– И откуда же поступали к ним эти данные? – осведомился Квинн. – Где находились завоеватели, которые якобы взывали о помощи?

– Наверное, где-нибудь прятались, – сказал Арик. – Возможно, на той части планеты, которую мы не сумели осмотреть. – А если вспомнить крик, который он слышал рядом с пирамидой… – Может быть, они находились под самым носом у нас.

– Вы про те сосиски? – усмехнулся Квинн. – Это же нелепо.

– Допустим, – согласился Арик. – Но не всегда то. что нелепо на вид, нелепо и по сути.

– Это все гадания на кофейной гуще, – не сдавался Квинн.

– Я знаю, – тихо произнес Арик. – Но это все, что у нас есть.

Квинн вздохнул:

– Макс, что ты скажешь насчет этих двух систем?

– Та, которая расположена ближе к Содружеству, в данный момент считается владением мрашанцев, – доложил Макс. – Хотя она более чем в пятнадцати световых годах за пределами их общепризнанной территориальной сферы. На второй планете этой системы расположена автоматическая горнодобывающая станция. Планета именуется Мракахье.

– А что насчет второй системы?

– У меня нет ничего, кроме стандартных данных наблюдения, – ответил Макс. – Спектральные данные указывают на звезду класса G2; наличие планет не установлено, но считается умеренно вероятным. Система находится в семидесяти одном световом годе от Доркаса и в шестидесяти шести световых годах от места гибели «Ютландии».

– Мы далеко от нее?

– В тридцати восьми световых годах. Ресурсов топлива более чем достаточно для полета туда и обратно.

– А если нам придется вступить в бой по прибытии в ту систему? – напрямик спросил Квинн.

Последовала заминка.

– Топлива вполне хватит, если бой продлится не более четырех часов, – сообщил наконец Макс.

– Ага, – чуть слышно пробормотал Квинн. – Что ж, если там действительно окопались завоеватели, то четырех часов у нас и не будет. Ладно, Макс, начинай расчет курса. Постарайся сделать его как можно более уклончивым, с четырьмя или пятью изменениями вектора, чтобы сбить с толку следящие устройства. И с тем условием, чтобы израсходовать не более двух статичных бомб.

– Есть, командир. – Красная и зеленая линии пропали с дисплея и сменились желтым зигзагом, идущим от нынешней позиции корабля к намеченной звезде. – Статичные заряды следует сбросить в точках, отмеченных синим, – добавил компьютер.

– Выглядит неплохо, – похвалил Квинн, подплыв поближе к экрану. – Начинай подготовку к старту.

– Есть, командир.

– Все-таки надеюсь, что вы ошибаетесь, – сказал Квинн Арику. – Если у завоевателей и вправду есть тахионные средства связи, то нам остается только молиться. И лично я сомневаюсь, что на молитвы граждан Содружества откликнутся здешние боги.

Арик взглянул на желтую ломаную линию, которая упиралась в отмеченную зеленым цветом звезду, словно застывшая молния.

– Тем важнее убедиться в этом поскорей.

– Пожалуй, – согласился Квинн. – Ну что ж… вам сейчас лучше отдохнуть. Мы проведем в полете одиннадцать часов, и я не хочу, чтобы вы клевали носом на финише. Я скажу остальным, что наши планы изменились.

– Хорошо. – Арик помолчал в нерешительности. – Квинн, может, это и не мое дело, но учитывая обстоятельства… почему вы ушли из «Мокасиновых змей»?

В рубке повисло недолгое, но тяжелое молчание.

– Трудно объяснить, – произнес наконец Квинн. – Вы когда-нибудь пробовали подключаться к компьютеру?

– Когда учился в колледже, несколько раз играл с компьютером через мыслесвязь, – ответил Арик. – Конечно, это была индукционная связь, а не имплантат.

– Тут дело не в имплантате, – покачал головой Квинн. – По крайней мере, не в нем самом. – Он помолчал. – Видите ли, мыслесвязь «Мокасиновых змей» – это нечто уникальное. Она передает нам данные минимум в тысячу раз быстрее, чем любая компьютерная бизнес-связь, и этак в десять тысяч раз быстрее, чем самая лучшая индуктивная связь на игровых компьютерах. Когда соединяешься с компьютером мыслесвязью, ты не просто получаешь игровой сценарий, колонку цифр или направление пути. Данные просто обрушиваются на тебя, захлестывают все сенсорные входы, какие только есть в твоем мозгу. Ты не просто видишь битву – ты живешь в ней, ощущаешь ее запах и вкус. Каждое изображение невероятно отчетливо – и столь же объемно. Каждая твоя мысль мгновенно превращается в вектора и линии маневра на тактической схеме. Ты чувствуешь свою группу как продолжение своего сознания, своего тела; мысли товарищей текут к тебе и сплетаются с твоими мыслями. Это не похоже ни на что иное из созданного человечеством. Ни на что из того, что вы можете себе вообразить.

– Звучит страшновато.

– Нет, – возразил Квинн. – Это просто суть явления, суть, которую не мог понять никто из парламинистров, задававших мне вопросы. Проблема не в том, что программисты сделали свою работу плохо, а в том, что у них получилось слишком хорошо. Мыслесвязь – это необыкновенное ощущение. Она захватывает и возбуждает, но не пугает ничуть. В последние годы появилось множество способов компьютерной связи – якобы они создают настоящую реальность. Мыслесвязь – это реальность. И слишком многие мои товарищи не захотели расстаться с ней.

Арик смотрел на Квинна, чувствуя, как по спине пробегает холодная дрожь:

– Вы имеете в виду зависимость?

– Я имею в виду полный уход от действительности, – напрямик объяснил Квинн. – Отключившись от мыслесвязи, они ходили словно привидения. Просто подражали движениям живых людей, машинально делали, что полагается. И мечтали только об одном: поскорее вернуться из бледного подобия реальности в «настоящую жизнь». Некоторые заходили так далеко, что похищали беспроволочные передатчики – лишь бы вообще не возвращаться в действительность.

Морщась, как от боли, Квинн продолжал:

– Некоторые так и остались там. Даже когда их насильно отсоединили. Они так и не возвратились.

Арик, словно зачарованный, глядел в сведенное судорогой мучительных воспоминаний лицо.

– Вы тоже через это прошли? – спросил он. Квинн отвернулся:

– Все «Мокасиновые змеи» через это прошли. И я понял, что каждый сеанс мыслесвязи причиняет нам вред. Но миротворцы не желали сворачивать эту программу. И Севкоор тоже. – Он пожал плечами. – Сегодня они тщательнее отбирают кандидатов – хоть это мы выторговали у Парламента при разборе дела. Может быть, этого достаточно. Я не знаю. И не уверен, что хочу знать.

Арик потупился:

– Извините, пожалуйста. И простите за то, что я вообще втянул в это дело вас.

Квинн снова повернулся к нему.

– Не стоит просить прощения. Я рассказал это для того, чтобы вы попытались понять, а не ради сочувствия. Когда на кону человеческие жизни, ты делаешь то, что должен делать, и не важно, нравится это лично тебе или нет. – Он улыбнулся краем рта: – Если на то пошло, я сомневаюсь, что вам так уж хотелось заниматься тем. чем вы сейчас занимаетесь.

Арик пожал плечами:

– Это не совсем одно и то же.

– Конец один и тот же, как ни крути. – Квинн снова посмотрел на дисплей. – Теперь вы все знаете. Вам лучше поспать. Сдается мне, день будет нелегкий.

Глава 24

Фейлан вздрогнул и пробудился. Причудливое мучительное сновидение медленно растворялось в тусклом ночном освещении его камеры. Несколько секунд он неподвижно лежал на койке, смаргивая с глаз сонную муть и силясь припомнить, что заставило его проснуться в таком страхе. Снаружи, как обычно, копошились четверо техников, консоли с вмонтированными в них серыми экранами выглядели точно так же, как всегда. Часы на одной из панелей показывали, что снаружи едва рассвело, – если Фейлан правильно прочел их показания. Значит, еще час или два до его обычного времени подъема. Никаких признаков того, что кто-либо из инопланетян только что вошел в помещение, задвинув за собой дверь; на полу тоже не лежало никакого предмета, который мог несколько мгновений назад упасть со стуком. Снаружи доносился далекий, едва различимый гул, который постепенно становился громче – будто сюда, описывая сужающиеся круги, приближалось какое-то транспортное средство.

Фейлан нахмурился. Теперь все его внимание было сосредоточено на этом странном звуке. Аэрокар? Нет, больше похоже на космический корабль. Это странное прерывистое жужжание – работа двигателей?..

И вдруг все мышцы Фейлана напряглись, в горле встал ком. Он прислушался еще раз, боясь, что это лишь игра воображения… но это оказалось правдой. Звук особый, ошибки быть не может.

Мрашанский корабль.

С невероятным трудом Фейлан заставил мускулы расслабиться. Кровь гулко стучала в ушах. Вот он, его шанс – возможно, единственный шанс выбраться отсюда. В академии он изучал мрашанские корабли – устройство и пилотирование. Если бы только попасть на этот корабль!

Фейлан полежал еще с минуту, перебирая в уме планы, придуманные за три недели. Все они сумбурные и рискованные, но сейчас не время изобретать что-нибудь лучшее. Гул мрашанского корабля резко умолк, и никакой возможности узнать, сколько он здесь пробудет.

Или сейчас, или никогда.

Сделав глубокий вдох, Фейлан приподнялся на локте.

– Эй, – жалобным голосом позвал он, указав на ближайшего техника, когда тот повернулся к нему. – Ты! Иди звать Тиррджилаш. Я не чувствую хорошо. Я думаю, я буду болеть.

Техник повернулся к консоли и тихо заговорил в коммуникатор. Фейлан лежал на койке, держась за живот и строя гримасы, которые в детстве опробовал на матери – когда ему не хотелось идти в школу. Джирриш многое узнали от него о людях, но все же он приберег парочку сюрпризов. И если они переполошатся…

Дверь большего помещения, полускрытая консолью, резко отворилась, и вошел Тиррджилаш.

– Добрый день, Каввана, – произнес он. – Ты не хорошо?

– Да, я совсем плохо, – ответил Фейлан, кривя лицо в гримасе боли. Он не знал, способен ли вообще Тирр-джилаш распознавать человеческую мимику, но не было времени выяснять это. – Я сильно заболеть. Вы должны позволить мне выйти наружу, на солнце, прямо сейчас.

– Еще только три дня, – напомнил Фейлану Тиррджилаш, подходя к прозрачной стене и пристально глядя на него. – Ты быть без солнца до того семь дней.

– Тогда я ничем не болел, – возразил Фейлан.

– Почему солнце поможет?

– Потому что поможет, – состроил Фейлан очередную рожу. Наверняка Тирр-джилаш не поддастся на одну лишь мимику, значит, придется симулировать по полной программе. – Я знаю эту болезнь, она часто встречается у людей… – Он охнул, и снова лицо исказилось. Фейлан отбросил одеяло и рывком спустил ноги с койки. – Боже!.. Начинается!

Он встал и оперся рукой на стеклянную стену, чтобы удержаться на ногах. Вторую руку Фейлан поднес ко рту; прикрываясь ладонью, просунул палец себе в глотку.

И блеванул на стену прямо перед Тиррджилашем.

Джирриш отскочил назад почти на целый метр и испуганно выкрикнул что-то на своем языке. Четыре техника сразу же засуетились. Двое направились к двери камеры, а остальные бросились к выходу из дома.

– Они несут костюм, – пояснил Тиррджилаш, и голос его звучал куда визгливее обычного. – Что это было, Каввана?

– Говорю же, я заболел. – Фейлан побрел в душ на трясущихся ногах, запоздало подумав о возможных последствиях своего поступка. Он заранее предвидел судороги в своем измученном желудке, но не учел неожиданной слабости в ногах. Если в нужный момент он не сможет действовать, то вся затея пойдет прахом.

Все же у него еще оставалось несколько минут. Включив душ на полную мощность, подставил лицо струям воды и начал полоскать рот, сплевывая прямо на пол душевой.

– Это зачем?! – расслышал Фейлан сквозь шум воды крик Тиррджилаша. – Каввана, это зачем?

– Я полоскаю рот, – объяснил Фейлан, закрывая воду. Сделав нетвердый шаг наружу, прислонился к стенке душевой. Отлично – кажется, колени больше не подламываются. – В желудочной жидкости человека много кислоты. Очень плохо для слизистой оболочки рта и для кожи. И испарения вредны для легких. Вы должны выпустить меня отсюда.

В соседнюю комнату вбежали два техника и рысью помчались к камере. Один нес смирительный костюм, полоскавшийся у него за спиной, второй был вооружен черным пультом управления, с которым обычно ходил Низзунаж.

Один из двух техников, стоявших у входа в камеру, протянул руку, чтобы открыть дверь, но был остановлен резким возгласом Тиррджилаша. Последовало несколько указаний, и джирриш с костюмом наклонился, чтобы просунуть его через окошко внизу.

– Ты можешь надеть? – спросил у Фейлана Тирр-джилаш.

– Попытаюсь. – Фейлан выпрямился и нетвердой походкой двинулся к двери. Значит, самый легкий способ вряд ли возможен. Фейлан искренне надеялся, что непривычное поведение человека собьет с толку Тиррджилаша и тот забудет либо о костюме, либо о стандартных процедурах, сопутствующих облачению в этот костюм. Но джирриш оказался достаточно хладнокровен, чтобы ничего не упустить из виду.

Но на этот случай у Фейлана был подготовлен запасной вариант.

Он натянул смирительный костюм не мешкая, но и не забывая показывать притворную слабость. Лишь бы успеть, пока чрезвычайная ситуация не привлекла сюда других джирриш.

– Ну вот… – Фейлан прислонился к дверному косяку, ожидая, пока джирриш откроют дверь. – Я… подождите минутку! – Он снова схватился за живот. Резко повернувшись, устремился в туалет и рухнул на колени перед унитазом.

На этот раз извергаться было нечему, Фейлан добился лишь нескольких позывов на рвоту и нового сокращения измученных мышц желудка. Но и этого оказалось достаточно.

На самом-то деле ему нужен был предлог для нового похода в душ… И к тому времени, когда он, шатаясь, вернулся к двери, смирительный костюм, сшитый из влагопо-глощающей ткани – просто замечательной ткани! – был мокрым насквозь.

– Ну вот. – Фейлан тщетно утер лицо сочащимся влагой рукавом. Возле кабинки его ожидала группа взволнованных джирриш. – Идемте, пока опять не началось.

Когда они вышли из «тюрьмы», солнца еще почти не было видно за шелестящими кронами серовато-зеленых деревьев. Воздух был холодным, дыхание вырывалось изо рта Фейлана облачками белого пара, а мокрый комбинезон прилипал к телу, словно ледяной компресс.

Но он почти не замечал холода. На посадочной площадке, не более чем в сотне метров, стоял его потенциальный спаситель. Никогда Фейлан не видел более прекрасного зрелища.

Он лицезрел мрашанский курьерский корабль класса «Премра».

Или, по крайней мере, то, что от него осталось. Конечно же, корабль прошел сквозь горнило сражения или, как минимум, через привычную расправу джирриш над своими врагами. Характерный для мрашанских конструкций корпус из гладкого, словно зализанного металла почернел и покрылся вмятинами; его пересекали глубокие длинные пробоины. По их краям пузырился пластырь; похоже, кое-где дыры в борту были сквозные, и вязкая внутренняя прослойка с большим трудом смогла затянуть повреждения. С левого борта в носовой части сегмент обшивки вообще отсутствовал, зияющее отверстие было заполнено шероховатым белым материалом – явно не из тех, которыми пользовались мрашанцы. Но кормовая часть выглядела целой – вероятно, корабль прошел через атмосферу своим ходом.

С той его стороны, которая была обращена к Фейлану и его конвоирам, у входного трапа собралась группа джирриш. Эта сцена напомнила Фейлану его собственное прибытие сюда три недели назад.

Коммандер напрягся – похоже, у него проблема. Если кто-нибудь в этой группе вооружен…

– Так хорошо? – спросил шедший рядом Тиррджилаш.

Фейлан обратил лицо к восходящему солнцу.

– Да, это помогает, – ответил он, чуть дрожа – студил кожу мокрый комбинезон, да и ветер дул довольно холодный. – Но еще несколько минут погулять нужно, чтобы совсем прийти в себя.

Тиррджилаш помолчал секунду-другую и предупредил:

– Это не получится.

Сердце Фейлана замерло, по коже пробежал холодок, не имеющий никакого отношения к низкой температуре воздуха.

– Вы о чем?

– Я сказал, это не получится, – повторил Тирр-джилаш, и его язык выскользнул изо рта, указывая на промокший костюм Фейлайа. – Ты пытался повредить водой. Но она не повредит.

Фейлан позволил себе короткий вздох облегчения. Да, Тирр-джилаш умен. Но сейчас его ум работает в неверном направлении.

– Я не пытался повредить костюм, – возразил он, осматриваясь. Трое из четырех техников, пришедших сюда вместе с ними, стояли вокруг на расстоянии вытянутой руки. Четвертый – тот, что держал пулы управления костюмом – стоял лицом к Фейлану, но на расстоянии примерно вдвое большем, нежели остальные. Позади них двое джирриш отделились от группы, окружавшей мрашанский корабль, и направились к Фейлану. В их руках небрежно покачивались компактные импульсные ружья.

Теперь или никогда. Повернувшись спиной к джирриш, державшему пульт, Фейлан сделал шаг в сторону…

И неожиданно его колени подломились, и он рухнул лицом ничком на мягкую почву. Раздался глухой удар, и из промокшего насквозь костюма брызнула вода.

Эта вода превратила почву под телом Фейлана в жидкую грязь. Грязь облепила всю переднюю часть комбинезона… в том числе и диски-сенсоры на ткани.

Тирр-джилаш издал сдавленный возглас, но Фейлан так и не понял – то ли джирриш испугался, что его пленник получил травму, то ли Тирр-джилаш неожиданно понял, что происходит. Прежде, чем кто-либо еще успел отреагировать, Фейлан перевернулся на спину, вскочил на ноги и бросился на техника, держащего в руках пульт управления смирительным костюмом.

Джирриш отшатнулся, тщетно нажимая на кнопки, и в этот момент Фейлан обрушился на него. Одной рукой он схватил техника чуть выше локтя, а другой вырвал у него из пальцев пульт и сунул его за пазуху костюма. Дернув джирриш за руку, Фейлан развернул его к себе спиной и зажал его шею под своей левой мышкой, между магнитными кольцами костюма.

Мгновение спустя остальные четверо джирриш накинулись на коммандера, хватая его за руки и за голову и пытаясь освободить своего товарища. Однако их тонкие мышцы ни в какое сравнение не шли с человеческой мускулатурой. Фейлан отшвырнул охранников, просто встряхнув плечами и не отпуская при этом своего пленника.

Но одного из четырех он не отбросил. Схватив Тиррджилаша за руку, Фейлан прикрылся им, словно щитом.

– Прикажи им отойти, – рявкнул он, отпуская руку и быстро ловя в захват шею Тирр-джилаша. – Прикажи им уйти, или я сломаю вам обоим шеи.

– Не позволено сбежать, – сказал Тирр-джилаш неожиданно высоким голосом. – Джирриш не дать сбежать.

– Решать тебе, – отрезал Фейлан.

Двое джирриш продолжали приближаться, их импульсные ружья были подняты и в любой момент могли выстрелить.

– Но или они отпустят меня, или убьют. – Фейлан сдавил горло Тиррджилаша посильнее, давая понять, что не шутит. – А если они убьют меня, то и вы двое погибнете. Решать тебе. И решать надо быстро.

Крепко прижимая пленников к себе, Фейлан двинулся в сторону мрашанского корабля. Теперь все джирриш смотрели только на него, и к импульсным ружьям, направленным в его сторону, присоединились две серые палки с раструбами. Фейлан не останавливался, прекрасно понимая, что у него нет иной защиты, кроме тела Тирр-джилаша, и досадуя на то, что более высокий Свуоселик не удержал своего лидерства в группе. Можно загородиться техником – но если Фейлан попытается это сделать, он окажется открыт для запасного пульта управления, который, несомненно, держится наготове. Остается только надеяться, что у этого джирриш здесь много друзей.

Двое ближайших охранников остановились, по-прежнему целясь из импульсных ружей.

– Прикажи им положить оружие, – шепнул Фейлан Тиррджилашу, поворачивая лицо в сторону и зажмуривая правый глаз. – Немедленно.

Тиррджилаш сделал глубокий вдох и крикнул:

– Казар!

В ответ оба импульсных ружья выстрелили одновременно.

Фейлан, продолжая крепко держать пленников, отчаянно моргал – левый глаз почти ослеп от пурпурной вспышки. Почти – но не совсем, не так, как в прошлый раз в камере. Возможно, потому, что сейчас Фейлан предусмотрительно отвернулся. Он слышал и даже неясно видел двух джирриш, бегущих к нему. Фейлан ждал, перенеся вес на левую ногу. И когда джирриш оказались рядом, он открыл правый глаз и изо всех сил ударил первого в туловище.

Охранник рухнул на землю, словно куль с мукой, подняв тучу красной пыли. Второй джирриш что-то прохрипел, снова вскидывая ружье и пытаясь остановиться. Однако ни того ни другого он не успел доделать до конца. Второй пинок опрокинул его на землю, но и сам Фейлан не удержался на ногах. Человек ловко перевернулся, сумев ничего себе не повредить при падении.

– Это было не очень умно. – Фейлан снова сдавил горло Тиррджилаша. – Ты разве не понял, что я готов убить вас на месте?

– Я понять.

– Хорошо. Теперь попытаемся еще раз, да? И на сей раз все должно быть как надо. Иначе я прикончу и тебя, и твоего техника, и остальных.

– Джирриш не ошиблись, – отозвался Тиррджилаш. – Вы коварные убийцы.

– Ты чертовски прав, мы такие и есть, – согласился Фейлан. – Но тебе решать, чем все это кончится. Так что?

Он почувствовал, как Тиррджилаш снова набрал в грудь побольше воздуха.

– Шалирр и крр'арреа маззаспирр акирр'тирр и паррсавва крри, – приказал он. – Парр'ве киррти.

Одна из серых палок, направленных в их сторону, дрогнула.

– Киррти суварр? – спросил кто-то из джирриш.

– Парр'ве киррти, – повторил Тиррджилаш.

Джирриш обменялись еще полудюжиной восклицаний. Феилан продвигался к кораблю, снова на всякий случай закрыв правый глаз. Он заметил, что трое джирриш, охранявших белую пирамиду, вышли из своих куполов, однако они, похоже, не намеревались покидать пост и приближаться к остальным.

А в следующий момент, к удивлению Фейлана, оружие, только что направленное на него, оказалось лежащим на земле.

– Так что вы решили? – спросил он.

– Тебе позволено уйти, – ответил Тиррджилаш. – Они согласны.

Феилан мрачно улыбнулся. Ну конечно. Он повидал слишком много джирриш, чтобы хоть на минуту поверить им. Они, ясно дело, приберегают какой-то козырь в рукаве – возможно, даже атаку в верхних слоях атмосферы. Что ж, оказавшись в воздухе, он по крайней мере сможет попытать удачи в бою.

К тому времени, когда Феилан и двое его невольных спутников достигли трапа, группа джирриш, стоявшая возле мрашанского корабля, отошла на некоторое расстояние.

– Ты оставишь нас здесь? – спросил Тиррджилаш, когда Феилан втащил его и техника по трапу на корабль.

– Это зависит от того, удастся ли тебя связать, – отозвался Феилан, взглядом окидывая коридор.

Никого не видать. Шагнув к пульту управления люком, Феилан нажал локтем на кнопку. Люк начал закрываться; в этот момент Феилан отпустил и сильно толкнул техника. Тот не удержался на ногах и рухнул в проем. Прежде чем люк полностью закрылся, Фейлан успел заметить, как джирриш катится по трапу.

– Лежать, – приказал Фейлан Тиррджилашу, укладывая его на пол. – Лицом вниз. И не шевелись, не то шею сломаю.

Тиррджилаш молча повиновался. Не спуская с него глаз, Фейлан сорвал с себя костюм и рукавами связал руки Тиррджилаша за спиной.

– Отлично, – похвалил он себя, рывком поднимая джирриш на ноги. – Идем.

Рубка управления находилась в конце коридора.

– Сиди здесь. – Фейлан толкнул Тиррджилаша в кресло и связал ему ноги штанинами смирительного костюма. Сквозь купол рубки ярко светило восходящее солнце, его блики играли на непривычных для человеческого глаза изогнутых консолях мрашанского корабля.

Лазеры джирриш способны поражать цель сквозь обзорный купол корабля, точно так же, как через стеклянную стену камеры. Но с этим Фейлан ничего не мог поделать – разве что улететь до того, как снайперы займут позиции для стрельбы. Пожелав себе удачи и пригнув голову, Фейлан уселся в пилотское кресло и включил двигатели.

Они заработали с тихим гулом. Фейлан внимательно считывал показания приборов, вспоминая, чему учили в академии. Контроль подачи топлива… вот здесь? Фейлан осторожно двинул рычажок назад, и голос двигателей за его спиной поменял высоту и ритм, превратившись в знакомое прерывистое жужжание.

Пока все в порядке. Подготовка к взлету: проверено. Активация гипердвигателя и мониторов внутреннего контроля: проверено. Проводники «Айсфайр» приведены в готовность – подтверждено…

Позади раздался слабый звук. Фейлан поднял глаза и начал было оборачиваться…

И отшатнулся, вжавшись в мягкую спинку кресла. Менее чем в метре от его лица прямо в воздухе плавал джирриш – в полный рост.

У Фейлана перехватило дух, мышцы свела судорога, словно от удара электрического тока. Джирриш был мертвенно-белым и совершенно нематериальным, хотя и отчетливо видимым, до малейших деталей. Он парил, то и дело уходя головой или плечом за колпак рубки, словно привидение из сказок, вроде тех, которые Арик любил рассказывать брату в детстве. Губы джирриш двигались, и словно с огромного расстояния до Фейлана доносились слова…

И вдруг будто раскаленная игла вонзилась в его правое плечо.

Фейлан резко обернулся. Рядом стоял Тиррджилаш, и его язык еще не до конца вернулся в рот. Та часть смирительного костюма, которой были связаны ноги джирриш, сейчас висела лохмотьями.

По плечу Фейлана побежала кровь.

– Проклятье! – прорычал человек, вскакивая с кресла и обеими руками хватая Тиррджилаша за плечи.

Вернее, пытаясь схватить. К изумлению Фейлана, его правая рука вдруг точно свинцом налилась. Он еще раз попытался вскинуть ее – безуспешно.

Фейлан пошатнулся, а в следующий миг ударился коленями о жесткую палубу.

Он почти не почувствовал боли при падения. Все его мышцы вдруг онемели… образ Тиррджилаша начал дрожать и расплываться перед глазами.

– Проклятье… – слабым голосом повторил Фейлан.

Джириш совсем пропал из виду.

«На что же похожа смерть? – успел подумал Фейлан, прежде чем лишился чувств. – И встречу ли я вскоре людей с „Киншасы“? Всех этих мужчин и женщин, которых не сумел спасти? И простят ли они меня?»

* * *

– Нет никаких сомнений, командир, – прозвучал в ушах Арика голос Макса. – Я взял три различных образца нейтринной и гамма-эмиссии. Там, внизу, определенно стоит мрашанский корабль. Один момент: я регистрирую тахионную эмиссию. Больше всего Это похоже на автоматическую проверку гипердвигателя.

– Мрашанский корабль, – пробормотал Квинн. – Интересно. Он еще не стартовал?

– Нет, – ответил Макс. – Излучение двигателей по-прежнему указывает на предстартовую проверку.

– Как только взлетит, сообщи мне, – приказал Квинн. – Клипер, что ты об этом думаешь?

– Да все нормально, мы идем вниз, – отозвался Клипер. – Единственный вопрос: мы подкрадываемся или позволяем Максу включить активные локаторы?

– Они, должно быть, уже знают о нашем приближении, – вмешался Камуфляж.

– Знать, что мы приближаемся – это одно, а совсем другое будет, когда мы свалимся им прямо на головы, – возразил Клипер. – Макс, ты видишь что-нибудь вокруг того расчищенного участка?

– Пока нет, – откликнулся Макс. – Я все еще веду поиск. Но сам расчищенный участок уже исследовал.

– Посылай данные, – велел Квинн.

– Как это выглядит? – спросил Арик, глядя на расстилающуюся внизу поверхность планеты, наполовину скрытой тенью.

– Да ничего особенного, – ответил ему Квинн. – Два здания в форме шестиугольных призм – опять эти шестиугольные призмы. Между ними три или четыре конструкции поменьше… точно, четыре. Похоже, одна из них вполне может оказаться чем-то вроде твоей вопящей пирамиды. Посадочная полоса солидных размеров, на ней один маленький корабль. Совершенно верно, мрашанской постройки. Вокруг всего участка, примерно в полукилометре, тянется ограда. Корабль стоит слишком близко к линии терминатора, тень мешает вести наблюдение, к тому же телескоп на заправщике не приспособлен для разглядывания таких мелких объектов.

Арик в волнении сжал кулак:

– Так мы спускаемся?

– Командир, мрашанский корабль заглушил двигатели, – сообщил Макс, прежде чем Квинн успел ответить Арику.

– Неисправность? – спросил Клиппер.

– Ничего такого, что можно засечь по эмиссии, – отозвался Макс.

– Должно быть, кто-то решил никуда не лететь, – предположил Букмекер.

– Или же нас заметили, – добавил Клипер.

– Как бы то ни было, пора сказать свое слово, – решил Квинн. – Красный боевой код. К выполнению!

Зажимы рывком разошлись, и заправщик резко устремился вверх и в сторону. Арика сильно вдавило в сиденье, когда Квинн включил двигатели на максимальную мощность.

– Сколько у нас времени? – спросил Арик, перекрывая рев двигателей.

– Пять минут, – крикнул в ответ Квинн. – Может быть, меньше. Держитесь крепче – внизу может быть жарко!

– Как-нибудь вытерплю, – проворчал Арик. Он уже чувствовал, как нагревается воздух вокруг него: «Контрудар» прорывался через верхние слои атмосферы со скоростью метеора. Двигатель неистово ревел, заглушая все остальные звуки, даже отчаянный стук сердца. Впереди, за шлемом Квинна, темнота космоса сливалась с мраком теневой стороны планеты; через некоторое время Арик предположил, что Квинн намеренно выбрал такой вектор снижения – заправщик зайдет на космодром завоевателей со стороны восходящего солнца.

– Маэстро, мы получили визуальную картинку, – неожиданно раздался в наушниках голос Камуфляжа. – Там, внизу, чужаки. Целая толпа…

– Мы под огнем, – оборвал его Паладин. – Лазеры средней интенсивности – возможно, стрелковое вооружение.

– Возьмите их на прицел и уничтожьте, – приказал Квинн. – Всем истребителям идти…

– Вот он! – воскликнул Камуфляж. – Маэстро, мы его обнаружили!

– Перейти на лазерную связь! – рявкнул Квинн. – Всем кораблям!

Голоса пилотов умолкли.

– Квинн… – пробормотал Арик.

– Это он, – напряженным голосом подтвердил Квинн. – Это коммандер Кавано. Его вынесли из мрашанского корабля. – Квинн помолчал, словно не решаясь продолжать. – Похоже, он без сознания.

Сердце Арика пропустило такт:

– Без сознания? Или мертв?

– Мы узнаем это через тридцать секунд, – мрачно ответил Квинн. – Держитесь, мы спускаемся!

«Контрудар» резко нырнул вниз, на полсекунды подарив Арику ощущение полной невесомости, а затем вошел в крутой вираж, и сила гравитации выжала весь воздух из легких молодого Кавано. Сквозь рев двигателей он слышал глухое буханье самонаводящихся орудий. Снова чехарда с силой тяжести; нос «Контрудара» задрался, что-то с силой ударилось о днище истребителя, вой двигателя внезапно смолк…