Мистер Вейер улыбнулся.
      - Не смешите меня.
      Мартин пришел в ярость.
      - Эй, вы! Послушайте! Или вы выходите из машины и участвуете в пикете, или отправляйтесь пешком обратно в город. Мне здесь мертвый груз не нужен!
      Грейс не успела ужаснуться грубости Мартина. Мистер Вейер неуловимым движением выбросил вперед свою большую руку и, схватив Мартина за галстук, втянул его голову и плечи в машину.
      - Я не позволю разговаривать со мной таким тоном, - тихо сказал он.
      Грейс не могла видеть его глаз, но Мартин мог. Она заметила, как он побелел от страха.
      - Ладно, ладно, - произнес он быстро. - Поступайте как знаете.
      Грейс и мистер Вейер молча смотрели, как Мартин поспешно шел к коттеджу. Избранные выстроились в ряд перед домом. Грейс увидела, что Мартин прошел мимо них и направился к входной двери. Он несколько раз постучал, но ответа не последовало, тогда он нажал на ручку. Дверь распахнулась, Грейс чуть не закричала, когда Мартин, а следом за ним и толпа Избранных вошли в дом. Они не должны были туда входить! В старый дом Генри!
      Прошло, вероятно, около пятнадцати минут, прежде чем Мартин снова появился и поспешил к машине. Лицо его раскраснелось, глаза лихорадочно блестели, когда он усаживался на место водителя.
      - Дома никого нет, но я думаю, что нашел нужные нам доказательства.
      - Доказательства? - переспросил мистер Вейер.
      - Да, книги о сатанизме, оккультные книги. Он, по-видимому, изучал их.
      Мистер Вейер иронически улыбнулся.
      - Если он, как вы утверждаете, Антихрист, сам дьявол или его отродье, он уж наверняка знает о сатанизме все, что только можно.
      Мартин растерялся только на мгновение.
      - Ну и что? Как бы то ни было... это доказательства связи между Джеймсом Стивенсом и дьяволом.
      - Где книги? - спросил мистер Вейер.
      - Я велел им уничтожить их. - Он повернулся к Грейс. - А вы знаете дорогу к особняку, который он унаследовал?
      - Конечно, - ответила она. - Он стоит на набережной. Всем в городе известен особняк Хэнли. А в чем дело?
      - А в том, что, если его нет здесь, он, вероятно, спрятался там.
      - А может быть, он уехал из города, - с надеждой в голосе произнесла Грейс.
      - Не-ет, - протянул Мартин медленно. - Он здесь. Я чую зло в воздухе. А вы?
      В глубине души Грейс зрело неясное ощущение, что в Монро было что-то не так, что в нем растет какая-то раковая опухоль. Но ей очень не хотелось признаваться в этом.
      Наконец она сказала:
      - Да, пожалуй.
      Мартин включил двигатель.
      - Куда ехать?
      - Туда, вниз и налево до набережной, - сказала Грейс, показывая направление.
      Когда Мартин включил зажигание, Грейс выглянула через заднее окно машины. Остальные машины с Избранными следовали за ними. Грейс задохнулась от ужаса. Дым валил из одного из окон коттеджа.
      - Дом! - закричала она. - Он горит!
      Мартин посмотрел в зеркало заднего обзора.
      - Идиоты! Я велел им сжечь книги снаружи!
      - Остановитесь, мы должны потушить огонь!
      - Для этого у нас сейчас нет времени. Мы направляемся схватить дьявола в его логове!
      9
      Кэрол услышала вой сирены добровольной пожарной охраны центра. Еще с тех пор, когда она была маленькой девочкой, этот звук всегда пугал ее. Он означал, что где-нибудь в эту минуту пламя пожирает чей-то дом, может быть, грозит кому-то гибелью. Она выглянула из окна гостиной на юго-восток, где стоял их собственный маленький домик, и испугалась, увидев столб дыма в той стороне. Походило на то, что он поднимается где-то рядом с их домом. Она с болью и страхом подумала, что, может быть, горит дом кого-то, кого она знает, кто нуждается в ее помощи.
      А потом она увидела машины, подъезжавшие к главным воротам особняка. Ее первой мыслью было: репортеры! Но когда она разглядела плакаты и призывы пикетчиков, то поняла - это что-то другое.
      - Боже мой! - воскликнула она. - Кто эти люди?
      Билл подошел и тоже выглянул в окно.
      - Похоже, они здесь с акцией протеста. Но против чего эти люди протестуют?
      Кэрол напрягла зрение, чтобы прочитать слова на плакатах, но могла разобрать лишь крупные буквы.
      - Что-то о Боге и Сатане.
      - Великолепно! - сказал Билл. - Только этого Джиму сейчас не хватало.
      Кэрол оглянулась на библиотеку, где Джим сидел с Эммой. Присутствие людей, которых он любил и которым верил, казалось, взбодрило его. С тех пор как они приехали, он начал постепенно оттаивать.
      - Что они хотят?
      - Кто знает? Быть может, это толпа религиозных фанатиков, которые считают его кем-то вроде франкенштейновского монстра. Я выйду к ним. Не говори ничего Джиму, пока я не вернусь.
      - Что ты можешь сделать?
      - Прогнать их. Надеюсь, это возымеет действие. - Билл показал на свою сутану и воротничок, который носят священники.
      - Будь осторожен, - предупредила Кэрол.
      Когда она смотрела, как он выходит из парадной двери, ее внезапно охватило страшное предчувствие, что в этот день произойдет нечто ужасное.
      10
      Подходя к воротам, до которых было ярдов пятьдесят или что-то около этого, Билл постепенно начал различать текст, намалеванный на плакатах и призывах. Там были цитаты из Священного Писания об Антихристе, Армагеддоне и конце света. Но был текст и собственного сочинения, и именно он больше всего испугал его:
      "Человек без души - убежище для дьявола! Убирайся отсюда, дьявол!" За этим шло самое худшее: "Джеймс Стивенс - Антихрист!"
      Билл счел бы смехотворными эти заявления, если бы они не имели отношения к его другу. Он вспомнил затравленный взгляд Джима, взгляд человека, чувствующего себя непохожим на других, человека, не знающего, к кому он может обратиться и на кого положиться. Преследования этих религиозных безумцев могли толкнуть его на отчаянный шаг.
      Пикетчики строились в шеренгу, когда заметили его. Он услышал крики:
      - Посмотрите! Здесь священник!
      И снова:
      - Священник, священник!
      Когда он подошел к открытым воротам, щуплый молодой человек с бледным лицом выступил вперед.
      - Что все это значит? - спросил Билл, нарочито спокойным и решительным тоном.
      - Вас прислали сюда изгнать его, святой отец? - спросил молодой человек.
      - Во имя Господа, о чем вы говорите?
      - Да, во имя Господа! Очень правильно сказано, очень. Я - Мартин Спейно. Святой Дух послал нас сюда открыть людям глаза на то, кем является это отвратительное существо.
      - И кем он, по-вашему, является?
      - Как кем? Конечно, Антихристом.
      Он, казалось, был шокирован тем, что Билл этого не знал. Билл почувствовал, что выдержка оставляет его.
      - Это нелепость! Откуда взялась эта идея?
      - Он клон, отец! Группа клеток, взятых у одного человека и выращенных в виде человеческого существа в богохульной попытке сделать то, что под силу одному Богу! Но он не человек! Он что-то вроде черенка. Он не рожден мужчиной и женщиной и поэтому не имеет души. Он - орудие Сатаны, путь в наш мир для Антихриста!
      На Билла произвела впечатление убежденность этого человека, и на какое-то мгновение его ошеломила доведенная до абсурда логика его слов. Если поверить во всю эту чепуху об отсутствии души, может появиться убеждение, что в словах этого молодого человека что-то есть.
      - Заверяю вас, - сказал Билл как можно громче, обращаясь к толпе и к ее молодому предводителю, - у вас нет ни малейших причин для опасений относительно мистера Стивенса. Я знаком с ним большую часть моей жизни, и он не является, повторяю, не является Антихристом.
      Эти слова немного охладили пыл пикетчиков, но не настолько, как хотелось бы Биллу. Двое из них опустили плакаты, но остальные застыли в нерешительности.
      Их предводитель не желал отступать. Он повернулся к толпе, воздев руки.
      - Подождите! - крикнул он. - Прошу вас, подождите! - И повернулся обратно к Биллу. - Как вас зовут, отец?
      - Отец Уильям Райан.
      - Из какого ордена, могу я спросить?
      - Общества Иисуса.
      - А! - произнес молодой человек, и лицо его просветлело, как будто на него снизошло откровение. - Иезуит! Один из церковных интеллектуалов. Один из этих современных священников-рационалистов, которые ставят человеческий разум выше веры! Последователь Черного папы!
      - Ничего подобного, - начал Билл. - Вы...
      - Святой Дух явно не коснулся вашего закрытого для него сердца и поселился в наших сердцах! Это нас Он призвал, и наша миссия заключается в том, чтобы распространять слово правды об этом человеке и сделать так, чтобы, где он ни появился, верующие чурались его, гнали прочь и оставались глухи к его мятежным речам, возводящим хулу на Иисуса Христа и его Церковь! Но, видно, вы внемлете Духу зла, и потому мы вас слушать не будем!
      Женщина, стоявшая около Спейно, внезапно уронила свой плакат и, воздев руки, начала бормотать на каком-то непонятном языке, не похожем ни на один из известных Биллу наречий.
      - Слышите? - закричал Спейно. - Даже сейчас Святой Дух с нами, он велит нам не поддаваться уговорам этого падшего священнослужителя. Мы останемся здесь и будем предупреждать об Антихристе, который находится в доме! Возьмемся за руки и помолимся!
      Они сбились в кружок и, взявшись за руки, начали читать "Отче наш". Билл понял, что бессилен урезонить эту толпу. Фанатизм этих людей испугал его. Кто знает, что они начнут вытворять, если окажутся по эту сторону ограды?! Поэтому, пока они молились, он подошел к чугунным воротам и стал задвигать кованую решетку, перегораживая тем самым проход к особняку. Когда решетка ударилась о кирпичную опору слева от него, замок автоматически щелкнул.
      Спейно гневно посмотрел на него из толпы молящихся.
      - Вам не преградить путь слову Божьему, отец Райан!
      - Знаю, - ответил Билл резко. - Но я не слышал этого слова здесь.
      Обеспокоенный и взволнованный, он стоял и смотрел на молящихся, вспоминая чье-то высказывание, что разум толпы обратно пропорционален ее размеру. Он надеялся, что никто из этой толпы не натворит глупостей. Хорошо, что ворота отделяют их от особняка. Это его немного успокаивало. Поскольку взывать к разуму фанатиков, похоже, было бесполезно, Билл повернулся к ним спиной и зашагал к дому.
      11
      - Значит, я - Антихрист? - сказал Джим, когда Билл рассказал о своем разговоре с пикетчиками. Он заметил толпу перед домом и видел, как Билл разговаривал с этими людьми. Когда Билл вернулся, Джим встретил его у дверей. - Я просто в восторге!
      - Джим, пожалуйста, - попросила Кэрол, стоявшая рядом с ним у окна. Это совсем не смешно.
      - Конечно, смешно! Просто потрясающе.
      Однако обе женщины, судя по выражению их лиц, не были с ним согласны, и меньше всех ма. Она выглядела сердитой и испуганной. Джим должен был признать, что и сам чувствует себя немного неуютно. Он знал, что он - не Антихрист. Черт побери! Он перестал верить во всякую чертовщину, еще когда учился в школе Божьей Матери, скорбящей по футболу. Но это не значило, что ему нравилось, когда другие верили, что он - дьявол или еще что-то в этом роде.
      Однако разговоры о том, что у него нет души... это было неприятно и свидетельствовало о весьма оригинальном мышлении психов, собравшихся у его дома. Во всяком случае, Джим не мог с уверенностью сказать, что он верит в существование души. Ему представлялось, что человек рождался, старался изо всех сил подобающим образом прожить столько лет, сколько мог, а затем умирал. Вот и все. Никакой души, никакого рая или ада, никакого преддверия ада и чистилища.
      А что, если такая штука, как душа, действительно существует?
      А что, если у него ее нет?
      Несмотря на весь свой врожденный скептицизм, несмотря на презрение к религии, мистицизму, спиритуализму и всем другим "измам", к которым прибегали люди на протяжении столетий, чтобы спрятаться от суровой действительности, он знал в глубине своего существа, что, если такая штука, как душа, существует, он хотел бы ее иметь.
      - Я настроена на то, чтобы вызвать полицию, - сказала его мать. - Пусть явится сержант Холл и велит им катиться подальше. Их ждет фйаскал.
      - Фиаско, ма, - поправил ее Джим. - Но оставайся на месте. Я их напугаю.
      Не обращая внимания на дружный протест женщин и Билла, он поспешил к двери. Может получиться забавно.
      Позади себя он услышал, как Кэрол сказала:
      - Я вызываю полицию.
      12
      - Кто это сюда идет? - спросил Грейс мистер Вейер со своего места на заднем сиденье машины Мартина.
      Грейс чуть не задохнулась, когда узнала человека, шедшего от дома к воротам.
      - Это Джим.
      - Клон? Тот, кого они считают Антихристом?
      - Да! Идет прямо к ним!
      - Довольно смело для того, кого считают "отродьем дьявола", вы так не думаете?
      - Я не знаю, что и думать, - ответила она. Перед ее глазами все еще стояло ужасное зрелище - клубы дыма над старым домом Генри. А теперь это. Она почувствовала себя совсем несчастной.
      - И вы не одна, - мягко проговорил мистер Вейер. - Никто здесь не знает, что и думать.
      13
      - Привет, граждане! - сказал Джим и подошел к воротам, засунув руки в карманы с самым беспечным видом, на какой был способен. - В чем дело?
      - А кто вы? - спросил тощий парень, который раньше разговаривал с Биллом. Если Джим правильно запомнил, Билл назвал его Спейно.
      - О, дружище, вы знаете меня. Я - Джим Стивенс, то есть Антихрист. - Из толпы раздались крики удивления. Некоторые даже отбежали назад и спрятались за спинами других. Ему удалось-таки напугать их. Даже их предводитель сделал шаг назад. Его голос дрожал, когда он спросил:
      - Вы... вы признаете это?
      - Разумеется. Я пришел в мир, чтобы повергнуть в смятение вас, христиан. Ну, знаете, сеять грех и страх, войну и болезни, ввергнуть человечество в Армагеддон. И все прочее в таком духе. Но, по правде говоря, никак не найду места, где бы мне начать.
      - Он издевается над нами! Он пытается сбить нас с толку, превратить все в шутку!
      - В шутку? Вспомните-ка последние двенадцать месяцев, громила! - Джим поразился, какая ясная у него голова, несмотря на выпитое перед этим. - На Ближнем Востоке прошла шестидневная война, полностью нарушившая соотношение сил там; в Греции пришла к власти военная хунта; в Таиланде введено военное положение; продолжались военные действия на Кипре, в Палестине и особенно во Вьетнаме; многие тысячи бездомных и голодных беженцев в Сомали, на Иордане и в старом добром Вьетнаме. А в Советском Союзе празднуют пятидесятилетие их революции, которая уже стоила русским и населению Восточной Европы больше тридцати миллионов жизней. Здесь, в нашей стране, произошли расовые беспорядки в Восточном Гарлеме, Роксбери, Ньюарке, Детройте и многих других местах. Черные ненавидят белых, белые ненавидят черных, стриженые ненавидят длинноволосых, которые ненавидят всех, у кого есть постоянная работа, арабы ненавидят евреев, а Ку-клукс-клан ненавидит всех. Все большее число людей курят травку или разрушают свою психику с помощью ЛСД. А кроме всего этого, моего любимого друга, преподобного Адама Клейтона Пауэлла, выкидывают из конгресса! Мне, выходит, уже не остается работы!
      Губы Спейно конвульсивно дергались.
      - Я...я...
      - Дьявол в затруднительном положении, не правда ли? - сказал Джим.
      - Не поддавайтесь уговорам Отца лжи! - закричал Спейно.
      - Правильно, - откликнулся Джим.
      Он думал о том, предвидел ли Хэнли сцену такого рода. Может быть, поэтому он держал в секрете все, что касалось его эксперимента. По-видимому, сработало чутье ученого. До сих пор Джим ненавидел Родерика Хэнли, но с этой минуты его чувства к нему начали постепенно меняться.
      А кроме того, без него я не появился бы на свет.
      Быть может, он вовсе не был таким уж плохим.
      - Антихрист старается убедить нас, что зло на земле - не его рук дело!
      Антихрист! Опять это слово! И Джим внезапно рассердился. А по мере того как гнев его рос, страхи и сомнения, терзавшие его на прошедшей неделе, постепенно рассеивались. Какое право имеет это ничтожество с чахоточным лицом говорить ему, кто он? Он сам решит, кто он! А он - Джим Стивенс. Что с того, что у него те же гены, что и у Родерика Хэнли, доктора философии, Нобелевского лауреата? Это ничего не значит. Он не Родерик Хэнли, он совсем другой человек. Он принадлежит себе и больше никому. Ни этим религиозным фанатикам и никому другому он не позволит навешивать на него ярлыки.
      Джим улыбнулся. Кэрол была абсолютно права. Быть клоном ровным счетом ничего не значит. Пока Кэрол остается с ним, он со всем этим справится. Все очень просто! Почему он раньше этого не понимал?
      - Молитесь! - взывал Спейно к своим последователям. - Заткните уши и не слушайте его ложь!
      Джим почувствовал внезапную усталость от этой игры.
      - Проваливайте отсюда! - сказал он. - Вы выглядите просто жалко. Убирайтесь, прежде чем здесь появятся полицейские.
      - Нет! - закричал Спейно. - Мы хотим, чтобы нас увидела полиция. Пусть мир узнает твое имя, мы должны предостеречь всех христиан о том, кто ты есть в действительности!
      - Убирайтесь! - закричал Джим.
      Разозлившись по-настоящему, он потянул на себя ворота, но они были заперты. В нем словно взыграла буйная сила, и он в мгновение ока вскарабкался на верхушку колонны у ворот.
      14
      - Боже! Что он делает! - воскликнула Кэрол, рыдая на плече у Билла при виде того, как Джим взбирается на колонну у ворот.
      Билл стоял у входной двери вместе с Кэрол и матерью Джима и с ужасом наблюдал эту сцену. У него взмокли ладони от волнения.
      - Его убьют! - простонала Эмма.
      - Билл, - обратилась к нему Кэрол, стиснув его плечо. - Пожалуйста, сними его оттуда.
      - Попробую.
      Он поспешил вниз по подъездной дорожке. Ситуация выходила из-под контроля. Лучше всего было бы уговорить Джима вернуться в дом и предоставить действовать полиции. Но он опасался, что теперь, когда Джим сошел с тормозов, сделать это будет нелегко. Охваченный необъяснимым страхом, Билл ускорил шаги, осознавая, что он уже опоздал.
      15
      Джим сидел на бетонном шаре, венчавшем колонну, и смотрел вниз на горстку взволнованных людей.
      - Давайте, ребята, - говорил он, взмахивая руками, словно разгонял кур. - Катитесь отсюда! Теперь это уже перестало быть забавным! При виде его обросших волосами кистей рук, они отступили.
      - Посмотрите! - крикнул кто-то. - Посмотрите на его руки! Знак Зверя!
      - Это доказательство! - завопил Спейно. - Доказательство того, что внутри его поселился Сатана!
      Толпа заохала и заахала, они взволнованно переговаривались, сбившись в кучу внизу под ним. Джим посмотрел на свои волосатые руки.
      Знак Зверя? Что это, черт побери, значит?
      В любом случае они испугались и, может быть, разойдутся.
      - Да, - сказал Джим. Он поднялся во весь рост, расставив ноги и сжимая щиколотками бетонный шар, и вытянул руки перед собой. - Знак Зверя! И если вы сейчас же не уйдете, у всех вас дети и внуки родятся лягушками и ползучими гадами!
      И тут его правая нога заскользила.
      На какое-то мгновение ему показалось, что он сейчас упадет, и все внутри у него перевернулось от ужаса. Но тут же нога вновь нащупала край колонны. Все в порядке, решил он и ощутил, как теряет равновесие.
      Он стал падать.
      Он увидел перед собой острые чугунные пики ворот, которые тянулись к нему, и с небывалой отчетливостью понял:
      Сейчас я умру!
      Он попытался отклониться в сторону, но было уже поздно. Ему удалось повернуть голову направо, но острия прутьев впились ему в пах, в живот и в грудь. Наступило мгновение ослепляющей боли, когда, разорвав ткани, острия проткнули его сердце, вонзились в позвоночник и прошли сквозь него.
      Еще не сейчас! Подождите, прошу вас! Я не готов покинуть этот мир!
      Он открыл рот, чтобы закричать, но в легких уже не осталось воздуха.
      Внезапно боль прекратилась - его сломанный позвоночник перестал посылать сигналы мозгу. Удивительный неземной покой окутал его. Он чувствовал себя бесконечно отрешенным от криков ужаса, раздававшихся вокруг.
      Внезапно он увидел лицо Кэрол, смотревшей на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Она, казалось, произносила его имя, но звуки ускользали от него. Он хотел сказать ей, что любит ее и просит прощения за то, что оказался таким растяпой, но тут у него пропало зрение, а с ним и способность думать.
      16
      Кэрол увидела, что Джим теряет равновесие, и уже бежала к воротам, когда он наклонился вперед и упал на острые прутья решетки. Голосом, который она сама не узнавала, она закричала:
      - Нет... Нет... НЕЕЕТ!
      Ей показалось, что острия чугунных пик целую вечность впивались в его грудь, пронзая ее насквозь, и выходили из спины вместе с красными брызгами. Она видела, как он извивается и корчится, а затем тело его обмякло, и алая кровь хлынула изо рта.
      У нее подкосились ноги, а сердце упало, казалось, до самой земли. Ей хотелось свернуться в клубок и спрятаться от того, что предстало ее глазам. Но она должна подойти к нему и снять его оттуда.
      Билл бежал впереди нее, но она обогнала его и ударилась о ворота под Джимом, все время выкрикивая его имя в бесплодной попытке зажечь искру жизни в его потускневших, широко открытых голубых глазах. Ей показалось, что она видит движение его губ, пытающихся что-то сказать, но вот они замерли, и уже не было ничего, совсем ничего, а потом что-то теплое и мокрое коснулось ее пальцев, она подняла глаза и увидела, как его кровь льется по решетке, за которую она ухватилась, и растекается по ее руке, так же как в одном из ее снов. Когда Билл уводил Кэрол, ее крики превратились в бессвязные стоны ужаса и отчаяния.
      17
      В немом потрясении Грейс смотрела на тело Джима, повисшее на воротах, и на разбегавшихся внизу под ним Избранных. Такое не могло случиться! Тошнота подступала к горлу при виде крови. Он был мертв! Скончался в одно мгновение! Бедный Джим - никто не заслуживает подобной смерти.
      А Кэрол! Когда она увидела Кэрол и услышала ее крики, полные муки, она потянулась к ручке двери, но мистер Вейер остановил ее.
      - Теперь вы не можете ему помочь, - сказал он печально и ласково.
      - Но Кэрол...
      - Вы хотите, чтобы она узнала, что вы приехали сюда с мучителями ее мужа?
      Она этого не хотела - она этого не вынесет!
      Вдруг Мартин бросился к машине и сел за руль, а еще один Избранный уселся с ним рядом. Мартин поспешно запустил двигатель и включил коробку скоростей.
      - Почему вы убегаете? - спросил мистер Вейер.
      - Заткнитесь! - вскричал Мартин. - Заткнитесь! Тут нашей вины нет! Он был пьян, от него пахло спиртным, и ему нельзя было забираться туда. Это не наша вина, но можно легко изобразить дело так, поэтому мы должны убраться отсюда до того, как кого-нибудь из нас арестуют!
      Когда машина двинулась, Грейс через плечо увидела человека, стоявшего в кустах восковницы, росших вдоль дороги. Она узнала Иону Стивенса. Она посмотрела через заднее стекло назад и увидела, что он смотрит на нее. Только что ужасной смертью умер его приемный сын, а он не проявлял никаких признаков горя, ужаса, гнева. Когда она на мгновение встретила его взгляд, она увидела в его глазах беспокойство - удивление и беспокойство. Но такого быть не могло. Наверняка это была игра света.
      - Я ощущаю здесь Божий промысел, - произнес Мартин с переднего сиденья. - Святой Дух направил нас сюда, чтобы все это произошло. Антихрист мертв. Он больше не грозит деяниям Святого Духа. Мы не знали, что это произойдет, но думаю, были избраны именно для этого.
      - Это свершение не того Бога, в которого я верую, - проговорила Грейс с вызовом. - И что еще скажет брат Роберт?
      Мартин молча бросил на нее быстрый неуверенный взгляд через плечо.
      Сидящий рядом с ней мистер Вейер только покачал головой и вздохнул, отвернувшись к окну.
      18
      - Это все моя вина, - повторял брат Роберт, нервно теребя бороду. Его лицо осунулось, плечи под шерстяным одеянием поникли. - Я должен был поехать с вами.
      - Не думаю, чтобы это что-нибудь изменило, - понуро отвечал Мартин. Но был подавлен и больше не походил на бравого командира.
      Грейс сидела рядом с ним в почти голой гостиной его старинного дома. Остальные Избранные разбрелись, как только доехали до города. Загадочно молчавший мистер Вейер попросил высадить его в Манхэттене у моста Куинсборо. Грейс осталась с Мартином, надеясь увидеться с братом Робертом, надеясь почерпнуть от этого святого человека душевного спокойствия, которое он всегда излучал.
      Она мечтала, чтобы кто-нибудь сказал ей, будто этого ужасного дня не было. Но напрасно уповать на чудо. И брат Роберт не мог утешить ее - его спокойствия как не бывало.
      - Не будь так уверен в этом, Мартин! - воскликнул он. Глаза его сверкнули гневом. - Ты допустил, чтобы люди, тебе доверенные, превратились в сброд.
      - Я сожалею.
      - Знаю, что сожалеешь, - произнес брат Роберт уже мягче. - Но ответственность лежит на мне. Я должен был быть там. Сожжен дом, человек мертв, и все это - моя вина.
      - Человек? - спросил Мартин. - Вы говорили, что он Антихрист.
      - Думаю теперь, что я ошибался.
      - Пожалуйста, объясните, - вмешалась Грейс. - Я ничего не понимаю! Почему вы считаете, что были не правы?
      - Потому что дело еще не кончилось, - проговорил брат Роберт ровным голосом. - Откройте свои чувства для зла, из-за которого вы пришли к Избранным, и вы поймете, что оно не исчезло. На самом деле оно даже сейчас сильнее, чем было, когда вы отправились отсюда в Монро.
      Грейс замерла в неподвижности и позволила своим чувствам овладеть ею.
      Оно все еще здесь!
      - Господь да простит нас! - воскликнула она, закрыв лицо руками, и заплакала. Он был прав. Муж Кэрол был мертв, но ничего не изменилось.
      Ничего не кончилось!
      Глава 17
      Среда, 13 марта
      Билл стоял на кладбище Толл-Оукс и читал про себя заупокойную молитву над гробом Джима. Кэрол настаивала на нецерковной церемонии - она сказала, что сама предпочла бы мессу-реквием, но отпевание прозвучало бы издевательством над отношением Джима к религии. Следовало с уважением отнестись к ее решению, но мысль о том, чтобы отправить своего старого друга в потусторонний мир без молитв, была Биллу невыносима.
      Итак, он молча стоял на залитом утренним солнцем кладбище среди участников траурной процессии, окружавших покрытую цветами могилу. Большинство присутствовавших были друзьями Кэрол по больнице. Джим никогда не отличался общительностью. Он трудно сходился с людьми, и это было заметно на его похоронах. Он, вероятно, даже не знал половину тех, кто стоял вокруг его гроба.
      Билл запретил себе слушать веселое чириканье птиц и рыдания провожающих и читал молитвы по памяти. А потом добавил к ним свою собственную:
      Господи, хотя он в Тебя не верил, он был хорошим человеком. Если он виновен в каком-либо грехе, то это в гордыне; он гордился тем, что своим незаурядным умом, дарованным ему Тобою, способен постичь все на свете, решить все тайны бытия. Ты простил Фому неверующего, который вложил персты свои в Твои раны, прежде чем поверить в Тебя; прошу Тебя, прости также этого хорошего и честного человека, который мог вернуться в лоно Твое, если бы ему было отпущено достаточно времени.
      Билл почувствовал, что горло у него сжимается. Достаточно времени... Бывает ли когда-нибудь достаточно времени?
      Кэрол стояла у противоположного края могилы между Эммой и Ионой Стивенс, а провожающие по очереди подходили к могиле и бросали цветы на гроб. Билл не мог не восхищаться тем, как она держалась все эти несколько кошмарных дней. Он с тревогой замечал, что его тянуло к ней еще больше, чем всегда. Он взял в приюте Святого Франциска короткий отпуск в связи с чрезвычайными обстоятельствами и поселился у родителей в Монро, чтобы помочь чем сможет. Кэрол жила у родителей мужа. Ее собственный дом, подожженный пикетчиками в воскресенье, превратился в груду головешек, а в особняке оставаться она не захотела.
      В один день она потеряла и мужа и дом, но переносила это мужественно. Стивенсы, как успел заметить Билл, помогли ей тем, что оберегали от остального мира. Особенно усердствовал Иона. Он даже Биллу препятствовал видеться с Кэрол. Что же до репортеров, они с таким же успехом могли пытаться пробить головой Гибралтарскую скалу. В результате газеты были полны фантастических выдумок о том, что произошло в воскресенье.
      Но всего лишь до сегодняшнего утра.
      К счастью, результаты первичных выборов в Нью-Хэмпшире вытеснили эту новость из газет. Заголовки и большинство первых полос утреннего выпуска "Таймс" были посвящены ошеломительному известию о том, что сенатор Юджин Маккарти обошел президента Джонсона. По телевидению все выступавшие говорили только об этом.
      Если бы не смерть Джима, Билл тоже говорил бы и думал только об этом. Джин Маккарти добился успеха, далеко превзошедшего надежды его сторонников, и в том числе Билла, но сегодня это обстоятельство уже не казалось ему важным. Глядя на гроб Джима, Билл думал, что не может быть ничего важнее безвременной и бессмысленной смерти друга.
      Кэрол зарыдала. До сих пор она не давала воли слезам, но сейчас, когда гроб Джима висел над вырытой ямой, в которой он останется навсегда, выдержка изменила ей. Биллу хотелось подойти, обнять ее и вместе с ней поплакать.
      Сейчас именно это делала Эмма. Иона просто стоял с каменным лицом и крепко держал Кэрол под руку.
      Движение справа привлекло внимание Билла. Он узнал подходившую к толпе провожающих Грейс, тетку Кэрол. Странно, что в эти скорбные два дня ее не было видно. Она остановилась на некотором расстоянии от могилы и, склонив голову, сложила руки в молитве. То, как она таилась от собравшихся и старалась держаться в стороне, создавало впечатление, что она боится быть узнанной.
      Билл недоумевал, почему она себя так ведет, когда, нарушив приличествующую случаю тишину, Эмма громко воскликнула:
      - Вот она! Она была с ними! Она приехала с теми, кто убил моего Джимми. Почему, Грейс Невинс? Почему ты желала смерти моему мальчику?