Чудище развернулось и исчезло так хе неожиданно, как и появилось.
      "Какой прелестный паучок!" -- запоздало пронеслась мысль. -- "Вот бы показать его нашей директрисе... Визгу было бы на весь интернат! Или приехать на нем прямо на урок истории и невинно так спросить: "Так это такая милашка испугала когда-то почтенного летописца Беггинса?"
      Ветви переплетались все гуще и гуще, приходилось раздвигать их руками. Колючие сосновые лапы, казалось, нарочно смыкаются на его пути, преграждая дорогу. И вдруг... Неожиданно ветви впереди зашевелились и разошлись в стороны, открывая поляну, залитую жарким, почти летним солнцем. А посреди поляны возвышался, подпирая небеса, грандиозный храм. Такого диковинного сооружения видеть еще не приходилось. В центре раскинулся приземистый двухъярусный корпус, арки которого были покрыты ажурной резьбой. Его купол блестел синевой, споря с небом. Вокруг него расположились четыре башни, похожие на минареты с высокими острыми крышами. А вокруг, занимая почти всю поляну и бросая на белые стены черные изломанные тени, торчали здоровенные ржавые насекомые, замершие в неестественных позах. Казалось -- кто-то брызнул сюда дихлофосом, убивая железную саранчу. И она осталась, споря в росте с четырьмя минаретами и постепенно захламляя траву останками своих бурых панцирей.
      Одно из насекомых нависало как раз над мальчишкой, и было отлично видно его маршевое сопло, изъеденное коростой времени и покрытое потеками ржавчины и зеленоватой слизи.
      Лапы вросли в землю по щиколотки, если сравнивать их с человеческими ногами. И вьюнки уже многие годы опутывают их, словно желают покрепче связать металлических чудовищ.
      Пройдя под брюхом зверюги, мальчик стукнул кулачком по трухлявому гулкому панцирю и направился к каменной постройке, отряхиваясь от посыпавшихся бурых чешуек.
      Двери бесшумно разошлись в стороны, словно приглашая войти. Оглянувшись по сторонам, Яромир сделал первый шаг. Прохладный высокий свод навис над головой.
      Изнутри помещение показалось больше, чем выглядело снаружи. Длинные коридоры, богато украшенные геометрическими узорами, свисающие с потолка бронзовые люстры. Лестницы, ведущие куда-то ввысь, на соседние этажи. Ступени истерты, в них вытоптаны многовековой ходьбой углубления. От этого они кажутся полукруглыми заготовками под бассейны для бумажных корабликов.
      Местами краска облущилась, обнажая напластования штукатурки. Узоры кое-где разорвались, потеряв свою правильность.
      И -- никого!
      Вообще ни единого человека. Ржавые твари за окнами кажутся единственными обитателями этого сооружения. Неужели -- опоздал? Неужели легенды -- лишь сказки минувших эпох, и давно тут нет ни Хранителей, ни Храмового Совета, ни Патриарха? И только Лес, Сторожевой Лес хранит Храм, как и при живых хозяевах...
      Двери, наверное, вели в комнаты, но проверить это было уже невозможно: они вросли в косяки, и теперь их можно было распахнуть только тараном...
      На втором этаже -- такие же коридоры, лестницы и заросшие двери. И на третьем... Хотя нет, вон та дверь приоткрыта, и из-за нее выбивается тоненький желтенький луч. Электрический свет.
      Звуки шагов тонут, словно идешь не по камню, а по дорогому ковру. Щелкнешь пальцами -- и звук оборвется, словно порвали ленту.
      Ярик был уже почти у самой двери, когда наконец-то стали слышны доносившиеся из-за нее голоса. Кажется -- детские. Увы -- даже сейчас не разобрать, о чем они говорят... Слишком тихо...
      Мальчик достал из кармана длинный бенгальский огонь с шариком у рукоятки. Зажег его и зашел внутрь.
      За дверью был зал. Огромный зал, залитый огнем множества светильников. Стены его покрывали фрески, а посреди помещения стоял камень. Мраморный куб с нанесенными на боковых стенках знаками, сплетающимися в витую руническую надпись. У куба стояло трое мальчишек и о чем-то спорили между собой.
      -- Вы -- Хранители? -- голос Яськи прозвучал громко и неожиданно звонко. -- Если да, то срочно позовите остальных! Мне надо показать вам всем кое-что важное! Срочно, пока не догорела эта свеча-огонек! И я должен показать это вам у алтаря!
      Понимая, что в любом Храме главное место -- алтарь, он так и сказал: не "У самого главного места", а "у алтаря". Вот ему и ткнули в куб посреди зала.
      Искрящаяся свеча не догорела еще и до половины, когда в зале появились еще пятеро мальчишек и парень лет двадцати пяти.
      -- А где же остальные? -- удивленно и испуганно воскликнул Ярик. -- Я должен показать это всем! Всем вам!
      -- Мы все здесь, -- последовал ответ.
      -- Но ведь Хранители, Совет, Патриарх?..
      -- Хранители -- здесь. Все восемь. Патриарх -- перед тобой.
      -- Как "восемь"? Вас же девять!
      Светловолосый остроскулый мальчишка вздохнул:
      -- Ты с какой звезды свалился, малыш? Девятый умер еще в Шестую Эпоху... Пятый...
      -- А Совет? Храмовый Совет -- они тоже?
      -- Ушли. У них хватило смелости, как это ни странно. А мы -- тут.
      Какой-то дурман окутал сознание мальчика, стали появляться странные, слишком взрослые мысли и воспоминания. Рука сама потянулась к кармашку за темными очками. Все произошло как в тумане. Словно прокручивали видеозапись на медленной скорости. Лица собравшихся исказились в удивлении и испуге, ослепительной магниевой вспышкой полыхнул серебристый шарик у основания догоревшего бенгальского огня. Повинуясь инстинкту все заслонились от вспыхнувшей штуковины, что держал Яромир.
      Когда глаза отошли от магниевого сюрприза, ошеломленные Хранители узрели столб синевато-черного дыма, поглотивший пацана.
      -- Кто? Что случилось? -- прошелестел шепот.
      -- На миг мне показалось, что он -- взрослый... -- робко сказал мальчишка в пажеском одеянии и с сигнальным рогом на поясе.
      -- Не может быть, -- возразил ему другой, -- Лес бы не пропустил его. Лес не обманешь...
      Дым развеивался, представляя Хранителям все метаморфозы, произошедшие с Яромиром. Нанароботы уже сделали свое дело, изменив в назначенный срок не только внешность и одежду, но и мысли Яромира Савельича.
      -- Да, да! Да, да, да... Все мы здесь взрослые! Хоть и выглядим как дети. Просто некоторые иногда предпочитают время от времени быть такими, как они есть, -- холодно, даже с легким презрением заявил СБ-шник. И прежде чем кто-то успел что-либо сделать, он ловким, хорошо отрепетированным жестом начертил в воздухе руну. Повинуясь этому пассу, через все щели Пространства к Загорскому потянулись Темные Энергии, образуя незримый, но прочный, блокирующий любую агрессию Щит Тьмы. Яромир знал, что и сам не должен производить ни малейшего агрессивного действа, чтоб не нарушить условия существования Щита, но это и не входило в его планы. Он просто огляделся, и мысли, воспоминания присутствующих стали для него открытой книгой -- после последней доработки нанароботов Загорский более не нуждался в гоблинском шлеме.
      * * *
      Первым оказался мальчишка в белой футболке с угловатой эмблемой на груди, шортиках до колен и ношеных кедах. Его удлиненное некрасивое лицо в то же время светилось внутренним добродушием, а каштановые волосы были тщательно расчесаны и уложены.
      Считать имя -- Дэви Дим -- несложно, и не за этим явился Загорский в старый Храм среди непроходимого леса.
      Каждый человек -- кладезь воспоминаний, даже если они и дремлют где-то в глубинах памяти.
      ...Была зима...
      Снег летел мокрыми хлопьями, налипая на стволы деревьев, пригибая ветви к земле, одевая саваном уснувший с холодами лес... Скоро настоящие морозы скуют белесый покров в сплошную броню, и лишь под очень тяжелыми шагами будет похрустывать наст...
      Снег не таял нигде... Почти нигде. Только на теле зеленого чудовища хлопья превращались в массивные капли воды, собирающиеся в лужицы и ручейками сбегающие на лопнувшие гусеницы, на грязную, побуревшую землю.
      Танк стоял у кромки леса, чуждый и неуклюжий. Три фигуры в белом, нелепо раскинувшись, свисали с брони там, где настигли их выстрелы.
      Но их неподвижность не смущала пятерых совершенно одинаковых человекоподобных рыцарей в черных доспехах и шлемах, напоминающий перевернутые ведра с Т-образной прорезью. Рыцари деловито обыскивали танк и лежащих на нем, не обращая внимания на вырывающиеся между гусениц язычки пламени.
      Обшарив все снаружи, двое ловким движением запрыгнули в башню, еще один залез в машинный отсек. Наружу полетела зола в перемешку с обгорелыми конфетными фантиками и сплюснутыми энергокассетами от пушки главного калибра. Затем из башни показалась голова одного черного, его прорезь в шлеме ярко блеснула пурпуром в лучах восходящего солнца.
      И тут одинокая фигурка появилась из лесу. Мгновение -- и пятеро мародеров исчезли в метели столь внезапно, что показалось, будто они просто растаяли в снежной дали...
      Гэлли любил прогуляться перед уроками, и непогода не страшила его. Напротив -- это было еще приятнее, чем в приторное безветрие. Видимо -любовь к непогоде осталась у него еще от далеких предков, обитавших в лесах далеко к западу... Интересно -- не мерзли ли они в зимние вечера в своих жилищах на деревьях, или делони существовали только в древних легендах и сказаниях?..
      В лесу в такую метель на удивление тихо: снег неистово мечется там, в вышине, а вниз опадает медленно и плавно, устав от несносного метания между деревьями. Все ниже и ниже склоняются ветви, пока на какой-то из них не станет снега больше, чем монеток у скряги. И тогда снежная шапка срывается вниз, а ветка взмывает, рассыпая серебро искр. И прохлада тающих капелек приятно щекочет лицо...
      После таких прогулок на душе легко и радостно...
      Но -- надо спешить. Скоро начнутся уроки, а опаздывать -- значит, нажить себе лишние неприятности. Классная руководительница -- слишком строгая, а порой просто сердитая... И порой так беспричинно может рассвирепеть... Но даже не это самое страшное. Если накричит там или сделает в дневнике запись на пол-страницы -- то Эру с ней. А вот если просто слегка пожурит тихим голосом -- вот тогда берегись: значит -- не раз и не два еще аукнется тебе это происшествие...
      У кромки леса торчало что-то темное и массивное, еле различимое сквозь летящие хлопья. Похоже -- застрял грузовик или лесовоз. Подойти посмотреть, что ли?
      Гэлли просто глазам не поверил, увидев полузасыпанный снегом танк. Боевая машина словно сошла со старых картинок, которыми пестрит учебник истории. Обугленные грязно-зеленые борта, лопнувшие гусеницы...
      Полузасыпанный бугорок рядом с передним колесом почему-то резанул взгляд. Мальчик склонился перед ним и осторожно разгреб снег. Руки наткнулись на что-то мягкое и холодное.
      Это был человек. Невысокий человек в белом комбинезоне. Мертвый человек.
      Трудно сказать, что испугало больше: само мертвое тело с маленьким черным пятнышком на груди, или круглые, истинно человеческие зрачки незнакомого покойника. Глаза, казалось, желающие заглянуть в саму душу мальчишки через щелочки зрачков Гэлли.
      Дико вскрикнув, мальчишка кинулся подальше от страшного места, где разыгралась никому не ведомая трагедия... Следов черных рыцарей он не видел -- снег скрыл их раньше. Остались незамеченными и еще два тела по ту сторону танка... Но и без этого смерть, ранее встречавшаяся только на видеозаписях, испугала своей обыденностью и неэстетичностью.
      Черные рыцари скрылись, мальчишка убежал... И лишь теперь из снежного марева появились трое. Их можно было бы принять за духов убитых тут людей в белом, если б было кому наблюдать... Но наблюдать было некому, и поэтому никто не видел, как самый молодой из троих запустил руку в тайничок над гусеницей и вынул оттуда плоскую коробочку, напоминающую старинную готовальню.
      Они успели выскочить из танка до того, как машину подстрелили вторично. По какой-то счастливой случайности никто так и не приметил белых воинов на белом снегу. Никто не увидел их и у танка. И теперь они бежали вперед и вперед, неизвестно куда. А спроси их, куда бегут -- наверняка прозвучало б в ответ "Не куда, а откуда!", и это было бы правдой. Лес словно сопротивлялся бегущим. Ветви переплетались перед самым носом, пеньки и стволы валежника захламляли тропинки... И вдруг...
      Внезапно ветви разлетелись в стороны, и трое путников выскочили на поляну. Прямо в невероятное солнечное затишье. В тень. В тень от вознесшегося в самые небеса пятибашенного храма.
      Кажется -- это вмешались воспоминания Патриарха. Ведь именно он тогда вышел незримо навстречу пришедшим. Да, он встречал их незримо, невидимкой сопровождал их по лесу, раздвигая перед ними ветви и обезвреживая ловушки. Ведь они заинтересовали его: они были первыми иномирянами, зашедшими в Вековечный Лес. Но надо было присматривать за лесом: нежданные гости были уже не детьми, но еще и не взрослыми, и предсказать реакцию Леса на подростков было невозможно. Вот и пришлось устанавливавшему когда-то все эти ловушки и заклятия самому примораживать их на время прохода ребят.
      А дальше все было просто: встретить их в первом же коридоре, расспросить, услышать какие-то невнятные сообщения о гражданской войне в Дне, о боях Квадрата и Треугольника... И -- вышвырнуть рассказчиков через ближайший портал прямиком в их собственный мир...
      Мысли Патриарха -- короткие, скупые, медленные. Они словно заржавели за эти века и не желают шевелиться. Зато резво скачут воспоминания Дэви. О танке и трупах он в тот же день услышал от Гэлли в школе, прямо перед уроками. Но даже не успел расспросить подробнее -- в окно влетел алый луч, и Гэлли упал, чтобы больше не пошевелиться. Впрочем -- бессмертному эльфу гибель не страшна: лет через пять родится вновь, помня все, что помнил и знал до этого момента. И все же Дэви закричал: его человеческая природа не могла принять спокойной и философской рассудительности эльфов о смерти и жизни.
      Закричал вовремя: проходившая по коридору Ли-Тао, преподававшая им прикладную магию, обернулась на крик. Увидев дымящееся тело -- кинулась к окну.
      К школе шли существа. Черные, одинаковые, с горящими багровыми Т-образными прорезями в блестящих ведрообразных шлемах.
      Глава 16
      На улице было не прохладно, но туманно. Леди жадно вдыхала влажный воздух, такой ароматный после спертого духа в таверне.
      -- Боюсь Вас огорчить, но я во всех этих интригах менее всего заинтересованное лицо, -- Моред машинально накинул на голову большой капюшон.
      -- Зато явно разбираешься в другом... Так вот: ты случаем не знаешь, что за тварь выпила жизнь из тех двоих в сортире, а?
      -- Собственно говоря, я хотел это же спросить у Вас.
      -- Э, милай, гонишь, как Арлекино на ярмарке! Знаки-то чертил от ентого самого -- так вот и колись, что это моим другом и моим недругом закусило!
      -- А, кто из них был твой друг, а кто недруг? -- в вопросе мага явно был какой-то подвох.
      -- Не люблю пижонов: у них в постели часто проблемы бывают... -ответила леди. -- Я думаю, ты понял, что я имею в виду?
      -- Боюсь, что нет. Не в смысле постели, а в смысле пижонов...
      -- Другом был тот из них, у кого на любой пол проблем не возникало, да две мало казалось...
      -- Ну знаешь ли, милочка, я с ними в постели не бывал, так что Ваши намеки мне ни о чем не говорят, -- Моред явно издевался, пытаясь вывести интриганку на чистую воду.
      -- А жаль... Помнится, как-то Макарий говорил, что юный паж придворной даме -- как изысканные специи к главному блюду, разумеется -- если все это в королевской посуде... Так что кто знает, как бы ты к наискромнейшему из тех двоих бы отнесся, узнай ты его поближе... Впрочем -- ты его и так знал поближе, пра-аказник, ведь рядом с ним за столом жался!..
      -- Скажем так, -- Моред сделал серьезное лицо. -- Вашим другом был тот тип, что сидел за столиком, соседним с моим?
      -- Скажем так -- он был очень хорошим другом одной моей подруги, которая опаздывала на встречу с ним, потому что испытывала новый шлифовальный аппарат под наблюдением Шерифа, и поэтому негласно попросила меня сходить вместо нее и попросить его дождаться ее... Увы -- я ему этого так и не смогла сказать...
      -- Кстати, как звали того стилягу, за которым погнался Ваш собеседник?
      -- А я-то откуда знаю?! Я с гопниками не знакомлюсь, да и имен никогда не спрашиваю у тех, на кого не имею постельных видов...
      -- Вот Вы, леди и попались. Того "гопника" звали Боргенс, он был шпионом Черного Герцога.
      -- Упсь... Значит -- о его вакансии мне можно забыть... Так что Вы говорили об интересе к моим способностям?
      -- О интересе к Вашим способностям? -- Моред наигранно вздохнул. -Боюсь, что актрисы мне не нужны...
      -- Даже такие талантливые?! А знаешь ли ты, что обо мне хоббиты говорят? Они утверждают, что я могу заболтать самого Сарумана! Не знаю, кто такой этот ихний Саруман, но похвала-то явно нетрехсмысленная!
      -- Ладно. Посмотрим, на что Вы можете мне пригодиться, поскольку другого способа добиться от Вас хоть какой-нибудь интересной для меня информации я не вижу. Если я дам Вам возможность укрыться, Вы сообщите, или по крайней мере раздобудете для меня некоторую информацию?
      -- Кажется, я это пообещала, еще вставая из-за стола...
      -- Точнее, со стола... -- ехидно заметил Моред.
      -- А что, на нем я смотрелась очень даже сексуально... Нет?
      -- Возможно. Я уже давно не интересуюсь женским полом... И мужским тоже, -- предусмотрительно добавил маг.
      -- Бедные единороги... -- сказала леди тихо, словно сама себе...
      -- Так вот, -- Моред пропустил последнюю фразу опальной леди мимо ушей, -- меня интересует, что за интриги плетет Герцог, что было нужно Вашему другу и, по возможности, кто прикончил человека Герцога и Вашего приятеля. Но самое главное -- что их всех объединяет, -- Моред достал из кармана какой-то кулончик. -- Поясняю: там, в таверне, полчаса назад кто-то прибил "Бесшумкой" сразу двоих, причем, судя по позам, одновременно. А через полчаса, когда трупы были обнаружены, попытался накрыть всю таверну "Спорами Смерти". И все это он делал, находясь на расстоянии! Иначе я бы его засек. Магов такого уровня я не знаю. Причем "Споры Смерти" предназначались либо Вам, либо мне. Последнее более вероятно. Но тем не менее я о этих интригах до сегодняшнего вечера не имел никакого понятия. Так что мне более чем интересно, кто хотел меня убить и чем я ему мешаю.
      -- Кто хотел? Первое, что приходит в голову -- так это камикадзе. Предположим -- Черному Герцогу не угодила я, да, я, а не ты, и он заслал камикадзе для устранения меня и Гарина. Успел запустить заклинания, ухлопав и себя, и моего приятеля. Я же осталась жива из-за того, что кто-то, не будем говорить, кто, хотя это были Вы, умело запустил мой наимощнейший талисман. Будь я на месте Герцога -- я бы именно так и поступила, раз -- и не надо заботиться о том, что убийца что-то сболтнет! Бедняжка Герцог, теперь он так и не узнает, что Гарин оправдал его, идиота, и готов был привести доказательства непричастности Герцога к... некоторым происшествиям! Увы -- доказательства померли вместе с Гариным... Впрочем -- это первое впечатление... А вот если ты подучишь меня своему искусству заклинаний -то, может, у меня появится идея и поновей, пооригинальнее.. Так как?
      -- Ну во-первых: Боргенс никогда не был магом.
      -- А ничего, что рана ножом в руку не может убить, это во-первых. А вот если навесить на нож свойства яда -- то сможет. Тот гопник бил ножом, а не ядом. Ядом его посыпал посылавший его...
      -- Во вторых: я прекрасно знаю что такое "Бесшумка", а это была именно она. В-третьих: у Вас при себе нет никакого "мощнейшего талисмана" и, наконец, в-четвертых: Герцог никогда не станет вот так просто разбрасываться людьми, а тем более Боргенсом. Он и терпел-то этого дурака только потому, что тот когда-то спас ему жизнь, а Герцог -- человек чести.
      -- Значит -- тем более надо разбираться... И узнавать подробности... Так что -- лишнее знание лишним не бывает... Вы правы во всем, кроме талисмана: моя подруга, оставившая его мне, говорила, что тот невидим даже для магов, пока кто-то его не активирует ненароком... И я пока что склонна ей верить. Помните, как говорил странствующий лицедей, как его ж звали, Вилли, кажется: "Есть многое, товарищи, на свете, что и не снилось нашим мудрецам"! Так что наверняка есть где-то и драконы, и Серые Короли, и Сны Черного Короля... И мощные незримые талисманы тоже бывают...
      -- Возможно... -- Моред немного помолчал. -- Вот Вам небольшой презент -- та защита, которую я Вам обещал... -- он раскрыл ладонь, на которой красовался маленький симпатичный кулончик в виде полумесяца. -- Трижды Вы сможете стать незаметной. Точнее, Вас будут видеть, но не обратят внимания, кто Вы такая.
      -- А еще точнее -- все, кроме драконов и сфинксов, так, кажется, если я правильно помню сказки?
      -- И кроме меня тоже...
      -- Я не сомневалась в этом, -- и Морена, взяв кулончик, шутливо "чокнулась" им о заколку с крысиной мордочкой: -- Познакомьтесь, девочки, теперь вы обе будете жить у меня...
      Разговаривая, они постепенно приблизились к скверику. Неподалеку в кустах раздался какой-то подозрительный шорох. Маг и придворная дама насторожились. В кустах послышался тихий, но отчетливый шепот:
      -- Глазам своим не верю, эта штука движется со скоростью 452 километра в час!
      -- Уже 453!
      -- Она сейчас промчится возле нас!
      -- Приготовься...
      Вдруг над головой Морены что-то просвистело. Небольшой черный шар стремительно пронесся над головой и скрылся где-то между домов. Ошарашенная леди словно окаменела.
      -- Что это было? Ты успел его запель...
      -- Тише, тут кроме нас еще кто-то есть, лучше спрячь его.
      Из кустов показались две фигуры. Одеты они были, как обычные мастеровые. У одного была небольшая сумка.
      Леди повернулась к своему спутнику:
      -- Не знаю, кто они, но сдается, что стоит их задержать и ПОДРОБНЕЙШЕ расспросить... -- сказала она, выделяя слово "подробнейше". -- Нутром чую заговор!
      Засунув правую руку в карман, Моред быстрыми шагами направился навстречу двум неизвестным.
      -- Простите господа, но мне хотелось бы узнать кто вы такие и откуда идете, -- Моред решил пойти напрямую и был прост, как доска. Ничего не ответив, незнакомцы бросились бежать. Не растерявшись, маг выпрямил в их направлении правую руку и что-то тихо прошептал. С кончиков его пальцев сорвалось синеватое свечение. Но, приближаясь к убегающим, оно растаяло и две фигуры бесследно скрылись в сгустившемся мраке прежде, чем Моред успел телепортироваться к ним поближе.
      -- Ничего не понимаю! Мой парализ еще никогда просто так не распадался, не достигнув цели. Да и защиты у них никакой не было. Да еще эта штука круглая. Сколько я тварей перевидал, а про такую никогда и не слыхивал. Определенно тут что-то заваривается неладное, вот только что -- хоть лбом об пол стучись, не пойму! Ладно, пойдемте в таверну, а то темнеет уже. А там стражники уже порасходились.
      В таверне было довольно людно. Стражники уже разошлись, тела унесли, и теперь набежавшая толпа вовсю обсуждала происшедшее.
      Моред подошел к стойке, заплатил хозяину и возвратился, неся на подносе два эля и окорока.
      -- Пойдемте ко мне наверх, а то тут такой гвалт, что и поговорить нормально нельзя.
      -- О, так у тебя и жилье в этой таверне?! -- обрадовалась леди Морена. -- Так чего же мы туда не идем?! Я согласна!
      * * *
      Трое беглецов, пробравшись таки через чердачную пыль и паутину, расположились на старых, потемневших от времени, сундуках. Видимо -- в этот день фортуна была к ним более благосклонна: ни на заднем дворе, ни в таверне по пути к лестнице на чердак их никто не заметил. Только вот есть хотелось... Но не пойдешь же заказывать еду в зал, битком набитый посетителями и прислугой. Тем более что все работники сбежались туда, привлеченные чьим-то истерическим воплем.
      Крагер не побрезговал бы закусить и пауками, и плевать ему, как на это посмотрели бы его спутники, но, увы, эти почтенные ткачи вымерли тут, похоже, века назад, оставив в наследство только свои гобелены и кружева.
      Мари поднятой с земли палкой разорила целый стенд паучьего музея и с удовольствием уселась на освободившийся сундук.
      -- Откуда ты знаешь тут все эти входы и выходы? -- спросил Райен.
      -- А она тут раньше работала... по ночам... -- ехидно заметил старик.
      -- Хе! Так за что ж тебя в самом деле взяли? Вроде ж блудодейством полиция нравов занимается.
      -- За гадание на картах и приворотные зелья, -- отмахнулась девушка, явно с неохотой вспоминая прошедшее злоключение в ЦДП.
      -- Тише! -- Крагер поднял правую руку. -- Сюда кто-то идет...
      Прямо под ними скрипнула дверь.
      Они поднялись наверх. Полутемный коридор освещала только одна маленькая жалкая световая трубка. Остановившись возле двери под номером 8, Моред прислушался.
      -- Теперь я всего могу ожидать! -- сказал маг, открывая дверь номера.
      Внутри было темно. Но щелчок пальцами сразу исправил положение -- на столе вспыхнула керосиновая лампа.
      -- Итак, на чем мы остановились? -- сказал Моред, подвигая даме стул. -- У нас имеется: а) -- Два трупа, один из которых Боргенс, а другой -- Ваш приятель. бэ) -- Вы, которая, по всей видимости, знает не более меня. цэ) -хрен знает кто, кто решил меня зачем-то прикончить... или Вас, что при таком раскладе маловероятно, -- Маг откусил здоровенный кусок окорока и стал его деловито пережевывать, предоставляя тем самым даме возможность вставить и свое словечко.
      -- У Вас джентльменство в крови? -- спросила Морена.
      -- В квови, в квови, -- ответил маг, дожевывая кусок окорока.
      -- Оно и видно, -- сказала леди. -- Сам лопает, а даме не предлагает.
      -- Я, значит, по Вашему, для себя два эля и два окорока взял?
      -- При дворе обычно принято, что даму УГОЩАЮТ! -- леди притворно вздохнула. -- Я конечно могла бы и сама схватить, но не хотела прослыть нахалкой.
      -- Могу Вас обрадовать: мы не при дворе, -- ехидно заметил Моред, допивая эль и так и не делая Морене предложения перекусить, которое она так ждала.
      -- Я действительно обрадовалась, -- сказала леди, впиваясь зубами в окорок.
      -- Ну Вы и нахалка! Я, правда, и сам хотел предложить Вам перекусить... -- съязвил Моред.
      Прильнув к многочисленным щелям в полу, юный Крагер и его спутники с завистью наблюдали за трапезой мага и интриганки. Надежда переждать погоню на чердаке превратилась в добровольную голодную пытку. И, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о еде, невольные шпионы стали прислушиваться к беседе, проходившей этажом ниже.
      -- Вшо было вкушна, -- промямлила Морена, выковыривая кончиком заколки жилку из зубов. Жилка сопротивлялась, и поэтому крысиная головка на заколке нервно оборачивалась из стороны в сторону. -- Эль даме можно?
      -- Угу.
      Морена взяла свою кружку и достала из-за пояса кинжал. Перевернула его, поболтала зачем-то белой витой рукоятью в пенистом напитке, сунула кинжал вновь за пояс и лишь тогда отхлебнула эль.
      -- Ежели б я захотел Вас бесшумно прикончить, мне бы не потребовался яд, -- прокомментировал ее действия маг.
      -- Если бы Вы были более осмотрительны, -- огрызнулась леди. -- То мне не пришлось бы проверять, не захотел ли нас отравить кто-либо другой! Впрочем, Вы правы: отравить мага в присутствии придворной интриганки -- это было бы слишком банально! Прям как в пьесах этого странствующего актера Вилли: "Пить иль не пить? Вот с кем -- вопрос!"...
      -- Отравить мага -- это было бы совсем не банально. Хотел бы я посмотреть на того, у кого это получилось бы.
      -- Посмотришь! -- ласково пообещала дама. -- Еще предоставится возможность, чует мое сердце!... Значится так, ближе к телу: дэ) Имеем двух дуриков, которым явно начхать на всю твою хваленую магию; е) ерепенистого шерифа, который будет только мешать нашему расследованию; и эф) -- фигню летающую, обыкновенную, которая распугала всех гаргулий на двести миль вокруг города. И очень не хотелось бы мне обнаружить в этой комнате "гэ". В любом его проявлении.
      -- Обнаружишь! -- Моред перекривлял ее ласковый тон. -- Еще предоставится возможность, чует моя э-э-э... сердце.
      -- Так ты что, Вельзевульчика собрался сюда вызвать? Так он же все равно медленно летает... Эх! -- вздохнула леди. -- Был бы у нас ручной дракончик! Уж он-то эту фигню не упустил бы, догнал бы.
      -- Весьма сомневаюсь, что он бы ее догнал. Да и где бы Вы его держали? В брунатном 14 или в ЦДП?
      -- Возле куклы, плюющей из глаза!... Я не слишком быстро говорю?... Ой, что это за чушь я несу! Вы на меня вредно влияете. Так в чем проблема, дракончики -- они же маленькие...
      -- А Вы говорите, что ничего не изучали. Вот философское определение по теории относительности Вы, я вижу, хорошо знаете...
      -- Теории относительности? Это по которой если Вы вчера хорошо выпили, то сегодня либо частично трезвы, либо частично пьяны? Впрочем, от перестановки зубов язык короче не становится...
      -- Ладно, -- маг глубоко и протяжно зевнул, не позаботившись при этом прикрыть ладонью рот. -- Буду я баиньки. Завтра мне рано вставать -- на восходе пошайтанить надобно... -- и Моред, не раздеваясь, с шумом завалился на кровать, по ходу накрывая себя одеялом.
      Поняв, что ничего ей не светит, Морена, к удовольствию Крагера, растянулась на соседней койке, не забыв при этом задрать юбки и "нечаянно" обнажив левую и среднюю грудь. Но и на это почтенный маг не отреагировал, лишь повернулся к стене.
      И снилась ей поляна одуванчиков. Она бежала по ней и одуванчики приставали к ней и задирали ее юбку. А потом она вдруг заметила, что цветы у одуванчиков белые, в сумерках напоминающие серые луковицы. Они стремились коснуться ее и задать ей какой-то вопрос. Но не успевали, надевали маленькие кепочки и проваливались в глубину. Над ней по небу плыли 40 облаков, соединенные лунными лучами мостов, а в траве прятались кудрявые грибы, после которых каждый мог стать драконом. Вокруг были разбросаны пачки иллюзий с императорскими коронами, а под кустом развесистой клюквы лежал Лордовский плащ, перемазанный Землей. Изредка в небе проносились черные птицы с огненными хвостами. Они пожирали летающих рыб и плевались на Землю дохлой Саранчой. А потом одна крупная Саранча падая стукнула Морену в лоб и, оборотившись драконом, громко заорала: "Не время для меня!" Дракон был непомерно большой, с дога размером.