Это маточное вещество действует объединяюще, в точности как транквилизаторы, ослабляющие симптомы умственных рас стройств и тревогу, тем самым позволяя пациенту направить свои действия к конструктивной цели. Сотни лет экстракт корня сенеги (растения Rauwolfia serpentina) использовался в Индии для лече ния целого ряда заболеваний, включая эпилепсию и тревожность. В 1953 г. это вещество появилось на Западе в виде лекарства резерпина, действующего как успокаивающее средство, препятст вующее гипоталамусу вырабатывать чрезмерное количество воз буждающих веществ. Теперь мы знаем, что химическая структура вещества, производимого маткой, сходна с веществом, контроли рующим деятельность гипоталамуса. В организме колонии му равьев или пчел именно матка занимает место мозга, и одна из ее задач - выполнять функции гипоталамуса. Она как бы является отдельной особью, хотя и не может существовать самостоятельно. Удаление ее из колонии равносильно хирургической операции, когда разрезают кожу, чтобы добраться до внутренних органов. Групповая принадлежность является прямым аналогом положе ния, существующего в нормальном человеческом теле, где гипо таламус контролирует эмоции без внешней помощи. Между внутренними и внешними факторами, управляющими поведением, почти нет функционального различия. Нам пока достаточно иметь в виду, что поведение как выражение индивидуальности и личностного начала находится в большой зависимости от со циальных, физических и химических условий, в которые попадает тело.
      Гиппократ учил первых греческих студентов-медиков, что тем перамент зависит от соотносительного содержания в теле четырех основных жидкостей. Преобладание черной желчи означало ме ланхолию, желтая желчь давала холерика, избыток слизи превра щал человека во флегматика, а крови - в сангвиника. В 1925 г. немецкий психолог Кречмер подновил эту концепцию, разделив людей на хрупких астеников, мускулистых атлетов, пухлых пик
      ников и непоследовательных представителей рода человеческого, относящихся к категории диспластиков. Так же как Гиппократ, он уверял, что не только темперамент, но и умственные расстройства следуют соматическому типу, и относил шизофреников по большей части к астеническому типу, а маниакально-депрессивных па циентов чаще встречал среди пикников. Пятнадцать лет спустя Уильям Шелдон подкрепил эту теорию эмбриологически, отменив диспластиков и выводя три основных соматических типа из трех главных слоев зародыша. Округленный силуэт он назвал эндо морфным, атлетический - мезоморфным, а худощавый - экто морфным. Как Шелдон, так и Кречмер приравнивали форму тела к особому типу личности. Полнотелые люди считались экстра вертами, склонными наслаждаться полнокровной архитектурой стиля рококо, романтической литературой и красочными школами живописи. Худощавые интраверты больше ценили строгую клас сическую архитектуру, балет, формализм в литературе и абстрак ционизм в живописи.
      Есть что-то привлекательное в установлении таких соответ ствий. Всем нам знакомы жизнерадостные, толстые, романти чески настроенные итальянцы и суровые, угловатые, неприступ ные шведы. Все дело в том, что мы не знаем, в какой мере эти особенности личности связаны с формой тела, а в какой - с куль турными и расовыми стереотипами. Образ поведения человека часто строится в зависимости от ожидания окружающих его людей. Греки считаются страстными любовниками, и они из всех сил стараются поддержать эти представления. Если бы шекспиров ский Юлий Цезарь не был предубежден против Кассия за его "тощий и голодный вид", возможно, ему в спину воткнулось бы одним ножом меньше.
      Хотя "конституционная психология" Шелдона разрабатыва лась на основе широких исследований, проводимых в США, где существует множество разных, часто смешанных расовых и физи ческих типов, в той или иной мере оторванных от собственных культур, на основных принципах психологии личности это обстоя тельство никак не отразилось. Критика этой теории в основном сводилась к указанию на то, что мы не располагаем данными, по зволяющими определить, каков характер влияния формы тела на поведение - чисто физический или опосредованно-социальный. Некоторые вообще не верят, что есть какая-то причинно-следствен ная связь между данными феноменами, но за последние тридцать лет эта область мало развивалась, и у нас нет ничего, кроме туман ной и дразнящей теории.
      Сексуальные стереотипы так же распространены, как куль турные и расовые. У нас есть достаточные основания считать некоторые личностные различия между мужчинами и женщинами
      простым продуктом ролей, навязанных обществом, в котором они живут, хотя есть и чисто биологические основы психологических различий, связанных с полом. Мужчины и женщины различаются каждой клеткой тела. Только у мужчин есть маленькие Y хромо сомы, ответственные за развитие по мужскому типу. Если они отсутствуют, развитие идет по женской модели. Но при этом важно помнить, что гены не контролируют поведение, они руко водят химическими процессами, которые в конечном итоге при водят к появлению индивидов, различно устроенных и поэтому разно реагирующих на одни .н те же ситуации.
      Женщины слышат лучше, чем мужчины: их умение распозна вать и локализовать звуки превосходит возможности мужчины во всех возрастных категориях. Мужчины в свою очередь лучше видят. Эти половые различия не являются благоприобретенными, они присутствуют с самого начала. Психолог, старавшийся на учить младенцев четырнадцати недель от роду смотреть на пред мет, обнаружил, что ему удавалось выполнить свое намерение, когда он использовал в качестве подкрепления звуки для девочек и свет для мальчиков. В дальнейшем эти различия сказываются в том, что девочки начинают говорить раньше мальчиков. Они отчетливее произносят звуки, усваивают письмо' и орфографию быстрее и легче, их словарь обширнее, чем у мальчиков того же возраста. Мальчики же лучше ориентируются в пространстве. Их визуальные способности проявляются в такой деятельности, как метание в цель, расположение объектов по определенной схеме и точное чувство направления. Эволюционное значение та ких различий очевидно. Продолжительная несамостоятельность человеческого младенца означает, что женщина оказывается при вязанной к ребенку на несколько лет, и она в значительной мере рассчитывает на умение общаться. Мужчина, вообще более силь ный и проворный, сохранял свободу передвижения, поэтому ему предназначалась роль охотника, а хорошее зрение и способность ориентироваться на местности являются безусловными преиму ществами на этом поприще.
      В ходе человеческой эволюции биологические и культурные факторы совместными усилиями установили существенное разли чие полов. Маленькая хромосома начала цепочку реакций, на концах которой возникли две совершенно различные структуры личности. Этолог Корин Хат представляет эти различия следую щим образом: ^Мужчина физически сильнее, но менее гибок, более независим, агрессивен, склонен к риску, честолюбив, ему свойствен дух соревновательности в большей мере, чем женщине, он обладает лучшими пространственными, числовыми и механи ческими способностями, склонен строить мир в терминах объек тов, идей и теорий. Женщина с самого начала обладает теми
      сенсорными способностями, которые облегчают межличностное общение. Она быстрее созревает физически и психологически, она изысканно и умело пользуется языком, она воспитаннее, дружелюбнее и последовательнее мужчины, она склонна строить мир в терминах личностных, нравственных и эстетических цен ностей".
      Юнцы макак-резусов чаще, чем их ровесницы, угрожают друг другу, затевают грубые подвижные игры. Самки предпочитают сидеть спокойно, ухаживая друг за другом и отворачиваясь в напряженной позе, когда к ним пытаются приблизиться. Хэрри Харлоу из Висконсинского университета обнаружил, что младенцы обезьян демонстрируют типичные черты мужской и женской форм поведения, даже если их воспитывать в изоляции от соро дичей с проволочным чучелом вместо матери. Исследователь при ходит к такому выводу: "Очень трудно поверить, что эти различия носят культурный характер, и невозможно представить, каким образом наши неодушевленные поддельные матери могли бы передавать культурные навыки своим детенышам".
      Теперь ясно, что существуют биологические детерминанты, действующие на всех стадиях развития и определяющие разли чия в способностях и личностных характеристиках мужских и женских особей. Споры о том, какая модель хуже или лучше, какой пол развитее, не имеют отношения к проблеме, и их решение полностью зависит от того, что сравнивается и кем. Анализируя проблему мужского и женского полов, мы с уверенностью можем сказать лишь одно: они различны.
      Не приходится сомневаться, что личностные и психологиче ские различия имеют биологическую основу. Они частично опре деляются конкретными генетическими факторами, а частично теми факторами окружающей среды, которые воздействуют на развитие индивида. Процесс развития личности включает отбор определенных факторов окружающей среды и характерное для данного пола толкование. Личность развивается подобно кристал лу, чья уникальная структура постепенно формируется из содер жащего его раствора. Из такого сложного раствора, как морская вода, образуется'много кристаллов, но их состав ограничивается теми типами молекул, которые встречаются в этой среде. Любое изменение окружения непосредственно отразится на материи, ко торая из него рождается. Даже полностью развитая личность может резко измениться под воздействием чисто физических функциональных расстройств или химического препарата, влияю щего на физиологические процессы, связанные с сохранением личности. Исследования возрастных изменений личности показы вают, что хотя некоторые из них, скажем чрезмерная недоверчи вость или осторожность, являются прямым следствием физической
      слабости, но есть и более тонкие изменения, например уход в себя или снижение эмоциональности, дающие основания предполагать, что физиологическое старение сопровождается параллельным процессом психологических изменений.
      Все приведенные рассуждения наводят на мысль, что личность коренится в теле, и поэтому трудно поверить, что какая-либо черта уникального характера индивида сможет пережить уничто жение тела, от которого она зависит; но мы пока рассмотрели не все свидетельства.
      Дин Маттьюз предложил рабочее определение жизни после смерти, имеющее определенный биологический смысл. Его гипо теза такова: "Центр сознания, существовавший до смерти, не прекращает своей деятельности и после нее, сохраняя непрерыв ность опыта сознания и после смерти, аналогично тому, как это происходит сразу после сна". Это очень ценная идея, поскольку она поднимает проблему непрерывности и напоминает нам, что перерывы сознания случаются с каждым при жизни.
      Мы уже рассматривали сон и смерть и то, что их объединяет, но важно помнить, что сведение к минимуму сенсорных стимулов, воздействующих на тело извне, ведет к засыпанию, а резкое уменьшение стимулов, поступающих изнутри тела, вызывает сон без сновидений. После клинической смерти внешние стимулы сводятся к минимуму. Об этом свидетельствует отсутствие элект рических сигналов, поступающих от органов чувств в мозг и несу щих информацию о, внешних стимулах. Внутренние стимулы тоже постепенно ослабляются и вскоре прекращаются совсем, так что складывается впечатление, что сознание во время смерти еще пассивнее, чем во время сна. Насколько мы знаем, центр сознания располагается в коре головного мозга. Натаниель Клей ман из Чикагского университета удалял хирургическим путем кору головного мозга собак и обнаружил, что, поправившись после операции, собаки большую часть времени спят без сновидений, но периодически просыпаются, чтобы есть, пить и испражняться, а затем снова засыпают. Сознание и бодрствование не синонимы. Можно бессознательно бодрствовать, и, как показывает анализ сновидений, сознание, безусловно, способно работать во время сна.
      Размышляя о внетелесной личности, я, как биолог, убедился, что не способен представить, как такая отвлеченная сущность может испытывать какое-либо переживание. Без органов чувств она должна воспринимать мир как видение, лишенная конеч ностей, эта сущность способна воздействовать на среду только с помощью психокинеза, отсутствие структур, подающих звуко вые, зрительные или обонятельные сигналы, оставляет на ее долю лишь телепатическое общение. С биологической точки зрения эти явления возможны, но они столь резко отличаются от наших
      обычных способов взаимодействия со средой, итак велико отли чие любого переживания после клинической смерти от тех чувств, которые мы испытываем во время жизни, что у нас вряд ли есть основания считать такой опыт продолжением повседневных ощу щений. Если личность продолжает существовать после смерти, то ее характер будет, вероятно, совсем другим, чем у живого су щества, он переменится до неузнаваемости. Тот опыт, который мы переживаем во сне,- единственное биологическое сравнение, возможное в настоящий момент.
      Во сне бывают ощущения цвета, звука, текстуры, температуры, запаха, вкуса, боли и другие переживания, доступные нашим органам чувств в состоянии бодрствования. В снах мы бегаем и прыгаем, ласкаем и убиваем, пользуясь органами тела, которые кажутся нам в это время столь же реальными, как и днем. Мы встречаем знакомых и посторонних людей и ведем заинтересо ванные и зачастую очень умные разговоры, и все это только в вооб ражении. Возникает впечатление, что каждый человек распола гает всеми необходимыми механизмами для создания подробно разработанных, связных и непрерывных образов без помощи всех тех внешних стимулов, которые образуют основу нормального бодрствующего восприятия. В ситуации сна действуют наши обычные повседневные личности. Хотя на самом деле, если ве рить интерпретации сновидений у Фрейда, мы испытываем нечто большее, впуская в сознание подсознательные личностные особен ности, в дневное время глубоко упрятанные. Таким образом, во время сна поток сознания располагает всем необходимым для того, чтобы личность могла продолжать испытывать внут ренне связные переживания без одновременного подкрепления внешней стимуляцией. Этот механизм сам по себе мог бы служить хорошим объяснением полноты жизни и сохранения человеческой личности после клинической смерти, если бы нашлись доказатель ства его независимости от физиологии тела.
      В одном из самых древних толкований сновидений предлага лось считать, что они являются продуктом сигналов, которые внутренние органы продолжают посылать в мозг даже во время сна. Фрейд однажды наелся перед сном соленых анчоусов и сооб щил, что ему снилось, как он все время пьет воду. Лабораторные эксперименты показывают, что жужжание или брызги воды в лицо спящего человека часто совпадают с рассказами испытуемых о снящихся самолетах или водопаде, но нет никаких данных, что большинство сновидений возникает таким физиологическим спо собом. Всякий сон сопровождается невероятным внутренним напряжением. В 1952 г. был проведен опыт, связавший быстрое движение глаз с началом сновидения, и это было первым на дежным указанием на переход от обычного сна к сновидению
      но этим физические изменения, разумеется, не ограничиваются. Пульс и дыхание становятся неровными, давление крови превы- шает нормальный уровень, характерный для состояния бодрство вания, увеличивается потребление кислорода, резко поднимается уровень гормонов адреналина и кортизона в крови, температура мозга достигает предельной величины. Горячий мозг является показателем быстрого обращения энергии и встречается в состоя нии бодрствования только в периоды ярости или кризиса. По данным измерений, в момент начала сновидения единичная клетка мозга переходит от медленной регулярной разрядки, свойственной состоянию бодрствования или обычного сна, к взрывам неконт ролируемой активности. Те физические изменения во время сно видения, которые можно измерить, являются результатом самого процесса сновидения, что явствует из полученных данных.
      Пять-шесть раз за ночь каждый из нас проходит через это телесное возбуждение. По-видимому, мы в нем нуждаемся, по скольку лишение сновидений приводит к неоправданному воз буждению и неврозам в состоянии бодрствования. Вильям Де мент и его сотрудники из Станфордского университета несколько лет работали с кошками и обнаружили, что более чем двадцати дневное лишение сновидений приводило кошек в беспокойное и напряженное состояние и, кроме того, наблюдались признаки увеличенной реакции. По чистой случайности одна из.этих возбу димых кошек получила слабый электрический шок из-за неисправ ности записывающего устройства, к которому она была подклю чена. В обычном случае такой стимул не произвел бы никакого заметного действия, эту же кошку он довел до конвульсий. Мозг, лишенный возможности видеть сны, становится крайне возбуди мым, и, если ему вновь позволить спать без внешних вмешательств, он, чтобы восполнить недостачу, впадает в длительный период непрерывных сновидений. После того как закончились конвуль сии, станфордская кошка заснула, но мониторы показали, что она видела сновидения не чаще, чем другие, не участвовавшие в эксперименте кошки. Электрический шок, закончившийся кон вульсиями, дал, по-видимому, ту разрядку, какую тело обычно получает во время сновидения.
      Это поразительное открытие побудило Демента исследовать картину сна людей до и после электрошоковой терапии. И каждый раз после лечения наблюдалось меньше сновидений, чем до него. Нам кажется, что ураган в мозгу пациента, вызываемый электри ческим разрядом, можно прямо сопоставить с бурей, разражаю щейся во время сновидения. Сон получает значение одной из форм терапии, освобождения из-под психологического контроля и раз рядки нервного напряжения, накапливающегося каждый день. Очень силен соблазн сравнить этот тип разрядки с конвульсиями эпилептика.
      по с
      После припадка большинство эпилептиков засыпает. Мн". ..е эпилептики переносят припадки во время сна, но очень редко на стадии быстрого движения глаз. Частота волн на энцефало грамме во время эпилептического припадка напоминает мозг в состоянии активного сновидения, и вспышка света, которая вызывает искусственный припадок, тождественна по частоте волнам, появляющимся в самом начале сновидения. Начинает казаться, что эпилептики по какой-то неизвестной причине лишены сновидений. Состояние сновидения, как и эпилепсия, неизбежно вызывает резкие изменения химии мозга, но до сих пор никто не смог отчетливо указать источник как того, так и другого явле ния. В приступах "великого безумия" и в горячке сумасшедши: видений сна системы тела разгоняются вплоть до пределов вынос ливости организма. Должна существовать очень серьезная пр" чина подвергать себя такому риску пять раз в сутки.
      Мы начинаем видеть сны в очень раннем возрасте. Уже в раке матки длинные медленные волны релаксации прерываются напряженными быстрыми волнами сновидения. Новорожденный младенец в основном спит и почти все время находится в состоя нии парадоксального сна. Прежде чем появится ортодоксальный сон, нервная система должна достигнуть определенной степени зрелости. Новорожденный котенок проводит половину времени в состоянии бодрствования, ползая с закрытыми глазами и требуя еды, а половину суток спит, видя сны. Он переходит из одного состояния в другое непосредственно, без промежуточного периода ортодоксального сна, который бывает у всех взрослых особей. К концу первого месяца сутки поровну распределяются между бодрствованием, сном и сновидением, затем длительность бодрст вования и ортодоксального сна увеличивается. Взрослая кошка, как и человек, двадцать процентов времени, отпущенного на жизнь, спит и видит сны.
      У меня нет никаких сомнений, что быстрое движение глаз животного во время сна означает сновидение. Владельцы домаш них животных всегда считали, что кошки и собаки, сопящие, скулящие, виляющие хвостом или поднимающие уши во сне, видят сновидения. Но как доказать это? Невозможно же спросить жи вотное, видит оно сны или нет, однако Чарльз Воган из Питтсбург ского университета именно так и поступил. Как большинство самых ярких открытий, это наблюдение было случайным и произо шло во время экспериментальной проверки реакции макак-резу сов на ограничение чувственного восприятия. Обезьян сажали в кресло в модифицированной телефонной будке и наказывали электрическим разрядом всякий раз, когда им не удавалось достаточно быстро нажать рычаг при виде возникающего перед ними на экране образа. Им показывали разные слайды, и ма"-"
      очень успешно нажимали на. рычаг, успевая оезошиоочни исполь зовать его до трех тысяч раз в час. Затем Воган включил стан дартный звук падающей воды, вставил подопытным темные кон тактные линзы и полностью отгородил кабину от всякой внешней стимуляции. Он думал, что в ситуации полной монотонности обезьяны, как и люди, будут видеть галлюцинации и в результате выработанного рефлекса нажимать на рычаг. К сожалению, обезьяны реагировали на монотонность в точности, как люди, они заснули. Вот тут-то исследователи и были вознаграждены открытием. Обезьяны, как только их глаза стремительно задвига лись во сне, стали нажимать на рычаг. Их сновидения длились по нескольку минут, они видели образы, глубоко дышали, разду вали ноздри, корчили рожи и издавали различные звуки, нажимая все время на рычаг. Этот же эксперимент проводится сейчас с крысами, кошками и собаками, и в настоящее время проектиру ются системы со многими рычагами, предназначенными для раз личных объектов, так что животные скоро расскажут нам о своих снах.
      Парадоксальные сны видят только теплокровные позвоночные. Рыбы и рептилии, конечно, тоже спят, но только обычным легким сном. На эволюционной шкале модели сновидения появляются впервые у птиц. До сих пор широко обследовались только голуби и цыплята, и у обоих видов были отмечены короткие вспышки парадоксального сна, длящиеся не дольше пятнадцати секунд. Сновидение отнимает меньше одного процента их жизненного времени, но, возникая, следует привычной модели, характерной для млекопитающих. Все обследования млекопитающих показали, что каждое из них проводит хотя бы часть времени, отведенного на сон, в состоянии сновидения. В этом состоянии мышцы тела менее напряжены, чем при обычном сне, и неудивительно, что хищники могут позволить себе видеть сны чаще и свободнее, чем их жертвы. Сновидение тесно связано с работой мозга, поэтому более длительные периоды сновидения у таких животных видов, как кошки, еноты, обезьяны и люди, по сравнению с овцами и кро ликами нельзя считать чистым совпадением. Ведь первые обла дают более высоким уровнем сознания и умственной деятельности. Сновидения, вероятно, существенно связаны с развитием и инте грацией сознания.
      Одна из теорий, объясняющих сновидение, полагает, что мозг с пользой усваивает события прожитого дня, вновь про смотрев некоторые из них, сравнив их с предыдущим опытом и лишь затем сложив в хранилище памяти. Эта теория хорошо объясняет сновидение как долг по отношению к скопившейся в коре головного мозга разрозненной информации. Нам известны два типа памяти: краткосрочная (с ее помощью мы запоминаем
      номера телефонов, пока вертим диск автомата) и долговремен ная (позволяющая нам запоминать номера навсегда). Мы дога дываемся, что перенос значимых отрезков недавнего опыта и: областей временного хранения в место хранения долгосрочной информации, где бы оно ни находилось, осуществляется гиппо кампусом, выступом в форме рогов оленя в нижней части мозга Эта структура функционирует все время, но особенно интенсив но - у молодых млекопитающих и во время сновидения.
      Несколько лет назад был проведен прекрасный маленький эксперимент с хомяками, показавший, что для закрепления памяти необходимо время. Каждый день хомяков запускали в сложный лабиринт, а после этого они получали электрический разряд. Если электрошок производился через четыре часа после запуска, он не влиял на обучение. Если шок происходил через час, он ухудшал обучение, а через минуту после лабиринта - полностью разрушал долговременное запоминание. Хомяки, получавшие шок сразу же после выполнения задания, должны были начинать прохождение лабиринта каждый день с нуля. Механизм краткосрочной памяти имеет, по-видимому, электрическую природу, которая настолько разрушается другим электрическим стимулом, что не может перей ти в долговременную форму. Долгую же память ничем нельзя разрушить. Алкоголики часто не помнят, что они делали два часа тому назад, но зато всегда готовы попотчевать компанию подроб ными воспоминаниями детских лет. То же самое происходит, когда хомяки получают возможность сначала запомнить лабиринт, а уж потом подвергаются воздействию, останавливающему вся кую электрическую активность мозга. Придя в себя, они помнят все повороты и изгибы лабиринта. Заморозка в хирургических целях также не нарушает памяти человека, но, если поврежден гиппокампус, новая долговременная память уже не может сформи роваться.
      Больных эпилепсией иногда лечат путем хирургического уда ления всей височной доли. После операции, разрушающей гиппо кампус, показатель умственных способностей пациентов остается неизменным, сохраняется память о прошлом, профессии и родст венниках, но новая информация удерживается только на короткое время. Эти люди могут совершенно забыть только что прочитанную и понятую статью, смерть родственника рождает скорбь, но через час все уже забыто, и, если спросить такого человека об умершем родственнике, он ответит, что в прошлый раз тот был вполне здоров. Правда, без гиппокампуса нет припадков, но нет также новых воспоминаний или снов. Зде^ь мы снова находим подтверждение связи между мозговыми бурями эпилепсии и сно видениями, и на этот раз связи функциональной. Теперь нам нужно понять только одно - где хранится память.
      Теории памяти распадаются на два полярных представления, подобно философской проблеме определения слова "река". "Что называется рекой - вода, текущая по руслу, или русло, прорытое водой?" Тот факт, что деятельность мозга может быть приоста новлена без ущерба для памяти, дает основания считать, что река остается ре^ой, даже если высохнет, и, следовательно, те, кто защищает теорию русла, ближе к истине. Если мы упражняем мышцы, то их волокна становятся темнее, а деятельность мозга не приводит к подобному изменению нервных или мозговых клеток. Эксперименты с плоскими червями и крысами показали, что новые навыки приводят к изменению в структуре и распределении ядерных кислот в нервных клетках. Инъекции измененных моле кул необученным животным служили, по словам эксперимента торов, способом передачи знания, однако чистота этих опытов до сих пор вызывает сомнения у многих исследователей. Пред ставляется маловероятным, чтобы долговременная память храни лась с помощью химических изменений такого типа. Любая тео рия, опирающаяся только на статические изменения в отдельной нервной клетке, не может объяснить, почему такая жестко локали зованная память не нарушается при обширных повреждениях черепа.
      Подвергая электрическому стимулированию мозг, обнаженный во время хирургической операции под местным наркозом, мы наблюдаем различные специфические реакции, но большинство из них носит характер непосредственного ответа, не связанного с прошлым опытом или памятью.
      Можно разрушить обширные области мозга, не причинив ущер ба ни одному конкретному восприятию. Существуют записи, фиксирующие серьезные повреждения мозга вследствие травм, опухолей, нарушения кровообращения, ранения и старости. Па циенты могут терять способность суждения или обучения, утра чивать физическую чувствительность, возможны глубокие психи ческие изменения, но память о прошлом опыте остается сохран ной. Операция на белом веществе головного мозга, означающая отсечение лобных долей, приносит облегчение пациентам, страда ющим маниями или галлюцинациями, но при этом никак не затра гивает их памяти. Передняя цингулэктомия (удаление части коры головного мозга) облегчает страдания невротиков, не меняя при этом их воспоминаний. Нет никаких оснований считать, что воспо минания хранятся в каком-то специальном отсеке мозга или в ка ком-нибудь другом органе тела.
      Итак, мы знаем, что личность произрастает на биологической почве, но зависит от индивидуального опыта. Мы знаем, что этот опыт хранится в форме памяти и может вызываться во время сно видения, содействуя полному и независимому самовыражению
      личности. Мы знаем, что все млекопитающие способны к таком) самовыражению, но ни у одного из них не можем найти никаки? физических следов хранилища памяти. Таким образом, современ ная биологическая наука не может обоснованно оспаривать пред положение, что личность как индивидуальный набор воспомина ний может сохраниться и после клинической смерти.
      Даже такое скромное предположение ведет к допущению своего рода дуализма. Идея жизни после смерти обретает смысл только тогда, когда каждый организм, способный жить после смерти, воспринимается как единство по крайней мере двух отдель ных, но тесно связанных составляющих. Одна компонента обычное, повседневное тело, другая же состоит из частей совер шенно иного порядка, не подлежащих обычному наблюдению. Эта мысль отнюдь не нова. В IV в. до н.э. Платон утверждал, что любая материя имеет соответствие в мире идей. Через две тысячи лет Рене Декарт, анализируя сновидения, пришел к выводу, что "все это могло бы происходить, даже если бы у меня вовсе не было тела". Но он тем не менее чувствовал, что между телом и снови дением есть какая-то связь, и предполагал, что душа размещается в шишковидном теле, крошечной выпуклости мозга, развившейся в процессе эволюции из третьего глаза.
      Предпосылка о второй системе, тесно связанной с обычным телом, действительно дает нам ответы на все вопросы, пока не име ющие решения. Организатор, направляющий жизнь и смерть и отделяющий их от готы, должен где-то находиться. Информа ция, приобретаемая физическим телом или соматической системой, может храниться как составная часть организатора, составляя основу памяти и ее использования. Если такой попутчик дейст вительно существует, то необходимо, я думаю, приписать ему физическую реальность и какое-то место в пространстве, отличаю щее его от космических химер. Попутчик может решить биологи ческие проблемы только в том случае, если он так тесно связан с нормальной соматической системой, что любые изменения одного из них будут более или менее непосредственно отражаться на дру гом. Он не обязан детально следовать форме и модели организа ции тела, достаточно поддерживать с ним ту же связь, какая су ществует между электромагнитным полем и расположенным в его центре индуктором.