Она вбежала в дом. Джим сидел в мягком кресле. Ее словно ножом резануло по сердцу, когда она увидела его бледное потрясенное лицо.
      - Кто-то оставил это на крыльце, - сказал он, поднимая экземпляр "Лайт".
      - О Джим!
      - Как это случилось, Кэрол? - спросил он, глядя на нее с такой мукой, что ей хотелось плакать.
      - Джим! Это не я!
      - Так как же Беккер получил этот материал? В его статье есть абзацы, слово в слово повторяющие письмо Хэнли мне. Как это могло случиться, если записи, по твоим словам, были сожжены?
      Пронзительно зазвонил телефон. Аппарат стоял у локтя Джима, но он и не подумал снять трубку. Когда Кэрол направилась к аппарату, он сказал:
      - Оставь его в покое. Это просто какой-нибудь репортер из ежедневных нью-йоркских газет, который хочет узнать, правда ли то, что написано в "Лайт".
      - О!.. - Положение было ужасным и становились все хуже.
      - Ты не ответила на мой вопрос, Кэрол. Как?
      - Потому что на самом деле я их не выбросила.
      Джим медленно встал с кресла.
      - Что?
      - Я... я только сказала тебе это, чтобы ты не искал их. В действительности я спрятала их в водопроводном люке до...
      Он сделал два шага к ней.
      - То есть солгала мне, что выбросила их?
      - Да, видишь ли...
      Он подошел ближе, глаза его сейчас пылали гневом, были почти безумными. А проклятый телефон всё звонил и звонил.
      - Ты солгала тогда, но сейчас ты говоришь правду?
      - Да.
      На его лице была написана такая ярость, что она испугалась.
      - А откуда я знаю, что ты не лжешь теперь?
      - Потому что я не стала бы лгать!
      - Но ты уже солгала! - Он поднес заголовок, напечатанный в "Лайт", к самым ее глазам и закричал: - Прощу настоящую Кэрол Невинс Стивенс встать и сказать мне, почему она так поступила со мной!
      Кэрол больше не могла сдерживаться. Она зарыдала.
      - Но, Джим, я здесь ни при чем! Это несправедливо!
      Телефон перестал звонить.
      - Что ж, с этим, по крайней мере, согласимся, - сказал он более мягко и показал на газету. - Я знаю, что ты не имела такого намерения, но тебе придется чертовски много объяснить мне.
      Она рассказала ему все - начиная с того, как прочла дневник, и кончая тем, как спрятала записи в водопроводном люке и на следующее утро поведала ему выдуманную историю.
      - Как я хочу сейчас, чтобы они действительно были сожжены! - воскликнул Джим.
      - Я тоже. О, ты не знаешь, как я хочу этого! Но они принадлежали тебе! Мне казалось, я не вправе уничтожать их.
      - Да, они принадлежали мне! - Он вздохнул. - Пожалуй, я пойду в особняк на какое-то время.
      - Не надо! - воскликнула она, когда он повернулся и направился к двери. - Не убегай от этого. Мы сможем справиться вместе.
      - Я уверен, что сможем. Я ни от чего не убегаю. Просто мне нужно немного побыть одному. Всего несколько часов. Мне нужно продумать, как вести себя в этих условиях. - Он постучал себе по лбу. - Продумать здесь. После этого мы встретим то, что предстоит, вместе, если ты все еще со мной.
      - Ты знаешь, что я с тобой.
      Его лицо походило на неподвижную маску.
      - Хорошо. Увидимся позже.
      И он вышел и зашагал по подъездной дорожке. Глядя ему вслед, Кэрол чувствовала себя так, будто вокруг ее шеи стягивается петля.
      Это целиком и полностью ее вина. Боже мой! Как она могла втянуть их в подобную историю? И как им удастся выбраться их всего этого?
      За ее спиной снова зазвонил телефон.
      3
      Билл сидел в своем кабинете и пил вторую чашку кофе, просматривая "Санди таймс". Это время дня было его любимым. Мальчики были заняты завтраком, и в приюте царила тишина. Он отслужил раннюю мессу в церкви Пресвятой Девы из Лурда, и теперь у него оставалось немного времени для себя.
      Сегодняшнее чтение газеты доставляло ему особенное удовольствие потому, что в разделе "Новости за неделю" было полно информации о предстоящих через два дня первичных выборах в Нью-Хэмпшире и рассказывалось, как Маккарти брал верх над президентом Джонсоном. Правда, никто не предполагал, что он действительно сумеет победить теперешнего президента, но, если он добьется приличных результатов, это может оказать влияние на дальнейшей ход избирательной кампании и, возможно, на позицию демократов относительно войны, когда они соберутся на конференцию.
      Билл вздохнул и посмотрел в окно. Больше чем когда-либо ему хотелось быть в Нью-Хэмпшире в ближайшие семьдесят два часа. Но этого не случится. И он не сумеет побывать на других первичных выборах, если не решится написать письма в Духовные управления Нью-Йорка и Мэриленда.
      Он вставил лист бумаги в старую пишущую машинку "Олимпия" серого цвета, которую родители подарили ему по окончании средней школы, и начал стучать на ней. Он уже заканчивал первое письмо, когда его прервал робкий стук в дверь кабинета.
      - Отец Райан!
      Это была сестра Мириам.
      - Что, сестра? Что-нибудь случилось?
      - Даже и не знаю, как сказать. - Сестра Мириам держала в руках свернутую газету, и вид у нее был на удивление таинственный. - Как звали вашего друга, который приходил сюда несколько недель назад, того, кто хотел просмотреть документы? Не Стивенс ли?
      - Совершенно верно, Джим Стивенс.
      - Это тот, кто унаследовал состояние Хэнли?
      - Да, тот. Почему вы об этом спрашиваете?
      - Я хочу, чтобы вы знали, святой отец, я не из тех, кто регулярно читает подобного рода издания, - сказала она, развертывая газету и протягивая ее ему. - Но в этой газете говорятся очень странные вещи о вашем друге и докторе Хэнли.
      Билл взял газету и нахмурился, увидев экслибрис "Лайт" - пресловутое "левое ухо" и ее девиз: "Новостям, которые прячутся от дневного света, не скрыться от света "Лайт".* Сестра Мириам была образцовым членом "Благотворительной организации монахинь", но она увлекалась журналами, печатавшими сплетни, и бульварными газетенками. "Лайт" была одной из худших образцов последних.
      * Лайт (light) - в переводе с английского означает "свет".
      - Здесь пишется о Джиме Стивенсе? - спросил он, открывая страницу три.
      - По-моему, они именно его имеют в виду.
      Билл проглядел первый абзац и увидел имена Джима, Родерика Хэнли и упоминание Монро и Лонг-Айленда. Статья оказалась длинной.
      - Можно я верну вам газету позднее, сестра?
      - Разумеется, - ответила она заговорщическим тоном, несомненно считая, что обратила его в свою веру. После этого она ушла, оставив его один на один с "Лайт".
      Спустя пятнадцать минут Билл закончил чтение статьи и, встав, принялся взволнованно ходить по комнате. Он был потрясен.
      Бред собачий! Все это бред собачий! И ничем другим быть не может!
      Но у газеты должен быть совершенно неопровержимый источник, чтобы осмелиться напечатать такое. Иначе Джим подал бы в суд, и этой газетенке пришлось бы выложить в качестве штрафа все свои средства до последнего цента. А потом он вспомнил звонок Кэрол на прошлой неделе, ее слова о том, как сильно Джим расстроился, выяснив, кто его мать. Надо думать! Если то, что написано в статье, правда, у него и матери-то не было. А также и отца!
      Что я говорю?
      Конечно, это неправда. Как такое может быть правдой? Это просто научная фантастика!
      Но ведь Джим во вторник был ужасно подавлен.
      Боже, подумал Билл, видел ли уже Джим эту статью? Билл не желал первым говорить ему о ней, но хотел быть рядом, если Джиму понадобится друг. А ему понадобятся друзья, если крупные газеты и телевидение ухватятся за эту историю.
      А как же Кэрол? Она, вероятно, страдает не меньше Джима.
      Он набрал номер их телефона, но номер был занят. После еще трех неудачных попыток Билл понял, что ему нужно отправляться в Монро. Что-то подсказывало ему, что он будет там нужен.
      4
      Начало воскресного собрания запаздывало. Брат Роберт еще не появился, и если он вскоре не приедет, начать вместо него попросят кого-нибудь другого. Грейс надеялась, что никто не предложит ей выступить. Она не знала, что нужно говорить.
      Грейс оглядела зал, где люди переговаривались, сбившись в небольшие группы. Казалось, Избранные чего-то ждут. Мартин выглядел бледнее, чем всегда, и был особенно нервозен. Она сама чувствовала нервное напряжение и видела его в глазах других. Только странный мистер Вейер не поддавался этому настроению. Он сидел один в заднем ряду, на том же месте, что и в среду, и смотрел куда-то в пространство.
      Внезапно вбежал брат Роберт. Глаза его лихорадочно блестели. Он размахивал газетой.
      - Вот оно! - прокричал брат Роберт, поднимая газету над головой. Знак, которого мы ожидали! Он подан!
      Он пробежал мимо нее в переднюю часть зала. Аура мира и покоя, всегда сопутствовавшая ему, исчезла. Когда он всходил на кафедру, движения его были резкими. Его обычно мягко глядевшие карие глаза сверкали в флюоресцентном освещении. Он излучал нервную энергию, когда начал креститься, не дожидаясь, пока Избранные усядутся.
      - Во имя Отца и Сына и Святого Духа, благословляю Собравшихся. Друзья, нас всех Святой Дух коснулся особенным образом. Нам выпало благоволение узнать о воплощении Духа зла, родителя лжи, Антихриста, который сведет на нет весь труд Сына Божьего, его последователей и его Церкви, который погрузит мир в вечную тьму. Мы ощущали его присутствие, но мы не знали, в каком обличье он появится.
      Брат Роберт поднял первую полосу газеты. Грейс узнала "Лайт".
      - Теперь мы знаем!
      - То, что рассказано на этих страницах, фантастично, невероятно. Я уверен, эта история будет воспринята как бред сумасшедшего и из-за фантастичности ее содержания, и из-за дурной репутации листка, ее напечатавшего. Но разрешите мне сказать вам, друзья, - рассказана правда!
      Почему я это знаю? Потому что сегодня утром, когда я проходил мимо газетного киоска на углу, меня посетил Святой Дух. Он обратил мое внимание на заголовок, побудил меня взять газету и прочитать ее. И когда я читал эту статью, я знал, что в ней каждое слово - правда!
      Брат Роберт свернул газету и стал стучать ею по ладони, продолжая говорить:
      - "Пути Господни неисповедимы, когда он творит чудеса". Он позволил, чтобы сын его Иисус родился в семье бедного плотника! Он позволил блуднице Марии Магдалине утешить Его сына, когда тот нес крест на Голгофу. И Он выбрал дрянную клеветническую газетенку, чтобы показать своим Избранным, кто - Антихрист.
      "Лайт" рассказывает историю ученого, который с типичной самонадеянностью, свойственной всем ученым, считающим жалкий человеческий мозг способным раскрывать тайны природы, созданной Богом, решил сам сыграть роль Бога. Этот человек посягнул на предначертанный Всевышним способ воспроизведения рода человеческого и в наглой попытке узурпировать силу Господню вызвал к жизни нечто мерзкое. Этот ученый взял частицу собственной плоти и вырастил из нее другое человеческое существо! Но назвал это существо "клоном" - точной копией самого себя. Да! Он сыграл роль Бога, создав по образу и подобию своему другое существо.
      Грейс онемела от удивления. Как такое оказалось возможным? Она посмотрела туда, где сидел мистер Вейер, и заметила, что впервые после своего появления здесь он проявил интерес к тому, о чем говорилось. Очень большой интерес. Подавшись вперед, он не отрывал глаз от брата Роберта.
      - Но вы спросите: "Какое отношение это имеет к Антихристу?" Допустите Святого Духа в свой разум, как это сделал я, и вы увидите, что существо, созданное в результате этого богохульного эксперимента, не человек. О! Он может иметь вид человека, вести себя как человек, говорить как человек, но он пуст, у него нет души. Нет души! Откуда он мог получить душу? Он - не обычный смертный, рожденный мужчиной и женщиной и поэтому обладающий душой. Нет! Он просто набор клеток, дарованных ему ученым, играющим роль Бога! А будучи таковым, он представляет собой прекрасное вместилище для Сатаны! Дух зла поселился в его не имеющем души теле и готов лишить человечество спасения, дарованного ему Иисусом Христом!
      Избранные разразились криками изумления и испуга. Грейс молчала. Она обхватила себя руками, пытаясь защититься от ледяного холода, постепенно пронизывавшего каждую клеточку ее тела.
      - Прикиньте хорошенько, - продолжал брат Роберт. - Месяц назад Святой Дух оповестил нас о появлении Антихриста. Мы ощущали его отвратительное присутствие. Согласно этой статье, сегодня исполнилось четыре недели со дня гибели этого ученого в авиационной катастрофе.
      Сегодня как раз месяц? В авиационной катастрофе? Эти слова вызвали у Грейс какое-то смутное воспоминание. Ощущение холода становилось все настойчивее.
      - Когда было зачитано его завещание, оказалось, что ученый оставил все свое состояние - много миллионов долларов - молодому незнакомцу, который выглядит совсем так, как тот выглядел в молодости. Среди бумаг ученого нашли дневниковые записи с подробной регистрацией богохульственного эксперимента. Они-то и поведали всю эту отвратительную историю.
      Пока брат Роберт вел свой рассказ, смятение все больше овладевало Грейс. Это слишком уж походило на...
      - И не кажется ли вам странным и так кстати для Наследника, ибо такое прозвание я дал ему - Наследник Духа зла, что его создатель умер как раз в то время, когда мы познали угрозу Антихриста? Разве случайно то, что это лишенное души существо внезапно становится сказочно богато? Что внезапно оно получает огромный капитал, который вскоре может превратиться в еще большее состояние и обеспечить ему влияние, дать возможность навязать человечеству свою волю?
      Неужели я единственный усматриваю во всем этом нечто большее, чем простую случайность?
      Избранные хором закричали: "Нет, нет!" Грейс посмотрела на мистера Вейера и увидела, что он бросил взгляд в ее сторону. Выражение его лица было мрачным.
      - Боюсь, - тихо сказал он Грейс, - что ваш брат Роберт может оказаться прав. Даже более прав, чем он думает.
      Брат Роберт продолжал:
      - Кто знает, какие планы задумал Дух зла, чтобы уничтожить плоды труда Сына Божьего и его последователей? Я уверен, что ни в одном кошмарном сне не приснятся те ужасы, которые, по его замыслу, ждут нас.
      Но в ход событий вмешивается и другая сила. Сила, избравшая нас возглавить борьбу против этой мерзости. Вскоре мир узнает о нем как о клоне покойного ученого. Но мы знаем, что он - нечто большее, гораздо большее. Мы знает его как Антихриста, и наша задача - остановить его!
      - Но как? - воскликнул Мартин из переднего ряда.
      - Разоблачить его! - Брат Роберт хлопнул по кафедре свернутой газетой. - Пусть мир узнает, кто он! Предупредить - значит заранее вооружить! Истина и мощь Сына Божьего, истинного Христа, явятся нашим оружием против него!
      - Как мы все это осуществим? - раздался еще один голос.
      - Мы отправимся туда, где он живет! Мы проведем демонстрацию. Негры в нашей стране устраивают демонстрации за гражданские права. Те, кого называют "хиппи", устраивают демонстрации за мир. Избранные проведут демонстрацию за Христа. Статья в "Лайт" оповестит об Антихристе многих. Быть может, он к этому стремится. Однако мы обеспечим ему такую известность, какой он совсем не хочет. Куда бы он ни направился, кто-нибудь из нас будет рядом с плакатом, разоблачающим его как богохульное отродье, как орудие Сатаны. На телеэкране, на фотографиях, в газетах наш призыв, призыв Господа нашего будет виден на втором плане.
      - Аминь! - вскричал Мартин.
      - Аминь! - подхватывали один за другим Избранные, вскакивая со своих мест.
      Даже Грейс поддалась всеобщему энтузиазму. Страстная убежденность брата Роберта, который, размахивая свернутой газетой как мечом, расхаживал по залу, уняла ее внутреннюю дрожь.
      - Кое-кто будет смеяться над нами, но большинство поймет нас. А когда Антихрист попытается навязать миру свою волю, люди вспомнят наш призыв, и сомнения поселятся даже в сердцах неверующих. Мы можем сорвать его планы, друзья! С помощью Святого Духа мы можем нанести ему поражение. Мы можем! И мы начнем сейчас же! Сегодня!
      Все присутствующие были на ногах. Все, кроме мистера Вейера. Они восхваляли и воспевали Господа, многие на непонятных языках.
      - А где мы найдем его? - спросил Мартин, когда шум голосов стал стихать.
      - Недалеко отсюда, - ответил брат Роберт, - потому-то мы, как я полагаю, и избраны Святым Духом. Он живет недалеко, на Лонг-Айленде, около Глен-Коув. В городке под названием Монро.
      Внезапно все прежние мучившие Грейс тревоги обрушились на нее с новой силой.
      Монро! Нет, это не может быть Монро!
      - Как его зовут? - громко спросил Мартин.
      Грейс захотелось заткнуть уши и не слышать ответа, не слышать имени, которое она уже угадала.
      - Джеймс Стивенс, - ответил брат Роберт. - Существо, которое называет себя Джеймсом Стивенсом, и есть Антихрист.
      Нет! Не может быть. Ведь это муж Кэрол!
      Зал поплыл перед глазами Грейс, и она погрузилась в небытие.
      5
      Кэрол поговорила по телефону с парой репортеров, в первую очередь из "Таймс" и "Пост". Затем отключила аппарат. Теперь она могла довольно точно представить себе, каким образом проклятая статья появилась в "Лайт". Оба репортера рассказали ей, что Джерри Беккер обращался в их газеты, а также в "Ньюс", но те не проявили никакого интереса. Они решили, что он псих и что дневниковые записи, по его словам принадлежавшие Хэнли, поддельные.
      Этот хорек Беккер украл записи из водопроводного люка! Это единственное объяснение. Но как он умудрился найти их там? - недоумевала Кэрол. Впрочем, теперь это уже не играло роли. В конце концов, надеялась она, Джим обвинит Беккера в краже со взломом, но сейчас ее интересовало только душевное состояние Джима. Сегодня утром он был на грани срыва, а худшее еще ждало его впереди.
      Кэрол бродила по дому, проклиная себя. Она совершила несколько страшных ошибок. По существу, в этом ужасном происшествии прежде всего виновата она. Если бы она не была такой чертовски нерешительной, все обошлось бы. Она должна была просто выбросить записи, как она первоначально намеревалась. Или, что еще лучше, вынести их на задний двор, облить бензином и поджечь. Тогда они не попали бы в руки ни Джима, ни Джерри Беккера.
      Если бы...
      Она услышала громкий стук в дверь и поспешила к ней, моля Бога, чтобы это был Джим, хотя знала, что это не он.
      В дверях стояла мать Джима, осунувшаяся и бледная. В руке она держала сложенную газету.
      - Где Джимми? - спросила Эмма Стивенс.
      - Его здесь нет. Он...
      - Ты видела это? - спросила она хриплым голосом. Губы ее дрожали, когда она показала на газету. - Энн Гутри дала ее мне. Как смеют они говорить такие вещи? Как смеют безнаказанно печатать такую ложь? Это бессовестно! Где он?
      - Там, в особняке.
      - О! Этот проклятый особняк! Хоть бы он не получал от того человека никакого наследства - ни особняка, ни всего остального. Я знала, что ничего хорошего из этого не будет! Вся эта история вызывает у меня тошноту прямо в желудке!
      Кэрол подумала: а где еще может возникать тошнота? И в этот момент снова раздался стук в дверь. Она поразилась, увидев через стекло двери Билла Райана.
      - Кэрол! - воскликнул он, когда она его впустила. - Я прочитал эту статью о Джиме. Я пытался дозвониться, но не мог. Поэтому пришел сам. Чем я могу помочь?
      В безотчетном порыве Кэрол обняла его.
      - Боже, как я рада тебя видеть!
      Почувствовав, как Билл весь напрягся, она отпрянула от него. Лицо его залила алая краска смущения. Она, по-видимому, привела его в замешательство.
      - Кто этот священник? - услышала она, как за ее спиной спросила Эмма.
      - Привет, миссис Стивенс! - произнес Билл сиплым голосом. Обезоруживающе улыбаясь, он обошел Кэрол и протянул руку. - Вы помните меня? Я Билл Райан. Мы с Джимом дружили, когда учились в средней школе.
      - Ах, да-да! Тот мальчик, который собирался стать священником. Как вы поживаете?
      - Я очень встревожен всеми этими выдумками о Джиме, которые напечатаны в газете. Прямо какой-то научно-фантастический роман.
      - Да, я знаю, - сказала Эмма. - Это ужасно, не правда ли? Почему они так набросились на Джима? Может быть, потому, что он получил в наследство большой капитал, как вы думаете?
      Кэрол почувствовала, что Билл смотрит на нее.
      - Это научная фантастика, ведь так, Кэрол? - сказал он. - Ведь так? повторил он.
      Кэрол не знала, что сказать, слова не шли с губ. Она должна рассказать все Биллу и Эмме. Она знала, что Джиму нужна будет их поддержка. Но они не смогут помочь ему, если не будут знать правды. Она отвела взгляд.
      - Боже мой! - прошептал Билл. - Это правда?
      Не в силах лгать, Кэрол кивнула.
      Эмма, зажав рот рукой, оборвала испуганный возглас.
      - Как это может быть? Он был нормальным мальчиком, совсем таким, как все другие дети.
      - Разумеется, - ответила Кэрол. - Потому что так и есть: он был нормальным мальчиком! И сейчас он нормальный мужчина. Просто у него те же гены, что у Хэнли. Вот и все. Он вроде настоящего близнеца Хэнли. Но он все видит в самом мрачном свете. Сейчас он там, в особняке, раздумывает, а может быть, и пьет виски. Он считает себя отклонением от нормы, чем-то вроде опухоли.
      Лицо Билла приняло мрачное выражение.
      - Ты не думаешь, что он совершит какую-нибудь глупость?
      Кэрол поняла, что под словом "глупость" Билл имеет в виду самоубийство. Эта мысль ужаснула ее. Она не думала о такой возможности.
      Не осмелилась подумать и сейчас.
      - Нет, он никогда этого не сделает. Но все случившееся задело его очень глубоко.
      - Почему бы нам не отправиться туда? - спросил Билл. - Я поведу машину.
      6
      Грейс сидела на заднем сиденье "форда-торино" Мартина, пытаясь привести в порядок свои мысли и чувства, пока машина мчалась на восток по скоростному шоссе Лонг-Айленда.
      Джим Стивенс, муж ее племянницы, - Антихрист? Было слишком абсурдно даже допускать такую мысль. Несмотря на его атеистические и антирелигиозные высказывания, Грейс чувствовала, что в глубине души он был порядочным человеком. Пусть он не посещал церковь и даже не верил в Бога, но он всегда хорошо относился к Кэрол. Как может он быть Антихристом?
      И все же...
      Ведь когда в последний раз он был в ее квартире, она испытала панический страх! А позднее, в тот же вечер, на репетиции хора она спела: "Сатана здесь", вместо того чтобы петь "Аве Мария"!
      Может, не такая уж это выдумка?
      Может быть, в тот день Сатана уже начал овладевать лишенным души телом Джима, и она каким-то образом это почувствовала?
      Но как могла она почувствовать это, если Кэрол явно подобного чувства не разделяла? Возможно, потому, что она, Грейс, как не переставая твердит ей Мартин, призвана Господом бороться с Антихристом! Может быть, ее участие в деяниях Избранных необходимо для ее спасения?
      Она молилась о том, чтобы оно принесло ей прощение за прежние ужасные грехи. Это единственная причина, по которой она согласилась сопровождать Избранных в Монро.
      Ей хотелось, чтобы брат Роберт поехал вместе с ними. Ей нужна была его сила духа, его поддержка. Но брат Роберт остался в Манхэттене. Он счел неподобающим члену такого ордена созерцателей, как тот, к которому он принадлежал, выступать публично. Поэтому во главе поехавших он поставил Мартина. Грейс уважала его решение, но все же его присутствия ей не хватало.
      - Мне кажется, что-то здесь кроется, - произнес сидевший рядом с ней мистер Вейер, постукивая экземпляром "Лайт" по колену.
      Каким-то образом он сумел вместе с Грейс и еще двумя Избранными устроиться в машине Мартина. Они возглавляли нечто вроде каравана машин, направлявшегося в Монро. У одного из Избранных был фургон-"фольксваген", и те Избранные, у которых были какие-то художественные способности, сидя сзади, по пути занялись изготовлением плакатов и призывов.
      - Вы думаете, это правда? - спросила Грейс.
      - Конечно, правда! - откликнулся Мартин со своего места за рулем. - Нас ведет Святой Дух, он указывает нам путь.
      - Думаю, что часть, касающаяся клона, правда, - ответил ей мистер Вейер, будто не замечая Мартина. - Что же касается Сатаны-Антихриста... - Он пожал плечами. - Я говорил вам, что думаю об этом. Но создание клона... Я никогда ни о чем подобном не слышал и даже подумать не мог, что это возможно. Такой человек может распахнуть врата. Но почему сейчас? Чем исключительно наше время, что выбор пал на него?
      - Не знаю, - ответила Грейс.
      Мистер Вейер обернулся к ней вполоборота, его голубые глаза внимательно смотрели на нее.
      - Вы говорите, что знакомы с этим человеком?
      Грейс кивнула.
      - Почти десять лет знакома.
      - Когда он родился?
      Грейс не могла понять, какое это имеет значение, но попыталась вспомнить. Она знала, что день рождения Джима приходился на январь. Кэрол всегда жаловалась, что он наступает так скоро после Рождества, когда у нее истощились уже все идеи относительно подарков, а он был ровесником Кэрол, что дает возможность сосчитать...
      - В январе 1942 года. По-моему, шестого января.
      - Крещение! - Машину немного повело в сторону, когда Мартин прокричал: - Малое Рождество!
      - А это важно? - спросила Грейс.
      - Не знаю, - ответил Мартин более мягким и задумчивым тоном. - Важно, но я не знаю почему.
      - Шестого января, - повторил мистер Вейер, нахмурившись. - Это означает, что был зачат или что его стали вынашивать где-то в конце апреля или... в начале... мая 1941 года.
      Он умолк, глаза его на мгновение расширились, а затем снова сузились.
      - А что, эта дата имеет значение? - спросила Грейс.
      - Кто-то... что-то... тогда умерло. Или я так бы подумал.
      Его лицо приняло мрачное, жестокое выражение.
      - Что же случилось?
      Он резко тряхнул головой:
      - Ничего. - А затем добавил: - Все.
      Грейс увидела в окно знак поворота на Глен-Коув. Чувство страха нарастало в ней. До Монро оставалось отсюда на север меньше десяти миль.
      7
      В холле Джим увлек Кэрол в сторону, ко входу в библиотеку.
      - Зачем ты привезла их сюда?
      Он сердился на нее за то, что она привезла Билла и особенно ма в особняк. Он знал, что она сделала это с добрыми намерениями, но ему не хотелось сегодня никого видеть. Он сомневался, что такое желание у него вообще когда-нибудь появится.
      - Просто чтобы показать тебе, что мы тебя любим, - объяснила она, проведя пальцем по его подбородку, отчего его пробрал холод. - Чтобы сказать, что все это не имеет значения.
      Джим должен был признать, что от их слов ему стало теплее, но он все еще чувствовал... какой-то стыд. Он знал, что не сделал ничего плохого. Неужели, когда тебя публично объявляют клоном лауреата Нобелевской премии, это постыднее, чем когда всем становится известно, что у тебя сифилис или что-то еще в этом роде? Тем не менее он не мог отрицать, что чувствует себя смущенным и даже униженным раскрывшейся истиной.
      А кроме того, немного не в себе. Его преследовали навязчивые идеи. Не было ли рукопожатие Билла менее сердечным, чем в прошлый раз? Не отошла ли ма от него после того, как обняла при встрече, чересчур быстро? Или же он просто-напросто выискивает, к чему придраться? Не думает ли он, что все будут обращаться с ним иначе из-за того, что он сам сейчас видит себя в другом свете?
      Он посмотрел, как Кэрол вошла в кухню приготовить кофе, затем глубоко вздохнул и направился в библиотеку. Он не может все время прятаться. Возможно, несколько порций "Джека Дэниелса", которые он успел выпить, помогут ему справиться. Входя, он заметил, что Билл и ма сразу перестали разговаривать.
      Ма... Но ведь у него не было настоящей ма, ведь так?
      Не смотрела ли она на него как-то странно? Его так и подмывало сказать ей, что у него не вырастет вторая голова, но тогда его попытка разыграть сцену "жизнь течет как ни в чем не бывало" и изобразить из себя хладнокровного, уравновешенного скептика с треском провалится.
      - Так какие, - спросил он как можно небрежнее, - новости?
      8
      - Вы не пойдете с нами? - спросил Мартин, заглянув в открытое боковое окно машины.
      Грейс отрицательно покачала головой:
      - Нет... я не могу. Она моя племянница.
      - Может быть, и так, - заметил Мартин, - но это война Господня. Вы должны раньше или позже встать в наши ряды.
      Власть, которой брат Роберт облек его, очевидно, вскружила Мартину голову.
      - Я с Богом, - ответила Грейс, - но я не могу пикетировать дом моей племянницы. Я просто не могу...
      Грейс зажмурила глаза, чтобы не видеть Избранных с плакатами, направлявшихся к маленькому белому коттеджу, который был домом ее брата Генри до того, как он и Эллен погибли. Слишком много ленчей, обедов и чаепитий с Эллен, плюс полдюжины лет, проведенных в этом доме, когда ее дорогая Кэрол осиротела и ходила в колледж Стоуни-Брук, - воспоминания обо всем этом не позволяли Грейс вышагивать перед почти родным ей домиком и называть мужа Кэрол Антихристом, даже если он им и был.
      Но, глядя на этот так хорошо знакомый маленький коттедж, сидя здесь, при свете дня, она сомневалась, как подобное может быть правдой.
      - Где же газетчики? - спросил Мартин, осматривая улицу. - Я позвонил во все пять местных телевизионных станций, редакции крупных газет и местного листка... как он называется?
      - "Экспресс", - ответила Грейс.
      - Правильно. Можно было рассчитывать, что хоть кто-нибудь пошлет сюда бригаду для освещения происходящего.
      - Но ведь сегодня воскресенье, - заметил мистер Вейер. - Вы, наверное, сильно опередили их. Вы действовали очень быстро.
      - Да, быстро, - с удовлетворением подтвердил Мартин. - Но мы не можем ждать целую вечность. И возможно, будет лучше, если мы выстроимся в шеренгу и уже будем ходить перед домом, когда они прибудут. Ну, так как, Грейс, идете?
      - Я не могу. Пожалуйста, больше меня не просите.
      - А вы? - спросил Мартин, открывая дверцу со стороны мистера Вейера. Вам пора отработать положенное.