- Что с вами? Вы дрожите? Вам холодно? Плохо себя чувствуете?
      - Он утвердительно кивнул на вопросы девушки. - Вызвать врача? Нет? Что? Что вы хотите? Помочь вам лечь? - Он снова кивнул. Мисс Белфорд исполнила его желание. Уложила его в постель и укрыла тонким одеялом. Приложила руку ему на лоб.
      - Вы холодный как лед! Нет, я все же вызову врача, - она уже
      повернулась, чтобы уйти, но Макензи удержал ее за руку.
      - Не уходи. останься со мной. - трясясь от озноба, заумолял он. Гвендолин едва расслышала его слова, и просьбу его поняла лишь по интонации. Присела на край кровати и принялась растирать ему руки, чтобы хоть как-то их согреть.
      - Нет, только не сейчас. только не сейчас. - неосознанно повторял
      Генри, прилагая неимоверные усилия, чтобы не заснуть. Потрясение, пережитое им, стало причиной проявления болезненно нервозной реакции. Он знал, что нестерпимый озноб предшествует истерической летаргии. Внезапное проявление давно забытой болезни расстроило его. Голова мучительно разболелась, и в висках отдавался ритм сердца. В глазах его помутнело, дыхание стало тяжелым и он, потеряв ориентацию, перестал ощущать себя.
      - Вставай, лихой спаситель! - услышал Генри знакомый голос подле
      себя. Недовольно прохныкав, он перевернулся на бок и вздрогнул, почувствовав чье-то теплое и мягкое тело. Приоткрыл веки и сквозь затуманившийся взор разглядел нефритовые, прекрасные глаза. Игривые лучи летнего солнца нежно ласкали обнаженное, безупречно сложенное тело девушки. Соблазнительная улыбка играла на ее мягких, призывающих к поцелуям губах. Большие глаза со вниманием изучали Генри. Она лежала на боку, укутавшись в тонкое одеяло. Придерживая голову рукой и не отрывая глаз от молодого человека, лениво покручивала локон каштановых волос, спадавших на ее обнаженные плечи. Взгляд искусительницы был настолько теплым и пленительным, что Генри впервые в жизни устыдился своей наготы. Он был заинтригован присутствием девушки в его постели.
      - Что ты тут делаешь? - вытаращив глаза, спросил он. Голосовой аппарат его с каждым днем все больше восстанавливал свою работоспособность, и речь становилась более внятной.
      - Разве ты не помнишь? - она огорченно выставила вперед нижнюю губу,
      отчего Генри показалось, что ее красивое лицо стало еще прекраснее. На ее вопрос он отрицательно покачал головой.
      - Ты попросил меня согреть тебя. Брови слушателя удивленно взлетели вверх.
      - И?. - с замиранием сердца спросил "рыжий кот".
      - И в знак благодарности за мою спасенную жизнь я выручила тебя.
      - Каким это образом?
      - Ну, что за дурацкие вопросы? - возмутилась девушка. - Сначала
      приглашаешь разделить с тобой ложе, и после такой чудесной и незабываемой ночи смеешь еще так бестактно расспрашивать меня. Глаза Макензи полезли на лоб.
      - Бред какой-то! - он ничего не помнил, да и в словах Белфорд
      сомневался. "Либо я рехнулся, либо у этой милочки разыгралось воображение", - подумал он растерянно.
      - Вставай. не хочу, чтобы тебя увидели здесь. в таком виде, - с
      хрипотцой в голосе велел Генри.
      - А что тут такого?
      - Вставай, тебе говорят! - повысил тот голос, и сам первым поднялся
      с кровати. Подобрал с пола брюки и, увидев испорченную собакой ткань, тихо выругался.
      - Что с твоей ногой? - заметив царапины на ноге у Генри,
      спросила девушка.
      - Проделки твоего пса, - ответил тот, недовольно скривив физиономию.
      Он отыскал в своем багаже новую пару брюк и поспешно натянул их на себя.
      - Когда. когда он это сделал? - рассердилась Гвендолин.
      - Вчера ночью.
      - Где?
      - Какая разница?
      - Для меня это важно, - надев свое ночное одеяние, она подошла к
      Макензи. - Он обещал, что не будет больше трогать тебя.
      - Обещал? - усмехнулся собеседник. - Крошка, на этом свете даже
      homo sapiens не могут сдержать свои обещания, что уж говорить о четвероногих? - глухо отозвался он. - Ты слишком требовательна, но хочу тебя заверить, что больше твой мордастый не причинит мне вреда. - Он хотел сообщить о своем немедленном отъезде, как вдруг пронзительный крик Белфорд прервал его речь. Девушка стояла у залитого солнцем окна и пришла в ужас, увидав в нескольких ярдах от дома повешенного на дереве мастиффа. Она с криками вылетела из комнаты, следом за ней с проклятиями кинулся Генри. Они добежали до гигантского орехового дерева и застыли, пораженные ужасной картиной. На одной из толстых ветвей дерева висел, покачиваясь на ветру, тучный мастифф. Макензи подошел к стволу и развязал узел веревки, на которой был повешен пес. Мертвая туша с такой силой упала на землю, что она загудела. У окоченевшей и промокшей от ночного дождя собаки на голове была кровавая рана. Черные как угольки глаза, некогда излучавшие безумство, упрямство и озорство, превратились в две безжизненные стекляшки. Гвендолин склонилась над верным четвероногим другом и дрожащей рукой провела по его безжизненному телу. Лицо ее, совсем недавно светившееся радостью, приняло мрачное и трагическое выражение. Глаза наполнились слезами, и она тихо заплакала. Генри стало жаль девушку, и он, положив руки ей на плечи, попытался успокоить и отдалить от этого жуткого места.
      - Не прикасайся ко мне. Убийца! - выкрикнула она, и в глазах ее
      вспыхнула жгучая ненависть. - Зачем. зачем ты убил его?
      - Я не делал это.. Клянусь! - пораженный таким обвинением, заверил
      он.
      - Ложь! Это сделал ты! Ты!!!
      Г л а в а 14
      РАСКАЯНИЕ
      Гибкость ума может заменить красоту.
      Стендаль
      - Вы попали на волну, используемую галактической службой
      безопасности. Прошу изменить диапазон частоты, в противном случае вам грозит суровое наказание.
      - Какое страшное предупреждение, - нагло усмехнулся Генри,
      услышав слова связистки посредством спейвота. - И какое же меня ждет наказание? Издевательский тон говорившего разозлил офицера связи.
      - Предупреждаю вас в последний раз. Измените диапазон частоты, не то
      я вычислю ваше местонахождение и вышлю наряд.
      - Какая прекрасная новость! - хрипло воскликнул разведчик, не узнанный
      своей связисткой. - У меня будет только одна просьба, когда ты вышлешь наряд, не забудь прийти и сама, мне до смерти хочется увидеть тебя.
      - Генри?! Это ты? Не могу поверить! Что произошло с твоим голосом?
      - Подвергся нападению.
      - Кем? Когда?
      - Да был один такой, Роджер Кимберлинг, потом его повесили.
      - Это шутка?
      - Стал бы я шутить в вопросах своего здоровья?
      - А кто его знает! Ты всегда изъясняешься загадками, и я никогда
      не знаю, говоришь ты правду или завираешься. Ну, выкладывай, как все произошло?
      - А рассказывать нечего. Сперва он искусал мне горло, потом и ногу.
      - Что за дикий тип! Кто он такой?
      - Друг одной моей знакомой.
      - Ага! Вот и докатился ты до бездны! - воскликнула Валенсия.
      Предупреждала я тебя: держись подальше от замужних женщин. Так нет, ты не послушался меня.
      - Она не замужем. Это проделки ее кобеля.
      - Это ее жених или любовник так разделался с тобой? - неправильно
      истолковала Валенсия его слова.
      - Собака! Роджер Кимберлинг - это жирный и бешеный сукин сын. Наступившую тишину прорезал женский смех.
      - Что тут смешного? - обидчиво буркнул Макензи.
      - Не могу поверить! Нашего вояку Генри укусила какая-то собачонка.
      - Не собачонка, а огромный мастифф.
      - Это уже неважно. Factum est factum[83]. Непобедимого агента Макензи
      покорил песик, - она вновь залилась смехом.
      - Хватит! - сердито прошипел собеседник. - Не вижу в этом ничего
      смешного.
      - Скажи-ка, молодчик, зачем же ты повесил бедную собачку?
      - И ты туда же! Да не вешал я этого кашалота, признаюсь, думал об этом,
      но не сделал. Cogitationis poenam nemo patitur[84].
      - Что верно, то верно. Но признайся, причина у тебя была.
      - Будь у меня даже тысяча причин, я бы не стал убивать животное.
      - Правда? Тогда зачем же ты с отцом каждое утро устраиваешь
      охоту? - осведомленная об его времяпрепровождении в отпуске, спросила связистка.
      - На охоту я иду как зритель, не более. Я всего лишь составляю отцу
      компанию. А кого-то убивать у меня и в мыслях никогда не было.
      - Ну что ж, в таком случае мне очень жаль, что твой отпуск был
      таким печальным.
      - А как он прошел у тебя? Офицер связи и разведчик как работали на пару, так вместе и выходили в отпуск. Макензи не терпелось узнать новости от подруги. Однако известие о замужестве Валенсии не просто огорчило его, а просто шокировало.
      - Значит, ты любишь его?
      - Стала бы я выходить за него замуж не любя? Генри молчал.
      - Ты не поздравишь меня, не пожелаешь мне счастья?
      - Да, конечно, - грустно отозвался он. - На какое время назначен
      полет? - не желая больше говорить на эту тему, он перешел к обсуждению следующего задания. Обговорив все детали предстоящей операции, Макензи отключился от связи. Долго он ходил по своей квартире, временами, не зная отчего, рыча, подобно обозленному дикому зверю. Но вскоре человеческое превосходство - разум одержал верх и он немного успокоился. "Женщина всегда изменчива и непостоянна. Валенсии скоро надоест ее муженек, и она станет моей!" Эта мысль немного успокоила его и спасла от необдуманных поступков. Прошла неделя. "Гермес", выполнив свой рейсовый полет, вернулся обратно на Землю. Генри и его напарник Дисмас Брэстед, исполнявший по указанию начальства на том же корабле обязанности стюарда, успешно выполнили данное им поручение. Всю прошедшую неделю Макензи не покидала мысль об убийстве мастиффа. Из жалости, а может и другого рода чувств к мисс Белфорд, он решил выявить истинного виновника этого жестокого поступка. Этот замысел возможно было осуществить только посредством камер AVI12000, расположенных в саду поместья. Агент Макензи не имел права заниматься такого рода делами. Это входило в обязанности агентов МСБ. И Генри, вспомнив о своем давнем знакомом, обратился к нему с просьбой услужить ему. Тот, все оформив по правилам, изъял нужные камеры Леода и приступил к расследованию. Макензи, получив разрешение от соответствующих органов, также явился на просмотр. На записях той ночи был зафиксирован и поход Генри на кладбище, и нападение Роджера на него по возвращении. Однако запись момента убийства на микрочипах из-за сильных помех отсутствовала. И последнее, что можно было увидеть, это сопротивление Генри. Агент Баскони пытался восстановить утраченную часть записей, но аппаратуре не удалось этого сделать.
      - Не понимаю, в чем тут проблема, - орудуя приборами, удивленно пожал
      плечами Леонардо. - Раньше никогда не наблюдалось такого сбоя. Может, неизвестный вирус попал в систему камеры?
      - Что ты думаешь об увиденном?
      - Из просмотренного материала создается впечатление, что это твоих
      рук дело.
      - И ты туда же?
      - Нет-нет, Генри, я ничего не утверждаю, просто констатирую факты.
      - Великолепно, после твоих слов я и сам начал сомневаться в себе.
      Поставь, пожалуйста, запись с начала, - попросил Макензи. Они снова все просмотрели, однако ничего нового не смогли обнаружить. Агент ГСБ никак не мог успокоиться. Он смотрел записи еще и еще, в надежде хоть что-нибудь обнаружить, но все было бесполезно.
      - Хватит, Генри, здесь больше нечего смотреть.
      - Стоп! Останови кадр! - воскликнул другой, что-то заметив на
      мониторе.
      - Ну, и что же ты тут увидел?
      - Взгляни-ка вот на эту точку, - показал Макензи на экран.
      - Это дерево, - отмахнулся Леонардо.
      - Нет, не дерево. Всмотрись получше.. Первая вспышка молнии и черное
      пятно там, вторая вспышка молнии, оно снова там, и третья.. его уже нет! Этого объекта там больше нет!
      - Ты прав! - поразился Баскони находке. Увеличил видимость этого
      объекта, и на дисплее вырисовались контуры человеческой фигуры.
      - Это он! Убийца мастиффа!
      - А может быть?. - вопросительно посмотрел на него агент МСБ.
      - Нет, это не моя тень, - понял его тот. - Замок находится в другой
      стороне. Увеличь видимость еще. На экране очертания человека прояснились, и они узрели его длинный черный плащ с капюшоном.
      - Он похож на друида.
      - Может быть, это память поля? - предположил Макензи.
      - Вряд ли, AVI-12000 не способна воспроизводить запись прошлого.
      - Тогда это точно он - убийца.
      - Выходит, что так, - согласился Баскони.
      * * *
      Спустя две недели домашний интеллэйд Генри Макензи известил о приходе гостя.
      - Кого это еще занесло сюда в такую рань? - ворчливо спросил хозяин. Привычка вставать спозаранок выработалась у него после обучения в Эфкосе. Однако из-за бессонной ночи он пребывал еще в состоянии дремоты. Решив, что утренний выпуск новостей отрезвит его, он, развалившись на своем любимом диване напротив массивного настенного экрана, безо всякого интереса уставился на него. Ресницы временами слипались, и Генри едва ли мог просмотреть хоть один репортаж целиком.
      - Гостья назвалась Гвендолин Белфорд, - сообщил Юджин. Это имя подействовало на Макензи как электрошок. Сон тотчас улетучился, и он застыл в замешательстве.
      - Скажи, что меня нет дома, - неожиданно решил он.
      - Не получится, я уже сообщил ей, что вы дома, и пропустил в фойе.
      - Вот балда! - выбранил его хозяин. Резко встал с дивана и,
      споткнувшись о предметы, разбросанные на полу, упал. - Разве я тебе разрешил впустить ее? - Он, пыхтя от злости, поднялся на ноги. Осмотрел гостиную и пришел в ужас. На поверхности журнального столика были разбросаны остатки еды и выпивки, оставшиеся после вчерашней пирушки. На полу и мягкой мебели валялась одежда его и двух гризеток, привезенных им домой из ночного клуба.
      - Вот дьявол! Надо же было ей явиться именно сегодня, - подбирая с
      пола женское белье, посетовал он на неожиданное обстоятельство. Прошел в спальню и, кинув одежду на пол, начал будить ночных бабочек.
      - Вставайте! Да просыпайтесь же вы! - теребил он спящих.
      - Милок, ты что, сдурел? Что ты разорался в такую рань?
      - Мы же с тебя деньги не берем за это время, так дай нам хотя бы
      выспаться, - жалобно заныла другая.
      - Здесь вам не курорт. Поднимайтесь, живо! Отоспитесь в своей конуре,
      - послышался звонок. - Не открывай пока дверь, - крикнул хозяин интеллэйду. - Ко мне пришла гостья.
      - А нам-то что с того? - разом спросили блудницы.
      - Сидите, как мыши. Услышу хоть малейший писк, задушу, так и знайте,
      - предупредил он и вбежал в ванную. Накинул на себя банный халат и, подставив голову под кран, намочил волосы. Схватил полотенце и, вытирая с лица воду, побежал к входной двери.
      - Открывай! - приказал он Юджину. Замок в двери щелкнул, и Макензи, приняв удивленное выражение лица, воскликнул:
      - Кого я вижу? Гвендолин, неужели это ты? Девушка была удивлена таким приветствием. Когда они расстались, она несправедливо обвинила его в убийстве любимой собаки. И полагала, что он будет недоволен ее появлением. Причиной ее прихода стало чувство раскаянья. Получив оповещение от международной службы безопасности о результатах расследования, где говорилось о невиновности Макензи, Гвендолин решила принести ему свои извинения. Генри в глубине души ждал этого дня (собственно, именно он и попросил Леонардо послать мисс Белфорд то самое оповещение и, позвонив ей, разъяснить исход расследования), но он никак не предполагал, что этот долгожданный визит произойдет в утренний час, да к тому же в такой неурочный момент.
      - Здравствуй, Генри, - монашески опустив свои горящие глаза, тихо
      произнесла визитерша. На Белфорд была белая летняя гофрированная юбочка и снежная полупрозрачная блузка с глубоким вырезом, подчеркивающим пышный бюст. Ноги были обуты в перламутровые сандалии с многочисленными ремешками. Роскошные распущенные волосы придавали ей неземное очарование.
      - Я пришла, чтобы.
      - Стоп-стоп, только не здесь, - заметив в коридоре своего ехидного
      соседа, резко прервал ее Генри. - Проходи, поговорим дома, - он пропустил девушку внутрь и строго взглянул на соседа, который, еще немного - и свернул бы себе шею от любопытства.
      - Вот ты даешь! Вчера двое, сегодня еще одна.. У тебя что, их целый
      гарем? Кажется, удача снова улыбнулась тебе. А?
      - Тебе-то что? - грубо ответил другой и захлопнул дверь. Белфорд прошла в гостиную и присмотрелась к окружающей обстановке. Интерьер комнаты поражал своими пестрыми сочными тонами и необычными формами. Здесь было просторно и уютно, красочно и свободно. Дизайн был подобран с таким профессионализмом, что попавший сюда человек не раздражался от избытка красочности, а наоборот, гамма цветов успокаивала и расслабляла.
      - Прекрасная квартира, Генри.
      - Спасибо. Присаживайся, - предложил хозяин и, посмотрев на хаос,
      царивший на столике, добавил: - Ты прости за этот кавардак. Вчера ко мне приходили друзья по работе, и я не успел еще прибраться.
      - Ничего-ничего, это я должна просить прощения за столь ранний
      визит. Надеюсь, я не разбудила тебя?
      - Нет-нет, я был в душе, - протирая полотенцем влажные волосы,
      сказал тот. Наступило молчание. Девушка что-то хотела сказать, но все не решалась. Она смущенно опустила голову и, наконец, заговорила.
      - Мой визит сюда связан с тем ужасным происшествием в Леоде. - из
      соседней комнаты послышался треск бьющегося стекла и говорившая, умолкнув, изумленно взглянула на стоящего рядом.
      - Это, наверное, мой кот что-то уронил, - солгал Генри. - Вечно
      учиняет погром.. Фразер, перестань ломать утварь в доме! - крикнул он мнимому коту, зная, что путаны в спальне поймут его. Он улыбнулся, чтобы скрыть свое волнение. - И о чем же ты говорила? Ах да! О том. о смерти Роджера, - уточнил он, и гостья побледнела.
      - Вчера ко мне звонил агент Баскони. Он сказал, что просмотрел записи
      и что ты. невиновен.
      - Ну и? - испытующе посмотрел он на нее. И тут опять послышался треск разбитого стекла и Макензи вознегодовал.
      - Да что это такое! Опять ты что-то разбил? Прости меня, Гвен..
      Посиди-ка тут минутку, я мигом. Посмотрю, что там стряслось, и вернусь. Генри в злобном припадке вбежал в спальню, чтобы, как обещал, придушить "мышат". Белфорд, простояв некоторое время в ожидании, устроилась в кресле и с интересом глянула на столик. Пока она изучала предметы в гостиной, в ванной комнате творилось нечто более занятное.
      - Что вы делаете в моей ванне? - прошипел хозяин, увидев двух путан в
      своей гидроламинарной ванне. На ванном столике стояла полупустая бутылка из-под шампанского, а пол был усеян осколками разбитых бокалов.
      - Прости, дорогой, мы не хотели шуметь, но, честное слово, во всем
      виноваты твои скользкие бокалы, а не мы.
      - Зачем вы полезли в ванну? Я ведь велел вам одеться.
      - Ну не привередничай ты так. Разве принять ванну - это
      преступление?
      - В своей квартире нет, а в моей да! - выпалил Макензи с жаром.
      Одевайтесь сейчас же! Второй раз я повторять не буду. Он вбежал обратно в спальню и, отыскав в шкафу бенжатиновые брюки и футболку, поспешно оделся.
      - Гвен, я подумал, может, мы сходим куда-нибудь?
      - Почему бы и нет, - услышал он голос за дверью.
      - Отлично! Тут невдалеке есть кафе, давай посидим там. Я сейчас
      высушу волосы и приду, - Генри подошел к зеркалу и принялся укладывать волосы. Пока он приводил себя в порядок, мисс Белфорд обнаружила на диване дамское белье, упущенное из виду Казановой. Она догадалась, что никаких друзей по работе не было, да и история с котом была выдумана. Это открытие рассердило девушку и в то же время расстроило, и она без лишних объяснений покинула квартиру.
      - Я уже закончил. Сейчас приду. еще минутку. - крикнул Генри,
      полагая, что посетительница в гостиной. - Как только я уйду, прождите несколько минут и выходите из квартиры. Смотрите, если еще что-нибудь разобьете или вздумаете умыкнуть, знайте, что я вас найду и убью, - пригрозил хозяин. Он вышел из ванной, и одна из женщин, показав ему вслед язык, недовольно выругалась, и самое приличное сказанное ею слово оказалось "скотина"! Когда Генри выбрался из спальни, он не обнаружил гостьи. Заметил на кресле одну из деталей женского белья и понял причину ухода девушки. Предположив, что та не могла далеко уйти, он, впопыхах, не успев обуться, выбежал следом за ней и заметил, как Белфорд села в лифт. Побежал туда, но не успел проскочить через двери.
      - Валенсия. то есть, Гвендолин. постой. не уходи. я все объясню..
      - ему ответила лишь тишина. Он вызвал кабинку второго лифта, спустился в фойе. Выбежал на улицу, но было уже поздно, Гвендолин ушла.
      * * *
      Спустя три месяца.
      - Ты отчего такой грустный, Генри? - спросил его Дисмас.Они сидели
      за праздничным столом у Брэстеда дома.
      - Я не грустный, просто устал. - Устал? От чего?
      - От всего. От своей работы, от своей жизни и даже от самого себя.
      - Что тебя не устраивает в работе?
      - Все! Мне надоело гнаться за каждым мерзавцем по всей галактике,
      противно стало перевоплощаться в какого-нибудь урода или дрянную шлюху и играть роль, как какой-то жалкий актеришка, да и образ этого Аллана Рейда стал мне ненавистен.
      - Да-а, видно, ты угодил в черную дыру, - пошутил друг.
      - Ни дыра, а дырища, и она настолько поглотила меня, что вряд ли я
      когда-нибудь смогу выбраться из нее.
      - Неужто все так плохо?
      - Да уж, хуже не бывает.
      - Знаешь, я думаю, все твои беды оттого, что ты одинок..
      - Да и твои оттого, что ты женат, - кивнув в сторону Идэн Брэстед,
      подхватил Генри слова друга.
      Напарник вздохнул настолько глубоко и жалобно, что Макензи показалось, будто в этот вздох тот захотел вложить всю тяжесть брачной жизни.
      - Вот поэтому-то я и предпочитаю оставаться холостяком, - понизив
      голос, сказал Генри. - Крепись, друг, еще с десяток лет, и ты укротишь эту дикую кошку.
      - Боюсь, как бы не случилось обратное.. Послышался звонок в дверь, и хозяйка пошла встречать гостей, пришедших на день рождения трехгодовалого Абеля Брэстеда.
      - Где же он? Уже пришли гости, а его все нет, - оглядываясь в поисках
      сына, посетовал Дисмас.
      - Иди встречай гостей, я схожу за ним, - предложил Генри и, выйдя из
      за стола, отправился в комнату мальчика.
      - Абель, что ты так долго? - спросил Макензи, войдя в детскую.
      - Я никуда не пойду, - сердито отозвался мальчуган.
      - Почему, малыш? Что тебя не устраивает?
      - Мои волосы. я никак не могу уложить их.
      - Посмотрим-ка, в чем тут проблема. Макензи присел на корточки возле мальчика и, взяв у него из рук гребешок, аккуратно причесал его кудрявые волосы.
      - Вот так-то лучше, - добродушно улыбнулся Генри, поглядев на сделанную
      работу в зеркало.
      - Спасибо, дядя Генри. Я бы сам никогда не справился, - Абель
      полагал, что Макензи был братом его отца, да и закадычные друзья воспринимали друг друга как кровные родственники.
      - Ты прямо как твой отец, нетерпеливый и вспыльчивый.. и такой же
      кудрявый...
      - Он тоже был кудрявым?
      - Да он и сейчас такой! - усмехнулся мужчина. - Помню, когда он был
      подростком, ему из за кудрей дали прозвище "кудрявый еж". Мальчик задорно рассмеялся.
      - Но ведь кучерявых ежей не бывает в природе. Почему же его так
      прозвали?
      - Он был колючим как еж, ни с кем не дружил и ходил постоянно
      лохматым, вот и получил такое прозвище. - Генри выдержал паузу. - Тебе понравился мой подарок?
      - Да, дядя. Он великолепен.. А что ты мне подаришь, когда я вырасту? Собеседник задумался.
      - Звездолет.
      - Настоящий звездолет?! - восторженно спросил ребенок.
      - Самый настоящий и самый лучший!
      - А что ты тогда подаришь Юстасу?
      - Ничего.
      - Почему? - обиженно спросил племянник.
      - Потому, что я его не знаю.
      - Как, дядя?! Ты не знаешь своего сына?
      - Кого-кого? С чего это ты решил, что моего сына, если, конечно, он
      будет, назовут Юстасом?
      - Мне так папа сказал.
      - Не знал, что твой папочка стал прорицателем.
      - Снова злословишь за моей спиной? - В дверях показался хозяин дома.
      - Папа, я уже готов. - Мальчик побежал к отцу.
      - Иди к детям, - велел тот. - Пойдем, Генри, я познакомлю тебя с
      гостями.
      - А разве за прошедшие годы я не узнал их всех?
      - Приехала кузина Идэн. Ты с ней еще не знаком.
      - Хорошенькая?
      - Просто отпад.
      - Ну, тогда скорее знакомь нас. Друзья вышли к гостям, и хозяин подвел Макензи к прелестной девушке лет двадцати, в белом нарядном платье. Она разговаривала с именинником.
      - Спасибо за подарок, тетя.
      - Не за что, Абель, - сказала гостья. Она встретилась взглядом с Генри и замерла в растерянности. Молодой человек был поражен не меньше нее.
      - Кузина, позволь представить тебе Генри Макензи, моего лучшего друга,
      вернее будет сказать, старшего брата. Девушка смущенно улыбнулась и протянула руку.
      - Очень приятно, Гвендолин Белфорд, - представилась она, сделав
      вид, что впервые видит Генри. Тот, в свою очередь, поняв, что не стоит при всех афишировать свои отношения, также сделал вежливое выражение лица.
      - Взаимно, - пожав ей руку, поприветствовал тот. Шумный праздник, на котором большинство были сверстники-друзья Абеля, завершился, и гости с детьми разъехались по домам. Остался только узкий круг гостей, в числе которых был Генри, две кузины и родной брат Идэн. Уложив именинника спать, они за бутылкой доброго шотландского виски беседовали на различные темы. Алкоголь заиграл у них в крови, и разговор поменял оттенок. Морис, шурин Дисмаса, своими бесконечными анекдотами развлекал собравшихся. Он болтал без умолку, и чем больше прикладывался к бутылке, тем безудержнее и неуместнее получались отпускаемые им шутки. Всем в этой компании было весело, кроме Генри. Он сидел угрюмый и отчужденный от общества. Изредка улыбался, притворяясь, что ему смешно, а в остальное время, уставившись отрешенным взглядом на стакан, вертел его в руке.
      - Ты сегодня сам не свой. Что с тобой, Генри? - заметив
      подавленность друга, поинтересовался Брэстед. - Ничего, все в норме.
      - Нет, я же вижу, тебя что-то беспокоит.
      - Может, виски у тебя не крепкий? - спросил шурин Дисмаса. Не
      дожидаясь, пока тот ответит на его вопрос, Морис обратился к сидящей рядом.- Знаешь, Гвен, если бы скотч был крепким, то, поверь мне, этот рыжий молчун такое бы тут творил! Ято его знаю уже несколько лет и прекрасно знаком с его неукротимым языком. Как выпьет лишнее, так и городит всякую чушь.
      - Анекдоты рассказывает? - подтрунила Гвендолин.
      - Да что там рассказывает, он их сам на ходу сочиняет, а потом как
      возьмется долбить философский камень, так уши вянут от всей этой премудрости.
      - Правда? Тогда отчего же он сегодня так молчалив? - с любопытством
      поинтересовалась мисс Белфорд.
      - Хорошо еще, что он вообще сегодня среди нас, - вставил свое слово
      Дисмас. - Представляешь, Гвен, примерно четыре месяца назад на него напала собака и искусала его до полусмерти. - Эти слова заставили девушку побледнеть.
      - Хватит молоть чепуху, Дисмас. Ты все преувеличиваешь.
      - Понимаю, друг мой, что эта тема тебе неприятна, но я обязан
      рассказать эту историю, решительно промолвил Брэстед, стукнув по столу кулаком.
      - Мисс Белфорд это не интересно, да и рассказывать-то, собственно
      говоря, нечего.
      - Как это нечего? - возмутился подвыпивший хозяин. - Ты чуть не
      погиб! Мастифф же мог убить тебя.
      - Да что ты говоришь? Не ври! Никогда не поверю этому! - с насмешкой
      воскликнул Морис.
      - Говорю тебе, это чистая правда! После того как эта псина чуть
      было не перегрызла ему глотку, Генри целую неделю кряхтел и пыхтел, как испорченный старый паровоз, - заверял Дисмас с серьезным видом. Его сравнение показалось всем смешным, и они залились хохотом, за исключением Генри и Гвендолин. Взгляды их встретились, и девушка разглядела в его глазах укоризну. О, эти глаза! Они выражали дикость души и неукротимый нрав. Из-за насмешек собравшихся их окутала тяжелая злоба. Макензи было трудно переносить насмешки, хотя он сам никогда не был жалостлив с другими людьми. И теперь настал черед окружающих потешаться над ним, а виновницей этого была она Гвендолин, та, которая уже несколько месяцев занимала его мысли и мечты. Чувства, испытываемые Генри, были для него новыми, необъяснимыми, жгучими, а временами и пугающими. Он не знал, как истолковать их, не мог забыть, и был не в силах отречься от этой волны ощущений и переживаний. Сидя напротив Гвендолин, он не сводил с нее глаз, да и она не могла оторвать взгляда от него под действием гипнотического прессинга. "Ты и только ты виновата во всем этом!" - будто бы говорили его глаза. И Белфорд, уловив его мысленный импульс, действительно начала чувствовать себя виновной. Отвела взгляд, стараясь не смотреть на него. Однако сколько она ни пыталась отвлечь себя разговорами, грустные глаза сидящего напротив приковывали к себе внимание. "Нет, я не виновна", - словно ответили ее глаза на молчаливый укор. "Зачем ты так ненавидишь меня?" - осудил Макензи взглядом. "Нет, это не так. Я не испытываю к тебе ненависти." - оправдывающе взглянула та. "Тогда почему же ты так жестока ко мне?" Белфорд отвела взгляд, больше не желая продолжать сей безмолвный разговор. Макензи вновь поймал ее взор, она сказала лишь одно: "Уходи!". Поклонник все понял, и это огорчило его.
      - Куда ты? - заметив, как друг вышел из-за стола, спросил хозяин.