Глава 35

Фрэнк вернулся в столовую и, закрыв дверь, сказал:

— Вы не сомневаетесь, что мисс Эннинг не имеет никакого отношения к этому убийству. Кардосо тоже нельзя обвинить в этом преступлении — он был в Лондоне. Допустим, ваша версия верна, и Мари была убита человеком, который находился по ту сторону окна… У него должны быть очень сильные руки: снизу трудно дотянуться, схватить ее за горло… Надеюсь, вы не подозреваете Пеппи Мейбери?

— О нет, не думаю, что это она.

— Джеймс Хардвик?

— Я бы не хотела отвечать на этот вопрос. Есть еще один важный, на мой взгляд, момент, о котором мы не говорили. Мари была сильной и энергичной девушкой.

И она, конечно, отчаянно сопротивлялась, когда ее схватили за горло. Есть ли на руках мисс Эннинг какие-нибудь царапины, ссадины?

Фрэнк как-то странно посмотрел на мисс Силвер:

— Нет, никаких. А вы у кого-то их видели?

— Нет, Фрэнк. Думаю, что убийство было тщательно подготовлено, и убийца заранее надел перчатки или как-то иначе защитил руки.

Фрэнк кивнул:

— Мужчину могли бы защитить рукава пиджака. Но если убийство было подготовлено, и если убийцей была женщина, то она заранее подумала, как уберечь свои руки от царапин и ссадин. И Дарси Эннинг могла бы…

— Не думаю, что это была мисс Эннинг, — мягко перебила его мисс Силвер.

Фрэнк вопрошающе поднял брови:

— А у вас есть на примете кто-то еще? Ведь против нее улик предостаточно. Налицо мотив, и случай удобный.

Враждебность по отношению к Филду — старая обида за то, что он бросил ее. Кольт говорит, что об этом ходило много разговоров. Дарси долго отсутствовала, а когда вернулась, ее нельзя было узнать. Она очень изменилась.

Слухам нельзя верить, но иногда они бывают близки к правде. Мари могла что-то знать. Она ненавидела мисс и миссис Эннинг, и с радостью помучила бы их, особенно если надеялась поживиться на этом. С психологической точки зрения здесь все сходится, как видите. Должен признаться, что если бы мне пришлось указать на возможного убийцу среди наших подозреваемых, я бы указал на Дарси Эннинг. Эта ожесточенная, потерявшая надежду женщина, видимо, была готова на крайние меры.

— Она очень несчастна, — с глубоким сочувствием заметила мисс Силвер. — Если ты арестуешь ее, что станет с миссис Эннинг?

— У них есть родственники? Если нет, тогда ее придется поместить в интернат для престарелых.

— Для этого ты и вызвал меня? Если ты решишься на арест, я сделаю все, что смогу. Но если его можно отложить хотя бы на несколько часов…

— Мы не можем допустить еще одну смерть.

— Конечно нет. Я понимаю. Но прошу тебя, подумай.

Если ты арестуешь мисс Эннинг, ее пансион рухнет. А ее мать в очередной раз перенесет серьезное потрясение — и неизвестно, чем это закончится. А теперь представь себе, что мисс Эннинг невиновна. Ей будет нанесен невосполнимый ущерб, и все из-за того, что ты не повременил несколько часов с арестом.

— Вы действительно надеетесь, что за несколько часов сможете найти убийцу? — испытующе глядя на нее, спросил Фрэнк.

— Я надеюсь, что можно будет найти доказательства виновности другого человека.

— Ну что ж, вы никогда меня не подводили. У нас есть время до завтра. Я, правда, не руковожу этим делом, а только помогаю. Мое направление — Кардосо, но я надеюсь, что смогу уговорить местную полицию отложить арест до завтра. Вы не хотите поговорить с мисс Эннинг и ее матерью?

— Нет, Фрэнк. Я, пожалуй, вернусь в дом над обрывом. Попозже я с благодарностью воспользуюсь такой возможностью, а сейчас мне надо идти.

Дарси Эннинг и не подозревала, как близка она была к аресту. Она устала от бесконечных, изматывающих допросов… Но все имеет свой конец. Все ушли — полицейский врач, эксперт, фотограф, два инспектора, начальник полиции — крупный грубоватый мужчина. Он пришел самым последним и ушел первым. Ушли все, кроме Сида Палмера. Этого паренька Дарси знала еще с тех пор, когда он был маленьким застенчивым мальчиком, который держался за юбку матери, приносившей выстиранное белье.

Она была очень хорошей прачкой. Теперь уже никто не оказывает таких частных услуг. Сейчас Силу было двадцать пять лет. Он стал высоким, но остался таким же застенчивым, как раньше. Краснел, как помидор, когда она с ним заговаривала, и только невнятно бормотал в ответ: «Да, мисс», «Нет, мисс».

Он помогал ей на кухне, хотя сегодня работы там почти не было. Узнав об убийстве, престарелые леди поспешили убраться восвояси. В большом доме остались лишь Дарси с матерью и Сид Палмер. Миссис Эннинг пребывала в беспокойстве и требовала сказать, что происходит. Весть о том, что гости разъезжаются, разволновала ее:

— А чем мы будем платить по счетам, если все разъедутся? Кто-нибудь еще приедет? Ты не говоришь мне… никогда ничего не говоришь!

Выходя из комнаты, Дарси вдруг с удивлением осознала, что уже и не помнит, когда ее мать беспокоилась, чем они будут оплачивать счета. Во всяком случае, за то время, что она болеет. Обычно она сидела в своей комнате с неоконченным вышиванием, выходила ненадолго в сад, прогуливалась по скале или спускалась в городок и никогда ни о чем, кроме простых вещей, не говорила: «Сегодня очень жарко, Дарси», «Стало немного прохладнее» или «Гостей теперь меньше, чем бывало раньше». Казалось, будто волнения последних дней пробили стену ее безразличия, в котором она пребывала так долго.

Мисс Силвер вернулась в дом над обрывом и обнаружила, что слухи об убийстве уже дошли до обитателей дома. Поскольку всем было известно, что она пошла якобы навестить миссис Эннинг, не так просто было отвечать на вопросы Эстер Филд или участвовать в общем разговоре. Но ей все же удалось избежать прямых ответов.

Она сказала, что решено не говорить миссис Эннинг о смерти Мари Боннет, пока полиция не закончит расследование.

— У мисс Дарси полно забот, но, поскольку миссис Эннинг выходит из своей комнаты лишь по вечерам, оказалось нетрудно скрыть от нее на некоторое время эту трагедию. Попозже я снова пойду туда — может быть, смогу быть чем-нибудь полезна.

Леди Кастлтон заметила, что смерть служанки вряд ли сильно расстроит миссис Эннинг:

— Даже в прежние времена она целиком была поглощена собой и своей семьей. Правда, Эстер?

— Она очень любила свою семью, — грустно сказала Эстер Филд.

Адела Кастлтон изящно пожала плечами:

— Она из тех женщин, для кого семейный очаг — не только центр, но и предел интересов, — сказала она, направляясь к двери. — Я, пожалуй, спущусь на пляж. Из-за отлива сейчас не искупаешься, но зато потом вода будет очень приятная. Ты идешь, Эстер?

— Да… сейчас.

— Тогда, дорогая, сделай нам всем одолжение и оставь свое жаркое вязанье дома. Невыносимо смотреть, как ты мучаешься над этой огненно-красной шерстью. — Она обернулась и, улыбнувшись своей ослепительной улыбкой, которая всегда красила ее, вышла, закрыв за собой дверь.

Эстер Филд сказала извиняющимся тоном:

— Она не очень хорошо знала Эннингов, просто была знакома с ними.

Пеппи нервно рассмеялась:

— О, тетя Эстер, дорогая!

Эстер удивленно подняла голову:

— В чем дело, радость моя?

— Да ей наплевать па всех, кроме себя, а вы для каждого находите оправдание. Ну, я иду надевать купальник.

Мне отлив — не помеха. Мы с Биллом готовы хоть милю прошагать по мелководью. Обожаю ловить маленьких увертливых крабиков. Ну а если до глубины так и не доберемся, поплещемся в лужице, поищем всяких морских диковинок. Билл о них может много чего рассказать. И забудем, что есть на свете полиция, убийства… — Ее старательно накрашенное лицо вдруг сморщилось и стало похоже на личико ребенка, который вот-вот расплачется.

Пеппи выскочила из комнаты. Мисс Силвер поднялась и вышла следом за ней. Закрывая дверь, она услышала, как Мейзи Тревер недовольно проворчала:

— Право… эта женщина! Как все неприятно! Но Том говорит, мы не можем уехать, пока не закончится следствие.

Однако мисс Силвер за Пеппи не пошла. Она направилась в холл и увидела, как из кабинета Джеймса выходит полковник Тревер.

— Хорошо, Джеймс, я позабочусь об этом, — на ходу сказал он.

Когда полковник скрылся из виду, мисс Силвер отворила дверь кабинета и вошла.

Глава 36

Джеймс Хардвик сидел за письменным столом, держал ручку, но не писал. Лицо его было суровым и сосредоточенным. Но думал он, конечно, не о реинвестиции акций Кармоны, о чем ему говорил Том Тревер. Джеймс встретил мисс Силвер довольно приветливо. Он не сомневался, что после вчерашнего разговора она не оставит его в покое. Лучше уж поскорее покончить с этим.

Она подошла прямо к столу и сказала:

— Вы, наверное, ждете меня. Я задержалась в пансионе, а когда вернулась, встретила миссис Филд и леди Кастлтон. Я решила, что надо уделить им немного времени и ответить на их вполне естественные вопросы.

— Слушаю вас.

— Надеюсь, нам не помешают поговорить?

— Полковник Тревер не вернется. Зайти сюда может только Кармона.

Кресло, на котором сидел полковник Тревер, стояло под удобным углом к столу. Мисс Силвер села. В комнате стоял запах старых книг. Тяжелые зеленые шторы создавали эффект сумерек. Жаркий воздух был неподвижен.

— Вы, конечно, уже слышали о смерти Мари Боннет, — сказала мисс Силвер. — Я думала, что пройдет время, прежде чем она пойдет на такой риск. Чувствую, что мы оба с вами виноваты.

— Вы считаете, что я с этим соглашусь?

— Я виню себя. Она шантажировала убийцу, и я понимала, что преступник в любой момент может нанести удар.

Мистер Хардвик, вы, я полагаю, не захотите принять это во внимание, но вы очень рискуете, скрывая преступника. Если он догадывается о ваших подозрениях, а я думаю, так оно и есть, то он, убивший уже двоих, не задумываясь совершит еще одно преступление.

Они сидели, глядя друг на друга через стол красного дерева, некогда принадлежавший мистеру Окгавиусу Хардвику. Стол этот словно был символом основательности викторианской эпохи. Джентльмен, сидевший за ним, мог наслаждаться простором. На столе стояла массивная серебряная чернильница с надписью, подтверждавшей ее принадлежность одному из предков Хардвиков, сорок лет проведшему на судейском месте. Звали его Натаниел Джеймс.

Его правнук, которому досталась в наследство эта реликвия, не переставал благодарить судьбу за то, что он не Натаниел. Взгляд Джеймса остановился на надписи. На фоне всей этой респектабельности и величия разговор, который он вел, казался нереальным. Но два убийства тем не менее уже произошли, и его самым серьезным образом предупредили, что он может стать объектом третьего.

— Думаю, не стоит преувеличивать, — заметил Джеймс, наперекор собственным мыслям и тому, что сказала мисс Силвер. — Мне кажется, ваши предположения сильно преувеличены. Начнем с того, что я не говорил вам, что располагаю какими-то сведениями, и у вас нет оснований приписывать это мне. Я уже дал показания полиции, и мне нечего больше добавить.

Джеймс произнес эти слова и тут же понял, что доверия они вызвать не могут. Внезапно и совершенно некстати он вдруг вспомнил об экзамене, который сдавал в двенадцатилетнем возрасте Он пришел на него вполне уверенный в себе, и вдруг внутри у него все задрожало и на первый же вопрос он ответил неверно. Он понял это по глазам экзаменатора.

У мисс Силвер был сейчас такой же взгляд. Он дал неверный ответ, но она смотрела на него не сердито, а скорее с сочувствием.

— Мистер Хардвик, вчера вечером я сказала, что не буду больше мучить вас, но произошло еще одно убийство, и я просто обязана снова обратиться к вам. Скажу по секрету, местная полиция склонна считать убийцей мисс Эннинг.

Поскольку признано, что мотив убийства Мари следует искать в ее попытке шантажировать человека, совершившего первое преступление. Мисс Эннинг обвиняют в двух убийствах. Мистер Кардосо вне подозрений. Он уехал в Лондон, и, к счастью для него, полиция вела за ним наблюдение.

Убить Мари он не мог. В числе подозреваемых остаются мисс Мейбери и мисс Эннинг. Обстоятельства второго убийства свидетельствуют против мисс Эннинг. Если вы ничего не скажете, утром ее арестуют. Стоит предъявить человеку подобное обвинение, и ему никогда уже полностью не смыть этот позор. Кроме ущерба, который будет нанесен пансиону, серьезно пострадает и здоровье миссис Эннинг. Я понимаю, в каком трудном и мучительном положении вы оказались, и все же настоятельно прошу сказать то, что вы знаете.

Мисс Силвер почувствовала, что в сознании Джеймса произошла перемена. Исчезла враждебность. Глаза его смотрели серьезно.

— Вряд ли это что-то изменит.

— Вы видели, как произошло убийство?

— Нет… нет, конечно.

Мисс Силвер еле заметно улыбнулась.

— Я так и думала. Иначе бы вы не молчали. Что вы видели?

— Как кто-то возвращался с пляжа.

— После того, как спустилась миссис Мейбери?

— Сразу после нее. Пеппи еще не дошла до домика.

Кто-то поднялся по тропинке и прошел мимо меня. Вот и все. Как видите, немного, — Но вы знаете, кто это был?

Джеймс промолчал.

— Этот человек прошел мимо вас, и куда он направился?

— К пансиону «Морской пейзаж».

— Это была мисс Эннинг?

— Я не могу вам больше ничего сказать.

— И даже этого?

— Нет… не сейчас, пока нет.

Мисс Силвер укоризненно кашлянула. У нее было много вопросов, но если настаивай" и дальше, можно ничего не добиться.

— Хорошо, оставим это. Что вы сделали, когда этот человек ушел?

— Вы уже знаете. Я ждал возвращения Пеппи Мейбери. Она отсутствовала недолго… в общей сложности минут семь-восемь… может, десять. А в домике пробыла не больше трех-четырех.

— Недостаточно для ссоры?

— Нет, недостаточно.

— И вернулась взволнованная?

— Не то слово.

— Вы не говорили с ней?

— Я ведь не знал, что случилось. Я подумал, что ей, наверное, хочется остаться незамеченной.

— И поэтому вы не пошли за ней в дом?

— М-м… да.

«Ну и какие выводы можно из этого сделать?» — подумал Джеймс, и тут же получил ответ.

— И вы пошли в пляжный домик.

Это был не вопрос, а спокойная констатация факта.

Джеймс не нашел ничего лучшего, как спросить:

— Почему вы так думаете?

— А как могло быть иначе? Если вы не последовали за миссис Мейбери, то вы, конечно же, спустились на пляж и пошли в домик. Пеппи была очень взволнованна и расстроена, и я уверена, вы чувствовали себя обязанным узнать, в чем дело. Вы мне скажете, что там обнаружили?

— То же, что говорила Пеппи, — Филд был убит. Он лежал лицом вниз, одна рука его была откинута. Он был мертв.

— Вы видели кинжал?

— Нож миссис Филд для разрезания страниц? Да… Он торчал у него в спине.

— Вы узнали его и решили, что лучше вам от него отделаться.

— Мне?

— Да, мистер Хардвик. Этот нож связывал убийство с вашим домом. Вы, наверное, выбросили его в море?

Джеймс кивнул:

— В тот момент мне казалось, что это самое лучшее, что я могу сделать.

Мисс Силвер укоризненно покачала головой:

— Вы поступили в высшей степени неосмотрительно.

Мистер Хардвик, у вас была мысль, что Элана Филда убила Пеппи Мейбери?

— Я знал, что это не она.

— Откуда?

— Пожалуй, это я могу вам сказать. Мне были слышны шаги Пеппи по гальке, и я знал, когда она дошла до домика. Тут же я услышал, как она вскрикнула.. Наверное, в тот момент, когда споткнулась о тело и упала. Не громко закричала, а как бы изумленно вскрикнула. Я решил спуститься. Но не прошел и полпути, как увидел ее бегущей по пляжу. Я едва успел вернуться наверх, как она пронеслась мимо.

Помолчав, мисс Силвер спросила:

— А больше вы мне ничего не скажете?

— Пока нет.

— Вам нужно время… — сказала она задумчиво.

Нетрудно было догадаться, что оно нужно ему для тех же целей, что и ей. Оказать давление, может быть, предупредить об опасности. Но как он рискует! Разве человек, совершивший два убийства, поддастся давлению, признав себя убийцей? Не совершит ли он третьей отчаянной попытки найти выход?

— Я могу дать вам время, но немного. После этого мне придется сообщить полиции о том, что вы рассказали мне. Я не иду туда сейчас только потому, что очень надеюсь, что вы сделаете это сами. А пока, умоляю вас, помните, что вы в опасности. Если убийца подозревает, что вы что-то знаете, опасность может быть очень велика. Прошу вас, помните, что с каждым новым преступлением убийца становится все более отчаянным и жестоким. Не забывайте об этом.

Направляясь в свою комнату, мисс Силвер встретила на лестничной площадке Кармону с купальным костюмом, полотенцем и халатом на руке.

— Собрались купаться… — произнесла мисс Силвер, чтобы что-то сказать.

— Да, как только прибудет вода, все пойдем. Пеппи и Билл уже ушли. Говорят, что готовы прошагать до глубины хоть милю. Ну а мы все предпочитаем подождать, пока вода подойдет к нам. Хочу попробовать доплыть до Черной скалы. До сих пор мне это не удавалось, но сегодня, раз Джеймс будет рядом, хочу попытаться снова.

— Он хорошо плавает?

— О да. Он и леди Кастлтон — наши чемпионы. Эстер тоже хорошо плавает. Они с Аделой учились в школе возле моря, плаванию там уделялось большое внимание. Полковник Тревер тоже неплохой пловец.

— А миссис Тревер?

Кармона засмеялась:

— О, она в воду ни ногой! Боится повредить прическу!

Чуть позже, спускаясь вниз, мисс Силвер снова встретила Кармону. Она шла наверх. Через руку у нее по-прежнему были перекинуты купальник, полотенце и халат. Мисс Силвер остановилась полюбоваться ее купальником.

— Какой приятный зеленый цвет! Вам он, наверное, очень идет. С удовольствием посмотрю, как вы поплывете в нем к Черной скале, — сказала мисс Силвер и с удивлением заметила, что Кармона выглядит уже не так, как при первой их встрече. Она казалась бледнее, с лица исчезла радость предвкушаемого удовольствия.

Натянуто улыбнувшись, она сказала:

— Кажется, мне не придется искупаться. Оказывается, они решили устроить состязание, кто быстрее доплывет до Черной скалы. Я им буду только мешать. Куда мне с ними равняться! Отстану, и Джеймс обязательно повернет назад. До Черной скалы далеко, и он все время будет обо мне беспокоиться. А оставить меня одну не захочет.

Мисс Силвер показалось, что Кармона говорит это все, чтобы убедить саму себя, но настроение у нее тем не менее испортилось. Они молча разошлись. Кармона пошла наверх, а мисс Силвер спустилась в холл.

Леди Кастлтон и миссис Филд как раз выходили из дома. Они несли с собой полотенца и купальные костюмы, намереваясь переодеться в пляжном домике. На их вопрос, идет ли она, мисс Силвер ответила, что придет попозже.

Полковнику Треверу нужно было написать письма, а миссис Тревер собралась пойти в город — помыть и уложить волосы.

Мисс Силвер прошла в утреннюю гостиную, оставив дверь слегка приоткрытой, стала ждать.

Немного погодя спустилась и миссис Тревер, она вышла через настежь распахнутую парадную дверь. В доме воцарилась тишина. Джеймс Хардвик вышел из кабинета, прошел наверх, и вновь все стихло. Но мисс Силвер ждала, что вскоре он спустится опять. В доме был только один телефонный аппарат, и она из осторожности не хотела звонить, пока не убедится, что ей никто не может помешать.

Кармона и Джеймс вышли вместе. На Кармоне был пляжный костюм, ярко-зеленые сандалии и шляпа с полями. Джеймс шел с непокрытой головой, в темно-синем купальнике, с наброшенным на плечи купальным халатом веселой расцветки и полотенцем на руке. До мисс Силвер через открытую дверь донеслись обрывки разговора:

— Не огорчайся, дорогая. Мне необходимо поговорить.

Эстер после плавания никогда не сидит на месте, так что такая возможность у меня будет. А с тобой мы сплаваем туда в другой раз.

Джеймс обнял те за плечи. Кармона тихо засмеялась и сказала:

— О, конечно! Да и что за радость, если там будет много народу.

Они ушли. Мисс Силвер посмотрела им вслед. Кармона снова выглядела счастливой. Они прошли по асфальтовой дорожке и вышли через калитку в конце сада. Когда калитка за ними закрылась, мисс Силвер вошла в кабинет и прикрыла дверь.

— Инспектор Эбботт уже ушел из пансиона?

— Инспектор Эбботт? Портье сейчас узнает, в отеле ли он;

Мисс Силвер стояла у письменного стола и ждала. Прошло несколько долгих минут, пока в трубке раздался голос Фрэнка Эбботта:

— Мисс Силвер?

— Да, Фрэнк.

— Что-нибудь случилось?

— Я очень встревожена.

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Ты хорошо плаваешь?

— Льщу себя надеждой, что неплохо.

— Тогда… — Мисс Силвер торопливо заговорила.

Фрэнк выслушал инструкции. В ее голосе звучала такая настойчивость, что Фрэнк не решился бы ей перечить, даже если бы им не благоприятствовала погода. Задача ему показалась простой и приятной. Фрэнк был рад поплавать в такую жару. Пляж гостиницы был недалеко от частного пляжа дома на скале.

Мисс Силвер положила трубку и, несколько успокоившись, взяла свою сумку с вязаньем и пошла на пляж.

Глава 37

Леди Кастлтон и миссис Филд сидели на своем обычном месте. Мисс Силвер несколько удивилась, что они не расположились подальше от места преступления. Ведь все равно в этот час близость пляжного домика не спасала от жары — солнце стояло прямо над головой, и домик не давал тени. Она удивилась еще больше, когда узнала, что обе леди намерены переодеваться в домике. Эстер Филд, видимо, заметила ее недоумение.

— Вам кажется странным, что мы сидим здесь. Но разве не разумнее продолжать всем пользоваться, пока не пошли всякие глупые слухи? Они так легко рождаются, а избавиться от них бывает трудно. Моя приятельница испытала это па своем горьком опыте. В ее доме произошла ужасная смерть — покончил с собой родственник. Ей не хотелось пользоваться его комнатой, и не успела она оглянуться, как стали говорить, что эту комнату посещают привидения и поэтому в ней никто не хочет спать.

Семья испытывала неудобства, им не хватало комнаты, и моей приятельнице в конце концов пришлось отказаться от своей спальни и перебраться в эту комнату. Но прошло много времени, прежде чем слухи утихли. Вот мы и решили…

Мисс Силвер измерила розовую пинетку.

— Да, это очень благоразумно с вашей стороны, — заметила она. — Особенно если они хотят продать дом, как говорит миссис Хардвик.

Эстер Филд наклонила большой зонт, защищавший ее от солнца. Она с прохладцей относилась к модным вещам и была в восторге, когда обнаружила этот старомодный предмет в углу холла среди кучи тростей, принадлежавших Октавиусу Хардвику. Она считала, что полотняный верх и зеленая подкладка хорошо защищают от жары. Адела Кастлтон, однако, сидела прямо под солнцем и смотрела на сверкавшую под его лучами воду.

Мисс Силвер, предварительно кашлянув, осмелилась высказать свое замечание. Сама она жары не чувствовала.

Английское лето такое короткое, жаль было бы не попользоваться теплом. Но в то же время она не считала зазорным прикрыться от солнца старым черным зонтиком, чаще служившим для защиты от дождя.

— Вам не жарко на солнце, леди Кастлтон? — спросила она.

— О нет.

В голосе ее прозвучало легкое удивление, что ей задали такой вопрос. Ответ явно не располагал к продолжению разговора. И тем не менее мисс Силвер продолжила его:

— У вас не заболит от солнца голова?

— Нет, не заболит.

Мисс Силвер продолжала вязать.

— Миссис Хардвик как-то говорила, что вы страдаете головными болями, вот я и подумала, благоразумно ли сидеть на таком солнцепеке…

Ацела Кастлтон взглянула туда, где кончалась галька, — на песчаную полосу у кромки сверкавшей воды. Начинался прилив. Черная скала казалась далекой точкой. Оставив без внимания слова мисс Силвер и даже не удостоив ее взглядом, Адела поднялась.

— Ну, я пошла, — сказала она и направилась к пляжному домику. — Ты идешь, Эстер? Джеймс и Кармона на берегу, бродят по лужам, но Кармона не поплывет с нами.

Жаль, что ты не научила ее как следует плавать.

Последние слова ей пришлось произнести громче, потому что она была уже возле домика. Еще мгновение — и — она вошла внутрь. Дверь была распахнута, пол чисто отмыт. На нем лежал новый яркий коврик, а под ним — стойкое, так и не отмывшееся пятно крови Элана.