В зале, а было на поминках человек сто, совсем стало тихо. О чем-то задумались офицеры. Глаза А. Чижова, который сидел напротив меня, были полны животного страха.
— Толя! Прочитай, пожалуйста, стихотворение «Кострожоги». Его Боря очень любил, — попросила Аня.
Я прочел «Кострожоги» и посвященное Борису стихотворение «Ты помнишь, мой друг? На окне занавеска…»
Над белоснежным проспектом Революции в черном небе сияла одна — единственная яркая звезда. Это была звезда Бориса Батуева.
— Да, это, конечно, Борькина звезда! — уверенно подтвердил мою мысль Юрий Киселев и добавил: — Знаешь, Толич, ты должен написать обо всем этом, о КПМ, о нашей юности.
— Напишу, Юра. Обязательно напишу.
Слава Богу! Я свой долг выполнил.
1988