– Ты собираешься отправиться в дом Джейкоба прямо сейчас?
      – А в чем, собственно, проблема? – вызывающе бросила Ди. – Есть ключи, есть время, а больше мне ничего не нужно...
      – Мне?! – Глаза Грэя превратились в две колючие зеленые льдины, и Ди на мгновение стало страшно – таким злым она не видела его еще ни разу за все время их знакомства. Его колкие шутки, доводившие Ди до исступления, показались ей верхом доброжелательности по сравнению с тем, что она видела и слышала сейчас. – Ты всегда думаешь только о себе?! Или твой эгоизм проявляется только в отношениях со мной?! По-моему, ты забыла, что у меня тоже есть желания и потребности!
      – Я ничего не забыла! – вспыхнула Ди. Какое право он имеет обвинять ее в эгоизме?! Он – Грэй Годри, заправский бабник, флиртующий с каждой смазливой мордашкой! Внутри все жгло, горело и болело. Ди была уверена в том, что только она имеет право на обиду – она, измученная бесконечной неопределенностью, которой опутал ее Грэй. А теперь выясняется, что обижен он... Чем же? Прекрасно проведенной ночью в объятиях Элайзы?! – И не нужно кричать на меня, потому что я ненавижу, когда на меня кричат!
      – Если бы ты понимала спокойную речь, я никогда бы не повысил голоса. Но ты не хочешь объяснять, что с тобой происходит... Ты молчишь, дуешься и смотришь на меня, как на пустое место! Что я сделал, Ди? Объясни, в конце-то концов! Со вчерашнего вечера у меня такое чувство, будто я сбил на дороге собаку или обидел твоего попугая... Объясни мне, в чем дело?
      Ни за что! Даже если ее будут пытать каленым железом, она ни за что не расскажет правды. Она не доставит Грэю такого удовольствия – не станет очередной игрушкой в его коллекции. А Ди даже не сомневается в том, что такая коллекция есть... И наверняка заполнена блестящими экземплярами, такими, как красотка Элайза Сторнлив... Крики Грэя, его настойчивость, какой-то непонятный страх и боль разрывали Ди на части. Как цветок, с которого обрывают лепесток за лепестком... Но ей совсем не хотелось обнажать перед Грэем свою душу...
      – Ни в чем! – бросила она. – Во всяком случае, тебя это не касается!
      – Еще как касается! Если ты позволяешь себе каждую минуту обливать меня холодом и презрением, то касается! А ты именно этим и занимаешься все утро.
      – Неправда! – В отчаянии Ди закусила губу. Еще секунда – и она зарыдает. Когда Грэй очередным криком сорвет с нее последний лепесток... – Ты сам нападаешь на меня, вместо того чтобы наслаждаться воспоминаниями о хорошо проведенной ночи!
      Ди испуганно замолчала. Если бы только слова можно было забирать обратно... Скольких проблем человеку удалось бы избежать благодаря несказанным словам. Почему она сказала это, почему?! Она ведь клялась себе, что будет молчать... Но теперь уже поздно раскаиваться. Ди стояла, готовая растаять, исчезнуть под пристальным взглядом Грэя, который потихоньку начинал понимать, в чем причина ее обиды. Господи, если ты есть, сделай ее невидимкой... Можно даже навсегда... Ей хотелось закрыть глаза, а потом открыть их – и увидеть себя где-то очень далеко от Грэя и от Гринвуда...
      – Хорошо проведенной ночи... – повторил Грэй, анализируя и смакуя каждое произнесенное ею слово. На его лице проступила робкая светлая улыбка – как первый лучик солнца, выскользнувший из-за туч после грозы. – Ты думаешь, что я и Элайза... – Он засмеялся, и этот смех больно резанул Ди по сердцу. – Я и Элайза... Господи... – Грэй буквально заходился от хохота. – И это – вся проблема?
      Ди стало мучительно, жгуче стыдно. Он смеется над ней... Смеется над ее глупой наивностью, над ее невесть откуда взявшимся простодушием... Ди считала себя такой рассудительной, такой взрослой! А сейчас она стоит, как малый ребенок, со слезинками, застывшими в глазах, и смотрит на то, как над ней потешается этот взрослый и опытный мужчина... Который не видит никакой проблемы в том, что он вчера с легкостью удара в пинг-понг переспал с другой женщиной... Да, он прав – все действительно очень просто. Только не для Ди...
      Жгучие постыдные слезы хлынули из ее глаз. Окончательно потеряв контроль над собой, она бросилась бежать, не ведая куда, не ведая зачем... Лишь бы хохочущий Грэй не стал свидетелем ее отчаяния. Дорога напротив дома Сибил вела к Тополиной аллее. Может быть, там ей удастся укрыться, посидеть в одиночестве и унять ноющую боль в душе? Глаза, полные слез, едва различали очертания дороги. Ди бежала по серой плоскости асфальта, и ей казалось, что эта тусклая, безжизненная полоса будет длиться бесконечно.
      Где-то в туманной дали ей послышался окрик Грэя и громкий автомобильный сигнал. Она повернула голову и попыталась разлепить склеенные слезами ресницы – прямо на нее двигался черный джип с ослепительно блестящим на солнце «кенгурятником». Ди оцепенела. Она не понимала, куда должна двигаться – вперед или назад, влево или вправо. Страх сковал и тело, и разум, дребезжа внутри маленьким неустойчивым механизмом. Последнее, что она почувствовала, – чьи-то сильные руки сжали ее маленькое тело и, подхватив, увлекли за собой...
 
      Ди открыла глаза. Кажется, у нее дежавю... Все это уже происходило с ней... Совсем недавно... Нет, вовсе это не дежавю – просто Грэй, глядящий на нее глазами, полными тепла, нежности и страха, очень напоминает тетю Герти, которая сегодня ночью вызволяла племянницу из кошмарного сна... Только Ди лежит не в комнате, а на траве, точнее, на коленях у Грэя, а на дворе – не ночь, а ясный день...
      В ее голове моментально пронеслась жуткая и нелепая сцена, после которой Ди, очевидно, потеряла сознание. Господи, до чего же нелепо она себя вела! Какой же дурочкой она выставила себя перед Греем! Он должен быть зол на нее, как три тысячи чертей, а вместо этого смотрит на нее таким нежным взглядом... Так умеет смотреть только он...
      – Если бы я знал, что ты настолько чувствительная натура, я бы не стал кричать, – мягко сказал Грэй.
      Ди только сейчас заметила, что его большая рука с длинными пальцами скользит по ее растрепанным волосам. Наверное, он хочет, чтобы Ди еще раз потеряла сознание... Теперь уже от наслаждения, а не от страха...
      – Прости меня, – прошептала Ди. – Прости... Я не хотела доставить тебе столько хлопот.
      – При чем здесь хлопоты... Это ты меня прости. Я вел себя глупо – кричал, вместо того чтобы спокойно выяснить, в чем дело.
      – Сама виновата...
      – Знаешь... Если тебе, конечно, это интересно... С Элайзой у меня ничего не было. Она даже не в моем вкусе. Я знаю этот тип женщин, и он мне не нравится. У нее одно на уме – окрутить и женить. И не только меня, а кого угодно – если будет моложе сорока и с деньгами – просто замечательно...
      – Ты думаешь, она такая?
      – Мне только такие и попадались, – мрачно произнес Грэй и тут же поспешил переменить тему. – Как ты себя чувствуешь?
      – Не так уж и плохо для человека, который только что чуть не простился с белым светом, – улыбнулась Ди. – Ты спас мне жизнь, значит, я у тебя в долгу...
      Грэй приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Ди.
      – Идея мне нравится, только вот что бы у тебя попросить?
      – Я же не могу давать тебе советы...
      – Ладно уж – сам придумаю.
      – По-моему, на южных островах... – загадочно начала Ди... – Кажется, на Бора-Бора... Тот, кто спасает человеку жизнь, берет его имя. А спасенному дает свое...
      – Сама придумала? – ехидно поинтересовался Грэй.
      – Джек Лондон, – честно созналась Ди. – «Язычник».
      – Но я же не могу называть тебя Грэем. Это ведь мужское имя...
      – А я и не прошу. Тебе тоже едва ли понравиться, если я буду называть тебя Дианой... Просто вспомнила... Как ты думаешь, – она подняла глаза и поймала его заинтересованный взгляд, – зачем им нужно меняться именами?
      – Не знаю... – задумался Грэй. – Если ты спасаешь человека, то даешь ему жизнь. Новая жизнь – новое имя... Может быть, поэтому?
      – Для спасенного, наверное, так. А для спасителя? Его жизнь остается прежней, но он все равно меняет имя...
      – Похоже на обмен кольцами в брачной церемонии, – усмехнулся Грэй. – Возможно, спаситель доверяет спасенному свою жизнь...
      – Кто знает... – Смог бы Грэй доверить ей свою жизнь? Пожалуй, лучше не спрашивать его об этом. Сейчас ей хорошо – зачем портить то, что есть, глупыми вопросами...
      – Кажется, у меня есть идея... – плутовато улыбнулся Грэй. – Я знаю, что могу у тебя попросить.
      – Что? – полюбопытствовала Ди, заранее предполагая, что в просьбе будет спрятан какой-то подвох.
      – Обещай, что если я однажды попрошу тебя о чем-то – конечно, разумном и выполнимом, – ты мне не откажешь. Это будет одна-единственная просьба... И я еще не знаю ни какая она, ни когда я тебя о ней попрошу... Но ты должна заранее пообещать, что выполнишь.
      Лицо Грэя стало серьезным – теперь Ди понимала, что он не шутит. Что ж, он спас ей жизнь и вправе просить об услуге. Правда, Ди не знает, что это за услуга, а потому соглашается на кота в мешке... Но теперь она доверяет Грэю, а потому может соглашаться. И не только потому. Она любит его и готова ради него на все, что угодно...
      – Обещаю. Я выполню любую твою просьбу.
      Теперь Ди чувствовала себя гораздо спокойнее и увереннее – буря, которая пронеслась в ее душе, утихла. А внутри светило ласковое солнышко, ретуширующее золотыми лучами маленькие трещинки, оставшиеся на душе. Грэй гладил ее по голове, как ребенка, и каждое его прикосновение заставляло лучики разрастаться и греть сильнее. Ди таяла в этих прикосновениях, она жила ими. Жила этими мгновениями, минутами, секундами, которые дарил ей Грэй. И сейчас ей совершенно не хотелось задумываться о том, что ждет ее впереди...

      Грэй остановил машину неподалеку от дома Ди. Притворится, что подъехал позже, – так она ни о чем не догадается. Глупо, конечно... Наверняка она сразу поймет, кто это сделал...
      Его отношения с Ди запутались окончательно. Как клубок ниток, с которым поиграл шаловливый котенок. Главное, чтобы эти нити не разорвались – иначе связать их потом будет очень сложно...
      Он никак не мог понять, что чувствует к нему Ди. Иногда Грэю казалось, вот-вот – и он будет близок к разгадке. Еще немного – и он наконец-то разберется в том, что происходит с ней, узнает, чем она дышит, чем живет... Но проходило несколько минут или часов, и Грэй вновь оставался ни с чем. Ее душа, ее чувства ускользали от него, как легкое полотно, уносимое ветерком. И он снова переставал понимать ее. Вновь терялся в лабиринтах ее взглядов, улыбок, слов и движений...
      Считает ли она его другом? Или отводит ему в своем сердце более важное место? Этим вопросом он мучился постоянно, но задать его Ди по-прежнему не мог. Как мальчишка – настоящий влюбленный мальчишка, губы которого никогда не шептали слова «люблю», а уста не вкушали поцелуя... Давно ли он был другим? Совсем недавно. Приезд Ди перечеркнул всю его прошлую жизнь, открыл новую страницу и написал на ней огромными буквами слово «ЛЮБОВЬ».
      Безумная выходка, до которой он, сам того не желая, довел ее вчера, казалось бы, расставила все на свои места: своей ревностью она ясно дала ему понять, что он ей не безразличен. Но кто сказал, что это не было очередной причудой взбалмошной девчонки, которая сидела в Ди и периодически выпрыгивала из нее, как чертик из коробки? Что, если она, поддавшись внезапному влечению, пошла у него на поводу, а потом попросту забыла, стерла из памяти свой каприз? Это объяснение было очень и очень похоже на правду, потому что оно было похоже на Ди – легкую, увлекающуюся и не терпящую никакой определенности... Как же ему хотелось ошибиться!
      Грэй тихо проскользнул в незапертую калитку позади дома. Вот будет потеха, если Ди или тетя Герти увидят его, крадущегося с этим огромным свертком в руках... Каким же идиотом он будет выглядеть в их глазах! Хорошо еще, если Ди не засмеет его – этого он уже не вынесет. Ну вот, слава богу. Кажется, это ее окно. Не перепутать бы – тетя Герти, конечно, хорошая женщина, но это задумано не для нее...
      Он взял в правую руку блестящий сверток и, размахнувшись, бросил его в открытое окно. Убедившись, что не промазал, Грэй поспешил ретироваться через заднюю калитку. Кажется, пронесло... Выйдя из калитки, он, весело насвистывая, направился к тому месту, где оставил машину. А вот теперь с чистой совестью можно «официально» приехать к Ди...
 
      – Настоящие хоромы! – Ди восхищенно оглядела огромную гостиную Джейкоба Кинсби, в которой вполне можно было устроить танцплощадку.
      Дом, выглядевший снаружи весьма внушительно, изнутри представлял собой мечту любой домохозяйки. Просторная гостиная в золотисто-коричневых тонах, обставленная дорогой мебелью, большая светлая кухня, выходящая на задний двор, засаженный цветами, семь или восемь комнат – и все оформлены в разных тонах и в разном стиле – от традиционной спокойной пастели до вопиющего авангарда цветов и форм.
      – Интересно, много ли здесь от Джейкоба? – обратилась Ди к Грэю. – Ведь до него здесь жили его родители...
      – Джейкоб почти ничего не менял. Насколько мне известно...
      – С чего начнем?
      – Поле деятельности у нас такое огромное, что я даже не знаю, что сказать. Если бы мы хотя бы четко знали, что ищем... Это бы упростило дело.
      Но Ди и сама толком не знала, что хотела найти... Это должны быть какие-нибудь улики, говорящие о том, что Джейкоб умер не своей смертью... Только какие и где их искать?
      – Если мне не изменяет память, Конрад Скидли говорил, что Джейкоб умер именно здесь – в гостиной. Значит, отсюда и нужно начинать поиски. Если Джейкоба убили, то преступник наверняка замел следы сразу же, как только... сделал свое дело. Так что нам очень повезет, если мы хотя бы на что-то наткнемся...
      – Да уж... Рассчитывать особенно не на что, – мрачно согласился Грэй.
      – Побольше оптимизма, – подбодрила его Ди. – Если бы Джейкоб Кинсби содержал слуг, все было бы куда проще... По крайней мере, были бы хоть какие-то свидетели. Кстати, почему у него не было прислуги?
      – Не знаю... У него был только повар, но и тот жил не в доме, а в пристройке. Похоже, как говорила Сибил, Джейкоб любил одиночество. Может, посторонние люди в доме его смущали... Когда он вернулся в Гринвуд, здесь еще была прислуга. Но он всех уволил. Всю постоянную прислугу, которая служила при его родителях... Правда, выдал им хорошее пособие и написал отличные рекомендации. После этого Джейкоб нанимал лишь приходящих слуг. Думаю, Сибил права – Джейкоб погряз в одиночестве. Я подозреваю, что он сделал ей предложение потому, что хотел наконец вырваться из этого болота. Болота одиночества... Но так и не сумел...
      Ди задумчиво обошла гостиную, пытаясь зацепиться взглядом за какую-нибудь деталь, пусть даже самую незначительную. Все было аккуратно расставлено, прибрано, только пыль говорила о том, что шкафов и столов уже давно не касалась рука служанки. Краем глаза она взглянула на Грэя. Он с явным интересом осматривал гостиную – заглянул под журнальный столик, поднял диванную подушку.
      Ди подтянула зеленую резинку, сползающую с хвостика, и вздохнула. Горе-сыщица... Ничего-то у нее не вышло – дело, по всей видимости, провальное. Странно, что раньше это не приходило ей в голову. Хотя... почему же странно? Ее голова буквально плавилась от самых фантастических предположений, и Ди никого не хотела слушать... Правда, Грэй ее поддержал. Настоящий друг, с горечью подумала она. И, видимо, кроме дружбы у них ничего не получится...
      – О чем задумалась? – Грэй оторвался от диванной подушки и посмотрел на Ди.
      Она смущенно поймала его зеленый взгляд и поняла, что сейчас ей снова придется говорить опостылевшую полуправду...
      – Думаю, что ты прав – рассчитывать особенно не на что, – понуро ответила Ди. – Когда я шла сюда, мне казалось – вот он, ключ к разгадке... Я думала, это так легко – искать улики... А теперь мне кажется, что все мои домыслы полная ерунда. Чувствую себя подростком, перечитавшим детективов...
      – А ты читала в детстве детективы? – полушутя-полусерьезно спросил Грэй.
      – Угу, – ответила Ди, которой было уже совсем не до шуток. – Агату Кристи.
      – Правда?
      – Правда... Слушай, – в рыжих глазах появился тот особенный блеск, который так нравился Грэю, – помнишь, Сибил говорила, что у Джейкоба началась книгомания?
      – И?
      – Я хочу посмотреть, что он покупал...
      – Какой в этом смысл? – удивился Грэй.
      – Не знаю. Но смысл есть во всем. Тебе не интересно знать, чем так увлекся Джейкоб Кинсби перед смертью?
      – В общем, интересно, – пожал плечами Грэй. – Хотя...
      – Как ты думаешь, здесь есть библиотека?
      Ди уже не слушала его. Расстроенный ребенок, потерявший любимую куклу, вновь превратился в оживленную, полную надежд и решимости девушку... Грэй не переставал удивляться метаморфозам, которым постоянно подвергалась Ди. Иногда у него возникало ощущение, что она жила ими и без них ее попросту не было бы.
      Два пушистых золотистых хвостика мелькнули перед его глазами, и их обладательница решительно направилась к большой лестнице, ведущей на второй этаж дома.
      Библиотека, объединенная с рабочим кабинетом Джейкоба Кинсби, была последней в веренице комнат, располагавшихся наверху. Это был просторный, светлый и довольно уютный кабинет. Рядом с окном стоял внушительных размеров стол с множеством разнообразных ящичков и полочек. Вдоль стен располагались стеллажи, заставленные книгами. Возможно, среди них были и те, что хотела найти Диана...
      Грэй оглядел кабинет и присвистнул. Им предстоял тот же поиск иголки в стоге сена, от которого они отказались в гостиной. Он посмотрел на Ди, решимость которой, кажется, немного поугасла, и спросил:
      – Ну и что ты об этом думаешь? Не многовато ли книг придется перелопатить для того, чтобы понять, какие именно Джейкоб купил последними?
      – Может быть... – Ди нерешительно подошла к одному из высоких стеллажей. Неужели и эта идея окажется такой же провальной, как остальные? Она с тоской оглядела стеллаж и повернулась к Грэю. – Наверное, ты прав... Никакой зацепки, никакой логики... Я хотела понять, почему Джейкоб так увлекся книгами, но эту тайну, как и многие другие, он, по всей видимости, унес с собой в могилу... – Ди вновь повернулась к стеллажу, подошла к нему вплотную и сняла с полки одну из книг. – «Финансист» Драйзера, – озвучила она свою находку. – Интересно, чем занимался Джейкоб до того, как вернулся в Гринвуд? Он же не всегда выращивал тюльпаны... – Она хотела было поставить книгу на место и отойти от стеллажа, но ее взгляд упал на соседнюю полку. Наверное, показалось... Ди наклонилась и посмотрела вблизи на то, что ее так заинтересовало. Нет, она не ошиблась... Сердце в груди стучало радостно и тревожно – неужели это и есть то самое, что они с Грэем пытались найти? – Грэ-эй, – протянула она, – иди сюда...
      По ее взволнованному, немного дрожащему голосу и застывшему взгляду Грэй понял, что Ди добилась-таки своего. Несколько шагов – и он встал вплотную к спине Ди, подавляя желание прикоснуться губами к золотистому затылку. Однако она позвала его не за этим, а посему он должен терпеливо стоять, ожидая ее объяснений...
      – Посмотри-ка сюда, – указательный палец Ди ткнулся в одну из полок.
      Грэй разочарованно вздохнул – полка как полка, ничего особенного в ней нет. И на ней, кстати, тоже...
      – И что я должен увидеть? Маленького зеленого человечка?
      – Не остри, – шикнула на него Ди. – Пыль... – Она многозначительно помолчала, надеясь, что недогадливый Грэй сам поймет, в чем дело. – Пыль и книги...
      Грэй пригляделся к полке внимательнее. А ведь она права. Стеллаж, сделанный из темного дерева, был отличным индикатором пыли. То место, куда Ди ткнула пальцем, было практически чистым, хотя вокруг него лежал пушистый слой пыли. Складывалось впечатление, что совсем недавно кто-то вытаскивал отсюда книги, а потом ставил их обратно. Только вот кто? Явно, не Джейкоб Кинсби, воскреснувший из мертвых...
      – Смотри. – Грэй указал на полку, которая располагалась как раз под той, которую они разглядывали. – А здесь не хватает нескольких книг. Черта с два! – возбужденно выкрикнул он. – Как же мы сразу не заметили! Снята почти целая полка... И пыли нет вовсе – книги забрали совсем недавно... – Грэй провел пальцем по поверхности стеллажа – палец остался практически чистым... – Вот тебе и на! Как ты думаешь, кто мог это сделать?
      Ди задумчиво крутила хвостик, с которого почти сползла резинка. Если бы она знала, кто мог это сделать... Разве только...
      – Сибил Льюис – только она приходит мне в голову. У нее были ключи от дома, она знала, что Джейкоб скупает книги...
      – Маленькая деталь, – покачал головой Грэй. – Сибил сказала, что она не была в этом доме с тех пор, как умер Джейкоб. И книги эти ее совершенно не интересуют...
      – Послушай, Грэй... – Лицо Ди прояснилось, пальцы перестали теребить пушистый хвостик. – Что, если это были не просто книги?
      – Как это?
      – Дорогие книги, в которые Джейкоб решил вложить деньги. Букинистическая литература... Есть люди, которые способны истратить целое состояние на какой-нибудь редкий экземпляр... Как-то раз я даже брала интервью у такого человека – настоящий фанатик... Если эта догадка верна, то становится ясно, почему Джейкоб оказался не так уж и богат. Он вкладывал свои деньги в книги, как кто-то вкладывает в картины... И кроме Джейкоба о ценности его коллекции знал кто-то еще... И решил воспользоваться этим знанием, отправив Джейкоба на тот свет.
      – Уж не думаешь ли ты, что это Сибил? – Грэй с сомнением посмотрел на Ди и покачал головой. – В таком случае, зачем ей давать нам ключи? Это то же самое, что оставлять сыр мышам. Без мышеловки, разумеется... К тому же она могла бы не заикаться о книгах – никто не знал об этом. Сибил не дура – она не стала бы предоставлять нам столько улик против себя.
      – Кто знает, какие у нее были мотивы... Может, она поверила в эту сказку о статье... Может, она решила, что мы с тобой – пара сопляков, которые все равно ничего не найдут. А если и найдут, то не смогут доказать. И в этом она не ошиблась.
      – Нет, Ди. Это не Сибил, – отмел предположение Грэй. – Не знаю, что именно, но что-то подсказывает мне – Сибил Льюис здесь совершенно ни при чем.
      – Тогда кто? Книги забрали не раньше, чем позавчера. А может быть, даже и вчера... И кто мог это сделать, кроме Сибил?
      – Вчера?! Пошевели мозгами, Ди! Вчера ключи были уже у нас...
      – Дубликат?!
      – Откуда она могла знать, что мы не заявимся сюда сразу после визита к ней?
      – Она могла сделать это после твоего звонка.
      – Не знаю... – сдался Грэй. Спорить с Ди было бесполезно. Раз уж она вцепилась в эту версию – она с нее не слезет до конца. Упрямство, пожалуй, самая неприятная ее черта... Но говорить ей об этом сейчас, наверное, не стоит... – Давай посмотрим, что еще стоит на полках. Может, еще на что-нибудь наткнемся.
      – Ладно, – кивнула Ди. – Попробуем.
      Слава богу, хоть с чем-то согласна, с облегчением подумал Грэй. Его сюрприз, скорее всего, еще не был обнаружен. Или был, но Ди не догадалась о том, кто его сделал. Или догадалась, но опасается прямо спрашивать об этом... И зачем он вообще сделал эту глупость?..
      Золотистые хвостики Ди мелькали то там, то здесь, и Грэй едва успевал следить за ее передвижениями. Она придвинула к стеллажу высокий стул, который вытащила из-за рабочего стола, и теперь с маниакальным упорством осматривала каждую полку. Может, напрасно он предложил ей продолжать этот мартышкин труд? Едва ли они найдут еще какую-то зацепку. А ему так хотелось смотреть в ее рыжие глаза, говорить с ней, слушать музыку ее звонкого голоса... Теперь остается только любоваться мелькающей оранжевой футболкой и лицезреть золотистый затылок, к которому так хочется прикоснуться губами...