качестве такого элемента языка рассматривается текст, который составляет фрагмент конкретной коммуникации и текст выступает в ней как средство передачи и получения информации. Формирование любого текста должно строиться на элементарных структурных единицах - предложениях, а коммуникация, использующая предложения, должна приобретать уже совершенно другие признаки, то есть уровня не структурного, а смыслового образования (Колшанский 1978: 26-36; Зотов 1985: 4-12; Каменская 1990; Fairclough 1995; Pope 1995).
      Шестое направление. Оно предполагает исследования когнитивно-семантической стратегии в процессе коммуникации. Это самое "молодое" направление когнитивной науки, изучающее язык с позиций дискурса. Дискурс - это сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста. (Дейк 1989)
      Седьмое направление. Диалогика текста - это совершенно неразработанное направление в филологической науке. Ее можно представить схематически: исходная точка - данный текст; движение назад - прошлые тексты; движение вперед - предвосхищение нового текста. Эти тексты объединяются не по принципу конъюнкции, а по принципу взаимодействия в одном смысловом поле при условии содержательной неповторимости текстов. Образуется своего рода трехвекторный мегатекст с конвергентной семантикой. (Зотов 1995: 188-9; 1997: 116)
      Некоторые лингвисты считают интертекстуальность одной из доминант культуры, где имеет место взаимодействие текстов, выявление скрытых, неэксплицированных смыслов. (Тураева 1995: 491-3)
      Коммуникация, которая рассматривается нами как текст, это процесс накопления, переработки и передачи информации. Большое количество различных видов информации мы условно сводим к трем.
      Художественная информация, связанная с эстетикой словесного творчества. Доминирующим признаком данного типа является эстетика, где превалируют эмоционально-риторические структуры. (Одинцов 1980: 117)
      Научная информация, связанная с рационально-логическими структурами. (Там же: 117) Научную информацию можно подразделить на чисто научную и учебно-научную. Последняя выполняет функцию воздействия и содержит эмоционально-риторические структуры.
      Повседневная информация включает разговорную речь, деловую прозу и средства массовой информации. Этот тип является смешанным и содержит как рационально-логические, так и эмоционально-риторические структуры.
      Как видно из характеристик типов информации, ни один из типов не представляет собой замкнутой системы. Они находятся в тесном переплетении, и можно ввести определенную степень пренебрежения при дифференциации типов информации.
      В. Солоухин, сравнивая художника и ученого, пишет, что если бы ученый не сделал какое-то открытие, то это бы сделали другие. "Картину же, которую пишет художник, стихотворение, которое пишет поэт, сонату, которую пишет композитор, никто за них никогда бы не написал, пройди хоть тысячи лет." (Солоухин 1984: 113)
      В. Солоухин тонко подчеркнул различие между художественной и научной информацией, подчеркнув, что художественный текст остается неповторимой загадочной сущностью.
      Проблема взаимоотношения науки и искусства как двух полярных видов познания и творчества в последнее время стала привлекать особый интерес. Истина, с которой мы имеем дело в науке, в художественных произведениях заменяется художественной правдой. (Горский 1985: 179)
      Искусство действительно может рассматриваться как вторичная моделирующая система, обладающая специфическим строем семантических и синтаксических связей с неразгаданными правилами построения смысла. (Свинцов 1978: 35)
      Художественная литература использует специфический язык - "свою, только ей присущую систему знаков и правил их соединения, которые служат для передачи особых, иными средствами не передаваемых сообщений." (Лотман 1970: 31)
      В соответствии с тремя типами информации можно выделить три правила выбора и комбинаторики лингвистических единиц.
      * Первое правило: увеличение возможности выбора и комбинаторики лингвистических единиц (художественная информация).
      * Второе правило: уменьшение возможности выбора и комбинаторики лингвистических единиц (научная информация).
      * Третье правило: вероятностные преобразования идеальных возможностей языка в случайную действительность речи. (Шпет 1927: 41)
      Третье правило можно проиллюстрировать с помощью следующего примера: Having a nice time? - Wonderful. В этом диалоге задействовано лишь четыре слова. Легко предположить, что идеальные возможности языка ни в одном тексте не используются. Достаточно сказать, что Шекспир использовал в своих произведениях около двадцати тысяч слов, хотя с помощью такого количества можно построить бесконечное количество текстов и все зависит от интеллектуальных способностей, творческой мысли коммуниканта.
      В роли кванта коммуникации выступает триадная коммуникативная цепочка: автор(адресант) - текст - реципиент(адресат). (Каменская 1990: 16) Эта цепочка должна рассматриваться интегрально, так как адресат становится адресантом и наоборот, то есть имеет место взаимообратная направленность.
      Коммуникант строит свой текст с помощью интеллекта. "В целом интеллект, " -пишет Н. Жинкин, - "можно представить как динамическую модель действительности, в которой уже нет слов в их ... обычном состоянии." (Жинкин 1982: 130)
      В тексте слова находятся в необычном интегральном состоянии. Коммуникант должен обладать концептуальной системой знаний, представлений, мнений, эрудицией в той или иной сфере человеческой деятельности, чтобы формировать когнитивное содержание. (Голод и др. 1985: 34).
      Все знание в целом одномоментно вербализовать невозможно, поэтому видимо можно говорить о бессловесном смысле, заложенном в памяти коммуниканта (Долинский 1995: 161)
      Р. Павиленис считает, что концептуальная система - это непрерывно конструируемая система информации (мнений, знаний), которой располагает индивид о действительном или возможном мире. (Павиленис 1983: 280)
      Концептуальные системы можно представить в терминах фреймов. Это понятие было введено М. Минским. (Минский 1979) Он определяет фрейм как минимально необходимую совокупность признаков объекта или явления, позволяющую идентифицировать это явление.
      На наш взгляд, фрейм "помещен" в искусственную изоляцию и лишен диалогического взаимодействия с другими текстами.
      1. 5. Текст и его дифференциация.
      Развитие лингвистических исследований последних лет характеризуется изучением языка с учетом его реального функционирования в любых его конкретных проявлениях. Такая лингвистика должна быть коммуникативной, а сама коммуникация определяться как текст, ибо предложение не может служить коммуникативной единицей общения. (Колшанский 1979: 52) Недифференцированный и неконкретный подход к тексту в теории текста ведет к широкой схематизации языка и минимальному вниманию к его конкретным свойствам. (Рождественский 1979: 17) Тексты, находящиеся в разных сферах коммуникации, представляют собой принципиально разные структуры и получают в речи свое особое , специфическое для данного текста построение. (Виноградов 1963: 202; Кацнельсон 1972: 97; Рождественский 1979: 16)
      Общесистемные описания с их системоманией теряют свою эвристическую ценность, так как "языка вообще" не существует и подобные описания ведут в "никуда". (Зотов 1985: 4) Лингвист должен изучать текст, а не просто язык в текстовом материале. (Попов и др. 1984: 10)
      Изучение отношения системы и текста, реализации системы в тексте является одним из самых трудных для изучения разделов языкознания. "Следует различать:" - пишет Ю. Рождественский, - "1) систему, 2) текст, в котором реализована система, и 3) принципы реализации системы, иначе, ту или иную систему реализации. Специальное исследование системы реализации во всех ее разновидностях есть новый, еще лишь намечающийся предмет науки о языке." (Рождественский 1969: 280-1)
      Основная задача лингвистики текста состоит в типологическом описании, дифференциация которых выкристаллизовалась в результате специфических функций различных сфер общения.(Гальперин 1980: 5)
      Вопрос о типах текстов еще ждет своего решения, так как не всегда можно провести четкие объективные границы между двумя типами текстов (Кристал и др. 1980: 160), хотя в теории предпринимались попытки дать точную типологию текстов. (Mistrik 1973; Werlich 1975)
      Сравним несколько разнотипных текстов:
      (1) I'm happy to join with you in what will go down to history as the greatest demonstration for freedom in the history of our nation. Five score years ago a great American in whose symbolic shadow we stand today signed the Emancipation Proclamation. This momentous decree came as a great beacon light of hope for millions of Negro slaves who had seared in the flames of withering injustice. It came as a joyous daybreak to end the long night of their captivity. One hundred years later the Negro still is not free... One hundred years later the Negro lives on a lonely island of poverty in the midst of a vast ocean of material prosperity. One hundred years later the Negro is still languished in the corners of American society and finds himself in exile in his own land. (Lucas)
      (2) The official languages of the Court shall be French and English. If the parties agree that the case shall be conducted in French, the judgement shall be delivered in French. If the parties agree that the case shall be conducted in English, the judgement shall be delivered in English.(CHAT OF THE UNITED NATIONS)
      (3) A rainbow is an arch exhibiting the prismatic colours in their order, formed in the sky opposite the sun by reflection, double refraction, and dispersion of the sun's rays in falling drops of rain. (King)
      (4) Under the shattered plate of storm cloud in the east, cottage windows shone like mica above them in a luminous drift of rain the sun bent its coloured bow. (King)
      (5) It is for you to say whether or not each of these accused persons is guilty of the offence with which he is charged. You are concerned here to decide whether or not there has been a violation of the laws... I ask you to say that Lenz did not commit this crime out of any lust of cruelty. I ask you also to say that he... had this case hanging over his head for a long time now. I would ask you to show the world that British justice, though stern and just, is nevertheless tempered with mercy. (Cameron(ed.)
      (6) He's still sweating out the petrol, isn't he? - Wouldn't you?Would and have. (VIDAL (ED))
      (7) Goods sent today. Invoice following. (Eckersley)
      (8) ... But today, as I've said, I am going to talk on "The Ode on a Grecian Urn". And I think the best thing is to do what I've done in the past in talking, which is to give, first of all, an account of what the poem is, so that you have in your minds the plan of it, the scheme. And then I will take it verse by verse and explain in more detail and more simply what is being said and I will draw your attention to some interesting poetical and other features of it... The poem begins with three men going to a wedding and one of the men is to be the principal guest at the wedding, and they are stopped by an old man. And the wedding guest tries to push him off, brush him aside, but he gets held by the magnetic eyes of the man - his eye is so powerful that it holds him out and he tells him the story. (Долгова)
      (9) During his brief life span John Reed had already become a legendary figure ... That giant gusto, that rash young western strength, all that deep-hearted poetry, exuberant humour, thirst for adventure, and flair for life, composed a character that could not avoid fame. (Gold)
      (10) "Where are you going, Jack?", said the cat. "I'm going to seek my fortune." "May I go with you?" " Yes," said Jack, "the more, the merrier."... They went a little further and they met a dog. "Where are you going, Jack?", said the dog. "I'm going to seek my fortune." "May I go with you?" "Yes, " said Jack, "the more, the merrier." (Jacobs (ed)
      (11) We, Philips Electronic... Limited do hereby declare the invention, for which we pray that a patent may be granted to us, and the methods by which it is to be performed, to be particularly described in and by the following statement...(Patent Specification)
      (12) The hypothesis that lies behind the present paper is that the semantics of a language can be regarded as a series of systems of constitutive rules and that illocutionary acts are acts performed in accordance with these sets of constitutive rules. (Searle)
      (13) dennis, as author cold and weak, // Thinks as a critic he's divine; //Likely enough - we often make// Good vinegar of sorry wine. (Topsy-Turvy World)
      С определенной степенью точности мы можем определить принадлежность текста к одной из форм общественно-речевой деятельности, его социально-коммуникативную предназначенность: 1 - ораторский текст; 2 текст официального документа; 3 - научное описание явления "радуга"; 4 художественное описание того же явления; 5 - выступление адвоката; 6 текст телеграммы; 7 - повседневный текст; 8 - лекция; 9 - научная статья по литературоведению; 10 - сказка; 11 - патентная спецификация; 12 - научная статья по лингвистике; 13 - поэтический юмористический текст.
      Функционально-коммуникативная идентификация текстов производится нами на основании состава смыслов, выбора и комбинаторики языковых средств. Каждый из представленных текстов выделяется дифференциально-специфическими речевыми единицами, композиционной структурой и конструктивными приемами.
      Выделим дифференциальные признаки приведенных текстов.
      Речь М. Кинга "I have a dream" считается шедевром ораторского искусства. М. Кинг выступал со ступенек мемориала Линкольна в его "символической тени". Ритор излагает в возможно краткой и красноречивой форме принципы движения черных Американцев за гражданские права и закрепляет приверженность своих слушателей этим принципам. Одна из самых привлекательных черт его речи - это использование Кингом языка с целью сделать абстрактные принципы свободы и равенства простыми и неотразимыми. Вся его речь покоится на знакомых, конкретных словах, создающих резкие и яркие образы. Он использует много метафор, которые четко соответствуют церемониальному обращению и помогают драматизировать идеи Кинга. Он также интенсивно использует повтор, градацию и параллелизм, чтобы эмфатически усилить свое сообщение и придать импульс своей речи.
      Итак, Т1 характеризуется необычной дистрибуцией своих элементов. Центральный образ "freedom" создается с помощью конвергентного употребления эпитетов "withering injustice", "symbolic shadow", стилистических сравнений "as a great beacon light of hope", "as a joyous daybreak", метафор "to end the long night of their captivity", "a lonely island of poverty", " a vast ocean of material prosperity". Эффект сцепления создается за счет структурного параллелизма "one hundred years later... " и антитезного употребления двух контрастирующих идей: a lonely island of poverty - a vast ocean of material prosperity. С помощью подобных стилистико-конструктивных приемов передается идея о том, что черные американцы до сих пор не свободны.
      Т2, включающий фрагмент из кодекса международного суда, носит императивный характер, который передается модальным глаголом "shall". Смысловая однозначность текста создается за счет конструктивного приема симметричности высказываний, выполняющих функцию доминанты по типу синтаксической конвергенции: if the parties agree - if the parties agree.
      Т3, 4 описывает одно и то же явление радуги. Первый - с точки зрения научной; второй - художественной. Т3 характеризуется строгой логической последовательностью своих элементов, употреблением терминов "prismatic", "refraction", "dispersion", вневременным употреблением глагола "to be". Т4, в отличие от Т3, передает художественный смысл с помощью конвергенции, создаваемой инверсией обстоятельств "under the shattered plate", "in the east", метафорами "shattered plate of storm", "a luminous drift of rain", "the sun softly bent", сравнением "like mica". По сравнению с Т3, где "rainbow" занимает первое место, в Т4 понятие радуга передается экспрессивным сочетанием "coloured bow", которое оттянуто в конец. Это объясняется как изменением композиции и функции "coloured bow", так и приданием экспрессии тексту. Т4, в отличие от Т3, характеризуется конкретной семантикой. В совокупности все это создает образ радуги. Речевые средства преобразуются в нечто совсем иное (язык в не-язык), поэтому словесная ткань как бы "испаряется" в лучах понимания, то есть "она произвела свое действие, она исполнила свое назначение и она умирает". (Валери 1976: 415)
      Т5 (речь адвоката) характеризуется альтернативной доминантой "whether or not", юридической терминологией "accuse", "guilty", "charge", "offence", словосочетаниями "violation of the law", "commit crime", устойчивыми конструкциями "It is for you to say"- "You are concerned here to decide" "I ask you to say" - "I would ask you", где наблюдается семантическое нарастание степени просьбы. В заключение, с целью смягчения приговора, подзащитному и воздействия на суд, адвокат использует гиперболу "to show the world", метафору "tempered with mercy", игру слов "justice-just", противопоставление "stern-mercy".
      Одним из дифференциальных признаков устойчивости диалогического текста (Т6) является элиминация частей сказуемого. Это объясняется в первую очередь тем, что смысловая часть высказывания проецируется из первой реплики. Репрезентанты "wouldn't", "would", "have" полностью обеспечивают процесс коммуникации.
      Наиболее устойчивой грамматической единицей в текстах телеграмм является редукция вспомогательных глаголов (Т7). Подобные сокращения сохраняются неизменными при вхождении в тот или иной текст типа (Т7). Т7, по сравнению с Т1-6, характеризуется минимальным объемом. Однако Т7 полностью выполняет коммуникативную функцию и обладает всеми свойствами текста: целостностью и завершенностью. Таким образом, понятие текста не должно ограничиваться каким-то определенным размером, так как текст понятие функционально-семантическое и размером не определяется. (Halliday 1974: 107)
      В Т8 идеальным выразителем избыточности является ненужный повтор "and", который выполняет не только и не столько соединительную функцию, сколько функцию присоединительную в качестве заполнителя пауз с диффузным значением. Его употребление не обусловлено логикой синтаксических отношений, однако, "and" устойчиво входит в данный тип текста. Выбор лексических средств в устном тексте-лекции не всегда осуществляется с той степенью точности, как это имеет место в письменном тексте. (Лаптева 1982: 77-105) Поэтому возможны различные квазиуточнители: "plan-scheme"; "push off-brush aside", избыточные выражения, которые можно легко свернуть с целью оптимизации текста. (Тер-Минасова 1986: 142; Гвишиани 1986: 233) Попытаемся экспериментально оптимизировать первую часть лекции: "Today I'm going to give an account of "The Ode" with the plan of it. Then I will take it verse by verse in more simple detail and draw your attention to some interesting features of it." Оптимизированный фрагмент, на наш взгляд, адекватно передает содержание первой части Т8.
      Т9 радикально отличается от Т8 и характеризуется необычной дистрибуцией элементов: "giant gusto", "rash young strength", "deep-hearted poetry", "exuberant humour", "thirst for adventure", "flair for life". Т9 подобен художественному тексту, для которого типична произвольная структура. "And" выполняет свою подлинную присоединительную функцию. Семантическое ядро составляют слова чисто литературного слоя, в отличие от Т8, где превалируют слова слоя разговорного. В Т9 отсутствуют ненужные повторы. Повтор указательного местоимения "that" выполняет экспрессивную функцию.
      Типичной лингвистической чертой Т10 является параллелизм ситуаций, что в конечном результате обусловливает структурный параллелизм.
      Для Т11 характерно жесткое лингвистическое начало, свойства конфигураций которого не меняются при вхождении в данный тип текста: "We... do hereby declare the invention... ".
      Т12 включает специальную терминологию: "constitutive rules", "system", "semantics", "illocutionary acts". Т12 увеличивается в объеме не столько за счет употребления различных слов, сколько за счет многократного повторения одних и тех же, так как отсутствуют синонимические замены. За счет этого создается эффект монотонности. В тексте преобладают глаголы абстрактной семантики: "regard", "formulate", "perform".
      Типологической особенностью Т13 является его расчлененность на два текста: конкретного - 1-2 строки и общесмыслового (мораль) - строки 3-4. Отношения между ними можно описать как "перевод" текста в текст (Падучева 1977: 30). Двухтекстовая конструкция дает возможность производить проекцию обобщения на повествовательную часть.
      На основании вышеизложенного можно выделить коммуникативно-стандартные тексты с "жесткой" структурой (Гиндин 1972: 9) - Т2, 3, 5, 6, 7, 10, 11, 12 и "произвольной " структурой - Т1, 4, 8, 9, 13. В первой группе свойства языковых конфигураций не меняются при текстовом континууме. Во второй группе идеальные возможности языка переходят в случайную действительность речи (Шпет 1927: 41).
      Между системой языка и факультативными формами ее воплощения существуют своеобразные количественные отношения, так как в любом типе текста используется лишь ограниченное количество элементов языковой системы (Винокур 1959: 392). Система языка вливается в речь не как целостная структура, а лишь отдельными речевыми произведениями, ибо структура языка и речевая коммуникация не совпадают (Кацнельсон 1972: 97).
      Анализ текстов показал, что существует изоморфное соответствие между содержанием и формой. Экстралингвистический фактор (коммуникативная интенция) накладывает ограничения на выбор и группировку языковых средств. Совокупность характерных для данного типа текста лингвистических признаков образует устойчивую доминанту.
      1. 6. Топологически устойчивые текстуальные конфигурации в повседневной речи (face-to-face communication).
      При исследовании языка в его реальных проявлениях (текстах) создается парадоксальная ситуация: чем детальнее описываются семантические и синтаксические признаки текстов, тем менее ясной становится их специфика (Одинцов 1980: 16). Поэтому, на наш взгляд, необходимо установить топологически устойчивые лингвистические единицы, характеризующие тот или иной текст.
      Под топологической устойчивостью лингвистических единиц мы понимаем совокупность конфигурационных ограничений, накладываемых на генератор случая. Другими словами, конфигурации сохраняют неизменными (инвариантными) свои характеристики при непрерывных деформациях в речевом континууме (Кац и др. 1971: 170; Hockett 1968: 84). Одним из дифференциальных признаков устойчивости является элиминация частей сказуемого в диалогическом тексте, так как существование любого инварианта в некотором множестве явлений подразумевает наличие ограничения разнообразия (Эшби 1958: 186).
      Правила элиминации опираются на предсказуемостную способность оставшихся элементов непротиворечиво предсказывать один знак. При элиминации справа оставшиеся элементы должны максимально предсказать формы знаменательной части. При элиминации слева неэлиминированные элементы должны предсказать(обратное предсказание) служебный элемент, то есть между элиминацией слева и справа наблюдается взаимообратная предсказуемостная связь. Глубина синтаксического предсказания конечной формы (элиминация слева) и оставшихся неэлиминированных элементов (элиминация справа) равна одному последовательному знаку, соответственно слева и справа. Элиминирование всегда носит характер однонаправленный - или слева, или справа, и одновременной элиминации с двух сторон быть не может. Например:
      Been doing any good? (Maugham 1965); Nothing been moved? (Heyer); Been hunting for you ten minutes, sweetie. (SLAUGHTER); How are you? - Shaken but recovering. (Whiting); You look as if you might be attending someone in a professional capacity. - I have been (Whiting). But it hasn't been settled. - It will be. (Modern American Short Stories); Been seeing a lot of that fellow Gray? - She has. (Robins).
      В данных примерах нулевые позиции функционально заняты и "представлены" своим отсутствием (Вардуль 1969: 64).
      При элиминации слева элиминируются только вспомогательные элементы, входящие в морфологический состав глагольной формы, независимо от типа сказуемого, а справа элиминируется знаменательный элемент, также независимо от типа сказуемого.
      Слева элиминация возможна как в синтагматически независимых, так и синтагматически зависимых высказываниях, а справа только в синтагматически зависимых высказываниях. В синтагматически независимых высказываниях при элиминации слева элиминируется только первый элемент, а в синтагматически зависимых высказываниях количество элиминированных элементов должно точно соответствовать числу совместимых элементов исходного и зависимого высказываний. Оставшийся в зависимом высказывании знаменательный элемент должен быть представлен в такой форме, чтобы в соединении со служебными и вспомогательными элементами исходного высказывания всегда составлялся точный образ требуемого полного сказуемого. Например:
      It was a good scheme, Vernon. It could have worked. - It could have, but it didn't. (Hailey 1965); I'm not jealous. - Have you ever been? - Oh, yes, I didn't say I couldn't be. (O'Hara); What have you been doing? Working. (Dreiser).