– Ну что ж, со мной недавно тоже произошло нечто в этом роде, – сухо заметил Лэйрд, имея в виду появление Ферн. – Ладно, оставим это. А теперь отправляйся-ка наверх и…

– Знаешь, я передумала. Пожалуй, все-таки лучше тебе все рассказать! Только погоди немного, храбрости надо набраться.

Лэйрд не стал спорить, хоть и беспокоился, как бы Ариэль не простудилась. Он устроился рядом с ней на диване и, не перебивая, выслушал всю историю. Похоже, Ариэль ожидала скептической реакции, но в таком случае она сильно ошибалась. Лэйрд поверил каждому ее слову, более того, заподозрил, что о худшем она умолчала. Только прослышав в свое время, что кузина выходит замуж за Алекса, он решил разузнать все, что можно, об этом человеке, и результаты расследования его не порадовали. А когда Ариэль пренебрегла его предупреждением и все же вышла за Алекса, он решил, что, наверное, был недостаточно деликатен, хотя вроде старался. Но потом, убедившись, что Ариэль ни на что не жалуется, подумал, что опасения его были напрасны. Вот дурак-то…

Закончив, Ариэль выжидательно посмотрела на кузена.

Словно надеется, подумал Лэйрд, что он сотворит какое-нибудь чудо и все проблемы решатся сами по себе. Чудо не чудо, но надо сделать все что возможно.

– Прежде всего марш в душ. Дальше наденешь что-нибудь потеплее и вернешься сюда – попьем чая с сандвичами.

А потом позвонишь этому ублюдку и скажешь, что с тобой все в порядке.

Ариэль открыла было рот, но Лэйрд не дал ей перебить себя:

– Подожди, дай кончить. Я вовсе не прошу тебя говорить ему, где ты. Скажешь просто, что звонишь от приятельницы и что подаешь на развод, как только переговоришь с адвокатом, и еще – чтобы убирался из твоего дома. А в конце не забудь сказать, что у этого разговора есть свидетели.

Это на тот случай, если ему придет в голову позвонить в полицию и заявить, что ты пропала или, уходя из дому, была в опасном душевном состоянии – как там психиатры в таких случаях выражаются?

– Стресс. Суицидальные наклонности, – с отвращением сказала она.

– Потом я позвоню своему адвокату…

– Так у меня же свой есть. Ты сам мне рекомендовал – мистер Уотерфорд. Забыл, что ли?

– А, ну да, конечно. И непременно расскажи Уотерфорду все.

Все – это значит все, до мельчайших подробностей, как бы неловко ни было. Если тебе так будет удобнее, я выйду, но от тебя требуется предельная откровенность. Понятно, почему?

– Потому что адвокату, чтобы наилучшим образом защитить твои права, надо знать, не было ли совершено чего противозаконного?

Лэйрд подивился – он и сам бы не смог сформулировать это положение точнее.

– Вот именно. И пусть действует как можно скорее. Начать надо с того, чтобы по распоряжению суда Алекс оставил твой дом. А еще лучше, если суд запретит ему даже встречаться с тобой. Общественным мнением Алекс дорожит – такая уж профессия. И скандал ему совсем не с руки.

– Это верно. Его клиентура – молодые женщины, знаешь?

– Да так, слышал кое-что, – осторожно ответил Лэйрд.

– А что он… как он с ними обращается, тоже слышал?

– Сплетни какие-то ходили. Но тебе-то что до этого? Теперь Алекс – это прошлое или, во всяком случае, скоро будет прошлым.

– Глаза бы мои его не видели, – прошептала Ариэль.

Волосы у Ариэль высохли и золотыми прядями рассыпались по лицу. Лэйрд неожиданно вспомнил ее девочкой. Ранимая, застенчивая, поразительно красивая. Ему было тогда восемнадцать, ей – шесть, и он буквально страдал из-за этой семейной вражды, которая не позволяла ему заботиться о маленькой сестренке – родной-то не было. Но этот поезд ушел.

Ариэль давно уже не ребенок, так отчего же так трудно думать о ней как о женщине, попавшей в беду?

Ариэль внезапно вздрогнула. Лэйрд поднялся и потянул ее с дивана:

– Иди в ванную – моя спальня на втором этаже, сразу справа от лестницы. Найди там в шкафу, что надеть. Может, мой спортивный костюм подойдет, если закатаешь рукава и брюки. Когда будешь готова, спускайся вниз. Я пойду на кухню чай вскипячу. Мать от всего им лечила – от занозы до сердца.

Ариэль пристально посмотрела на Лэйрда: в глазах ее на секунду зажглась какая-то искорка, выразилось некое чувство, которому он не мог найти имени. Но не успел Лэйрд сказать и слова, как она повернулась и вышла из комнаты.

Звонок Арнольду Уотерфорду, судя по улыбке, с которой через полчаса Ариэль спустилась в кухню, получился удачным. И действительно, адвокат взялся немедленно уладить все дела в суде.

Лэйрд с облегчением отметил, что щеки у Ариэль порозовели. Видно, ей нужен был беспристрастный совет, совет человека, который лично никак не вовлечен во всю эту историю.

Лэйрд хотел было спросить, позвонила ли она мужу, но вовремя остановился.

– Сейчас выпьем чая и перекусим чего-нибудь, а потом – спать. Ты выглядишь усталой, что и неудивительно – столько пережила.

– Да, вчерашнюю ночь я почти не спала, – призналась Ариэль, и опять что-то мелькнуло у нее в глазах. – Днем я пошла к приятельнице. Она оставила меня на ночь, но уснуть я так и не смогла. Кошмары снились. Сегодня утром я позавтракала со своей группой поддержки. Двое, в том числе и Шанель, предложили мне остановиться на некоторое время у них, но… – Но ты вернулась к Алексу.

– Да, но вовсе не потому, что перерешила насчет развода. Дом – вот главное. Я всегда спала только там, Я думала, что мы с Алексом поговорим спокойно и придем к какому-нибудь согласию, но ничего не получилось. Впрочем, пора бы понять, что никогда он меня миром не отпустит.

– Ну и в конце концов ты пришла ко мне, – улыбнулся Лэйрд. – Родная кровь как-никак, а? Короче, оставайся здесь, сколько захочешь.

– А что люди скажут?

– Да кто узнает-то? Друзья – а недруги тем более – ни с того ни с сего ко мне не приходят. А Алекс пусть думает, что ты в тысяче миль от Сан-Франциско. Если тебе нужен уход, завтра возвращается моя домоправительница с мужем. – Алекс вдруг нахмурился. – Слушай, а больше ты никому не звонила? Пожалуй, лучше всего, если никто не узнает, что ты здесь. Трепачей повсюду полно, а Сан-Франциско – город в каком-то смысле совсем небольшой.

– Нет, я никому ничего не говорила. Можешь не волноваться – Шанель ничего не узнает, разве что от тебя самого.

– Почему именно Шанель?

– Ну, я думала… Тебя же с ней видят.

Стало быть, в группе поддержки ничего не известно об их помолвке. Из чего следует, что Шанель – птица редкая, не болтунья.

– Пожалуй, мне лучше остановиться в гостинице, – сказала Ариэль. Она явно не так истолковала его молчание. – Собственно, я и зашла-то одолжить немного денег. Мои кредитные карточки остались в сумке, а она дома…

– Что за чушь. Ты останешься здесь. Пока Уотерфорд не запасется необходимыми документами, лучше, чтобы тебя никто не видел. К тому же, – улыбнулся Лэйрд, – в такую погоду хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит.

Засмеялась Ариэль так натужно, что стало ясно: она вот-вот сорвется. Лэйрд взял у нее чашку и помог подняться. Тело у нее было словно совсем без костей, и вообще вся она такая хрупкая, что Лэйрд снова невольно вспомнил ее детские годы.

Его всегда удивляло, как она словно плывет, устремляясь за запущенным змеем, и лицо такое сосредоточенное, будто ничего на свете, кроме этого змея, не существует. Трогательна была и ее способность радоваться всяким мелочам вроде карамелек, которые он покупал ей у уличных продавцов. Как несправедливо, что в жизни ей выпало так мало радости. И как хотелось устранить эту несправедливость.

Лэйрда разбудил пронзительный женский крик. Для этого старого тихого дома такой звук был столь непривычен, что в первый момент ему показалось, что это просто сон. Но крик повторился, и стало ясно: это Ариэль. Лэйрд мгновенно соскочил с кровати и устремился к спальне Ариэль, тяжело топая босыми ногами по деревянному полу.

Распахнув дверь, он остановился на пороге, вглядываясь в темноту и пытаясь собраться с мыслями. Послышался стон.

Лэйрд ощупью нашел кнопку и зажег ночник.

Ярко вспыхнувшая лампа осветила кровать, посреди которой, согнувшись в три погибели, сидела Ариэль. Глаза у нее сверкали так безумно, что Лэйрд сразу понял: опять кошмар.

– Все в порядке, девочка, – мягко сказал он. – Просто страшный сон приснился.

При звуке его голоса Ариэль резко подалась назад. Он, не сходя с места, продолжал что-то говорить, и постепенно взгляд у Ариэль сделался более осмысленным.

– Да, сон… Мне приснилось… – Она задрожала всем телом. Лэйрд присел рядом, стараясь не касаться кузины. Она вот-вот в обморок грохнется – что же этот подонок сделал с ней? И зачем ему это понадобилось? Чтобы держать ее при себе? Наверняка она ему не все рассказала.

– Прости, что разбудила, – прошептала Ариэль. – Ты, должно быть, уже жалеешь, что предложил мне остаться.

– Ну о чем ты говоришь? Да и вообще это не твоя вина.

Это все твой мерзавец-муж.

– А ведь ты пытался отговорить меня от замужества, да только я не послушала.

– Забудь об этом. Ну как, сможешь заснуть?

– Боюсь, снова будет то же самое. – Она подняла на Лэйрда измученный взгляд. Ариэль заплакала, и, хотя Лэйрда всегда раздражали женские слезы, он инстинктивно обнял кузину. Она прижалась лицом к его груди. Удивительно, какими привычными кажутся его руки – словно не в первый раз.

Лэйрд услышал внутренний сигнал и попытался отстраниться. Но Ариэль не отпустила его:

– Пожалуйста, побудь со мной немного. Пока не усну.

Сигнал превратился в настоящую сирену, но он уже не слышал ее. Ведь это Ариэль, пусть уже не ребенок, но все равно – главная и единственная. И он ей нужен. И Лэйрду это нравилось – чтобы в нем нуждались. Он откинул одеяло, и простыню, поправил подушку и скользнул в кровать рядом с Ариэль. Она свернулась калачиком, обхватив его талию. Несколько минут спустя она уже спала.

Боясь пошевелиться, чтобы не разбудить ее, Лэйрд решил полежать еще немного – вдруг опять проснется. Но, наверное, и сам заснул. Во всяком случае, он неожиданно рывком сел в кровати, видно, что-то разбудило. Где-то у бедра ощущалась некая помеха, совсем близко чувствовалось чье-то теплое дыхание. Только сейчас Лэйрд обнаружил, что все еще обнимает Ариэль. Открыв глаза, он увидел при тусклом свете занимающейся зари, что она тоже не спит и, не сводя глаз, смотрит на него.

Лэйрд открыл было рот, но Ариэль заговорила первой.

– Иди ко мне, – еле слышно прошептала она. – Я хочу тебя.

Он знал: надо бы прикинуться, что не расслышал или не так понял. Но было нечто сильнее его самого, некий инстинкт, полностью заглушивший разум, поработил его волю. Помеха снова дала о себе знать, на сей раз более настойчиво, и теперь он понял, что это: восставшая плоть. О Боже, он хочет ее, как же он ее хочет…

Лэйрд боролся с соблазном. Потом он даже будет гордиться тем, с каким упорством боролся. Но его застали врасплох, и сражение было проиграно даже до того, как он поцеловал ее, поцеловал эти немыслимо мягкие, податливые губы, ощутил языком влажные глубины рта и понял, что жаждал этого давно-давно и единственное, что его удерживало, так это нежелание признаться самому себе, что его влечет к женщине, которая всегда была в его глазах младшей сестренкой.

Лэйрду так неистово хотелось побыстрее овладеть Ариэль, что на сей раз он вроде вовсе утратил обычную свою утонченность. Он взял ее, не тратя времени на любовные игры, которые одна из его партнерш назвала как-то вершиной сексуального мастерства. Да, он ласкал ее, но неистово, думая лишь о собственном удовольствии, так что даже удивился, обнаружив, что и она сгорает от нетерпения. Совершенно потеряв голову, Лэйрд с хриплым стоном набросился на податливо-мягкую плоть Ариэль. Ее готовность к любви он мог понять.

В конце концов Ариэль уже почти три года как замужем. Тем более воспаленное его сознание никак не могло примириться с возникшей вдруг преградой. Но она его не остановила – так силен был порыв страсти. Он предпринял очередную попытку, и на сей раз, по тому, как Ариэль вскрикнула, понял. Что все барьеры сметены.

Последующие несколько минут принесли целый каскад острых ощущений. Лэйрд чувствовал, что Ариэль впилась ему ногтями в спину, но внимания на это не обращал, будучи весь во власти неудовлетворенного желания. Он всегда гордился тем, что в отношениях с женщинами не только о себе думает. Но теперь вдруг обнаружилось, что Лэйрд совсем не узнает себя в мужчине, чьи судорожные движения сотрясают постель. А потом и это удивление прошло, и осталось только одно чувство – будто все его тело, каждая клеточка, рвется в клочья.

С тяжелым хрипом Лэйрд вернулся к действительности.

Покорная и неподвижная, Ариэль лежала под ним, и наступил миг раскаяния – и потрясенности. Ведь она девственница – как это может быть? Наверное, это ему только почудилось, наверное, все дело в том, что он никак не может избавиться от образа маленькой девочки. Она три года замужем за Алексом ди Русси, и к тому же разве не сказала она ему буквально несколько часов назад, что Алекс, едва она вернулась домой, принудил ее к занятиям любовью?

Ну а он-то, Лэйрд, чем лучше? Такой же монстр, как и ее муж. Ариэль пришла к нему со своей бедой, а он злоупотребил ее доверием. Набросился на нее, как дикий зверь. Что же он наделал?

Он застонал и попробовал отодвинуться, но Ариэль, сомкнув руки у него на шее, удержала его. Он заставил себя посмотреть на нее и с изумлением увидел на лице Ариэль не страх или отвращение, но чувственное удовлетворение.

– Я люблю тебя, – сказала она, – мне кажется, всю жизнь любила.

Впитывая эти слова, он вдруг почувствовал, что все сошлось. Можно, наверное, найти с десяток возражений на это, но сейчас в голову не приходило ни одно.

– И как это я не понимал, что тоже люблю тебя? – заговорил он. – Может, потому, что ты замужем, и я думал, что уже слишком поздно?

– Ничего не поздно. Ведь я развожусь с Алексом, разве ты забыл? Я снова хочу тебя, Лэйрд. Иди сюда.

Тут Лэйрд кое-что вспомнил.

– Слушай, ты же только что потеряла невинность. Как это могло случиться?

Выражение ее глаз изменилось, руки бессильно упали, оставив Лэйрда обездоленным.

– С Алексом у меня никогда такого не было. Все иначе – он называл это терапевтическими сеансами. Я уж решила, что не могу наслаждаться сексом, как все нормальные женщины. И даже… – Ариэль осеклась.

– Что даже?

– Не могу сказать, слишком стыдно. Был один момент, когда я подумала, что… в общем, я ошиблась. Сейчас все было прекрасно – просто чудо. Но хватит разговоров. Я хочу тебя.

Слишком уж она торопится. Ему ведь давно не шестнадцать лет. Но что с тобой?

Он поцеловал ее, погладил неторопливо. Ариэль немедленно откликнулась, и только тут Лэйрд понял, насколько чувственна эта женщина. Неудивительно-, что «терапевтические сеансы» Алекса проходили так успешно. Опытный мужчина способен пробудить в чувственной женщине отклик даже против ее воли. Не это ли Ариэль имела в виду, говоря о своих страхах оказаться не такой, как другие женщины?

При мысли о фокусах Алекса Лэйрда охватила ярость.

И только услышав, как Ариэль негромко вскрикнула от боли, он понял, что слишком крепко сжал ее. Он немного отодвинулся и принялся покрывать поцелуями податливое тело.

И снова случилось чудо, и Лэйрд самодовольно подумал, что, в общем, не уступает молодым. Ему нередко приходилось слышать, как мужчины похваляются своей неутомимостью в постели, но никогда этому особенно не верил, ибо ему всегда хватало одного раза Но все это было до Ариэль. Он не просто хотел – он любил ее, и в этом все дело.

И теперь, когда он это понял, отказаться от такой женщины? Да он просто жить без нее не может. Но ведь есть Шанель.

Через несколько дней они собираются во всеуслышание объявить о своей помолвке.

Что же, черт возьми, делать?