– Телеграмма! – пискнул чей-то голос. – Телеграмма для господина Спрингбурга!

Загремев засовами, Мартин приотворил дверь. Ослепительный белый снег и мальчишка-почтальон в красном мундире, уставившийся на него.

– Телеграмма. Для слесаря.

– Это я и есть, – сказал Мартин. Мальчишка ждал. Мартин нашарил чаевые – несколько копеек, потом закрыл дверь и прислонился к ней. Сердце колотилось. Телеграмма!

– Открывай! – Рашель придвинулась к нему, глаза ее горели удивлением и надеждой. – От кого она?

– От Германа.

Мартин содрал конверт, развернул телеграмму и начал читать с пересохшим ртом:

КОМУ: МАРТИНУ СПРИНГФИЛДУ И РАШЕЛИ МАНСУР

ПОЗДРАВЛЯЮ С МЛАДЕНЦЕМ.

Я ПОНИМАЮ, ЧТО РЕБЕНОК БЫЛ РОЖДЕН НА ОРБИТЕ ВОЗЛЕ ПЛАНЕТЫ РОХАРД И ВСКОРЕ ОТБЫЛ В РАЗЛИЧНЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ. Я ПОНИМАЮ, ЧТО ВЫ ОБА УСТАЛИ, НО ВАМ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО, ЧТО ДОМА У МЕНЯ ОТКРЫВАЕТСЯ НОВОЕ ВАЖНОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ. ЕСЛИ ВЫ ЖЕЛАЕТЕ УЧАСТВОВАТЬ, ДВА БИЛЕТА ЖДУТ ВАС НА ЦЕНТРАЛЬНОМ ПОЧТАМТЕ НОВОГО ПЕТРОГРАДА.

P.S. Я СЧИТАЮ, ЧТО ВЕСНА В ПЛОЦКЕ – НЕЗДОРОВОЕ ВРЕМЯ ГОДА. ПОЖАЛУЙСТА, НЕ КОПАЙТЕСЬ.

В тот же день, к вечеру, в скобяной лавке старого Вольфа случился пожар, и она выгорела до фундамента – пала жертвой, как говорили местные слухи, небрежения своего растяпы-владельца. Последний раз его видели, когда он уезжал из города на наемных санях, с ним была его странная женщина и небольшая сумка. Больше их в Плоцке никто никогда не встречал – они исчезли в столице, растворились, как капля чернил в синем океане, расплылись в завихрении и толчее, возникших из-за прибытия первого с момента ухода Фестиваля торгового корабля, бродяги-грузовоза из Старого Кале.

На самом деле они не исчезли, но это уже, как говорится, другая история. И перед тем, как я ее расскажу, я хотел бы, чтобы вы выполнили некоторые мои желания…