Алмаз королевы

— А-а… — У Вики отлегло на душе. — Найдет, eсли ему надо.

— Да вон он!

В конце длиннейшего коридора брел, опираясь на палку, невысокий лысый старик в рубахе навыпуск и засаленных провисших штанах. Ему навстречу шла сотрудница больницы. Он остановил ее с каким-то вопросом. Та, оглядевшись, показала на Вику. Старик поблагодарил и быстрой, подскакивающей походкой, волоча ногу, устремился к Петровой.

— Что вам, гражданин? — с занятым видом обратилась к нему Вика.

— Погодите, девушка… — Он запыхался от быстрой ходьбы. — Значит, вы — Виктория Петрова? Это у вас муж в автокатастрофе погиб? Она насторожилась.

— Допустим. А в чем дело? Вы кто?

— Иванушкин моя фамилия. Помните меня? Год назад лежал у вас в палате! А сейчас снова пoпал сюда, только не к вам, а в третье терапевтическое. Случайно услышал о вашем горе и не мог не прийти. Такое горе. Бог мой, такое горе… — старик достал платок и громко высморкался.

Вике не понравились его глаза. Они были маленькими, черными и слишком уж быстро бегaли по сторонам. На сочувствие в них не было и намекa.

— Спасибо, — сухо сказала она. — Мне сейчас некогда.

— Голубушка! Я так вам сочувствую! — завопил старик и вдруг облапил Вику, уткнувшись носом ей в грудь. — У меня тоже умерла жена! Так сочувствую!

— Ладно вам, отстаньте… — Она отцепила от себя его руки. — Поберегите нервы.

— Ой ты, горе какое… — прибавил старик, повернулся и той же прыгающей походкой, стуча палкой по полу, полетел прочь по коридору.

«Ишь ты, прыткий какой! — зло подумала Вика. — Надо больно мне твое сочувствие!»

Она направилась в палату, а старик, спустившись вниз, вышел из больницы и, пройдя по улице, запрыгнул в серый «Москвич».

Резидент потрогал на голове аккуратно наклеенную плешь, оглядел себя в зеркале. Грим был в полном порядке, ни одна морщина не стерлась. Он надел наушники и повертел ручку радиоприемника. «Жучок», прилепленный к вдове, работал исправно.

В эту ночь у Вики не было никакого настроения заниматься больными. Дождавшись, когда за окнами стемнеет, она отправилась в морг к Бутыкину. В это время сюда привезли трупы каких-то людей, погибших при пожаре. Санитар и его помощник вытаскивали их из машины и, бесцеремонно сваливая на тележку, перевозили в морг.

Бутыкин улучил минуту, чтобы чмокнуть Вику в губы.

— Подожди немного, у меня сейчас работа, — шепнул он. — Пять минут!

Наконец машина, разгрузившись, уехала. Разгонoв принялся укладывать трупы на кушетки. Бутыкин достал из шкафа бутылку водки и стаканы.

— Ладно, все, хватит с ними возиться, — прикрикнул он на рабочего. — Свободен до следующей Повозки. Пойди погуляй!

Глупое лицо Разгоняева расплылось в ухмылке, искоса посмотрел на молодых людей и вышел . Бутыкин тотчас подскочил к Вике.

— Так ты, значит, сегодня последний день?

— Да. Но мы ведь будем встречаться?

— Будем, еще как будем! — Санитар обнял ее за тaлию и притянул к себе. — Я хочу, чтобы ты была Моей. Моей навсегда. А ты этого хочешь?

— Ужасно! Давай займемся любовью! Прямо ceйчас! Я так соскучилась по тебе!.. Бутыкин самодовольно засмеялся.

— Погоди. Сначала надо обсудить кое-чего.

— Обсудить?

Он посмотрел на нее, сощурив глаз.

— Как ты представляешь свое будущее с таким мyжeм, как этот твой Алексей?

Она пожала плечами.

— Ну, как… Вообще не знаю. Как-то не задумывaлась над этим. А что?

— А я задумался. Задумался еще тогда, когда ты пoпросила меня помочь с поисками подходящего трупa.

—Что-то я не пойму.

—Ты думаешь, — он многозначительно взглянyл в глаза, — я за просто так согласился помочь. Посочувствовал вашему несчастью, дружеские чувства решил проявить? — Толстые губы его скривились в ухмылке. — Как бы не так! Я все сделал тoлько для того, чтобы заполучить тебя. Заполучить насовсем. Стать твоим мужем. И избавиться от твоего Алексея, которого я в глаза ни разу не видел которого ненавижу всеми своими потрохами. На лице Вики отразился испуг.

— Что ты такое говоришь? Почему ненавидишь? За что?

— За то, что он твой муж! За то, что он обладает твоим телом, которое должно принадлежать мне. —Сказав это, Бутыкин с жадностью впился губами ей в рот.

Поцелуй длился добрых две минуты, в продолжение которых санитар стискивал женщину в объятиях.

— Короче, — прохрипел он, оторвавшись наконец от ее губ. — Когда ты мне сказала, что твоему Алексею надо исчезнуть и для этого требуется подходящий труп, я сразу смекнул, что это отличный способ избавиться от него…

— От трупа?

— Да нет, от мужа твоего!

— Как — избавиться?

— Очень просто. Еще не поняла? Вика перевела дыхание, почему-то огляделась по сторонам.

— Что ты задумал? — пролепетала она.

— Пришить его. В натуре. Чтобы он небо не коптил.

— Да ты что? — Она ужаснулась. — Тебя посадят! И меня вместе с тобой! Бутыкин рассмеялся.

— Глупышка. Ведь он же умер неделю назад. В машине разбился!

— Но все же… — Вика не могла опомниться. — Это будет настоящее убийство!

— Тебе надо выпить. — Он откупорил бутылку и разлил водку по стаканам. — Давай, это хорошо прочищает мозги!

Вика выдохнула воздух и залпом опрокинула в ceбя полстакана водки. Бутыкин тоже выпил. Утерся рукавом.

— Но как же это — убить Алексея? — опомнилась вдруг она. — Живой же человек!

— Живой… — Бутыкин ухмыльнулся. — Какой живой, когда вон, на кладбище в Ромашкове лежит? Короче. Я все сделаю аккуратно. А потом мы распишемся в загсе. Ты же хочешь этого. Ты сама говорила, что хочешь!

— Ну да… Но все же…

— Чего ты боишься, дура? Дело стопроцентное. Он же мертв! И похоронен!

Вика бурно дышала, чувствуя, как в ней разгорaется желание. Бутыкин с силой прижимал ее к ceбе.

— Но без твоей помощи мне трудно будет провeрнуть это дело.

— Я не смогу! — Она смотрела на него умоляюще.

— А от тебя ничего и не требуется. Я все сделаю сам. Ты сейчас расскажешь мне, где его найти.

— Я очень боюсь!

— Тебе-то чего бояться? Я же сказал — все будет aккуратно… — Он коснулся губами ее шеи. — Ну так что? Все еще думаешь? Она молчала, безвольно отдаваясь его ласкам.

— Ну, думай. Ты же сама рассказывала мне, как трахал продавщиц в своих ларьках. — Голос Бутыкина сделался жестким, требовательным. — Как oн принимал к себе в работницы только грудастых баб! Как ты однажды нашла у него в cyмке презервативы, вазелин и противозачаточные тaблетки! Что, уже забыла? Ты же сама говорила ! А секретарша? Красивую он подыскал шлюху, да?

— Гриша… Это все так противно…

— Еще бы не противно! — продолжал давить Бyтыкин. — А что ты рассказывала про Галину котoрая осталась в Питере? Ведь это была его любовь, она и сейчас пишет ему письма! И он отвeчает ей, значит, не разлюбил!..

Вика застонала, запрокидывая голову.

— Выпей еще, — сказал он и снова наполнил стаканы. — Держи. — Он сунул стакан ей в руку — Вот чипсы, закусишь. Тебе нет смысла цепляться за такого мужа, с какой стороны ни посмотри. Когда он занимался торговлей и проворачивал дела, то еще можно понять. Но теперь-то он кто? Бомж в натуре! И ты скоро станешь такой же, когда бандюги квартиру отберут!.. Ладно, жахнули!

Они выпили. Потом с минуту сосредоточенно хрустели чипсами.

— И учти еще одно, — добавил Бутыкин. — Пока он жив, нет гарантии, что это дело с фиктивной смертью не раскроется. А тогда менты за нас возьмутся. Поняла?

Вика задумалась. Скорее всего Григорий прав. Перспектива жизни с мужем, не имеющим документов, ото всех прячущимся, бездомным и безработным, ее совсем не вдохновляла.

— Бомжихой я, положим, не стану… — пробормотала она. — Муж перед смертью застраховал жизнь в нескольких фирмах. Я скоро получу деньги.

Бутыкин захохотал.

— Серьезно? А что, ловко придумано! — Он хлопнул себя по коленке. — Муженек у тебя не дурак! Оборотистый, сволочь!

— Очень оборотистый, очень, — закивала Вика. — Всю жизнь только тем и занимается, что прокручивает какие-то дела…Ничего, на том свете отдохнет! И мы ему в поможем! Кстати, на много он застраховался?

— Если сложить все страховки, то сто пятьдесят тыcяч долларов выходит. Но их надо еще получить.

Y санитара загорелись глаза. Он схватил Вику.

— Эти денежки нам пригодятся! Я выберусь из cвoей коммуналки, купим квартиру, за границу будeм ездить!… — Он снова впился губами ей в рот. — Как я тебя люблю! Обожаю!.. Bьшитая водка ударила Вике в голову. Она слабo вздoxнула, падая Бутыкину на грудь. Он поднял ее и положил на стол.

—Ну что, не созрела еще? Говори, где этот хмырь. Колись быстрей, и я тебя трахну.

—Он на даче под Москвой. Арендует такой маленький домик…

—Как туда проехать?

Bика была у мужа только один раз и теперь вспоминала дорогу от станции пригороднo й электрички.

Получив указания насчет местоположения дачи, Бутыкин деловито осведомился:

— Так он, значит, один там?

— Один… Но как ты его узнаешь, ты ведь его не видел?

— А мне и не надо его узнавать, раз он один.

— Но это ужасно!..

— Все будет нормально. А труп я уберу, и следов останется. Слава Богу не первый год с мертвяками работаю.

— А может, все-таки не надо?

— Хорош ныть! Будешь сидеть у своей Синицынoй и и ждать моего звонка, поняла? Да, еще один вопрос. Он там постоянно торчит или куда уходит?

— По вечерам он уходит в Одинцово, в пивбар. Завтра у нас пятница? Значит, он будет смотреть «Поле чудес», а потом сразу пойдет в бар.

— И долго он там пробудет?

— Он мне говорил, что обычно сидит до закрытия… То есть до одиннадцати. У него там уже какие-то приятели завелись…

— Стало быть, завтра после «Поля чудес» он пойдет в пивбар и вернется в двенадцатом часу?

— Может, и не в двенадцатом, не знаю. Но что он пойдет туда только после «Поля чудес», это точно. Он очень любит эту передачу.

—Ладно… — Бутыкин задумался. — Учтем…

— Гриша, ты правда решил сделать это?

— Что я, шутки, что ль, с тобой шучу?

— И ты пойдешь на это… ради меня?

— Только ради тебя, моя прелесть… Он с ногами взгромоздился на стол и, склонившись над ней, поцеловал в губы. Она обхватила его за плечи…

* * *

В комнате громыхал телевизор. Из всей видеопродукции Бульдозер отдавал предпочтение порнофильмам — наверное, потому, что из-за чрезмерного употребления алкоголя и наркотиков уже не способен был на связь с женщиной. Нагрузившись пивом, он сидел на диване. У его ног на ковре расположились Сайд и Лом.

— Во, сука, что делает! — поминутно вскрикивал Лом, глядя на экран.

Голова Бульдозера свесилась на грудь, потухшая сигарета выпала из его пальцев. Он издал зычный храп.

В квартиру позвонили, и все разом встрепенулись.

— Гарик, кто там? — прогудел очнувшийся пахан.

— Это Киря, — крикнул из прихожей Гарик.

— Давай его сюда.

В комнату проскользнул невысокий худощавый бандит по кличке Киря. Бульдозер удивленно уставился на него.

— Что это у тебя на тыкве?

— Паричок, — с ухмылкой объяснил вошедший. — Прибарахлился на вещевом рынке. В нем шалаву твою сподручнее пасти.

Бандиты загоготали.

— Ну, Киря, ты даешь! Ты прямо как пидор!

— У меня еще один есть! Блондинистый! — Киря снял с себя черный курчавый парик и нахлобучил другой, превратившись в длинноволосого хиппи.

Бульдозер хохотал до слез.

— Ну, прикол! Я торчу!..

— Шалава от меня не скрылась! — с гордостью сказал Киря, снимая и этот парик. — Но без волос она бы меня точно вычислила. Озиралась, стерва, когда шла, я уж и так прятался, и этак, но все равно она несколько раз чуть не засекла. Но все прошло путем! Она, дура, ничего в слежке не волокет!

— Давай докладывай, — сказал Бульдозер, от-смеявшись.

— Шаталась, как и вчера, по страховым конторам. Главарь кивнул. О том, что Вика пытается полу-.чить деньги по страховкам, ему уже было известно. Поэтому он ее пока не трогал. Пусть работает.

— Ну, дали ей где-нибудь?

— Судя по ее роже — нет. Вылазит она из страховых фирм с такой кислой физиономией, что сразу все ясно.

Бульдозер усмехнулся.

— А они никогда сразу денег и не дают. Получить лавы по страховке — это целое дело! Она всласть помыкается…

— Сегодня утром она ездила за город, —дoбaвил Киря с многозначительной интонацией и приблизился к главарю.

— С чего бы это — за город?

— Была на кладбище, чего-то там с крестом таскалась. Зачем-то выдернула его из могилы своей мужа. Не понравился он ей, что ли… Но главное нe это. После кладбища она села на электричку и поехала… Только не в Москву, а в другую сторону!

— Ты пас ее до конца?

— Босс, ты не поверишь! Мужик ее жив!

— Жив? — В первую минуту до пьяного Бульдо зера не дошла вся важность этой новости. — Почему жив?

Киря пожал плечами.

— Не знаю. Но это был он, лопни мои глаза! Бульдозер резко спустил ноги с дивана и осоловело вытаращился на подручного.

— Жив? — проревел он. — Он же в машине разбился! И похоронили его!

— Босс, гадом буду! Я ни на минуту не выпускал ее из виду! И где дача эта, на которой ее мужик прячется, я запомнил!…

— Так я не врубился: муж или мужик?

— Да муж, муж, мы ж еще его метелили в его конторе… ну, в этой… «Андромеде!»

Бульдозер тяжело засопел, пальцы его сжались в кулаки.

— Ах он паскуда, сопляк, фуфло паршивое!.. Так эта гнида наколоть меня вздумала?.. — Он схватил Кирю за рубашку и притянул к себе. Мясистое лицо Бульдозера побагровело от ярости. — Значит, он жив?..

— Жив! Я видел его! Она, сука, к нему приезжала.

—Yрою их обоих, паскуд! — прорычал главарь. Побалакаю с ним по душам, а насажу на перо. Очень мне хочется на его позырить!.. оттолкнул Кирю и начал подниматься с ди

—Tак эта гнида сейчас там?

—Tам, где ж ему еще быть?

Лицо Бульдозера скривилось в злобной ухмылке. —Решил наколоть меня, сопляк… Ничего, я ему выковырну… А шалава там?

—Вряд ли. Она в Москве ночует, у подруги.

Главарь посмотрел на часы. Был девятый час вечepa. За окном только начинало смеркаться.

— Едем прямо сейчас! — рявкнул он. — Киря, ты вроде не пьян, сядешь за руль. Лом, захвати парик!

—Сей момент, босс! —весело откликнулся Лом, a Сайд захохотал.

Когда подъехали, был уже поздний вечер. «БМВ» с бандитами остановился на обочине проселочной дороги, метрах в двухстах от уединенного дома. В cyмерках за деревьями дом был почти не виден. Бульдозер отправил Кирю на разведку. Тот подкрaлся, пригибаясь, к самому дому и осторожно заглянул в темное окно. С минуту он стоял, прислушивaясь. Потом подошел к другому окну, почти тут жe oтскочил от него и, стараясь не шуметь, юркнул в заросли малинника.

— Там он! — переводя дыхание, доложил Киря. — Стремный, зараза! Свет в доме не зажигaeт но он там! Я слышал, как он ходит!

— Пойдут Лом и Гарик, — определил Бульдозер. Лом, припечатай его от души, но аккуратно. Я хочу с ним побазарить.

— Припечатаю как надо, босс! — ухмыльнулся верзила. — После моих ударов люди шелковыми становятся!

— Приведете его сюда.

— В лес, что ль, повезем? — догадался Киря. Главарь кивнул:

— Лес — самое милое дело. Там мы погуторим с ним всласть!

— А может, в доме погуторим? — сказал Сайд. — А потом и дом вместе с ним подпалим.

— Нет. Шалава сразу просечет, что это мы. А так — как будто он куда-то ушел и не вернулся. Когда будете его брать, старайтесь, чтобы не было следов борьбы.

— Все будет культурно, босс, — пообещал Лом. — Отпечатки пальцев после себя вытрем!

И он захохотал. Спустя минуту они с Гариком скрылись за деревьями…

… — Это он был или нет? — прошептал Разгоняев, сжимая в обеих руках топор. — Я слышал, кто-то подходил к дому…

— Тес! — Бутыкин приложил палец к губам. — Стой тихо! Бар скоро закрывается, он может прийти в любую минуту!

В запыленные окна струился синеватый звездный свет, ложась на дощатый пол и угол кровати. Санитар и его помощник уже пригляделись к темноте, царившей в доме, и замечали в ней не только дверь и окна, но и тумбочку с телевизором, два стула, холодильник в углу. Бутыкин был вооружен большим, остро отточенным тесаком. Он и его помощник стояли по сторонам от двери.

— Снова идет!.. — едва слышно, одними губами, прошептал Разгоняев. — Вроде не один… С ним кто-то…

— Собутыльника прихватил из бара… — так же откликнулся санитар. — Мочить будем обоих.

Шаги снаружи приблизились. Дверная ручка остoрожно подалась вниз, потом вернулась в первоначальное положение.

Дверь открылась внезапно — ее выбили плечом, в темноту дома ввалились двое. Они остановилиcь в полосе звездного света, озираясь по сторонам, и внезапно один из них — высокий — глухо вcкрикнул.

— Лом, ты чего? — Изумленный Гарик увидел, как из груди сообщника высунулся острый конец лeзвия…

Это было последнее, что он успел увидеть. Занесенный топор с хряском обрушился на его стриженую голову.

— Который из них наш-то? — прошептал Разгоняев, вглядываясь в трупы.

— Вроде тот, что пониже, — ответил Бутыкин.

— Может, включим свет?

— Спятил? А вдруг кто мимо пойдет и наши рожи в окне увидит?.. Без света справимся. Давай сюда корыто, пока много крови не натекло…

Поднимая мертвецов за руки и за ноги, убийцы аккуратно уложили их в корыто, после чего Разгоняев тряпкой принялся вытирать кровь с пола…

…Бульдозер вскинул запястье и посмотрел на часы.

— Чего эти мудаки возятся? — пробурчал он. — Не могут какого-то паршивого пидора заломать? Саид, ну-ка слетай, подшустри их… …

— Опять кто-то идет! — Разгоняев замер с кровавой тряпкой в руках.

Бутыкин зашарил на полу в том месте кyдa положил свой тесак.

Неизвестный потоптался за дверью, прислушиваясь, потом раскрыл ее и заглянyл.

Убийцы увидели его голову в проеме.

Не решаясь войти, этот новый пришелец сколько секунд вглядывался в темноту. Вряд ли о мог что-то рассмотреть. Корыто с трупами былo отодвинуто к дальней стене. Бутыкин и Разгоняев таились по углам. В доме царила мертвая тишина

— Гарик! — тихо позвал он.

Постояв в двери еще немного, Сайд шагнул в дом. Ринувшийся на него Бутыкин толкнул его в спину, прямо на Разгоняева.

— Бей! — крикнул он.

Но топора в руках сообщника не было. Разгоняеву ничего не оставалось, как вцепиться Сайду в горло. Они повалились на пол. Пришелец стремительно высвободился из объятий и, изрыгая ругательства, нанес сильный удар по напавшему на неге человеку. В потемках он промахнулся. Кулак лиил задел лицо убийцы.

Сайд попытался вскочить на ноги, но Разгоняев крепко держал его за ворот рубахи. Затрещала раз рываемая ткань.

— Ах ты, гнида! — Второй удар бандита был точен.

Кулак угодил Разгоняеву в челюсть, и тот взвыл от боли. В эту минуту Бутыкин нашел наконец свся тесак. Перехватив рукоятку, он бросился на пришельца. Сайд вовремя заметил прыгнувшую на него фигуру и увернулся. Он был опытным бойцом, знал приемы самбо и дзюдо, в то время как убийцы ничего в единоборствах не смыслили. Повстречайся он с этой парочкой при свете дня, им обоим пришлось бы очень плохо. Но сейчас Саидом овладела паника. Сколько их — двое? — мелькнуло в его мыслях. А может, пятеро? Что они сделали с Ломом?.. Облившись холодным потом, он отcкoчил от летевшего на него тесака. Растянувшись на полу, Разгоняев схватил его за ногу, но удержать не смог.

И все же Сайд, не удержав равновесия, рухнул на пороге. В этот миг санитар с тесаком прыгнул на него и с размаху всадил огромное лезвие ему в нoгy. Металл прошел тело насквозь и вонзился в ки пола, буквально пригвоздив к ним Сайда.

Бандит глухо вскрикнул. Разгоняев с топором подбежал к умирающeмy и, яростно сопя, несколько раз опустил обух на нeбритый затылок. Затрещал проламываемый черeп.

Бутыкин так глубоко всадил тесак в пол, что ему пришлось приложить силу, чтобы вытащить его из спины покойника. Разгоняев повернул голову убитого на звездный свет.

— А это кто ж такой? — прохрипел он.

— Хрен его знает… Может, какой-нибудь дружок…

— А вдруг он сам?

Санитар в сомнении покачал головой:

— Bряд ли… На чечена похож… Помощник пальцами вытер сочившуюся из разбитои губы кровь.

— Надо же, как саданул меня, гад черножопый…

— Черт с ним… Одним будет больше… Кто-нибудь из них наверняка наш. Давай бeрись за ноги. Этого тоже в корыто!

Бульдозер нервничал, посматривал на часы.

Что они там возятся, обормоты?

—Может, они баксы нашли? — предположил Киря.-Барыга мог заначку оставить.

— Не болтай. Хотя баксы у него, может, и есть. Объяснение Кири показалось Бульдозеру впoлне правдоподобным. Его братки нашли деньги и сейчас делят их. Без него!

— Идем! — сказал он. — Возьми на всякий случай пушку. Что-то мне все это не нравится.

Киря щелкнул затвором «ТТ». Сам Бульдозер достал из-под сиденья «кольт». Бандиты вылезли из машины и бесшумно направились к дому, обходя его слева.

… — Вон еще идут! — в панике зашептал Разгоняев.

Бутыкин подскочил к окну и тоже увидел приближающиеся силуэты. Незнакомцы вышли из зарослей на звездный свет.

— У них пистолеты! — побелевшими губами прошелестел рабочий морга. — Это менты?

— Погоди ты, не ссы! Их только двое!

— Драпаем, Гриша, драпаем отсюда!.. Разгоняев схватил его за руку и потянул к двери.

— Поздно драпать! Они нас сразу засекут и подстрелят, как зайцев!

— Тогда что же делать?

— Что делать, что делать… Топор хватай и становись у двери! У нас теперь один выход: мочить всех подряд.

— Как бы это они нас не замочили! У них пушки.

— Тихо!

Убийцы метнулись в тень, затаившись по бокам от двери. В наступившей тишине они слышали, как появившаяся парочка обходит дом. То за одним окном, то за другим показывались лица незнаком цев — большое, небритое, с горящими злобой гла зами, и узкое, бледное, словно принюхивающееся чему-то своим длинным носом.

Дом казался безжизненным. Что-либо расcмoтреть в темных окнах было невозможно.

—Их вроде тут и не было, — озадаченно пробормотал Киря.

— Может, это не тот дом. — Бульдозер стволом от пистолета почесал в затылке. Киря огляделся.

— Вот там еще стоят дома. Они могли перепугать и туда попереть.

— На хрена им туда переть? В каком доме кантуeтcя барыга? В этом?

—В этом.

—Тогда они должны быть здесь…

—Может, в темноте перепутали…

—Могли по пьяни, — согласился Бульдозер. — Bce равно что-то тут не то.

—Барыга, наверное, лег спать…

— Сейчас проверим…

Главарь взялся за дверную ручку и осторожно подергал ее. Дверь подалась вовнутрь. Он кивнул на открывшийся проем:

— Пошел!

Тот включил фонарик и шагнул в дом. Луч метался по забрызганному кровью полу, на мгновениe задержался на корыте с трупами, и в этот миг на бандита обрушился топор. Удар Разгоняева был точен: вместо головы орудие убийства опустилось на плечо. Киря со сдавленным воплем рухнул на пoл. Фонарик выпал из его руки и погас.

Вошедший вслед за Кирей Бульдозер дважды выстрелил в темноту, в ту сторону, откyда появился топор. Обе пули попали в цель. Одна попалa Разгоняеву в грудь, другая — в живот. Но тут из тьмы на бандита прыгнул Бутыкин. C хряском, он всадил тесак в спину главаря. Накачанный пахан, однако, устoял на ногах и даже повернулся лицом к своему убийце. Бутыкин от неожиданности выпустил рукоятку. Тесак остался торчать в теле Бульдозера, заливая кровью рубашку. Бандит издал яростное рычание. На глаза его наплывала пелена, он почти ничего не видел перед собой. Санитар смотрел на него, оцепенев. Ему даже не пришло в голову лечь или отбежать в сторону, настолько он был поражен зрелищем пронзенного насквозь человека, который стоял на ногах и даже, похоже, ругался!

Бульдозер начал стрелять. Он палил в сгущающийся туман, не видя человека, всадившего в него нож. Две пули из выпущенных пяти попали в Бутыкина, тот упал, корчась в смертельных судорогах, а Бульдозер все стоял и стрелял, пока не кончились патроны в обойме. После этого он сделал шаг и рухнул на своего убийцу. Его массивная туша сократила агонию санитара. Спустя несколько минут оба они затихли.

В наступившей тишине раздавались лишь стоны Кири. Чудовищной силы удар Разгоняева почти полностью перерубил ему руку. Из страшной раны хлестала кровь. Бандит пополз к двери. За ним, держась на одном сухожилии, волочилась его отрубленная рука. Он выбрался на крыльцо, сполз со ступеньки и, оставляя за собой кровь, осилил еще три метра дорожки перед домом. Вместе с кровью стремительно уходила жизнь. В ногах и уцелевшей руке ощущался холод. Киря остановился. Конечности больше не слушались его.

Спустя какое-то время он дернулся, захрипел и, судорожно привстав, откинулся на спину. Его остекленевшие глаза уставились в ночное небо…

…Алексей, насвистывая, возвращался на дачу. В голове приятно шумело, в сумке погромыхивали банки с пивом — заначка на завтра. Маршрут ему был знаком, и он пошел напрямик, через огороды и рощу. Впереди за деревьями показалась дача. Алексей продрался сквозь заросли малинника, прошел под окнами и, обогнув угол, взбежал на крыльцо. И вдруг отпрянул, словно наткнулся на невидимое препятствие. Дверь была распахнута!

Петров остановился как вкопанный и прислушалcя. По коже ползли мурашки. Но вокруг царило безмолвие, свет не горел, и Алексей, переведя дыхание, решился войти. Неведомые грабители скорее вcero уже покинули дом. Вот гады, так и норовят залезть!

Он вошел, привычным жестом откинул в сторону руку, нащупал на стене выключатель и зажег свет…

Через несколько секунд, бросив сумку, он пулей вылетел из дома. Его мутило, желудок выворачивался наизнанку. Пробежав, спотыкаясь, по дорожке, он наткнулся на труп. Еще один! Сколько их тут? Его наконец стошнило. Он чувствовал, что сойдет с ума, если сейчас же, сию секунду, не унеcет ноги из этой проклятой дачи. Выбежав на проселок, беглец в отчаянии огляделся. В этом глухом углу попутку можно было ждать хоть до самого утра! Он снова побежал. Внезапно откуда-то слева вынырнула легковушка. Алексей бросился к ней, размахивая руками:

— Стой, стой, командир!

Серый «Москвич» притормозил. Алексей подскочил к дверце, и в эту минуту в окне машины показался нацеленный на него фотоаппарат. По глазам ударила магниевая вспышка. Он зажмурился, а когда снова разлепил ресницы, «Москвич» на бешеной скорости уносился прочь.

Петров ошарашенно посмотрел ему вслед.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Кащей выплюнул жвачку и прополоскал рот пивом.

— Ну что, немчура? Научился спать сидя? А то можем и стоя спать научить, как лошадь!

Шредер сидел на полу, прикованный наручниками к батарее парового отопления, и угрюмо смотрел на бандитов.

— Моли Бога, чтобы твои братаны не запоздали с баксами, — добавил главарь, откусывая от бутерброда. — Долго ждать мы не будем. На хрен ты нам такой сдался. Только жрешь на халяву.

— Они приедут, — буркнул Шредер. — Потому что им нужен алмаз.

— А вот если они приедут, то я окончательно поверю в твою сказочку, — с набитым ртом ответил Кащей. — X… тебя знает, может, ты мозги нам пудришь.

— Спросите в сыскной фирме «Поиск-плюс», я был там, они взялись найти Петрова. Кащей невозмутимо кивнул:

— Спросим, всему свое время. А пока меня интересуют пятьсот штук баксов, которые должны выдать мне твои кореша.

— Алмаз стоит двенадцать миллионов. Они заплатят!

Кащей доел бутерброд и отхлебнул из бутылки.

— Посмотрим, посмотрим…

В комнату ворвался Митяй со свежим номером Московского комсомольца».

— Шеф, кажется, клюнули!

— Дай сюда! — Кащей вырвал у него газету и быстро ее просмотрел, интересуясь лишь колонками объявлений. — А! Вот оно! Радуйся, фашистская морда. Может, будешь жить.

В письме, которое он после захвата Шредера отправил в Германию, предлагалось выйти с ним на связь посредством коммерческого объявления в газете. Текст должен быть строго определенным. Тут же надо дать номер телефона, по которому бандиты могут связаться с друзьями заложника.

— Быстро же они обернулись, гады! — воскликнyл Кащей.

Сделав сообщникам знак следовать за ним, он вышел в другую комнату, где его не мог слышать пленник.

— Значит, так, — заговорил главарь, оглядев свою немногочисленную братву. — Действовать будем, как с теми фирмачами из Сочи.

Все закивали.

— Боб, ты отвечаешь за гранату с часовым механизмом. Ты, Очкарь, — за ментовскую форму. Знаешь, где ее взять. Переговоры с терпилами будешь вести ты, Крученый. У тебя это хорошо получается.

Через четверть часа Крученый поставил к себе на колени «хитрый» телефон и набрал номер, указанный в объявлении.

— Алло, — сказал он. — Вам звонит Иван. Иван — это условное имя шантажиста, подписавшего письмо насчет выкупа.

— Вас внимательно слушают, — тотчас откликнулись на том конце провода.

— Вы согласны на наши условия?

— Если интересующий нас человек действительно находится у вас.

Кащей, который слушал разговор по спаренному телефону, подмигнул Крученому.

— Он у нас, — сказал тот. — Сейчас вы сможете поговорить с ним…

Он взял телефон и, раскручивая по полу провод направился к Шредеру.

— Ты, немчура, — с угрозой сказал Кащей. — Можешь побазарить со своими корешами по-немецки, но не вздумай ляпнуть чего лишнего! Разговор кончим сразу и ведем тебя в ванную, понял?

Очкарь, знавший немецкий, надел наушники спаренного телефона.

— Алло, — прохрипел Шредер в поднесенную к нему трубку.

— Ганс? Это Альбрехт.

— Кинкель? Это ты, дружище? Я тут влип в скверную историю…

— Ты нашел камень?

— Почти! Я был уже у цели, когда меня схватили местные уголовники…

— Что значит — почти? — включился Мюльбах. Его голос был холоден как лед. — Нам нужен камень.

— Я вышел на след нашего Петрова. Он здесь, в Москве. Я приведу вас к нему!

— Его адрес, — потребовал Мюльбах. Очкарь толкнул Крученого, и тот быстро отвел трубку от пленника.