Я радостно отправился домой
      Мой педагог последовал за мной.
      53
      Я тотчас лег и, будто утомленный,
      Закрыл глаза, но долго он ходил
      Пред зеркалом, наморща лоб ученый,
      И свой вакштаф торжественно курил;
      Но наконец снял фрак и панталоны,
      В постелю влез и свечку погасил.
      Должно быть, он заснул довольно сладко,
      Меня ж трясла и била лихорадка.
      54
      Но время шло, и вот гостям пора
      Настала разъезжаться. Понял это
      Я из того, что стали кучера
      Возиться у подъезда; струйки света
      На потолке забегали; с двора
      Последняя отъехала карета,
      И в доме стихло все. Свиданья ж срок
      Читатель помнит - был еще далек.
      55
      Теперь я должен - но не знаю, право,
      Как оправдать себя во мненье дам?
      На их участье потерял я право,
      На милость их судьбу свою отдам!
      Да, добрая моя страдает слава:
      Как вышло то - не понимаю сам,
      Но, в ожиданье сладостного срока,
      Я вдруг заснул постыдно и глубоко.
      56
      Что видел я в том недостойном сне,
      Моя лишь смутно память сохранила,
      Но что ж могло иное сниться мне,
      Как не она, кем сердце полно было?
      Уставшая скучать на полотне,
      Она меня забвением корила,
      И стала совесть так моя тяжка,
      Что я проснулся, словно от толчка.
      57
      В раскаянье, в испуге и в смятенье,
      Рукой неверной спичку я зажег;
      Предметов вдруг зашевелились тени,
      Но, к счастью, спал мой крепко педагог;
      Я в радостном увидел удивленье,
      Что не прошел назначенный мне срок:
      До трех часов - оно, конечно, мало
      Пяти минут еще недоставало.
      58
      И поспешил скорей одеться я,
      Чтоб искупить поступок непохвальный;
      Держа свечу, дыханье притая,
      Тихонько вышел я из нашей спальной;
      Но голова кружилася моя,
      И сердца стук мне слышался буквально,
      Пока я шел чрез длинный комнат ряд,
      На зеркала бояся бросить взгляд.
      59
      Знал хорошо я все покои дома,
      Но в непривычной тишине ночной
      Мне все теперь казалось незнакомо;
      Мой шаг звучал как будто бы чужой,
      И странно так от тени переломы
      По сторонам и прямо надо мной
      То стлалися, то на стену всползали
      Стараясь их не видеть, шел я дале.
      60
      И вот уже та роковая дверь
      Единый шаг - судьба моя решится,
      Но что-то вдруг нежданное теперь
      Заставило меня остановиться.
      Читатель-друг, ты верь или не верь
      Мне слышалось: "Не лучше ль воротиться?
      Ты не таким из двери выйдешь той,
      Каким войдешь с невинной простотой".
      61
      То ангела ль хранителя был голос?
      Иль тайный страх мне на ухо шептал?
      Но с oпасеньем страсть моя боролась,
      А ложный стыд желанье подстрекал.
      "Нет!- я решил - и на затылке волос
      Мой поднялся,- прийти я обещал!
      Какое там ни встречу испытанье,
      Мне честь велит исполнить обещанье!"
      62
      И повернул неверною рукою
      Замковую я ручку. Отворилась
      Без шума дверь: был сумрачен покой,
      Но бледное сиянье в нем струилось;
      Хрустальной люстры отблеск голубой
      Мерцал в тени, и тихо шевелилась
      Подвесок цепь, напоминая мне
      Игру росы на листьях при луне.
      63
      И был ли то обман воображенья
      Иль истина - по залу пронеслось
      Как свежести какой-то дуновенье,
      И запах мне почувствовался роз.
      Чудесного я понял приближенье,
      По телу легкий пробежал мороз,
      Но превозмог я скоро слабость эту
      И подошел с решимостью к портрету.
      64
      Он весь сиял, как будто от луны;
      Малейшие подробности одежды,
      Черты лица все были мне видны,
      И томно так приподымались вежды,
      И так глаза казалися полны
      Любви и слез, и грусти и надежды,
      Таким горели сдержанным огнем,
      Как я еще не видывал их днем.
      65
      Мой страх исчез. Мучительно-приятно
      С томящей негой жгучая тоска
      Во мне в один оттенок непонятный
      Смешалася. Нет в мире языка
      То ощущенье передать; невнятно
      Мне слышался как зов издалека,
      Мне словно мир провиделся надзвездный
      И чуялась как будто близость бездны.
      66
      И думал я: нет, то была не ложь,
      Когда любить меня ты обещала!
      Ты для меня сегодня оживешь
      Я здесь - я жду - за чем же дело стало?
      Я взор ее ловил - и снова дрожь,
      Но дрожь любви, по жилам пробегала,
      И ревности огонь, бог весть к кому,
      Понятен стал безумью моему.
      67
      Возможно ль? как? Недвижна ты доселе?
      Иль взоров я твоих не понимал?
      Иль, чтобы мне довериться на деле,
      Тебе кажусь ничтожен я и мал?
      Иль я ребенок? Боже! Иль ужели
      Твою любовь другой себе стяжал?
      Кто он? когда? и по какому праву?
      Пускай придет со мною на расправу!
      68
      Так проходил, средь явственного сна,
      Все муки я сердечного пожара...
      О бог любви! Ты молод, как весна,
      Твои ж пути как мирозданье стары!
      Но вот как будто дрогнула стена,
      Раздался шип - и мерных три удара,
      В ночной тиши отчетисто звеня,
      Взглянуть назад заставили меня.
      69
      И их еще не замерло дрожанье,
      Как изменился вдруг покоя вид:
      Исчезли ночь и лунное сиянье,
      Зажглися люстры; блеском весь облит,
      Казалось, вновь, для бала иль собранья,
      Старинный зал сверкает и горит,
      И было в нем - я видеть мог свободно
      Всe так свежо и вместе старомодно.
      70
      Воскресшие убранство и красу
      Минувших дней узнал я пред собою;
      Мой пульс стучал, как будто бы несу
      Я кузницу в груди; в ушах с прибою
      Шумела кровь; так в молодом лесу
      Пернатых гам нам слышится весною;
      Так пчел рои, шмелям гудящим в лад,
      В июльский зной над гречкою жужжат.
      71
      Что ж это? сон? и я лежу в постеле?
      Но нет, вот раму щупает рука
      Я точно здесь - вот ясно проскрипели
      На улице полозья... С потолка
      Посыпалася известь; вот в панели
      Как будто что-то треснуло слегка...
      Вот словно шелком вдруг зашелестило...
      Я поднял взор - и дух мне захватило.
      72
      Все в том же положении, она
      Теперь почти от грунта отделялась;
      Уж грудь ее, свечьми озарена,
      По временам заметно подымалась;
      Но отрешить себя от полотна
      Она вотще как будто бы старалась,
      И ясно мне все говорило в ней:
      О, захоти, о, захоти сильней!
      73
      Все, что я мог сосредоточить воли,
      Все на нее теперь я устремил
      Мой страстный взор живил ее все боле,
      И видимо ей прибавлялось сил;
      Уже одежда зыблилась, как в поле
      Под легким ветром зыблется ковыль,
      И все слышней ее шуршали волны,
      И вздрагивал цветов передник полный.
      74
      "Еще, еще! хоти еще сильней!"
      Так влажные глаза мне говорили;
      И я хотел всей страстию моей
      И от моих, казалося, усилий
      Свободнее все делалося ей
      И вдруг персты передник упустили
      И ворох роз, покоившийся в нем,
      К моим ногам посыпался дождем.
      75
      Движеньем плавным платье расправляя,
      Она сошла из рамы на паркет;
      С террасы в сад, дышать цветами мая,
      Так девушка в шестнадцать сходит лет;
      Но я стоял, еще не понимая,
      Она ли то передо мной иль нет,
      Стоял, немой от счастья и испуга
      И молча мы смотрели друг на друга.
      76
      Когда бы я гвардейский был гусар
      Или хотя полковник инженерный,
      Искусно б мой я выразил ей жар
      И комплимент сказал бы ей примерный;
      Но не дан был развязности мне дар,
      И стало так неловко мне и скверно,
      Что я не знал, стоять или шагнуть,
      А долг велел мне сделать что-нибудь.
      77
      И, мой урок припомня танцевальный,
      Я для поклона сделал два шага;
      Потом взял вбок; легко и натурально
      Примкнулась к левой правая нога,
      Отвисли обе руки вертикально,
      И я пред ней согнулся как дуга.
      Она ж, как скоро выпрямил я тело,
      Насмешливо мне до полу присела.
      78
      Но между нас, теперь я убежден,
      Происходило недоразуменье,
      И мой она классический поклон,
      Как видно, приняла за приглашенье
      С ней танцевать. Я был тем удивлен,
      Но вывести ее из заблужденья
      Мешала мне застенчивость моя,
      И руку ей, конфузясь, подал я.
      79
      Тут тихо, тихо, словно издалека,
      Послышался старинный менуэт:
      Под говор струй так шелестит осока,
      Или, когда вечерний меркнет свет,
      Хрущи, кружась над липами высоко,
      Поют весне немолчный свой привет,
      И чудятся нам в шуме их полета
      И вьолончеля звуки и фагота.
      80
      И вот, держася за руки едва,
      В приличном друг от друга расстоянье,
      Под музыку мы двинулись сперва,
      На цыпочках, в торжественном молчанье.
      Но, сделавши со мною тура два,
      Она вдруг стала, словно в ожиданье,
      И вырвался из свежих уст ея
      Веселый смех, как рокот соловья.
      81
      Поступком сим обиженный немало,
      Я взор склонил, достоинство храня,
      "О, не сердись, мой друг,- она сказала,
      И не кори за ветреность меня!
      Мне так смешно! Поверь, я не встречала
      Tаких, как ты, до нынешнего дня!
      Ужель пылал ты страстью неземною
      Лишь для того, чтоб танцевать со мною?"
      82
      Что отвечать на это - я не знал,
      Но стало мне невыразимо больно:
      Чего ж ей надо? В чем я оплошал?
      И отчего она мной недовольна?
      Не по ее ль я воле танцевал?
      Так что же тут смешного? И невольно
      Заплакал я, ища напрасно слов,
      И ненавидеть был ее готов.
      83
      Вся кровь во мне кипела, негодуя,
      Но вот нежданно, в этот самый миг,
      Меня коснулось пламя поцелуя,
      К моей щеке ее примкнулся лик;
      Мне слышалось: "Не плачь, тебя люблю я!"
      Неведомый восторг меня проник,
      Я обмер весь - она же, с лаской нежной,
      Меня к груди прижала белоснежной.
      84
      Мои смешались мысли. Но не вдруг
      Лишился я рассудка и сознанья:
      Я ощущал объятья нежных рук
      И юных плеч живое прикасанье;
      Мне сладостен казался мой недуг,
      Приятно было жизни замиранье,
      И медленно, блаженством опьянен,
      Я погрузился в обморок иль сон...
      85
      Не помню, как я в этом самом зале
      Пришел в себя - но было уж светло;
      Лежал я на диване; хлопотали
      Вокруг меня родные; тяжело
      Дышалось мне, бессвязные блуждали
      Понятья врозь; меня - то жаром жгло,
      То вздрагивал я, словно от морозу,
      Поблекшую рука сжимала розу...
      86
      Свиданья был то несомненный след
      Я вспомнил ночь - забилось сердце шибко,
      Украдкою взглянул я на портрет:
      Вкруг уст как будто зыблилась улыбка,
      Казался смят слегка ее букет,
      Но стан уже не шевелился гибкий,
      И полный роз передник из тафты
      Держали вновь недвижные персты.
      87
      Меж тем родные - слышу их как нынe
      Вопрос решали: чем я занемог?
      Мать думала - то корь. На скарлатине
      Настаивали тетки. Педагог
      С врачом упорно спорил по-латыне,
      И в толках их, как я расслышать мог,
      Два выраженья часто повторялись:
      Somnambulus и febris cerebralis...4
      ______________
      1 Бесформенное (нем.).- Ред.
      2 Кто хочет, тот может? (нем.).- Ред.
      3 Вещь в себе (нем.).- Ред.
      4 Лунатик и мозговая горячка (лат.).- Ред.
      Зима 1872-oсень 1873
      ДРАКОН
      РАССКАЗ XII ВЕКА. (С ИТАЛЬЯНСКОГО.)
      Посвящается Я. П. Полонскому
      1
      В те дни, когда на нас созвездье Пса
      Глядит враждебно с высоты зенита,
      И свод небес как тяжесть оперся
      2
      На грудь земли, и солнце, мглой обвито,
      Жжет без лучей, и бегают стада
      С мычанием, ища от мух защиты,
      3
      В те дни любил с друзьями я всегда
      Собора тень и вечную прохладу,
      Где в самый зной дышалось без труда
      4
      И где нам был, средь отдыха, отрадой
      Разнообразной живописи вид
      И полусвет, не утомлявший взгляда.
      5
      Одна купель близ входа там стоит,
      Старинная, из камня иссечена,
      Крылатым столб чудовищем обвит.
      6
      Раз, отдыхом и тенью освежены,
      Друзья купель рассматривали ту
      И чудный столб с изгибами дракона.
      7
      Хвалили все размеров красоту
      И мастера затейную работу;
      Но я сказал: "Я вымыслов не чту;
      8
      Меня смешит ваятеля забота
      Такую ложь передавать резцом",
      И потрунить взяла меня охота.
      9
      Тут некий муж, отмеченный рубцом,
      Дотоль стоявший молча возле двери,
      Ко мне со строгим подошел лицом:
      10
      "Смеешься ты, художнику не веря,
      Так он сказал,- но если бы, как я,
      Подобного ты в жизни встретил зверя,
      11
      Клянусь, прошла веселость бы твоя!"
      Я ж отвечал: "Тебе я не в досаду
      Сказал, что думал, мысли не тая;
      12
      Но если впрямь такого в жизни гада
      Ты повстречал, то (коль тебе не в труд),
      Пожалуй, нам все расскажи по ряду!"
      13
      И начал он: "В Ломбардии зовут
      Меня Арнольфо. Я из Монцы родом,
      И оружейник был до наших смут;
      14
      Когда ж совет в союз вошел с народом,
      Из первых я на гибеллинов встал
      И не одним горжусь на них походом.
      15
      Гиберто Кан стяг вольности держал;
      То кондотьер был в битвах знаменитый,
      Но близ Лугано, раненый, он пал.
      16
      Враги, наш полк преследуя разбитый,
      Промчались мимо; и с вождем лишь я
      Для помощи остался и защиты.
      17
      "Арнольфо,- мне сказал он,- смерть моя
      Сейчас придет,- тебя ж надеждой рая
      Молю: спеши в Кьявенну; пусть друзья
      18
      Ведут войска, минуты не теряя;
      Они врасплох застанут вражью рать",
      И перстень свой в залог он, умирая,
      19
      Мне передал. Я времени терять
      Не много мог, чтобы исполнить дело,
      И, в помощь взяв господню благодать,
      20
      А мертвое плащом покрывши тело,
      Проведать шел, где отдохнут враги
      И много ли из наших уцелело?
      21
      Шум сечи смолк, и вороны круги
      Над трупами уже чертили с криком
      Как за собой услышал я шаги.
      22
      То Гвидо был. Ко мне с беспечным ликом
      За повод вел он сильного коня,
      Им взятого в смятенье том великом.
      23
      Учеником жил прежде у меня
      Он в мастерской, и ныне, после боя,
      Меня нашел, любовь ко мне храня.
      24
      Когда ж узнал, послание какое
      Вождем убитым мне поручено,
      Идти к друзьям он вызвался со мною.
      25
      Я, преданность ценя его давно,
      Тому был рад и думал: вместе оба
      Вернее мы достигнем цели - но,
      26
      Когда бы знал, как близко нас ко гробу
      Он подведет отвагой молодой,
      Его любви я предпочел бы злобу.
      27
      Я был верхом; он следовал пешой;
      Нерадостен был путь, и не веселье
      Моей владело сумрачной душой.
      28
      В стране кьявеннской не бывал досель я,
      Но Гвидо был. И, ведомых путей
      С ним избегая, в тесное ущелье
      29
      Свернули мы, где солнечных лучей
      Не пропускали тени вековые,
      Навстречу ж нам, шумя, бежал ручей.
      30
      Лишь тут снял шлем с усталой головы я,
      И в отдаленье ясно услыхал,
      Как колокол звонил к "Ave Maria"(*).
      31
      И тяжело средь этих мрачных скал,
      И душно так, как бы в свинцовом скрине,
      Мне сделалось. "О Гвидо,- я сказал,
      32
      Недоброе предчувствие мне ныне
      Сжимает грудь: боюся, что с пути
      Собьемся мы тут, в каменной пустыне!"
      33
      "Маэстро,- мне ответил он,- прости;
      Сюда свернув, ошибся я немного,
      Иным ущельем было нам идти!"
      34
      И прежнюю отыскивать дорогу
      Пустились мы; но, видно, взять у нас
      Рассудок наш угодно было богу:
      35
      Куда ни направлялись, каждый раз
      Ущелье мы, казалось, видим то же,
      Их различать отказывался глаз,
      36
      Так меж собой они все были схожи:
      Такая ж темь; такой же в ней ручей
      Навстречу нам шумел в гранитном ложе;
      37
      И чем мы путь искали горячей,
      Тем боле мы теряли направленье;
      Без отдыха и не сомкнув очей,
      38
      Бродили мы всю ночь в недоуменье;
      Когда ж, для нас незримая, заря
      На высотах явила отраженье,
      39
      "Довольно нам,- сказал я,- рыскать зря!
      Взойдем сперва на ближнюю вершину,
      Чтоб местность обозреть". Так говоря,
      40
      Сошел с коня я. К дикому ясмину
      Его за повод Гвидо привязал,
      И, брони сняв, мы темную долину
      41
      Покинули. Держась за ребра скал,
      Мы лезли вверх и лишь на полдороги,
      Среди уступа, сделали привал.
      42
      От устали мои дрожали ноги;
      Меж тем густой, поднявшися, туман
      Долину скрыл и горные отроги.
      43
      И стал я думать, грустью обуян:
      "Нет, не поспеть мне вовремя в Кьявенну
      И не повесть друзей на вражий стан!"
      44
      В тумане тут, мне показалось, стену
      Зубчатую увидел я. Она,
      Согнутая во многие колена,
      45
      С крутой скалы спускалася до дна
      Ущелия, наполненного мглою,
      И им была от нас отделена.
      46
      "Друг,- я сказал.- ты с этою страною
      Давно знаком; вглядись и распознай:
      Какой я замок вижу предо мною?"
      47
      А он в ответ: "Мне ведом этот край,
      Но замка нет отсюда до Кьявенны
      Ни одного. Обмануты мы, чай,
      48
      Игрой тумана. Часто перемены
      Он странные являет между гор
      И создает то башни в них, то стены".
      49
      Так он ко мне. Но, устремив мой взор
      Перед собой, я напрягал вниманье,
      Туман же все редел с недавних пор;
      50
      И только он рассеялся - не зданье
      Нам показал свободный солнца свет,
      Но чудное в утесе изваянье:
      51
      Что я стеной считал, то был хребет
      Чудовища, какому и примера,
      Я полагал, среди живущих нет.
      52
      И я, глазам едва давая веру,
      Ко Гвидо обратился: "Должен быть
      Сей памятник, столь дивного размера,
      53
      Tебе известен; он, конечно, нить
      Нам в руки даст, чтоб выбраться отсюда,
      Спеши ж по нем наш путь сообразить!"
      54
      Но он в ответ: "Клянусь, сего я чуда
      Не знал досель, и никогда о нем
      Не слыхивал от здешнего я люда.
      55
      Не христианским, думаю, резцом
      Зверь вытесан. Мы древнего народа
      Узнаем труд, коль ближе подойдем".
      56
      "А не могла ль,- заметил я,- природа
      Подобие чудовища создать,
      Как создает она иного рода
      57
      Диковины?" Но только лишь сказать
      Я то успел, сам понял, сколь напрасна
      Такая мысль. Не случая печать
      58
      Являли члены гадины ужасной,
      Но каждая отчетливо в ней часть
      Изваяна рукой казалась властной:
      59
      Сомкнутая, поднявшись, щучья пасть
      Ждала как будто жертвы терпеливо,
      Чтоб на нее, отверзшися, напасть;
      60
      Глаза глядели тускло и сонливо;
      На вытянутой шее поднята,
      Костлявая в зубцах торчала грива;
      61
      Скрещенные вдоль длинного хребта,
      Лежали, в складках, кожаные крылья;
      Под брюхом лап виднелася чета.
      62
      Спинных чешуй казалось изобилье
      Нескладной кучей раковин морских
      Иль старой черепицей, мхом и пылью
      63
      Покрытою. А хвост, в углах кривых,
      Терялся в темной бездне. И когда бы
      Я должен был решить: к числу каких
      64
      Тот зверь пород принадлежит, то я бы
      Его крылатой щукою назвал
      Иль помесью от ящера и жабы.
      65
      И сам себя еще я вопрошал:
      К чему мог быть тот памятник воздвигнут
      Как вдруг от страшной мысли задрожал:
      66
      Внезапным опасением постигнут,
      "А что,- сказал я,- если этот зверь
      Не каменный, но адом был изрыгнут,
      67
      Чтоб за грехи нас наказать? Поверь,
      Коль гвельфов он, имперцам на потеху,
      Прислан терзать - он с нас начнет теперь!"
      68
      Но, ветрено предавшись Гвидо смеху,
      "Немного же,- сказал,- получит ад
      От своего создания успеху!
      69
      Смотри, как смирно ласточки сидят
      На голове недвижной, а на гриве
      Чирикает веселых пташек ряд
      70
      Ужели их мы будем боязливей?
      Смотри еще: со цветом этих скал
      Цвет идола один; не схожей в ниве
      71
      Две полосы!" И громко продолжал
      Смеяться он, как вдруг внизу тревожно
      Наш конь, к кусту привязанный, заржал;
      72
      И видеть нам с уступа было можно,
      Как бился он на привязи своей,
      Подковами взметая прах подножный.
      73
      Я не сводил с чудовища очей,
      Но жизии в нем не замечал нимало
      Когда внезапно, молнии быстрей,
      74
      Из сжатых уст, крутясь, явилось жало,
      Подобное мечу о двух концах,
      На воздухе мелькая, задрожало
      75
      И спряталось. Невыразимый страх
      Мной овладел. "Бежим,- сказал я,- Гвидо,
      Бежим, пока мы не в его когтях!"
      76
      Но, робости не показав и вида,
      "Ты знаешь сам, маэстро,- молвил он,
      Какая то для ратника обида
      77
      Была бы, если б, куклой устрашен,
      Он убежал. Я ж об заклад пoбьюся,
      Что наяву тебе приснился сон;
      78
      Взгляни еще на идола, не труся:
      Изваянный то зверь, а не живой,
      И доказать я то тебе беруся!"
      79
      Тут, камень взяв, он сильною рукой
      С размаха им пустил повыше уха
      В чудовище. Раздался звук такой,
      80
      Так резко брякнул камень и так сухо,
      Как если бы о кожаный ты щит
      Хватил мечом. Тут втягиваться брюхо
      81
      Его как будто стало. Новый вид
      Глаза прияли, тусклые дотоле:
      Казалось - огнь зеленый в них горит.
      82
      Меж тем, сжимаясь медленно все боле,
      Стал подбираться к туловищу хвост,
      Тащась из бездны словно поневоле.
      83
      Крутой хребет, как через реку мост,
      Так выгнулся, и мерзостного гада
      Еще страшней явился страшный рост.
      84
      И вот глаза зардели, как лампады,
      Под тяжестью ожившею утес
      Затрепетал - и сдвинулась громада
      85
      И поползла... Мох, травы, корни лоз,
      Все, что срастись с корой успело змея,
      Все выдернув, с собою он понес.
      86
      Сырой землей запахло; мы ж, не смея
      Дохнуть, лежали ниц, покуда он
      Сползал с высот, чем дале, тем быстрее;
      87
      И слышался под ним такой же стон,
      Как если с гор, на тормозе железном,
      Съезжал бы воз, каменьем нагружен.
      88
      Ответный гул по всем пронесся безднам,
      И не могло нам в мысль уже прийти
      Искать спасенья в бегстве бесполезном.
      89
      Равно ж как тормоз на своем пути
      Все боле накаляется от тренья,
      Так, где дракон лишь начинал ползти,
      90
      Мгновенно сохли травы и коренья,
      И дымный там за ним тащился след,
      И сыпался гранит от сотрясенья.
      91
      "О Гвидо, Гвидо, сколько новых бед
      Навлек на край неверьем ты упорным!"
      Так я к нему; а Гвидо мне в ответ:
      92
      "Винюся я в моем поступке вздорном,
      Но вон, смотри: там конь внизу бежит,
      За ним же змей ущельем вьется горным!"
      93
      Плачевный тут представился нам вид:
      Сорвавшийся с поводьев, устрашенный,
      Предсмертной пеной белою покрыт,
      94
      Наш конь скакал, спасаясь от дракона,
      Скакал во всю отчаянную прыть,
      И бились о бока его стремена.
      95
      Но чудище, растянутое в нить,
      Разинутою пастью норовило
      Как бы ловчей бегущего схватить;
      96
      И вот оно, нагнав его, схватило
      За самую за холку поперек
      И со седлом и сбруей проглотило,
      97
      Как жаба муху. Судороги ног
      Лишь видели мы в пасти на мгновенье
      И конь исчез. Едва дышать я мог,
      98
      Столь сильное на сердце впечатленье
      То зрелище мне сделало. А там,
      В ущелье, виться продолжали звенья
      99
      Змеиного хребта, и долго нам
      Он виден был, с своею гривой странной,
      Влекущийся по камням и кустам,
      100
      Свое меняя место беспрестанно,
      То исчезая в темной глубине,
      То вновь являясь где-нибудь нежданно.
      101
      И Гвидо, обращаяся ко мне,
      Сказал: "Когда б я, столько виноватый,
      Но столь в своей раскаянный вине,
      102
      Смел дать совет: мы, времени без траты,
      Должны уйти туда, на выси гор,
      Где дружелюбно будем мы прияты
      103
      От камнетесов, что с недавних пор
      Выламывают мрамор, из него же
      В Кьявенне новый строится собор;
      104
      А змей, по мне, не на вершинах ложе,
      Но близ долин скорее изберет,
      Где может жить, вседневно жертвы множа".
      105
      Я юноше доверился, и вот
      Карабкаться мы кверху стали снова
      И в полдень лишь достигли до высот.
      106
      Нигде кругом жилища никакого
      Не видно было. Несколько озер
      Светилося, одно возле другого;
      107
      Ближайшее на полускате гор
      Раскинулось, пред нами недалеко;
      Когда же вниз отвесно пал наш взор,
      108
      У наших ног, как в ендове глубокой,
      Узнали мы поляну, где вчера
      Нас жеребий войны постиг жестокий,
      109
      И поняли мы тут, что до утра
      Всю ночь мы вкруг побоища плутали.
      Пока нас тьмы морочила пора.
      110
      Разбросаны, внизу еще лежали
      Тела друзей и кони между них
      Убитые. Местами отблеск стали
      111
      Отсвечивал меж злаков полевых,
      И сытые сидели птицы праздно
      На кучах тел и броней боевых.
      112
      Вдруг крик меж них поднялся несуразный,
      И началось маханье черных крыл
      И перелет тревожный. Безобразный
      113
      То змей от гор извивы к ним влачил
      И к полю полз, кровь издали почуя.
      Тут жалости мне передать нет сил,
      114
      Объявшей нас, и слов не нахожу я
      Сказать, какой нам холод сердце сжал,
      Когда пришлось, бессильно негодуя,
      115
      Смотреть, как он немилосердно жрал
      Товарищей и с ними, без разбора,
      Тела коней издохших поглощал
      116
      Иль, вскинув пасть, стремительно и скоро
      Хватал ворон крикливых на лету,
      За трупы с ним не прерывавших спора.
      117
      Картину я когда припомню ту,
      Набросить на нее хотел бы тень я,
      Но в прежнем все стоит она свету!
      118
      В нас с ужасом мешалось омерзенье,
      Когда над кровью скорчившийся змей,
      Жуя тела, кривился в наслажденье;
      119
      И с чавканьем зубастых челюстей
      В безветрии к нам ясно долетали
      Доспехов звяк и хрупанье костей.
      120
      Между людьми на свете есть едва ли,
      Кто бы такое горе ощутил,
      Как в этот час мы с Гвидо ощущали.
      121
      И долго ль зверь бесчестье наносил
      Телам, иного ждавшим погребенья,
      Не ведаю. С утра лишенный сил,
      122
      На землю я упал в изнеможенье,
      И осенил меня глубокий сон,
      И низошло мне на душу забвенье.
      123
      Когда, рукою Гвидо разбужен,
      Я поднялся, в долинах уж стемнело,
      На западе ж багровый небосклон
      124
      Пылал пожаром. Озеро горело
      В полугоре, как в золотом огне,
      И обратился к другу я несмело:
      125
      "В какой, скажи, о Гвидо, мы стране?
      Какое с нами горе иль обида
      Случилися? Скажи мне все, зане
      126
      В моей душе звучит как панихида,
      Но в памяти нет мысли ни одной!"
      И прежде, чем успел ответить Гвидо,
      127
      Я вспомнил все: с имперцами наш бой,
      И смерть вождя, и бегство от дракона.
      "Где он?- вскричал я,- где наш недруг злой?
      128
      Нам от него возможна ль оборона?
      Иль нам бежать в ущелий тесноту
      И спрятаться во глубь земного лона?"
      129
      Но Гвидо, палец приложа ко рту,
      "Смотри,- шепнул мне с видом oпасенья,
      Смотри сюда, на эту высоту!"
      130
      И, следуя руки его движенью,
      Страшилище я снова увидал,
      Как, медленно свои вращая звенья,
      131
      Оно всползало, меж померкших скал,
      На верх одной, от прочих отделенной,