Судном командовал капитан Томас Ван дер Деккен. Голландец царил над братством из китайцев с лицами уголовников. О нем ходила молва, что он справился со всеми бурями на всех морях планеты. «Тузиталой» управляли крепкие руки.

Последние пассажиры взошли на борт в Пирее — семейная пара с ребенком в сопровождении брата лагуны. Через полчаса «Тузитала» собиралась поднять якорь. Пару проводили в апартаменты Амфитриты — огромное помещение с террасой. Мужчина взял «Путеводитель пассажира 1-го класса» и углубился в чтение, пока женщина переодевала ребенка, насвистывая арию из «Кармен».

Бассейн, бар, палубные игры, прочел он. «Тузитала» предлагала массу занятий как в море, так и на стоянках — если позволяла погода, уточнял путеводитель. Два быстрых катера, модель «Сигар Эксцельсиор», позволяли отважным любителям острых ощущений насладиться водными лыжами, полетать на парашюте, устроить гонки. Любознательные могли занять места на борту «Нептуна», батискафа для обследования морских глубин и наслаждения чудесами океанского мира.

На «Тузитале» имелись библиотека-курительная, конференц-зал, два спортзала, ресторан, расписанный величайшим создателем фресок… Короче, все, что можно ожидать от корабля такого класса. Грегуар захлопнул путеводитель, облегченно вздохнул и предложил Роберте, которая играла с Лилит в прятки в дальних комнатах:

— Что скажете, если отправимся выпить по бокалу пи-нья-колада на борту бассейна? У меня буквально горит глотка.

Ван дер Деккен шел по машинному залу в сопровождении Клода Ренара. Двигатели были готовы сжать пар, поршни разогревались, валы из бронзы с магнием начинали вращаться, а винты уже взбивали воду. Корабль дрожал от нетерпения. И ждал лишь приказа, чтобы ринуться на покорение лагуны.

Детишки Густавсон обследовали «Тузиталу», «на всякий случай удостоверяясь, что Туманный Барон на борту не прячется» — такой предлог выдвинул Ринго, более сообразительный, чем его сестра. Они не нашли следов Туманного Барона, но наткнулись в камбузе на полную бочку водки. Прошло немало времени, пока ежи-телепаты выбрались из камбуза. Неужели «Тузитала» уже подняла якорь? В такой шторм? Палуба выплясывала под их лапками дикую джигу. Ринго закатился в рундук со спасательными поясами и тут же заснул. Мишель провалилась в страну сновидений посреди палубы.

Пес капитана, громадный датский дог с серебристой шерстью, завершал инспекционный обход, когда наткнулся на небольшой колючий шар. Он уже видел таких зверьков во время предыдущей стоянки. А что делал этот на борту его судна? Он обнюхал его, лег на брюхо, заглянул под рундук. Там храпела вторая колючка. Дог носом затолкал первого под бок второму. Потом затрусил в рубку, куда уже пришел Ван дер Деккен вместе с приятелем-пиратом.

— А вот и толстяк Сократ! — воскликнул Клод, обнимая пса. — Как поживает его отец Кракат?

Дог узнал пирата, вскинул лапы ему на плечи и облизал лицо.

— Сократ! К докладу! — вмешался Ван дер Деккен. Пес уселся перед капитаном.

— Что можешь сообщить? Зайцев на борту нет? — Дог несколько раз хрипло прорычал. — Говоришь, два ежа? — Клод Ренар вытер собачью слюну с лица и шепнул несколько слов на ухо капитану. — А, это наши протеже! — поведал он догу. — Запрещено выкидывать их за борт. Ясно?

Сократ кивнул. Ван дер Деккен бросил взгляд на сушу, на которую ему опять не довелось ступить. Барометр предвещал хорошую погоду. Якоря были подняты. Он обратился к китайцу, стоявшему на руле:

— Господин Ин, открытое море зовет нас. Пять градусов влево.

Рулевой передал приказ в машинный зал. За кормой вскипела вода. Трижды проревел гудок. Пассажиры бросали с верхней палубы на причал серпантин. Бумажные ленты натянулись, разорвались и улетели по ветру, пока «Тузитала» набирала скорость. Пирейские чайки с криками сопровождали корабль до буев, за которыми начиналось открытое море.

Вдали от всей этой суматохи родители Густавсон спали, тесно прижавшись друг к другу, в одном из шкафов апартаментов Амфитрита. Телепатия обязывает — они видели общий сон. Они охотились на Яникульских холмах на сочных шмелей и хрустящих червей.

Роберта под руку с Грегуаром быстро обошла «Тузиталу», то и дело восклицая «Как красиво!», «Шикарный тик!», «А эта чайка не следует за нами?». Теперь она барахталась с Лилит в гигантской ванне, которая, быть может, и дала свое имя апартаментам. Она сделала себе маску. Вытянув руки по бортикам, она нежилась в горячей воде, позволяя лечебной грязи трудиться над восстановлением ее кожи. Лилит, устроившись меж ее ног, пыталась открыть пузырек с ароматными маслами. Долгие усилия увенчались успехом, и она с восхищенной улыбкой вылила содержимое пузырька в воду.

— Мед, тмин, глицерин, стеариновая кислота, — принюхалась колдунья. — Прекрасное средство против морщинок у глаз.

Роберта схватила путеводитель, проглядела фотографии, потом взялась за описание путешествия. Круиз в зависимости от течений должен был продлиться около тридцати дней.

— Первой стоянкой будет Антиохия, — сообщила она ребенку. Лилит играла с пластмассовым суденышком, пытаясь его утопить, но оно каждый раз выныривало на поверхность. — Врата Востока, замок канала двух морей. Гид уверяет, что нас познакомят с чудесами цитадели, Торговой площадью и дворцом янычар. Антиохия будет театром третьего этапа пиротехники Нинья, истинной феерии огня и света. Слышишь, дорогая? Мы получим право на фейерверк!

Роберта покрутила аппетитным круглым задом, сотворив в ванне микроцунами. Кораблик Лилит затонул. На этот раз окончательно.

— После Антиохии — Джайсалмер. «Город магараджей вынырнет из лагуны по случаю великого отлива. „Тузитала“ подойдет как можно ближе к явлению, чтобы насладиться его несравненной красотой». Город, выходящий из вод! Как тебе нравится?

Лилит нравилось. Но она предприняла деликатную операцию подъема судна. Пена, поднимавшаяся ей до плеч, не облегчала задачи.

— Затем пойдем вниз к Цейлону. Ах… Индийский океан, тропические пляжи, хижина Чипанго… Может, Грегуар решит заняться серфингом? — Она нахмурилась. — Смотри-ка, там будет Мондорама Уоллеса. Уоллес, Уоллес… — пропела она, не зная, хорошей или плохой новостью была встреча в пути с плавучим святилищем. — Будем надеяться, что он не присоединился к лагерю Кармиллы, иначе мы попадем в переплет.

Грегуар не счел нужным менять имена на время путешествия. По его мнению, «Тузитала» была последним местом, где бы Баньши стала их искать.

— Ну ладно, поживем — увидим, — решила она. — Ибо после Мондорамы нас ждет океан Чудес. Там-то и начнутся серьезные дела.

Лилит чихнула, подняв в воздух облако радужных пузырей. Из ее левой ноздри потекла тонкая струйка крови. Роберта отбросила путеводитель, подтянула девочку к себе и вытерла ей нос уголком полотенца. Кровотечение остановилось.

— Ложная тревога, — вздохнула колдунья.

Лилит махала ручонками, требуя возврата в ванну. Роберта отпустила ее, настроение у нее испортилось.

Время у них было ограничено. Ни фармакопея Пленка, ни кремы против морщин не спасут Лилит от болезни, которая подтачивала ее. Но у Грегуара были свои мысли по этому поводу. Месячный круиз был частью плана, сказал он. Он все предусмотрел. Роберта шумно вздохнула, отгоняя мрачные предчувствия, выпрямила спину, выпятила грудь.

— Думаю о хорошем, — начала она. — Все идет хорошо. Мы контролируем ситуацию.

— Токен! — произнесла Лилит, словно поддерживая ее. Роберта впервые слышала нечто иное, чем хрипы и бульканья крохотной дикарки.

— Ты говоришь?

— Токен Кагун! — подтвердила Лилит, показывая ладошки с растопыренными пальчиками.

— Кагун Дабун? — переспросила Роберта. Лилит поджала губки и нахмурилась. — Знаешь, если бы ты заговорила по-настоящему, у нас могли бы быть интересные беседы. Ма-аамммаааа. Мааа…

Пена на поверхности воды всколыхнулась. Запашок, донесшийся до ноздрей Роберты, не оставил никаких сомнений в его деликатном происхождении.

— Свежо. Очень свежо. — Лилит повторила свою проделку, глаза ее смотрели с вызовом. — Ах вот какой тон ты избрала?

Роберта глянула на девочку устрашающим взглядом. Между ног колдуньи лопнул громадный пузырь. Лилит скривилась, когда удушливая волна дошла до нее. Триумф. Сдача в плен. Проказница наказана.

— Что, кокетка, гордости поубавилось?

Лилит не двигалась. И ее неподвижность должна была обеспокоить колдунью. Взорвалось несколько жалких пузырьков, если сравнивать с тем, что победил в конкурсе. Но за ними последовал черный продолговатый предмет. Колдунья смотрела, как он плывет к ней, и не верила своим глазам. Лилит была на грани блаженства.

— Думаю, ты победила.

В это мгновение в дверь ванной постучал Грегуар.

— У нас только девочки! — крикнула Роберта, лихорадочно думая, какое заклинание применить, чтобы превратить мерзость в нечто прекрасное.

— Мы спешим, — недовольно ответил он из-за двери. — Вы там уже несколько часов. Мне, если я вам не помешаю, хотелось бы окунуться до обеда.

— Ceйчас, сейчас!

Роберта распахнула дверь через пару минут. Лилит в розовом халатике сидела у нее на руках. Синяя маска, зеленые глаза и рыжие волосы превратили колдунью в разноцветное бредовое создание. Грегуар заглянул в ванную. В ванне плавал громадный цветок кувшинки.

— Магией занимались? — решил он. — Неужели кувшинку сотворила моя крошка Лилит?

— Токен, — подтвердила девочка.

— Думаю, она сказала «да», — перевела Роберта.

— Я занимаю ванну. Вместе с кувшинкой.

Грегуар закрыл дверь до того, как Роберта успела предупредить, что его ожидало. Этот мужчина удивителен и великолепен, сказала она сама себе. Они созданы друг для друга, и она не могла представить себе жизни без него. Но у него были маленькие пристрастия, которые ужасали колдунью. К примеру, начальственный тон. Сделай то, сделай это. Он что, принимал себя за хозяина мира?

Роберта вышла на террасу. Эгейское море сияло глубокой синевой, а единственный остров на горизонте выглядел нереальным. Колдунья могла бы вечно оставаться здесь, любуясь красотами, созданными для поэтов. Но кувшинка не могла оставаться кувшинкой до скончания времен. Она услышала Грегуара, который выкрикивал слова, не предназначенные для ушей маленьких девочек.

— Откуда он их знает? — спросила она у водного безбрежья.

Очаровательный принц иногда превращался в лесного дикаря. Это, кстати, имело свои преимущества.

— И достался он мне, — вздохнула колдунья.

— Кагун Дабун, — подтвердила Лилит, которая не могла противоречить любимой приемной матери.

Роберта потягивала дайкири «коко-пунш». Грегуар, лежа на надувном матрасе, созерцал звездное небо. Роберта поставила стакан, соскользнула с бортика, подплыла к матрасу, вцепилась в него и потребовала:

— Пообещайте, что будете любить меня до скончания времен.

— Удивительно прозрачное небо. Уверен, что с подзорной трубой можно рассмотреть кольца Сатурна.

— Пообещайте, что никогда не полюбите другую. Матрас наклонился. Когда Роберта обогнула его, Роземонд уже исчез.

— Грегуар?

С верхней палубы, где работал суши-бар, доносились голоса. А она вдруг оказалась одна. Она вздрогнула, ощутив, как между ее ног проскользнул огромный зверь. Она нырнула, но тот уже исчез в темном углу бассейна. Если он хотел напугать ее, ему это удалось. Она подплыла к бортику и схватилась за поручни, когда Грегуар вынырнул рядом с ней, обхватил за талию и оторвал от лестницы.

— Безумец!

Она лениво отбивалась, пока он тащил ее к центру своего водяного царства. Там она, покорившись, улеглась на спину. Небо действительно было прекрасно. Хорошо видимый Сатурн прогуливался между нитью Девы и жалом Скорпиона.

— Вам известно, что родинки на вашем правом бедре воспроизводят очертания Большой Медведицы? — спросил профессор истории, — Раньше я этого не замечал.

— Оставьте мой бюстгальтер в покое.

— Я должен удостовериться, что между вашими лопатками не прячется Дракон…

По правде говоря, она готова была покориться Казанове, ведь единственной свидетельницей была ночь. Но повседневные заботы мешали полностью расслабиться.

— Вас беспокоит Лилит? — Роберта кивнула. — Папа и мама Густавсоны — под ее кроваткой. Мишель и Ринго предупредят нас, если возникнет хоть малейшая проблема.

Ежата переваривали водку, распластавшись на шезлонгах у бассейна. Даже пропитанная винными парами ментальная связь с родителями действовала превосходно. Семья Густавсон располагала автономными детишками-наушниками с большой дальностью действия.

— Она спит без задних ног, — шепнул Грегуар. — Йод сломил ее.

— У нее только что шла носом кровь. Плохой знак. Грегуар промолчал. Знак действительно был плохим.

— Лилит займутся Основательницы, — сообщил он. — Она начнет с посещения Фредегонды. Вы встречаетесь с ней завтра в Антиохии.

Роберта едва не захлебнулась. Не в этом ли состоял план?

— Могли бы сказать раньше!

Узнать, какой хитростью Роземонду удалось вступить в контакт с повелительницей Огня и каким образом удалось договориться о встрече, не были единственными вопросами, которые Роберта задавала себе по поводу своего спутника.

— Мы увидим и остальных?

— Априори да.

— Надо, чтобы они еще благоволили к ней.

— Либо просто могли хоть что-то сделать. Их власть не безгранична.

— Знаю, знаю.

Она прижалась к Грегуару и зажмурилась. Он воспользовался этим, чтобы без помех снять с нее бюстгальтер. И все же Роберта спросила:

— А если те, что гуляют этажом выше, захотят сигануть в бассейн?

— Вы правы. Богачи падки на дурацкие затеи. Музыка в баре резко усилилась. Или, быть может, уши колдуньи загудели от прилива крови. Уверенность была лишь в одном — нижняя часть купального костюма присоединилась к верхней на дне бассейна.

— Кроме Ренара, мы никого не знаем на этом суденышке, — напомнил Грегуар. — Мы здесь инкогнито. А это дает нам кое-какую свободу.

Плавки Грегуара, словно опавший лист, последовали за купальником на дно бассейна.

— Если Клод Ренар застанет нас врасплох… ситуация будет двусмысленной, — еще противилась Роберта.

— Уверен, он на нас не обидится. Пронзительный голос сверху заставил их насторожиться.

— Роберта! Роберта Моргенстерн? Это вы?

Над ограждением верхней палубы склонилась женщина. Она держала в руке стакан и пьяно покачивалась взад-вперед.

— Вы ее знаете? — осведомился Грегуар.

— Мать Клемана Мартино, — простонала Роберта, прячась за него. — Что она здесь делает?

— Вот это сюрприз! Подождите меня. Я сейчас!

Клементина Мартино умела держать слово. Она перелезла через ограждение и камнем рухнула вниз. Грегуар вытянул руки и… остановил Клементину в метре над водой, чудом сохранив стакан в вертикальном положении. Вид у Клементины был дурацкий. «Тузитала» продолжала свой путь.

— Что это… Что? Ну и ну! — выдохнула Роберта.

— Неподвижность в подвижном. Заклятие окаменения, придуманное художником-колдуном, чтобы научить терпению упрямых натурщиц.

— И вы это делаете одной рукой? Вы меня научите?

— Научу, научу. Но сначала проверим, опасна ли для нас мамаша Мартино.

— Что вы собираетесь проверять? Содержимое ее карманов?

— Мыслей, дорогуша.

Роземонд направил мысль на одного из Густавсонов, свернувшихся в шезлонге, использовав его в качестве передаточной станции, чтобы исследовать мозг Клементины. Он обнаружил там сплетение неясных, веселых и шумных образов и разнообразных эмоций, которое распутывал несколько секунд. Роберта хотела ему помочь, используя второго Густавсона. Но Грегуар уже обнаружил то, что искал.

— Она ничего не знает о нашем бегстве, — сказал он. — Ей очень вас недоставало. Она очень вас любит.

Эта новость оставила колдунью равнодушной. Она еще хранила неприятное воспоминание о последней встрече во время хеппенинга, когда Клементина проявила ксенофобию по отношению к цыганам.

— Что будем делать?

— Встретим с открытым забралом, но не позволим ей проникнуть в наши тайные планы. Скажем, что совершаем свадебное путешествие…

— А Лилит?

— Согрешили до брака.

— Я не слишком стара, чтобы родить ребенка?

— Согласен, будем откровенны — вы немножко того, но кого это трогает.

— Мерзавец!

Она хотела обрызгать его, но он уже ушел под воду и вился вокруг колдуньи. Проказник вновь шел на приступ.

— И не думайте, — предупредила она его, пытаясь придать голосу властность.

— Еще как подумаю. Я думаю только об этом. Будет жаль, если мы не воспользуемся передышкой, которую нам подарило время.

Борьба была короткой и восхитительной. Через несколько мгновений Грегуар снял заклятие. Клементина Мартино рухнула в бассейн с оглушительным всплеском, заставив Густавсонов подпрыгнуть. Роберта и Грегуар уже успели натянуть купальники и отплыли друг от друга на пристойное расстояние. Клементина вынырнула на поверхность, словно впервые обнаружила бассейн, в который сознательно прыгнула. Стакан так и не выпал из ее правой руки.

— Роберта! — Она, барахтаясь, доплыла до колдуньи и расцеловала ее, едва касаясь щек, как это делали в Клубе состоятельных. — Как экстравагантно встретиться здесь с вами. К тому же в очаровательной компании. Господин, которого я, похоже, не знаю…

— Роземонд. Грегуар Роземонд, — любезно сообщил он.

И, не обращая внимания на разъяренный взгляд колдуньи, приложился к руке Клементины. Та хохотнула, отпила из стакана и с руганью выплюнула воду:

— Фу.. Какое мерзкое шампанское!

Выбралась из бассейна, бросила стакан в лагуну и энергично отжала платье. Роземонд и Моргенстерн последовали за ней. Он использовал заклятие мгновенной сушки.

— Спасибо, — поблагодарила она, глядя на Роземонда, потом перевела взгляд на Роберту. — Превосходно выглядите. Какой загар!

— Как поживает Клеман? — вдруг спросила Роберта. — По-прежнему директор Криминального отдела?

— Нет более рьяного чиновника в Переписи. Конечно, если не считать муниципа. — Она возвела очи к небу. — Мы с отцом предложили ему сопровождать нас в этом путешествии. Но у Клемана на мази какое-то дело, о котором он не хотел нам сообщать. А вы! Сколько месяцев мы не виделись. Зима без вас была скучной!

— Любовь моя! — послышался голос сверху.

Робер Мартино со стаканом в руке склонился над ограждением.

— Робер, вы сошли с ума? Вы же упадете!

Господин Мартино был столь же пьян, как и его жена, и столь же упрям. Но ему не хватало грациозности.

— Неподвижное в подвижном? — спросила Роберта, пока Робер Мартино летел к поверхности воды.

— Слишком тяжел, — равнодушно ответил Грегуар.