Глава 11

Крисп и Танилида ехали бок о бок — с того дня, как имперская армия вступила в Кубрат, они не отходили друг от друга. Теперь, неделю спустя, на полпути к реке Астрис, никто даже не глядел на спутницу императора. Наглости сказать что-нибудь императору по этому поводу не набрался никто.

Возможно, кто-нибудь и стал бы роптать, не докажи Танилида свои способности столь явно. Чародеи коллегии — все, кроме Заида, — ворчали, когда она присоединилась к их усилиям сломить Арваша, но ворчанье скоро утихло. За один день она стала фокусом этих усилий, каким был до того Трокунд. Снова и снова чародейские атаки Арваша терпели неудачу. Снова и снова его армия отступала под боковыми ударами более подвижных видессиан.

— Думаю, он отступает к Плискавосу, — сказал Крисп. — Во всем Кубрате это единственное место, где он может надеяться выдержать осаду.

Перспектива осаждать Арваша беспокоила Криспа до сих пор. Осада даст колдуну время, которым он, без сомнения, распорядится со всей изобретательностью. Император поморщился при мысли о том, к чему может привести эта изобретательность.

Взгляд Танилиды немного затуманился.

— Да, — ответила она чуть погодя, — он отступает к Плискавосу. — Голос ее звучал так уверенно, точно она объявляла, что завтра взойдет солнце. Мгновением позже она пришла в себя и немного нахмурилась. — Голова болит, — заметила она.

Крисп передал ей флягу:

— Выпейте.

Пока Танилида пила, Крисп потер предплечья, пытаясь согнать набежавшие от ее предсказания мурашки. Ему уже приходилось видеть, как провидческий транс захватывает ее куда более сильно — и не в последнюю очередь в тот день, когда она, к ужасу Криспа, впервые назвала его «ваше величество».

Тогда он сомневался в ее пророчестве. Теперь, убедившись в ее правоте, Крисп готов был воспользоваться ее даром. Он подозвал гонца.

— Саркиса ко мне, — приказал он. Гонец отдал честь и ускакал, чтобы вскоре вернуться с командиром разведчиков.

— Чем могу служить, ваше величество? — спросил Саркис.

— Пора посылать новый отряд, — ответил Крисп и понаблюдал, как по лицу васпураканина расползается улыбка. — Арваш отступает к Плискавосу. — Уловив уверенность в его голосе, Саркис покосился на Танилиду. Крисп кивнул и продолжил:

— Если мы сможем оставить в городских стенах пару тысяч бойцов до прихода халогаев или сжечь там все дотла…

Улыбка расползалась неудержимо.

— Можем попробовать, ваше величество. С помощью бога благого мы обойдем их по широкой дуге. Верхом-то быстрее, чем пешком. Я отправлюсь немедля.

— Отлично. — Крисп тоже жестоко усмехнулся. Пусть Арваш для разнообразия почувствует, каково быть дичью, каково подчиняться чужим планам, идти, зная, что любая мельчайшая ошибка может привести к гибели. Слишком долго он мучил Видесс — быть может, всю свою противоестественно долгую жизнь. Пора наконец ему самому изведать вкус муки.

Ближе к вечеру от главных сил армии отделилась колонна и направилась на запад, в обход халогаев Арваша. Товарищи весело подбадривали уходящих. Один обходной маневр выбил Арваша с перевала. Второй может разбить его наголову. Лагерь тем вечером разбивали в приподнятом настроении.

Крисп по привычке встал в очередь к одному из котлов и терпеливо дожидался своей очереди. Анфим, любитель редкостных яств, на солдатской кормежке протянул бы ноги. Криспу же приходилось питаться и хуже. Чечевица, горох, лук и сыр варились в густой похлебке вместе с кусками солонины и колбасы, которые в деревне едали нечасто.

Крисп похлопал себя по животу и рыгнул. Солдаты засмеялись. Все понимали, что едят сытнее из-за того, что с ними из одного котла ест император.

Поужинав, Крисп прошелся вдоль рядов стреноженных коней, останавливаясь тут и там, чтобы поболтать с кавалеристом, чистящим своего скакуна или выковыривающим камушек из копыта. Годы службы конюхом сделали его знатоком лошадей, хотя он не относился к тем нередким любителям, которые ни о чем другом говорить не могут. Солдаты обычно хорошо ухаживали за своими конями; в бою от скакуна подчас зависит жизнь всадника.

К тому времени, когда Крисп добрался наконец до своего шатра в центре лагеря, пала густая тьма короткой летней ночи. Халогаи-караульные при приближении императора встали по стойке «смирно».

— Вольно, — бросил он, заходя в шатер. В отличие от плотных полотняных палаток, в которых парились солдаты, шелковый шатер Криспа пропускал легкий летний ветерок. Сегодня ветерка не было.

Спать Криспу не хотелось. Он устроился на складном стуле, подпер подбородок ладонями и принялся раздумывать, что принесет завтрашний день. Он уже не верил, что Арваш сумеет наложить заклятие на его армию до Плискавоса. Чтобы сравняться с бессмертным отступником, Криспу пришлось вывести в поле лучших чародеев империи, но этого хватило. Арваш тоже начинал это понимать. Если чародейство станет бесполезно, он двинет в бой солдат. И скоро — как только найдет подходящее место для битвы…

Снаружи зашевелились караульные. Зашуршали башмаки по грязи, чуть звякнули кольчуги. Крисп невольно поднял взгляд; рука его машинально двинулась к ножнам.

— Чем можем служить, госпожа? — спросил один из халогаев.

Во всем огромном лагере «госпожа» была только одна.

— Я хотела поговорить с его величеством, если он меня примет, — ответила Танилида.

Караульный просунул голову в шатер, но Крисп опередил его:

— Конечно, я поговорю с госпожой.

Сердце императора перешло с шага на рысь. Несмотря на то что они ехали рядом каждый день, Танилида еще не заходила к нему в шатер ночью.

Стражник придерживал полог, пока Танилида заходила, шурша складками шелка. Крисп встал, собираясь поставить для гостьи складной стул, но не успел он потянуться к нему, как Танилида грациозно опустилась на колени, затем пала ниц, коснувшись лбом пола.

Кровь прилила к лицу Криспа.

— Встаньте, — хриплым от неопределенности чувств голосом потребовал он тихо, чтобы не услыхали стражники. — Не.., не подобает вам падать ниц передо мной.

— Почему же, ваше величество? — спросила она, вставая с тем же кошачьим изяществом. — Вы мой Автократор; как могу я отказать вам в почестях, приличествующих вашему рангу?

Крисп раскрыл второй стул. Танилида села, и император опустился на прежнее место. Мысли его упорно разбегались.

— Это не то же самое, — проговорил он наконец. — Вы знали меня, прежде чем я стал императором. Богом благим и премудрым клянусь, вы знали меня, прежде чем я стал хоть кем-то.

— Я давно позволила тебе, моему другу, обращаться ко мне по имени. Я не могу отказать в этой привилегии и своему императору. — Слабая улыбка вздернула уголки ее губ. — И ты достиг очень многого за это время, как я вижу.

— Спасибо, — ответил Крисп неторопливо, чтобы не запнуться. Танилида возвращала его в те времена, когда он был более мальчиком, чем мужчиной. Он не хотел показывать этого и меньше всего — ей. Он заставил себя мыслить ясно. — И спасибо тебе за то, что заставила меня покинуть Опсикион — и тебя — той весной, даже против моей воли.

Танилида склонила голову к плечу:

— Теперь у тебя достает взрослой мудрости, чтобы понять, почему я так поступила. Я видела, что Опсикион мал для тебя, — а я тогда была слишком велика. Ты еще не стал тем, кем должен был стать.

Ее слова отражали его собственные мысли, и Крисп кивнул.

Он разглядывал ее. Танилида сохранила достаточно красоты, чтобы поражать взор даже при ярком солнечном свете. Светильники были милосерднее: теперь казалось, что она не постарела ни на день.

Ее вид, ее голос напоминали Криспу и о тех ночах, которые они провели вместе. Прежде он никогда не подумывал всерьез о том, чтобы женщина согревала его постель во время похода. Частью потому, признался он себе, что побаивался Дары. Но частью потому, что любил ее.

Но теперь он понял, что желает Танилиду. Чувства его к Даре никуда не ушли, но казались теперь далекими и не важными. Танилиду и ее тело он узнал задолго до того, как встретился с императрицей. Желание вновь лечь с ней в постель не казалось прелюбодейством — скорее возобновлением старой дружбы.

Он даже не подумал, как отнесется к этому Дара. Крисп поднялся, потянулся, подошел к заваленному картами столику в углу. Видесс лишился кубратских земель триста лет назад, но в имперских архивах еще хранились подробные, хоть и несколько устарелые карты страны, дожидаясь, пока она вновь станет провинцией империи. Но Крисп едва глянул на поблекшие и побуревшие от времени линии на истрепанных пергаментах. Он снова потянулся, побродил по шатру и — вовсе не случайно — задержался за спиной Танилиды. Его рука легла на ее плечо.

Танилида с каким-то удовлетворенным звуком, почти мурлыканьем, обернулась, подняв голову. Она накрыла его руку своей, и улыбка ее стала ярче. Кожа аристократки была такой же гладкой и нежной, как раньше. Рубин на ее кольце мерцал под светильником капелькой свежей крови.

Крисп наклонился и поцеловал ее.

— Как в старые времена, — проговорил он.

— Да, как в старые времена, — отозвалась она. Мурлыканье стало громче. Зрачки ее расширились, и внезапно взгляд их устремился мимо Криспа — или сквозь него. — Ненадолго, — произнесла Танилида чужим, странным голосом. Но отрешенность слетела с нее так быстро, что Крисп усомнился, а видел ли он ее. Голос тоже стал обычным — или необычным. — Поцелуй меня еще.

Крисп с радостью подчинился. Когда поцелуй прервался, она встала. Потом он так и не мог вспомнить, кто первым сделал шаг к кровати. Танилида стянула платье через голову, выскользнула из шаровар и легла, ожидая, пока разденется Крисп. Ей не пришлось ждать долго.

— Задуть лампы? — спросила она шепотом.

— Нет, — ответил Крисп так же негромко. — Во-первых, тогда караульные будут за нас радоваться. А во-вторых, ты прекрасна, и я хочу тобой полюбоваться. — Ее тело сохранило молодость еще больше, чем лицо.

Глаза Танилиды зажглись:

— Неудивительно, что я вспоминаю тебя с такой радостью.

Она протянула к нему руки, и Крисп опустился на кровать рядом с ней.

Кровать была узковата для двоих; на ней и одному трудновато было уместиться. Но им это удалось. Танилида осталась такой, какой запомнил ее Крисп: потрясающее сочетание страсти и опыта. Очень скоро воспоминания растаяли, уступив место реальности.

Даже удовлетворив свою страсть, они лежали обнявшись — иначе кто-то упал бы с кровати. Пальцы Танилиды скользнули по его бедру, начав свою игру.

— Еще раз? — жарко прошептала она Криспу под ухо.

— Чуть погодя, — ответил он, подумав. — Я стал старше с тех пор, как бывал в Опсикионе. И тогда я не скакал целыми днями. — Он поднял бровь, и волоски погладили бархатную кожу на ее горле. — Во всяком случае, не на коне.

Она больно укусила его за плечо. Крисп чуть было не вскрикнул, но вовремя сдержался. Боль, однако, подстегнула его. Он обнаружил, что готов ко второму кругу раньше, чем думал. Танилида беззвучно вздохнула, когда он вошел в нее.

— Ваше величество, письмо вам из города, — окликнул снаружи один из караульных. Крисп сделал вид, что не слышит.

— Не глупи, — прошептала Танилида, как обычно, не потерявшая самообладания, и чуть оттолкнула его. — Давай посмотри, что он принес. Я подожду.

То, что она была права, Криспа не радовало. Ворча почти вслух, он отстранился от нее, встал, оделся и вышел.

— Прошу, ваше величество. — Гонец передал ему запечатанный свиток, отдал честь, дернул поводья и двинул коня к длинным рядам стреноженных лошадей.

Крисп нырнул обратно в шатер. Щеки его пылали. Халогаи обычно не стеснялись заглядывать, окликая его. Если в этот раз они поступили иначе, значит, догадались, чем занят император.

— А ну их в лед, — пробормотал он. Чем дольше он правил, тем более далеким казалось ему понятие личной жизни.

Вид ожидающей его Танилиды изгнал из его мыслей такие мелочи. Он скинул тунику и швырнул на землю. Танилида нахмурилась:

— Письмо…

— Что бы там ни было — подождет.

Она покорно опустила взгляд:

— Тогда поторопитесь, ваше величество.

Крисп поторопился.

Потом, растекшись по кровати, Крисп очень хотел забыть про свиток, но он знал, что Танилида тогда не слишком хорошо о нем подумает — и утром он с ней согласится. Он накинул тунику и сломал печать. Танилида с видом молчаливого одобрения села и начала одеваться.

От нетерпения Крисп забыл посмотреть на имя, стоящее на свитке. Поэтому, развернув его, он не ожидал прочесть:

— «От императрицы Дары ее супругу Криспу, Автократору видессиан привет. Вчера я родила тебе второго сына, как предсказала Танилида, мать Мавра. Как мы договорились, я назвала его Эврипом. Малыш большой и, кажется, здоровый, хотя пищит днем и ночью. Роды были трудные, как и любые роды. Повитуха довольна им и мною. Пусть благой бог приведет тебя в город поскорее, чтобы ты увидел его и повидался со мной».

До этого Крисп не ощущал вины. Теперь она скалой обрушилась на его плечи.

— Дурные новости? — спросила Танилида, когда молчание затянулось.

Крисп молча передал ей письмо. Танилида читала быстро и не шевеля губами, чему Крисп так и не научился.

— О, — только и выговорила она наконец.

— Да, — ответил Крисп.

Только два слова, но какая бездна смысла заключена в них.

— Видимо, мне не стоит более приходить в ваш шатер, ваше величество? — осведомилась Танилида бесстрастным и холодным голосом.

— Так будет лучше, — подавленно ответил Крисп.

— Как пожелаете, ваше величество. Вспомните, однако, что вы знали о состоянии императрицы — вашей супруги — и до этого письма. Я понимаю, что знать и ощущать — не одно и то же, но вы знали. А теперь, с вашего разрешения… — Она бросила письмо на кровать и уверенными шагами вышла из шатра, отодвинув по дороге полог.

Крисп уставился ей вслед. Только пару минут назад они стонали друг у друга в объятиях. Он поднял письмо, перечитал. У него второй сын, и Дара здорова. Добрые вести до последнего слова. Он скомкал пергамент и отшвырнул в угол.

* * *

Разведчики выехали поутру еще до зари, чтобы увериться, что Арваш не расставил на пути надвигающейся имперской армии никаких ловушек. За ними отправилась в путь и основная колонна. Обозные фургоны в середине ее прикрывали с флангов сильные отряды кавалерии.

Этот неуклюжий строй действовал Криспу на нервы.

— Будь на стороне Арваша хоть пара кубратов-лучников, от них бы конца горю не было, — заметил он возглавляющему охрану обоза Богораду.

Армейские дела позволяли Криспу забыть о собственных проблемах и о том факте, что Танилида на сей раз ехала не рядом с ним, а вместе с чародеями.

Богорад или не заметил этого, или не стал упоминать.

— Те кубраты, у кого еще хватает смелости сражаться, теперь на нашей стороне, ваше величество. Вчера еще пара дюжин прибилась. Конечно, когда дойдет до драки, толку от них будет не много — как от той компании, что пристала к нам у перевала и исчезла, стоило запахнуть жареным.

— Пока нас не трогают, пусть их делают что хотят, — ответил Крисп. — Для боя у нас своих людей хватает. — Он пощипал бороду. — Интересно, что сейчас поделывает обходной отряд.

— Думаю, еще идут в обход, ваше величество, — предположил Богорад. — Если они свернут к северу слишком рано, Арваш может преградить им дорогу.

— Их об этом предупреждали, — ответил Крисп. Вот и еще один повод поволноваться…

Он двинул Прогресса вперед, к группке чародеев, сбившейся вокруг Танилиды. Заид, оживленно беседовавший с провидицей, оглянулся на подъехавшего Криспа с почти комическим изумлением.

— Хорошо, что я не Арваш, — сухо заметил император. Он поклонился Танилиде. — Могу я поговорить с вами, моя госпожа?

— Конечно, ваше величество. Вам стоит лишь приказать, — ответила она без признака насмешки и дернула поводья. Лошадь ее перешла на рысь. Крисп сделал то же, не обращая внимания на разочарованные взгляды чародеев.

— Ваше величество? — вежливо наклонила голову Танилида, когда они отъехали достаточно далеко, чтобы не быть подслушанными.

— Я хотел сказать, — начал Крисп, — что мне очень жаль, как все обернулось вчера вечером.

— Не стоит беспокоиться, — ответила она. — В конце концов, вы Автократор видессиан. И можете поступать как вам угодно.

— Анфим поступал как ему было угодно, — огрызнулся Крисп. — И где он теперь? Я пытаюсь поступать как считаю правильным, насколько могу об этом судить.

— Вы выбрали нелегкий путь. — Танилида помолчала немного и бесстрастно продолжила:

— Некоторые сказали бы, что переспать с чужой женщиной — не правильно.

— Знаю, знаю, знаю! — Крисп стукнул себя кулаком по бедру. — Это, видите ли, не в моих привычках.

— Я догадалась. — Теперь в ее голосе звучало веселье, может быть, несколько злорадное.

— Проклятие, это не смешно, — запинаясь через слово, выговорил Крисп. — Я знал вас — и любил одно время, хоть вы меня и не любили, — много лет, и теперь, когда мы встретились вновь, так неожиданно, я.., я не думал, что делаю, пока все не кончилось. А потом пришло письмо, и я сообразил…

— О да. — Танилида оглядела его. — Я подумала бы, что ваш брак был лишь союзом по расчету, но рождение двух сыновей за такой короткий срок меня разубеждает, особенно если принять во внимание, как много времени вы проводили в походах.

— Расчет тут тоже сыграл свою роль, и для меня, и для нее, — признал Крисп, — но не он один. — Он невесело рассмеялся:

— Вы и это знаете, да? Но как бы там ни было, когда гонец принес письмо, я не имел права так обходиться с вами. Это тоже не правильно, и я прошу вашего прощения.

Некоторое время они ехали молча. Потом Танилида заметила:

— Думаю, вам легче было бы выйти на смертный бой, чем сказать то, что вы сказали сейчас.

Крисп пожал плечами:

— Одно знаю: корона не приносит мне всезнания. Владыка благой и премудрый свидетель, что я не многому научился от Анфима, но это усвоил твердо. А если я ошибся, признаться в том не стыдно.

— Где бы ты ни учился править, Крисп… — на душе у него потеплело, когда она снова назвала его по имени, —… ты многому научился. Останемся же друзьями.

— Конечно, — с облегчением ответил Крисп. — Как могу я быть вашим врагом?

— Предположим, — лукаво осведомилась Танилида, — сегодня вечером я вновь приду в твой шатер. Станешь ли ты выгонять меня силой?

Несмотря на все благие намерения, при мысли о том, как Танилида вновь входит к нему, мужское достоинство Криспа возликовало. Он постарался не обращать внимания. «Я уже не так молод, чтобы думать мужским членом, — твердо заявил он себе и, поразмыслив, добавил:

— Возможно».

— Если вы пытаетесь совратить меня, то у вас хорошо получается, — заметил он вслух, выдавливая улыбку.

— Я не пытаюсь направить вас на путь, которым вы не желаете идти, — серьезно ответила Танилида. — Пусть будет так, как вы захотите. Однажды, в Опсикионе, я уже сказала, что в конце концов мы не подходим друг другу. И это до сих пор так.

— Верно, — не без сожаления согласился Крисп. Он размышлял, подходят ли друг другу он и Дара. С того дня как он стал императором, Крисп так много времени проводил в походах, что до сих пор так и не выяснил это.

— Я рад, что мы останемся друзьями, — сказал он.

— Я тоже. — Танилида оглядела голую кубратскую степь. Голос ее опустился до шепота:

— По такой земле ужасно идти в одиночку.

— Не так она и страшна, — ответил Крисп, вспоминая проведенное севернее гор детство. — Просто не такая, как Видесс.

Небо здесь было бледнее, чем в империи, и зелень другая — мшистого, насыщенного оттенка. В Кубрате не росли оливы, придававшие видесским просторам характерный серо-зеленый цвет. И зимы в Кубрате были не в пример суровей тех, к которым привык Видесс.

Но, возможно, Танилида видела не тот материальный мир, который воспринимали глаза Криспа.

— Эта земля ненавидит меня, — прошептала она, дрожа, хотя день выдался теплый. От звука ее голоса поежился и Крисп.

Потом Танилида повеселела, а вернее, сосредоточилась.

— Если мы сможем победить Арваша — пусть хоть бесится от ненависти.

С этим Крисп не мог поспорить. Он вновь окинул взглядом горизонт. Далеко на северо-западе в небо поднималась серая струйка дыма.

— Может, это работа нашего отряда, — с надеждой проговорил он, указывая туда. Танилида вгляделась.

— Да, это ваш отряд, — согласилась она, но надежды не было в ее голосе.

Крисп постарался убедить себя, что чародейка еще волнуется о том, как примет ее кубратская земля. Но следующим утром, когда армия сворачивала палатки, с запада начали подтягиваться всадники.

С первыми прибывшими Крисп разговаривать не стал. Но уже убедился, что бежавшие первыми, как правило, даже не представляют, что случилось с их товарищами. К середине утра прискакал Саркис. На щеке его красовался свежий порез, а на правой руке — повязка.

— Простите, ваше величество, — проговорил он. — Это моя вина.

— Ты ее, по крайней мере, признал, — заметил Крисп. — Рассказывай, в чем дело.

— Мы наткнулись на деревню, скорее на городок, которого нет на карте, — ответил командир разведчиков. — Это меня не удивило — похоже, халогаи его еще не достроили. Длинные дома, как раз в их манере. Мужчин было не много, но те, кто оставался в домах, повысыпали наружу, вооруженные и готовые к драке, а с ними и женщины. — Саркис сковырнул со щеки корочку запекшейся крови. — Их разбить было несложно, ваше величество. Людей у нас хватало. Но я помнил, что наша цель — Плискавос, и хотел попасть туда побыстрее. И ограничились тем, что подожгли деревню и порубили самых наглых…

— Мы видели дым, — перебил его Крисп.

— Неудивительно. Так вот, я не хотел терять времени зря, обошел деревню, двинулся прямиком на север — и воткнулся прямо в банду Арвашевых головорезов. Людей у них было больше нашего, и нас разбили.

— О чума, — пробормотал Крисп себе под нос. Несколько секунд он размышлял. — Чародейство им не помогало?

— Ни капли, — тут же ответил Саркис. — Северяне, кажется, сами двигались на запад, чтобы мы их армию не ударили сбоку. Из-за этой несчастной блошиной дыры они получили шанс и воспользовались им. Позвольте ударить по ним снова, ваше величество, — пусть не мне, если мне вы не верите. Это хороший план, и у нас еще есть пространство для маневра.

Крисп еще поразмыслил и помотал головой:

— Нет. Один раз Арваша можно застать врасплох. Не могу представить, чтобы это удалось со второй попытки. Нас будет поджидать что-то немыслимо жуткое, я это нутром чую.

— Скорее всего, так и есть. — Саркис повесил голову. — Теперь поступайте со мной как знаете. Я подвел вас.

— Теперь ничего уже не поделаешь, — ответил Крисп. — Ты пытался выполнить мой приказ как можно лучше. Не получилось. Следующий раз будет лучше.

— Да поможет нам благой бог! — искренне воскликнул Саркис. — Вы не пожалеете, что доверились мне, обещаю.

— Хорошо, — сказал Крисп.

Саркис отдал честь и отправился собирать все прибывающих беглецов. Крисп вздохнул. Значит, придется идти напрямую — и оплачивать счет мясника.

Он уже подумывал о том, как бы заселить крестьянами земли к югу от гор. А ведь придется еще и набирать солдат, чтобы заменить павших. Где взять столько людей? Крисп невесело рассмеялся. В юности, когда он был крестьянином, Крисп вообразить себе не мог, что императора могут заботить такие мелочи, как поиск исполнителей для его приказов. Он снова усмехнулся. В юности он многого не мог себе вообразить.

* * *

Арваш устраивал засады, ловушки, всеми силами уклонялся от прямого боя. Казалось, он готов был решить исход войны тем, что случится во время осады Плискавоса. Криспа это беспокоило. Даже толпы кубратов и видесских крестьян, собирающиеся вокруг армии и приветствующие его как освободителя, не могли улучшить его настроения. Да, если он разобьет Арваша, Кубрат вернется в империю. Но если он потерпит поражение — и кочевники, и крестьяне лишь пострадают еще больше.

Приближаясь к Плискавосу, он снова начал высылать летучие отряды — не для того, чтобы отрезать северян от города, а для того, чтобы они не свернули куда-то еще. Солдаты из отправленной на северо-запад колонны вскоре прискакали назад с радостными криками: «Астрис! Астрис!» Они были первыми солдатами империи, достигшими реки за последние три столетия.

Днем позже другая колонна вышла к реке восточное Плискавоса. Но вместо того чтобы посылать назад гонцов с хвастливым донесением, они запросили подкреплений. «Целая толпа халогаев переплывает реку на плотах», — выдохнул сообщивший об этом кавалерист.

Крисп отправил подкреплений вдвое больше запрошенного, а заодно послал отряд кавалерии из первой колонны, вышедшей к реке, на запад, по течению Астрис к Видессианскому морю. «Найдите Канария и пошлите его сюда, — приказал он. — Для этого нам и нужны корабли на Астрис. Посмотрим, как северяне будут переправляться у них на виду».

Днем позже он и сам увидел Астрис. Широкая серая река текла мимо стоящего на ее южном берегу Плискавоса. Степь и леса на дальнем берегу казались нереальными. Зато вполне реальными были скользившие по речной глади лодчонки. Каждая везла новых халогаев в помощь Арвашу. Крисп бесился, но не мог ничего поделать, пока не прибыл старший дрангарий. А пока его армия начала строить укрепления вокруг Плискавоса.

— Мне кое-что пришло в голову, — сказал тем вечером Маммиан. — О морском бое или о чародействе я знаю меньше, чем хотел бы, но что мешает Арвашу поймать наши дромоны, пока те поднимаются по Астрис?

Крисп прикусил губу:

— Об этом лучше спросить чародеев.

Когда разговор завершился, Крисп понял, как ему не хватает Трокунда — не только потому, что маг был его другом. Трокунд обладал редкой способностью разъяснять чародейские дела непосвященным. Его же коллеги больше запутали Криспа, чем что-то разъяснили. Однако он все же уяснил, что чары, направленные на мишени на текучей воде, обычно слабеют или вовсе не действуют.