Владычица ночи: история Антуана

      – И как он выглядел?
      – Не могу сказать точно. Было очень темно. По-моему высокий, худощавый, с длинными прямыми волосами, вроде бы русыми. Он полз по стене.
      Вампирша стала перебирать в уме всех, кто бы это мог быть. Под подобное описание попадали многие. Но этот вампир должен обладать достаточной дерзостью, чтобы нарушить границу ее земель, а значит и силой, или просто феноменальной глупостью. Все это значительно сужало круг поисков, а если еще принять во внимание географический фактор… В общем у Менестрес осталась только одна более-менее подходящая кандидатура. Но если это действительно он, то все более чем странно.
      – Так каков наш дальнейший план действий? – спросил Димьен, возвращая ее к реальности.
      – Мне нужно выяснить, что с Антуаном. У меня плохое предчувствие.
      – Уж не думаешь ли ты, что она… – начала Милена.
      – Все может быть. Ладно, пока всем нам нужно отдохнуть. Скоро рассвет.
      С этими словами она поднялась в свои комнаты. На самом деле у нее на уме был вовсе не отдых, а нечто иное. Она отыщет Антуана, где бы он ни был. Менестрес знала, что это в ее власти.
      Распахнув окно, она оперлась о подоконник, подставив лицо ветру. Выдохнув, вампирша медленно, шаг за шагом стала снимать защитные барьеры, сдерживавшие ее силу. Нет, она не сняла их все, но и части было вполне достаточно. Менестрес превратилась в комок нервных окончаний, улавливающих все и вся. И она стала искать, искать Антуана.
      Вампирша словно находилась в центре огромной паутины, от нее исходили мириады нитей, каждая из которых представляла вампира. И Менестрес перебирала эти невидимые никому кроме нее нити в поисках того единственного, кто был ей нужен.
      Вот и он. Она мысленно устремилась к нему, призывая. Вампирша уже чувствовала его отклик, слышала его сердце, и вдруг связующая нить оборвалась, словно перед ней закрыли дверь. Менестрес знала, что это сделал не Антуан, а кто-то другой. Тут же в ее голове мелькнула догадка, и она ей очень не понравилась.
      Она резко отпрянула от окна, и полоснула по нему рассерженным взглядом, и в тот же миг ставни с грохотом захлопнулись. В ней начал закипать гнев, но Менестрес подавила его, понимая, что он сейчас ничем не поможет.
      А в следующую секунду в дверь осторожно постучали. Вампирша взмахнула рукой, и она отворилась, впуская тех, кто стоял за ней. В комнату осторожно вошли сестры. Они по-прежнему были одеты в дорожные мужские костюмы. Путешествовать в таком виде давно вошло у них в привычку – так гораздо легче носить при себе оружие, с которым они не расставались.
      – Можно? – осторожно спросила Селена.
      – Конечно, девочки мои, – Менестрес даже удалось улыбнуться.
      – Что-то не так? – настороженно спросила Милена. – Тебе удалось разыскать его?
      – Да. Но нашу связь прервали.
      – Разве такое возможно? – сестры выглядели искренне удивленными.
      – Только в одном случае – если вмешается магистр вампира.
      – Но ведь он сам магистр!
      – Значит, он признал над собой власть другого магистра.
      – Стал вассалом? Но, судя по тому, что мы слышали, даже тогда над ним не обрели бы такой власти.
      – Антуан еще не познал до конца своей силы. Думаю, ему и в голову не приходит воспротивиться, – грустно проговорила Менестрес. – О, я знаю, чьих рук это дело!
      – Неужели она…
      – Именно!
      – Если так, то она будет использовать его как оружие против нас, – задумчиво проговорила Селена.
      – Сомнений быть не может.
      – Но чего она добивается?
      – Того, чего до нее некоторые уже пытались добиться – занять мое место.
      – Бросить тебе вызов? – хором выпалили сестры. – Но это же безумие!
      – От нее я могу этого ожидать, – ответила Менестрес, вновь отворачиваясь к окну. – Из кровной связи клана можно черпать очень много сил, и пользоваться кланом как щитом. К тому же она, наверняка, ожидает, что я не смогу переступить через Антуана. При таком раскладе ее самоуверенность мне понятна.
      – Значит, вызов…
      – Да. Она или бросит мне его, или вынудить меня сделать это. Она давно уже мечтает о власти…
      – Тварь! – выпалила Милена. – Прикажи, и мы принесем тебе ее голову!
      – Нет. Это уже моя битва. Она хотела привлечь мое внимание, и ей это удалось! – глаза Менестрес гневно сверкнули. – Зря я ее пощадила тогда.
      – Так вы знакомы? – Селена выглядела очень удивленной, Милена скрывала свои чувства чуть лучше.
      – Да, – нехотя проговорила вампирша. – Она всего на триста лет младше меня, выросла на моих глазах и стала вампиром, вернее прошла обращение. Она из немногих рожденных вампиров. Когда-то я называла ее подругой. Но потом все изменилось. Оказалось, что от любви до ненависти и в самом деле один шаг. Она из тех немногих, кто выступал против того, чтобы мы уступали место человечеству.
      – Теперь понятно, какая у нее сверхзадача, – буркнула Милена.
      – Так каков наш план? – деловито спросила Селена.
      – Готовимся к битве, – твердо ответила Менестрес. – Завтра вечером нанесем ей визит. Эффекта неожиданности уже не получится. Она знает, что я здесь.
      – Тогда нам следует охранять замок.
      – Нет. Рассвет почти наступил. Она не сможет действовать днем – это ее расплата за силу. Вторжения ждать не стоит, но и настороже быть не повредит.
      – Понятно. Ну, мы пошли готовить оружие.
      – Ступайте. Передайте Димьену, что выступаем завтра вечером. Пусть будет при полном параде. Да, и попросите Танис подняться ко мне.
      – Хорошо. Все исполним в точности.
      И сестры удалились. Менестрес проводила их взглядом. Девушки вызывали у нее чувство гордости и восхищения. Ее птенцы встали на крыло – истинные воительницы, в которых уже нельзя было узнать два испуганных, дрожащих создания, какими они попали к ней. Девочки, которым едва исполнилось двенадцать, но которые успели испытать целое море человеческой жестокости. Одну из них ждал костер, а другую – пожизненное заключение в монастыре. И все за то, что их мать сожгли как ведьму, хотя она была всего лишь знахаркой и повитухой. Им пришлось многое вытерпеть. Но они выросли и достойными людьми, и вампирами.
      С такими мыслями Менестрес избавлялась от своего дорожного наряда, который ей порядком надоел. Порой современные платья выводили ее из себя. Тут как раз в комнату тихо вошла Танис. Сразу кинувшись ей помогать, она спросила:
      – Ты меня звала?
      – Да. Мне понадобиться твоя помощь.
      – Уж вижу, – улыбнулась Танис.
      – Дело не в этом. Завтра мы нанесем визит главе клана Гаруда. Тот редкий случай, когда я хочу, чтобы все были при параде.
      – Понятно. Ты должна появиться соответственно статусу.
      – Именно так.
      – Какое платье желаешь надеть?
      – То самое, сделанное по моему специальному заказу. Она хочет напомнить мне о прошлом, что ж – пусть.
      – Хорошо, я все подготовлю. Насколько я помню, оно в отличном состоянии.
      – Замечательно.
      – Ты в нем будешь великолепна! Какие будут распоряжения насчет нарядов остальных?
      – Мы должны произвести впечатление, но не стоит забывать, что нас ожидает битва.
      – Ясно. Мы должны быть впечатляюще опасными.
      – Ты всегда сразу улавливала саму суть.
      – Ну так! – довольно улыбнулась Танис. – Ладно, пойду все готовить.
      – Тебе помочь?
      – Не нужно, я справлюсь. А вот тебе лучше отдохнуть перед завтрашними событиями. Ни о чем не беспокойся, все будет в полной готовности.
      – Хорошо, спасибо.
      – Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на меня, – пожала плечами Танис, выходя из комнаты.
      Менестрес улыбнулась ей вслед. Да, она знала, что чтобы ни случилось, она всегда может рассчитывать на Димьена и Танис, это была дружба, проверенная временем, даже скорее некое братство. Конечно, в не меньшей степени она могла положиться и на Милену с Селеной, и этот список можно было продолжить. Но с этими двумя она сроднилась настолько, что порой они казались ей частью ее организма. До них это место занимал Бамбур – ее верный телохранитель, знавший ее с рождения. Но он погиб… давно…
      Вспоминая о прошлом, Менестрес машинально теребила перстень. Украшавший его камень как никогда походил на глаз. Он и носил название "Глаз дракона". Знак ее титула. В такие моменты, как сейчас, оно всегда напоминало вампирше, кто она есть, о ее долге, и поддерживало, словно живое существо.
      В подобных ситуациях Менестрес бывала и раньше. За всю ее долгую жизнь ей бросали вызов не раз. Но впервые ей предстоит выступить против того, кого она по-настоящему полюбила. А в том, что будет именно так, она почти не сомневалась. Эта мерзавка позаботиться.
      Ну что ж, будь, что будет.

* * *

      Вечер следующего дня выдался на редкость хмурым, то и дело грозила разразиться настоящая гроза. Но Менестрес было все равно. Что-что, а погода сегодня помешать ей не могла.
      С помощью Танис она как раз закончила одеваться, и уже накинула черный, с алой подбивкой плащ, скрывавший ее с головы до ног, когда раздался требовательный стук в дверь. Танис открыла, и на пороге возник Димьен. Что-то в его взгляде сразу насторожило Менестрес, она спросила:
      – Что случилось?
      – Я тут поймал одного вампира, ошивавшегося возле замка. Он сейчас под присмотром сестер. Взглянешь на него?
      – Да, сейчас спущусь.
      Вампирша накинула капюшон и последовала за ним.
      Плененный оказался практически мальчишкой во всех смыслах. Ему вряд ли исполнилось больше восемнадцати, когда он стал вампиром, да и произошло это меньше полувека назад. Возможно, поэтому даже в окружении тех, кто многократно старше его, он держался весьма дерзко.
      Подойдя к нему почти вплотную, Менестрес спросила:
      – Кто ты, и что тебе нужно в моих землях?
      – Мое имя Этьен. Я посланник, – гордо проговорил он. – Мне велено передать вам, что светлейшая госпожа желает вас видеть.
      Менестрес вздернула бровь, потом проговорила:
      – Чем же ты так рассердил свою госпожу, что она послала тебя ко мне?
      – Почему? – удивленно воззрился на нее вампир.
      – Потому что она вряд ли надеялась, что тебя отпустят живым и невредимым. Ты без разрешения нарушил границу земель, и весть твоя – оскорбление и вызов, – холодно ответил вместо Менестрес Димьен.
      Этьен побелел, как полотно. Его глаза в ужасе забегали. Он судорожно сглотнул, и только со второй попытки проговорил:
      – И… что теперь?
      – А ты сам как думаешь? – усмехнулся Димьен, всерьез решивший испугать его до смерти.
      Молодой вампир побледнел еще сильнее, хотя, казалось, это уже невозможно. Было такое впечатление, что он сейчас просто впадет в ступор. Но вместо этого Этьен сполз на пол и, пав в ноги Менестрес, взмолился:
      – Госпожа, простите меня! Я всего лишь выполнял приказ!
      Он попытался дотронуться до ее ноги, но вампирша отступила, не желая этого. Презрительно окинув его взглядом, Менестрес обратилась к Димьену:
      – У нас нет времени. Выстави его за ворота, и пусть убирается на все четыре стороны!
      – Спасибо! Спасибо!
      Этьен твердил это слово нескончаемое число раз, пока Димьен не сгреб его в кучу и не вытолкал взашей.
      Сестры с усмешкой наблюдали за этой сценой. Они обе уже переоделись и находились в полной боевой готовности. Это был тот редкий случай, когда их наряды были очень похожи: кожаные штаны со шнуровкой о бокам, шелковые просторные рубашки (у Милены темно-синяя, а у Селены темно-фиолетовая), поверх которых были надеты кожаные куртки без рукавов с такой же шнуровкой, как и на штанах. Завершали наряд высокие, до колен сапоги. Облик сестер еще дополняло оружие. За спиной у каждой были ножны с длинными мечами, на поясе по кинжалу, а на бедрах по два метательных ножа в форме полумесяца. Со всем этим сестры походили на двух ангелов смерти. Суровые и опасные.
      Танис тоже переоделась. На ней как раз было платье, но такое, какое носили лет пятьсот назад: почти под горло, плотно охватывающее фигуру, с широкими рукавами и расширяющееся книзу. Расшитое золотом и жемчугом оно производило незабываемое впечатление.
      Что же до Димьена, то на эту ночь его выбор тоже пал на кожу: куртка и узкие штаны, уходящие в сапоги. Его будто облили черной кожей, лишь кое-где из разрезов куртки просвечивала алая ткань. От всего этого его волосы, заплетенные в косу, выделялись еще сильнее, а синие глаза казались ярче. Димьен тоже взял меч, но его ножны были прикреплены к поясу.
      Когда Менестрес увидела его в этом облике, то невольно снова вспомнила о Бамбуре, но поспешно отогнала эти мысли. Сегодня она должна быть предельно собранной. Именно такой она вышла из замка.
      Вместе с Танис она села в уже ждавшую их карету, которой правил Димьен. Селена и Милена поехали вслед за ними верхом. Вся процессия направилась в Париж. Менестрес знала, что их уже ждут.

* * *

      Немезис гордо восседала на своем троне, когда в тронный зал вошел Рамир. Преклонив перед ней колено, он проговорил:
      – Этьен вернулся.
      – Вернулся? Вот уж не ожидала.
      – Мы тоже.
      – Значит, она уже близко. Что ж, я на это и рассчитывала. Предупреди всех. И позови Антуана! Я хочу его видеть подле себя!
      – Будет исполнено.

* * *

      Подъехав к дому общины, Менестрес и не подумала постучать – в конце-концов они приехали не на аудиенцию. С ее позволения Димьен хлестнул по воротам своей волей, и те с треском распахнулись. Так что они въехали даже не замедлив хода. В дом вошли также. Этим самым Менестрес с порога заявляла, кто она есть.
      Они шли по коридорам, и все попадавшиеся им на пути вампиры их пропускали, даже двери раскрывали. Но одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что все они подчинены воле своей госпожи. Именно ее Менестрес видела в их глазах.
      Вот и зал Собраний. Двери его тоже не устояли против воли визитеров. Менестрес и ее сопровождающие вошли внутрь. В зале царило торжественное убранство: голубые, алые и золотые драпри соседствовали с гобеленами, на которых были изображены самые разные сюжеты. Из-за всего этого почти не было видно каменных стен. А от трона до самых дверей простиралась ковровая дорожка. Весь пафос хозяйки был налицо.
      Среди собравшихся здесь Менестрес узнала многие знакомые лица. Магистры, сила которых была отнюдь не бравадой, которые вызывали трепет и уважение многих, теперь стали вассалами. Что же до остальных, то они принадлежали к клану Гаруда, а, следовательно, выбора у них особо не было.
      Взгляд Менестрес, лицо и фигура которой все еще были скрыты плащом с капюшоном, скользнул по всем присутствующим вампирам и остановился на противоположном конце зала, где на возвышении стоял роскошный трон, достойный любого короля.
      Сидевшую на нем она узнала сразу. Немезис. Она была одета в длинное парчовое платье такого же голубого цвета, как и ее глаза, с золотыми вставками. Его дополняли богатые украшения, обвивавшие шею и запястья, а голову украшал настоящий венец. Им она подчеркивала свое положение.
      Но вовсе не это больше всего задело Менестрес, а то, что она увидела секундой позже. Рядом с троном, в серо-зеленом, расшитом золотом и серебром камзоле, опустившись на одно колено, стоял Антуан, приникнув губами к руке Немезис.
      Менестрес ожидала нечто подобное, но ожидать и увидеть все собственными глазами оказалось двумя разными вещами. Горечь и боль полоснули по сердцу, но на лице ничего не отразилось. Она не могла сейчас позволить себе чувства.
      Едва уловимый жест, и Антуан поднялся, встав по правую руку от Немезис. Ни один мускул не шевельнулся на его лице, а взгляд был абсолютно пустым, будто никого не было за этими серо-зелеными глазами. И все же он видел и осознавал все, что происходило вокруг, правда реагировал так, как этого хотела его госпожа. Вот в чем весь ужас. Менестрес нехотя перевела взгляд на ту, что на троне.
      На губах Немезис играла злорадная усмешка. Чуть подавшись вперед, она торжествующе проговорила:
      – Я знала, что ты придешь. Ты даже привела с собой своих птенчиков. А эти двое близнецов просто прелесть. Уж не подарок ли это мне? Они будут великолепно смотреться среди моих.
      – И не надейся. Подобный дар встал бы тебе поперек горла, – голос Менестрес резал воздух подобно острому ножу.
      – Как грубо! Я великодушна, и тоже могла бы сделать тебе подарок. Я вижу, тебе приглянулся мой новый вассал, мой будущий принц, – говоря это, она провела рукой по плечу Антуана. И один этот простой жест говорил о том, что между этими двумя было многое.
      Но и теперь Менестрес сохраняла ледяное спокойствие. Она жила слишком долго, чтобы поддаться на такую явную провокацию. А Немезис не унималась:
      – Но почему ты скрываешь от всех нас свое лицо? Неужели прошедшие века так сильно отразились на нем?
      – Время не властно над нами! – гулко проговорила Менестрес.
      В следующий миг плащ лежал черной лужей у ее ног. Причем никто не уловил момента, когда вампирша сняла его. Просто она была в нем, а потом раз – и без него. Тотчас по залу прокатился рокот изумления. Тут и впрямь было чему изумиться.
      Алое, как кровь, шелковое платье охватывало стройный стан Менестрес и спускалось до самой земли. По бокам имелись разрезы практически до самой талии, перехваченной плотно прилегающим золотым поясом с россыпью рубинов и изумрудов. Спина до самой поясницы оставалась открытой. У шеи платье сдерживалось золотой нагрудной пластиной, более похожей на ожерелье, тоже украшенное рубинами и изумрудами, располагавшимися вокруг крупного изумруда, размером с кулак младенца. На запястье и предплечье у нее тоже были браслеты, украшенные теми же камнями. Волосы Менестрес оставила распущенными, и они мягким золотым водопадом окутывали ее фигуру, а ее лоб перехватывала изящная диадема. Вид у нее был не просто потрясающий, он был царственный, все вокруг будто померкло перед ней.
      – Впечатляет, – натянуто улыбнулась Немезис. – Но неужели ты думаешь, что этого достаточно?
      – Что ты хочешь? – пренебрежительно спросила Менестрес.
      – Я хочу, чтобы ты склонилась предо мной, признала мое превосходство!
      – Значит, ты и впрямь задумала занять мое место? – голос насквозь был пропитан иронией. – Ты забываешься! Может, ты и сидишь на троне, но королева я!
      – Пока может быть. Но это легко исправить.
      – Ты и впрямь глупа, если веришь в то, что говоришь, – сохраняя ледяное спокойствие, проговорила Менестрес. – Для того чтобы стать королевой вампиров мало сесть на трон и нацепить корону. Ты даже представить не можешь, что значит стать истинной королевой, и тебе этого никогда не добиться.
      – Это мы еще посмотрим! – раздраженно фыркнула Немезис. Она всячески старалась сохранить невозмутимое лицо, но было видно, что она выходит из себя.
      Остановившись шагах в десяти от трона, Менестрес продолжала:
      – Немезис, ты член Совета. Для большинства это предел мечтаний. Ты глава клана, и это тоже не мало. Но понимаешь ли ты, что можешь лишиться всего этого? Смири свою гордыню, откажись от этого безумия, и я прощу тебя. Иначе ты будешь уничтожена!
      – Уничтожена? – Немезис захохотала резким, неприятным смехом. – У тебя не хватит сил уничтожить меня теперь! Отныне я равна богам!
      – Неужели ты думаешь, что я не знаю, что ты используешь силу клана, привязав его к себе? А ведь это нарушение наших законов!
      – Я создам свои собственные законы!
      – Но сила отыграется на тебе. Твои вампиры уже бояться солнца, они стали уязвимее, и их жажда возрастает. Ты хочешь привести их к вырождению?
      – Не к вырождению, а к новой эре! Мы возродим наше королевство!
      – Ты безумна! – покачала головой Менестрес. – Ты хочешь бросить мне вызов? Своей королеве? – последнее слово громом пронеслось по залу, даже стены завибрировали.
      – Королеве? По-моему, ты слишком слаба, чтобы носить этот титул!
      – И ты решила присвоить его себе?
      – Да! Мы практически одного возраста, я знаю о тебе все и понимаю, что ничем не хуже тебя. Мы обе рождены вампирами, разница лишь в том, что ты появилась на свет в королевской семье. Когда-то ты была сильнее, то теперь я превосхожу тебя.
      – Ты так уверена? Может, ты что-то недооцениваешь?
      – Это ты всегда меня недооценивала! – яростно выпалила Немезис, вскочив с трона. – Ты всегда считала меня слабой девчонкой, недостойной тебя!
      – Это не так, – печально возразила Менестрес. – И мне грустно осознавать, что за всем этим, – она обвела рукой зал, – стоит лишь желание отомстить. Я была о тебе лучшего мнения.
      – Все! Хватит болтовни! Антуан, принеси мне ее голову!
      От этих слов он вздрогнул и сделал шаг вперед, доставая меч. Менестрес знала, что он осознает все, что происходит, но его разум полностью подчинен Немезис, и она так легко его не отпустит.
      С молниеносной скоростью Антуан ринулся с мечом в руках на ту, которую считал своей возлюбленной. Его движения были почти не видны, но только не ей. Менестрес просто отступила в сторону, и он, пролетев мимо, вынужден был остановиться. Их взгляды встретились, и на краткий миг в глазах Антуана появилось что-то от него прежнего. Мелькнули и исчезли нежность и боль. Потом он вновь поднял меч.
      Не желая отвлекаться от главного противника – Немезис, Менестрес позвала:
      – Димьен!
      Ее верный телохранитель тут же оказался рядом в боевой стойке с обнаженным мечом. Но всего лишь одно слово его госпожи заставило его убрать меч обратно в ножны. Она одними губами произнесла:
      – Останови, – а значит, не убей.
      Антуан вновь ринулся в атаку, но Димьен оттачивал свое мастерство тысячелетиями. Светловолосой молнией пронесся он мимо вампира и невидимым даже для него движением выбил меч из его рук. Повинуясь воле Димьена, оружие отлетело далеко в сторону, и по самую рукоять воткнулось в каменную стену. Но Антуана это не смутило, и он вновь атаковал. Его кулак обрушился в грудь Димьену, но с таким же успехом он мог ударить в камень. В ответ тот отбросил Антуана мощным ударом в челюсть, и пока тот вставал, Димьен вырос за его спиной и схватил железной хваткой за шею, продев руки под подмышками вампира. Антуан лишился возможности даже дернуться, хотя он честно пытался вырваться. Но Димьену было под силу удержать даже бегущего слона. Антуану осталось лишь наблюдать за тем, что происходит вокруг. Его огненный взгляд был обращен к Менестрес.
      Она подошла к нему, заглянув в такие знакомые глаза, взгляд которых стал теперь совсем чужим. Менестрес не могла не попытаться. Она провела рукой по щеке Антуана и попробовала достучаться до него прежнего, заставить бороться с чарами.
      Медленно взор Антуана стал проясняться, в нем появилась осмысленность. Стоило ему увидеть Менестрес, как его лицо осветила счастливая улыбка. Но тут вмешалась Немезис:
      – Он – мой!
      Тотчас Антуан вздрогнул, как от удара. Его глаза вновь начала заполнять пустота, но на этот раз он боролся с ней, не желая сдаваться. И ему удавалось шаг за шагом отвоевывать свое сознание.
      – Кровью своей призываю тебя! – продолжала натиск Немезис.
      И эта фраза перевесила чашу весов в ее сторону. Антуан сник, снова став преданным вассалом, готовым на все ради своей госпожи.
      – Видишь, отныне он безраздельно принадлежит мне! – торжествующе проговорила Немезис. – Он – мой вассал, и сделает все, что я прикажу. Мне приглянулся этот вампир. Возможно, я сделаю его своим принцем. Он будет рад.
      – Думаешь? Но ведь это все лишь иллюзия, чары, – возразила Менестрес.
      – Посмотри на моих вассалов – они все безоговорочно преданы мне! Вот на что способны мои чары!
      – Я знаю твои способности. Ты не зря получила свое второе имя. Вечная Возлюбленная, ведь так? Ты могла заставить обожать себя любого. Но как ни крути, это всего лишь иллюзия, а не настоящие чувства.
      – Ну и что? Все они, – она обвела рукой зал, – счастливы.
      – Может быть. А ты? Себя не обманешь, ведь ты-то знаешь, что чувства, которые они к тебе питают – ложь! Ты сама внушила им их. Ты одинока среди них, одинока в своей мести.
      – Замолчи! – взвизгнула Немезис. – Здесь и сейчас я бросаю тебе вызов! И в этот раз тебе не победить меня!
      – Что ж, вызов принят, – кивнула Менестрес, и ее голос был преисполнен решимости.
      Едва смолкло последнее это этих слов, как вспыхнула аура силы Немезис, будто зажгли лампу. Ее волосы взметнулись вверх от порыва невидимого ветра, глаза стали сплошной синевой без зрачков и белков, а кожа просто светилась от иномирной энергии. Сила, подобно сотне водных ручьев, заструилась по залу. Она касалась каждого вампира, присутствующего здесь, и не только, и связывала ее с ними. Лишь саму Менестрес, Димьена, сестер и Танис обтекала эта сила.
      – Видишь, они все мои! – голос Немезис звучал необыкновенно гулко, не по-человечески.
      – Надолго ли? – невозмутимо возразила Менестрес.
      Она начала освобождать свою силу. Барьеры снимались один за другим. Вокруг Менестрес тоже поднялся ветер, трепавший волосы и одежду, а глаза стали сплошным изумрудно-зеленым светом. Этот свет наполнял ее всю. И это притом, что она так и не сняла последний барьер. Но и без этого воздух в зале просто гудел от напряжения. Разве что искры не пробегали.
      Сила клубилась в теле Менестрес, прося дать ей выход, и она обратила свой горящий взгляд на троих магистров, стоявших возле торна, которых она знала раньше. Закружив их в вихре своей силы, она позвала:
      – Джад! Велана! Шамиль!
      Всем им было под тысячу лет, за это время вампир обретает большую силу, и сила Менестрес взывала к ней, она призывала, как только королева может призывать своих подданных.
      Они тотчас обратили на нее свои взгляды. В их глазах был тот же налет пустоты, но, тем не менее, они откликнулись на ее зов. Потом даже сделали шаг в ее сторону.
      Но Немезис не могла так просто на это смотреть. Она крикнула:
      – Нет!
      Тут же ее сила хлынула на них, усиливая связь. Она натянулась, как канат. Со стороны Немезис это было все равно, что дернуть за поводок. И вампиры вновь повернулись к ней, как верные псы. Она торжествующе посмотрела на Менестрес.
      Та лишь снисходительно улыбнулась и вновь позвала магистров. Если бы не обстоятельства, эта игра ее бы очень позабавила. На этот раз вампиры откликнулись быстрее. Джад даже произнес:
      – Ты звала нас, королева?
      – Да как ты смеешь?! – задохнулась от возмущения Немезис.
      – Это мое право. Право королевы! – голос Менестрес был тих, но он заглушал собой все. – Признайся, ты тоже слышишь мой зов, и он заставляет тебя откликнуться, прийти ко мне.
      – Нет! Нет! – гнев исказил ее лицо, и вампирша ударила по Менестрес своей силой.
      Но та поглотила ее всю. И все же эта сила чуть задела ее. На щеке появился порез, правда, он зажил еще до того, как первые капли крови коснулись пола. Но и это обрадовало Немезис. Она процедила:
      – Ты плохо держишь удар.
      – Думаешь? – Менестрес взмахнула рукой, и вампиршу отбросило назад.
      – Салонные фокусы! – выдохнула та. – Не забывай – ты одна против всех. Мои верные воины, уничтожьте этих чужаков!
      Тут же все вампиры в зале единой волной ринулись к Менестрес и ее сопровождающим, окружая их. Не дожидаясь распоряжений, Селена и Милена слаженным движением вынули мечи из ножен, готовые драться до последнего. Первый же напавший лишился головы. И сестры не собирались останавливаться. Танис тоже дралась с ними плечом к плечу, а Димьен оказывал посильную помощь, не забывая при этом сдерживать Антуана.
      – Ты хочешь битвы? – сурово проговорила Менестрес.
      – Она уже началась! – рассмеялась Немезис. – У тебя не хватит сил остановить ее! Конец положит лишь твоя смерть, но раньше умрут твои подданные.
      Она вновь нанесла удар, намереваясь снова пустить своей противнице кровь, но Менестрес отразила его и ледяным тоном проговорила:
      – Я так не думаю. Видимо, твое сердце уже не смягчить. Тогда не стоит и притворяться.
      Гнев начал заполнять Менестрес, и она сняла последний сдерживающий барьер. Сила хлынула гудящим вихрем. От нее дрожали стены и ныли зубы. Под ее напором первые ряды нападавших вампиров покачнулись, многие даже рухнули на колени. Вампиров было много, а их всего пятеро. И даже при таком раскладе они могли бы перебить их всех. Но массовые убийства не входили в планы Менестрес, и она решилась на одну вещь.
      Скрестив руки на груди, она прошептала:
      – Стена безмолвия!
      Сказав это, она резко развела руки в стороны, и волна силы вырвалась из нее, оттеснив прочь нападавших вампиров. Таким образом образовался большой ровный круг, внутри которого оказались сама Менестрес, Немезис, Танис, сестры и Антуан, которого все еще держал Димьен.
      – Селена, Милена, Танис, – окликнула Менестрес, не оборачиваясь, – сдержите круг?
      – Теперь? Можешь не сомневаться, – усмехнулась Милена, взмахнув мечом, который уже был запачкан чьей-то кровью.
      – Даже так тебе не победить меня! – бросила Немезис.
      Она обратилась к силе клана, наращивая свою. Вскоре вампирша просто светилась от переполнявшей ее энергии. На кончиках ее пальцев играли языки пламени. Немезис сформировала их в шар, который бросила в Менестрес.
      Но она еще в полете остановила шар и отправила обратно, в ту, что послала его. Сгусток огня ударил ей под ноги и даже подпалил платье. Немезис рассержено топнула ногой, гася пламя. Она была в ярости. Собрав всю свою силу, вампирша ткнула ею в Менестрес, как мечом. Королева пошатнулась, на ее предплечьях возникли кровавые полосы, подобные ножевым ранам. И все же она не отступила.
      В ответ Менестрес окатила ее ледяным взглядом, обрушив на Немезис всю свою силу и волю. Будто королева кинула в нее сноп молний. И на этот раз Немезис не устояла, она рухнула на колени, словно марионетка, у которой обрезали ниточки. По ее лбу протянулась глубокая царапина, кровь появилась в уголке рта. Из ее груди вырвался полувздох-полувсхлип, и тотчас же такой же вздох, только усиленный, вырвался из глоток всех вампиров в зале, даже Антуана.
      Немезис попыталась восстановить свои силы за счет их, но на сей раз Менестрес не была настолько великодушна, и в очередной раз полоснула по ней своей силой. Вампиршу откинуло назад, изо рта брызнула кровь, заливая платье. Вампиры издали очередной крик боли. Многие повалились на пол, и некоторые уже не смогли подняться. У них тоже шла кровь, заливающая пол зала. Менестрес невольно бросила мимолетный взгляд на Антуана. Его глаза помутнели, он тяжело дышал, и тоненькая струйка крови текла у него из уголка рта.