И вдруг девочку обожгла мысль, которая последнее время преследовала ее. Может быть, эта ночь последняя. Может быть, именно сейчас случится страшное, непоправимое: кто-то рванет красную ручку тормоза - поезд остановится, жизнь на Земле замрет. И уже не будет разговорчивого утра, болтливого дня, несговорчивого вечера... Почему русские хотят завоевать весь мир, хотят завоевать Америку?
      Почему? Почему? Почему?
      В сознании девочки произошло просветление. Она совершенно четко поняла, кому надо задать этот страшный, неразрешимый вопрос: почему? Саманта решительно подошла к столу. Зажгла свет. Вырвала из тетрадки листок, достала ручку. Села на краешек стула и вывела первые слова: "Мистер советский Президент..."
      Строка полилась за строкой:
      "Мне 10 лет. Я обеспокоена, будет ли война... Вы за войну или нет? Если вы против, пожалуйста, напишите, как вы собираетесь не допустить войны".
      Саманта остановилась. Она тяжело дышала, словно не писала, а совершила большую пробежку. Но задерживаться было нельзя, каждое мгновение это могло произойти, и она, крепче сжав ручку, вывела на бумаге самый страшный вопрос: "Почему вы хотите завоевать весь мир или по крайней мере Соединенные Штаты?"
      Она так погрузилась в свою трудную работу, что не заметила, как дверь отворилась и порог комнаты переступил папа, а за ним, кутаясь в халатик, маленькими шажками бесшумно вошла мама. Они встали за ее спиной. И не дыша следили за каждым словом, выходившим из-под ее пера. Только когда Саманта поставила точку и отложила ручку - почувствовала, что не одна в комнате, и оглянулась.
      - Ты правильно поступила, дочь, - сказал папа. - Хотя неизвестно, чем это кончится.
      - Не слишком ли опрометчиво? - спросила мама. - Впрочем, скорее всего, ты не дождешься ответа. Но пусть в Москве по крайней мере знают, что даже наши дети не хотят войны...
      - Хорошо, что вы здесь, - тихо произнесла Саманта. - Хорошо, что вы знаете. Я завтра отправлю письмо. Если русский президент честный человек, он ответит, он напишет правду.
      Я представляю себе раннее утро в маленьком американском городке, когда еще слышны голоса птиц, а вместо резкого запаха бензина и асфальта еще пахнет свежей травой и тополиной смолой. И городские люди на мгновение вспоминают, что существует небо, солнце, трава, а ветер возникает не от мчащихся машин, а от дыхания Великих озер.
      Я вижу Саманту, мою дорогую Сэми, сбегающую по ступенькам крыльца, раз, два, три, четыре - до меня долетает стук ее каблучков.
      На плече сумка с книжками. В руке голубой конверт. В конверте не просто листок бумаги, сложенный вчетверо, в нем - все ее надежды, начало какой-то очень важной, серьезной связи. Придет ли ответ? Или связь оборвется, как обрываются провода-паутинки в осеннем лесу?
      На углу Саманту поджидал Дуг.
      - Понимаешь, я совершенно случайно... - начал было мальчик, но Саманта оборвала его:
      - Да, да, я знаю, ты совершенно случайно очутился здесь. Я очень хорошо знаю это, Дуг! - Саманта улыбнулась, а потом лицо ее стало серьезным, и она обратилась к другу как к официальному лицу: - Дуглас Хилл! Ты умеешь хранить тайны?
      - Ты же знаешь, Сэми: я - могила!
      - И ты можешь дать клятву...
      - Клянусь! - поспешно отозвался мальчик, боясь, что Саманта раздумает посвящать его в свою тайну.
      Саманта приблизилась к Дугу и на одном дыхании сказала:
      - Сегодня ночью я написала письмо русскому президенту. Если ты засмеешься, я повернусь и уйду.
      Дуг не засмеялся. Он только смотрел на Саманту веселыми глазами, и девочка почувствовала, что ему очень хочется засмеяться.
      - Почему твои глаза смеются? - строго спросила она.
      - Потому что я вспомнил про бродягу, который решил жениться на английской королеве. "Половина дела сделана, - заявил он дружкам. - Я согласен. Осталось уговорить английскую королеву".
      Саманта закусила нижнюю губу и сухо спросила:
      - Какое отношение твоя дурацкая история имеет к этому письму? Девочка подняла над головой конверт.
      - О чем ты просишь русского президента? - вместо ответа поинтересовался Дуг, и его глаза перестали смеяться.
      - Я ни о чем не прошу. Я спрашиваю его: за войну он или нет? Я видела в газете портрет русского президента. У него вполне человечные глаза.
      - Но он может не ответить тебе.
      Некоторое время девочка молчала. Потом вскинула голову и сказала:
      - Не верить всегда проще, чем поверить.
      Повернулась и застучала каблучками.
      - Саманта, куда ты?
      - В почтовую контору.
      - Я с тобой! - Дуг сорвался с места и побежал за подружкой.
      В конторе не было посетителей, и, сидя за барьером, девушка в больших очках увлеченно рассматривала журнал "Вог" - изучала новые фасоны. Увидев Саманту, девушка кивнула ей и спросила:
      - Что у тебя?
      - Письмо.
      - Куда отправляешь?
      - В Москву! - ответила Саманта и выжидательно посмотрела на девушку.
      - В Москву? Это в нашем штате?
      - Да нет же! - воскликнула Саманта.
      - Еще Москва есть в Канзасе. Я сейчас посмотрю справочник. - Девушка раскрыла потрепанную книгу и стала называть штаты, в которых есть населенный пункт с названием Москва: - Айдахо, Охайо, Теннесси... Есть еще в Пенсильвании...
      - Ей нужна другая Москва. Русская! - решительно сказал Дуг.
      - Русская? - девушка удивленно посмотрела на Саманту. - Да, да, вспомнила! У русских тоже есть Москва. Это будет стоить сорок четыре цента! У тебя там родные?
      Саманта покачала головой.
      - Кому же ты пишешь... в Москву?
      - Президенту! - за Саманту ответил Дуг.
      Девушка от удивления даже сняла очки и посмотрела на Саманту так, словно увидела впервые.
      - Президенту?! Однажды мой дедушка написал письмо губернатору штата, но ответа не получил.
      - Я тоже, может быть, не получу, - сказала Саманта.
      - Наверное. Лучше бы купила мороженого. Только деньги бросаешь на ветер. Ну, давай письмо.
      Саманта протянула голубой конверт, девушка наклеила марку, поставила жирный штемпель и отсчитала сдачу с доллара.
      Когда Саманта ушла, девушка еще долго смотрела ей вслед. А потом вздохнула и сама себе сказала-подумала вслух:
      - Иногда выигрывают по автобусному билету. Вдруг и она выиграет?
      Солнце с белыми лучами
      Старый солдат Ральф рассказывал сказки. У него были любимые сказки, которые он рассказывал по нескольку раз. Но они не надоедали слушателям.
      Его сказки отличались тем, что обычно в сказках речь шла о минувших временах, старый же солдат обращался к будущему. Он был скорее фантаст, чем сказочник.
      - История эта произойдет лет через сто, а может быть, через двести. Дети, вроде вас с Дугом, прибегут однажды домой в страшном возбуждении и, перебивая друг друга, станут рассказывать матери:
      - Мама, мы нашли странный цветок!
      - Он растет за домом, около клена с красными листьями.
      - Мы не знаем его названия. Белое колесико с желтой сердцевинкой.
      - Вовсе нет! Он похож на маленькое солнце с белыми лучами. Ты не знаешь, что это за цветок?
      Они все еще не могли отдышаться, а замолчать тоже не могли, им хотелось поскорей все высказать маме.
      - Он пахнет корицей.
      - Вовсе нет! Он пахнет солнцем.
      - Солнцем? - Мама подняла брови, и глаза ее заблестели. - Я не знаю, как пахнет солнце. Разве можно понюхать солнце?
      - Если наклониться пониже, можно. И на носу остается желтая пыльца. Смотри!
      Два маленьких носа поднялись к маме - кончики были желтыми.
      - Не знаю, о каком цветке вы говорите, - сказала мама и поочередно вытерла желтую пыльцу с ребячьих носов. - Может быть, вы придумали этот цветок? Хотя от придуманных цветов носы не желтеют. Пойдемте!
      И все трое зашагали к клену с красными листьями.
      Цветок действительно был похож на белое колесико с желтой сердцевинкой, но и на солнце с белыми лучами был похож тоже. Все зависело от того, чьи глаза на него смотрели.
      - Значит, не ты посадила этот цветок? - сказали дети, и в голосе их прозвучало разочарование. - Кто же посадил его? Отец?
      Мама пожала плечами.
      - Я слышала, что раньше... очень давно цветы появлялись сами и неожиданно. Никто не удивлялся, просто радовались.
      - Неужели цветы могут появляться сами?!
      - Только в сказках цветы появляются сами!
      Четыре глаза с недоумением смотрели на маму.
      - Может быть, этот цветок появился по ошибке? - сказала мама.
      - По ошибке ничего хорошего не получается, - сказали дети. Наверное, отец решил сделать нам подарок, всем троим.
      И они стали ждать отца. И все это время они разглядывали цветок, поливали, заслоняли от яркого солнца. Постепенно все три носа стали желтыми.
      Когда отец вернулся с работы, оказалось, что никаких цветов он не сажал. Он долго рассматривал незнакомое растение, измерил рост стебля, диаметр колесика. Все тщательно записал в книжечку и наконец сфотографировал открытие своих детей. А дети терпеливо ждали, что скажет отец.
      Он сказал:
      - Вероятно, семечко этого цветка занесло ветром из жарких стран, где растет много экзотических цветов.
      Весь остаток дня дети провели около цветка. Приходили соседи, разглядывали незнакомое растение, строили различные предположения о его появлении. Одни говорили, что в природе появился новый вид. Другие не исключали, что цветок инопланетянин - семечко занесло на землю потоком космических частиц. Третьи глубокомысленно молчали. Но никого цветок не оставил равнодушным. Одним он напоминал колесико с желтой сердцевинкой, другим - маленькое солнце с белыми лучами. И все уходили с желтыми носами.
      А цветок одиноко стоял в траве и покачивался от ветра на тонком стебельке.
      И тогда дети вспомнили о бабушке.
      Обычно о бабушке они редко вспоминали, а тут вспомнили и привели ее в сад. Бабушке было сто лет, а может быть, двести, дети умели считать только до ста. Бабушка жила не только с ними, но и еще в каком-то далеком, малопонятном времени, о котором люди знали только по книгам. Отец называл бабушку "живая история".
      Бабушка долго смотрела на цветок и молчала. Потом она сняла очки, словно они мешали ей рассмотреть удивительное растение, и тут дети заметили, что в глазах у бабушки накапливаются слезы.
      - Что с тобой, бабушка?
      - Может быть, от этого цветка у тебя аллергия?
      - Тогда мы сорвем его и выбросим.
      - Нет, нет, - запротестовала бабушка. - Никакой аллергии. Все в порядке.
      - Почему же у тебя на глазах слезы?
      - Цветы всегда напоминают людям детство, - сказала бабушка и легкой сухой рукой смахнула слезу.
      - Разве когда вспоминают детство, плачут? - спросили дети. - У тебя было тяжелое детство?
      - Нет, - ответила бабушка. - У меня было хорошее детство. Я просто встретила старого знакомого, как встречают на улице или на вокзале.
      - Как же зовут... старого знакомого?
      - Ромашка, - тихо произнесла бабушка.
      - Ро-маш-ка, - по складам повторили дети. - Правильно? Мы никогда не слышали про ромашку. Она из Африки или из Австралии?
      - Она из моего детства.
      Слезы снова навернулись на глаза бабушки; у детей и стариков чуть что - слезы.
      - Когда-то давно ромашек было очень много. Они покрывали поля, пригорки, берега рек. Словно летом неожиданно выпал теплый снег.
      Бабушка вспоминала, а детям казалось, что она рассказывает им забавную сказку, в которую сама верит.
      - Белое колесико с желтой сердцевинкой было живым, оно встречало человека весной и катилось рядом с ним до осени. От детства до старости человеку светило маленькое солнце с белыми лучами. И от этого жизнь становилась прекрасней. А потом ромашек становилось все меньше. Их стали безжалостно срывать, каждый, кто проходил мимо, срывал.
      - Зачем?! - четыре непонимающих глаза смотрели на старую женщину, а она молчала, не знала, что ответить.
      Она опустилась в траву и низко наклонилась к ромашке. Ее губы шевелились, она что-то шептала своей старой знакомой. Может быть, рассказывала о своей жизни.
      Неожиданно она оглянулась на детей, и глаза ее стали сухими:
      - Мы виноваты перед вами, дети! Не уберегли ромашку. Она стала для вас чужой, как инопланетянин. Теперь ромашка уже не вернется.
      - Вернется, - сказали дети. - Одна ромашка уже вернулась. Мы будем охранять ее, а когда придет осень, соберем семена. И весной вернутся остальные ромашки, и людям будет казаться, что выпал снег... Бабушка, когда ты была молодой, люди не знали, что ромашка - маленькое солнце с белыми лучами. Но теперь они будут знать.
      Дети помогли бабушке подняться с травы. Нос у нее был желтый от пыльцы цветка, а глаза светились. И всем троим показалось, что высоко в небе над кленом с красными листьями сияет солнце с белыми лучами и оно пахнет ромашкой.
      Выигрыш по автобусному билету
      Потом, когда Саманта будет вспоминать этот теплый апрельский день, ее фантазия нарисует его совсем не таким, каким он был.
      Разноцветные гроздья фейерверка взлетят в небо и превратятся в огромный фантастический букет. Отблески этих небесных красок отразятся во всех окнах города. Зазвучит музыка, и музыканты в ярких униформах, пританцовывая, пройдут по улицам, состязаясь в своем искусстве. Далеко за полночь еще будет звучать музыка, люди будут танцевать, и смеяться, и плакать от счастья. А старый солдат Ральф Пастер появится на своем кресле-каталке в отглаженной форме с орденами и прочими знаками воинской доблести.
      На самом деле день был как день. Саманта возвращалась из школы. И вдруг издалека увидела на крылечке своего дома папу. Он стоял, размахивал руками и звал ее:
      - Сэми! Сэми! Ты только подумай, Сэми!
      Когда девочка подошла к дому, лицо папы сияло, в глазах затаилось лукавство, и он был похож на себя в детстве.
      - Что случилось, папа?
      - Произошло невероятное! Он ответил! Вот письмо.
      - Кто ответил, папа?
      - Русский президент.
      - Ты шутишь, Арт! Ты неудачно шутишь! - сказала девочка и стала подниматься по ступенькам: она устала и была голодна.
      Но папа преградил ей путь.
      - Я шучу... но не сейчас, - почти закричал Артур Смит. - Мало того, что он прислал тебе ответ. Он приглашает тебя с родителями... посетить Советы. В удобное для нас время.
      Но тут терпение девочки лопнуло. Она подпрыгнула и выхватила из руки отца письмо. Затем бросила сумку, уселась на ступеньку и стала быстро, перескакивая со строки на строку, читать:
      "Здравствуй, дорогая Саманта!.. Мне кажется, ты смелая и честная девочка, похожая на Бекки, подружку Тома Сойера... - Саманта глотнула воздух и продолжала. - Твой вопрос - самый главный. Отвечу на него серьезно и честно... Советские люди хорошо знают, сколь ужасна и разрушительна война... У Америки и у нас есть ядерное оружие - страшное оружие, которое может в один миг убить миллион людей... Но мы не хотим, чтобы оно было когда-либо пущено в ход... Мы предлагаем прекратить его дальнейшее производство и приступить к уничтожению всех его запасов на Земле... Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта..."
      Саманта читала, а папа стоял над ней, огромный и сильный, и терпеливо ждал, когда письмо из Москвы будет дочитано. Саманта поднялась со ступеньки. Она должна была бы закричать "ура!". И запрыгать. Но она вопросительно смотрела на отца и молчала. Не расцвели огни фейерверка, не заиграли оркестры, и люди не закружились в танце.
      Мама вышла из дома и спросила:
      - Что случилось?
      - У нас ничего не случилось, - как можно спокойней ответил папа. Саманта получила ответ от русского президента. Он приглашает ее и нас... посетить Союз... в удобное время. Джейн, когда у нас удобное время?
      И тут папа заметил, что Саманта молчит и не улыбается.
      - Ты не рада? - спросил папа.
      - Не знаю, - призналась девочка. - Когда все было далеко, я была спокойна. А теперь все так резко приблизилось.
      - Но ты... мы будем гостями президента! - воскликнул папа.
      - Президенты всегда улыбаются. А обычные люди чаще бывают мрачными. Я для них - американка. Они там, за океаном, ненавидят нас.
      - Кто это тебе сказал? - твердо спросил папа.
      - По телевизору, - начала было девочка, но папа перебил ее:
      - Когда-то телевизор был признаком цивилизации. Теперь умные люди выбрасывают из дома... ящики. - Папа протянул маме листок с письмом президента: - Прочти. Мы выиграли по автобусному билету.
      Саманта молча сидела на ступеньке. Что скажет мама?
      - Тебе, Артур, не кажется, что в этом есть что-то авантюрное? спросила мама.
      - Удача не всегда результат авантюры, - сдержанно ответил папа, иногда везет и не авантюристам.
      - Ты считаешь, что нам повезло? - спросила мама. - Ты подумал, что это не просто приглашение от друга или от дальней родственницы, которая неожиданно объявилась в России? Об этом приглашении завтра узнает мир. А послезавтра каждый наш шаг будет очень ответственным. Надо твердо знать, что мы хотим. Мы должны поступить разумно. А что на этот счет думает Сэми?
      - Я во всем виновата, - призналась девочка и поднялась со ступеньки. - Я очень хотела знать, будет ли завтра на месте наш дом, наш город, наша Земля. Я хочу не бояться жить. Но для этого надо своими глазами увидеть, что это за Россия.
      Саманта быстро поднялась по ступенькам и скрылась в доме, словно хотела немедленно собраться в путь.
      - Ты молодец, дочка! - воскликнул папа, входя следом в дом.
      В комнате было тихо. Мама подошла к окну и задумалась.
      Бывает момент, когда взрослые, всегда самые умные, всегда самые справедливые, всегда самые правые, - когда взрослые вдруг прислушиваются к ребенку. И тот оказывается мудрее, дальновиднее и понимает то, чего люди из-за своей взрослости понять не могут.
      Этот момент наступил.
      И оказалось, что права Саманта. Права, как никогда. Права, как никто.
      - Теперь вся наша жизнь переменится, - наконец заговорил папа. Теперь жизнь будет другой. Только какой, я не знаю точно.
      - Я боюсь перемен. Ведь они не всегда бывают счастливыми, - сказала мама.
      - Надо быть на высоте, - сама не замечая того, повторила Саманта любимые папины слова.
      Как быстро по городу разносятся вести. Особенно если город маленький, а весть большая, необыкновенная.
      В магазинах, в аптеках, в барах, в котлетных и возле игровых автоматов люди обсуждали феноменальное событие: их маленькую землячку пригласил сам мистер президент Советов.
      Город гудел:
      - Слыхали? Девчонка выиграла по автобусному билету!
      - Еще неизвестно, может быть, проиграла.
      - Но она гостья президента!
      - Ничего хорошего из этого не получится. Это пропаганда!
      - А может быть, именно наша девочка поможет понять людям нечто очень важное.
      - С каких это пор дети стали заниматься большой политикой?!
      - Она вернется из Москвы красной!
      - Да хоть зеленой. Лишь бы не было войны!
      А вечером к дому на краю леса подрулила каталка старого солдата. И, попыхивая трубочкой, которую ему подарил русский Иван на Эльбе, Ральф крикнул:
      - Мисс Саманта! Не соблаговолите ли вы выйти на крыльцо?
      И когда Саманта, возбужденная и встревоженная, появилась на крыльце, Ральф Пастер воскликнул:
      - Сэми! Уезжаешь? Позволь пожелать тебе счастливой дороги. Ты сделала смелый шаг, теперь уже нельзя отступать. Только не ошибись, Сэми!
      Девочка вопросительно посмотрела на гостя.
      - Помнишь, я рассказывал тебе про военный лес? Так у этой истории есть продолжение. Прошли годы. Смола затянула раны, появилась свежая зелень. Лес стали пилить на доски, чтобы построить дома. И тогда у пил начали ломаться зубья: столько осколков и пуль было в стволах деревьев. Видишь, как глубоко в мир входит война. Я тоже дерево из того леса. И в моем теле тоже сидит осколок, и поэтому я не могу ходить, бегать, плавать, играть в бейсбол... Сэми, ты разведчик, которого наш народ посылает в Россию. Нет, тебе не придется пересчитывать русские ракеты! Ты должна узнать нечто более важное: нужна ли русским новая война, хотят ли они войны? Ты должна серьезно сыграть в "горячо-холодно" и найти истину. Запомни, весь мир поверит тебе. Только не ошибись, Сэми. Только не ошибись.
      И он внимательно посмотрел на девочку своими светлыми, выгоревшими от огня глазами. В этом взгляде слились боль и надежда.
      Решено было ехать в июле, после дня рождения.
      Решено было экстренно вызвать бабушку и кузину Тейлер, чтобы они помогли собраться, а потом остались бы, чтобы позаботиться о собаке и кошке.
      Вещи увязаны в тюки, провизия уложена в корзины, на случай нападения индейцев заряжены ружья. А под окнами стоит фургон с брезентовым верхом, запряженный шестеркой лошадей. Глава семьи подаст команду - и загремят колеса по долинам рек, по скалистым нагорьям и по глубоким каньонам. Вперед! На Дикий Запад?
      Так в былые времена американцы отправлялись открывать новые земли. Но теперь семья Смит отправляется не на запад, а на восток, и не в фургоне, а в самолете, и не уезжает, а улетает. Прощай, Манчестер!
      ГЛАВА ВТОРАЯ
      На каком языке поют петухи
      Я представляю себе Саманту, летящую в самолете. Она сидит в глубоком мягком кресле, скинув туфли и поджав под себя ноги. Она прильнула к холодному стеклу иллюминатора. И если бы кто-нибудь взглянул на нее снаружи, то увидел бы приплюснутый нос и горящие глаза, которые хотят вобрать в себя мир заоблачной высоты.
      За бортом лайнера - белая изнанка облаков. Нет, это не легкие воздушные облака, какими мы их видим с земли. Здесь, на высоте девяти тысяч метров, облака похожи на спрессованный снег, скрипящий под ногами. Кажется, что самолет летит над Арктикой и вот-вот из-за сугроба выглянет белая медведица.
      На самом деле внизу под этой устойчивой белизной дышит океан. Большие, тяжелые волны поднимаются и опускаются, поднимаются и опускаются, а порывистый ветер срывает с их гребней белую пену.
      Саманта представляет себе, как, скрытые облаками, словно таинственным занавесом, внизу проплывают корабли, прыгают дельфины и возникают острова. Но постепенно однообразная картина облаков как бы укачивает ее. Ей начинает казаться, что самолет летит очень медленно, а потом вообще повисает между небом и землей. Если он так будет висеть, то вообще никогда не прилетит в Москву!
      И вместо того чтобы мчаться вперед, мысли девочки возвращаются. И над Атлантическим океаном Саманта с грустью вспомнила о родном доме - крылечко с четырьмя ступеньками, елка, растущая рядом, словно сорвались с места и бросились вдогонку за своей хозяйкой. Они догнали ее в заоблачной выси. И девочку сразу обступили знакомые вещи - старый диван, часы, стол с книжками и тетрадками. Песенка "Олли, Олли, три быка!" зазвучала совсем близко.
      С домашними вещами у Саманты были свои отношения. Она дружила с одними и недолюбливала других. Очень, к примеру, девочка любила большой старый диван. У него был мягкий характер. Когда в свободные минуты девочка с ногами забиралась на диван, ей казалось, что она проваливается в лесной мох. И сразу слышался шелест листвы и пахло еловыми шишками. Диван убаюкивал, на нем снились интересные сны.
      А вот стенные часы с гирями Саманта недолюбливала. Их колючие стрелки-усы двигались по лицу-циферблату и отправляли жизнь. Когда надо было заниматься, часы специально шли медленно, а тяжелые гири как бы висели на шее у Саманты - не давали поднять голову. Но когда наступало время игр, часы по закону бутерброда срывались с места и мчались на одной ноге. Время летело так быстро, что стоило только войти во вкус, как слышался голос мамы: "Сэми, пора ужинать!" Утром часы не давали поспать, вечером загоняли в постель.
      Папино ружье, висевшее в гостиной, казалось особенно мрачным. Его можно было бы назвать молчуном, если бы несколько раз в году, когда папа отправлялся на охоту, ружье не гремело бы на всю округу так, что закладывало уши.
      Но самым коварным был теннисный мяч. Стоило ему вылететь за пределы площадки, как он буквально растворялся в траве. Саманта с друзьями искали его, а он незаметно перекатывался с места на место. И в конце концов оказывался на виду, словно вовсе не прятался...
      Потом лайнер нагнал - то есть Саманта вспомнила - Руди Битеринг в кепке с прозрачным козырьком. Он летел рядом на своем спортивном самолетике и грозил кулаком рыжему парню, который нравился его сестре.
      В иллюминаторе, как в портретной раме, появилось лицо Дуга. Его короткие рыжие волосы топорщились от ветра, а он не обращал внимания, щурил глаза и говорил:
      - Почему люди обязательно кого-то недолюбливают? Одни - рыжих, другие - черных, третьи - картавых, четвертые - всех, вместе взятых. Эти маленькие ненависти складываются, и получается большая ненависть. А большая ненависть - это война. Я так думаю.
      "Значит, война начинается с таких, как Руди Битеринг, - подумала Саманта. - Но такие, как Дуг, должны уметь постоять за себя. Чтобы Руди Битеринги не очень распоясывались!"
      Самолет плавно парил над облаками. Папа листал газету. Мама дремала. Саманте захотелось домой.
      Куда она летит? Зачем? Что ждет ее впереди?
      А что, если письмо русскому президенту было ошибкой?
      И тут летящий со скоростью тысяча километров в час лайнер нагнал старый солдат на своей каталке. Саманта вспомнила и его. Она увидела лицо Ральфа Пастера с серебристой колючей бородой, увидела его натруженные руки - они лежали на пледе, прикрывающем колени, - услышала его голос:
      "Всю жизнь ищи людей, которым можно верить. Потому что именно в них заключена правда... Правда не бывает русской, американской, она везде одинакова. Это ложь бывает всякой. Красной, синей, зеленой. Ложь очень живуча. Она прорастает сквозь землю, даже когда лгун лежит в земле... Люди стареют от лжи. А кто говорит правду, всегда молодой".
      Почему здесь, над океаном, Саманта вспомнила мистера Ральфа? Может быть, потому, что летела за правдой?
      Она вдруг подумала, что завтра ее встретят незнакомые дети. Они будут что-то говорить - она не поймет, потому что не знает русского языка. Может быть, они будут насмехаться над ней.
      От этих тревожных дум Саманта поежилась. Ей захотелось, чтобы большой лайнер сделал разворот и вернулся домой.
      Саманта повернулась к папе и спросила:
      - Тебе не страшно?
      - Почему мне должно быть страшно, Саманта?
      - В одном справочнике я прочитала, что по московским улицам ходят медведи.
      - Чушь, - ответил папа.
      - Но ведь это напечатано.
      - Значит, напечатана чушь. А написал ее невежда.
      - Конечно, дело не в медведях, я в них тоже не очень-то верю. Но нас могут обидеть.
      - Девочка, ты забываешь, что мы гости президента.
      - Но играть-то я там буду не с президентом, а с детьми. Думаешь, они не будут считать меня американской шпионкой?
      Папа усмехнулся, положил на колени газету и повернул голову к дочери:
      - В каждой стране по-своему слышат петуха. Нам кажется, он поет "кок-э-дудл-ду", а французам слышится иное - "ко-ко-рику". Шведам слышится - "ку-ке-лику", португальцам - "ко-ко-ро-ко". На самом деле петухи во всем мире поют одинаково. - И тут, забыв, что он в самолете, папа пропел: - Кок-э-дудл-ду!
      - Артур, что с тобой? Мы не одни, - тревожно прошептала удивленная мама.
      Смущенный, папа спешно погрузился в чтение газеты. Тем временем стекло иллюминатора стало синим - наступили сумерки. В салоне зажгли свет.
      Саманте вдруг показалось, что она лежит на диване, свернувшись калачиком. Один глаз закрылся, а другой все смотрит, смотрит. И видит, что в комнате идет снег. Снежинки падают на ковер и не тают. И весь ковер в сверкающих белых звездочках. "Вот бы, - во сне думает Саманта, - собрать белые звездочки и наклеить в тетрадку. Но для этого потребуется черная тетрадка. А где взять черную тетрадку?"
      "Откуда падает снег?" - Саманта посмотрела наверх и увидела, что в комнате нет потолка, а над домом нет крыши, и над столом, над старыми часами, над ящиком телевизора стоят звезды.
      Когда Саманта проснулась, было светло. Девочка повернула голову к иллюминатору и увидела, как солнце выбирается из своего логова - оно окутано туманом, словно выплывает из закипающего молока. Саманта вспомнила медную кастрюлю на плите и убегающее молоко, которое белой волной переваливает через край. И в салоне запахло молоком.
      Саманта хотела сказать: "С добрым утром", но сказала:
      - Молоко убежало.
      Ей стало легко и весело, и она запела: "Олли, Олли, три быка!"
      - Наш лайнер пересекает границу Советского Союза, - торжественно объявила стюардесса.
      ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      Первая Наташа
      Впервые Москву Саманта увидела с неба. Город возник из лесов и полей белыми квадратами, и в белизне кварталов таилась удивительная, почти снежная, свежесть. Для жительницы маленького Манчестера это было так необычно, что девочка почувствовала себя Алисой, парящей над сказочной страной Зазеркалья. Сейчас мелькнет Черная Королева или на облачке проплывет надутый ворчун Шалтай-Болтай. Тревожная радость охватила Саманту. Она прижалась лбом и носом к холодному стеклу иллюминатора и смотрела на проплывающую внизу Москву. Людей не было видно - высоко! зато по тоненьким прямым капиллярам дорог двигались машины, они были едва видимы и казались сплошным потоком - это было кровообращение огромного города.
      "Прежде всего, - считала Алиса, - надо изучить страну, по которой собираешься путешествовать".
      Саманта готовилась к поездке в Союз, как Алиса к путешествию в страну Зазеркалья. Девочке казалось, что там, за океаном, все наоборот. То, что дома хорошо, там считается плохим. И напротив, то, что дома плохо, за океаном окажется хорошим. И часы там ходят в обратную сторону. Настоящее Зазеркалье!
      Лайнер наклонился, и земля стремительно приблизилась - иллюминатор превратился в увеличительное стекло: дома, деревья, бегущие машины стали сразу крупнее. А тень самолета призрачно-легко скользила по зеленой траве, крышам домов и плыла по голубой воде озер.