Сергей Посохов, помощник президента Белоруссии
      Уважаемые коллеги, мы прибыли сюда по вашему приглашению для того, чтобы вы могли из первых уст услышать, что же сегодня происходит в Республике Беларусь, каково положение в культуре, экономике, политике, как живется простому человеку. Сегодня мы хотели бы противопоставить той кампании лжи и клеветы, которая развернута на некоторых телевизионных каналах, — слово правды, которое идет от сердца к сердцу, от живого к живому.
      Я буду говорить о том, что удалось, что получается в Республике Беларусь; те проблемы, которые стоят перед нами, — они точно такие же, что стоят и перед россиянами, украинцами и другими народами бывшего Советского Союза. Речь пойдет о положительных результатах, о модели преобразований, противоположных тем, которые осуществляет сегодня руководство Российской Федерации. И поэтому это важно не только для нас, но и прежде всего — для России.
      Я пользуюсь официальными документами, которые широко опубликованы. Это статистический сборник “О работе народного хозяйства Республики Беларусь”.
      За 9 месяцев этого года рост валового внутреннего продукта народного хозяйства Белоруссии составляет 11%. Собираемость налогов, показатель, который характеризует эффективность государственной власти и экономики, за 9 месяцев возрос в 2,6 раза. Это позволило нам на 126% увеличить финансирование культуры. За этот год мы построили и ввели в строй 3 новых театра: Молодежный, Эстрады и театр Белорусского народного танца и песни.
      Это позволило нам вновь наростить сельскую культуру: сегодня восстановлены и финансируются из бюджета все без исключения сельские клубы и библиотеки. Было очень сложно: они все были закрыты нашими демократами. Сегодня в Белоруссии функционирует 483 музыкальные школы, из них более половины — на селе. Все они финансируются из бюджета, родители не платят ничего.
      Сегодня мы имеем очень важный показатель: снижение безработицы. Самое для нас главное: сокращается молодежная и женская безработица — это мы считаем большим достижением.
      Небывало активный импульс получило жилищное строительство: 176% — выполнение плана по вводу жилья по отношению к прошлому году. Молодежь получила у нас за эти 9 месяцев около 100.000 м2. В пяти крупных регионах начинается строительство молодежных комплексов, в том числе — для молодых ученых, рабочих, сельскохозяественных специалистов.
      Нельзя не сказать о том, что уже добилась определенных успехов деятельность правоохранительной системы: сокращается число преступлений, практически изжита коррумпированность органов правопорядка.
      Мы в целом сохранили наши белорусские Вооруженные Силы: проводятся учения, продолжаются полеты авиации, солдаты не мрут с голода; и за счет увеличения доходов бюджета за эти 9 месяцев в 2 раза увеличено финансирование армии.
      Экономика Белоруссии сегодня практически по всем сферам находится на подъеме. Завершено реформирование системы здравоохранения, и мирно сосуществуют полностью бесплатное здравоохранение, включая самое высококвалифицированное, в том числе лечение за рубежом, — и платная страховая медицина. Мирно уживаются государственная и частная системы образования. В Белоруссии сегодня работают 42 государственных и 17 негосударственных вузов. Выработана и осуществляется мощнейшая программа поддержки национального спорта и физкультуры; президент Лукашенко избран председателем Национального олимпийского комитета, и весьма активно работает в этом направлении.
      Большая работа проводится по противодействию попыткам международной изоляции Белоруссии. Как большую победу, которой мы добились только при поддержке российских политиков, прежде всего — Г. Н. Селезнева, С. Н. Бабурина, Г. А. Зюганова — мы расцениваем беспрецедентный прорыв, когда на своей Каирской сессии Международный парламентский союз, состоящий из 130 руководителей парламентов мира, восстановил членство Белоруссии в этой авторитетнейшей международной организации.
      Не так благополучно обстоят дела в Европе, где накат на нас продолжает усиливаться. Скажем откровенно, Белорусь до пунктика выполнила Договор о сокращении вооружений — как ядерных, так и обычных, и как только это было сделано, к нам потеряли интерес, нас начали держать за изгоев, с которыми можно делать все, что угодно. Пример с нами является уроком всему миру: как можно верить международным гарантиям НАТО, на какую благодарность можно рассчитывать, если точно и пунктуально выполнять все эти требования.
      Мы развиваем нашу внешнюю политику в многовекторном направлении. Здесь есть два существенных момента. Под нашим союзом находятся две экономические мины, которые сделают его бессмысленным, если только не придать им должного внимания. Если мы примем разные Налоговые кодексы, — в Белоруссии и России — то никакие договоры не помогут: вы можете представить, что будет происходить с инвестициями, со спекулятивными капиталами. Координация налогового законодательства является самым главным моментом на сегодня.
      В этом же контексте мы рассматриваем вступление России и Белоруссии в Международную торговую организацию. Если мы вступим в нее на разных условиях, поверьте, никогда уже мировая “закулиса” не позволит нам это дело переиграть, мы будем разными странами навсегда. Мы возражаем против того, чтобы вступать едино: тогда Белоруссия исчезает с экономической карты мира. Мы должны скоординировать действия и вступить на равных условиях как два государства и получить два голоса.
      Одним словом, трудно живется многим нашим гражданам, но они надеются, что завтра будет лучше, чем вчера. Нашим богатством является стабильность и спокойствие. Но спокойствие это всячески хотят взорвать. Уже дрогнули наши друзья в России, потому что каждый день идет промывание мозгов, уже и в Белоруссии дрогнули: да что же это происходит, неужели мы для России — враги? И мы обращаемся к вам, уважаемые коллеги, братья, друзья: только совместно с вами мы можем разорвать эту липкую паутину лжи и клеветы.

      Валерий Ганичев, председатель Союза писателей России
      Здесь сегодня присутствуют писатели, художники, музыканты России, наша русская, отечественная интеллигенция. Здесь присутствует представительная делегация наших белорусских братьев. И сегодняшнюю нашу встречу мы хотим посвятить союзу между Россией и Белоруссией.
      В том приглашении, которое мы разослали, вопрос поставлен так: быть союзу России и Белоруссии, или он может распасться? И я думаю, что постановка такого вопроса правомерна. Нашим народам, честно говоря, не надо было подтверждать юридически наше единение, нашу братскую связь, которая традициями веков, нашей душой, нашей борьбой утверждалась многие века. Но коль произошел распад великой нашей державы, мы должны подтвердить единение. Но однако же, как и во всякой семье — а мы семья — у каждого из членов семьи есть свои обязательства, есть необходимость трудиться на благо нашей доброй семейной жизни. И мы свои обязательства подтверждаем.
      Но в нашей созидательной работе, которой мы хотели сегодня посвятить основную часть своей работы, есть и второй план, есть попытка, оголтелая попытка разрушить это единство, прекратить его, стать буквально электронной стеной на пути союза. Нас обвиняли в свое время за Берлинскую стену. Но я думаю, что наше нынешнее телевидение, особенно компании НТВ и ОРТ, прославятся тем, что пытаются поставить такую стену между нашими народами.
      Что мы с вами знаем о жизни белорусского народа? Что происходит в Бресте, в Могилеве, в Орше, в Гомеле? Что делают белорусские ученые, о чем пишут белорусские писатели, что делает белорусский земледелец, мастер белорусский, который прославился точным электронным машиностроением? Ничего не знаем. Мы видим изо дня в день лишь разрушительную кампанию.
      На Конгрессе деятелей культуры в защиту русской отечественной культуры, который проходил в мае, было принято решение об отзыве лицензии НТВ из-за ее постоянной антирусской, антиотечественной, антиправославной позиции. Однако лицензия у них осталась, антирусская кампания продолжается. Я не знаю уже, является ли Шеремет сознательным орудием этой кампании, или он просто жертва, но то, что это — спланированная акция, ни у кого не вызывает сомнения. Я думаю, наши писатели постараются, чтобы такого рода попытки, такого рода хозяева выглядели как гришки отрепьевы, как курбские, как власовы, как те, кто предавал интересы нашего народа. И это еще очень мягкое определение того, что делают наши телевизионные компании.
      Но все же не об этом наш сегодняшний разговор, а о том, что мы собираемся и будем делать. Вы знаете, что в начале года вышел журнал “Наш современник”, журнал писателей России, который был посвящен писателям России и Белоруссии. Это первый номер после распада Советского Союза, который был посвящен литераторам, входившем в состав Советского Союза. Мы предполагаем организовать дни литературы Белоруссии и России, провести целый ряд акций, которые бы сближали, объединяли нас. Союз писателей России вместе с губернаторами приграничных областей утвердил премию “Боян”: “Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити”. Он соединял наши народы, русский, украинский, белорусский народы были едины в своем певческом начале. Я думаю, и сейчас оно не разъединяется. Мы вносим предложение в Министерство образования о введении факультатива по древнерусскому языку, который бы показал, что корни наших народов едины. В нашей литературной горнице здесь, в Союзе писателей, мы собираемся обсудить журнал “Всемирная литература” — изумительный, прекрасный журнал, который начали выпускать наши белорусские братья.
      Я только что закончил читать книгу белорусско-русского историка Кайловича “История русского самосознания”. Это прекрасная книга о наших общих корнях, о нашем единении, и свое выступление я хотел бы закончить его словами: “Но как бы ни было велико и сильно теперь славянское смущение, оно не должно быть бесплодным соболезнованием, а должно возбуждать в нашем славянском сознании новые лучи, которые озаряли бы наше положение, наши задачи и направляли наши силы к плодотворной деятельности.” К разговору о плодотворной нашей деятельности я и хотел бы обратить ваше внимание.

      Сергей БАБУРИН:
      — Депутаты Государственной думы большинства политических фракций, независимо от споров по многим внутрироссийским проблемам, выступали и выступают за укрепление российско-белорусского союза. Какие бы проблемы ни нагнетало ОРТ, и как бы ни делали отдельных журналистов членами наших семей, каждый день повторяя, какие они несчастные, что за нарушение законов их привлекают к ответственности, — это все ничто по сравнению со стремлением к объединению наших народов.
      Людмила РЮМИНА:
      — Что такое независимость Белоруссии? От кого независимость? От России? Надо сказать, что я ощутила эту независимость только тогда, когда людей, являющихся провокаторами, открыто, никого не боясь, посадили в тюрьму.
      Владимир КОСТРОВ:
      — Россия сейчас напоминает знаменитый город из “Волшебника изумрудного города”: в результате работы телевидения получается так, что у всех нас надеты телевизионные очки, которые изображают нас в изумрудах. Нам нужно снять эти очки, и эта работа не простая, потому что телевидение все время предлагает нам фантомов: фантом Новодворской, призраки Борового, Хакамады, фантом Гайдара. Сейчас пытаются создать фантом Шеремета. И это опасно, мы не должны успокаиваться. Нам нужно приехать к вам, объяснить отношение русского народа к нашему телевидению. Располагайте нами, верьте, что мы не дадим хрупкому пока Союзу распасться, потому что он вырос из наших сердец.
      Владимир ГУСЕВ:
      — Болгары говорят: у нас все то же, что у вас, только намного хуже, а белорусы: у нас все то же, что у вас, только намного лучше.
      Валентин СИДОРОВ:
      — Я приехал из Витебска, я полон впечатлений от Белоруссии. Когда я ехал из Могилева в Витебск, я не видел ни одного заброшенного поля. Я не только художник, я крестьянин — поля привели меня в восторг: все прибрано, все убрано, в садах полно яблок, порядок идеальный, дорога великолепная — наш тракт Петербург — Москва куда хуже.
      Георгий ПАШКОВ:
      — Мы можем противопоставить свою энергию, свои убеждения той лжи, которая раскручивается вокруг нашей республики. Почему бы нам не создать маленькие корреспондентские пункты с той патриотической объективной российской прессой, которая хочет понять, что происходит в Белоруссии, хочет правильно отражать наши события? У нас для этого есть силы, а у вас для этого есть желание. Я убежден: наше стремление еще ближе стоять к вам может принести реальные плоды.
      Нина ЖУКОВА:
      — Мы отправляем в Белоруссию в октябре 500 молодых политиков. Но фестиваль “Славянский базар” почему-то отдали коммерсантам неславянского происхождения.
      Николай ЕРЕМЕНКО:
      — Какая нелепость, кому это надо, что же резать нас по-живому?! Да мы же никак не согласимся с этим. Я хочу вам сообщить: в Минске весной этого года, после Конгресса народов СССР, собралась инициативная группа и приняла решение: создать Всемирный центр славян. Сейчас заканчивается работа над Уставом самого центра, который мы обсудим в конце октября в Минске. Концепция этого центра была разработана в 1991 году, в ее разработке участвовали очень умные люди, крупные фигуры, но события того года отбросили ее на обочину. Сейчас мы реанимировали эту концепцию, подработали ее. Была создана Международная инициативная группа, меня избрали ее председателем. Она создана в России, на Украине, в Польше, в Приднестровье. На нас уже вышли Словакия, Македония, Чехия, Болгария. Мы зарегистрировали Всемирный гуманитарно-благотворительный фонд славян. Создается Всемирная лига славянской молодежи.
      Равиль МУСТАФИН:
      — Никто не заметил, что Минтимер Шаймиев заявил: “Если состоится союз России с Белоруссией, мы пересмотрим свою Конституцию и взаимоотношения с новым союзным центром в сторону их укрепления”.
      Петр ПРОСКУРИН:
      — Все, что мы говорим сейчас — правильно: нам необходимо объединиться с Белоруссией, но мы забываем, что есть еще Киев, без которого никакого серьезного славянского объединения быть не может. А проанализируйте сейчас ту же украинскую прессу. Там идет очень серьезный разговор, что такое славянство, что такое Россия и с кем объединяться: с русским ли народом или с правительством России, которое проводит антирусскую политику. И никогда Украина не пойдет на объединение с Россией, пока во главе России будут стоять антиславянские силы.
      Александр ЦИПКО:
      — Надо ли расширять поле экспериментов для Чубайса и Немцова, надо ли делать ставку на КПРФ, не проиграли ли сторонники договора? Зал у Рохлина стоя аплодировал при упоминании имени Лукашенко.
      Валерий ЯРЧАК:
      — Нам удалось сохранить единство церкви: русская и белорусская церкви едины в сени Московского Патриархата.
      Игорь ШАФАРЕВИЧ:
      — Против Белоруссии, именно потому, что она оказывается склонна к союзу с Россией, действуют все силы, которые сейчас правят бал в мире: и МВФ, и ЕС, и послы западных стран. И это чудо, что до сих пор им не удалось достичь своей цели — свергнуть то правительство, которое сейчас есть в Белоруссии и изменить ее политику на обратную. В этом давлении участвуют и наши средства массовой информации, для них Белоруссия — это враг, они ненавидят ее почти так же, как ненавидят Россию.
      Что мы можем сделать, чтобы снять это давление, чтобы помочь Белоруссии? Мы можем сказать правду о Белоруссии. Я предлагаю создать небольшое пресс-бюро, которое бы из посольства Белоруссии получало бы информацию о положении в Белоруссии и по факсу передавало бы ее нескольким десяткам таких вот провинциальных изданий. Это не требует почти никаких затрат, энтузиасты, которые готовы принять в этом участие, безусловно, найдутся.
      А второе предложение заключается в том, что нужно в Белоруссии организовать вещание по радио на Россию. Почему есть “Голос Америки”, “Голос Израиля”, “Немецкая волна”, а “Голоса Белоруссии” не может быть? Это совершенно лояльное действие — обращение по радио к дружественному государству.
      Константин ЗАТУЛИН:
      — Для России как для государства в XXI веке союз с Белоруссией — это возможность выжить. Чечня важна не столько с экономической точки зрения, сколько как пример дезинтеграции России, и если состоится то, что, по существу, состоялось, а она ушла из России и вряд ли без новой большой войны вернется, то в таком случае дело — в утрате территориальной целостности, в утрате доверия к государству РФ, которое не способно удержать свою землю. За Чечней в ряд встают некоторые другие автономии, они ждут исхода спора между Россией и Чечней. Этот распад может быть приостановлен, если в кипящий атомный котел будет помещен графитовый стержень — Белоруссия. Потому союз с Белоруссией — выход, спасение для нас.

      Семен Бабаевский
      Поле просторное, размашистое, взлохмаченное травами, как кудрями, и раскрашено цветами. Кусты и кустики, а на них ягоды. Растут на одном поле, влагу сосут одной земли, согреваются, созревают под одним солнцем. Почему же такие разные? Одна ягода сладкая, радует вкус, другая горькая, как полынь.
      Такое случается с людьми. Со всякими. Мы же обратимся к персонам важным, известным Борису Николавевичу Ельцину и Александру Григорьевичу Лукашенко. Оба одного рода-племени — славяне. У обоих одна кормилица-поилица — матушка Русь. Взрастила, дала образование, поставила на ноги одна власть — Советская. Да и молились одному Богу — КПСС. Быть бы им родными братьями. Ан, нет! Не стали ни родными, ни двоюродными. Не враждуют, не сорятся и не питают никаких родственных чувств. Разноликие субъекты. Характеры имеют колючие, натуры строптивые. Присмотритесь к ним. В чем их разноликость? Где спрятано несходство? То, что один славянин несколько постарше, а другой несколько помоложе — не в счет. И что тот, кто помоложе, уже облысел, а у того, кто постраше, чубрина, как у парубка, только белая — пусть. Ибо два президента разнятся не внешностью, а своими душами, своими взглядами на русский и белорусский народы.
      Для Лукашенко народ — святая святых. Выше святости преподобной иконы Божьей матери. Лукашенко постоянно помнит, что вышел из самой гущи белорусов и в этой гуще остался. Считает себя не президентом, а всего лишь доверенным лицом тех, кто за него голосовал. Доверием избирателей Лукашенко гордится и ценит высоко.
      Для Ельцина народ — это быдло, безликая масса, помогающая ему стать эдаким некоронованным царьком. Царствовать любит, быстро вошел во вкус, не стыдится говорить, что был царь Петр Первый, а теперь есть царь Борис Первый. Похож же не на царя, а на самодовольного чабана, шагающего впереди отары, положив на плечо, для острастки, ярлыгу. Смешон и наивен, когда по-мальчишески гордится своим президентством. “Я — президент!” “Указание мое, вашего президента!” “Беру под свой президентский контроль”. “Я — президент и гарант!” Слова такие, как “народ”, “трудящиеся”, “забота о человеке”, “любовь к Родине”, им забыты напрочь. Такие понятия, как Советы, народовластие, Отечество, патриот — пугают Ельцина, как красные платки обозленного быка. Мужественно, по-солдатски, сказал о нем Лев Рохлин. Если Ельцин за шесть лет, говорил генерал, ничего не сделал для улучшения жизни своего народа, то такой президент никому не нужен, и он либо должен сгореть со стыда, либо уйти в отставку! К сожалению, мужественные слова не услышаны. Ни сгорать со стыда, ни уходить в отставку Ельцин и не помышляет, и ни Лев Рохлин, ни Геннадий Зюганов, ни Владимир Жириновский, ни кто-то еще толком не знают, как избавить Россию от Ельцина.
      На американскую землю еще не ступала нога Лукашенко, и он спокоен. Ельцин летает в Америку запросто, как на свою загородную дачу. Лукашенко не знаком ни с Биллом Клинтоном, ни с Гельмутом Колем, не встречался с ними, и ничего, живет себе нормально. Ельцин с ними обнимается, целуется, считает своими закадычными друзьями. Заискивает, унижается, и чувства у него к Биллу и Гельмуту такие, какие бывает у бедного родственника к богатому.
      Помните, в Белом доме Ельцин обнимал и целовал Билла, а телекамеры вещали эту трогательную сцену на весь мир. После обнимания и лобзания Ельцин вытянулся по стойке смирно и радостным голосом докладывал хозяину. Стыдно было смотреть и слушать. “Любезный мой друг Билл! С великим удовольствием сообщаю. С коммунизмом в Советском Союзе и с Советской властью в России я покончил раз и навсегда. Обними меня покрепче! Порадуемся вместе!” Обнимались и радовались. Еще бы не радоваться! Свершилась сделка, и какая!
      Лукашенко не дружит с зарубежными банками, не протягивает им просящую ладонь. И ничего, обходится. Ельцин без международных банков жить не может. Они для него — радетели и надежные спасители. Им можно протянуть и две руки. Щедрее осчастливят.
      Могло ли происходить хоть нечто подобное с Лукашенко? Ни в коем случае. Он скорее умрет, но никогда не продаст ни себя, ни родную Белоруссию. Человек он порядочный, хозяин бережливый. Ельцин — из тех, из торгашей и шабашников. Если ему выгодно, он продаст по дешевке не только страну, а и мать родную. Самый наглядный тому пример — Беловежская пуща. Ельцин с легкой душой подмахнул мерзкий беловежский лоскут. Лукашенко назвал тот лоскут грязной тряпкой, и в белорусском парламенте один, как перст, проголосовал против ратификации позорной сделки.
      Недавно поджидал рейсовый автобус. Рядом сидела словоохотливая старуха. Моя сверстница, бывшая партизанка. В молодости, видать, была бедовая. Разговорились о житье-бытье и, как обычно, о Ельцине и Лукашенко. Моя сверстница сказала громко, чтоб слышали все: “Недавно гостила у сестры в Минске. Хорошо живет Белоруссия. У них там даже пахнет Советской властью. Был бы у нас свой Лукашенко, то мы жили бы еще лучше”.
      Я подумал: бывшая партизанка восторгается Лукашенко и жизнью в Белоруссии. А кто ненавидит Лукашенко и Белоруссию? Некоторых назову поименно. Евгений Киселев, коханый, черноусый красавец, из породы элитных. Подстать ему Сергей Доренко, только безусый. Когда перед телекамерой проклинает Лукашенко и Белоруссию, то захлебывается, никак не может проглотить озлобленную слюну. Тут же, на подхвате, Николай Сванидзе. Старательно и не без умысла обрусел. Смолистая бородка. Даже сквозь нее видно, сколько в обрусевшем Коленьке хранится ненависти к Лукашенко и к Белоруссии. Пристяжным, иноходью пританцовывает Андрей Разбаш, симпатичный, поразительно похожий на молодого Льва Давидовича.
      На кого ни посмотри — делец, каких мало, и непременно приставлен к телекамере. Языкастые, за словом в карман не лезут. Улыбчивые, послушные. У нас, на Кубани, в моем хуторе Маковском таких молодцов называют с усмешкой: “Э-э! Так это же супчики-голубчики!” Так, потехи царской ради, Ельцин вдруг сказал бы: “Ну, разлюбезные мои супчики-голубчики, мигом падайте ниц, креститесь и целуйте мои ноженьки!” Упадут с радостью. Покажут любовь и преданность. Потом, сидя в дикторской, станут уверять телезрителей, какой совершили благородный поступок. И снова, с еще большим рвением, возьмутся за свое — поливать нечистотами Лукашенко и Белоруссию.
      Какая судьба уготована Союзу двух славянских государств? Президенты удивительно разноликие, разномастные. Перед телекамерами день в день вещают супчики-голубчики, люди бесстыжие, пропитанные злобой. Нет, не помогут России и Белоруссии ни ритуальные встречи на высшем уровне, ни показные, для телезрителей, братские поцелуи Ельцина и Лукашенко. Не принесет Союзу пользу и то, что один президент вхож в Белый дом, может по-братски обнимать любезного Билла, а другому президенту строго запрещено появляться даже на пороге.
      По всему видно, доброе дело осложнено тем, что ведется неумно, предвзято, неинтеллигентно. Да и какая может быть интеллигентность? Ельцин по природе груб, озлоблен. Умеет угождать Биллу, Гельмуту, Жаку, а на Лукашенко смотрит, как на подчиненного. “Требую объяснения!” Ничего не скажешь, Ельцин умеет показать свою президентскую власть. Отлично обучен еще на обкомовской службе. Потому и забывает: возрожденное славянское единство нуждается в ласке, в добром слове и отеческой заботе. Ведь новоявленный Союз двух — еще дите. Слабонькое, беспомощное. Мальчуган только-только пробует ходить, а его недруги, подобные всяким киселевым и доренкам, бросают камни, палки под его неокрепшие ножки. Туда же, под мальчугана, брошен и Шеремет, как бомба замедленного действия.
      Люди приветствуют Союз России и Белоруссии, ибо знают: наши народы извечно живут по-братски. Иначе не могут. Не может и Лукашенко. А не сможет ли Ельцин? Он уже сегодня косится, и над русой головой мальчугана летят знакомые окрики: “Не сметь!” “Не самовольничать!” Что же будет дальше? Как Союз станет расти, крепнуть, богатеть? И как быть с тем, что в России — геноцид, обнищание и разорение, а в Белоруссии — зеленеют росточки новой жизни и, как уверяет бывшая партизанка, “у них там даже пахнет Советской властью”.
      Вопросы, вопросы. Один тревожнее другого. Конца им не видно.
      Оттого и на душе ноющая боль.

      Михаил Ворфоломеев
      Михаилу Ворфоломееву — прекрасному русскому драматургу и прозаику, патриоту и певцу родной Сибири и всей России — исполнилось 50 лет. Редакция газеты “Завтра” искренне поздравляет своего давнего автора, желает новых творческих побед!
      Вперед,Михаил!
 
      ДАВНО БЫ Евдоким Лыков переехал жить в село или в город, да людей не любил. Но главное, что держало его в тайге, откуда до ближайшего поселения не менее полутысячи километров, стало золото. Нашел он его случайно. Знал от бурят, что на Прибайкальской сопке живет Бур-хан, бурятский Бог… Ходил не раз он к этой сопке и всякий раз, подходя, чувствовал, как густеет воздух, и какая-то неведомая сила толкает его прочь. И от этого страшно было и азартно.
      Он нашел это золото под водопадом. Длинный водяной язык горной речки вышаркал в граните глубокую впадину. Вся впадина была забита крупным самородным металлом. Вот оно, золото, бери его, но страх поначалу держал Евдокима. А после зачерпнул горсть, принес домой и спрятал. С тех пор понемногу брал его, возил в Иркутск, продавал скупщикам…
      Зимой бил зверя, летом промышлял золотом. Вот и сейчас, возвращаясь таежной тропой, вспомнил вдруг, как была изнасилована его жена… Женой у Лыкова была немка Мария Шнайдер, которую после войны привез он из Германии…
      Помнил, крепко помнил Евдоким, как по такой вот тропе возвращался он с солонцов, где неделю караулил лося. Торопился в свое зимовье, словно что предчувствуя… Отворил дверь и первое, что увидел, голую Марию! Сидела она на полу и неподвижно глядела в одну точку. Привел Марию в чувство, и та рассказала, как после его ухода, на другой же день в зимовье пришли четверо незнакомых мужчин… Все рассказала! Уложив жену в кровать, Евдоким переобулся, взял патронаж, нож сунул за голенище и вышел на тропу.
      Евдоким гнал себя холодно, жестоко. К вечеру он их догнал. Мужиков было четверо. Обросшие, закопченные. Значит, долго идут по тайге. Евдоким обогнал их, спрятал ружье, нож опустил за голенище и сел на тропу.
      Четверо вышли прямо на него. Они остолбенели на мгновение. Евдоким тут же прикинул, что справиться с ними хоть и непросто, но можно.
      — Охотник, что ли? — спросил один.
      — Охотник, — не глядя на них, ответил Евдоким. — А вы кто? — и он даже зевнул. — Беглые люди? С лагеря?
      — Ягодники мы… заблудились… — неуверенно сказал рыжий.
      — Какие же вы ягодники?
      Четверо, между тем, быстро его окружили, Евдоким знал, что тот, который сзади, с топором.
      — А где твое ружье? — спросил тот, что смотрел ему в глаза.
      — Ружье? Да тут у меня балаган недалече.
      — Где?
      Евдоким поднялся, повернулся к тому, с топором, подтянул ногу и через мгновение его нож вошел в брюхо бандиту.
      Рыжий достал откуда-то бритву.
      Евдоким встал за дерево, а вышел оттуда с ружьем. Тот, с пропоротым брюхом, елозил по земле.
      — Стоять! — вдруг страшно заорал Евдоким. Все застыли. Пропоротый сел и из него пошли кишки. Шел дурной запах. Рыжий метнулся, и тут же жакан, вылетевший из ствола двустволки, снес ему полчерепа. Оставшиеся в живых поняли, что смерть неизбежна. Они завыли. Самый молодой, захлебываясь, рассказал, как они, убив конвоира, убежали со станции, где их пересаживали…
      — Все вот эти! — он тыкал в остальных пальцем. — Они изнасиловали Марию, а я ничего не делал!
      Евдоким дострелил остальных.
      МАРИЯ ХОДИЛА по зимовью и пела немецкую песню. Больше она по-русски не заговорила, а мужа боялась. А к зиме Евдоким увидел, что она забрюхатила. В ней жила жизнь кого-то из тех, кто с ней жил, пока его не было неделю. Увидев ее живот, он вышел и упал на холодную рыжую траву. А что делать? Мария безумна… Она и не понимает, что произошло, думал Лыков. И бросить нельзя… Она же как дитя!
      К весне Мария родила девочку. Родив, она вдруг стихла, и сознание стало к ней возвращаться. Она уже улыбалась Евдокиму, ребенку… Как-то вечером Мария шепотом спросила: — Евдоким, чья же это девочка?
      — Наша, — тихо ответил он.
      На другой день он поздно вернулся с охоты. Мария висела на толстом гвозде. Петлю она сделала из сыромятины… Ребенок плакал в люльке.
      Так и остался Лыков один с дитем…
      Похоронив Марию, Евдоким взял скарб, погрузил на коня, повесил сбоку люльку и ушел к Байкалу. Поначалу жил в старом зимовье. После отстроился. Мария, так стал звать Лыков девочку, подрастала. Она ковыляла на своих толстеньких ножках, ходила за Лыковым по пятам.
      — С испугу, — думал Лыков, — Все с испугу… С этого испуга и говорить она начала поздно, и глаза ее по вечерам смотрели безумно. Они наводили ужас на Евдокима. Он цепенел от ее неотрывного взгляда. Потом она падала… Упав, всегда спала.
      Первые три года Евдоким провел в страхе. Боялся, что станут искать, найдут, да чего доброго и посадят. Скажут: какое право имел убивать? А не убить он не мог. Не убей их, убил бы себя. Он знал, что душа его лопнула, как парус под ветром, когда он увидел висящую Марию… Помнил, как испуганная приходила она домой с улицы, когда жили в селе.