Дворец?! Том изумленно замер, ибо лишь сейчас сообразил, что вокруг -не тесное парадное старого домика, а зала прекрасного, но мертвого какого-то дворца. Или огромного, невиданного Храма.
      -- Не думал, что ты сменишь имя, Тот, Кто Восстал В Мощи Своей!
      -- Я Феникс! И не был иным!
      -- Я что, не узнаю Крылатого?! -- монстр кольнул Феникса в грудь, но крылатый мальчишка увернулся и резко ударил по руке атакующего.
      Кисть вместе с мечом со звоном упала на пол, расплескавшись брызгами, и Феникс крутнулся, привычным жестом с разворота срубая сверкающую голову обезоруженного чудовища. Но тех долей секунды, что вертелся крылатый, оказалось достаточно, чтобы расплескавшееся втянулось в недра Единого, и вновь отросшая рука с мечом встретила сталь клинка почти у самой шеи. Звякнуло, и только искры покатились по полу.
      Столкновение было столь сильно, что отбросило Феникса на скользкие плиты пола, и меч его полетел в угол. Не выжидая, меч монстра обрушился вниз, на открытую шею лежащего.
      Никто не успел понять, что произошло, просто Том метнулся вперед и в прыжке отбил удар, адресованный другу. А затем воткнул короткий кинжал в оборачивающееся к нему чудовище и, воспользовавшись моментом, ударил...
      -- Шипокрыл... -- задумчиво протянул Тема.
      -- А что, похоже! Точно как в книжках, даже еще колючее!..
      Темка не без содрогания смотрел на то, как Жека приближается к замершей перепончатокрылой дряни и берет ее двумя пальчиками за усеянное шипами крыло, поднимает и внимательно осматривает. Затем оба мальчишки зашли в Храм и Темка плюхнул ядовитую тушу шипокрыла на алтарь. Усмехнулся уголком рта:
      -- Приносим эту жертву тебе, Единый! Ты эту дрянь породил -- тебе и прибирать это тело из бытия!..
      -- Боюсь -- долго ждать прийдется, -- из тени в углу Храма шагнул давешний Женькин знакомец-вампир. Он подошел к алтарю и задумчиво ощупал крыло чудища. Затем оторвал клочок перепонки, пожевал его и глотнул, прокомментировав: -- Точно не Мельтора, а Единого творение: всюду ядовито насквозь! Человек бы на третьей секунде помер!
      -- А Вы -- не человек?! -- влез в монолог Темка.
      -- Разумеется! Видишь же, что тени нет! Значит -- Вампир!
      -- Ага! А я -- Тень Отца Гамлета!
      -- Ты не веришь мне?
      -- А с чего бы! В кои-то века вампиры получили возможность беспрепятственно входить в Храмы Гочподни! Ой, Господни!
      -- Вот с подобных оговорок все и началось! А теперь имя Единого не испугает даже рядового призрака! -- при этом старичок достал из кармана маленькое алюминиевое распятие и принялся ковырять им в зубах, удаляя обрывки перепонки шипокрыла. -- И ш тех пор, как штали штамповать ширпотребом эти талишманы, они, люди то-ешть, жаведомо жагашили шилу рашпятия и вшех имен Вшевышнего! -- и он наконец-то сплюнул лоскуток перепонки. И в этот момент раздался страшный грохот.
      -- А вот и мусорщики пожаловали! -- Темка радостно кивнул на Тома и Единого, влетевших в Алтарный Зал, но не остановивших своего поединка. Те же тем временем ожесточенно рубились, не обращая ни малейшего внимания на троицу в углу возле алтаря. Вампир пристально присмотрелся к дерущимся и глубокомысленно изрек:
      -- Меня тут не росло! Чао, ребятки!.. -- при этом он шагнул в висящий на стене портрет и растворился в нем. Секунду спустя из картины высунулась его голова и назидательно произнесла: -- На Вашем месте я бы тоже слинял! Так что не теряйте времени! -- и окончательно исчез в произведении живописного искусства.
      Однако малыши, завороженные небывалым поединком, не сдвинулись с места. Да и было отчего: такие "баталии на двоих" не во всяком сериале увидишь!..
      Меч снес голову сверкающего монстра, но тот не грохнулся на плиты и не истек молниями Силы. Напротив, изящно склонившись и не капнув ни единой каплей из облегченной шеи, он поднял за корону свою голову и повернулся к Тому.
      -- Убить думал! Единого?!!! -- насмешливо пророкотала башка и, всосавшись в пальцы держащей ее руки, комом протекла под сияющей металлической кожей и вынырнула на шее, занимая свое место.
      Было тихо и страшно. Словно терминатор из жуткого фильма, эта дрянь казалась бессмертной. И было ясно, кто в конце концов победит, когда истают силы живых... Только жаль было мальчишку. Он-то при чем?..
      -- Возьми мою голову, но поклянись, что не тронешь мальчишку, что отпустишь его, -- негромко произнес Феникс.
      Чудище не успело ответить, потому что Иэрнэ вдруг выкрикнул:
      -- Хрена, Учитель! Второй раз я тебя не покину! Никогда! Именем Арты и Эа!
      Феникс оглянулся, словно ища выход. И тут его взгляд упал на странное зеркало в углу зала, за алтарем. Решение пришло мгновенно:
      -- Срочно к зеркалу! Уходим через него, я веду!..
      -- Я тоже зеркален, так что Вы во мне отразитесь, во мне будете! -заявил в ответ Единый, недобро ухмыляясь, -- Я тоже отражаюсь...
      -- Отражаешься?! -- вспыхнул Женька, -- Так ты счас волнами пойдешь!
      Никто до сего момента просто не обращал внимания на двух мальчишек, на корточках присевших у зеркала. Но вот тот, что потолще, тот, что так просто возразил Единому, приоткрыл свой рот и дико завыл-завопил.
      Острый ледяной визг возник в пространстве. Казалось, древние имена Мира Внутри и Мира Вне режут чудовище, и оно стонет от боли, рассыпаясь на мелкие капельки-брызги. Капли разлетались по залу, крохотными осами размазываясь по стенам и узорам колонн, отравляя медными тускнеющими кляксами фрески под потолком и блеск мозаик пола. Визг резал слух и не смолкал ни на мгновенье. А затем все кончилось. И чей-то голос, то ли Женьки, то ли Феникса, крикнул:
      -- Сюда! Скорее!
      Глава 6
      Вообще-то никакого Мельнибонэ на карте известных миров не значится. Сей географический изыск так и остался лишь в книгах Муркока. Но -- кто знает, как поведет себя история в будущем? Давно ли все поминания про Арду относили к "изыскам в стиле профессора Толкиена"? А теперь торгуют с Ардой, туристами обмениваются... Может -- и Мельнибонэ -- не совсем придумка, просто -Территория, Лучше Всех Спрятанная?
      А вот Эльрик Мельнибонийский зачастил в последнее время на территории Риадана и Земли. Увы -- он не открыл ни нам, ни другим любопытствующим местоположения своего края, а потому вслед за профессором Энгивуком рискну предположить, что на самом деле Эльрик -- один из землян-"ролевиков", заигравшийся в свои бесконечные игры и сменивший свой облик примерно так же, как до этого сделал Черный Колдун Мальден...
      Впрочем -- какое нам дело, из Мельнибонэ или из крохотного городка где-то на Земле прибыл к нам сей воитель и искатель приключений, если сейчас он топал по одному из новых крохотных городков империи Западный Риадан и злобно порыкивал себе под нос.
      У Эльрика было дурное расположение духа: только что он познакомился с компанией уличных гопников, и это знакомство ему крайне не понравилось... Особенно их вожак, явно в прошлом или спецназовец, или вконец разорившийся ведун, каких много сейчас шляется по Риадану, с тех самых пор, как нечисть получила гражданские права наравне с людьми и, стало быть, истреблению больше не подлежит... Вот и "оттягиваются" теперь безработные ведуны на всем, что "не совсем человек", но не убивают, а просто по-гопницки бьют!..
      Вот так они и Эльрика приветили. Правда, порой ему казалось почему-то, что предводитель гопников чересчур уж гибок, словно из ртути или из резины он, а не из плоти и крови, но -- чего только не покажется в такой ситуации!.. Впрочем, судя по силе ударов, скорей не резина, а именно ртуть...
      И вот теперь Эльрик Мельнибонийский широким шагом топтал гранит булыжной мостовой, по ходу ворча:
      -- Нет, не могу поверить! Какой-то человечишко! Нет, этого не может быть!.. О! -- внимание ворчуна привлекла появившаяся на пути фигура в доспехах, явно спешащая по своим делам: -- Гляди-ка, еще один чертов рыцарь... Эй, ты, почтеннейший! -- Эльрик заступил дорогу неизвестному, -- У тебя дама сердца есть?
      -- Нет, -- последовал равнодушный ответ.
      -- Как нет? Черт... А родовое поместье у тебя есть?!
      -- Нет.
      -- О Эру Моргот! А покровитель твой в таком случае...
      -- У меня нет покровителя...
      -- Кхм... Да есть у тебя хоть что-нибудь, из-за чего можно подраться!!!
      -- А что, нашего желания недостаточно?.. -- наивно спросил рыцарь.
      Они отсалютовали мечами.
      -- Эльрик Садрикович Мельнибонийский! К Вашим услугам!
      -- Сэр Эрхон! К Вашим услугам...
      Бой начался по всем правилам и незамедлительно. Эльрик наседал, но явно не с желанием разрубить соперника, а просто сгоняя зло за прошлый проигрыш гопникам. Он не мог еще забыть, как получил по голове такой удар, что сперва на миг перед глазами вспыхнули звезды, а затем показалось, что уходящие гопники расплываются, превращаясь в аморфную лужу разноцветного металла, все больше поблескивающего золотом, а затем этот металл впитался в асфальт...
      Эрхон тоже прекрасно понимал порывы своего нежданного противника и поэтому не контратаковал, а только парировал удары, стараясь измотать Эльрика и тем самым "спустить пар"...
      Однако проходивший мимо патруль не стал разбираться в тонкостях поединка. С воплями типа "Поединки разрешены только в специально отведенных местах", "Пройдемте, товарищи, в отделение" и "Эй! Чего Вы это делаете!" бывшие ПЛановцы приблизились к сражающимся. Впрочем, последнюю фразу они выкрикнули, когда поединщики прервали междусобойчик и радостно обернулись к вновь прибывшим, завертев веером мечи. Бывшие элитчики Патрулей Лояльности поняли, что они не вовремя, но было уже поздно. Теперь обоим бойцам было на ком отвести душу -- и они с радостью этим воспользовались: полицию они ненавидели еще больше, чем гопников.
      Увидев круги сверкающей стали, бравые патрульные начали состязаться в скорости бега. И даже победили, с трудом скрывшись от своих преследователей...
      Запыхавшиеся и довольные, рыцари остановились возле деревянной таверны. И тут из-за серого забора рядом шагнул парнишка лет пятнадцати, не больше. В руке он сжимал закупоренную бутылку вина, а по лицу блуждала печальная полутрезвая ухмылочка.
      Присмотревшись к рыцарям, Славик-Контрабандист (а это был именно он!) ткнул пальцем в меч Эльрика, явно колебаясь, что сделать лучше: похвалить меч или попросить штопор. Наконец, решившись, выдохнул:
      -- П-чем Буреносец?
      -- Торговцы явились! -- закипел Эльрик, -- нэнавыжу!
      Взмах клинком был молниеносен, но и Славик среагировал мгновенно: чуть откачнувшись назад, он подставил под клинок горлышко бутылки, тут же срубленное мечом. Посмотрел на результат, хмыкнул:
      -- Открывают "по-гусарски". Ценю!
      Затем отхлебнул хмельную жидкость и заявил:
      -- Сп-сибо! Так как, идем?
      -- Э-куда? -- недоуменные голоса рыцарей слились в хор.
      -- Э-туда! Трактир громить! На продукт, в смысле, -- и Славик кивнул на деревянное сооружение рядом.
      Трактир, где после гибели Оборотня хозяином стал какой-то гоблин, практически не изменился. Те же столы, те же стойки, те же двери, крашеные под кирпич... Да и посетители подобные. Вон вампир потягивает из тюбика консервированную кровь через соломинку. Вон парочка ведунов сплетничает о подвигах своего шефа Геральта. Вон какая-то девица в кепке-берете и красной курточке потягивает пойло из кружки... Стоп! Внимательный зритель наверняка уже заметил, что это та самая девица, что доводила своим поединком Макса Второго, а затем так странно растворилась в воздухе!..
      Вот в этот-то трактир и вломилась наша троица: двое Рыцарей и Контрабандист. Заняли свободную стойку, кивнули хозяину:
      -- Пива, вина и закуси на шестерых!
      -- Ваши друзья подойдут позже? -- залебезил перед заказчиками гоблин.
      -- Нет, это мы будем жрать за двоих! Каждый!..
      -- А пить за троих! -- встрял Славка, -- Так что ЫШО ПЫВА!
      Стол троицы был сервирован на удивление быстро.
      Тем временем девица за соседним столом покончила со своим пойлом и вопросительно посмотрела на бармена.
      Гоблин истолковал этот взгляд немного иначе, решив, что клиент уходит и желает расплатиться. Ловко лавируя между столами, он побежал к девице, по ходу ворча под нос:
      -- Все эти Воины Сновидений -- просто свиньи! Вчерась вот приперлись трое, выжрали бочонок эля и растворились прямо в воздухе, ни фига не заплатив! Я бы их всех ставил к стенке и стрелял через одного из арбалетов!..
      Посетители в зале трактира замерли, даже ведуны перестали шептаться. Все взгляды устремились на особу в красном. Видимо, завсегдатаи хорошо знали эту личность и теперь ожидали зрелища.
      И не зря. Девица встала из-за стола, выплюнула изрядный кусок жевачки и со всей силы врезала гоблину в ухо.
      Перелетев через стол ведунов, бармен грохнулся об пол, вскочил, и, выкрикнув что-то на Островном наречии, перевел затем:
      -- Твою дивизию!
      В ответ личность в красном четко и раздельно произнесла:
      -- Ты, грязная Мордорская свинья, порочишь честь славных Воинов Сновидений!.. Да я тебя!..
      При этом легким движением руки извлекла из-за спины сверкающую катану с черной ребристой рукоятью, занесла ее для рубящего удара. Гоблин в испуге зажмурился, прощаясь с жизнью, и даже не рискнул ответить ей, что не знает никакого Мордора, а говорил на родном, Островном языке. И тут обладательница сияющего оружия резко треснула гоблина рукоятью катаны в челюсть. Затем подумала и ударила еще раз. И еще. И еще...
      Ведуны попробовали оттащить разбушевавшуюся личность от стонущего бармена, предлагали успокоиться, выпить за Родину, за Кастанеду...
      Не помогло... Сперва девица действительно пошла к столику ведунов, но тут очухавшийся гоблин, размазывая кровь и сопли по лицу, выхватил у одного из ведунов его меч и с рыком повернулся к девице.
      Зря он это сделал! Она молниеносно вновь выхватила катану и замерла. Гоблин нерешительно остановился и явно не собирался нападать первым. Но девица эта, похоже, никогда не любила доставать катану просто так. Ничтоже сумняшеся, она кинулась в атаку и гоблину волей-неволей пришлось защищаться. Сталь звенела, заставляя вздрагивать тех посетителей, что поближе к побоищу. Пару раз ведуны пригибались, когда клинок свистел над их головами.
      И только троица посетителей за угловым столиком относились ко всему этому с философским спокойствием. Наблюдая за схваткой, Эльрик спокойно, даже чуть равнодушно, прокомментировал:
      -- Круто рубится подруга!
      -- Да! Оттягивается по полной программе! -- согласился Эрхон.
      Славик же мечтательно протянул:
      -- Ага... Интересно, какова она в... -- он явно хотел сказать "В постели", но не успел: девица резко обернулась к ним и звонким мальчишеским голосом выкрикнула:
      -- Покончу с этим (кивок в сторону гоблина) -- за "Подругу" ответите!
      Эльрик среагировал первым:
      -- Извините, молодой человек... И за них тоже... -- и кивнул на друзей.
      Так похожий на девицу мальчишка выкрикнул в ответ:
      -- Принято! Но не мешайте ловить кайф!.. -- и юный Воин Сновидений продолжил трактирный погром...
      Через минуту гоблин уже лежал в отключке, очередной раз получив гардой катаны по голове.
      Майкл уныло посмотрел на тело и вздохнул:
      -- А, черт, заплатить не успел... Еще действительно скажет этот жлоб, что мы не расплачиваемся!..
      И с этими словами Майкл кинул ему на грудь золотую монету. Затем повернулся к посетителям, не пострадавшим еще при побоище, и произнес с нажимом:
      -- Кто тронет -- до утра не доживет! Я сказал!
      -- На похороны, видимо, -- осторожно шепнул-прокомментировал Эрхон, стараясь, чтоб выходящий из трактира и затормозивший у двери мальчишка не расслышал его...
      Но стоило Майклу скрыться за громко хлопнувшей дверью, как Славик, окинув острым взглядом картину побоища, задумчиво протянул:
      -- Кажется, о нашей выпивке позаботились...
      Пояснять сотоварищам ничего не пришлось, и "святая троица" взяла со столов все, что еще уцелело...
      Глава 7
      Зеркало стояло в самом углу длинного сумеречного коридора, залитого лишь синтетической не-тьмой. Обыкновенное круглое зеркало в рост человека, которое неизвестный автор заключил в раму из прекрасных хрустальных сталактитов, словно вмерзло оно в лед. А возле зеркала стояли двое пацанов, и тот, что потолще, торопил бегущих.
      Не останавливаясь, Феникс прыгнул в зеркало, ухватив одной рукой Иэрнэ, а другой увлекая за собой Тома. Вместе с ними влетели сквозь зеркальную амальгаму сбитые с ног Темка и Женька. Зеркало показалось простой иллюзией, скрывавшей за собой тайное помещение, но зал, открывшийся взорам, был напоен светом звезд и никак не вязался с напыщенным показным величием покоев Единого.
      -- И снова мне жизнь спасает брукса, -- улыбнулся Феникс. -- Это уже привычка...
      -- Кто-нибудь объяснит мне, что все это значит?! -- от переизбытка впечатлений Том схватился за голову, сжимая виски ладонями. -- Вот ты! -ткнул пальцем в Иэрнэ, -- Дважды назвал Феникса Учителем. Почему?
      -- А как же мне еще называть Крылатого Валу?
      -- Но ты ж уже предположил, что я -- просто из того же народа, что и твой Учитель! -- взвыл Феникс.
      -- А с чего бы ты тогда из всех нас именно меня, Человека, попросил отпустить?!
      -- Не жутко удивлю, если скажу, что Тома он все равно бы не отпустил? Вечного, которого можно убить, он не отпустит. Впрочем, кое в чем я перед ним блефовал. Нет, не в просьбе отпустить тебя, а в той назначенной цене.
      -- Своей жизнью? -- Женька показался озадаченным. -- С такой ценой не шутят, разве что ты вечен и неуничтожим...
      -- Именно.
      -- Бедный монстр... -- фыркнул Женька.
      -- Кто знает... Эта тварюка оказалась неимоверно сильна. Возможно, что платить пришлось бы всерьез...
      -- Стоп! -- крикнул Том. -- Это позже. Далее: Феникс, что это за ублюдок и зачем ты за ним гнался? На фиг тебе сдался этот... этот терминатор!
      -- Я -- Вечный без клана.
      -- Знаю.
      -- Не перебивай! Именно оно сделало это. А когда-то клан Крылатых Лассара был известен по всей галактике. Теперь же лишь я и брат мой Алекс остались на Дорогах Мира. Остальных сгубило оно. Я давно потерял его след, и века не думал уже об отмщении, но недавно оно вернулось опять... И голубой кровью Лассар поклялся я не упустить его.
      -- А оно поклялось -- не выпустить тебя, Феникс, -- съехидничал Иэрнэ. -- Но оно, в отличие от тебя, клятвы не сдержало, Странник.
      -- Ты знаешь мое прозвище?
      -- Прозвище? Скорее -- призвание. Ты ж не рожден убивать!
      -- Верно. Но почему теперь ты признал, что я не твой учитель?
      -- Учитель никогда не мстил. Никому...
      -- Дальше, -- Том продолжал свои вопросы: -- Через сколько секунд оно до нас доберется вновь?
      -- Века. На Дорогу-Меж-Зеркалами дано выходить не всем, и места этого нет нигде в мире. Так что найти нас -- проблематично... -- с этими словами Лассара присел у шероховатой стены, опершись на свой клинок и расправив затекшие крылья.
      -- Иэрнэ, теперь ответь ты, -- Том повернулся к эльфу. -- Я, конечно, понимаю, что ты -- мастер мистификаций, то за девчонку себя выдаешь, чтобы не всыпали за грехи, то теперь вот -- за человека... Но ведь уши в тебе все равно эльфа выдают! Так на фиг?
      Эльфеныш нервно мял левой руке кепочку. Затем, не находя слов, сделал неопределенный жест правой рукой. В ответ Том демонстративно зевнул.
      -- Все равно не поверишь... -- вздохнул Иэрнэ.
      -- А ты попробуй... -- Крылатый обернулся к эльфу.
      Тогда недавний знакомец Тома глубоко вздохнул и выпалил:
      -- Наш народ выбрал Путь Людей... Понимаешь -- я не с Риадана, хотя и родился на Риадане. Мы жили на Арте...
      "Арта -- название Арды на языке тамошних Темных, на нашем языке!" -машинально отметил Том. А эльф продолжал:
      -- Мы жили на Арте. И Крылатый Вала был нашим Учителем. Мы были эльфами по рождению, но выбрали Путь Людей. Нас звали Эльфами Тьмы, но мы -- первые увидевшие Свет. И нас убили. Они думали, что убив нас, сумеют обеспечить нам плен в Мандосе, а затем "исцелить", вселив в иные тела. Но -- просчитались. Мы выбрали Путь Людей, и поэтому прошли мимо Чертогов, и ушли во Внешний Мир... И все наши родились в телах людей, и жили во многих мирах вокруг и в различные эпохи... А я почему-то родился опять эльфом. Только не на Арте, а на Рокласе. И в облике риаданского эльфа живу, и сам не знаю -- зачем. За что мне такая судьба? Последний ЭЛЬФ среди эльфов, возжелавших стать людьми. Я что, плохо верил в то, что стану после смерти человеком, а?!
      -- Расспросишь Учителя -- пояснит... -- рассеянно хмыкнул Женька, оглядываясь по сторонам.
      И было отчего озираться в изумлении: такого еще не приходилось видеть простым смертным. Шероховатые стены то ли песчаника, то ли желтоватого бетона ограничивали по бокам коридор, запертый с одной стороны вмерзшим в лед зеркалом и уходящий с другой стороны в бесконечность. Над головами сияли небесной синью своды из голубого нейтрита, такого же, как идет на броню земных проникателей. Кое-где под обвалившимися кусочками песчаника из стен поблескивал такой же нейтрит. Местами плиты потолка были проломлены, и сквозь дыры виднелось небо, все из клубящейся фиолетовой дорожной пыли.
      Пол под ногами лишь у стен напоминал старый асфальт. В полуметре от песчаника он обрывался в ничто, и среди неимоверного провала сияли мириады звезд. Но -- Иэрнэ стоял, одной ногой опершись на эту бездну, и не думал проваливаться! Женька глянул под ноги. Так и есть: и они с Темкой стоят среди звезд! Под ногами мирно проплыла галактика, слепяще-оранжевая к центру и разбрасывающая в стороны зеленоватые спирали-рукава...
      -- Не боись, не провалишься, -- Феникс кивнул Женьке. -- Вот такая она и есть -- Дорога Меж Зеркалами. Пыль над головой, звезды под ногами, стены с дверцами и картинами по сторонам... Дверцы и картины будут чуть дальше, когда мы пойдем по коридору... И я бы не советовал вам касаться этих картин... Заблудитесь...
      -- Минуту... -- Иэрнэ перебил Лассару. -- Молодой человек, что Вы имели в виду, когда говорили "Расспросишь Учителя"? Ведь Учитель наш погиб, и был выброшен за Врата Ночи в вечное Ничто!
      -- Опять этот религиозный бред! -- деланно поморщился Женька. -- Вот расскажу Мельтору, что про него бают -- или посмеется, или рассердится!
      -- Так Учителя называли немногие. Чаще -- Мелькор!
      -- А я так его называю. И смею тебя заверить -- он жив и здоров. И в последний раз я видел его не позднее, чем сегодня утром...
      -- А еще Женька сейчас -- ученик Мельтора, -- встрял Темка, -- И именно он выпустил Вашего Учителя из заточения в подвалах в мае этого года...
      -- Ну и кто тебя просил все это разглашать? -- вздохнул Женька. -- Он же меня сейчас начнет рвать на сувениры!..
      -- Не смешно. Но я попрошу Вас привести меня к Учителю. Надеюсь -- Вы не откажете мне в просьбе?
      -- А сколько нас? -- хихикнул Женька. -- Запомни, меня звать Женькой, Евгением, если уж так охота посолидничать. Но все же обращайся ко мне на "Ты", договорились, эльфийская твоя душа?
      Иэрнэ только кивнул, зато Том мгновенно ткнул пальцем в Женьку:
      -- Теперь ты. Кто ты таков? Кроме того, что ученик Мельтора и нахал-шутник, доставший пару-тройку городов своими хохмами...
      -- Не доставший еще пару-тройку... -- скромно уточнил за него Темка, заработав увесистый подзатыльник от друга. -- Остальные -- уже...
      -- Меня интересует, -- продолжил Том, -- Как ты сумел так вот заорать на Единого... Так... эффектно. Или это тоже -- "шуточка"?
      -- Просто мной сегодня вампир закусывал, -- вздохнул Женька. -- Вот я и стал такой... голосистый... Вампир тот говорил, что я теперь брукса.
      -- Теперь ты, -- Том вновь обернулся к Лассаре. -- Ты говорил, что второй раз брукса спасает тебе жизнь. Кто же и когда был первый?
      -- Мой друг, -- ответил Феникс. -- Он -- брукса, хотя более похож на Мули. Когда-то своим голосом он спас меня от Вепря, -- и, заметив, как рука Тома машинально чертит знак против Чудовища Зеркал, хмыкнул: -- Вепрь тогда помер. Насовсем. Так что не бойся.
      -- А зовут твоего друга...
      -- Мальчик, -- крылатый Лассара горько усмехнулся, -- просто Мальчик. От Имени он отказался. Сказал, что раз потерял все, и семью, и дом, то зачем хранить Имя...
      Не желая продолжать воспоминание, Феникс пристально взглянул в глаза Тома и негромко, но настойчиво произнес:
      -- Ты так упорно спрашивал, что теперь я хочу сказать. Я, конечно, благодарен тебе за свою жизнь, но -- ты нарушил первый закон Вечных: бой всегда ведется один на один. Это -- закон.
      -- Плевать мне на законы и каноны! -- взъярился вдруг Том, -- Жизнь друга мне гораздо дороже этих дурацких правил! Я не охочусь за головами, и в Собирании я участвовать тоже не желаю. И нет на мне ни одной жизни, хотя сегодня чуть не взял одну. И наполнен я лишь собой.
      -- Не одну, -- тяжело вздохнул крылатый. -- Не одну, а всего моего рода. И сотни иных родов, которые эта тварь унесла. И я изведу ее, клянусь небом!
      -- Тяжкая клятва -- крылатому. Не отступить... -- Иэрнэ вздохнул, -- И кровь Учителя моего тоже на м-мерзавце металлическом. И хоть смертен я, но клянусь исчезнувшими навек Эллери Ахэ, что я, последний из них, сделаю все, что в моих силах, чтобы каждая капля крови их и крови Учителя нашего вонзилась в него смертным жалом. И пусть я умру, но клятвы своей не нарушу, хоть и учил нас Черный Вала прощению и гармонии.
      -- Том, -- Темка повернулся к вечному мальчишке, -- А ты давно знаком с Фениксом?
      -- Давно... Феникс -- мой Учитель...
      * * *
      Воспоминание всплыло из небытия, как проявляемый фотоснимок, как оживающая Карта в руках Воина.
      -- Принц, ты зачем выпустил Князя Тьмы?! -- Единый был в гневе.
      -- Он уйдет и никогда никому не будет вредить!
      -- С чего это ты взял?! -- рокочущий голос сотрясал своды дворца.
      -- Он сам мне пообещал это...
      -- А ты -- поверил ему?! -- в механическом голосе Единого послышалась неподдельная насмешка. -- Он обманул тебя! И вновь будет сеять зло!.. -порывом голоса всколыхнуло плащ мальчишки, но принц упрямо возразил:
      -- Он -- никогда не делал зла. И -- он говорил правду...
      Гром расколол плиты пола: Единый пылал от гнева. Нельзя было даже представить себе, что этот колосс, больше всего напоминающий машину или благородную статую, может ТАК сердиться и прямо-таки булькать от гнева! И все же -- все естество золотой фигуры излучало жар гнева и ярости. Рокочущее чудище подошло вплотную к мальчишке и направило на него палец:
      -- Предатель! Ты на его стороне! Изменник! И ты умрешь!
      Палец Единого неестественно вытянулся и навылет тонким клинком пронзил мальчишку. Принц с удивлением взглянул на выходящий из его груди меч-палец, понимая, что ноги становятся ватными. Детские губы шевельнулись, выдохнув в лицо богомонстру:
      Так от века идет охота
      На поверивших Черной Птице,
      Но таинственная работа...
      Голос-вздох замолк. Обливаясь кровью, мальчик упал на плиты парадной залы. А его родители?
      Король с королевой преклонили колена в благоговейном ужасе и почитании Единого. И только королева вздохнула:
      -- Как жаль, что наш сын -- предатель...
      -- Не сын... -- тут же поправил ее Король. -- Я же сразу говорил: незачем нам усыновлять безродного. Одни проблемы были от этого приемыша...
      -- Никто из людей не коснется тела этого предателя, осквернившего Веру! -- холодно и надменно заявила королева. И Эру кивнул в знак высшего одобрения.
      ...Хоронили его не люди, а лесные орки. И даже эльфы не препятствовали им. Траурная процессия в белом неслышными тенями скользила по лесу, и даже ветки не шевелились. А на носилках -- тело Принца -- мальчика в белой мантии.
      Носилки... И постамент алтаря, с которого многие Уходили... И вдруг, из зеркального блеска щитов -- человек. Крылатый. И шепот-вопрос, прижавший к земле траву:
      -- Зачем хоронить живого? Негоже это, Воины. Свет его предал, но зачем же Тьме признавать такой Свет всесильным?
      И затем -- к мальчику, склонившись над телом:
      -- Встань и иди. Окончен твой отдых. Получена весть...
      Свист молний? Шум леса?
      Глаза открываются -- рывком. Тело садится. Рывком. Встает -- рывком...
      -- Идем, малыш... Теперь... тебе еще многому надо учиться... Теперь ты один из нас...
      Блеск зеркал. Пустые носилки. Ряд Орков. Ряд Эльфов...
      Многие с этого алтаря -- Уходили. В Танце Огня. Мальчик -- первый, кто ушел. Просто так. Своим ходом...
      Том. Томас Слипер. Томас Слипер из клана Сэлета. Томас Слипер из клана Сэлета, воспитанник Крылатого Лассары...
      Глава 8
      Лат отложил в сторону книжку и кивнул вошедшему мальчишке.
      -- Приземляйся.
      Мишель плюхнулся на свободный стул и нерешительно замер. В конце-концов, не каждый день Командор вызывает кого-то для конфиденциальной беседы. Вроде бы -- ничем не проштрафился... Но -- кто знает? Трудно, когда командор -- щупач экстра-класса да еще и бывший Лорд Ночи. Тут не знаешь, поступок нехороший или нехорошая мысль огорчат Изначального.
      -- Воюешь, значит... -- неопределенно начал Лат.
      -- Только во сне... -- оправдательно начал Мишель. -- Это же никому не вредит!
      Командор вздохнул и вдруг спросил:
      -- А тебе нравится, когда кошмары снятся?
      -- Не очень... -- честно ответил мальчишка. -- Но в последнее время я нашел против этого средство!
      -- Сновидение... -- Лат сделал ударение на втором слоге. -- Тоже метод... Но не слишком ли ты переувлекаешься книгами Кастанеды и открывшейся перед тобой Силой?
      -- А что в том плохого?! -- Мишель откровенно недоумевал. -- Это ведь действительно не вредно!
      -- Понимаешь, малыш... -- начал Лат, -- Я терпел, когда ты представал перед начинающими Воинами в облике Дона Хуана и даже вручил одному из них тут же присненный Ключ Порталов. Я улыбался, когда ты устраивал полеты по Сонным Пространствам и Сумеречной Дороге и задирал Дорожную Полицию -- в конце-концов, эти самозванцы хуже разбойников с иной дороги... Но когда ты стал входить в сон лишь затем, чтобы там согнать накопившуюся за день злость и раздражение -- это уже совсем не годится... Понимаешь -- в поисках приложения своих сил ты проектировал себя в РЕАЛЬНЫЕ миры... И от твоих атак страдали вполне РЕАЛЬНЫЕ люди и гоблин.