– Пап, мне надо с тобой поговорить.
– О чем, сынок? – Мистер Трэйч как раз раскуривал свою трубку.
– О генерале Бладреде! – выпалил мальчик.
– Как странно, Лейн… Я ведь тебе ничего не рассказывал, да и мама не хочет вспоминать об этом! – Мистер Трэйч медленно встал, крепко стиснув в руке так и не раскуренную трубку. – Почему вдруг тебя это заинтересовало?
– Понимаешь, пап… Вообще-то не я хочу об этом говорить… у меня в голове – чужой голос…
– Что-что? Ты как себя чувствуешь, Лейн?
– Он говорит, что прибыл из Кибрэ, его зовут Никита Орлов. Он потерял какого-то биотвинера, и за ним охотятся люди Бладреда.
Мистер Трэйч застыл на месте. Лейн не мог знать и уж тем более не мог придумать ни про Кибрэ, ни про Орлова, ни про биотвинеров. Он побледнел. Удочка изогнулась крутой дугой – явно клевал большой лещук, но он этого не замечал.
– Но это… это невозможно… Перемещение в Реальностях – да, но в другого человека?..
– Пап, так ты с ним поговоришь?
– Пожалуй.
Тут Лейн, как и обещал, дал возможность Нику воспользоваться своим голосом.
– Длоал ли довр Никита раи ловльпыв Орлов лсосмывиримт, – начал говорить Лейн, точнее, начал говорить Ник голосом Лейна. – Тарсна лотспвле кжоид я эхагетвюв лари…
– Лейн, что ты лопочешь? Я ничего не понимаю, – прервал его мистер Трэйч.
И тут Ник сообразил, в чем дело: до сих пор он общался с Лейном только мысленно, и слова миссис и мистера Трэйч транслировались в его сознание через мысли Лейна. А сейчас он попытался заговорить вслух и заговорил по-русски, на языке, которого ни Лейн, ни его отец, возможно, даже и не слышали. Вот когда понадобились знания, которые настойчиво вбивала в головы студентов госпожа Седуксен на уроках трансляторики! Ник быстренько нашел в своей памяти записанную и неплохо отлаженную под особенности его сознания программу-транслятор. И, мысленно подключившись к ней, продолжил на чистом английском:
– Извините, мистер Трэйч, я нечаянно заговорил с вами по-русски, забыл, что я не в Кибрэ. Меня зовут Никита Орлов. Я прошу вас выслушать меня.
– Ты не шутишь, парень?
– Поверьте, мистер, мне не до шуток.
– Но ведь это невероятно, что ты сидишь в голове моего сына! Между прочим, мне это не очень-то нравится.
– Мне и самому это не нравится. Моя главная цель сейчас – попасть в моего биотвинера в НРУ-1.
И Ник рассказал отцу Лейна о своих приключениях, описал, что сейчас происходит в Кибрэ, в которой Эдвард Трэйч никогда не был, но прекрасно знал о ее существовании. Объяснил, каким образом вместо своего биотвинера попал в Лейна. Мистер Трэйч тоже поведал Нику свою историю.
Оказалось, что он долгое время работал в Кембридже НРУ-1. Научная группа под его руководством изучала Реальности, испытывала возможности перемещений. Когда-то он был близким другом Шарадова, и тот не раз наведывался в НРУ-1. Собственно, НРУ-1 не была для Эдварда Трэйча «Неизученной», он жил в ней уже двенадцать лет. Еще до создания Кибрэ он переместился сюда из Основной ради того, чтобы изучать ее изнутри. Думал, что пробудет в ней недолго, но встретил здесь необычайной красоты девушку Луизу и безумно влюбился. Вскоре Луиза вышла за него замуж и родила ему сына Лейна, а поскольку она не была трансреалом, то есть не могла перемещаться между Реальностями, Эдвард решил навсегда остаться в НРУ-1.
Поначалу дела шли неплохо. Благодаря его работе обитатели Кибрэ получили неограниченный доступ в НРУ-1. Никакие ухищрения генерала Бладреда не могли сломать защиту лаборатории, созданную Трэйчем. Но несколько лет назад один из научных работников генерала обнаружил секретную лабораторию с помощью новой программы-взломщика. И хотя лабораторию мгновенно свернули, серьезно пострадал заместитель Трэйча. Он сошел с ума после того, как слуги генерала убили его жену, мать и маленькую дочь. Да и самого Эдварда вычислили и начали охоту за его семьей. Однажды, вернувшись домой, он никого не застал. На столе лежала записка: «Твоя жена и сын у нас. Если хочешь, чтобы они остались живы, приходи в 21.00 на Спрингс-авеню, дом 15, офис 768».
Выбора не было, и он отправился по указанному адресу, где его ждал ближайший помощник Бладреда. Он предложил Трэйчу открыть новую лабораторию под надзором генерала, чтобы ничего не подозревающий Шарадов и его сотрудники, как и прежде, переправлялись в НРУ-1 и тут же оказывались в руках генеральских приспешников. Эдвард сделал вид, что согласен предать друзей, лишь бы только отпустили его жену и сына. Он ежедневно изображал, будто создает лабораторию, а сам потихоньку писал защитную программу, которая позволила бы его семье незаметно исчезнуть из поля зрения генеральских наблюдателей. Возможностей для отладки программы не было, приходилось надеяться только на правильность теоретических расчетов. У семьи был всего один шанс: или программа сработает и им удастся сбежать, или произойдет сбой и все они погибнут.
К счастью, Трэйч был очень талантлив. Новая программа позволила им тайком пробраться на межзвездный корабль, отправлявшийся на Атлантиду. Дома вместо себя и домочадцев он оставил отличные голограммы, излучающие все сигналы, по которым люди генерала следили за ними. На Атлантиде таких изощренных средств поиска и слежения, как на Земле, не было, и семья легко затерялась среди многих тысяч переселенцев.
– Так что, парень, мы оба с тобой беглецы, – закончил свой рассказ Эдвард Трэйч, заметив наконец, что наживка давно съедена, а лещук был таков.
– Выходит, так, – кивнул Лейн-Ник.
– Но как ты надеешься выбраться отсюда? – спросил Трэйч, насаживая на крючок нового червяка.
– Честно говоря, не знаю. – Ник не решался ни о чем просить человека, который едва спас свою семью от гибели. – Через ваш Лунарбим я смог найти сайт Кибрэ и отправить письмо. И то неизвестно, может быть, его перехватили.
– Знаешь, а тебе повезло, что ты попал к нам, на Атлантиду. – Трэйч неожиданно широко улыбнулся и потрепал Ника-Лейна по волосам.
– Повезло?! – Ник уставился на Трэйча, раскрыв рот.
– Наша планета – что-то вроде большой деревни. Тут никто ни за кем не следит. – Он снова забросил удочку, и леску сразу повело.
– Неужели генералу не нужна планета, богатая природными ресурсами? – Мальчик тоже закинул удочку.
– Его это, к счастью, пока не интересует. Он считает, что сюда отправляются только крестьяне, поэты или члены партии зеленых. А что касается условий – так у него и на Земле есть райский уголок. Слышал про его оранжерею?
– Нет.
– Ну, еще наслушаешься. – Мистер Трэйч вытащил рыбину размером с большую щуку и, взвесив ее на ладони, продолжал: – Бладред не считает нужным следить за Атлантидой. Знает, что я здесь, но даже не попытался меня найти. Для него жить на Атлантиде – все равно что умереть на Земле. Думает, что в одиночку я все равно ничего сделать не смогу. Собственно, кроме Лунарбима и межзвездных кораблей, тут нет никаких технических возможностей. Корабли сканируются только на Земле, а Лунарбим он считает чем-то сродни голубиной почте. Про то, что через него можно связаться с другой Реальностью, он даже не подозревает. Так что твое письмо наверняка дошло до цели.
Лещук трепыхался на дне ведра, а удочка Трэйча уже снова начала прогибаться.
– Значит, можно написать еще одно и попросить ответить? – спросил Ник.
– Легко.
Трэйч, вытащив лещука, увидел, что при его последних словах Лейн-Ник закусил губу и приготовился бежать.
– Постой! Во-первых, у тебя тоже клюет. – Мистер Трэйч указал на удочку Лейна. – А во-вторых… гх-м… Никита, ты моего сына еще не совсем усыпил?
– Нет, па, я тут, со мной все в порядке. Я аж заслушался, как вы интересно беседовали. – Мальчик с довольным видом вытащил рыбу на берег. – Знаете, что интересно? Я как будто чувствую желания Никиты. Вот сейчас, например, он хочет побыстрее послать письмо. Да, говорит, что я угадал… Пойдемте, что ли?
Домой отец с сыном возвращались весьма довольные, хотя поймали всего три рыбины. Впрочем, и их хватило бы не на одну уху.
Глава 18 Пароль «Истина в огне!»
Денис ворвался к Шарадову и с порога закричал, размахивая маленькой распечаткой:
– Андрей Дмитриевич, снова есть связь с Орловым! Получено письмо от него и есть возможность отправить ответ!
Шарадов отложил свои записи и, улыбаясь, сказал:
– Денис, в последнее время вы умудряетесь начать говорить раньше, чем войдете… Да-с…
– Вы не представляете, профессор, что он пишет! – продолжал радостно тараторить Денис, пропустив замечание мимо ушей. – Знаете, у кого Ник гостит на Атлантиде? У Эдварда Трэйча!
Шарадов присвистнул бы, если б умел, но он только поправил очки, и без того безукоризненно сидевшие у него на носу.
– Ник в сознании его сына, Лейна, и Эдвард знает об этом. Эдвард убежден, что тот канал, по которому пришло письмо, не сканируется генеральскими прихвостнями, – сказал Денис.
– Откуда мы можем знать, что письмо действительно от Орлова и Трэйча, а не от «прихвостней»? – спросил профессор.
– В нем есть приписка от Эдварда. Насколько я понял, только вы можете точно знать, правда ли все это. Вот, прочтите. – И Денис протянул распечатку профессору.
Приветствую Вас, Учитель! Чтобы Вы не сомневались, что пишу Вам я, сообщаю: ИСТИНА
В ОГНЕ! Удивительно, как много в жизни совпадений! Может быть, это говорит о том, что есть Судьба и Высший Разум. На днях я закончил работу над подключением Лунарбима к земному Интернету и проверил его надежность. А тут вдруг выяснилось, что некто Орлов поселился в сознании моего сына и, не задумываясь даже, как такое возможно, послал почту не просто в другую Реальность, а еще и через миллионы световых лет! Долго объяснять, как я все устроил. Главное, есть связь, Учитель! Надежная связь, о которой генерал Бладред и не подозревает.
Не сомневаюсь, что, получив первое письмо от Орлова, вы уже начали действовать, и вскоре у мальчика появится возможность попасть в тело своего биотвинера. Надеюсь также, что снова смогу быть полезным Кибрэ и лично Вам, Учитель.
Всегда Ваш, Эдвард Трэйч.
По мере того как профессор читал письмо, его седые брови поднимались все выше, а лицо озарялось улыбкой. Он не сомневался, что это действительно Эдвард, его лучший помощник по связям с Кибрэ, вынужденный несколько лет назад бежать и скрываться. ИСТИНА В ОГНЕ! – это пароль, о котором они договорились давным-давно на случай непредвиденных обстоятельств. Это просто слова без всякого шифра. Их сила лишь в том, что ни один человек на свете, кроме них, не знал о тайном договоре. Пароль каждый из них заблокировал в своей памяти программами-замками. Даже если бы их сознание кто-то стал сканировать, он не нашел бы даже намека на него.
– Денис, вы принесли добрые вести! – воскликнул Шарадов.
– Вы убеждены, что нет никакого подвоха? – осведомился Денис.
– Вполне, мой друг. Есть у вас сведения от Арсена?
– Надеюсь, это тоже добрые вести. Оба Арсена… – Денис запнулся, встретившись с вопросительным взглядом Шарадова. – Ну, как бы это сказать… Арсен сумел вывести из штаба генерала не только биотвинера Орлова, но и своего тоже. Ему хватило сил, чтобы контролировать сразу два тела.
– Потрясающе! Денис, у этого мальчика мощнейшее сознание! Так где они сейчас?
– В нашей конспиративной квартире на площади Рузвельта.
– Значит, мы можем послать Орлову координаты его биотвинера?
– Несомненно. Арсен уже устал ждать. Говорит, то один, то другой биотвинер просыпается.
– М-м-м… даже не верится, что ему все это удалось. – Шарадов нахмурился. – И особенно не верится, что генерал как будто ничего не замечает.
– Арсен был в защитном костюме и биотвинера Никиты сразу же одел в такой костюм. – Денис пожал плечами: ему не хотелось думать о плохом, когда все так удачно складывалось. – Может быть, Бладред считает, что мы не решимся выкрасть биотвинера. Он же не знает, что Эдванс закончил испытания новых защитных костюмов.
– Может быть, может быть… – Профессор постучал карандашом по краешку стола, глядя на липу за окном. Было пасмурно, шел мокрый снег, ветви липы вздрагивали от порывов ветра. – Но ведь в тот момент, когда Арсен внедрялся в сознание биотвинера Орлова, биотвинер был без костюма.
– Ну, мало ли, – не сдавался Денис, – наверное, они его не постоянно сканируют.
– Все равно, друг мой, надо быть настороже. Возможно, Арсену и правда удалось уйти незамеченным, но уж сейчас генерал не может не знать, что биотвинера нет на месте. Времени прошло много, и отсутствие сигналов от биотвинера Никиты наверняка всполошило его наблюдателей.
В дверь тихонько постучали.
– Входите, Кира, – отозвался Шарадов.
Багирова, в отличие от Дениса, выглядела совсем не весело. Под ее красивыми черными глазами залегли тени.
– Только что мы получили сообщение от Эдванса, – сказала она. – Он заметил странные помехи в охранных устройствах квартиры десять на площади Рузвельта.
Шарадов многозначительно взглянул на Дениса.
– А вторая новость вообще фантастическая, – продолжала Багирова. – Катуяма утверждает, что обнаружил новый канал связи с НРУ-1. Только не на Земле, а на Атлантиде. Он уверен, что это не канал генерала.
На этот раз Денис и профессор переглянулись, как заговорщики.
– Это для нас не новость, Кира, – улыбнулся Шарадов.
– Как? Вы успели поговорить с Катуямой? Но он мне сказал…
– Нет-нет, Кира, не с Катуямой. Нам сообщил об этом создатель канала.
Багирова обвела их долгим, подозрительным взглядом.
– И кто же он? – осторожно поинтересовалась она.
– Эдвард Трэйч.
– Эдвард?! Но с тех пор как он на Атлантиде, от него не было ни слуху ни духу! – вскричала Багирова. – А те две весточки, что он передал с оказией, шли до нас несколько месяцев. Пока звездолет долетит до Земли, пока посыльный выйдет на связь… Как Эдвард мог сделать что-то путное в такой глуши?! Один! – Багирова то и дело пожимала плечами, вздергивала брови и мотала головой, как будто хотела избавиться от наваждения.
– Мы сами пока еще толком ничего не знаем, но факт остается фактом: Эдвард сумел наладить прямую пространственно-электронную связь между нами и Атлантидой. – Довольный Шарадов, скрестив руки на груди, расхаживал взад-вперед по кабинету. Но вдруг он остановился и сосредоточился, взгляд его потух. – Однако, если я правильно вас понял, Кира, у нас возникли проблемы на площади Рузвельта?
– Эдванс послал туда людей. Они обшарили всю округу, но не нашли ничего подозрительного. Никаких источников излучения, сомнительных личностей или новых построек – ничего. Он говорит, вероятно, это просто неполадки.
Шарадов задумался.
– Передайте Эдвансу, пусть продолжает наблюдение, – тихо сказал он.
Глава 19 Отдел слежения Бладреда
Черноусый генерал очень маленького роста, одетый в расшитую красной нитью форму, поправил пенсне и сурово произнес, обращаясь к угрюмому парню лет двадцати:
– Это должно произойти в твою смену, Джонс. Не отрывай взгляда от монитора. Как увидишь, что он уже там, жми на эту кнопку. Понял, олух?
– Да, ваше превосходительство.
– Упустишь момент – я тебя как червяка раздавлю. – И генерал вышел из компьютерного зала, резко развернувшись на каблуках.
Парень состроил вслед ему такую страшную рожу, на какую только был способен, и пробубнил себе под нос: «Старый козел! Это я тебя размажу, дай только время!» – однако тут же повернулся к монитору. На экране была изображена небольшая комната, где в креслах друг напротив друга сидели клюющий носом Никита Орловский и спящий Арсен. На столике между ними стоял поднос с пятью чашками дымящегося кофе.
Помимо Джонса, в компьютерном зале находилось еще несколько человек. Все были заняты напряженной работой, а наушники защищали их от посторонних звуков. Именно сюда, в отдел слежения, поступали сигналы со всех сканеров сознания, сюда стекалась информация с установленных повсюду в НРУ-1 и в Основной Реальности веб-камер. Джонс тоже надел наушники.
Выйдя из отдела слежения, генерал направился в свою приемную, обставленную бордовыми диванами. Там его уже ждали Альфонский и еще двое слуг.
– Афоня, поди-ка ты все-таки в зал! Ну не могу я доверить такого ответственного дела этому хмырю Джонсу.
– Ваше превосходительство, Джонс – верный солдат, доказавший… – начал было один из слуг, грузный старик с обрюзгшим лицом и крохотными глазками-бусинами.
– Довольно, Перкин, заткнись! Один раз Орлова мы уже упустили. И если вы упустите его еще раз, я возьму себе других помощников. А что ждет тех, от чьих услуг я отказался, вам хорошо известно… Я не слышу: вам известно?
– Да, ваше превосходительство, известно! – хором выкрикнули все трое с перекошенными от страха лицами.
Кому, как не им, ближайшим его соратникам, знать, какая мучительная смерть уготована тем, кто навлекает на себя гнев генерала! Несчастных приковывали к устройству, похожему на электрический стул, только пропускали через них нечто гораздо более ужасное, чем ток. В их сознание закачивали программы, вызывающие страшные муки. Приговоренные испытывали такую боль, что смерть казалась им желанным освобождением. Но вместо смерти накатывал страх, от которого разрывалось сердце, между тем мозг продолжал жить.
И снова возвращалась адская боль, тело мучительно умирало: погибали клетки и внутренние органы, а беспомощный мозг осознавал это.
– Вот и прекрасно, идиоты! – Генерал смахнул с кителя несуществующую пылинку. – Поспеши, Афоня! А ты, Перкин, займись очисткой воздуха в зоне О-2! Не хочу дышать воздухом, которым дышал крысеныш из Кибрэ, переправивший биотвинера Орлова в укромное местечко.
Альфонский и старик бесшумно исчезли, а третий слуга, подтянутый и довольно красивый молодой человек в безупречно выглаженном костюме, сказал:
– Вы гений, ваше превосходительство! Как ловко вы провели этого мальчишку из Кибрэ! Арутюнян даже не подозревал, что все это время мы следили за ним.
– Лесть, Георгий, отвратительная штука, – заметил генерал, но в голосе его не осталось и следа от былого недовольства. – Надо научиться льстить так, чтобы это было незаметно.
– Так точно, ваше превосходительство! – Он поклонился.
– Ладно, Георгий, шутки в сторону. Я уверен, что с минуты на минуту основное сознание Орлова переместится в биотвинера на площади Рузвельта. В их конспиративной квартирке – ха-ха, тоже мне конспираторы! – кроме двух сонных мальчишек находится мужчина. Кто он – не знаю, и женщина, кажется, ее зовут Лидия или Лилия. Она играет роль хозяйки квартиры, на самом деле, естественно, служит Шарадову. Задача твоей группы – захватить Орлова как можно тише. Огласка нам не нужна. Площадь Рузвельта – территория, которую контролирует законное правительство. Ты лично отвечаешь за то, чтобы он не подошел к включенному компьютеру.
– А с остальными что делать, генерал?
– Дурацкий вопрос! – Его превосходительство поморщился. – Уничтожить, разумеется. У нас есть, кого пытать, если Орлов заартачится. Балбес Бэйли и упрямая девчонка Энн.
– Я понял, господин генерал.
– Вот и прекрасно. Готовь группу к немедленному выступлению.
– Группа готова и ждет вашего приказа, сэр.
Генерал наклонил голову, на его лице промелькнуло подобие улыбки.
– Я знал, что ты хороший солдат, Георгий.
– Служу генералу Бладреду! – Молодой человек вытянулся в струнку и приложил к сердцу крепко сжатый кулак правой руки.
– Иди же! Я дам тебе знать, когда начинать операцию.
Гордый собой, юноша покинул приемную. Генерал развалился на бордовом диване, устало потянулся и прошептал:
– Скоро… уже совсем скоро…
И про себя подумал: «Почему я не могу уловить, как они общаются? Как им удалось сообщить Орлову, где его биотвинер? И где сейчас этот хитрый крысеныш? Почему мои лучшие сканеры не могут его зафиксировать? Не мог он попасть ни в какую другую Реальность, кроме НРУ-1. Когда он от меня улизнул, передающий канал был настроен строго на нее. Куда же он подевался? Да так ли это важно? Он вот-вот будет в моих руках! Мой человек в Кибрэ не мог ошибиться!»
Глава 20 Звездолет «Витязь»
Получив ответ из Кибрэ с точными координатами своего биотвинера и временем перемещения, Ник ликовал. Наконец-то он займется делом и поселится в настоящем теле! А нынешнее его тело, то есть Лейн, в это время валялось на кровати в своей спальне.
«Знаешь, твоя радость очень заразительна, – мысленно сказал Нику Лейн. – Меня самого так и распирает!»
«Это классно, что ты умеешь радоваться за других!»
«Слушай, Ник, а я могу вам помогать?»
«Трудный вопрос. Я не знаю, как к этому отнесутся твои родители».
«Ну, мама-то точно в обморок упадет, а с отцом, наверное, можно договориться».
«Но есть еще одно препятствие: ты живешь на Атлантиде, а я меньше чем через час буду на Земле».
«А мы летели сюда на звездолете месяца два».
«Эх, мало у нас времени, а то бы я попросил тебя рассказать, как устроены ваши звездолеты».
«Звездолеты? Да обычно. Что, у вас их вообще нет?!»
«Представь себе. В нашей Реальности только до Луны человек долетел, и на Марс какие-то там марсоходы посылают, вот и все».
«Надо же…»
Но тут в дверь постучал мистер Трэйч.
– Лейн, сынок, ты позволишь мне пообщаться с… твоим гостем?
– О чем речь, па! Ник, ку-ку!
– Я слушаю вас, мистер Трэйч, – продолжил говорить уже Ник.
– Не поделишься со мной своими планами, Никита?
– Да нет у меня никаких планов, кроме одного: найти Анну и Теда и попытаться вернуть их в Кибрэ. Ну и… – он невесело ухмыльнулся, – хоть как-нибудь насолить генералу Бладреду. Уж больно он мне при встрече не понравился.
– Андрей Дмитриевич знает о твоих планах?
– Догадывается. Он мне предложил в ответном письме «не дурить и немедленно возвращаться в Кибрэ», но я ему написал, что не могу вернуться отсюда ни с чем. По-моему, он меня понимает.
После того как Ник узнал, что генерал лишил его отца и многие годы мучил мать, он не мог не воспользоваться пусть ничтожным шансом отомстить негодяю. Ник надеялся, что если Шарадов прав и он действительно обладает даром мгновенно расшифровывать любые коды и противостоять программным атакам, то он сможет на равных сразиться с Бладредом. Несмотря на увещевания Багировой, профессор не стал отговаривать мальчика от того, что тот задумал. Написал только, чтобы Ник не забывал: он не один, с ним в НРУ-1 еще трое друзей: Анна, Тед и Арсен.
Ник ни секунды не сомневался в том, что Арсен его друг. Анну он ни разу не видел, но, судя по рассказам Сью и Ратуки, она вполне могла бы стать ему другом. А вот Тед… Шарадов не знал о письме, которое Ник получил от Бэйли. Правда, Ник и сам до конца не был уверен, что его писал Тед, а не генерал Бладред, в лапы которого Тед попал случайно. Но что было бесспорно – так это то, что в Кибрэ окопался предатель. Причем занимал он высокое положение: переправить сообщение через петуха мог далеко не каждый. Но думать об этом не хотелось.
– Да, профессор Шарадов умеет понимать своих студентов, мне это хорошо известно. – Мистер Трэйч мечтательно улыбнулся, вспоминая далекие времена. – Я не случайно тебя спрашиваю о планах. Думаю, чем бы тебе помочь. Теперь, когда я кое-что тут устроил, это возможно.
– А что вы устроили?
– Я ученый и не смог бы всю оставшуюся жизнь печь булки. Я привык печь идеи. И, пока они свеженькие, их осуществлять. Про связь Лунарбима с Интернетом ты уже знаешь. Но про то, что в нашем распоряжении имеется целый звездолет…
Он не успел договорить, потому что с Лейном-Ником произошло что-то невероятное: мальчик вскочил как ошпаренный, размахивая руками так, будто за ним гнался пчелиный рой, и прокричал:
– Звез-звез-до-до-лет-лет???!!!
– Тихо, мальчики, по-моему, вам вредно говорить обоим сразу!
Трэйч понял, что известие произвело такое сильное впечатление, что сознания Лейна и Никиты решили воспользоваться телом одновременно.
Две-три секунды на лице мальчика отражалась внутренняя борьба, а потом он сказал:
– Да, пап, мы как-то не сговорились. Но теперь все нормально, говорить буду я, а слушать будем оба.
– Вот и отлично. Итак, друзья, у нас есть звездолет…
И мистер Трэйч рассказал историю о том, как все произошло.
Попав на Атлантиду, Эдвард Трэйч первое время занимался исключительно своей пекарней. Он был так огорчен помешательством своего заместителя, так боялся за свою семью, что решил бросить попытки связаться с оставшимися на Земле шарадовцами. Однако с каждым годом мистер Трэйч все сильнее тосковал по своим друзьям. К тому же новости, приходившие с Земли, становились все более удручающими: техногенные катастрофы следовали одна за другой, неведомые доселе вирусы косили тысячи людей, международные конфликты то и дело перерастали в ожесточенные войны. Население Земли стремительно сокращалось. Многие потянулись на Атлантиду, но кораблей на всех желающих не хватало. Эдвард понимал, что несчастья землян – дело рук генерала Бладреда, и сердце его замирало от боли и сострадания, и душа болела оттого, что он ничем не мог им помочь.
Как-то ночью, когда в окошко его дома светили все три луны Атлантиды: розоватая красавица Галилея, ярко-белый гигант Зевс и темно-оранжевый, почти рыжий карлик Джерри, Эдварду Трэйчу не спалось. В который раз он спрашивал себя: «Зачем Бог дал мне ум ученого, если я применяю его только на выпекание пышек? Надо действовать! Но где взять оборудование?» И тут в ночном небе он увидел звездолет, подлетающий к космодрому Атлантиды. Инверсионный след еще долго переливался в лучах Зевса. Вдруг его осенило: звездолет! Вот что ему нужно! Оснащенный новейшими приборами и механизмами, с отработанными каналами связи и мощными передатчиками, космический корабль как нельзя лучше подошел бы для экспериментов, задуманных Эдвардом. Подошел бы. Но как угонишь такую махину, да еще втайне от Бладреда?
Несколько ночей, пока три спутника Атлантиды то появлялись, то исчезали, Эдвард обдумывал, как захватить звездолет. Все планы упирались в одно: сделать это незаметно нельзя – звездолеты прилетали на Атлантиду не каждый день. Оставался только один путь: вступить в переговоры с экипажем корабля, убедить их встать на сторону Кибрэ. Боже мой! Придется объяснять, что такое Кибрэ! Поверят ли они, что можно перемещаться между Реальностями?
Тем не менее Трэйч решился.
Неделями он пропадал на космодроме, стараясь получить максимум информации об устройстве кораблей и расписании полетов. Какая же радость охватила его, когда, читая списки звездолетчиков, он наткнулся на фамилию Жуков! Штурманом одного корабля значился Петр Жуков! Петр Николаевич был профессором Московского университета и работал в секретном представительстве Кибрэ. Эдвард помнил его отлично: высокий человек лет пятидесяти, все еще красивый, хоть и седой, с выправкой военного летчика, лучезарной улыбкой и голубыми глазами.
Российский корабль «Витязь», пилотируемый командиром Потаповым и штурманом Жуковым, прибывал на Атлантиду через два дня. Эдвард лихорадочно составлял план: как подойти к Жукову незаметно для остальных, как уговорить его выслушать, что сказать. Если не использовать этот шанс, следующий появится нескоро. В следующий раз «Витязь» прилетит только через полгода.
К счастью, Жуков сразу же узнал Трэйча и не только согласился на разговор, но и сам был в нем заинтересован. Оказалось, что весь экипаж «Витязя» и часть его пассажиров состоит из трансреалов. Перед ними поставлена задача создать на Атлантиде лабораторию-представительство Кибрэ. «Вот только ума не приложу, как мы будем связь с Кибрэ поддерживать, если тут нет ничего, кроме Лунарбима», – сетовал Жуков. Эдвард поинтересовался, значит ли это, что корабль не полетит обратно на Землю. Петр Николаевич отрицательно помотал головой: «Полетит, только состав экипажа будет неполным. Генералу доложат, если звездолет не вернется». «А если он увидит крушение „Витязя“?» – хитро подмигнув, спросил Трэйч.
Все оборудование, необходимое для продуцирования голограммы взрыва, имелось на борту корабля. Конечно, эти приборы не были предназначены для спецэффектов, но Трэйчу удалось их перепрограммировать. А для того, чтобы после имитации взрыва «Витязь» исчез с экранов всех следящих устройств, он решил воспользоваться принципом, по которому были сделаны защитные костюмы. Пришлось только усилить гасящие сигналы. Энергоресурсов звездолета при таких затратах надолго не хватит, но за то время, что «костюм» будет работать, корабль можно переместить в какое-нибудь глухое место, где его никто не станет искать, – благо таких мест на Атлантиде было еще много.
«Витязь», подняв огненную волну, взмыл в утреннее небо, но вместо того, чтобы отправиться в открытый космос, на высоте около десяти километров свернул на орбиту и, как обыкновенный самолет, полетел на скалистое восточное побережье Нового Атлантического океана. На месте разворота мгновенно появилась отлично выполненная голограмма, излучающая все сигналы, которые должны идти от взорвавшегося корабля. А к обшивке «Витязя» в шести местах были прикреплены защитные элементы – металлические шары на присосках. Быстро «впитавшись» в обшивку, как тряпочки в кожу, они гасили излучения от летящего над океаном корабля.
Пятнадцать минут спустя передатчики китайского звездолета «Янцзы» послали на Землю сигнал о крушении «Витязя». А еще через десять минут по закрытому каналу связи в лабораторию Жукова в Московском университете пришло сообщение от ее руководителя. Ученый заверял, что российский корабль не погиб, и просил передать горячий привет семьям экипажа, который в полном составе и в добром здравии разбивал палаточный лагерь в ущелье Белой Львицы на Атлантиде.
Корабль стоял между высоких скал, на берегу горной речки, полной лещуков и еще какой-то рыбы. Лагерь напоминал стоянку туристов, с той лишь разницей, что «туристы» первые два дня не отрывались от портативных компьютеров, а потом начали дружно строить сооружение более совершенное, чем брезентовая палатка. Для лаборатории выбрали большую пещеру. Вход в нее был едва заметен за серо-желтыми валунами и высокими деревьями, похожими на клены, но с более толстыми стволами и листьями размером с газетную страницу.
