"У нас мало воспитания масс на живых, конкретных примерах и образцах из всех областей жизни, а это - главная задача прессы во время перехода от капитализма к коммунизму. У нас мало внимания к той будничной стороне внутрифабричной, внутридеревенской, внутриполковой жизни, где всего больше строится новое, где нужно всего больше внимания, огласки, общественной критики, травли негодного, призыва учиться у хорошего".
      И, как бы оттеняя эту мысль Ильича, обращался к коллегам ставший журналистом-профессионалом В. Маяковский:
      Газета
      это
      не чтенье от скуки;
      Газетой
      с республики
      грязь скребете;
      Газета
      наши глаза
      и руки,
      Помощь
      ежедневная
      в ежедневной работе.
      Что в первую очередь требует общество от журналиста? Анализа реальной действительности или способа отвлечься от нее? Делового вмешательства в жизнь или необязательных разглагольствований?
      Неодинаково отвечают на эти вопросы представители различных социальных систем. Французский теоретик С. Лозанн, к примеру, увещевает: "Не забывайте, что вы перестаете быть журналистами, когда вы занимаетесь пропагандой, даже самой полезной, самой благородной...
      Пресса - это колокольня, звонарем которой является журналист. Он только звонарь. Если он стремится выпустить веревку своего большого колокола, подняться на алтарь и совершать службу, он выходит из своей роли".
      Нет, далеко не всегда буржуазные журналисты соглашаются оставаться только звонарями, по-разному складываются их судьбы. Одни, как Дэвид Локки из фильма М. Антониони "Профессия - репортер", бегут от своей работы, от самих себя в поисках смысла жизни. Другие приспосабливаются. Приспосабливаются любой ценой, вплоть до утраты собственного имени, перемены его с Франсуа на Жюльен только потому, что так захотел сын босса. Перемена имени - сюжетный ход блистательного французского сатирического фильма "Игрушка". С горьким юмором он повествует о судьбе репортера, который (пусть на недолгое время!) согласился - был вынужден согласиться стать в полном смысле игрушкой, предметом забавы для хозяйского сына. Идея человеческого достоинства, правда, побеждает в этой картине. Конец светел, но объективно безысходен. Он побуждает к протесту.
      Знаменательные вехи истории печати говорят о том, что истинные журналисты считали и считают своим долгом активно вмешиваться в жизнь.
      26 июля 1790 года. Жан Поль Марат расклеивает по улицам революционного Парижа экстренный выпуск своей газеты "Друг народа". В ней всего один памфлет "Мы погибли!". Марат - автор, редактор, издатель, типограф, разносчик своей газеты - все в одном лице. Издание выходит нелегально влиятельное большинство Национального собрания запрещает проекты и призывы якобинских лидеров. Марат предстает перед судом, созванным по воле предателей революции. И побеждает. Его газета легализована. Но остается излюбленный ход контрреволюционеров - убийство. И Марат погибает. Пафос памфлета в газете - листовке 26 июля 1790 года - оказался пророческим. В нем говорилось: "Граждане всех возрастов и рангов! Меры, принятые Национальным собранием, не могут помешать вам погибнуть, и вы погибли навсегда, если вы не возьметесь за оружие, если вы не обретете вновь той героической доблести, которая от 14 июля (день взятия Бастилии. - В. У.) до 5 октября дважды спасала Францию".
      Призыв достиг цели - монархический заговор 1790 года был сорван, королевская чета в скором времени казнена. А строки Марата, ускорившие эти события, вписали в историю журналистики незабываемые страницы.
      Теоретики типа С. Лозанна очень стараются их забыть, переключить энергию журналистики на якобы "беспристрастное" информирование. А практики и вовсе беззастенчиво декларируют свою всеядность. Как одна из ведущих американских газет, "Нью-Йорк тайме": "У "Таймс" нет никаких осей для вращения, никаких "измов" для изучения, никаких политических предпочтений для продвижения в колонках новостей. "Тайме" сообщает новости исчерпывающе и аккуратно. Она интерпретирует новости - справедливо, без искажений, без предвзятости, без акцентирования. Вот почему сотни тысяч разумных граждан по всей стране регулярно читают "Нью-Йорк тайме".
      Звучит лихо и завораживающе. Конечно, не у каждого читателя хватит воображения, проходя по 43-й авеню Нью-Йорка мимо цитадели издателя этой газеты А. Сульцбергера, хоть мысленно проникнуть внутрь. Увидеть, как за плотно закрытыми дверьми в кабинете хозяина чинно собираются на совещания финансисты Уолл-стрита, политические заправилы, довереннейшие лица большого бизнеса. Это они - советники и руководители самой влиятельной американской газеты. И они озабочены вместе с А. Сульцбергером доходами и престижем издания. А заодно и доходами еше трех десятков газет, которые принадлежат этому же конклаву в других городах США.
      О, разумеется, они чрезвычайно ценят "объективные"
      новости и свободу печати. Но только в пределах, которые не повлияют ни на доходы, ни на престиж их предприятий. А так - пожалуйста, господа журналисты, дерзайте, творите! Можете даже обличить кое-когда распоясавшуюся коррупцию, пощипать Белый дом, подзаняться "разгребанием грязи". (Эта метафора стала узаконенным термином в журналистике США с конца прошлого века.)
      Разгребайте, только не зарывайтесь. Гребите до тех пор, покуда не докопаетесь до основ бизнеса и политики. Вот тут уж придется остановиться.
      Свобода свободой, но столп, на котором держится все, затрагивать нельзя...
      Энтузиастов и правдолюбцев иной раз можно и поощрить. Особенно если это на руку борьбе за власть между конкурирующими партиями. "Дело Уотергейта" - позорная страница в жизни США. Предвыборный шпионаж со взломом в штаб-квартире политических противников, поощренный самим президентом... Раздуть этот и без того грандиозный скандал оказалось очень кстати для "обиженной" демократической партии, которую мутные волны Уотергейта катили прямехонько к власти.
      Здесь уж постарались журналисты - "разгребатели грязи". Уголовным политическим преступлением ловко воспользовались репортеры из газеты "Вашингтон пост"
      К. Бернстин и Б. Вудвард. Они получили негласную санкцию разоблачать, что и выполнили с виртуозным профессиональным мастерством. А оно, в частности, и в том, чтобы представить читателям в тончайших деталях суперсенсацию, не углубляясь при этом в корень: разгребать, но не зарываться.
      Журналисты "Вашингтон пост" добились полного профессионального успеха. По итогам своих публикаций в газете К. Бернстин и Б. Вудвард выпустили книгу "Вся президентская рать" (затем вышел одноименный кинофильм, получивший национальную премию "Оскар" как одна из лучших картин года).
      Любопытен предпосланный книге эпиграф-посвящение:
      Всей той другой
      президентской рати
      мужчинам и женщинам
      в Белом доме
      и в других местах,
      которые рискнули
      снабдить нас
      конфиденциальной
      информацией.
      Без них никогда
      не было бы
      уотергейтской истории,
      рассказанной
      "Вашингтон пост"...
      Что декларирует этот эпиграф? Да то же, что декларация "Тайме": во всем воля случая - нам попала информация, и мы ее объективно отобразили. "Никаких осей для вращения, никаких "измов" для изучения".
      Полно! Не так уж много ныне читателей способно поверить такого рода заверениям. Но, как ни странно, еще находятся люди, склонные считать, что журналисты буржуазных газет потчуют читателя фактами без малейшего приготовления, не "ощипывают перьев" ни у подданных в качестве чтива разжиревших на домыслах "куриц", ни у фаршированных ложью "уток".
      - К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Ленин страстно обличали нравы буржуазной печати. Но в то же время они высоко ценили истинно прогрессивную журналистику.
      - Мало сказать ценили. Эти мыслители сами создали образцы журналистики нового тина - подлинно народной, пролетарской, коммунистической.
      Заря революционной пролетарской журналистики занялась на Рейне. 15 октября 1842 года обер-президент Рейнской провинции фон Шапер докладывал правительству о делах оппозиционной "Рейнской газеты". Ежедневное издание впервые вышло в свет 1 января 1842 года и тотчас стало доставлять бездну хлопот блюстителям порядка в Прусском королевстве. Газета подняла вопросы, о которых власть имущие предпочитали молчать: демократическое объединение Германии, республиканская система правления, право печати...
      Первым пером в газете очень скоро признали двадцатичетырехлетнего доктора философии К. Маркса. В те годы левый гегельянец М. Гесс писал другу о блеске Марксовых выступлений: "...В нем сочетаются глубочайшая философская серьезность с тончайшим остроумием; представь себе объединенными в одной личности Руссо, Вольтера, Гольбаха, Лессинга, Гейне и Гегеля - я говорю объединенными, а не смешанными, - и это доктор Маркс".
      Отзыву при всей его восторженности не отказать в прозорливости. Дальновидность проявили и организаторы "Рейнской газеты" - уже с октября 1842 года они предложили К. Марксу возглавить редакцию.
      Зато вовсе не проявил дальновидности, рапортуя по начальству, фон Шапер. Именно 15 октября, в день, когда К. Маркс приступил в обязанностям главного редактора, сиятельный чиновник сообщил, что популярность "Рейнской газеты" явно идет на убыль - у нее всего 885 подписчиков, а значит, сомнительные идеи не находят сочувствия в Рейнской провинции.
      Благонамеренный чиновник непозволительно ошибался. И уже через месяц был вынужден свою ошибку признать. 10 ноября обер-президент фон Шапер встревоженно сообщал в Берлин: направление газеты становится все более дерзким и враждебным, она расходится до 1820 экземпляров в сутки.
      К. Маркс проявил себя здесь не только ярким революционным публицистом, но и талантливым организатором редакционного коллектива. Он разработал теоретические положения о месте журналистики в обществе, о роли прессы в революционной борьбе.
      Защита интересов народа - первейшая обязанность журналиста, считает доктор К. Маркс и следует этому принципу каждой строкой своих произведений. "Рейнская газета" публикует проект правительственного закона о разводе, который готовился в глубокой тайне. Религиозно настроенный король Фридрих-Вильгельм IV решил начать наступление на права подданных с укрепления уз Гименея. Публикация "Рейнской газеты" вызвала столь сильное негодование, такую бурю протестов, что проект пришлось отменить.
      Вскоре с редакцией начал сотрудничать Ф. Энгельс.
      Он стал корреспондентом "Рейнской газеты" в Англии и перед отъездом лично познакомился с ее главным редактором. Содружество в журналистике переросло в великую дружбу двух гениальных мыслителей.
      До конца 1842 года Ф. Энгельс отправил в редакцию пять корреспонденции. Все они, по распоряжению К. Маркса, немедленно и без изменений шли в очередной номер. Это были содержательные, острые, деловые материалы.
      31 марта 1843 года заседание совета министров под председательством короля постановило закрыть "Рейнскую газету". К тому времени тираж издания достиг трех с половиной тысяч. Более двух тысяч подписчиков заявили в петициях королю протест против лишения их газеты. Но монарх и не подумал внять просьбам подданных. 31 марта 1843 года редакция обратилась к читателю со стихотворным "Прощанием". Его заключали строки:
      На новом берегу ждут новые сраженья,
      В них встретимся с друзьями по борьбе.
      А если на пути нам суждено крушенье
      В крушенье будем верными себе.
      Так и оказалось. С первыми революционными раскатами 1848 года в охваченной волнениями Рейнской провинции под руководством К. Маркса начинает выходить "Новая Рейнская газета". 1 июня 1848 года первый номер увидел свет. Через полстолетия В. Ленин назвал эту газету "лучшим, непревзойденным органом революционного пролетариата".
      С выхода "Новой Рейнской газеты" до ее запрещения в мае 1849 года К. Маркс и Ф. Энгельс с головой уходят в профессиональную журналистику. 301 номер получили подписчики революционного издания, и в каждом были публикации, написанные, отредактированные К. Марксом и Ф. Энгельсом.
      В наши дни эти материалы составляют содержание V и VI томов Собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса.
      И теперь не могут оставить читателя равнодушным тот эмоциональный накал, та острота революционного темперамента, которые пронизывают заметки, корреспонденции, фельетоны "Новой Рейнской газеты". Вот, например, цикл публикаций К. Маркса в ноябре 1848 года, связанный с наступлением контрреволюции на права прусского Национального собрания в Берлине: "Берлинский кризис", "Контрреволюция в Берлине", "Министерство на скамье подсудимых", "Долой налоги!!!" Два последних материала напечатаны в экстренных выпусках и содержат призыв не платить налоги правительству, капитулировавшему перед требованиями прусского короля. К. Маркс пишет: "Заставляйте врага голодать и не платите налогов. Нет ничего глупее, как предоставлять правительству, совершившему государственную измену, средство для борьбы с народом..."
      Так из номера в номер газета ориентировала массы на наиболее результативный путь в развераувшейся борьбе.
      Чуть ранее берлинского кризиса, в сентябре 1848 года, кризис разразился в Кёльне, где находилась редакция "Новой Рейнской газеты". В городе начались бои восставшего народа и правительственных войск. На случай военных столкновений, как вспоминал впоследствии Ф. Энгельс, в редакции имелись 8 пехотных ружей и 250 боевых патронов. "..Красные якобинские колпаки наборщиков придавали нашему помещению в глазах офицерства также вид крепости, которую нельзя взять простым налетом".
      Указом военного коменданта Кёльна 26 сентября 1848 года газета была запрещена, части редколлегии грозил арест. Но спустя две недели - уже 12 октября - "Новая Рейнская газета" выходит вновь. И сразу же начинает печатать сатирическую поэму члена редколлегии Г. Веерта, который в язвительных стихах осмеивал неудачную попытку задушить революционное слово.
      Boт "Рейнская", смело идя напролом,
      Петлю получила в награду
      Бедняжка "Рейнская", ты мертва...
      Но знайте: пусть не сегодня,
      Кудрями дерзко тряхнув, она
      Воспрянет из преисподней...
      Да, в кресле судейском, кудрями тряхнув,
      Воссядет она сурово,
      Держа в руках свой громовый меч,
      Разя своим острым словом...
      Кампания за неуплату налогов, нашедшая широкий отклик в массах, не замедлила подтвердить правоту сатирика.
      Но клевета и травля стойкого журналистского первенца восставшего пролетариата продолжалась. По мере подавления германской революции истекало и время возможного выхода "Новой Рейнской газеты".
      18 мая 1849 года последовал заключительный удар со стороны правительства. Восстание в Дрездене и Эльберфельде было подавлено, восставшие в Изерлоне окружены; Рейнскую провинцию и Вестфалию запрудили правительственные войска. "Тогда, наконец, - вспоминает Ф. Энгельс, правительство отважилось приняться и за нас... Мы вынуждены были сдать свою крепость, но мы отступили с оружием и снаряжением, с музыкой, с развевающимся знаменем последнего красного номера..."
      Последний номер вышел 19 мая 1849 года, целиком напечатанный красной краской. Его открывали стихи Ф. Фрейлиграта "Прощальное слово "Новой Рейнской газеты". Там были строки, обращенные в будущее:
      И когда последний трон упадет,
      И когда беспощадное слово
      На суде - "виновны" - скажет народ,
      Тогда я вернусь к вам снова.
      На Дунае, на Рейне словом, мечом
      Народу восставшему всюду
      Соратницей верной в строю боевом,
      Бунтовщица гонимая, буду!
      Газета прекратила свое существование, но К. Маркс и Ф. Энгельс продолжали журналистскую деятельность.
      В течение десятилетия (1852-1862 гг.) К. Маркс работал в должности лондонского корреспондента американской газеты "New York Daily Tribune", публиковался во многих европейских социал-демократических, прогрессивных изданиях.
      Ф. Энгельс до последних лет жизни не расставался с газетно-журнальной трибуной. Знаменитый "Анти-Дюринг" возник как цикл полемических статей для газеты немецких социал-демократов "Вперед". В этом издании Ф. Энгельс опубликовал один из последних циклов своих статей под заголовком "Может ли Европа разоружиться?".
      Идеи родоначальников пролетарской журналистики продолжил, создавая революционную прессу в России, В. Ленин. Эти идеи не утратили смысла и в наши дни.
      - Велико ли журналистское наследие В. Ленина?
      - Оно огромно. Соратник В. Ленина, партийный публицист П. Лепешинский, вскоре после смерти вождя подсчитал, что за свою журналистскую жизнь - с 1893 по 1923 год - Владимир Ильич опубликовал 620 печатных листов в периодических изданиях. Эта цифра приблизительна: новые исследования открывают неизвестные ранее строки Ленина-журналиста.
      Конференц-зал газеты "Правда". 7 января 1977 года здесь собрались руководители центральных газет, журналов, информационных агентств, телевидения и радио, представители общественности, члены редколлегии газеты "Правда". Происходит торжественное оформление членского билета No 1 Союза журналистов СССР.
      Билет нового образца выписан на имя организатора советской журналистики, пламенного партийного публициста, теоретика печати Владимира Ильича Ленина. Билет передан на хранение в Институт марксизмаленинизма при ЦК КПСС.
      Этот исторический документ - символ незабываемых страниц, которые Владимир Ильич вписал в историю отечественной и мировой журналистики, символ того, что значила периодическая печать для вождя пролетариата.
      Торжественное оформление билета нового образца напоминает о прошлом. Почти семь десятилетий назад в номере "Правды" от 24 октября 1918 года было опубликовано сообщение: "22-го октября в заседании Комитета профессионального Союза советских журналистов было заслушано следующее письменное заявление: "Прошу зачислить меня в члены профессионального Союза советских журналистов. Вл. Ульянов (Ленин)".
      Уже в самом начале революционной деятельности В. Ленин говорил: "...Я ничего так не желал бы, ни о чем так много не мечтал, как о возможности писать для рабочих". Такая возможность появилась с началом издания подпольной газеты "Искра".
      В четвертом томе Полного собрания сочинений В. Ленина можно увидеть оттиск начальной полосы первого номера легендарной "Искры". В заголовке газеты нет точной даты - помечено лишь: декабрь 1900 года. В своем заявлении редакция "Искры" объясняла эту особенность: "Срок выхода, ввиду условий русской нелегальной печати, заранее не определяется".
      Слева от заголовка: "Российская социал-демократическая рабочая партия", справа - знаменитый эпиграф:
      "Из искры возгорится пламя..." А дальше занявшая две трети полосы ленинская программная статья "Насущные задачи нашего движения".
      Огромных усилий стоил В. Ленину выпуск первой пролетарской газеты строго марксистского направления.
      Многоэтапная подготовка началась, как только Ильич вернулся из сибирской ссылки в январе 1900 года. Еще находясь в Шушенском, он вел конспиративную переписку с А. Потресовым, сосланным в Вятскую губернию, с другими ссыльными - советовался о составе редакции, типе издания. В. Ленин обязательно хотел привлечь в соредакторы группу "Освобождение труда": Г. Плеханова, П. Аксельрода, В. Засулич. Организация самых начальных контактов с ними потребовала колоссальной энергии. Преданные революции связные, надежные конспиративные явки, проблема финансирования - всем этим лично занимался Ильич. Он руководил потоками дружеской и деловой переписки. Письма шли в Псков и Уфу, Подольск и Самару, Женеву и Лейпциг. Договоренность будущих коллег по изданию достигнута. И вот решающая встреча пяти соредакторов в Женеве в августе 1900 года.
      О подробностях этой встречи В. Ленин рассказывает в статье "Как чуть не потухла "Искра"?". Не только пограничные шлагбаумы, полицейские шпики" вездесущие агенты царской охранки заслоняли пути разгоравшейся "Искре". Мешала несогласованность в самом революционном лагере. Ее и предвидел В. Ленин, говоря свою крылатую фразу: "Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться".
      В ходе переговоров об условиях работы в "Искре"
      возникли разногласия между Г. Плехановым и В. Лениным. Они оказались столь глубоки, что едва совсем не погубили издание. Ильич оставил об этом пронизанные болью строки: "...тяжелая атмосфера разразилась грозой. Мы ходили до позднего вечера из конца в конец нашей деревеньки, ночь была довольно темная, кругом ходили грозы и блистали молнии... Трудно описать с достаточной точностью наше состояние в этот вечер: такое это было сложное, тяжелое, мутное состояние духа!
      Это была настоящая драма, целый разрыв с тем, с чем носился, как с любимым детищем, долгие годы, с чем неразрывно связывал всю свою жизненную работу. И все оттого, что мы были раньше влюблены в Плеханова...
      Это был самый резкий жизненный урок, обидно-резкий, обидно-грубый".
      Глубоким душевным потрясением начинался ленинский путь в журналистику. Немало и затем выпало ему суровейших испытаний, разрывов со вчерашними единомышленниками, трагических утрат ближайших друзей.
      Но ни об одном из последующих ударов судьбы В. Ленин не оставил нам столь проникновенной исповеди.
      Героический первенец ленинской журналистики - "Искра", - как обычно это бывает с первенцами, принес своему организатору массу хлопот и огорчений. Но он принес и самую высокую победу, о какой может мечтать революционер: "Искра" создала костяк партийной организации. Именно благодаря "Искре" стал возможен созыв II партийного съезда в июле 1903 года, проложившего курс к победе социалистической революции.
      22 апреля (5 мая) 1914 года революционный пролетариат -России впервые праздновал День рабочей печати.
      В тот день исполнилось два года со дня выхода первого номера газеты "Правда" (она называлась тогда "Путь правды"). С тех пор этот праздник традиция советской журналистики.
      К празднику журналисты-ленинцы, редакции болыневистских изданий во всех уголках России готовились заранее. Было и такое предложение: выпустить к первому Дню печати брошюру, посвященную рабочей журналистике, а выручкой от ее продажи пополнить фонд рабочей печати.
      И вот наступил праздник. На следующий день - 23 апреля (б мая) - "Путь правды" писал о нем:
      "Везде чувствуется большой подъем. С пачками газет и журналов расходятся товарищи. На улице теплынь...
      Празднично. Солнечно... Вот газетчик разложил на ступеньках магазина брошюру "История рабочей печати в России", а в руках у него "Путь правды"... Двое рабочих прицениваются к "Истории рабочей печати". "Вот беда-то, не хватает немного", - говорит один, но другой тотчас снабжает его деньгами: "После отдашь, а этого уже больше не купишь, все продадут..."
      Главным содержанием брошюры была опубликованная без подписи, ныне широко известная ленинская статья "Из прошлого рабочей печати в России". В. Ленин выступает здесь и как публицист, и как глубокий исследователь журналистики. Судьбы передовой журналистики, говорит1 он, неразрывно связаны с этапами революционного движения в стране. Предвестниками революции, "штурманами будущей бури" называет он А. Радищева, А. Герцена, В. Белинского, Н. Чернышевского.
      Глубоко и органично Ленин-публицист продолжает традиции публицистов-предшественников, огромна забота его о творческом освоении их опыта.
      ...В архивах краковской полиции сохранился замечательный документ, найденный исследователями, - протокол от 5 июля 1912 года: "...в целях выяснения личности и происхождения Владимира Ильича Ульянова".
      Как сказано в протоколе, опрашиваемый показал: "Зовут меня Владимир Ульянов... по профессии литератор и журналист... Состою корреспондентом русской демократической газеты "Правда", издаваемой в Петербурге, и русской газеты, издаваемой в Париже под названием "Социал-демократ", что и является источником моего существования". Такова профессиональная самохарактеристика Ильича. С удивительной последовательностью она проходит через годы, через десятилетия...
      Год 1917-й. Вечером 3 апреля В. Ленин прибывает в Петроград и сразу же приступает к обязанностям редактора центрального органа партии большевиков. С тех пор адрес "Правды" - Петроград, Мойка, 32, - В. Ленин называет одним из своих основных адресов. Редакция "Правды" - штаб подготовки передачи всей власти в стране Советам. Редкий номер газеты выходит без направляющих ленинских статей.
      Контрреволюция начала наступление с разгрома ленинской редакции 5 июля 1917 года. Был уничтожен тираж, искорежены типографские станки, реквизирована бумага... Враги рассчитывали надолго заглушить голос революционных масс. И крупно просчитались.
      Газета вышла на следующий день - 6 июля. Это был "Листок "Правды", а в нем шесть публикаций принадлежали перу Ильича. Распространяя "Листок", пал жертвой разъяренных юнкеров один из лучших рабкоров "Правды" И. Воинов. В еще не созданном пантеоне памяти героев-журналистов это имя достойно занимать одно из первых мест.
      Тогда же Временное правительство отдало приказ об аресте Ильича.
      По решению Центрального Комитета В. Ленин уходит в подполье. В Разливе он ни на день не выпускает из рук пера. Более шестидесяти пяти статей и писем написано за сто девять дней последнего подполья.
      24 октября 1917 года. Раннее утро - половина шестого. У типографии ленинской "Правды" вновь машина, битком набитая юнкерами. Офицер, войдя в помещение, командует: "Согласно распоряжению Временного правительства типография закрывается. Издание газеты запрещено. Остановить станки..."
      Группа юнкеров начала разбивать стереотипы - отливы печатных форм. Другие - грузить на машину пачки газет готового тиража. Рабочих вышвырнули из помещения, на дверь навесили сургучные печати и выставили охрану.
      Спустя несколько минут о погроме стало известно в штабе большевиков в Смольном. Охрана юнкеров действовала недолго. Вскоре к месту происшествия прибыл отряд красногвардейцев.
      Типография вновь заработала полным ходом, наверстывая упущенное. Все новые и новые пачки газет отправлялись из типографии на фабрики и заводы, в воинские части. Передовая статья этого номера заканчивалась призывом: "Нужно нынешнее правительство помещиков и капиталистов заменить новым правительством рабочих и крестьян".
      Менее чем через сутки этот призыв осуществился.
      Грянул залп легендарной "Авроры".
      А на следующий день - 25 октября - "Правда"
      вышла с лозунгом во всю ширину листа: "Да здравствует Революционное Правительство Советов!"
      В. Ленин возглавил первое в истории рабоче-крестьянское правительство. Его неотложной заботой стала и перестройка всей системы журналистики по новым, революционным принципам. Сразу же после победы Октябрьской революции В. Ленин подписывает важнейшие постановления: "Декрет о печати", "О революционном трибунале печати", "Декрет о введении государственной монополии на объявления" и другие.
      Многогранность журналистской работы В. Ленина в разгар революционного переустройства мира перекликается с журналистским подвижничеством Марата в годы Великой французской революции. Эту перекличку подметил соратник В. Ленина по множеству периодических изданий, публицист и государственный деятель А. Луначарский. Правда, в отличие от Марата вождь социалистической революции не становился типографом и разносчиком своих публикаций, но в одном лице совмещал целый "спектр" журналистских специализаций. Он был ведущим организатором многочисленных новых изданий.
      Тотчас после революции по инициативе В. Ленина создается центральная газета "Беднота" для самых широких масс беднейшего крестьянства. В. Ленин - вдохновитель газеты "Экономическая жизнь". В подробном письме он разрабатывает программные установки этого ответственного центрального издания. Под руководством В. Ленина создаются: газета "Жизнь национальностей", журналы "Красноармеец" и "Коммунистка", позже философский журнал "Под знаменем марксизма", общественно-политический и литературно-художественный "толстый" ежемесячник "Красная новь".
      И параллельно - регулярные выступления на страницах центрального органа партии "Правды" по самым злободневным вопросам, которые переживала страна.
      И параллельно - фундаментальная разработка теоретических вопросов: что есть новая, еще невиданная миру журналистика победившего пролетариата? Беспримерное для своего времени журналистское подвижничество Марата продолжилось в героическом труде революционных журналистов новой эпохи.
      - Обоснованно ли к титулу журналистской профессии добавлять эпитет "древнейшая"?
      - Судите сами: первые издания современного типа появились в начале XVII века - не так давно. Но в глубь веков уходит предыстория журналистики обмен социальной информацией. Он столь же древен, как само человечество.
      Два ворона сидят на плечах у Одина, верховного божества, и шепчут на ухо обо всем, что видят или слышат. Хугин (Думающий) и Мугин (Помнящий) так их прозывают. Он шлет их на рассвете летать над всем миром, а к завтраку они возвращаются. От них-то и узнает Один все, что творится на свете.
      Таков прообраз вездесущих, любознательных вестовщиков, над которыми в просвещенном XVIII веке иронизировал философ Ш. Монтескье: "В этом письме я поговорю с тобой о некоем племени, которое называют вестовщиками: они собираются в прекрасном саду, где им всегда найдется чем занять свою праздность. Они совершенно бесполезны государству, и от того, что они наговорят в течение пятидесяти лет, получается не больше толку, чем вышло бы, если бы они столько же времени молчали. Однако вестовщики приписывают себе огромное значение, так как они беседуют о великолепных проектах и толкуют о важных вещах.
      Разговоры их основаны на вздорном и пустом любопытстве: нет такого тайного кабинета, в который они не притязали бы проникнуть; они ни за что не признаются, что чего-либо не знают; им известно, сколько жен у нашего августейшего султана, сколько он ежегодно производит на свет детей, и, нисколько не тратясь на соглядатаев, они тем не менее осведомлены о мерах, которые он принимает, чтобы унизить турецкого императора и повелителя моголов".