— Ну, идем же в палатку.

Позвали жреца, чтобы он вправил вывихнутую ногу. Повреждения не представляли опасности, но выздоровление все же не могло быть скорым, и Рогатый Камень почувствовал, что до зимы не сможет предпринять дальнейших шагов.

— Ты спас наш табун, — сказал Гром Гор, утешая своего друга. — Ты сохранил нам копья и стрелы. Ты спас и жизнь буланого: мы бы его убили.

— Вы все считаете, что лучше его убить?

— Наверное, многие так думают. Но ты, Рогатый Камень, думаешь иначе. Ты хочешь завоевать дружбу мустанга, в которого вселились духи. Это большая задача. И пусть тебе это удастся.

Рогатый Камень был живуч, как дикая кошка, и когда пришли холодные дни и Горящая Вода отдал приказ разобрать палатки и двигаться в зимний лагерь, Рогатый Камень, как и все другие воины, снова ехал верхом. Он ехал на серой лошади. И черная собака бежала рядом со своими щенками. Иногда она в погоне за грызунами удалялась от колонны. За ней следовал и один из щенков. Другой же держался поблизости от всадника на серой лошади.

Поляна в лесу, где обычно располагались сиксики на зиму, была очень удобной. Жестокие холодные ветры, проносящиеся над прерией, не достигали стойбища, защищенного обступившим со всех сторон лесом. Рядом была и вода.

В эту зиму рано начался снегопад, и каждый день кружился густой пушистый снег. За несколько дней землю покрыло мягкое белое покрывало, снег сверкал на утесах, на ветвях деревьев. Быстрые горные ручьи еще не замерзли, только у берегов нарастала ледяная корка. Дети искали бизоньи ребра и вырезали куски кожи для лыж. Женщины помогали изготовлять лыжи, и скоро воины начали расхаживать на них вокруг, не проваливаясь в сугробы. Следы зверей были теперь хорошо видны. Животные по снежному покрову двигались не так быстро, и люди на лыжах легко настигали их. Можно было начинать зимнюю охоту и еще не трогать запасов бизоньего мяса. Мустангам стало труднее добираться до промерзшей травы, но они, как лоси, довольствовались ветками.

Рогатый Камень и Гром Гор тоже стали охотиться, и никто ничего не имел против, что молодой воин продолжал отыскивать следы буланого. Людям даже интересно было, чего сумеет добиться упорный охотник. А жеребец словно и не собирался уходить из округи поселка. Оба друга не раз видели, как буланый, точно горная коза, пробирался среди утесов. Попадались его следы и у далеких ручьев. Но жеребец был осторожен, как настоящий воин.

Однажды кровные братья нашли совсем свежие следы копыт у хорошо знакомого им ручья, воды которого шумели на каменных ступенях. Когда они возвратились в палатку, Рогатый Камень попросил Ситопанаки приготовить ему лыжи и пищу в дорогу. Он объяснил, что попытается добыть этого коня живым или мертвым, а Гром Гор тут же заявил, что пойдет вместе со своим другом.

На следующее утро молодые воины с рассветом покинули палатку. Падал снег, и небо было серое. Охотники надели теплые куртки, мехом внутрь, кожаные мокасины. Головы их оставались непокрытыми. Коней они не взяли: быстрого как ветер буланого все равно не догонишь. Кроме того, на конях к мустангу не подберешься незамеченным.

То пешком, то на лыжах продвигались они по лесу к ручью, у которого видели следы буланого коня. Это было то самое место, где они бывали еще детьми, сидели у костра, купались, где лось утащил у Харки лук. Новые следы буланого были хорошо заметны на свежем снегу. Совсем недавно, рано утром, он приходил сюда на водопой. Охотники направились по следу.

Ручей, вдоль которого двигались охотники, вытекал из горного болота, того болота, где юноши убили лося. Припорошенный снегом мох все чаше перекрывал воды ручья, и вот-вот уже должно было начаться болото. Охотники держали наготове лассо.

Сквозь редкую поросль показалось болото. На другой его стороне они увидели буланого. Юноши коснулись друг друга руками: это было взаимным предупреждением соблюдать осторожность. Конь стоял на пригорке среди искривленных деревьев: там ветер сдувал снег и можно было пощипать траву.

Охотники объяснились друг с другом без слов. Рогатый Камень направился в обход болота слева, Гром Гор — справа. Они намеревались с двух сторон подойти к жеребцу так, чтобы болото оставалось ему единственным путем к отступлению.

Рогатый Камень двигался совершенно бесшумно. Прячась за кочками и кустами, он посматривал за буланым. Чем ближе подходил охотник к коню, тем осторожнее были его действия. А мустанг, видимо, был очень голоден, он так и хватал своими острыми зубами траву, срывал веточки кустарника. Но незаметно было, чтобы он отощал.

Индеец уже мог бы бросить лассо, и желание действовать было очень велико, но он поборол это желание. Если начать действовать одному, то мустанг может все-таки убежать. А Рогатый Камень хотел действовать наверняка.

Осторожным качанием ветки Гром Гор дал знать спутнику, что достиг нужного места.

Мустанг стоял словно каменное изваяние, и только шкура его слегка подрагивала, точно по телу пробегала дрожь. Он принялся оглядывать покрытое снегом болото, точно предчувствуя недоброе. Этот-то момент и использовал Рогатый Камень. Он бесшумно приподнялся, скинул куртку, чтобы она не мешала, быстро встал во весь рост и бросил петлю лассо.

Мустанг на лету поймал кожаную петлю зубами, закусил ее и рванулся в сторону.

Рогатый Камень перекинул конец лассо через плечо, потянул его изо всех сил. Но петля, схваченная зубами коня, не охватила его шеи, как хотелось бы охотнику, она только едва перехлестнулась через уши животного. Гром Гор стоял наготове, но не было никакого смысла бросать второе лассо, пока не скинуто первое. Конь ринулся вперед, Рогатый Камень изо всех сил удерживал его, пригнувшись чуть не до земли и натягивая врезающееся в плечо лассо. Голова жеребца закинулась назад.

Подбежал Гром Гор. Заметив второго врага, буланый мотнул головой и выпустил зажатый в зубах ремень. Лассо слетело, но животное, вместо того чтобы спасаться бегством, повернулось и с яростью бросилось на Рогатого Камня. Охотник был бы смят и растоптан, не отскочи он вовремя в сторону. И в этот же миг просвистело лассо, брошенное Громом Гор. Жеребец свалился на землю и снова избежал опасной петли. Потом поднялся, закрутился, брыкаясь ногами во все стороны и яростно щелкая челюстями. Глаза его сверкали огнем. Не успели охотники опомниться, как он ринулся в болото.

На бегу свертывая лассо, Рогатый Камень бросился за ним, и ему все-таки удалось накинуть петлю на шею животного. Последовал рывок, охотник был свален с ног, и конь потащил его по заснеженному болоту. Рогатому Камню удалось зацепить лассо за торчащее из снега дерево.

Лассо мгновенно натянулось, но выдержало. Буланый был остановлен. Конь начал бить копытами, пытался перекусить ремень, но непромерзшее как следует болото дрогнуло под его копытами, и ноги жеребца провалились. Чем больше неистовствовал буланый, тем глубже погружался в болото.

— Веток! — крикнул Рогатый Камень и побежал к оставленным в кустах лыжам.

Тотчас послышались удары топора, и пока Рогатый Камень, став на лыжи, подбирался по зыбкой поверхности болота к буланому, Гром Гор уже спешил к нему, волоча по снегу срубленные деревца.

Увязший в болоте конь только испуганно ворочал глазами. Охотники без опаски приблизились и подсунули ветки под его передние ноги. Почувствовав опору, буланый стал пытаться выкарабкаться, но безуспешно.

Гром Гор пошел в лес, чтобы вырубить ствол потолще. Скоро он притащил не только срубленное дерево, но и обе кожаные куртки и ремни. Им удалось подсунуть ствол под передние ноги коня, подсунули они и одну из курток. Теперь предстояла самая тяжелая работа. Протащив лассо под туловищем коня, они принялись тянуть животное из болота. Шаг за шагом конь выбирался из трясины. Наконец ему удалось вытащить задние ноги. Охотники тотчас же скрутили их свободным концом лассо. Ремнями спутали и передние ноги. Конь повалился на бок у самой кромки опасного провала. Силы его были на исходе. Он опустил голову на лед и, казалось, засыпал от усталости. Молодые охотники с удовлетворением переглянулись.

Конь был вытащен из болота. Он был связан.

Миновал полдень.

— Что же ты думаешь делать теперь? — спросил Гром Гор.

— Я останусь здесь. Пришли мне кожаную куртку и одеяло для мустанга. Еда у меня еще есть. Мне нужен кто-нибудь, чтобы сменял меня, пока я сплю, и помогал бы мне гладить мустанга и петь ему песни.

Гром Гор поднялся, стал на лыжи и пустился в путь. Какую необыкновенную весть несет он в палатки! Конь духов пойман и связан!

Рогатый Камень остался на окраине болота. Небо снова затянуло тучами, начал падать снег, поднялся ветер. Молодой охотник стал зябнуть. Он опустился на кусок куртки, торчащий из-под коня, прижался к теплому телу мустанга и начал гладить его.

Он чувствовал подрагивание тела, которое до сих пор еще не покорялось человеческой руке. Он подтянулся к шее мустанга и стал тихо напевать ему прямо в ухо. Совсем тихо напевал он песню, какой дакота приучают диких коней к человеческому голосу. Конь был утомлен, его клонило в сон, а победитель не переставал гладить его и тихо петь.

Было уже темно и только слегка поблескивал снег, когда Рогатый Камень услышал топот копыт. Возвращался Гром Гор. За его конем следовала серая лошадь с волокушей, нагруженной кожаными полотнищами и одеялами. Были привезены бизоньи шкуры, чтобы укрыть мустанга, была привезена в разобранном виде целая палатка. Гром Гор знал, что ему со своим кровным братом придется провести здесь на холоде не один день, пока не удастся приручить этого безумца. Дни и ночи надо было гладить коня и петь ему песни, пока он не привыкнет к человеку.

Гром Гор разбил палатку, но первую ночь его спутник, надев зимнюю куртку и завернувшись в бизоний мех, по-прежнему оставался рядом со связанным мустангом. Буланого тоже покрыли теплыми шкурами, чтобы уберечь от ледяного ночного ветра и мороза. Серая лошадь улеглась неподалеку от мустанга.

Прошло два дня, прежде чем жажда заставила буланого принять воду, принесенную Рогатым Камнем. На следующий день буланый стал брать траву и ветки из рук индейца. И еще шесть дней, сменяя друг друга, провели индейцы около коня. На десятый день Рогатый Камень решил поставить отощавшего жеребца на ноги, надев ему путы. На пятнадцатый день он привязал жеребца к серой лошади, и когда сам сел на нее и она пошла шагом, то и буланому пришлось двинуться вместе с ними к палаткам. Гром Гор поехал на своем коне.

Когда они приблизились к лагерю, Рогатый Камень привязал буланого вместе с серой лошадью к дереву и оставался с ними еще три дня и три ночи. Животное стало разрешать гладить себя и похлопывать, сколько индеец хотел. А как только Рогатый Камень хоть на несколько шагов отходил, конь начинал беспокоиться.

Наконец Рогатый Камень решился отвязать жеребца от дерева и вскочил на него. Весь поселок наблюдал за этим событием. Конь удивился. Он попробовал броситься в сторону, но крепкая узда пригнула его голову книзу, и он застыл. Конь сделал скачок к дереву и хотел прижаться к нему, но всадник заставил его отвернуть от дерева. Конь начал брыкаться, но сбросить всадника ему не удалось. Взмыв на дыбы, он на полном галопе понесся через рощицу к ручью. Гром Гор и несколько других воинов, что были верхом, попытались его преследовать, но буланый был быстрее всех. А когда всадник ослабил узду, предоставил ему свободу, он начал как сумасшедший носиться, сменяя галоп на шаг и снова вдруг пускаясь в галоп, все дальше и дальше уходя от лагеря.

Харка — Ночной Глаз, Убивший Волка, которого теперь называли Рогатый Камень, доверял коню. Он знал, что конь должен набегаться после того, как так долго был без движения.

Целый день прошел в дикой скачке. К вечеру мустанг выехал в открытую прерию — бескрайнее заснеженное пространство. Конь замер, затем неожиданно повернулся и понесся назад. Он снова носился вверх и вниз по склонам, метался по сторонам до самого утра. А когда взошло солнце, всадник возвратился на своем Буланом в поселок. Перед палаткой вождя стояла Ситопанаки. Видимо, она очень рано встала, а может быть, и всю ночь не спала. Рогатый Камень направил коня к ней. Он подъехал на Буланом совсем близко к Ситопанаки. Ситопанаки улыбнулась — чуть-чуть. Рогатый Камень ответил ей улыбкой, дружеской улыбкой, в которой не было ни малейшей тени насмешки, и спросил, увидя ее бледное лицо:

— Ты боялась?

Она немного смутилась, а потом, глядя прямо на него, просто ответила:

— Раз ты хочешь знать, знай: я боялась за тебя.

Она улыбнулась и спокойно вошла в палатку, чтобы разжечь очаг. А он направил коня к табуну, погладил его, похвалил, и мустанг положил мягкую морду на плечо своему господину.

Подошел Гром Гор и взял на себя дальнейшие заботы о коне. Харка, ставший теперь Рогатым Камнем, вполне заслужил, чтобы съесть в палатке кусок хорошо поджаренного мяса оленя и, завернувшись в одеяло, отоспаться.

С заходом солнца у вождя Горящая Вода собрались лучшие воины. Рассказ об укрощении коня духов в этот вечер был главной темой разговора. И молодой воин был в центре внимания. Да, теперь у Рогатого Камня был лучший конь; энергия и упорство молодого воина позволили добиться успеха даже в таком, казалось бы, совершенно невозможном деле.

Зима подходила к концу. За это время молодой воин по-настоящему объездил Буланого, научил по команде ложиться на землю, взвиваться на дыбы и многому другому, необходимому для индейского коня. В долгие зимние вечера Гром Гор рассказывал своему брату, о чем он думал и что пережил за время их разлуки. Рогатый Камень неохотно рассказывал о себе, мало рассказывал об отце, но о белых людях и о железной дороге сиксики узнали от него много нового. Эти рассказы с удовольствием слушали и сам вождь, и жрец.

Пришла весна. Ручьи и реки наполнились талой водой. Мустанги отощали, у людей запасы тоже подходили к концу, и охотникам приходилось в поисках добычи уходить в горы. В мае стаял снег. Вылезла молодая трава, начали распускаться листочки на деревьях. Индейцы разобрали палатки, и колонна вытянулась в пути из предгорий в прерии. Летнее стойбище разбили, как и в прошлые годы, на старом месте в небольшой роще у ручья.

Гром Гор и Рогатый Камень теперь стали выезжать на разведку бизоньих стад. Буланого пришлось приучать ходить в цепочке, и не только первым, как он порывался все время.

Много раз ездили они далеко в прерию и долгие часы проводили в наблюдении, прежде чем Грому Гор и Рогатому Камню удалось обнаружить стадо бизонов. Гром Гор остался наблюдать за стадом, а Рогатый Камень поехал оповестить поселок. Радостными криками и легким нажимом шенкелей горячил он и без того быстрого коня. Как штормовой ветер несся Буланый по прерии. Голову он вытянул вперед, хвост его развевался, гриву трепало ветром, а всадник прижался к шее коня, чтобы облегчить его бег.

Едва он достиг палаток и крикнул: «Бизоны!»— как воины, вооруженные луками и стрелами, кинулись к коням. Растянувшись длинной цепочкой, поскакали охотники за Рогатым Камнем. По дороге их встретил Гром Гор и сообщил о передвижении стада и о его численности. Остановившись, охотники обсудили план действий, а потом, усевшись в кружок, воины затянули песню охотников на бизонов:

Потом охотники вскочили на коней, поскакали вперед. Вблизи стада они перестроились из цепочки в линию и с громкими криками бросились в гущу стада.

Полный охотничьей страсти и вместе с тем с чувством какой-то необыкновенной уверенности в успехе Рогатый Камень направил к стаду и своего коня.

Когда стадо, преследуемое охотниками, рассеялось и улеглась поднятая животными пыль, воины собрались по сигналу вождя. По засечкам на стрелах установили, что Рогатый Камень и Гром Гор уложили по двенадцати бизонов. Общая добыча оказалась так велика, что вождь Горящая Вода послал гонца с приказом разбирать палатки и доставить их к месту охоты, чтобы женщины и девушки прямо здесь, на месте обработали добычу. Мужчины принялись снимать с бизонов шкуры.

Прибыли палатки, впереди колонны бежали собаки, и вместе с ними — черная собака со своими щенками, которые уже сильно выросли. Женщины установили палатки и принялись за свою нелегкую работу.

Потекли тихие, спокойные и сытые весенние дни. Однажды вечером, когда вождь Горящая Вода был приглашен в гости к воину по имени Темный Дым, и оба молодых воина были вне поселка, женщины остались одни в палатке.

— Рогатый Камень уложил двенадцать бизонов, — сказала мать Ситопанаки, — а Бродящий По Ночам — только трех.

— Ты мне уже говорила это, — с улыбкой ответила дочь.

— Рогатый Камень принесет жертву Солнцу, а Бродящий По Ночам — нет.

— Да, так сказали вождь и жрец.

— Было бы хорошо, если б Рогатый Камень навсегда остался в наших палатках.

— Тебе это лучше знать, ма.

— Ты не слышала, не собирается ли он поставить себе палатку и привести в нее одну из наших девушек? Бизоньих шкур у него теперь довольно.

— Но и девушек много, ма.

— Ты не видела, не начал ли он выбирать девушку?

— Нет, ма. Наверное, об этом больше известно Насмешливой Синице.

— Ты что же, дочь, смеешься надо мной?

— Нет, ма.

Но тут появились Гром Гор и Рогатый Камень, и разговор окончился. Молодые воины и удачливые охотники сели ужинать.