Семинар с доктором медицины Милтоном Г. Эриксоном
ModernLib.Net / Психология / Зейг Джеффри К. / Семинар с доктором медицины Милтоном Г. Эриксоном - Чтение
(стр. 22)
Автор:
|
Зейг Джеффри К. |
Жанр:
|
Психология |
-
Читать книгу полностью
(701 Кб)
- Скачать в формате fb2
(401 Кб)
- Скачать в формате doc
(274 Кб)
- Скачать в формате txt
(263 Кб)
- Скачать в формате html
(396 Кб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
|
|
Эриксон:
Что удивительно?
Салли:
Что человек может, хм-м… что тело может спать от шеи и ниже, а я могу разговаривать и бодрствовать– а
тела не чувствую, совсем онемело.(Смеется.)
Эриксон:
Другими словами, ходить ты не можешь?
Салли:
Нет, пожалуй, не сию минуту.(Отрицательно трясет головой.)
Эриксон:
Не в этот самый момент.
Салли (со вздохом):
Хм-м-м, не в этот самый момент.
Эриксон:Видишь, она отрицательно потрясла головой и сразу согласилась, что не в состоянии ходить. Теперь она уже может давать конкретные ответы.
Зейг:Ей все же легче дается четкий отрицательный ответ, чем четкий положительный ответ. Но от одного до другого лишь один шаг.
Эриксон:Угу.
Зейг:Заметь, все это время ее глаза прикованы к тебе, она не смотрит вокруг.
Эриксон:Мы были одни.
Эриксон:
Каждый акушер в этой группе теперь знает, как получить анестезию… тела.(Э. выжидательно смотрит на Салли. С. согласно кивает головой, а потом делает отрицательное движение головой. Она продолжает смотреть направо отсутствующим взглядом. Прочищает горло.)
Как себя чувствует человек, которому тридцать пять и он не может ходить?
Салли:
Тридцать четыре.
Эриксон:
Тридцать четыре.(Э. улыбается.)
Зейг:Она поправила тебя, и ты был весьма любезен. Это ни капли не вывело тебя из равновесия.
Эриксон:С какой стати?
Зейг:Преимущество оказалось на ее стороне. Она и раньше пыталась одержать над тобой верх.
Эриксон:Вот я и отдал ей этот «верх».
Зейг:Да. Она поправила тебя насчет возраста, но для этого ей пришлось прибегнуть к четкому утверждению.
Эриксон:Часто и уступка приносит победу.
Салли:
Хм-м… Чувствует… м-м… сейчас это приятно.Эриксон: Очень
приятно?Салли:
Да.
Зейг:Теперь ты преувеличиваешь положительное ощущение. Она говорит «приятно», а ты «очень приятно».
Эриксон:
Вот когда ты только вошла, тебе понравилось, как я подтрунивал над тобою?
Салли:
Пожалуй, да.
Зейг:Сначала ты делаешь ударение на приятном ощущении, а затем возвращаешься к шуточному тону. Однако это не шутка. На самом деле ты заставляешь ее почувствовать себя очень неловко. Сводя во времени эти два ощущения, ты смягчаешь в положительном плане ее ощущение неприятной неловкости.
Эриксон:Да.
Эриксон:
Пожалуй, да?(Салли смеется.)
А может, не понравилось?Салли:
Да, пожалуй, так.
Зейг:Она опять увиливает от прямого ответа, а ты интонационно подчеркиваешь слова «пожалуй, да».
Эриксон:Повышением тона на слове «да». «Пожалуй, да».
Зейг:Интонационно выделяя положительную сторону.
Эриксон:Угу.
Эриксон (улыбается):
Вот момент истины.
Салли:
Как?(Смеется.)
Эриксон:
Вот момент истины.
Салли:
Так, да, у меня смешанное чувство.(Смеется.)
Зейг:Она все так же уклончива. На словесном уровне она не приняла «момента истины». Ты снова делаешь нажим на эти слова.
Эриксон:
Ты сказала «смешанное чувство». Очень смешанное?Салли:
Как сказать? Мне это нравилось и не нравилось.Эриксон:
Очень-очень смешанное чувство?Салли:
Ох, вряд ли я смогу определить точный оттенок.
Зейг:Здесь ты снова действуешь с противоположного конца. Делаешь такой до нелепости преувеличенный упор на ее уклончивую манеру отвечать, что ей ничего не осталось, как ответить прямо, без уверток. Ты довел свой нажим до абсурда: «Очень смешанное?», «Очень-очень смешанное?»
Эриксон:В результате она оказалась в тупике.
Зейг:И подорвалась на собственной мине.
Эриксон:Да, подорвалась на собственной мине. Но потом она откажется от мины, но не от меня.
Зейг:Ты дал ей возможность увидеть последствия такого уклончивого поведения – «Очень смешанное; очень-очень смешанное». Но ты делаешь это в шуточной форме, и отказ от прежней модели поведения исходит от нее самой.
Эриксон:
А не думаешь ли ты: черт меня дернул сюда прийти?
Салли:
О, нет, я очень рада, что пришла.(Прикусила нижнюю губу.)
Эриксон:
А придя сюда, разучилась ходить.
Салли (смеется):
Да, научилась не двигаться от шеи вниз.(Кивает.)
Эриксон:
Вкусная была конфета?
Салли (тихо):
Ой, такая вкусная, только… м-м… мне хотелось бы,'
… разных сортов.
Эриксон (улыбается):
Значит, отведала конфеток?Салли:
Угу.(Улыбается.) Эриксон:
А кто их тебе дал?
Салли:
Вы дали.
Эриксон (согласно кивает):
Вот какой я щедрый.
Эриксон:Опять очень уклончивые ответы. Но она с воодушевлением заявила, что конфета была вкусная, что-то в этом роде.
Зейг:Да.
Эриксон:А это вполне определенный ответ. Я все время даю ей шанс быть то уклончивой, то вполне определенной.
Зейг:Еще один положительный шаг.
Салли:
Да. Очень мило с вашей стороны.(Улыбается.)
Эриксон:
Понравилась конфета?
Салли:
О, да.
Зейг:Куда уж определеннее!
Эриксон:Она осваивает новую модель поведения.
Эриксон:
А вот все философы говорят–
реальность в нашей голове.(Улыбается.)
Что это за люди?(Салли смотрит вокруг. Э. близко склоняется к ней.)
Салли:
Представления не имею.
Эриксон:Она не имеет представления, кто эти люди. Она имела представление. Я спросил: «Что это за люди?», а она повременила, прежде чем дать отрицательный ответ.
Зейг:Ты заставил ее установить контакт с присутствующими.
Эриксон:Угу.
Зейг:Далее ты говоришь: «Скажи мне честно: что ты о них думаешь». А это очень нелегко. Ты выбрал такой способ принудить ее установить контакт с окружающими, что у нее не осталось иного выхода.
Эриксон:Да.
Зейг:С какой цепью?
Эриксон:Рука у нее все еще парализована.
Зейг:Да, телесно она не испытывает никаких неудобств.
Эриксон:Есть категория людей, которые любят свои болезни и цепляются за них. Поэтому надо вынудить их на какой-то откровенный поступок. Пациент внутренне открывается и тогда может подчиняться внушениям.
Зейг:Хотя ты предполагаешь, что она попытается проявить некоторую уклончивость даже при прямом ответе, все же она вынуждена отвечать более конкретно.
Эриксон:Совершенно верно. Поэтому ситуация, в которой ей приходится отвечать конкретно, не должна быть острой. Видишь ли, если удается добиться прямого ответа от человека с уклончивой моделью поведения, хотя бы самого общего ответа, то есть возможность получить и более конкретный ответ. Ты идешь от общего к более определенному, а определенное поможет избавить ее от паралича.
Зейг:А ты помнишь, как она избавилась от паралича?
Эриксон:Нет.
Зейг:Это было замечательно. Ты получишь истинное удовольствие, наблюдая, как это произошло.
Эриксон:
Скажи мне честно, что ты о них думаешь.
Салли:
Как сказать… Они выглядят по-разному.
Эриксон:
Они выглядят по-разному.
Салли:
Да, они все разные.(Прочищает горло.)
Все очень милые. Только отличаются… друг от друга.
Эриксон: Все люди не похожи друг на друга. (Салли смущенно смеется, прочищает горло и вздыхает.)
Зейг:Ты заставил ее установить контакт с окружающими, а это может вызвать у нее некоторое отрицательное ощущение. Сначала ты заставил ее вступить в контакт с окружающими, а затем заставляешь откровенно высказаться о них. Это очень трудное задание. Ей не хочется быть прямолинейной, но она подчиняется твоей установке, в результате ты получаешь прямой, но не исчерпывающий ответ. Вероятно, в отношении присутствующих у нее возникает некая негативная ассоциация. Она опоздала и помешала занятиям. Это отрицательное ощущение, возможно, ассоциативно было перенесено на участников семинара. Поэтому можно предположить наличие некой неприязни к окружающим. Видишь, вот она сидит в трансе, обхватив себя одной рукой. Ты говоришь в это время: «Скажи мне честно, что ты думаешь об этих людях». Если она думает что-то негативное, она не может этого сказать, а с другой стороны, гипноз и ощущение комфорта, словно изолирующая прокладка, отгораживают ее от всего отрицательного.
Эриксон:Угу.
Зейг:Ты совершенно определенно отключил от себя ее внимание, заставив ее установить контакт с окружающими. Зачем?
Эриксон:Она должна переключиться на себя. Когда врач уходит из приемного покоя или из палаты, пациент переключается на самого себя. Ситуация должна выглядеть реальной.
Зейг:Кроме того, это интересный ход, чтобы воссоединить ее с группой. Ей надо было осмотреться, вступить в контакт с остальными.
Эриксон:И быть мысленно откровенной. Поэтому я дал ей на это разрешение.
Зейг:Позволил ей и негативные оценки?
Эриксон:Да. Если я кому-то что-то даю, то подразумевается что я могу это и отнять. Правильно?
Зейг:Правильно.
Эриксон:Вот я и дал ей разрешение.
Эриксон: Где
сейчас Эйлин?
Салли:
О, представления не имею. Хм-м…
Эриксон:
А ты давно ее вспоминала в последний раз?
Салли:
Сейчас подумаю, хм-м… довольно давно. Э-э… у нее была сестра, Мария. Она была младше Эйлин… м-м-м… скорее, моих лет. Знаете, я их вспоминаю, они из моего детства, но думаю о нихредко.
Эриксон:
Откуда ты родом?
Салли:
О, из Филадельфии.
Эриксон:
И ты играла на задворках?
Салли:
Ага.
Эриксон:
Как же ты там оказалась?
Салли (смеется):
Может, мне только показалось… м-м-м… что я там была.
Эриксон:
Обрати внимание… Вон тот качает ногой, а этот переставил ступни, и она села по-другому.(Э. указывает на присутствующих.)
А почему ты сидишь так неподвижно?
Зейг:Это попытка заставить ее отвечать более конкретно?
Эриксон:И заставить ее замечать мелкие детали в окружающем ее пространстве.
Зейг:И тем самым закрепить транс.
Эриксон:На заднем дворе, в Филадельфии, мы с ней одни. «Как же ты там оказалась?» «Там» – это очень конкретное слово. А задний двор в Филадельфии – ужасно расплывчатое понятие. Представляешь, сколько в Филадельфии можно насчитать задних дворов?
Зейг:Да, причем день и время тоже могут быть самые разные.
Эриксон:А слово «там» – весьма конкретное понятие. Видишь, я смешиваю общие и конкретные представления.
Зейг:Но имея целью подвести ее к большей точности.
Эриксон:Да.
Салли:
Разве вы мне не сказали что-то по этому поводу, что… хм…
Эриксон (перебивая):
Ты всегда выполняешь то, что тебе говорят?
Салли (отрицательно качая головой):
Подчиняться – для меня это очень необычно.
Эриксон (перебивая):
Ты хочешь сказать, что ты необычная девушка?
Салли:
Нет, для меня необычно подчиняться.
Зейг:Ты перенес слово «необычный» совсем в другой контекст. В ее фразе это слово ассоциируется с негативным ощущением – «для меня необычно подчиняться». Затем ты говоришь: «ты необычная девушка», а в этом чувствуется положительный момент. На словесном уровне она это отвергает, повторив: «Для меня необычно подчиняться».
Эриксон:Ей запомнится фраза: «Ты необычная девушка».
Зейг:Понимаю. Запомнится на подсознательном уровне.
Эриксон:Да. Кроме того, смысл фразы приятен в эмоциональном отношении.
Салли:
Я никогда не следую ничьим указаниям.
Эриксон:
Никогда?
Салли:
Не то чтобы никогда–
редко.(Улыбается.)
Эриксон:
Ты уверена, что никогда не следуешь указаниям?
Салли:
Нет, не уверена. Кажется, я это только что сделала.(Смеется и прочищает горло.)
Эриксон:
Ты можешь выполнять нелепые пожелания?Салли (смеется):
Хм… мне кажется,я
могла бы пошевелиться. Эриксон:Обрати внимание на ее ответ – «не следую указаниям».
Зейг:Она начинает думать о своей руке, и внутренне у нее возникает совершенно четкая мысль. А смысл твоих слов был весьма общий. Она ведь могла отреагировать на любые из твоих предыдущих внушений.
Эриксон:Она попала в ловушку, вынуждена была обратиться вовнутрь и конкретно осмыслить свой паралич.
Зейг:То есть, твоя неопределенность привела ее к конкретике.
Салли:
Мне кажется, я могла бы пошевелиться.
Эриксон:
Хм?
Салли:
Если быя
по-настоящему захотела, я бы могла пошевелиться.
Эриксон:Она сказала: «Мне кажется, я могла бы пошевелиться».
Эриксон:
Посмотри-ка вокруг. Как ты думаешь, кто следующим окажется в трансе? Посмотри на всех по очереди.
Зейг:Интересный момент. Зачем ты подводишь ее к контакту с присутствующими и предлагаешь ей решить, кто, по ее мнению, следующим войдет в транс?
Эриксон:Она должна задуматься об «а, б, и в», ведь она сама – часть алфавита.
Зейг:Так она возвращается в группу и становится ее частью.
Салли (оглядывая сидящих):
М-м-м… Может быть, вот эта женщина с кольцом на руке.(Указывает на Анну.)
Эриксон:
Которая?
Салли (тихо):
М-м-м… которая сидит прямо перед нами, у нее кольцо на левой руке. Вот эта, в очках.(Э. наклоняется очень близко.)
Эриксон:
А еще что про нее скажешь?
Салли:
Еще что? По-моему, она войдет в транс следующей.
Эриксон:
Ты уверена, что никого не пропустила?
Салли:
Есть один-два человека, на кого я тоже так подумала–
на мужчину рядом с этой женщиной.
Эриксон:«На кого я так подумала». Здесь заметна более конкретная реакция.
Эриксон:
Еще кто-то?
Салли:
Хм… да, еще кто-то.(Улыбается.)
Эриксон:
А что ты думаешь о девушке, что сидит слева от тебя?(Указывает на Розу.)
Салли:
Да.
Зейг:Очень примечательный кусок. Взгляни на Розу. Она отклонилась от тебя, руки и ноги у нее скрещены. Тем не менее, ты внушаешь Салли выбрать Розу, хотя вся ее поза выражает сопротивление.
Эриксон:
Как ты думаешь, сколько ей понадобится времени, чтобы снять одну ногу с другой и закрыть глаза?(Роза сидит, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу.)
Салли:
Не очень много.
Эриксон:
Итак, наблюдай за ней.(Роза не распрямляет ноги. Смотрит на Э., потом вниз. Затем поднимает глаза, улыбается и оглядывается вокруг.)
Роза (пожимая плечами и улыбаясь):
Мне и со скрещенными ногами удобно.
Эриксон:Салли связала себя словами «не очень много», Роза упорно сопротивляется. Теперь уже Салли не может отступить от своего «не очень много».
Зейг:Она переживает свою ошибку?
Эриксон:Да. Есть люди, которые терпеть не могут ошибаться. Салли ошиблась, но держится молодцом.
Зейг:Связав себя конкретным сроком, она сделала ошибку, теперь приходится переживать.
Эриксон:Да, на таких ситуациях люди учатся.
Эриксон:
Я не сказал, что тебе будет неудобно. Никто этого не говорил.(Роза соглашается кивком головы.)
Я только спросил у Салли, сколько времени тебе понадобится, чтобы распрямить ноги, закрыть глаза и войти в транс.(Роза согласно кивает. Пауза. Э. выжидающе смотрит на Розу.)
Звйг:Ты переключаешься с Салли на Розу. Салли выпадает из-под твоего влияния. Ей было уделено достаточно внимания, теперь оно переключено на другой объект. Теперь, когда ты начинаешь работать с Розой, Салли не может вернуть твое внимание.
Эриксон:Да, но она совершила ошибку, связав себя конкретным ответом и теперь из-за этого переживает.
Эриксон (обращаясь к сидящей слева от него Салли):
Наблюдай за ней.(Пауза. Роза закрывает и открывает глаза.)
Она закрыла и открыла глаза. Сколько еще тебе надо времени, чтобызакроешь их
и большене откроешь?
Зейг:Смотри-ка, какой славный грамматический ляп! "Сколько еще тебе надо времени, чтобы
закроешьих и больше
не откроешь?"Следовало сказать: «закрыть» и «не открывать», а ты сказал «закроешь». Это создает путаницу и заставляет ее сосредоточиться на слове «закроешь».
Эриксон:Да, она как-то выпала из общей картины и мне надо было каким-то образом втянуть ее обратно.
Зейг:Розу?
Эриксон:Нет, Салли. Она оказалась вне сферы моих действий.
Зейг:Да. Ей было сказано наблюдать за Розой, и таким образом она снова включилась в процесс.
Эриксон:Ведь Салли с самого начала дала определенный ответ, что пройдет немного времени, прежде чем Роза закроет глаза. Поэтому я снова подключил ее к работе.
Зейг:Замечательно. Салли придется признать существование фактора времени и осознать свою ошибку. Тем самым она извлечет урок: ошибку можно пережить. Этим стремлением избежать ошибок и объясняется ее уклончивость. И так, работа с Салли как с личностью в основном сводится к тому, чтобы сделать ее поведенческую модель более разнообразной, научить ее точности, допуская возможность ошибок, и умению спокойно воспринимать допущенные ошибки.
Эриксон: Когда я учился в медицинском училище, то возмущал однокашников своим нестандартным поведением. Обычно нас посылали по одному к умирающему пациенту и поручали обследовать его и поставить предположительный диагноз. Когда пациент умирал, проводилось вскрытие. Все отправлялись на вскрытие, моля всех святых, чтобы не было ошибки в их диагнозе. Зато я всегда говорил, хоть бы я ошибся, что вызывало всеобщее возмущение.
Зейг:Не улавливаю сути.
Эриксон:Я надеялся на ошибку, потому что она становилась стимулом к дальнейшему познанию. А если я поставил правильный диагноз, выходит, учится больше нечему. Мои одноклассники этого не понимали. Поэтому я заставил Салли связать себя конкретным, но ошибочным ответом, чтобы помочь ей больше узнать. Затем я снова подключил ее к работе.
Зейг:Хорошо. Остановимся еще немного на этом куске. Ты наседаешь на Розу, и она, в конце концов, закрывает глаза. На это уходит много времени, потому что Роза с самого начала всем своим видом выражает упорство. Ты тоже сразу понял, что она будет упираться, и поэтому просто выждал время.
Эриксон:Я выждал время и заставил одну действовать против другой.
Зейг:Да.
Эриксон:Салли обогатится позитивным опытом, а Роз запомнит на будущее: «Не пытайся сопротивляться».
ВТОРОЙ ДЕНЬ ОБСУЖДЕНИЯ (03.02.80)
Зейг:Мы остановились на том, что ты вывел Салли из транса и приступил к индукции в отношении Розы. Ты объяснил, что хотел, чтобы Салли пережила ощущение, вызванное допущенной ею ошибкой. Салли сказала, что следующим человеком, который войдет в транс, будет Роза и что у нее это легко получится, но на деле Роза долго не поддавалась гипнозу. Давай еще разок посмотрим эту последнюю часть записи.
Роза:
Мне и со скрещенными ногами удобно.(Пожимает плечами.)
Эриксон: Я не сказал, что тебе будет неудобно. Никто этого не говорил. (Роза соглашается кивком головы.) Я только спросил у Салли, сколько времени тебе понадобится, чтобы распрямить ноги, закрыть глаза и войти в транс. (Роза согласно кивает. Пауза. Э. выжидающе смотрит на Розу. Обращаясь к сидящей слева от него Салли.) Наблюдай за ней. (Пауза. Роза закрывает и открывает глаза.)
Зейг:Ты использовал множество косвенных приемов, чтобы заставить Розу подчиниться. Пока ты этим занимался, находившаяся между вами Салли перестала реагировать на происходящее. Тогда ты заставил Салли снова включится в работу и велел ей наблюдать за Розой по двум причинам: во-первых, Салли должна воочию убедиться в своей ошибке, а во-вторых, это было дополнительным воздействием на Розу с целью добиться от нее гипнотической реакции.
Эриксон:Да.
Зейг:Но Роза остается все в той же «скрещенной» позе. Интересно наблюдать это столкновение двух сильных характеров, ведь ты не собирался допускать такого отпора. Роза уже приближается к тому, чтобы закрыть глаза и распрямить ноги, но сопротивляется изо всех сил. Это уже похоже на битву, и все же она вот-вот сделает то, что ты от нее ждешь, и подчинится твоему внушению.
Эриксон:Хотя это и битва, самое главное заключается в том, понимает ли это Роза и насколько.
Зейг:Насколько она понимает? Думаю, она осознает, что это битва.
Эриксон:Да. Насколько очевидно мое боевое усилие?
Зейг:По-моему, с твоей стороны никакого боевого усилия нет. Ты воздействуешь косвенно. Просто разговариваешь с Салли. Но в то же время выжидательно смотришь на Розу.
Эриксон:Мой голос направлен на Розу.
Эриксон:
Она закрыла и открыла глаза. Сколько еще тебе надо времени, чтобы закроешь [
sic
] их и больше не откроешь [
sic
]?(Пауза. Роза закрывает и открывает глаза.)
Зейг:В прошлый раз мы говорили о грамматической ошибке, которую ты сделал, чтобы сконцентрировать внимание Розы на слове «закроешь».
Эриксон:Именно так. Потому что, если бы я сказал «чтобы закрыть их», с этим можно дальше бороться, а «чтобы закроешь» – как с этим бороться? Ей пришлось прибегнуть к ряду психологических маневров, чтобы определить, что это грамматическая ошибка.
Зейг:Да. Ей стало труднее сопротивляться, потому что часть своей энергии она направила на определение грамматической ошибки.
Эриксон:Совершенно верно. Когда затрагиваешь в лекции какой-нибудь спорный вопрос, надо быть чрезвычайно осторожным. Сразу замечаешь в аудитории враждебные лица оппонентов, и стоит тебе оговориться, как тут же раздается: «Я бы лучше справился». Автор реплики полон чувства собственного превосходства, но не осознает, что это чувство зиждется всего лишь на одном неправильном слове.
Зейг:То есть он спорит с формой, а не с содержанием.
Эриксон:Угу.
Зейг:Это вариант того случая, когда пациенту предлагается символ, способный принять на себя его эмоции. Помнишь ту историю, когда ты посоветовал женщине, у которой умер ребенок, посадить дерево. Символ поглотил горькие чувства. Так и здесь: ты делаешь грамматическую ошибку, и она отвлекает на себя и поглощает часть эмоций.
Эриксон:Можно единственным словом вызвать враждебность, и в то же время подарить людям ощущение счастья.
Зейг:Ощущение собственного превосходства.
Эриксон:Угу. Они воспринимают счастье как счастье, не вдаваясь в его природу.
Зейг:Не определяя его как чувство высшего порядка?
Эриксон:Не соотнося это чувство с породившей его причиной. Они тебя слушают и счастливы.
Зейг:Потому что ты оговорился.
Эриксон:Однажды со мной вступил в спор один преподававший в Чикаго приверженец Адлера. Я пытался уйти от этого спора, возражал, но он решил, что я его боюсь. Я использовал массу отвлекающих маневров, включая неправильное произнесение слов. Он с таким ликованием поправлял меня и был так счастлив по этому поводу, что это счастье стало излучаться на то, что я говорил. Он давно возглавлял чикагскую школу и знал об Адлере больше меня. Но я продолжал все в том же духе, пока он, наконец, не расплакался.
Зейг:Отчего он расплакался?
Эриксон:Он слушал меня с возрастающим восторгом, но не осознавал, что его эмоции вызваны тем, что он без конца поправлял мои неверные слова и неправильное произношение. В конце концов, он обнаружил, что соглашается с моими доводами. Но он не собирался соглашаться, он намеревался разбить мои доводы в пух и прах.
Эриксон: (Роза моргает.)
Ей все труднее открывать глаза.(Роза закрывает глаза, затем, прикусив губу, открывает их. Пауза. Салли закрывает глаза.)
Эриксон:Зря она сопротивляется.
Зейг:Я показал кое-кому эту пленку, так они даже расстроились, что ты так сильно давишь на Розу. Хотя в самом начале можно было заметить кое-какие признаки, на несловесном уровне, указывающие на ее готовность к сотрудничеству. Она закрывает и открывает глаза.
Эриксон:Я понимаю, почему они расстроились. Не умея отождествить себя с Розой, они предпочли бы отступиться. Но Роза не хочет от меня отступаться.
Зейг:Нет, не хочет.
Эриксон:Она надеется на победу, но для нее неясно, чья это будет победа – моя или ее. Ей хочется, чтобы кто-то победил, но ей пока не позволено сказать: «Я хочу победить». Вот почему у нее закрываются глаза и она шевельнула рукой. Она все время смотрит на меня. Она надеется на успех, но это неопределенный успех. Но я-то знаю, что это мой успех. Но она намерена упираться до победного конца.
Эриксон:
Видишь, как она старается пересилить меня, но проигрывает.(Пауза.)
Она даже не осознает, как она близка к трансу.(К Розе.)
Ну, закрой теперь глаза.
Эриксон:Вот еще что следует запомнить. Пациент приходит к вам за помощью. Он может сопротивляться этой помощи, в то же время отчаянно надеясь на вашу победу. Роза пришла на семинар за информацией, но понимает, что может'получить ее только через мою победу. Она мечется, как в ловушке, между желанием победить и еще более сильным желанием учиться.
Зейг:Да. И это очень хорошо, что тебя не оставляет охота продолжать эту борьбу. В этом есть трогательная доброта. На предложенных тобой условиях, она, хотя и проиграет, в конечном итоге победит.
Эриксон:Совершенно верно.
Зейг:Вот сейчас ты косвенно комментируешь, например: «Она старается пересилить меня, но проигрывает». Ей все труднее открывать глаза". Но вот ты прямо смотришь на нее и говоришь, обращаясь непосредственно к ней: «Ну, закрой теперь глаза, и пусть они остаются закрытыми», – хотя ты знаешь, что она не собирается сразу же закрыть глаза. Ты даешь ей еще один шанс…
Эриксон:Самой выбрать время. Закрыть или не закрыть глаза – она не это выбирает. Для нее важен выбор времени. Я могу позволить себе и подождать.
Зейг:Да. Кроме того, у нее могут сейчас возникнуть опасения относительно твоей победы – вдруг ты проиграешь. А это в итоге может подтолкнуть ее на твою сторону.
Эриксон:Угу.
Эриксон:
И пусть они остаются закрытыми.(Роза с трудом продолжает моргать.)
Ну хорошо, я подожду…(Опять моргает.)
Но ты их закроешь.(Моргает.)
Когда глаза закроются в следующий раз, не открывай их.(Пауза. Роза закрывает глаза и опять открывает, еще раз закрывает и снова открывает.)
Ты уже и сама понимаешь, что глаза у тебя закроются. Ты сопротивляешься и не понимаешь, почему я выбрал тебя.(Роза дважды открывает и закрывает глаза.)
Вот так.(Закрывает глаза и больше не открывает.)
Очень хорошо.
Зейг:Больше она их не открывает.
Эриксон:«Вот так».
(Тихо.)«Очень хорошо».
Зейг:Понимаю, ты произносишь эти слова утешающим тоном.
Зейг:Все это время ее глаза прикованы к тебе. Не думаю, что она может реагировать на происходящее в пределах ее периферического зрения. Она не отрывает от тебя глаз.
Эриксон:Я утешаю не тоном победителя.
Зейг:Понимаю. Ты хочешь ее успокоить.
Эриксон:Если бы я сказал «закроются» победным тоном, она бы открыла глаза.
Зейг:Да.
Эриксон:Я произнес эти слова успокаивающе.
Зейг:Так что, в конечном счете, выигрывает все-таки она.
Эриксон:Она выигрывает покой. Она достигает абсолютно новой цели – покоя.
Зейг:Да, можно с полным правом сказать, что перед нами один из тех случаев, когда выигрывает Эриксон, но приз получает пациент. Кстати, она окончательно закрывает глаза, когда ты произносишь: «Ты не понимаешь, почему я выбрал тебя». Похоже, это в какой-то мере разрядило напряжение. Почему?
Эриксон:«Ты не понимаешь, почему я выбрал тебя?» Вопрос как бы рассеивает ее сопротивление «по площади».
Зейг:То есть у нее возникает множество ассоциаций, когда она пытается объяснить себе, почему ты выбрал ее.
Эриксон:И ни одной правильной.
Зейг:Так почему же ты выбрал ее?
Эриксон:Чтобы ослабить ее сопротивление, которое я извлек из глубины и рассеял по поверхности, так сказать.
Зейг:Блестящий ход в работе с сопротивлением! Ты рассеял его таким тонким слоем…
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
|