– Да, верно. Я подумаю. Морфин, говоришь?
      – Угу.
      – А другую дрянь не предлагают?
      – Пока только это.
      – Хорошо. Будем решение искать. Мне день-другой нужен.
      – Так без проблем, хоть месяц.
      – У меня самого дела образовались, так что мне тоже тянуть не хочется.
      – Лады, – Игорь вопросительно посмотрел на Дениса. – Ты все-таки подумай, может возьмешь тачку, а? Я в магазин позвоню. “Американцы” новые пришли.
      – Зануда ты, Игорян, хуже меня. Ну, возьму я пепелац здоровый, все гаишники – мои. Только успевай отстегивать – Ну их, с этими палками полосатыми…
      – С номерами Тулип договорится, стопорить не будут-.
      – Ладно. Я Ксанке скажу, как она решит. Да, кстати, у тебя в ветеринарном институте концы есть?
      – Не знаю. Если надо, поговорим. Будут. А что, псин заболел? – забеспокоился Игорь, сам страстный собачник.
      – Нет, Адольф цветет. Еще здоровее стал. И остальные в порядке. Я просто вспомнил одну штуку… Как-то раз с одним врачом говорил, надо у него уточнить про морфин.
      – А ты уверен, что это хорошая идея? – спросила Ксения.
      – Да они себе сандалят наркоту, так что пусть, – хмыкнул Денис.
      Метод помощи Игорю в благородном деле наказаний местного наркобарона был примитивен, но действенен.
      Суть была в том, что ветеринарный морфин, производящийся в очень похожих ампулах, имеет концентрацию в десять раз больше, чем используемый для введения человеку – укол сразу становится смертельным, о чем неоднократно предупреждали в медицинских справочниках.
      В своих операциях, если речь шла о необходимости сделать что-либо в сфере техники безопасности или производства, Денис пользовался простым приемом – не выискивал хитроумные ходы, а брал необходимую литературу, смотрел, о чем в ней предупреждают, и делал с точностью до наоборот – Самым простым примером может служить инструкция по противопожарной безопасности – если хочешь что-то поджечь, то нужно слово “запрещается” поменять на “необходимо”, и костерок готов. Так и с морфием.
      Конечно, не имея своего человека в команде “наркобарона”, подменить партию морфина было сложновато, но левым образом предложить по дешевке свою – вполне возможно.
      На роль “эмиссара по стеклу” выбрали Паниковского. Его прикрывал Ди-Ди Севен, большой специалист в смысле наружного наблюдения и заметания следов, получивший свою кликуху по названию универсального пятновыводителя. Паниковский изображал пьяницу-строителя, который тиснул коробку ампул во время ремонта крыши аптечного склада. Цена партии равнялась стоимости ящика водки. Прибыль “промежуточного покупателя” обещала быть фантастической. Все наклейки на товаре, естественно, были заменены на изготовленные “господином оформителем” Гугуцэ на лазерном принтере. Они извещали о месте производства препарата – Республика Молдова. Поди проверь! Впрочем, задумались и о моральной стороне дела, и философски настроенный Ортопед выдвинул мысль – у каждого своя карма – С ним все согласились.
      – А они не успеют все распродать? – не успокаивалась жена.
      – Ну и что? Нормальные люди морфин на улице не покупают. А в команде “уголка” этого почти все наркуши. Сразу себе на халяву вломят и двойной эффект. Прям “Вош энд тоу” – вколол и зажмурился!
      – А проверять не будут?
      – Будут. Но позже. Паниковского кинут, как пить дать, денег он не получит. Но мы же не корысти ради, а токмо волею пославшего нас Игоряна…
      – Смотрите, полрайона не угробьте…
      – Ну и что? – Денис опять цинично улыбнулся. – Даже если и помрет сотня-другая наркушников, убытка не будет. Не переживай, им на смену новые явятся. Никто им насильно ничего не вкалывает. Любишь на дурмашинке кататься, люби и ногами вперед ехать. Естественный отбор, по Дарвину…
      – Ага, а вы – санитары общества!
      – Верно, группа добровольных помощников Управления по борьбе с наркотиками… Недоделко должен медали вручить, проблесковые маячки на машины поставим.
      – По-моему, они и так стоят.
      – Так нелегально же! А тут – все официально, перечеркнутый куст марихуаны на дверцах нарисуем. Красота!
      С легкой руки Дениса Антифашист с Глюком почти неделю резвились в Петроградском районе.
      В РУВД царило оживление. На проспекте Медиков экипажи патрульно-постовой службы были жестко ориентированы на усиленный поиск придурков, с завидной регулярностью заклеивающих по ночам на дорожных указателях первую букву названия проспекта здоровыми липкими квадратами, на которых была четко пропечатана буковка “По. Видимо, обстановка в районе по другим правонарушениям была настолько спокойной, что иных дел у патрульных не было.
      Три дня поиски велись безрезультатно, только на четвертую ночь одинокий участковый наткнулся-таки на деяние, находящееся в процессе совершения. Разбуженные дикими криками жильцы окрестных домов вызвали наряд, и те обнаружили коллегу, привязанного веревкой к столбу с “обновленными указателем, в двух метрах от земли и с табличкой на груди “Не влезай – убьет!”, сорванной с соседнего электрощита.
      Глюк с Антифашистом считали шутку очень остроумной и давились от хохота в парадном напротив.
      После пережитого участковый еще час страдал глоссолалией , и угомонить его было сложно. Дело о нападении на сотрудника милиции было передано следователю прокуратуры Поляковой и находилось под контролем прокурора района Дедкина, но расследовать его было практически невозможно. Показания потерпевшего о появлении из мрака ночи двух “культуристов-ниндзей” не лезли ни в какие ворота. К тому же следователь не всегда понимала захлебывающуюся речь “терпилы”, ставшего отчего-то нервным и раздражительным.
      В результате следствие пришло к выводу, что сам несчастный участковый и виноват – нажрался как свинья и “самопривязался к столбу”. Несмотря на идиотизм заключения, оно было подписано районным прокурором, и дело отправилось в архив. Участковому влепили выговор, он не стерпел, уволился и уехал к себе на родину, в далекий Алтайский поселок.
      Полякова же продолжила свою нелегкую работу на ниве охраны Закона от посягательств на него граждан.
      К слову сказать, “наркобарон”, проживавший по соседству, тоже не был в восторге от новаторов, переименовывавших улицы. Объяснения с клиентами, как к нему добраться, теперь походили на форменное издевательство. Уже несколько человек за глаза называли его “педагогом”.
      В субботу Денис обошел дворы неподалеку от Казанского собора, полазал по подвалам и в одном из них обнаружил вожделенный люк. Тот явно вел в теплотрассу или еще какой-нибудь подземный ход. Судя по расположению дома, система коммуникаций у него должна была быть общей с собором. Рыбаков подумал, что под землей ему бы не помешали крепкие высокие ботинки, и поехал за ними в магазин к Виталику Жордания.
      Увидев приятеля, тот страшно обрадовался и потащил Дениса обедать в “Пиццу-Экспресс”. Ни о каких ботинках до трапезы гостеприимный “обувной король” говорить не желал.
      – Редко видимся, нехорошо это, – поднял бокал сока Виталий.
      – Резонно, – согласился гость, – у меня дел – вагон, у тебя – тоже. Кто ж вместо нас семью кормить будет?
      – Это да! Я тоже мечусь туда-сюда, в Турцию, Италию, не остановиться. Расширять дело хочу, помещение уже подыскал, филиал магазина открою.
      – Опять обувь?
      – Нет, на этот раз – костюмчики, рубашечки и аксессуары разные…
      – Солидольно! Как жена, как мелкие?
      – Замечательно. Ирине компьютер купил, хочу теперь детей на французский отдать, пусть второй язык изучают.
      – Лучше на турецкий, тебе помощь на переговорах оказывать будут.
      – А зачем? Мне английского хватает, все понимают…
      – Ага. С жутким сухумским прононсом! Я представляю себе это общение – горячие носатые парни обсуждают достоинства обуви под сенью пальм… Палец между зубов для произнесения определенного артикля не засовываете?
      – Почему это? – купился Виталик.
      – Когда говоришь “the”, нужно язык чуть высунуть, ты в курсе? Ну вот, а при вашей природной скорости общения вы на первой минуте себе во рту все пооткусываете! Придется руками разговаривать… Хотя чего это я, вы ж привычные.
      – Зря ты так. Они нормально язык знают. Да и слов-то много не надо – качество обуви сразу видно…
      – Боже мой, Жорик, да кто спорит? Обувь замечательная, я в твоих ботинках только и хожу. Тебе магазин не “Артемида” назвать надо было, а “Князь Жордания, крупные поставки из Стамбула”. И не улыбайся! Кстати, на Руси были торговые дома дворян. Граф Гарахов, к примеру. Посудой торговал, даже клеймо обязательно на донышках ставил, у всех тарелок и чашек. У меня дома такая тарелка есть.
      – Серьезно? – удивился Виталий. – И свое клеймо?
      – В натуре. И тебе, между прочим, полезно бы иметь. Сделай штамп, у меня приятель есть. Три за это дело сидел, ба-альшой мастер по печатям, он тебе вмиг нарисует. Ну, к примеру, в центре – ботиночек крест-накрест с ятаганом и надпись по кругу “Янычар Жорик корпорейшн”. Звучит? Символизирует нерушимую дружбу мелкого турецкого бизнеса и широкой грузинской души. Ты сок поставь, я не Немцов, и мы не на передаче “Один на один”. Люди вокруг, не поймут…
      – Иди ты… Ничего умнее придумать не мог?
      – Могу умнее… Сейчас… “Жорик унд Кэмел”, “Жорик, гроза таможни” – фуру изобразить, пробивающую шлагбаум с полосочками, “Жорик унд Визирь”, нечто в псевдоарабском стиле.
      – А без Жорика можно?
      – А как же! “Обувщик Жордания – великий и могучий”!
      – Ты лучше пиццу ешь, остынет.
      – Не нравятся названия? Жаль… Пицца подождет, друзьям помогать – святое дело. Ну что, не созрел еще? Может, рюмку примешь?
      – Я вообще больше не употребляю. В зал три раза в неделю хожу.
      – Качаться? – Виталик кивнул. – Так ведь это решение проблемы! “Виталий Шварцжорик и штанга”! Каково? Такого ни у кого никогда не будет, отвечаю – Твою обувь будет весь Питер носить! И вся страна – с таким-то лейблом! А популярность, цветы, поклонницы! «Кеттле» будет на коленях умолять, чтоб в рекламе снялся… Прославишься – процент не забудь заслать, я с этим строг!
      Виталик покачал головой и улыбнулся.
      – Опять не так! – Денис притворно расстроился. – На тебя, брат, не угодишь… Сидишь тут, потеешь, названия придумать пытаешься… Может, “Стероидный туфель” подойдет? А магазинчик новый назовешь “Анабол-подошва”, а?
      – Мы что смотреть вечером будем? – спросила Ксения.
      – А что по программе? – Денис отвлекся от разгадывания кроссворда.
      – Триллер есть американский. “Уличный мусор” называется…
      – Не, про патрульных ментов не хочу.
      – Ты опять за свое? Комедия вот наша, “Импотент”…
      – Знаю, видел, это про начальника ГУВД…
      Ксения улыбнулась.
      – А новый фильм Рязанова не хочешь?
      – Какой?
      – “Привет, дуралеи”.
      – А-а, это, наверное, про празднование Дня милиции. Обращение прокурора города к собравшимся… – Денис ловко увернулся от брошенной зажигалки и обнял жену.
      – Ну, милая, не обижайся…
      – А ты по-другому комментировать не можешь?
      – Могу, но не хочу. Настроение хорошее.
      – Так ты любую передачу в пропаганду антимилицейскую превратишь.
      – А то! Вот, смотри, – Денис взял газету. – Какой канал?
      – Да любой!
      – Хорошо – Так, “В мире животных” – это понятно – “Слово пастыря” – имеется в виду “летучка” у прокурора, дальше – “Человек в маске” – ОМОН, разумеется… “Пока все дома” – еще из отделения не разъехались, сидят, бухают… “Слабо?” – ну, как же без этого – друг друга перепить пытаются… “Бесконечное путешествие” – ходят, оброк собирают у метро… “Смехопанорама” – это менты интервью – дают… Так, дальше… Во! “У всех на виду” – участковый пивка перепил и до дома не дотянул… “Эти забавные животные” – без комментариев – “Точка опоры”, пропускаем, ясно… “Самый маленький гном” – мультик про патрульного небольшого роста… Ага, “Золотая лихорадка” – это менты обыск делают… Что еще? Так…
      – Хватит, хватит, иди с Адольфом погуляй. Завтра Гурген с Нателой в гости приедут, вот и обсудишь с ним…
      Вечером по кабельному каналу посмотрели “Хищника – Два”.
      Денису приснилось, что и у нас, недалеко от города, приземлился подобный отморозок с карманным лазером. Но век его был не долог – он легко вычислялся по глубоким следам на снегу, хотя местные жители им совершенно не интересовались и на следы внимания не обращали. Попытки спровоцировать их, чтобы взяли в руки ружья, успехом не увенчались – пришельца, в его защитном переливчатом одеянии, принимали за алкогольную галлюцинацию и побыстрее старались принять стакан, чтоб “глюк” испарился. В воинской части, расположенной по соседству, оружие никто не носил – это был строительный батальон.
      Пришелец грустно слонялся по всей округе, пока не был случайно прибит пьяным кочегаром, уминавшим уголь совковой лопатой и не заметившим, по причине “невидимого костюма”, несчастного “хищника”.
      “Здесь тебе не Америка”, – с удовлетворением подумал Денис, проснувшись.
      Абрамович заехал к Александру Николаевичу на работу, выпил с ним кофе и погоревал о сложностях в реализации часов. Рыбаков-старший успокоил приятеля, сказав, что часы в любом случае продадутся с большой выгодой. Об истинной ценности вещи он и не подозревал, полагая стоимость в пару тысяч долларов. Абрамович умолчал и о том, что часы до сих пор не переоформили на его паспорт, а у Дениса напрочь вылетело из головы проинформировать отца о нюансах поездки в магазин.
      От чтения Дениса отвлекла жена.
      – Гурген через полчаса приедет, пока в магазин сходи…
      – Спасибо, что предупредила, надо кошелек спрятать, – по-дурацки пошутил Денис.
      – Только ты с ним так не говори! – возмутилась Ксения. – Я не понимаю, и чего ты к нему прицепился? Он уже не знает, куда от твоих приколов деваться. Вроде умный мужик, а ведешь себя иногда как ребенок…
      – Ладно, не буду, понял, – Денис поднял руки, – обещаю вести себя смирно, ментовских тем не затрагивать. Да, кстати, Ксюш, а Ксюш, а чего это мы не собираемся расширенным коллективом? Так сказать, смычкой разных социальных групп. Давай я Горынычу позвоню, Ортопеду, Глюка с Садистом позовем, приедут, посидим.
      – Тьфу на тебя! – Ксения вручила мужу листок бумаги. – Ну не можешь ты успокоиться! Иди, я тебе написала, что купить!
      – …И все-таки я думаю, – с акцентом сказал Денис, – что Лазарян – еврейская фамилия – Речь шла о том, что Гурген, в “девичестве” бывший Лазаряном, предусмотрительно взял фамилию жены и стал нейтральным Котовским. – Не было в древней Армении имени Лазарь.
      – Зачем так говоришь? – Гурген уже минут сорок подвергался террористическим выходкам Дениса. – Это наша старая дворянская фамилия…
      – Тогда было бы Тер-Лазарян или Еги-Лазарян. У меня знакомый есть, Вартан, он мне рассказывал. У него фамилия Еги-Миронян, так предки – духовенство… Фамилия – это производное от клички или имени, по законам лингвистики. Так что ты – ереванский еврей, сокращенно “е-е” – Рыбаков заржал.
      – А у тебя предки – прибалты, – не унимался Гурген, – тогда ты – петербургский прибалт, сокращенно “пэ-пэ”…
      – Лучше “пэ-пэ”, чем “е-е”…
      – Чем лучше?
      – Лучше, чем армян, – Денис веселился вовсю. Ксения показала ему кулак. – Ты сегодня, кстати, себя на улице нормально чувствовал?
      – А что?
      – Не, ты ответь, ты вообще на улицу сегодня выходил или все на машине?
      – Да выходил, выходил! Я, считай, полдня на улице провел. И что?
      – Ветер просто сильный…
      – Ну и что ветер?
      – Ничего. Нормально так нормально…
      – Но все-таки при чем тут ветер?
      – Девчонки, – Денис решил отвлечь Гургена от метеорологических изысканий и обратился к Нателе и Ксении, – смотрите, какой у Гурика цвет лица здоровый! Розовенький! Я на него как омолаживающий крем действую!
      Девчонки мило улыбнулись.
      – Ты только не переусердствуй! – Ксения встала и поставила чайник. – В разумных пределах, а то впечатление создается, что ты из Гургена хочешь подростка сделать.
      – Да ты что! Ни в жисть! Если я это сделаю, у него же любимые игрушки отберут – ксиву, “макар” и наручники…
      – И все-таки я с ветром не понял, – снова встрял Котовский.
      – Ой, да просто у тебя при встречном ветре голову должно сильно отбрасывать, и все.
      – Почему? – не успел сориентироваться Гурген.
      – Парусность носа большая… Тебе бы галсами научиться ходить, – Денис показал как. Жены собеседников едва не упали со стульев. – Хотя нет, нельзя, со стороны такой походняк по синусоиде глупо смотреться будет. Словно следишь за кем-то, что-то вынюхиваешь…
      Гурген чуть не лопнул.
      – Тебе, как менту, – продолжил Денис, – надо на складе шлем с опускающимся стеклом потребовать. Нет ветра – поднял, есть – опустил. Простенько, но со вкусом. Во народ дуреть будет, подумают, что космонавт забыл переодеться… Крутой авангард модельного бизнеса, особливо на пляже.
      – Эх, попадешься ты мне…
      – Не выйдет! Я гоп-стопами не занимаюсь! Да ты и подумать не успеешь, как я уже цидулю вашему Недоделкину накатаю. Так, мол, и так, Василь Анатольевич, мусорок ваш совсем страх потерял, косорезит, простых лохов на понт берет, сколько от него можно это терпеть? Или прям министру, Куличкову, с воплем – ах, операция “Чистые руки”. под угрозой, Гурген – то ваш мылом неразрешенного образца пользуется! У вас в приказе – “Земляничное”, а он “Хвойное” покупает! Скоро иголками покроется! Совсем ментозавры распоясались, покоя от них нет! И примерчик для обоснования – как вы мужику левому на захвате руку сломали…
      – Случайно же было!
      – Это ты министру расскажешь.
      – Какую руку? – заинтересовалась Ксения.
      – А-а! – Денис широко улыбнулся. – Это история, леденящая кровь! Они, орлы наши сообразительные, на захват поехали, разбойника какого-то брать. И описание мужика получили, умники: будет одет в джинсовую куртку. И все. Ни цвета не узнали, ни фирмы-производителя…
      – Очень бы нам это помогло, – съязвил Гурген, – можно подумать, время есть фасоны разглядывать…
      – Хорошо. Может, с курткой ты и прав… Но у вас же даже фотографии не было! Только и знали, что в это время по этому адресу должен мужик среднего роста прийти. Ну вот, расположились в парадном, ждут – Кстати, жильцы потом жутко возмущались – заплевано все, хабариков куча, на стенах нацарапали: “Здесь были Гурген Леопардов и Андрюха Менестрель”… это я твоего напарника, Трубадура, имею в виду. Еще “ГУВД – форевер!” , рисунки всякие… Номера удостоверений на потолке спичками выжгли, скучно просто так сидеть…
      – Не было этого, – вяло запротестовал Гурген.
      – Как же! Сейчас, конечно, нет – их начальник ночью послал подъезд в божеский вид привести, наскальную живопись закрашивать… А то было бы радости археологам будущего – рисунки племени ментокантропов изучать! Они же как банда тинейджеров себя вели, только со стволами! Ну вот, сидят, ждут, спички кончились, скукота… Тут дверь хлопнула, видят – джинса заходит, они на него – прыг! Нет чтобы представиться по форме, ксивой помахать – нет, сразу руки крутить стали – А мужик-то тоже телевизор смотрит, а там всякие ужасы рассказывают да показывают. А тут такие рожи, как в рубрике “Внимание, розыск!”. Он сопротивляться, подумал небось, что грабят, наркушам на дозу не хватает – это ж сейчас самые распространенные случаи. Ну и орет, отбивается! Я бы, между прочим, тоже в такой ситуации защищаться стал, у вас же на захваты поздоровее подбирают и чтоб на лбу было написано – “склонность к насилию”! Ты еще, Гурик, наиболее интеллигентно выглядишь – Они ему руку – хрясь пополам! Скрутили, браслеты надевают, рады… А тут опять дверь – хлоп, и мужик в джинсе. Во картинка! Хорошо, как раз нужный оказался. Они первого-то бросили и опять – прыг! Такое впечатление, что у них, как у компьютеров первого поколения, – долговременной памяти нет, одна оперативная в наличии, только сиюминутные события воспринимают… Пока со вторым драка началась, первый мужик наверх рванул, к себе в квартиру, и милицию вызвал. Эти, когда закончили, стали его искать – извиниться, типа. Потные, довольные – не зря день прошел, вместо одного раза два помахаться удалось! Не часто такой праздник сердца случается! А тут – врачи приехали, менты из отделения, своя группа, ну, грабителя забирать, шум, гам, крики, жильцы ругаются, мужику на руку шину накладывают… Еле замяли! Им волю дай, так они бы полдома передавили…
      Гурген печально пил кофе.
      На самом деле эта история произошла несколько не так, но в некоторых деталях Денис был близок к истине. Они исписали кучу рапортов, оправдывая свои действия. Хорошо еще, мужик невредный попался, пару бутылок коньяка ему за руку поставили, и все, он и успокоился. На его месте Денис бы сожрал весь отдел, воинственно припевая и отплясывая джигу на развалинах.
      – Как Рафик?
      – Нормально, машину купил, не новую, правда, но в очень хорошем состоянии.
      – Сам выбирал или ты помог? – хитро прищурился Денис.
      – Сам. На рынок поехал и выбрал…
      –.Здорово, – в глазах Рыбакова бегали чертики. – Один съездил.
      – А что?
      – Да нет, ничего. А что, у него права есть?
      – Конечно, – не понял Гурген, – давно…
      – Интересно, Ксюш, получается, – Денис приобнял жену, – менты уже своим собакам права делают, на авторынке им машины продают… Красота! Может, и мне в ментовку устроиться?
      – Ах ты, черт! – вскипел Котовский. – Я думал, ты про брата спрашиваешь! А ты про Рафинада! Хорошо себя чувствует, с овчаркой недавно подрался.
      – Кто, брат? И что не поделили, косточку? Так сходил бы в магазин, купил бы… человек все-таки.
      – Не брат, а пит! Хватит подкалывать, как человека прошу!
      – Вай мэ, нэ буду, да, ара! – с акцентом завопил Денис. Адольф вскочил, Даша подпрыгнула, попугай из комнаты продекламировал свою позицию в отношении стражей закона, питбультерьер прижал уши. – Сидеть! – Пес сел. – Жаль, Гурик, генерала тебе дать не могут, а звучало бы – комдив Котовский! Только побриться надо налысо, и все. Один в один… Да, кстати, ты еще жене не рассказывал, как вы все с тем же Андрюхой грузина вместо еврея задержали? Стыдно, сам гордый сын Кавказа, не разобрался…
      – Закавказья, – поправила Ксения.
      – Не важно, все равно определить должен был…
      – Темно было, – зло буркнул Гурген, – осень, дождь… Как в машине заорал, так сразу все поняли… Бывает…
      – Конечно, если пальцы дверью зажать, чтоб тепленького допросить, и не так заорешь. Вы смотрите, меня с негром каким-нибудь не перепутайте, с вас станется… Ты, Гурик, глазенками-то не сверкай, не испугаешь, я, как рентген, вас насквозь вижу…
 

Глава 12 Из ночи доносится – “Мочи!”…