Гнев Ашара (Книга Королевств - 1)

      - И мне,- добавил Рикол.- Шла речь о войне меж Дроттом и Ятом, но дрались они или только собираются, я выяснить не смог. Меня тревожит само отсутствие верных сведений.
      Фенгриф тут же кивнул и заметил:
      - То-то и оно. Можно подумать, лесные жители скрывают свои намерения, а это само по себе настораживает. Обычно мы можем положиться на сообщения разведчиков о том, куда и какие племена идут, но вот уже целый год, а то и больше царит глухое молчание. Не больно-то мне нравится такая тишь. Скверно это пахнет.
      - Угу,- промычал Рикол.- Согласен. Как вы знаете, с ними ведется кое-какая торговля, но в последнее время она почти заглохла. Похоже, их племена обрывают всякие связи с нами. А ведь еще недавно они так жаждали наших товаров.
      - В набеги ходят? - спросил Бедир.- Их разведчиков вы видели?
      Командиры дружно покачали головами. Рикол сказал:
      - Нет. В течение года мы ожидали попыток проскользнуть мимо нас, но их не было. Купцы из города жалуются, что почти нет барыша.
      - Мне нет дела до их барышей,- отмахнулся Бедир,- но мне нужны сведения из-за гор.
      - Купцы - наш источник информации,- сказал Фенгриф.- Вот почему мы позволяем им продолжать свои дела. Гримард и Вистрал проводят свои Сборы недалеко от нас, а затем обычно откочевывают к югу для торговли. Как правило, именно от них новости о лесных племенах, но нынче летом пришла совсем малая горсточка торговцев, поэтому наши купцы вернулись с пустыми карманами и почти без сведений.
      Бедир нахмурился.
      - Похоже, это ответ. Дарру нужны вести, купцам нужен барыш. Не исключено, что торговой ватаге стоило бы сунуться подальше в лес.
      - Это опасно,- с сомнением в голосе заметил Рикол.- Народ Белтревана не шибко любит Королевства и едва ли потерпит в глубине леса даже тех купцов, которых знает.
      - Но они позволяют нам торговать.
      Кедрин понял, к чему клонит отец, и про себя признал, что это неглупо. Разведка боем вряд ли добьется чего-то посущественнее драки. И если племена так свирепы, как рассказывают, отряд из Твердыни Кайтина мало что получит, кроме стрел. Невелика выгода. Но безобидный на вид караван торговцев, которых только заботит лишь прибыль, вполне может разузнать что-то ценное.
      Он внимательно прислушался, когда вновь заговорил Рикол.
      - Это дает нам кое-что, Владыка, но не так уж и много. Те, кто дерзает уйти за перевал, редко углубляются в леса. С племенами у нас есть общее соглашение об определенных местах, где принято торговать, но если...
      Он бросил взгляд на Фенгрифа, словно ища поддержки. Тот еле заметно кивнул, отбросив одну из своих щегольских кос за плечо, обтянутое зеленой тканью, и повернул задумчивые глаза к Бедиру.
      - Один житель равнин отправился на север в начале нынешнего лета, Владыка Бедир. Его звали Гатир. Он подался туда с ватагой человек этак в сорок, люди были надежные, столь же бойцы, как и торговцы. Никто из них не вернулся. Я послал отряд в Белтреван, но все, что нашли мои разведчики,это тела Гатира и его парней. Некоторых убили в честном бою, но большинству вырезали орла.
      Лицо Бедира исказила гримаса ярости, а Кедрин содрогнулся при упоминании о столь жуткой смерти. Фенгриф развел руками. Кольца, словно молча извиняясь, сверкнули на его пальцах. Рикол добавил:
      - Гатир отклонился от дозволенного нам пути, но тем не менее...
      - Я могу говорить только за Кеш,- сказал Фенгриф.- Но я бы решительно отсоветовал Властителю Тамура пускаться в такое путешествие.
      - Дарр ждет сведений,- упрямо ответил Бедир.- А как еще их можно добыть?
      - Может быть, через Сестер? - предложил Рикол.- Я согласен с Фенгрифом. Тебе не следует подвергать такой опасности ни себя, ни твоего сына, Владыка Бедир. Даже если ты переоденешься купцом, тебя могут узнать. И даже приняв за купца, вполне могут убить. Здешние Сестры ведают приютом и больницей. Но разве король Дарр не мог бы допросить ясновидящих из Эстревана? Нет ли у него таких в Андуреле?
      Бедир поигрывал кубком, закручивая его содержимое вороной, словно ища вдохновения в этом кружении вина. Его лицо было необычайно торжественным.
      - В этом и состояло мое предложение,- наконец сказал он едва слышно.Да, у Дарра в Андуреле есть ясновидицы, но они видят только огонь. И все. Это-то и встревожило короля. Сама невозможность проникнуть дальше предполагает опасность, доселе нам неведомую.
      - Что говорят в Эстреване? - спросил Фенгриф.
      - То же самое,- Бедир пожал плечами, подавшись вперед и оперев локти о полированный дубовый стол.- Сестры могут предостеречь, но не более того. Насколько мне удалось понять, они приложили все усилия, чтобы проникать в Белтреван, но немногого добились. Они уверены, что за Лозинами зреет беда, а вот какая - непонятно. Как если бы в лесу вспыхнул пожар, но дым скрыл его источник.
      - Владычица Ирла,- начал Рикол и резко умолк, когда Бедир покачал головой.
      - Владычица Ирла отказалась от своей силы, когда вышла за меня. Их сила происходит из безбрачия, сами знаете,- он бегло взглянул на Кедрина, улыбаясь, словно давая сыну понять, что это сказано не в укор ему.- Она способна давать мне советы, изучение Книги привело ее к убеждению, что опасность велика. Но характер этой угрозы - загадка для всех нас.
      Он осушил кубок и поставил его на стол, положив обе ладони плашмя справа и слева от кубка. Кедрин еще никогда не видел отца таким озабоченным.
      - Она считает, что там опять поднимается Орда.
      - О, Госпожа! - прошептал Рикол, его худощавое лицо стало внезапно еще резче, словно внутри сжалась некая пружина.- Ты уверен?
      Кедрин воззрился на Рикола, потрясенный тем, как внезапно тот постарел. Фенгриф тоже начисто утратил свою жизнерадостность, а в привычных чертах отца можно было усмотреть нечто, похожее на страх,- если не знать, что Бедир чужд любому страху. Один Тепшен Лал не выказал никаких чувств, потому что на лице кьо они вообще редко когда проступали.
      Фенгриф выпустил изо рта воздух, точно длинную шипящую полосу. Одна его рука поднялась и погладила обвисшие усы, обрамлявшие губы, бледные глаза перемещались с лица на лицо.
      - Думаю, Владыка Тамура знает, что говорит,- тихо пробормотал он.Хотя Госпоже ведомо, как я хочу, чтобы он ошибся.
      - Теперь вы понимаете, насколько важна эта вылазка? - спросил их Бедир.
      - Если так,- заметил Рикол, тщательно подбирая слова,- то это, безусловно, дело не одного Владыки Тамура, но всех Трех Королевств. Давайте пошлем не отряд разведчиков, а войско. Мы с Фенгрифом можем собрать около тысячи человек. Пусть Дарр кликнет клич по Королевствам, и мы выставим рать, которая очистит весь Белтреван.
      - Или столкнется там с Ордой,- подхватил Фенгриф.- И путь Орда разобьется о Лозины, как это случилось во времена Друла.
      Бедир огляделся вокруг и удостоверился, что слуги по-прежнему находятся за пределами слышимости, но все-таки понизил голос:
      - Моя Владычица считает, на этот раз будет гораздо тяжелее, и прорицательницы Дарра придерживаются того же мнения.- Тут он умолк, словно язык не поворачивался произнести то, что требовалось сказать дальше. Отвращение исказило его дубленое лицо. Кедрин ощутил необычную растерянность, ибо видел, что отец нынче ведет себя осторожнее, чем когда бы то ни было. Откровенность, с какой он до сих пор обращался к этим доверенным военачальникам, потерпела некий ущерб в силу самой природы заявления. Рикол с Фенгрифом тоже увидели, что Владыка колеблется, и нахмурились в недоумении. Затем с жесткостью, которая еще более добавила тревоги, Бедир продолжал:
      - Орду, если это Орда, мог поднять Посланец Ашара.
      Кедрину казалось, что у начальников крепостей вызвало оторопь упоминание об Орде, но новое заявление повергло их почти в ужас. Он видел, как омерзение исказило пухлое лицо Фенгрифа, кончики его великолепных кешских усов исчезли во рту, а висок начал подергиваться. Рубленое лицо Рикола стало белее снега, а Державшая кубок рука дрогнула так резко, что вино плеснуло через край. Слуга тронулся было с места, чтобы вытереть со стола, но замер, едва Рикол коротко рявкнул ему что-то неразборчивое. Бедрин бросил взгляд на Тепшена Лала. Правая рука кьо ухватилась за рукоять кинжала. Что-то заворочалось в желудке у юноши, и вдруг он понял, что это был самый настоящий страх.
      - Быть не может,- медленно проговорил Рикол, четко произнося все три слова, словно пытался себя в этом убедить, но знал, не сможет.
      Бедир мрачно взглянул на него. Взгляд Рикола дрогнул и отвернулся от взгляда Владыки Тамура, словно в страхе перед тем что открылась ему в этом взоре. Фенгриф выпустил изо рта кончики усов и провел рукой по глазам.
      - Насколько уверена твоя жена? Насколько уверены прорицательницы?
      - Никто ни в чем не уверен,- мягко ответил Бедир.- Потому-то Дарр и хочет, чтобы я пробрался в Белтреван.
      - Безумие! - воскликнул кешит.- Если Посланец и впрямь явился, то это уже полное безумие.
      - А если нет,- хрипло добавил Рикол,- то будет глупо ставить под удар твою жизнь. Но уж если да, то Фенгриф прав: это в самом деле безумие.
      - А как еще узнать? - спросил Бедир.- Ждать здесь? Ждать Орды? Мы можем разбить Орду... но если Орду ведет Посланец?
      - Может ли хотя бы порождение Ашара повергнуть в прах Лозинские Крепости? - спросил Рикол, но его голосу недоставало убежденности.Безусловно, даже он...
      - Ты веришь в могущество Госпожи? - внезапно спросил Бедир, прервав ястребинолицего вояку.
      Рикол кивнул.
      - Конечно.
      - Так почему тогда должен быть слаб Ашар? Или они - не две чаши весов? Там, где есть одна, должна быть другая. И силы их равны.
      Рикол облизал губы и дал знак слуге налить свежего вина. Залпом осушив чашу, он потребовал еще. Фенгриф же произнес:
      - А не мудрее было бы подождать? Если это правда, то наверняка мы достаточно скоро все узнаем.
      - И, чего доброго, узнаем слишком поздно,- вздохнул Бедир.- Как бы подтверждением тому не стало падение Королевств.
      Молчание, охватившее сидевших за главным столом при этих словах, заразило и остальных. В считанные секунды весь большой зал словно онемел. Смех, разговоры, крики насчет вина и угощения, даже лай собак - все затихло, как будто слова Бедира обладали такой силой, что их значимость и заключенная в них угроза неведомыми путями проникли в каждую живую душу. Кедрин увидал, что к ним повернулись лица, что в глазах стоит вопрос; замерли, держа полные кубки, остановились и челюсти, вгрызавшиеся в мясо и хлеб. Казалось, по залу пронесся ледяной ветер. На загривке у Кедрина поднялись волосы.
      И тут Бедир рассмеялся. Издал мощный раскатистый хохот, какой пускает шутник, если ни до кого из присутствующих не дошел истинный смысл хитрой шутки. Повернувшись вбок, он шумно хлопнул Рикола по плечу. Тот вздрогнул от неожиданности. Бедир пробурчал, все еще корча подобие улыбки:
      - Ради Госпожи, братец, смейся!
      Рикол понял намек и с усилием растянул рот, подражая истошному гоготу своего господина. Фенгриф тоже добавил свою ноту к их представлению, а Тепшен Лал заколотил по столу, точно одобряя некую удачную остроту.
      Под мощным прикрытием этого шума Бедир негромко сказал:
      - Эти вести только для ваших ушей. Понимаете? Чтоб больше ни одна душа этого не услышала.
      Рикол, все еще улыбаясь, проронил:
      - Мы, конечно, должны подготовиться, мой повелитель?
      Отсмеявшись своим безумным смехом, Кедрин замолк, оставив на лице только притворную улыбку и продолжая следить, как пирующие успокаиваются, возвращаясь к былой непринужденности и вновь наполняя зал многоголосым гомоном.
      - Мы подготовимся,- уверил Рикола Бедир.- Но это надо сделать так, чтобы враг не насторожился.
      - Высокая Крепость не даст к этому повода,- крякнул Рикол, несколько задетый такими словами.
      - Низкая - и подавно,- добавил Фенгриф.
      - Друзья мои, прошу понять меня правильно,- быстро ответил Бедир.- Я никому не доверяю так, как вам - и вам двоим, и вашим людям. Но если то, чего мы боимся, правда, то мы должны быть предельно осторожны. Если в Белтреване загорелось, то, чего доброго, здесь не обошлось без Посланца Ашара. А уж коли так, то нам суждена встреча с врагом, какого мы доныне еще не знали. И он обладает силой, равной мощи Сестер, а то и превосходящей ее. Мы ничего не знаем наверняка, и пока не узнаем, должны позаботиться, что бы и словечка отсюда не просочилось. Всеми средствами!
      Бедир умолк, взглянул поочередно в каждое лицо, затем продолжил:
      - Если в Белтреван явился Посланец, вполне возможно, что ему доступны наши мысли. Следовательно, чем меньше тех, кому они ведомы, тем лучше. Вы меня поняли?
      Два военачальника нехотя кивнули.
      - Мы не должны показывать, что подозреваем худое,- вновь заговори Бедир, не повышая голоса.- Провозгласить это во всеуслышание означало бы посеять панику, а это сыграло бы на руку Ашару, если за этим и впрямь маячит его кровавая рука. Если же нет, то мы лишь возбудим беспочвенные страхи, которые сыграют на руку дикарям, независимо от их намерений. Возможно, что все это не более чем шалости богов, и ничего серьезного вообще не произойдет. Но пока мы не узнаем больше, мудрее всего будет держать наши опасения при себе. Вы согласны?
      - Я - да,- сказал Рикол, поразмыслив с минуту.- Обе крепости готовы отразить нашествие, и мы с Фенгрифом не многим можем укрепить нашу оборону и дальше. Если нам суждено увидеть вторую Орду, все мы будем биться как положено мужчинам, и разобьем их племена, как Коруин разбил Друла.
      - Но если пришел тот, о ком ты говоришь...- Фенгриф огляделся, словно опасаясь увидеть у себя за плечом призрак, который перескажет его слова в Белтреване,- то я вдвойне сомневаюсь, мудро ли вступать в леса, переодевшись купцом. Если хоть слово вырвется из-за этих стен, опасность, несомненно, возрастет, когда их покинешь ты.
      - Да,- согласился Бедир.- Но моя Властительница обеспечила мне на этот случай кое-какую защиту. И я не вижу другого способа добыть сведения, которые нам нужны, кроме как самому пробраться в Белтреван.
      - Какую защиту? - спросил Рикол.- Какая от этого может быть защита?
      Кедрин в нетерпении ждал ответа отца. Он предвкушал опасность со всем пылом юноши, жаждущего подвигов. Но то, что недавно казалось захватывающей вылазкой во вражеские земли, теперь обретало размеры поистине эпические. Судя по всему, вопрос стоял о большем, чем просто его жизнь: само будущее этого мира могло зависеть от их похода, и он жаждал узнать, что же предусмотрели для защиты его родители.
      - У ваших больничных Сестер,- спросил Бедир,- есть средства унимать боль?
      Рикол и Фенгриф кивнули не без смущения. Кешит сказал:
      - Как и у всех целителей. Это их дар.
      - Госпожа Ирла мне объяснила, хотя не берусь утверждать, что понял все до конца,- сказал Бедир.- Она велела мне искать помощи вашей старшей целительницы, которая своим искусством вроде бы может окутать завесой наши души. Такой завесой, что препятствовала бы вторжению в них чужого разума. И тогда... если мы угодим в плен... Словом, Посланец ничего от нас не узнает.
      - Что возвращает нас к простому вопросу,- заметил Рикол. - Как насчет обычной опасности? Угрозы стрел, секир и мечей?
      - Об этом я думал и раньше,- улыбнулся Бедир.- И не нашел более подходящего прикрытия, чем выдать себя за купца.
      - Возможно, есть и другое,- Фенгриф разгладил изжеванные усы на мягких щеках, и когда Бедир встретил его взгляд невысказанным вопросом, загадочно улыбнулся.- Хотя он может прийтись не по вкусу государю Тамура.
      - Мне не до щепетильности,- ответил Бедир, ожидая продолжения.
      - Есть один человек по имени Браннок...- прогудел Фенгриф, приумолкнув, поскольку Рикол раздраженно хмыкнул.- Некоторые зовут его отступником.
      - А некоторые - грязным проходимцем,- огрызнулся Рикол.
      - ...Но мало кто отрицает его храбрость,- продолжал Фенгриф, не смутившись и, похоже, даже находя некоторое удовольствие в явном раздражении товарища.- А также то, что он знает леса. Известно, что он нанимался лишь к тем купцам, которые чем-то ему нравились...
      - И охотно ему платили,- вмешался Рикол.- Ему нельзя доверять, Владыка Бедир. Прошу тебя, не слушай в этом деле моего друга: этот головорез его слабое место, я уж давно повесил бы негодяя, будь у меня полномочия.
      - Он изрядно хитер,- сказал Фенгриф, не отступаясь.- И скорее, обходит закон, нежели нарушает. В знании леса ему нет равных, и тамошний народ его уважает. Он ловко управляется с луком и мечом, а тайные тропы ведомы ему, как никому другому. Мне самому как-то раз случилось воспользоваться его услугами. Думаю, он единственный, кто мог бы благополучно провести тебя по Белтревану.
      - У тебя с ним есть связь? - спросил Бедир.
      - Его можно найти,- ответил Фенгриф.
      - Почему мне нельзя ему доверять?
      Рикол встретил взгляд Повелителя каменным лицом.
      - Он не тамурец и не кешит, а смесь того и другого. Вдобавок, в нем есть и варварская кровь. И поди угадай, продаст он тебя дикарям или честно выполнит обещанное. Может и горло перерезать сонному.
      Тут впервые подал голос Тепшен Лал - спокойно, словно напоминая о чем-то общеизвестном:
      - Пока я жив, нет.
      Рикол переметнул взгляд на пришельца с востока.
      - Даже ты иногда спишь, старый друг. А пока честные люди спят, Браннок обделывает свои делишки.
      Бедир положил ладонь на запястье начальника крепости, как бы успокаивая его, и промолвил:
      - Два добрых клинка охраняют меня со спины, Рикол,- говоря это, он встретился взглядом с Кедрином, и юноша ошалел от гордости.
      - Никто не причинит вреда моему государю, пока я жив! - сразу же после этих слов его охватило смущение: надо же так говорить, обращаясь к старшему.
      Но одобряющий взгляд Тепшена Лала и улыбка, тронувшая губы отца, дали ему понять, что все в порядке. Юноша учтиво добавил:
      - Прости меня, Рикол, но я бы умер, прежде чем позволил разбойнику пальцем тронуть моего отца.
      - Ну и волчонка ты вырастил,- ястребинолицый рубака с одобрением улыбнулся Кедрину при этих словах.- И все же я не доверяю Бранноку.
      - Я могу не доверять ему,- сказал Бедир.- Но, возможно, мне только и остается, что принять его услуги.
      - А я считаю, что он единственный, на кого можно положиться, как на проводника,- заявил Фенгриф.- И мое мнение о его честности отличается от мнения моего друга.
      - Возможно, есть способ обеспечить его верность,- промурлыкал Тепшен Лал, поразив остальных столь длинным для него предложением.- Сестры не могут заглянуть в его душу и прочесть скрытые там помыслы?
      - Во имя Госпожи! - рассмеялся Бедир.- В том, что ты говоришь, есть смысл! Ну конечно!
      - Здесь удача зависит от доброй воли испытуемого,- с сомнением заметил Рикол.- Разумеется, только мастерицы из Эстревана могут вторгнуться непрошеными в самое сокровенное для человека. А здесь таких нет, и Браннок может скрыть свои истинные помыслы. Или отказаться от испытания.
      - Если откажется, значит, недостоин доверия, - рассудительно заключил Тепшен.- Если скроет свои намерения, станет видно, что они затуманены.
      - Возможно,- все еще сомневаясь, допустил Рикол.- Но этот человек изрядно хитер.
      - Хитрецы не защищены от мечей,- сказал кьо, словно предлагая покончить со спором.
      - С ним стоит поговорить,- произнес Бедир.- При условии, что он готов нас выслушать. И что Фенгриф способен с ним связаться.
      - А что если он выслушает и откажется сотрудничать? - спросил Рикол.
      - Тогда держи его здесь в оковах до нашего возвращения,- предложил Бедир.- Или до тех пор, пока не поймешь, что мы не вернемся.
      - Не нравится мне это,- буркнул Рикол.- Слишком многое окажется под угрозой.
      - Слишком многое,- заметил Бедир,- чтобы пренебрегать случаем. А судя по всему, этот Браннок, скорее, благоприятный случай.
      - Так мне искать его? - спросил Фенгриф.
      - Да, и немедленно,- ответил Бедир.- Но скажи ему не больше, чем требуется, чтобы устроить встречу. И конечно, ни слова о наших подозрениях.
      Кешит кивнул. Похоже, к нему отчасти вернулось его добродушие.
      - Рикол,- Бедир повернулся ко второму командиру,- я бы хотел поговорить с вашей старшей Сестрой. Как ее зовут?
      - Уинетт,- ответил тот, невольно повернув голову к столу, где, по обычаю, сидели женщины из крепости, цветные платья солдатских жен пестрели там рядом с простым синим облачением Сестер.- Позвать ее?
      - Позже,- пробормотал Бедир.- То, о чем я ее спрошу, лучше делать в тайне.- Он широко улыбнулся, и Рикол согласно кивнул, хотя Кедрин видел, что тот недоволен.
      И впрямь дело непривычное: тамурцы не имеют друг от друга тайн, важные дела обсуждаются в открытую, чтобы все могли высказаться вслух и познакомить остальных со своим мнением. Видать, у Бедира есть причины для подобной подозрительности, раз он настаивает на том, чтобы столь важные новости утаили от солдат из двух крепостей. Юноша жаждал осыпать отца вопросами, но понимал, что время доя этого не совсем подходящее, и решил пока придержать язык, уняв любопытство до того момента, когда Бедиру угодно будет его просветить. Он решил, что именно так поступил бы опытный воин. А Кедрин твердо вознамерился доказать отцу, что он теперь воин.
      Бедир в свою очередь тоже желал разрядить обстановку и постепенно вовлек Рикола и Фенгрифа в беседу, которая перемежалась шутками и байками, но ни одна из них не вызвала того отклика, какой могла встретить в другое время. Военачальники старались вести себя непринужденно, но все за главным столом вздохнули с облегчением, когда трапеза в конце концов завершилась, и Бедиру представилась возможность потянуться, зевнуть и объявить, что ему хочется спать.
      Фенгриф пожал ему руку и пообещал связаться с Бранноком как можно быстрее, не задерживаясь с вестью об итоге этой встречи - даже если ради этого придется ночью переправляться через Идре. Рикол проводил гостей в их спальни. Кедрин ожидал, что его отпустят, но Бедир пригласил его с Тепшеном Лалом к себе, попросил военачальника прислать к ним Сестру Уинетт. Когда дверь за седым солдатом закрылась, Бедир повернулся к сыну и заговорил с ним, как со взрослым.
      - Прошу меня простить, Кедрин, я не любитель тайн, но ради твоей безопасности мы с твоей матерью договорились, что ты услышишь все не раньше, чем Рикол и Фенгриф.
      Кедрин всмотрелся в лицо отца в розоватом отсвете фонарей, развешанных по строгим каменным стенам, и расправил плечи.
      - Ты Владыка Тамура, отец. Ты действуешь на благо Королевств, как я могу с этим спорить?
      - Хорошо сказано! - Бедир хлопнул сына по спине, вызвав краску гордости на щеках Кедрина.- Я оставлю Тамур в надежных руках.
      - У меня пока нет желания править,- признался Кедрин, внезапно ощутив, что у него поубавилось мужества: ведь Бедир вел речь о будущем, которое могло оказаться и не за горами.- И долго не будет.
      Бедир отвернулся, расстегнув пряжку пояса и бросив ремень на постель. Кедрин двинулся к отцу, но Тепшен Лал поднял руку, и юноша замер на полушаге, следя, как Бедир подходит к окну, распахивает ставни и вглядывается в ночь. Снаружи стояла ночь - темная, хоть глаз выколи; громада Лозин наполняла Идрийское ущелье адской чернотой, а луна еще не достигла той точки, с которой могла бы развеять тьму. Но рокот великой реки ворвался в спальню, точно гул смятенной толпы. Бедир оперся руками о карниз и склонил голову набок, словно пытаясь уловить некое послание в шуме воды. Тепшен Лал взял кувшин со стола посреди каморки, наполнил из него три чаши, а затем сел на стул, тщательно поправив полы накидки и движением руки подозвав в себе Кедрина.
      - Хотел бы я знать, правы ли мы? На верном ли пути мы стоим? проговорил Бедир во тьму, его нечеткий голос почти что слился с шумом Идре. Кедрин нахмурился; он не привык слышать сомнение в словах отца.
      - Что будет, то и будет,- изрек Тепшен Лал.- Мы исполним, что должно. Слово за богами.
      Кедрин увидел, что плечи отца на миг обмякли, затем распрямились. И понял, что эти двое обменялись чем-то таким, что в его возрасте еще трудно постичь. Он подумывал, не спросить ли о той тяжести, что, помимо очевидного, столь тяжело лежала на плечах Бедира, но тут раздался стук в дверь.
      - Войдите,- крикнул Бедир.
      Правая рука Тепшена Лала коснулась кинжала и тут же убралась, когда Рикол препроводил внутрь женщину и тотчас же покинул их, сославшись на полночный обход.
      Женщина сказала:
      - Я - Уинетт, Владыка Бедир. Ты посылал за мной.
      К удивлению Кедрина, она была почти девочкой. Мягкое голубое одеяние Эстреванской Сестры облекало гибкое стройное тело, из-под головной повязки рассыпались медово-золотые пряди. На левой руке девушки он заметил кольцо с синим опалом, тонкую шею охватывало простое ожерелье из серебра с вправленными в него агатами. Да, очень жаль, что она выбрала безбрачие.
      - Спасибо, что пришла в столь поздний час, Сестра,- сказал Бедир.
      - Вне сомнений, это было необходимо,- ответила целительница.- Я чую беду.
      Отец печально улыбнулся и кивнул.
      - Моя жена, Владычица Ирла, предположила, что ты со своим даром сможешь помочь нам.
      - Как именно? - спросила Сестра.
      Бедир предложил ей стул, а сам уселся на постель и коротко пересказал свою беседу с Риколом и Фенгрифом. Когда он закончил, Уинетт воззрилась на него с тревогой в глазах.
      - Это возможно, хотя сама я ни о чем таком не подумала бы. Госпожа Ирла стала бы славной мастерицей, не предпочти она брак,- женщина улыбнулась, давая понять, что в ее словах не кроется упрек.- Я не вижу причин для неудачи... Признаюсь, я тоже не особенно уверена в Бранноке.
      - Ты знаешь его? - спросил Бедир. Уинетт кивнула:
      - Мне случилось его выхаживать. Он получает больше ран, чем многие другие. И наносит больше. Он безбожник, но, пожалуй, не столь дурен, как считает господин Рикол. У него есть свои понятия о чести - хотя это и не всякий может заметить.
      - Если он замыслит измену, то, конечно, попытается это скрыть,- сказал Бедир.- А ты обнаружишь, что он что-то скрывает. Или нет?
      - Возможно,- Уинетт нахмурилась.- Все не так просто. Браннок великий путаник, и верен в первую очередь лишь себе. Не думаю, что могу что-то обещать наверняка.
      - Ты должна постараться,- сказал Бедир.- Если Посланец явился, мы обязаны пойти на крайние меры.
      - Верно,- согласилась Уинетт, пригубив вино, которое учтиво налил ей Кедрин, млея от доставшейся ему благодарной улыбки.- Выбор не велик. Когда вы уходите?
      - Чем раньше, тем лучше,- Бедир встретил ее ровный взгляд.- И чем неприметней, тем верней.
      - Бранноку такое не впервой,- сказала Сестра.- Но мне нужно несколько дней, чтобы окутать пеленой тебя и твоих людей. Я полагаю, это нужно всем?
      - Всем желающим,- сказал Бедир.- И думаю, отказов не будет.
      Уинетт кивнула.
      - Я буду готова. Вы меня легко найдете.
      - Спасибо,- Бедир поднялся, чтобы проводить ее до дверей. - Молись за нас, Сестра.
      Уинетт кивнула и вышла в освещенный факелами проход. Бедир повернулся к остальным, задумчиво почесывая щетину, пробивавшуюся на подбородке.
      - Я исполнил, что должно. Теперь, как ты говоришь, Тепшен, слово за богами.
      Тепшен Лал хмыкнул, по-кошачьи поднявшись на ноги.
      - Теперь спи.
      - Ага,- умиротворенно улыбнулся Бедир.- И пусть нам не приснится никаких снов.
      Но Кедрин был слишком возбужден, чтобы избежать снов. Он покинул отца и зашагал по пустому проходу к своей спальне. Задержался у двери, чтобы помахать на прощание рукой Тепшену, затем заперся на засов - хотя знал, что в этих гордых стенах находится в полной безопасности. Юноша оперся о толстые дубовые доски двери, внимательно изучая помещение. В нем преобладала суровость, равно соответствующая его новому положению защитника Тамура и более чем полная грозных предчувствий. Комната находилась у большой восточной стены крепости, единственное окно выходило на Идре, тонкие ставни закрывали его проем. Пол, стены и потолок были из гладкого серого камня, стены увешивали грубые ковры старинной работы, огонь в очаге не горел по случаю теплого времени. В помещении был зажжен только фонарь, укрепленный над постелью, и его свет превращал этот мрачноватый уголок в приветливую гавань. Как и у Бедира, посредине комнаты стоял стол с тремя резными стульями из потемневшего дерева, на столе кувшин и три чаши для вина. Возле одной их стен имелся шкаф, где юноша нашел свое снаряжение, тщательно сложенное. Кожаные вещи были аккуратно смазаны, тканая одежда выстирана. Оружие - меч и лук - висело на стойке из полированного черного дерева, рядом с умывальником и ночным сосудом.
      Кедрин умылся, почистил зубы и улыбнулся, узнав руку матери в том, как были сложены его вещи. Затем улыбка пропала: ему впервые пришло в голову, что они с матерью могут больше не увидеться. До сих пор все это казалось лихим приключением, вылазкой в неведомые дебри, превосходившей его самые сокровенные чаяния. Теперь в одиночестве, слушая ветер, загадочно свистевший вдоль ущелья Идре, принц осознал, что, быть может, скачет навстречу чему-то куда более враждебному, чем лесные варвары.
      Все равно, как если бы страшные сказки, которые рассказывают у огня долгими зимними вечерами, стали вдруг явью, и нечисть, которой в них было полно, обрела плоть, клыки и когти. На уроках иногда заходила речь о варварских божествах, но все это казалось ему детским лепетом невежественных дикарей, слишком приверженных своим кровавым обычаям, чтобы внять мудрому учению Госпожи. Теперь, однако, выходило, что рассказы, которые он считал чистым вымыслом, имеют под собой основу. И до такой степени, что храбрые воины с опаской оглядывались на них.
      Он поспешно разделся, дрожа не только от прохлады, и нырнул под одеяла. Что-то резко ударило его по ногам, принц поджал их с невольным вскриком, и только потом понял, что это всего лишь грелка, поставленная в постель заботливым слугой. Но и тепло побудило его думать об опасности огне, Ашаре и о не имеющей формы угрозе. Ему очень не хотелось задувать фонарь и отдавать свою спальню во власть ночи. Когда же Кедрин все-таки потушил свет и сон одолел его, ему снились сражения и бегство от безликих противников.