Тангви путники достигли в середине января. Такое вправду нечасто доводилось увидеть — вольготно раскинувшиеся в долине кварталы с широкими улицами, обилием площадей и садов занимали огромное пространство. Снаружи город не окружала ни стена, ни даже частокол. Из укреплений имелась одна старинная и изрядно обветшавшая крепость — бывший королевский дворец. Теперь там располагалась тюрьма, в то время как новый дворец бело-розовым чудом высился на отдаленном холме, также не утруждая себя защитными сооружениями. Как объяснил Дейга, серьезных боевых действий сей уголок страны не видел пару веков — то были последние всплески междоусобиц, оттого и фортификация утратила смысл. Некоторое прикрытие существовало лишь с моря, да и то больше по привычке: пираты в этакую даль, как правило, не забредали.

Большой шумный город приветствовал завалами свежевыпавшего снега. Загребая ногами рыхлое месиво, гости пробирались по оживленному переулку, когда шедший впереди Дейга неожиданно остановился.

— Вот и один из тех, господа, с кем вы так мечтаете встретиться, — обернулся он.

Навстречу верхом на гнедой кобылице неспешно и размеренно ехал молодой человек лет двадцати. Лошадью он, по сути, не управлял, однако плотная река народа ухитрялась аккуратно обтекать ее. Широкий, подбитый мехом черный плащ с капюшоном, у плеча круглая медная бляха, украшенная какой-то чеканкой, рукояти двух мечей, торчащие из-за пояса. Самым же удивительным выглядело лицо всадника: безмятежное, расслабленное, оно казалось сонным, даже веки были опущены. Но при всем том не покидало ощущение, будто человек постоянно и чутко улавливает малейшие изменения вокруг.

Вызывая недовольство напирающей толпы, странники проводили незнакомца взглядами, пока тот не скрылся за поворотом.

— По крайней мере, наездник, очевидно, неплохой, — вздохнул Эскобар. — А что это за палочку он жевал?

— Их делают из веток дерева синдан. — Дейга уже двинулся дальше. — Говорят, укрепляет зубы и помогает работать желудку. У нас немало любителей подобного занятия, а у хардаев оно стало настоящей клановой традицией... Хотя, если подумать, к чему им печься о здоровье? — ворчливо добавил он. — Ведь по сей день редко кому из них угрожает старость.

Ночевать остановились в доме, принадлежавшем гостеприимному диадонцу. По словам Дейги, он имел такие почти в каждом крупном городе страны, что получалось дешевле и удобнее проживания на постоялых дворах. За ужином опять обсуждали хардаев. Хозяин поделился грудой причудливых, подчас откровенно сказочных историй, однако впечатление произвел не на всех. Иигуиру описаний великих подвигов было уже недостаточно, а познания Дейги, похоже, ими и исчерпывались.

На другой день путники наведались в Иностранную Палату, обширное низкое здание на окраине города, все изъеденное множеством комнаток и коридорчиков. Тамошние служители вежливо приняли именитых посетителей, особого восторга и рвения, впрочем, не проявив. Иигуир был несколько озадачен подобной холодностью, зато Дейга на выходе потирал руки:

— Теперь главное, сир, — отследить движение документов. Уж я постараюсь, чтобы не позднее чем через пять-щесть дней бумаги легли на стол к королю. А там посмотрим на его реакцию.

Реакция последовала еще раньше. Уже на третий день Иигуиру доставили письмо за подписью королевского секретаря, приглашавшее прославленного гостя явиться завтра на утренний прием во дворец.

— Наш государь, да продлит Творец его годы, совсем не плохой человек, — напутствовал старика Дейга, поправляя его новое, купленное специально по такому случаю платье — свободный зеленого шелка халат с длинными, до пола рукавами, прорезанными от локтей. — Просто, как и многие сильные мира сего, капельку тщеславен. Лишь это да некоторая скупость составляют его слабые места. Будьте учтивы, но не переусердствуйте с лестью. Не предлагайте всего сразу, а то он не сможет отказаться. И было бы особенно хорошо, если бы из дворца вы, сир, вышли с конкретным письменным распоряжением или с человеком, получившим конкретный приказ. Эти монархи, знаете, такой забывчивый народ.

Следующим утром старик прибыл во дворец до рассвета. Молчаливые слуги провели его в длинную неширокую залу, напоминавшую скорее коридор и украшенную только ажурными вышитыми занавесями на узких окнах. Король Эгоран, встававший очень рано, предпочитал по пути из спальни в кабинет встречаться здесь с самыми важными посетителями. Полутемную залу уже заполняли переговаривающиеся вполголоса вельможи, которые с любопытством принялись коситься на чужестранца. Единицы, возможно, самые образованные или осведомленные, даже в трепетных бликах огней сумели узнать гостя и подошли выразить свое почтение. Ожидание затягивалось.

Потом внезапно стало светлее. Трое слуг быстро прошли вдоль залы, расставляя дополнительные свечи. Толпа загудела, задвигалась, затеснилась к окнам, освобождая дорогу. Привыкший к пышности выходов при гердонезском дворе Иигуир ожидал подобного и здесь, но все оказалось много проще. В дверях вместо величественного церемониймейстера показался в сопровождении секретаря сам король. Довольно высокий для этих мест, поджарый, чуть тронутый сединой, он был одет в серый шелковый халат без каких-либо украшений. Из-под длинных пол выглядывали потертые носки походных сапог. Только роскошные наряды затихших визитеров говорили о том, что простота эта позволительна лишь избранным.

Стремительным широким шагом, которым он, страстный любитель охоты и верховой езды, гордился, король двинулся вдоль живого коридора. Одних вельмож едва приветствовал на ходу кивком, около других останавливался надолго, оживленно что-то обсуждая. В случае затруднений на помощь приходил семенивший сзади секретарь, вытаскивая из объемистой папки нужную бумагу или напоминая подзабытые факты. Так, раздавая подписи, улыбки и распоряжения, эта маленькая процессия следовала все дальше.

Еще не доходя нескольких шагов, король заметил гердонезца. Обменялся парой фраз с секретарем и, непринужденно скомкав остававшиеся диалоги, перешел сразу к старику. Тот почтительно поклонился.

— Полно, господин Иигуир! — улыбнулся король. — Негоже самой светлой голове Поднебесной склоняться даже перед венценосцами. Говорят, созданные вами соборы в Амиарте и Билезиане затмили все шедевры древних зодчих, вашей же «Перепиской с епископом Иошуа» мы здесь просто зачитывались!..

— Я склоняюсь не столько перед монархом, — ответил Бентанор негромко, — сколько перед надеждой Архипелага, перед тем, в чьих руках судьба многих мирных народов, их спасение или гибель.

— Да, да, я знаю, что эти мелонги учинили в вашей стране. — Эгоран покачал головой. — Это ужасно!

— Мелонги — это хищники, которые не остановятся, пока не вырежут все стадо. Как истинно мудрый правитель, вы, Ваше Величество, безусловно, понимаете, что даже небольшое сопротивление в глубинах Империи может принести решающий перевес на поля сражений. В Гердонезе немало людей, готовых умереть за свою родину, но они слишком слабы для подобной борьбы. Они нуждаются в поддержке, Ваше Величество!

— Я глубоко вам сочувствую, господин Иигуир, однако чем же может помочь Диадон? Едва пройдет сезон бурь, как мелонгов можно будет ждать и у нас. Разве в таких условиях военная экспедиция не представляется крайне рискованной?

— Вы правы, Ваше Величество, это было бы безрассудно. Речь же идет только о высочайшем дозволении побеседовать с руководством хардаев, верных защитников короны Диадона. Их неоценимый опыт мог бы помочь и в нашей борьбе. Ведь до сей поры только управляемой вами державе удавалось обуздать северных варваров.

Иигуир нисколько не сомневался, что эта изложенная в его прошении просьба уже заранее обсуждена, решение принято и согласовано. Тем не менее король неспешно, в задумчивости прошелся вдоль сложенных у стены подарков, взял в руки лежавшую сверху брошь. Большой алмаз, обвитый паутиной серебряных нитей, вспыхнул в полутьме.

— М-да, у Гердонеза всегда были отличные мастера, — пробормотал монарх, разглядывая камень. — Ну что ж, господин Иигуир, — он обернулся к просителю, — Диадон окажет всяческую помощь, которая будет в его силах.

— Благодарю вас, Ваше Величество! — Старик вновь поклонился, не чувствуя от волнения боли в спине.

— Мейди! — Эгоран подозвал секретаря. — Позаботьтесь, чтобы Канцелярия по делам хардаев выделила господину Иигуиру человека для сопровождения в Ней-Теза. Там находится резиденция их руководства, — пояснил он Бентанору. — Вообще-то Верховный Магистр хардаев Хонан Энго является моим военным министром, а потому мог бы встретиться с вами и здесь. Однако подобные вопросы он определенно предпочтет решать купно со всем своим Синклитом. Повлиять же на исход этого обсуждения, равно как и предугадать его... не дано, увы, никому. По-твоему, у наших гостей есть шансы, Айми?

— Есть, государь, хотя и немного, — отозвался глухой, хрипловатый голос.

Только теперь Иигуир с удивлением заметил у короля еще одного спутника. Стоявший в паре шагов позади и закутанный в черный плащ, он словно растворялся в полумраке. Сейчас человек чуть выступил в полосу света. Иигуир впервые видел его, но тотчас узнал это выражение на немолодом, морщинистом лице — странное выражение расслабленной собранности. Человек почти не шевелился, одна правая кисть его непрерывно двигалась. Присмотревшись, Иигуир понял, что в ладони перекатываются два железных шара, обтертых до блеска. Кроме того, старик заметил выдававшуюся из-под плаща рукоять меча, хотя больше ни у кого в зале оружия не было: всех тщательно обыскивали при входе.

— Н-да, тут можно лишь уповать на лучшее. Далее... — Король повертел в руках брошь. — Эту вещицу я приму на память о встрече с таким незаурядным человеком, как вы, господин Иигуир. Остальные же подарки положите на алтарь вашей борьбы. Она может потребовать огромных затрат, денежных и людских. И вот что еще, пожалуй... — Он запнулся, словно испугавшись размаха собственного великодушия. — Слышал, судно, на котором вы прибыли, изрядно пострадало?

— Да, Ваше Величество. Оно ремонтируется сейчас в гавани Гайшат-Ру.

— Чтобы пересечь море в эту пору, требуется нешуточное мужество. Мейди, распорядитесь, чтобы для наших гердонезских гостей ремонт оплатили из казны.

— Вы несказанно добры, Ваше Величество, — поклонился Бентанор.

— Полно, господин Иигуир. Я только выполняю свой долг единотворца и государя.

Закончив беседу, король быстро зашагал по направлению к кабинету. Остальные встречи явно мало его интересовали. Озадаченная подобным предпочтением знать, наконец, дружно признала чужеземца и поспешила с приветствиями.

— А кто был тот человек в черном? — покидая залу, решился спросить Иигуир у своих новых знакомых.

— Необычный, да? Это Сегео Айми, личный телохранитель короля, — отозвался офицер с темным обветренным лицом.

— Он тоже хардай?

— Именно так, — скривил губы осанистый священник с регалиями епископа. — И в том числе через него это бесовское семя постоянно влияет на разум государя.

— Что вы понимаете?! — рыкнул воин. — Мистическая личность. Айми уже раз десять спасал жизнь государя, на которую покушались разные фанатики. Между прочим, фанатики, пестуемые вами, святой отец...

Клирик, надувшись, прошел к выходу.

— Я вижу, сир, у ратного сословия хардай пользуются некоторым уважением, — заметил Иигуир.

Офицер сдержал шаг:

— Только у настоящих ратников, сир, а не у всяких столичных шаркунов или узколобых изуверов Ордена. Я возвращаюсь сейчас на северные рубежи, а там отчетливо видят, какая вызревает угроза. Мы-то понимаем, что хардай — основа обороны страны, а не враги веры и нравственности.

— Вы общались с ними?

— Я сражался с ними бок о бок, сир. И готов где угодно засвидетельствовать их героизм.

— А что это за люди?

Воин на секунду замешкался:

— Люди? Иногда мне кажется... будто они вовсе не люди... Но даже тогда, сир, это скорее посланцы рая, чем ада. Что бы там ни плели о них церковники.

Спустя еще неделю маленький отряд подъезжал к замку Ней-Теза. Здесь, в высокогорье, снег доходил до пояса и вовсе не готовился вскоре сойти. Изрядно занесенные дороги вынудили, забыв о повозках, постоянно ехать верхом, а поскольку кроме Эскобара все оказались посредственными наездниками, путь сильно затянулся.

— Тихие тут у вас места... — Эскобар то осаживал своего горячего коня, то уносился далеко вперед. — На Срединных Островах немногие отважились бы без охраны на путешествие по таким безлюдным краям.

— Да, сир, вы правы, — выслушав перевод, кивнул Басо, сопровождавший их согласно королевскому повелению молодой чиновник Канцелярии. — Разбойники у нас долго не живут, если вы понимаете, что я имею в виду.

Ему едва ли исполнилось восемнадцать, а выглядел он еще моложе: легкий пушок над верхней губой и вечно розовые щеки делали чиновника похожим на мальчишку. Поначалу он сильно конфузился перед своими именитыми спутниками, однако длинный путь поспособствовал сближению, и Басо оказался весьма приятным, общительным юношей.

— Неужели хардаи занимаются тем, что бегают за ними по горам? — фыркнул Эскобар.

— Просто, сударь, среди них встречаются охотники жить в глухомани. Что-то вроде монахов-отшельников. Такие между делом и порядок поддерживают.

Иигуир в общих разговорах не участвовал, ехал молча, полностью погруженный в собственные размышления. Поколебавшись, Басо решился потревожить его:

— Извините меня, мессир. Как я предполагаю, вы обдумываете то, что собираетесь сказать Синклиту?

— Об этом нетрудно догадаться, — вздохнул старик. — От ответа хардаев зависит сейчас все.

— Не будет ли дерзостью с моей стороны дать вам маленький совет, господин Иигуир?

— О чем речь, сын мой, слушаю тебя.

— Я уже несколько лет тесно общаюсь с хардаями, мессир. Не скажу, что полностью их понимаю, но люди это действительно необычные. Причем необычность их на самом деле вовсе не в воинской мощи, а, пожалуй, в совершенно ином взгляде на мир. — Басо бросил поводья, пытаясь помочь себе жестами. — Ну, как бы объяснить... Я слышал, в числе ваших бессчетных достоинств, господин Иигуир, есть способность тонко воздействовать на людей. Так вот, хотел бы предупредить, все ваше мастерство может здесь не сработать. И даже помешать! Понимаете, как ни фантастично это звучит, настоящий хардай лишен честолюбия, жадности, страха, всех тех струн, на которых обычно играет опытный оратор. Это воистину незаурядные люди! Все, что вы можете, — ясно и честно изложить свою просьбу, а затем ждать решения. Лишние же хитрости здесь скорее навредят, возбудив недоверие. Поверьте, мессир, я говорю от чистого сердца!

Разразившись столь эмоциональной речью, молодой человек в смущении умолк. Тем временем путники въехали в распахнутые ворота замка, или, точнее, небольшого поселка, обнесенного валом из необработанных камней.

— Никакой охраны, — заметил Эскобар.

— В самом деле, сын мой, — обернулся Иигуир к Басо, — почему в замке не видно ни одного охранника? Мало ли кто может сюда забрести.

Молодой человек пожал плечами:

— Зачем нужна охрана замку, почти все обитатели которого — абсолютные воины? А постороннего человека здесь всегда определяют моментально. Сам ума не приложу, как это им удается.

От ворот шла прямая, хорошо расчищенная и укатанная дорога, обрамленная кустарником. Нацеливалась она аккурат на поднимавшееся вдали изящное островерхое здание.

— Это их храм? — указал туда Иигуир.

— Что вы, мессир, — отозвался Басо. — У хардаев нет храмов в нашем понимании. В каком-то смысле любой их дом можно считать храмом. А это — место больших собраний и заседаний Синклита. Там же проживает Верховный Магистр.

— Хм, магистры, командоры... Мне кажется, сын мой, или строение клана впрямь сильно напоминает наши рыцарские ордена?

— Некоторое сходство действительно имеется, мессир, правда, больше внешнее. На Диадоне существует, например, вполне близкий к западным образцам Орден Святого Ланстена, однако никому не придет в голову поставить его на одну доску с хардаями. На мой взгляд, те просто-напросто не сочли нужным выдумывать особенные названия.

По обеим сторонам дороги среди густых переплетений кустарника виднелись маленькие аккуратные домики. Местами они расступались, освобождая место длинным крытым террасам и очищенным от снега площадкам. Откуда-то сбоку катился стук барабана и неясный ритмичный топот. Эскобар привстал на стременах, пытаясь разглядеть происходящее, но Басо поторопил его:

— У вас будет еще время познакомиться со здешней жизнью, сир, а пока мы не можем задерживаться. Нас ждут.

Навстречу им по дороге шел бродяга, оборванный, босой, с посохом в руке. Широкополая шляпа закрывала глаза. Нищета светилась из каждой прорехи его платья, однако на проезжавших господ он даже не повернул головы.

— Вы сказали, милейший, что у хардаев нет храмов, — поморщился Эскобар. — Неужели здесь все же сыщется паперть для бездомного отребья?

Выслушав перевод, Басо улыбнулся:

— Поверить сложно, сир, но это тоже был хардай. Среди них попадаются любители путешествовать подобным образом. Кстати, посохи у таких обычно кованые.

— М-да, обидеть этакого нищего станет себе дороже, — хохотнув, добавил Дейга. — После нескольких громких случаев редкий смельчак у нас решится напасть на одинокого странника, сколь бы беззащитным он ни выглядел.

Так, удивляясь, они проехали к самой веранде главного здания. Выбежавшие подростки приняли лошадей и помогли слезть на землю старому Бентанору. Пока путники ожидали во дворе, Басо зашел внутрь. Вернувшись вскоре, он сообщил, что Синклит заслушает Иигуира вечером, а пока тот со своими спутниками может располагаться в одной из комнат дома. Остаток дня провели в наблюдениях из окна за неспешной жизнью замка. Тонкая, как тростинка, девушка в расшитом малиновыми цветами халате принесла чай и нехитрую еду. Разговоры не клеились — Иигуир все с большим волнением обдумывал грядущее выступление.

— Вы уже совершили все, что могли, мессир, осталось просто пересказать просьбу, — как мог, успокаивал старика Эскобар. — После чего положиться на волю Создателя... или кого там у них...

— Вот именно, друг мой, — вздохнул Иигуир. — Предстоит, глядя в глаза, просить помощи, когда я сам не уверен в ее полезности. Мы же до сих пор ничего толком не знаем о хардаях! Каковы их военные возможности? Одни слухи, легенды, домыслы... Не говоря уж о духовной стороне...

— Тогда, может, не следовало спешить с прошением на имя короля?

— А что бы я сказал? Позвольте изучить вас получше, тогда я решу, устроите ли вы нас в качестве помощников? Начинать знакомство с оскорбления? Немыслимо.

Офицер усмехнулся:

— Стало быть, вы, мессир, боитесь как отрицательного ответа, так и положительного? Незавидное состояние. Что же намерены делать, если хардаи вдруг согласятся, а надежды... не оправдаются?

— Ох, не трави мне сердце, Коанет... — Лицо старика исказила гримаса неподдельной боли. — Только на мудрость Господа нашего и уповаю, его власти предаюсь без остатка.

Было уже совсем поздно, когда Басо проводил Бентанора во внутренние покои, до дверей, за которыми заседал Синклит. Чувствовалось, что юношу буквально распирает желание опять что-то подсказать гостю, однако на сей раз он сдержался.

Скрипнув, приоткрылась массивная дубовая створка. Иигуир шагнул в небольшую залу. Потолок бесследно тонул во тьме, слабый свет нескольких свечей озарял только тянувшийся от самого входа стол. Едва различимые фигуры за ним повернулись в сторону вошедшего. Немного больше света собралось в глубине, во главе стола. Сидевший там сухощавый человек лет сорока, как понял Иигуир, и был Хонан Энго. Верховный Магистр хардаев и военный министр королевства, самый молодой глава клана и один из самых одаренных полководцев своего времени. Острые, но не жесткие черты лица, внимательный умный взгляд и все та же знакомая расслабленность.

Бентанор сделал еще шаг вперед, покачнувшись, тяжело опустил руки на край столешницы. Кто-то сбоку пододвинул стул, однако гость не обратил внимания. Верховный Магистр жестом пригласил его начинать.

— Господа! — Старик с трудом собирался с мыслями, словно и не обдумывал речь все последние дни. Советы Басо крутились в голове, от волнения перехватывало дыхание. — Я, Бентанор Иигуир, прибыл сюда из Гердонеза, страны, захваченной войсками Империи мелонгов. Силы Империи огромны, аппетиты же — безграничны. Великая угроза порабощения нависла сегодня над всей Поднебесной, над каждым из ее народов. При этом сами варвары признают, что наиболее серьезным их противником является Диадон и прежде всего клан, который вы представляете, — постепенно голос старика окреп, зазвучал увереннее. — Именно к вам обращают свою просьбу оставшиеся несломленными борцы за свободу Гердонеза. В нашем лагере неподалеку от родных берегов ждут полсотни мальчиков, превращенных завоевателями в сирот. Вы могли бы сделать из них настоящих воинов, способных отомстить за свои семьи и восстановить попранную справедливость. — Едва войдя в ораторский вираж, Бентанор вдруг запнулся и, помедлив, заключил: — Решайте, господа!

— Какие есть вопросы у членов Синклита? — прозвучало с места Верховного Магистра.

— Как долго вы, господа, согласны ожидать результатов подготовки? — шевельнулась щуплая фигура справа.

— Я слышал о десяти годах, — ответил Иигуир. — Понимаю, всякое может произойти за столь долгий срок. Тем не менее, мы готовы рискнуть.

Вопрошавший хмыкнул, но продолжил невозмутимо:

— Сколько лет сейчас вашим питомцам?

— От шести до восьми.

Человек кивнул и о чем-то зашептался с соседями по столу.

— Хорошо ли вы, сир, представляете, к кому обратились? — донеслось слева. — Много ли могут знать о нас в далеком Гердонезе?

— Верно, немного. Главным образом, господа, я опирался на туманные легенды и обрывочные рассказы. Зато знаю доподлинно: только вам удавалось обратить варваров в бегство.

— И этого достаточно для столь смелого шага? Я имею в виду не саму затею, просто ваша Церковь едва ли одобрит ее.

— Церковь... — задохнулся старик. — Святая Церковь не предлагает другого достойного выхода, а бросить свою страну на произвол судьбы я не могу. И потому... подтверждаю свою просьбу.

— Синклит вынесет решение, господин Иигуир, — выдержав паузу, произнес Верховный Магистр. — Я попрошу вас немного подождать в коридоре.

— И кому это нужно? — нетерпеливо зарокотали голоса за спиной. — Кто потащится в такую даль?

— Кто? Да хотя бы Очата. Такой выход, пожалуй, устроил бы всех, включая, не удивлюсь, самого драчуна. Лучше ответьте, к чему это вообще затевать? С точки зрения военной...

На негнущихся ногах Бентанор вышел из комнаты. Взволнован он был крайне, огонь пульсировал в висках, по лбу сбегали капли пота. За дверями никого не оказалось. Прислонившись к стене, старик вновь и вновь перебирал в памяти произнесенные слова. Он тщился предугадать, удалось ли убедить этих таинственных людей, объяснил ли он все необходимое, правильно ли сделал, высушив и оборвав давно задуманную, выпестованную речь. От действенности нескольких фраз зависела сейчас участь его и его страны. Бентанора бросало то в жар, то в холод, он то проклинал самонадеянность Басо и свою сговорчивость, то вновь начинал колебаться и надеяться. А если, как сказал Эскобар, надежды не оправдаются? От буйства сомнений, казалось, вот-вот лопнет голова...

Вероятно, минуло около получаса. Или час, старику было не до отслеживания времени. Из мучительного морока он вынырнул лишь, когда дверь в зал заседаний отворилась и один за другим стали выходить члены Синклита. Моложавые, пожилые и совсем древние, они, безусловно, заметили вопросительную фигуру у стены, но ни жестом, ни звуком не отреагировали на нее. Негромко переговариваясь, растворились в темных недрах коридора. Сердце Иигуира окончательно упало.

Последним комнату покинул Энго. Когда он прикрывал за собой дверь, старик, собравшись с духом, шагнул вперед. Верховный Магистр обернулся и кивнул ему:

— Господин Иигуир? Синклит поддержал вашу просьбу. Теперь остается найти людей, которые возьмутся претворить задуманное в жизнь.

— Клан хардаев столь малочисленный? — едва переводя дыхание, спросил Бентанор.

— Не в этом дело. Синклит не может никому ничего приказать, и если ни один из хардаев не согласится на ваши условия... мне останется только развести руками.

— Странно видеть в военном ордене такое отсутствие дисциплины, — покачал головой старик. — Как же вы распоряжаетесь на поле боя?

— Исключительно на основе доверия к отдающему команды.

— ???

Верховный Магистр улыбнулся:

— Сами рассудите, сир, разве могут покориться жесткой дисциплине люди, которых называют «абсолютно свободными»? Любой из нас никогда не пойдет наперекор своей природе, или он перестанет быть хардаем. Завтра с утра разошлю гонцов по всем местам, где кучно проживают наши люди. Это большие расстояния, о том, принял ли кто-нибудь предложение, мы узнаем не раньше чем через полторы-две недели. Пока же я прошу вас, господин Иигуир, быть гостем клана. И ваших спутников, разумеется. Вы ведь ручаетесь за их порядочность?

— Несомненно, сир.

— Вот и прекрасно. Басо и господина Дейгу мы знаем неплохо, об остальных вас расспросят позже. А пока отдохнете, подождете ответа, осмотритесь... лучше узнаете нас и обдумаете собственные решения, наконец.

— Все еще сомневаетесь в моей твердости?

— Отнюдь. Всего лишь не переоцениваю вашу возможную осведомленность, господин Иигуир. Подчас решимость трудно сохранить, когда ближе знакомишься с желанной целью.

— А вы в свою очередь надеетесь получше изучить своих гостей? Хорошо, ваше право. И все же, как вы считаете, сир... у нас есть шанс набрать добровольцев для такого многолетнего дела?

Энго слегка пожал плечами:

— Жизнь сложна и разнообразна. Так почему бы не сыскаться людям, нуждающимся в дальнем и долгом путешествии?