Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Четверо Справедливых - Преступление Летучего Отряда

ModernLib.Net / Детективы / Уоллес Эдгар Ричард Горацио / Преступление Летучего Отряда - Чтение (стр. 2)
Автор: Уоллес Эдгар Ричард Горацио
Жанр: Детективы
Серия: Четверо Справедливых

 

 


Не обратив на него внимания, она повторила свой вопрос.

— Я не знаю, — сказал Марк. — Несколько минут тому назад он был еще здесь. Он ушел зачем-то и до сих пор не вернулся.

Анн неожиданно почувствовала, что кто-то взял ее за руку. То был инспектор Брадлей.

— Мисс Перрмен, может быть, вы будете столь любезны и разъясните мне, что заставило вас явиться в столь поздний час? Я спрашиваю не из праздного любопытства, а по долгу службы.

После минутного колебания девушка ответила тихо, но твердо:

— Я пришла потому, что он написал мне, чтобы я пришла сюда.

— Попрошу вас предъявить мне это письмо.

Тизер застыл с открытым ртом. Даже Мак-Гилл почувствовал себя смущенным.

Анн Перрмен недолго колебалась. Она решительно раскрыла свою сумочку и вынула листок бумаги. Брадлей прочел аккуратные строки:

«Я должен повидать вас в десять часов. Это совершенно необходимо».

— Куда вы дели конверт? — спросил Брадлей.

— Я выбросила его, — ответила девушка, глубоко дыша. Но Брадлей знал, что не страх был причиной ее волнения.

— Должно быть, письмо было вам доставлено нарочным?

— Ли собирался отправить его почтой. Он хотел повидать вас завтра вечером — я также договорился, что буду у него завтра, — вставил Марк.

Брадлей пристально взглянул на Мак-Гилла, — но тот стойко выдержал его тяжелый взгляд.

— Быть может, вы все-таки объясните мне, что здесь происходит? — спросила Анн. Постепенно к ней вернулось обычное самообладание.

— Что происходит? — холодно переспросил Брадлей. — Здесь находится Летучий Отряд — или, вернее, часть его. Я прибыл сюда, чтобы взять Ли Джозефа под охрану, прежде чем с ним что-то случится. Он собирался послать сегодня мне письмо, и я предполагал, что он пришлет его с тем же человеком, который доставил его и вам. Я не раскрою служебных тайн, если скажу вам, что был сильно обеспокоен судьбой этого несчастного старика и хотел взять его под свою защиту, прежде чем его постигнет та же судьба, что постигла вашего брата.

Губы девушки задрожали, но она переборола волнение.

— Вы говорите, что хотели взять его под свою защиту прежде чем его убили бы полицейские? — прошептала она. — Так погиб мой брат и такой же конец должен был ожидать и Ли Джозефа? Вы это хотели сказать? Когда вы взяли меня за руку, я сразу почувствовала, какой вы грубый, жестокий человек.

— Кто вам сказал, что я убил вашего брата? — спокойно спросил Брадлей.

— Ли Джозеф.

Брадлей не был подготовлен к такому ответу.

— Это самое невероятное, что мне приходилось когда-либо слышать, — медленно сказал он, и, подавив изумление, продолжал деловым тоном: — Очень возможно, что сегодня мне захочется повидать вас, Мак-Гилл и Тизер. Пока можете отправляться домой. С вами, мисс Перрмен, я побеседую завтра. А сейчас я доставлю вас домой.

— Я не нуждаюсь в ваших услугах, меня проводит Мак-Гилл.

— Вы поедете со мной, — решительно заявил инспектор. — Я хочу быть уверенным, что хотя бы на один вечер смогу уберечь вас от дурного общества.

— Что все это значит, Брадлей? — воскликнул раздраженно Мак-Гилл. — Что вы хотите от меня? Я сыт по горло вашими намеками на мой счет! Может, вы соизволите ответить на мой вопрос?

Брадлей вместо ответа обратился к одному из своих людей:

— Проводите мисс Перрмен вниз и посадите в мою машину.

Она вскинула на него глаза и затем молча, не проронив и слова, последовала за полицейским вниз.

После их ухода Брадлей обратился к Мак-Гиллу:

— Сейчас вы услышите, какого рода претензии я имею к вам. За последнее время в нашей стране непомерно возросло число преступлений. Впервые в истории преступного мира появляются преступники, вооруженные огнестрельным оружием и открыто применяющие его. Это так, и вы не станете оспаривать. На прошлой неделе преступники застрелили на Окслей-Роуд полицейского. Та же банда, когда ее накрыли на месте преступления при попытке ограбить ювелира Ислингтона, открыла стрельбу и под прикрытием огня отступила. Вы знаете, что это совершенно невероятно. Английский преступный мир не имеет обыкновения разгуливать с огнестрельным оружием — народилось новое поколение, преступники, не останавливающиеся ни перед чем. Вот что меня возмущает…

— Вы хотите меня обвинить в том, что я построил стенды, на которых обучаю подрастающее поколение стрельбе? — нагло осведомился Мак-Гилл.

Брадлей уклончиво кивнул.

— Это почти так, но еще опасней то, что вы применяете дьявольские уловки, заставляющие ваших людей идти на все. Каждый, кто хоть сколько-нибудь осведомлен об американском преступном мире, знает, что сейчас похожее происходит и в Англии. Вы открыли новый способ доставлять здешнему преступному миру наркотики, но берегитесь: если я вас накрою, то вам придется сесть за решетку на двадцать лет. — Затем, приблизившись к Мак-Гиллу вплотную, он добавил: — И запомните: я еще не уяснил, что именно затеваете вы в отношении мисс Перрмен, но я буду сторожить вас, как кошка мышь. И если вы затеете что-нибудь недоброе, то я найду способ обезвредить вас навсегда, даже если у меня окажется недостаточно улик против вас.

— Вы видно, рассчитываете, что вам удастся организовать какое-нибудь преступление и заманить мена в ловушку?

— Почти угадали, — насмешливо ответил инспектор Брадлей.

Глава 4

Анн вступает в шайку

По пути в город Брадлей искусно подверг девушку допросу, прежде чем она успела понять, какую цель преследуют все его вопросы. Они долго кружили по городу, прежде чем инспектор распрощался с девушкой. На перекрестке близ Вестминстер-Бридж он вышел, сказав шоферу, куда следует отвезти мисс Перрмен.

На следующее утро инспектор Брадлей навестил мисс Перрмен в отеле. Он предварительно позвонил по телефону, поэтому в его появлении не было для нее ничего неожиданного. Она смотрела недружелюбно, и в ее глазах он прочел непреодолимое отвращение к себе и к своей профессии.

— Мы все еще не нашли Ли Джозефа, — сообщил он. — Но я надеюсь, что нам удастся его найти даже в том случае, если его решили устранить. У него имелась моторная лодка, обычно стоявшая у его жилища. Сегодня утром портовая полиция нашла лодку на реке. И она была пуста.

Она продолжала холодно смотреть на него. При других обстоятельствах она сочла бы его красивым мужчиной: у него было вдумчивое, одухотворенное лицо и выразительные глаза. Несколько удивляла необычная его манера смотреть из-под опущенных век. Он часто улыбался, но когда упоминал о бедном люде в окрестностях жилища Ли Джозефа, губы его болезненно и сочувственно кривились.

Он был хорошо сложен, производил впечатление сильного человека. Руки его выглядели холеными и он оперся ими о стол, потому что девушка не предложила ему присесть.

Ненависть Анн к нему возрастала по мере того, как она беспристрастно отдавала должное его достоинствам. Она вначале не проронила и двух слов, но зато теперь позволила себе дерзкое замечание.

— Вы совершенно напрасно пытаетесь построить какие-то теории; — сказала она. — По-видимому, Ли Джозефа так же, как и Ронни, убила полиция.

Утверждение было настолько неожиданным и необоснованным, что Брадлей потерял дар речи и не знал, что ей на это ответить.

— Его оглушили, убили, потому что он не пожелал сказать вам то, что вы пытались выведать у него; — спокойно продолжала девушка. — Чего ради должен был избежать этой участи Ли Джозеф, раз он был свидетелем того, как убили Ронни?

Брадлей пристально взглянул на девушку.

— Знаете ли вы, какого рода деятельностью занимался ваш брат и на чем основывалась его дружба с Ли Джозефом?

Она ничего не ответила на это.

— Я охотно готов помочь вам, — сказал он, облокотясь на стол. Голос его зазвучал мягко и настойчиво. — Насколько мне известно, вы являетесь учительницей одной из парижских школ. Я надеюсь, что все эти ужасные события изгладятся из вашей памяти, когда вы вернетесь туда. Я был очень расположен к вашему брату — в некотором смысле он был даже моим другом. И я был одним из последних людей, которым довелось беседовать с ним перед его смертью…

Он заметил, как она гневно стиснула губы и покачала головой.

— Чего ради стала бы полиция их убивать? И чего ради стал бы я их убийцей? Наоборот, прилагал все усилия для того, чтобы помочь вашему брату… Я знаю до мелочей все его прошлое и мне более, чем кому бы то ни было, известно, до чего он был неустойчив…

Анн резко поднялась со своего места.

— Я полагаю, что мы можем на этом закончить нашу беседу. Уеду ли я в Париж или нет — мое личное дело. Я знаю — вы ненавидели Ронни и вы убили его. Все соседи Ли Джозефа убеждены в этом. Я не смею утверждать, что его преднамеренно убили, но он пал от вашей руки. Это наверняка!

Он недоуменно развел руками.

— Я все-таки надеюсь, что вы позволите переговорить с вами, когда уляжется ваше волнение…

— Я не желаю вас видеть! — вырвалось у Анн. — Я ненавижу вас и вам подобных! Вы умеете гладко говорить, быть любезными, и в то же время вы так жестоки и низки… Все полицейские — лгуны, все вы кормитесь на несчастьи других, ваша сила зиждется на нужде и горе обездоленных людей, которых вы делаете несчастными на всю жизнь! Вот и все, что я считаю нужным сказать вам.

Он хотел возразить ей, но затем счел более благоразумным промолчать, и, вежливо попрощавшись, вышел.

После его ухода Анн пожалела было о своей резкости, однако тут же напомнила себе, что этот человек убил ее брата.

Не она одна верила в то, что Брадлей убил Ронни. Окрестные обитатели, весь этот люд, ютившийся поблизости от «Леди Стерс», были убеждены в том же. Им было известно, что Ронни частенько навещал Ли Джозефа. Как-то в час ночи полиция вторглась в жилище старика, причем, один из соседей слышал, как Брадлей сказал:

— Я хочу добиться от этого парня правды, чего бы мне это ни стоило. Даже если бы мне пришлось раскроить ему голову.

Гарри, по прозвищу «Драчун», прозванный так за то что оглушил двух полицейских и приговоренный за это к тюремному заключению, видел, как полицейские автомобили подъехали к жилищу Ли Джозефа и слышал эти слова Брадлея.

— Вы уж поверьте мне, — сказал он соседям. — Они схватили его и отлупили своими дубинками. Когда увидели, что убили его, то попросту выбросили в воду. Я знаю повадки этих полицейских!

И, конечно, никто не предполагал, что Ронни убит старым Ли. Этого не предполагала и полиция. Она ограничилась лишь установлением того обстоятельства, что Ли исчез. Далее выяснилось, что в эту ночь в море ушел большой голландский пароход и было высказано предположение, что Ли Джозеф нашел на нем убежище.

Дом Ли Джозефа заперли на замок. Старик когда-то дал поручение своему банку о постоянной оплате аренды за дом, и таким образом он и сейчас оставался нанимателем этого дома.

Час спустя после ухода Брадлея Мак-Гилл навестил Анн. Разумеется, он не мог знать о содержании ее разговора с инспектором, зато был твердо уверен, что Анн могла бы стать очень полезным человеком для его шайки.

— Я не хочу что-либо утаить от вас, мисс Перрмен. Я вам ранее сообщил, что вот уже несколько лет, как я добываю себе средства к жизни контрабандой. Ронни был соучастником в моих начинаниях. Я никому не мог доверять так, как Ронни. Тизер горький пьяница и поэтому ненадежен. Не хочу прикидываться святым, но вы знаете, до чего несправедлив закон. Стоит кому-нибудь посягнуть на состояние иного богача — и его надолго сажают за решетку, тогда как мерзавец, избивающий до полусмерти свою жену, отделывается легким наказанием. Его сажают в тюрьму на пару месяцев, но стоит ему же украсть пару шиллингов или разгрузить чей-нибудь туго набитый бумажник на пару сот фунтов, как придется распрощаться со своей свободой надолго…

Анн, подавленной несчастной историей брата, эти слова показались откровением. Она восприняла их в совершенно новом свете. То, что делал ее брат, не казалось более преступным — напротив, в его ремесле таилось нечто романтическое, и следовательно, привлекательное.

Марк внимательно следил за ней и уловил, что его слова произвели должный эффект. Теперь можно было смело идти дальше в красочном описании преступного контрабандного бизнеса.

— Целый ряд товаров обложен высокой ввозной пошлиной — объяснил он. — Так, например, за каждую унцию сахарина приходится платить три с половиной шиллинга пошлины. Марк и Ронни ухитрялись ввозить еженедельно более десяти тысяч унций. Они зарабатывали на такой крупной партии около тысячи фунтов. Но помимо сахарина они ввозили и другие товары, и занимались рядом полезных дел. Анн, слушая, все больше осознавала, что контрабанда вовсе не зло, а скорее даже благо. Ведь никому, кроме правительства, эта деятельность не причиняла ущерба. А беднякам она шла даже на пользу — именно благодаря контрабанде бедняки имели возможность покупать многое, доселе бывшее для них недоступным.

Марк ловко использовал ее настроение.

— Разумеется, я вовсе не желаю, чтобы смерть бедного Ронни в какой бы то ни было мере влияла на ваше решение. Если вы его почему-либо изменили, то я не стану…

Но она прервала его и резко покачала головой. Глаза ее были полны решимости, когда она сообщила ему, что Брадлей попросту пытался спровадить ее в Париж.

— Но я не изменила своего решения!

— Брадлей, конечно, будет уверять вас в том, что мы занимаемся весьма опасными делами, что мы тайно провозим наркотические вещества. Он везде и всюду пытается очернить нас. Я бы никогда не стал этим заниматься — скорее перерезал бы себе глотку.

Она верила ему.

— Да разве имеет какое-нибудь значение то, что говорит лживый фараон Брадлей!

В этот день Анн Перрмен была принята в шайку Мак-Гилла…

Странным было то, что она как бы забыла о таинственном исчезновении Ли Джозефа. Но Брадлей не забыл. Он продолжал свои розыски. Ежедневно полиция обшаривала илистое дно бухты, пытаясь найти труп Ли Джозефа, еще недавно мирно проживавшего в этом заброшенном строении и услаждавшего себя игрой на скрипке.

Глава 5

Анн за работой

Прошло около года. Прекрасный весенний вечер…

Издалека донесся рокот аэроплана. Анн Перрмен захлопнула книжку и приподнялась со ступеньки маленького нарядного автомобиля, на которой примостилась в ожидании. Взглянула на часы — три четверти восьмого. Летчик был точен до секунды.

Она достала из автомобиля бинокль, вышла из кустов, скрывавших от постороннего глаза ее автомобиль, и внимательно вгляделась в небо. Вскоре она заметила снижавшийся аэроплан. Мотор был выключен, и машина бесшумно скользила к земле.

Она поспешила назад к своему автомобилю и, сев в него, повернула скрытый рычаг. Крыша автомобиля состояла из узеньких планочек, напоминавших жалюзи; рычаг привел эти планочки в движение и заставил их повернуться вокруг своей оси. Внутренняя сторона планок была зеркальной, и они образовали род зеркала, ослепительно загоревшегося под лучами закатного солнца. Трижды переводила она рычаг, и трижды крыша автомобиля превращалась в зеркало. Затем она снова повернула рычаг и, обратив зеркальную поверхность к небу, выбежала из автомобиля и стала наблюдать за маневрировавшим аэропланом.

Пилот уловил ее сигналы. Он ответил вспышкой сигнального огня и взял курс по направлению к месту, где находилась девушка. Затем послышалось гудение мотора: летчик опять включил его.

Опустившись как можно ниже, он сбросил груз. Серенький шелковый парашют раскрылся и замедлил падение, но несмотря на это, деревянный ящик тяжело ударился о землю. Затем аэроплан снова взмыл ввысь.

Анн не стала дожидаться, пока аэроплан скроется из виду, — немедленно бросилась к упавшему ящику, подняла его и спрятала вместе с парашютом под сиденьем своей машины. Ящик был не слишком тяжелым: Мак-Гилл не заставлял ее чрезмерно напрягать свои силы, предоставляя иметь дело лишь с пакетами небольшого веса, сбрасываемыми непосредственно с аэропланов.

Опустились сумерки, и Анн осторожно двинулась в путь. По всей вероятности, в окрестностях было много гуляющих, решивших провести этот чудный день на лоне природы; должно быть, кое-кто из них видел аэроплан, но вряд ли кто-нибудь заметил, что с аэроплана сбросили груз. Анн намеренно выбрала уединенное, хорошо укрытое от праздных взглядов место…

После утомительной езды по скверной дороге ей удалось выбраться на шоссе. Она направилась на север и, развив большую скорость, понеслась в Лондон. Мотор машины был очень силен, гораздо сильнее, чем можно было предположить на первый взгляд. Мак-Гилл был инженером, и эта машина, развившая скорость в сто тридцать километров, была построена по его проекту.

Анн Перрмен страстно любила предельную скорость. Для нее было наслаждением сидеть за рулем и следить за стрелкой, подползавшей к максимуму.

Когда вдали показались огни Гаммерсмиз-Бродвей, она снизила скорость. Движение здесь было более оживленным и приходилось прилагать усилия для того, чтобы проскользнуть между встречными и попутными машинами. Напрасно пыталась она лавировать между большим грузовиком и автобусом — на одном из перекрестков дорога оказалась запруженной и ей пришлось остановить машину. Взглянув направо, она с испугом заметила, что кто-то пристально следит за ее машиной. Сильные лампы гастрономического магазина лили на улицу яркий свет и не было возможности ускользнуть, укрыться от этих острых, наблюдательных глаз.

Поза Брадлея была весьма характерна. Он засунул руки глубоко в карманы, а голову и плечи наклонил несколько вперед. Несмотря на то, что лицо его затеняла шляпа, можно было догадаться, что он заметил Анн. Она отвернулась, но Брадлей направился к ней и положил руку на дверцу машины.

— Вы совершали прогулку, мисс Перрмен? — спросил он.

О, как она ненавидела его манеру разговаривать, его облик, его профессию! После первой встречи ей пришлось еще несколько раз видеться с ним, и она по-прежнему считала его виновником смерти брата. Впрочем, она хорошо играла свою роль, заставив себя извиниться за допущенную в прошлом резкость и грубость.

— Ах, мистер Брадлей! Я и не заметила вас…

— Меня редко замечают, когда считают необходимым почему-то отвернуться и смотреть в противоположную сторону, — любезно заметил он.

Ей казалось, что взгляд его обшаривал машину.

— Вы одна? — добавил он, улыбаясь. — Это великолепно! Признаться, я тоже люблю одиночество. Быть может, мы сходимся в этом с вами.

Наконец, постовой, регулирующий уличное движение дал сигнал, что путь свободен.

— Вы, кажется, направляетесь в сторону Мербль-Эрч? — спросил он. — Я очень люблю экономить на автобусах. Меня даже склонны из-за этого считать шотландцем. Подвезете?

Она колебалась. Ей становилось не по себе от одной только мысли, что он будет находиться рядом. Но Марк ведь требовал, чтобы она была вежлива с Брадлеем…

— Садитесь!

Он не заставил себя ждать и открыл дверцу. Его манера иронически говорить обо всем была совершенно невыносимой. Кроме того, она подозревала, что в глубине души он посмеивался над ней. Может быть, инспектор кое-что знал о той роли, какую она играла в организации Мак-Гилла? Вряд ли… Однако эта неожиданная встреча на перекрестке не выглядела случайной. Странно…

— Как поживает Мак-Гилл? — вежливо, пожалуй, даже почтительно поинтересовался он.

— Я очень мало осведомлена об этом, — сухо ответила она. — Мы встречаемся редко.

— Разумеется, — подтвердил он. — Живя в одном доме, всегда встречаешься редко. Как идут дела в приюте для бездомных, который он содержит? Этого человека следовало бы назвать благодетелем. Не будь я сыщиком, я хотел бы стать богатым банкиром, чтобы иметь возможность жертвовать свои деньги на благотворительные начинания Мак-Гилла.

Она не испытывала ни малейшего желания продолжать беседу, но Брадлей был бесцеремонен.

— Вы не согласились бы пойти сегодня вечером в театр, мисс Перрмен?

— Нет.

Он не удовлетворился ее сухим ответом.

— Быть может, не откажетесь пообедать со мной?

— К сожалению, тоже не могу.

Анн вспомнила, как Мак-Гилл сказал ей, что она, возможно, понадобится ему сегодня. И тут она заметила, что Брадлей снова внимательно оглядел салон машины. Он не нарушил молчания до тех пор, пока они не подъехали к месту назначения.

— Я вам очень благодарен за вашу любезность! — сказал он, прощаясь. Собрался было добавить кое-что ироническое, но не успел. Мотор взревел, и машина быстро исчезла в темноте.

У Анн состоял на службе механик — шофер, хромой парень, живший здесь же — над гаражом. Его не пришлось дожидаться — он встретил машину в воротах.

— Добрый вечер, мисс! Вы возвращаетесь сегодня позднее, чем обычно.

Анн ответила ему улыбкой. Этого шофера Марк откопал в своем приюте.

— Все в порядке, Манфорд. У меня был пассажир, с которым я не могла развить предельную скорость.

В это время мимо гаража проехало такси, завернувшее на Кевендиш-Сквер. Анн заметила, как такси остановилось, и из него вылез какой-то господин. Он остановился на тротуаре, и Анн, поравнявшись с ним, окинула его мимолетным взглядом.

Где приходилось видеть его раньше? Показалось, что он как будто знаком ей. Господин не проронил ни слова, не шелохнулся. Более того, когда Анн поднялась к себе по лестнице и бросила взгляд вниз на тротуар — человек по-прежнему находился на том же месте. Ей показалось, что он не сводил с нее глаз…

Анн знала, что Марк будет дома в это время. В передней горел свет, и свет этот был виден с улицы. Анн отперла дверь, вошла в квартиру. Марк сидел у камина и читал вечернюю газету.

Она неоднократно проверяла искренность Марка, и не было случая, чтобы он не оправдал ее доверия. Его отношение к ней было чисто товарищеским или, пожалуй, напоминала отношение брата к сестре.

Он тепло приветствовал ее.

— Вернулись? Значит все в порядке? Очень хорошо, что вы встретили летчика. Это очень ловкий парень. Некогда он был одним из лучших пилотов французской армии.

Анн сняла шапочку и перед зеркалом стала приводить в порядок прическу.

— Я ехала по Гаммерсмиз до Марбль-Эрч с пассажиром — с инспектором Брадлеем.

Марк изумленно оторвался от газеты.

— Брадлей? Чего он хочет от вас? Может, он пытался обыскать машину? Куда вы спрятали груз?

Ее рассмешила беспокойная торопливость, с которой Марк задал подряд эти несколько вопросов. Обернулась, непринужденно пожала плечами.

— Он попросил меня подвезти его. И как вы понимаете, я не могла отказать. Затем он осведомился о вашем самочувствии. И только.

Марк прищурил глаза.

— Забавный парень! — заметил он, улыбаясь, хотя в душе, конечно же, испытывал тревогу.

Она снова вернулась к зеркалу. Марк из своего кресла мог видеть ее отраженное в зеркале лицо, ясные серые глаза и эти поразительные золотистые волосы…

Анн усмехнулась.

— Каждый раз, когда я гляжу в зеркало, я думаю прежде всего о прическе. Мои волосы так бросаются в глаза, что однажды могут выдать меня. Пожалуй, мне придется перекрасить их в черный цвет. Как вы считаете?

Марк ничего не ответил, и на некоторое время в комнате воцарилось молчание.

Затем Анн сказала:

— Порой требуется чья-то поддержка, чтобы я нашла мужество принять какое-нибудь решение. Сегодня я не испытывала по отношению к Брадлею того же, что обычно испытываю при его появлении. Ведь, казалось бы, общение с ним должно быть для меня невыносимым, но, оказывается, это не так. Нелегко разогревать в себе старую неприязнь. Я должна была поминутно повторять себе — рядом с тобой сидит человек, убивший моего Ронни. И в тоже время я сомневалась, действительно ли он убил его. Быть может, в смерти Ронни виноват кто-нибудь из его людей? Хотя бы этот отвратительный Симмондс?

— Нет, именно у Брадлея он на совести. И в исчезновении Ли виноват он же. — Марк медленно поднялся со своего места, зашагал по комнате. — Я не люблю вспоминать о смерти Ронни, но если вы упомянули об этом, что ж, хорошо… Но все равно никто в точности не знает истины…

Он остановился перед письменным столом, отпер один из ящиков, вынул какой-то конверт и высыпал его содержимое на стол. Затем разыскал в стопке бумаг газетную вырезку и направился с нею к камину, где было светлее от отблесков пламени.

— К сожалению, я еще не успел вас ознакомить с этим материалом… Это вырезка из «Юго-Восточного Геральда». Вот послушайте…

«В прошлую среду, утром, Летучий Отряд под руководством инспектора Брадлея посетил „Леди Стерс“. В этом старом, наполовину развалившемся здании обитает Элиас Джозеф, — не то голландский, не то русский еврей — предполагают, что посещение Летучего Отряда было вызвано данными, сообщенными таможенными чиновниками. Есть предположение, что в его доме хранится контрабанда. Полицейские никого в доме Джозефа не застали, но комната его находилась в состоянии беспорядка, — казалось, что здесь незадолго до прихода полиции происходила отчаянная борьба. Около окна и на подоконнике были обнаружены следы крови. Те же следы крови были обнаружены и на берегу. Полиция тщательно обыскала берег и обнаружила труп, в котором опознали Ронвальда Перрмена, с Брук-стритт, 904. Врачебный осмотр установил, что смерть наступила от ранения, нанесенного каким-то тупым орудием. Ряд данных, имеющихся в Скотленд-Ярде, позволяют утверждать, что виновники будут обнаружены. Полиция обращается с просьбой ко всем владельцам гаражей сообщить приметы подозрительных лиц, пользовавшихся в эту ночь их автомобилями. После совершения преступления была замечена машина, скрывшаяся в направлении Медоун-Лейн».

— Газета повторяет версию полиции, — сказал Марк. — Она, конечно, отличается от моей. Мое личное мнение таково: квартира Ли Джозефа действительно была притоном контрабандистов. Мы несколько раз производили при его содействии крупные операции, и обычно посредником между нами бывал Ронни. Старик симпатизировал вашему брату. В тот вечер я послал Ронни на французский пароход вести переговоры о крупной партии табака. Установлено, что полиция пронюхала об этом и подстерегла его на реке.

— А что в таком случае произошло с Ли Джозефом? — спросила после минутного молчания Анн.

Марк грустно развел руками.

— Это известно одному Богу… Очевидно, он струсил и удрал из Англии. Он поддерживал деловые отношения с рядом капитанов голландских и немецких пароходов, и ему не составляло труда добраться до любого парохода. Относительно Ронни я могу добавить следующее… Полиция настигла его, произошла схватка, во время которой ему нанесли дубинкой удар по голове, оказавшийся более серьезным, чем можно было предположить. И для того, чтобы скрыть содеянное, бросили его в воду. А то, что пишут о каком-то незнакомце, уехавшем на автомобиле, — вымысел. Мы навели справки и выяснили, что никто никакого автомобиля не видел.

— А вы не пытались разыскать Ли Джозефа? — спросила девушка.

Марк на мгновение замялся.

— Да… Я послал людей в Голландию и в Литву. Вроде бы им удалось выяснить, что Ли Джозеф мертв. Он умер в Утрехте. Но об этом никто не знает, кроме нас…

Он уловил в ее глазах какой-то странный блеск и на мгновение ему показалось, что за этим кроется недоверие. Неужели она узнала о том, что на самом деле произошло в «Леди Стерс»?

— Как выглядел Ли Джозеф? Вы не могли бы мне описать его костюм? — спросила взволнованная девушка.

— Да ведь вы видели его! Неужели забыли? Ему около шестидесяти лет, он был высокого роста, несколько горбился на ходу. Круглый год он одевался в одно и то же платье — долгополый сюртук, наглухо застегнутый, и пальто на меху. Но почему вы спрашиваете об этом?

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Я видела его четверть часа тому назад. Он стоял здесь, перед домом!

Лицо Марка Мак-Гилла неожиданно посерело, на нем отразился откровенный испуг.

Глава 6

Тень

Это сообщение заставило онеметь Мак-Гилла. Но он все-таки пересилил волнение.

— Вы видели Ли Джозефа?! — вскричал он. — Но это невозможно! Вы что же, всерьез утверждаете, что этот старый еврей находился здесь, у Кевендиш-Сквера? Вы страдаете галлюцинациями! — Он сделал жест, словно пытаясь стряхнуть что-то со спины. — Где именно и когда вы его видели?

Она подтвердила, что видела, как Ли остановился на тротуаре недалеко от угла.

Марк бросился к балкону, распахнул двери и выглянул на улицу.

— Где? Покажите!

Она последовала за ним и указала место, где встретилась со стариком.

— Там. Он стоял на том углу.

Но ни старика, ни автомобиля уже не было. Они исчезли.

— Все это — безумие. Боже, как вы напугали меня! Но теперь я понимаю, что ввело вас в заблуждение. Там, на углу, живет какой-то русский титулованный господин. Князь или что-то в этом роде… И к нему ходят в гости бородатые люди…

Анн никогда не видела Марка в таком возбужденном состоянии.

— Старый еврей мертв! — воскликнул он. — Я наверняка знаю, что его нет в живых. Чего ради…

В это мгновение открылась дверь, и в комнату вошел, как обычно облаченный в черное, Тизер. По-видимому, он находился в очень хорошем настроении.

— Великий Боже! — воскликнул он входя. — Неужели я вас так напугал? Прошу прощения, — впредь буду стучать, прежде чем открыть дверь. Я пришел некстати?

В его голосе звучала беззаботность.

— Право, милый друг, ты, очевидно, не совсем здоров, — обратился он к Марку. — Вы не находите, мисс Анн, что он отвратительно выглядит? Или мне только кажется, потому что я постоянно нахожусь в окружении людей, пышущих здоровьем? Возьмите, например, старого Зедемана — этот парень здоров, как бык.

И он расхохотался. Подойдя к шкафу, достал из него бутылку и стакан. Хлебнул виски, и его глаза заблестели от удовольствия. Он продолжал о чем-то увлеченно рассказывать…

Марк прервал его беспечную болтовню.

— Анн сказала, что она только что встретила Ли Джозефа…

Мистера Тизера нервно передернуло.

— Боже мой, это же совершенно невероятно, мисс Анн, — сказал он. — Ли Джозефа!.. Оставьте мертвых в покое!

Однако его рука заметно дрожала, и он вынужден был поставить стакан на стол. Капли пота проступили на лбу, от былой веселости не осталось и следа. Известие совершенно выбило Тизера из колеи.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12