Глава 19

Тим и сам не знал, что это с ним происходит. Ему казалось, что внутри у него завелся человечек, который все время подпрыгивает и размахивает кулаками — совсем как Квашеный. Этому человечку хотелось драться. Молотиться. Гаситься. Махаться. Метелиться. Черт знает что…

Тим стал плохо спать, потому что руки и ноги гудели, словно провода высокого напряжения, — они требовали действия, движения. Хоть ты начинай стенку спальни дубасить. И сны снились какие-то странные, детективно-приключенческие: кто-то за ним постоянно гонялся, а он убегал, убегал, а потом с разворота — р-раз! Тейсе-дзуки!.. Кудзами-гэри!.. И еще — р-раз!.. Киа-а-а-а-ай!..

Однажды они с Серегой ходили на речку ловить карасей, и Серега признался, что ему в этот самый момент кажется, что кто-то за ними идет следом. Они обернулись — никого. Но Серега сказал, что у него в последнее время такое чувство бывает постоянно. А еще он сказал, что ему хочется, чтобы кто-то выскочил из кустов и полез на них с кулаками.

— Честное слово, — сказал он. — Прямо чесотка какая-то.

Потом Серега сообщил, что ему тоже снятся сны на японском языке. И он решил, что все это, наверное, от тренировок. Мышцы за три недели привыкли к постоянной нагрузке, а тут — полное бездействие. Вот они и бунтуют.

Но Тим сказал ему на это:

— Ерунда. Я по себе не чувствую, чтобы хоть на грамм поздоровел. И, ты меня зарежь, так и не понял, что такое саенара-джитсу.

— Ты дурак, — авторитетно сказал Серега. — Ведь мы тренировались, мышцу наращивали. А бицепсы — это не загар. И не макияж. Они долго не проходят. Может, даже никогда.

Серега закатал рукав майки и поиграл своими бицепсами. Тим посмотрел на его лицо и увидел, что оно очень серьезное. А потом посмотрел на его бицепсы и подумал: «А может, они и в самом деле увеличились?»

— А ты не пробовал листок разрубить на лету ладонью — как сэнсэй Такэнаучи? — спросил Тим.

— Пробовал. Не получается, — очень серьезно сказал Серега.

— Миша говорил, что только через пять лет упорных тренировок человек может сказать, что он чему-то научился, — сказал потом Тимофей.

— Мне эти три недели показались тремя пятилетками, — ответил Серега.

Тим тогда положил удочку на землю и ударил его легонько в плечо.

— Ты чего? — не понял Серега.

— Ничего, — сказал Тим. — Просто хотел проверить — стал мой удар сильнее с тех пор, как мы встретили Мишу Кун-Фу, или нет.

И Серега, подумав, сказал:

— Нет.

А потом он тоже ударил Тима. Было больно, потому что Серега ударил в предплечье, а Миша Кун-Фу говорил, что там находится зона повышенной болевой чувствительности. Но Тим сказал:

— Слабый удар.

Тогда Серега ударил его сильнее, и — снова в предплечье. И Тим не выдержал, он хотел сразу провести дзедан-гяку-цуки, но забыл, как это делается, и потому просто толкнул Серегу в грудь.

— Ты чего? — взвился Серега.

— А вот того, — сказал Тим.

Они чуть не подрались тогда. Тим первым опомнился и сказал:

— Хватит. Мы с тобой сейчас как два подзаряженных аккумулятора, хотя я и не знаю точно, чем это нас подзарядили. И все равно нам нужно беречь ЭТО, чтобы осталось на Ростика, и на Квашеного, и на Пачку, и на Стиморола.

— Мне тоже жалко расходовать на тебя мою спортивную злость, — сказал Серега.

Тогда они совсем плюнули на рыбалку и на карасей, а, усевшись на траву, стали думать, как они будут завоевывать «Дом Ашеров».

До последнего визита к Ростику, когда в игру неожиданно вмешался Тимофей, Серега успел побывать в «Доме Ашеров» пять раз. Пять раз он возвращался домой чуть ли не на карачках и по утрам наблюдал в зеркало, как его лицо все больше становится похожим на маску Фантомаса. Серега неохотно рассказывал об этом Тимофею, но теперь настала пора поделиться опытом.

И он рассказал все, что знал.

Оказалось, что знает Серега не так уж и много. Максимум, чего ему удалось добиться, — это пройти четыре комнаты на втором этаже. Во время последней игры он не сумел преодолеть даже первый уровень.

Игра, как уже понял Тим, начиналась в круглой зале, где игроку предстояло сразиться с двумя «черными масками» (или убежать от них) и выйти через западные двери, ведущие в глубь помещения. Противоположный выход был наглухо заблокирован, двери включались только после окончания игры.

Из круглой залы игрок попадал в зеркальный коридор, который следовало пробежать как можно быстрее — иначе открывалась потайная дверь и в коридоре появлялся «дед мороз». Он может утащить в подземелье, где водятся другие «деды морозы», «трупы», «хихикающие доктора» и «орущие индейцы».

— Но куда бежать-то? — спросил Тим. — Ведь впереди — глухая стена!

Серега объяснил, что глухих стен в «Доме Ашеров» не бывает. По крайней мере так ему кажется. Плакат с Мадонной — это закамуфлированная дверь. Нужно только посильнее толкнуть плечом мужика, целующегося с Мадонной, и дверь уедет вверх.

За этой дверью следуют три темные смежные комнаты. В каждой комнате стоит письменный стол, а на столе — небольшой компьютер (из них включается только один, все остальные заблокированы). Все это можно обнаружить, конечно, только при включенном свете. Поэтому следует сразу отыскать спрятанный в нише электрический рубильник и поднять его — иначе дело может закончиться плачевно. Затем в каждой комнате нужно найти на ощупь выключатель. Как только свет загорается, перед игроком появляются «черные маски» — по одной в каждой комнате. Убежать от них теоретически возможно, потому что каждая «маска» имеет право дубасить игрока только в «своей» комнате.

— Но мне удавалось убегать лишь тогда, когда «маскам» уже надоедало со мной возиться, — вздохнул Серега.

Другая причина, по которой следует принять бой с «черными масками», — это то, что в одном из компьютеров находится информация, при помощи которой можно будет беспрепятственно пройти одну из последующих ловушек.

— И ты пользовался этой информацией? — спросил Тим.

— Ни разу, — сказал Серега. — Мне удавалось включить компьютер, но разобраться в той галиматье, что появляется на экране, я не смог.

Итак, если три комнаты уже позади, для игрока наступает «обеденный перерыв». «Это самое мерзкое, что удалось придумать Ростику», — поморщился Серега. Игрок оказывается в небольшой комнатке, окнами выходящей в парк. На столе стоит огромная тарелка с холодной манной кашей. Это — «жизнь». Кашу надо съесть. Всю до последней крошки. Если каша остается недоеденной, а игрок пытается пройти в следующую комнату, то перед ним появляются пятеро «хихикающих докторов». Они заставляют игрока съесть ее. Причем делают это довольно грубо.

— А если сам съешь?

— Тогда они будут просто ждать тебя в следующей комнате.

Следующая комната — «комната отдыха». Здесь стоит кушетка, а на кушетке — чемодан-«дипломат» с секретом. Если игрок сумел предварительно раздобыть необходимую информацию в компьютере, то чемодан можно открыть. В чемодане — коробка с сигарами. Этими сигарами следует угостить каждого из «хихикающих докторов», а также покурить самому — тогда «доктора» тебя не тронут.

— Я их ни разу не угостил, — с гордостью сказал Серега. — И они меня за это лупили. Здорово лупили. Но я все равно как-то уходил.

После «комнаты отдыха» путь игрока лежит через коридор, который делает поворот на девяносто градусов. Слева и справа по коридору — двери. По три двери с каждой стороны. За дверями стоят «черные маски» и «деды морозы», вооруженные длинными бамбуковыми палками. Выходить из своих комнат они не имеют права, но тыкать в тебя палками из-за дверей — сколько угодно. Одной скорости при прохождении этой ловушки недостаточно — потому что пробежать весь коридор (а особенно поворот) со сверхзвуковой скоростью — это нереально. Выход один — обмануть «маски».

— И тебе удавалось это сделать? — спросил Тим.

— Ты же видишь — я до сих пор живой, — сказал Серега. — И даже не инвалид.

Если игроку удавалось отобрать палку у «маски» или вытянуть его из комнаты — «маска» считался убитым. То же самое касалось всех остальных персонажей этой игры: оказавшись за пределами «своих» комнат, они автоматически выбывают из игры.

Пробегая по коридору, нужно еще как-то умудриться прихватить с собой пустую бутылку, которая должна валяться у одной из стен. Бутылка понадобится для следующей комнаты — «комнаты бомжей», которая является завершением первого уровня игры.

В конце коридора находится потайной люк; если ты не знаешь о нем — ничего смертельно опасного, в худшем случае немного ушибешься. «Бомжи» ожидают игрока в комнатке, заваленной спортивными матами и всяким хламом.

— Журналами «Мурзилка»? — спросил Тим.

— Да. Именно там я погорел в прошлый раз, — хмуро ответил Серега. — Я не успел прихватить в коридоре пустую бутылку.

Дело в том, что «бомжи», увидев пустую стеклотару, могут отпустить игрока с миром. Если же игроку нечем их порадовать — следует жестокая драка. Одолеть всех «бомжей» — нереально. Игрок может только вырваться из комнаты и закрыть за собой дверь.

В коридоре, ведущем к винтовой лестнице, находится еще одна тарелка с «жизнью» (то есть манной кашей). Нужно найти ее — иначе «хихикающие доктора» не позволят подняться на второй этаж.

— Лифт в доме не работает? — спросил Тим.

— Если он когда-то и работает, то не во время игры, — сказал Серега.

— Ну и черт с ним. А если подняться по лестнице сразу на крышу, не выходя за пределы лестничной площадки?

Серега усмехнулся.

— Во-первых, на каждой лестничной площадке — заблокированная решетка. И три бойца в масках «веселый роджер». Они разблокируют решетку — только одну решетку! — если ты ответишь на их вопрос.

— Какой еще вопрос? — удивился Тим.

— Дурость разная. Могут спросить, сколько стоит вход в платный туалет на Казанском вокзале, а могут и что-нибудь покруче загнуть.

— Ты хоть раз ответил? — спросил Тимофей.

— Один раз — да… — Серега помялся. — Про Казанский вокзал.

— А потом — что?

— Потом надо обойти следующий этаж и двигать к лестнице, находящейся в другом конце дома.

На втором этаже Серега успел изучить только четыре комнаты. В одной из них имеется устройство, которое опрокидывает на игрока платяной шкаф, как только он входит в эту комнату.

— Это ерунда, — сказал Серега. — Надо только увернуться, а потом, когда будешь выходить, оттащить его от дверей.

— А если вообще не входить? — спросил Тим.

— В этой комнате спрятана схема маршрута, по которому надо обойти этаж. Если пойдешь не по схеме, тогда — кранты. Игра не засчитывается.

Три следующие комнаты — смежные. В первой игрока ожидает парень в мотоциклетном шлеме и в кожаных крагах. У него есть спортивная сумка. Если забрать у него эту сумку — там окажется такой же шлем и такие же краги. Их нужно надеть, иначе на третий этаж игрок попадет уже с сотрясением мозга.

— Там есть еще металлическая цепь, — добавил Серега. — Я ее не брал.

Во второй и третьей комнатах — уже по два «рокера». Никаких других секретов там нет.

— Я, во всяком случае, не заметил. — Серега задумчиво почесал подбородок. — Хотя, по правде говоря, мне было не до того. Там меня здорово отметелили.

— Послушай, — сказал тогда Тим, — одна вещь кажется мне очень странной… Получается так, что весь «Дом Ашеров» состоит из одних только ловушек. А где же спальня, гостиная, кухня в конце концов?., Не дом, а игрушка какая-то. Как же там люди живут?

— Туалет там есть, — ответил Серега. — А что касается всего остального — не знаю. Мне кажется, что там и не живут. Там только играют.

Потом они долго думали, что им нужно сделать, чтобы оставить Ростика с носом.

— Обмануть его можно даже не пытаться. Глухой номер. Я в самый первый раз попытался срезать маршрут, так свет сразу вырубился. И двери заблокировались. Полчаса стоял в полной темноте, аукал.

— Интересно… — Тимофей озадаченно хмыкнул. — Наверное, в доме установлены скрытые видеокамеры. Я об этом подумал, когда ты еще рассказывал о комнате с манной кашей и «хихикающими докторами». Откуда они знают — съел ты кашу или нет?

Серега неопределенно пожал плечами.

— Ростик будет контролировать каждый наш шаг, — уверенно сказал Тим.

— Пусть. Главное — чтобы нам дали дойти до крыши дома.

— Только и всего. — Тим невесело усмехнулся. — Раньше я думал что в «Доме Ашеров» нам понадобятся только кулаки…

— А что еще? — удивился Серега. — Или ты имеешь в виду тех раскрашенных придурков, которые стоят на лестничной площадке и задают свои дурацкие вопросы?

— Я не знаю точно, — сказал Тим. — Но мне кажется, что нас ожидают головоломки и покруче.

— Почему ты так решил?

— Потому что этот дом и в самом деле слишком напоминает игрушку… Вернее — компьютерную игру. А игр без головоломок не бывает.

Тут Тим осекся и пустым взглядом уставился перед собой. Молниеносное узнавание — то самое, которое он испытал, впервые глядя на «Дом Ашеров», — снова вспыхнуло в мозгу.

«Замок»…

«Замок на холме»…

Тимофей, кажется, успел ухватиться за тонкую ниточку. Он вспомнил высокий холм, ощерившийся колючим кустарником и напоминающий вздыбленную кошачью спину. И дом на вершине холма — точь-в-точь похожий на «Дом Ашеров»…

Только это было не в Качалове. И не на острове Сааремаа, где Тим вместе с отцом отдыхал у каких-то его друзей в прошлом году. Это было похоже на сон, но это был даже не сон.

Это была компьютерная игра. Он видел эти титры в рекламной заставке по телевизору. Или в каком-то фильме?..

«Замок на холме — II»

Игра, в которую ему так и не дали поиграть.

Глава 20

Мама не хотела покупать Тимофею тот плакат с Робертом Плантом. Не нравится ей Роберт Плант, хоть ты тресни. Но Тим все равно упросил ее. Не ради самого Роберта Планта, конечно, — ведь музыканта, а тем более певца, лучше слушать, чем смотреть на него, — нет, дело было в той девушке, что проходит рядом с ним вдоль красного кирпичного дома.

Тим сразу понял, на кого она похожа. Правда, об этом он не сказал никому, даже Сереге Светлову. Боялся, что мальчишки станут смеяться, а девчонки… Девчонки станут думать про него неизвестно что.

Она была похожа… Тим даже себе иногда стеснялся говорить об этом. Короче… она была похожа на Ларису Васильевну. Да, черт побери. На ту самую Ларису Васильевну — маму этой дуры Аллы Рассолько.

Это удивительно, конечно, что никто из тех ребят, которые бывают у Тима в гостях, еще ни разу не сказал:

— Эй, слушай! А что это Алкина мама делает на твоем плакате?

Нет. Они только спрашивали, показывая на Планта:

— А это кто? Ванилла Айс?

А про девушку никто ни разу не спросил. Может, потому, что она сфотографирована со спины?.. Ну и что? Можно подумать, что со спины Ларису Васильевну никто не видел. А ведь каждый мальчишка из Тиминого класса раз по пятьдесят бывал в поликлинике. А еще она на каждом родительском собрании бывает. А раньше в педсовете заседала, пока наконец не сказала, что ничего не понимает в воспитании, и не отказалась заседать дальше.

Так вот. Могло случиться так, что, повернись девчонка к фотографу лицом, — и оказалось бы, что она страхолюдина какая-нибудь и вовсе на Ларису Васильевну не похожа. А со спины — очень похожа. Даже походка.

Девчонке на плакате лет восемнадцать. А может, двадцать. И ноги у нее… Да, красивые ноги. У Ларисы Васильевны тоже красивые ноги. Иногда (конечно, только не на работе) она ходит в мини-юбке, и Тимофею нравится смотреть на нее. Он даже согласился бы, чтобы зима никогда не наступала (и даже Новый год!), и чтобы все время было жарко, и чтобы Лариса Васильевна круглый год ходила в мини-юбке — вот до чего Тимофею нравились ее ноги.