Бластерные винтовки парней в конце переулка наконец заговорили, но Мейс уже начал двигаться: с помощью Силы он прыгнул под углом на стену, коснулся ее уже в пяти метрах над землей, вновь оттолкнулся, прыгнул еще выше уже на противоположную стену. Так, зигзагами, он и добрался до крыши сквозь бурю бластер-ных выстрелов.
Запоздалые взрывы гранат внизу: сковывающая жижа глоп-гранаты расплескалась по переулку, взметнула вверх фиолетовое облако найтинита, усыпляющего газа, но Мейс уже был вне зоны их действия. Он перепрыгнул через край плоской, покрытой черепицей крыши, а там… оказались люди…
Крыша была буквально завалена ведрами с черепицей, горшками с жидким пермакритом и рулонами брезента, который обычно, видимо, защищал ее от зимних дождей, а теперь стал камуфляжем для, как минимум, двух людей.
Их невозможно было увидеть обычным взглядом, но Мейс чувствовал их с помощью Силы: адреналиновое волнение и отчаянный самоконтроль, позволяющий оставаться неподвижными, Случайные зрители? Обитатели крыш, захваченные врасплох внезапной перестрелкой и прячущиеся, чтобы спасти свои жизни? Поддержка для группы захвата?
Мейс не был уверен в том, что проживет достаточно долго, чтобы это выяснить.
Еще до того, как он толком приземлился, пилот неповрежденного спидера отрезал ему дальнейшую дорогу фонтаном бластерного огня, который с каждой долей секунды становился всё ближе. Сила будто толкнула Мейса, и он упал, пропуская выстрелы над собой, но ровно в тот момент, когда он коснулся крыши, пилот выстрелил контактной гранатой джедаю под ноги. Мейс с помощью Силы дотянулся до нее и оттолкнул прочь от себя и от неожиданных новых участников. Но поток выстрелов пушки спидер-байка продолжил, ломая черепицу и оставляя за собой дымящиеся дыры, двигаться в сторону людей под брезентом. Его нужно было увести в сторону.
Поэтому Мейс прыгнул.
Прыжок вперед, наполненный Силой, перенес его через поток бластерного огня, затем превратился в ныряющий перекат, после которого Винду встал на ноги позади массивной общественной каминной трубы в центре крыши. Труба содрогнулась от попавших в нее выстрелов. Сквозь Силу Мейс почувствовал, как второй спидер-байк также выходит на огневую позицию.
«Дыры от пушек в крыше», - подумал он. Эти пушки оставляли после себя достаточно здоровые провалы. Если бы он мог нырнуть через один из них внутрь здания…
Труба была всего где-то на метр выше Мейса. Он запрыгнул на нее. Бластерный огонь начал подниматься по стенке трубы к его ногам. Еще до того, как он успел найти дыру достаточно большую для того, чтобы в нее можно было нырнуть, труба начала шататься и разваливаться.
Мейс вцепился в нее, чтобы удержать равновесие. Внезапно раздался крик: «Эй, Винду! С праздником тебя!» Мейс заметил краем глаза, что брезента больше не было, заметил голубые глаза и белые зубы и почувствовал, как что-то полетело в его сторону…
Это «что-то» напоминало замораживающую гранату, но когда Мейс уже собирался через Силу оттолкнуть летящий предмет, он узнал его: предмет столь же знакомый и изученный, сколь голос Йоды.
Это был световой меч.
Это был световой меч Депы.
Вместо того чтобы отбросить в сторону, Мейс притянул его к себе, и сквозь Силу он почувствовал ее, почувствовал Депу, словно она стояла рядом с ним и держала его за руку. Рукоять идеально легла ему в руку.
В зеленом свете лезвия Депы ситуация стала выглядеть совершенно иначе.
Остаток битвы занял меньше пяти секунд.
Спидер-байк вновь открыл огонь, а Мейс наклонился чуть в сторону, позволяя Силе направить лезвие меча. Бластерные лучи отразились от энергетического потока и попали точно в батареи спидера, отправив его куда-то вниз, в конец переулка. Голубоглазый корун, Улыбчивый, тот, что привел его сюда, вместе, с еще одним мужчиной, который прятался с ним под брезентом, схватили пулевые ружья, выставили их за край крыши и наполнили переулок внизу смертоносным роем пуль.
Еше двое корунаев выскочили из укрытия на крыше напротив. У одного из них, мужчины, было пулевое ружье, и пламенные язычки вырывались из его дула. Вторая, крупная светлокожая девушка-корун с рыжими волосами, стояла, выпрямившись, широко расставив ноги, и поливала переулок внизу лучами заряженных частиц из мерр-сонновской «Молнии».
Второму пилоту не понравился новый вариант развития события: он включил максимальное ускорение на байке и куда-то рванул поверх крыш. Улыбчивый вскинул ружье на плечо, прицелился в спину пилоту, но еще до того, как он успел сделать выстрел, спидер-байк перевернулся в воздухе, потерял управление и врезался в стену здания в отдалении на скорости порядка 200 километров в час.
Улыбчивый взмахнул рукой, и корунаи прекратили стрелять.
Внезапная тишина буквально звенела в ушах Мейса.
– Это что, разминка была? - Улыбчивый усмехнулся и подмигнул Мейсу. - Ну же, Винду, скажи, что ты даже вспотеть не успел.
Мейс спрыгнул с остатков каминной трубы на крышу и наклонил лезвие Депы в нейтральную позицию.
– Кто вы?
– Я просто парень, который не дал им поджарить твою задницу. Пойдем, мужик. Ополчение прибудет с минуты на минуту.
Двое корунаев уже съезжали на тонких веревках с крыши напротив. Улыбчивый с другом зацепили за край крыши «кошки», которые, похоже, были сделаны из отполированных шипов медной лозы. Его приятель закинул ружье за спину и соскользнул за край.
Мейс хмуро посмотрел на столб дыма, возвышающийся над дырой в здании, в которое врезался второй спидер. Улыбчивый заметил направление его взгляда и усмехнулся:
– Обожаю плесень: она сожрала его летунчика с проводками. Сэкономила мне пулю.
Мейс пробормотал:
– Надеюсь, никого не было дома.
– Да уж, а какой там сейчас беспорядок, - Улыбчивый вновь одарил его своей широкой белозубой усмешкой. - Про опознание тел можно забыть. Проще вымыть из здания все целиком с помощью брандспойта
Мейс посмотрел на него:
– Мне кажется, - медленно проговорил он, - что друзьями нам не стать.
– О, это разобьет мое сердце, честное слово, - Улыбчивый схватился за веревку и наклонился за край. - Поторапливайся, Винду. Тебе что нужно? Приглашение? Цветы и коробку конфет?
Поток лезвия светового меча Депы освещал их лица цветом солнечного света в джунглях.
– Что мне нужно, - ответил Мейс, - так это знать, что это лезвие делало в твоих руках?
– Световой меч? - в синеве глаз промелькнуло безумие. - Это мои рекомендации, - ответил он и исчез за краем крыши.
ГЛАВА 3
ДЖУНГЛИ К ДЖУНГЛЯМ
Мейс стоял на крыше и смотрел на изумрудное свечение лезвия Депы. Или она дала его Улыбчивому, или он забрал его с ее трупа. Мейс надеялся, что случилось все же первое.
По крайней мере, ему казалось, что он надеется именно на это.
Разве Депа, которую он знал, дала бы свой световой меч кому-то на время? Отдала бы она часть самой себя? Что-то подсказывало Мейсу, что это не был ритуал «Взаимного Доверия».
Спустя несколько секунд он отпустил активирующую плашку. Лезвие быстро уменьшилось и исчезло совсем, оставив после себя лишь резкий ионный запах в воздухе. Мейс попытался дать рукоятке скользнуть из руки во внутренний карман куртки, но это оказалось не так просто: рукоятка была покрыта тонким слоем геля с травяным ароматом. Какой-то смолой. Липкой, но к рукам она не приставала.
Мейс хмуро уставился на ладонь и встряхнул головой. Затем кашлянул. И пожал плечами. Возможно, именно в этот момент он перестал даже надеяться на то, что многое на этой планете хоть когда-нибудь обретет некий смысл.
Он перегнулся за край крыши. В переулке внизу - четыре трупа плюс пилот, лежащий посреди обломков своего спидер-байка. Еще один врезался в здание. Шесть человек - вся группа захвата.
Улыбчивый вместе с корунаями ловко и эффективно обыскивал трупы.
Челюсти Мейса сжались. У одного из мертвых, видимо у лидера группы, от уха до уха шел глубокий кровавый разрез.
Кто-то перерезал ему глотку.
Грудь Мейса словно сдавило тисками. Некоторые веши на этой планете все же имели смысл, и этот смысл заставлял его желудок крутиться и крутиться, не переставая.
Ни от одного из обыскивающих не исходило чувства вины: Мейс бы почувствовал это сквозь Силу. Возможно, это происходило из-за того, что недавний бой был настолько свеж, что одно незначительное на общем фоне происшествие просто уносило мощным потоком иные эмоции и события. А возможно, никто из них вообще никогда не испытывал чувства вины.
И эти убийцы были его лучшей возможностью, а быть может и вообще единственной, найти Депу.
Но он просто не мог закрыть на происшедшее глаза.
Еще один урок Йоды всплыл в памяти: «Когда любой выбор кажется неправильным, останови свой выбор на сдержанности».
Мейс соскользнул вниз по веревке.
Улыбчивый покачал головой:
– Да ты весь в грязи, ты в курсе? Сними-ка эту рубашку, - он нагнулся, чтобы забрать медпак с пояса мертвого человека, - Здесь должна быть спрейперевязка…
Мейс взял Улыбчивого за руку:
– Мы, ты и я, - произнес он, - должны пересмотреть свои отношения.
– Эй. Ой! А? - Улыбчивый попытался высвободиться, но захват Мейса по силе мог бы сравниться с захватом причальных когтей грузового корабля: попытки выбраться лишь причиняли боль. - ЭЙ!
– Мы плохо начали, - произнес Мейс. - И нам надо кое-что подкорректировать. Как думаешь, мы сможем сделать это мирно?
Остальные корунаи оторвались от своего обыска и начали подниматься. Их лица все больше темнели, а руки легли на оружие. Пальцы уже касались курков.
– Плохая идея, - сказал Мейс - Для всех.
– Эй, потише с рукой, а? Она мне еще может когда-нибудь пригодиться…
Захват Мейса усилился:
– Объясни им, что мы делаем.
– А ты не хочешь выпустить мою руку из этого ломающего кости захвата? - голос Улыбчивого временно стал значительно выше. Капли пота стекали по его верхней губе. - Неужели моя рука тебе настолько нравится, что ты решил забрать ее с собой домой?
– Это не ломающий кости захват. Это мой захват «не-сделай-глупости», - Мейс сжал его ровно настолько, чтобы с губ Улыбчивого сорвался очень тихий стон боли. - Секунд через десять мы перейдем к моему ломающему кости захвату.
– М-м… Когда ты все поставил под этим углом…
– Скажи им, что мы делаем.
Улыбчивый повернул шею, чтобы посмотреть на остальных корунаев:
– Эй, парни, расслабьтесь, ага? - вяло произнес он. - Мы просто… ээ-э, переналаживаем контакт.
– Мирно.
– Ага, мирно.
Трое корунаев отпустили оружие, оно свободно повисло на плечевых ремнях, и вернулись к обыску трупов.
Мейс отпустил руку Улыбчивого. Тот сразу же начал массировать ее и выглядел при этом довольно расстроенным:
– Расскажи, из-за чего конкретно у тебя такие проблемы с головой, а?
– Не ты меня завел в ловушку. Ты использовал меня, как приманку, и завел в ловушку их.
– Э-эй, Капитан Умник, объявление! Это была не ловушка!
Мейс нахмурился:
– А что же?
– Это была засада, - Улыбчивый ухмыльнулся. - Неужели в джедайских школах не преподают азы?
– Ты в курсе, - ответил Мейс, - что ты мне не понравился в первый же момент нашей встречи?
– Это что, такой хитрый джедайский способ сказать: «Спасибо за спасение моей размахивающей световым мечом задницы»? Да-а… - он покачал головой с притворной грустью на липе. - Так в чем дело? Чего ты дергаешься?
– Я бы предпочел, - жестко произнес Мейс, - взять их живьем.
– Зачем?
Для Пилек-Боу это был естественный вопрос, отметил Мейс. Передать нападавших властям? Каким властям? Джептану? Копам, вышибающим деньги в пробиотических душах? Винду вздохнул:
– Чтобы задать им вопросы.
– Из тех, что все знать хотят, ты, да? - внезапно спросила рыжая девушка с «Молнией». Она посмотрела на Мейса, по-прежнему сидя возле трупа Ее акцент буквально кричал о том, что она с гор. - Видишь это ты, да? Шесть балаваевмразей. Все неживые. Больше ни один дом кору-на не сгорит. Больше ни одно стадо не будет зарезано, ни один ребенок не будет убит, ни одна женщина…
Она не закончила, но Мейс прочитал окончание в ее затуманенных ненавистью глазах. Сквозь Силу он чувствовал ярость и агрессию, исходящую от нее. Он мог большее, чем просто строить догадки о том, что произошло с ней; сквозь Силу он чувствовал, как воспоминания заставляют ее чувствовать себя: охваченная ненавистью она была столь сильно ранена в сердце, что не могла себе позволить вообще никаких чувств. На миг его лицо смягчилось, но он вновь придал ему твердость, инстинктивно почувствовав, что ей не нужна жалость. Она не собиралась считать себя жертвой.
Если бы она увидела его сочувствие, она бы возненавидела его.
Так что вместо этого он чуть тише, мягко и уважительно, сказал:
– Понятно. Но тогда у меня вопрос: почему вы так уверены, что эти люди поступали подобным образом?
– Они балаваи! - она произнесла это так, словно выплюнула кусок гнилого мяса.
И этих людей Депа послала за ним? Обруч, сдавливающий грудь, давил все сильнее.
Мейс отступил на шаг от Улыбчивого и раскрыл ладонь, притягивая световой меч, валяющийся позади стрелка с разрезанной глоткой. Разряженная рукоять скользнула с земли ему в руку.
– Слушайте меня. Все.
Властность его голоса заставила всех посмотреть на него. Он сказал:
– Вы не будете совершать убийств, пока я с вами. Вам это понятно? Если вы попытаетесь, я вас остановлю. Если не успею остановить…
Желваки заходили под его кожей, костяшки пальцев, сжимающих рукоять меча, побелели. Кипящая угроза выжгла спокойствие из его темных глаз:
– Если не успею остановить, - процедил он сквозь зубы, - я отомщу за ваших жертв.
Улыбчивый покачал головой:
– Э, приве-ет! Может, ты не заметил, но у нас тут война Улавливаешь?
Тихое посвистывание вдали уже превратилось в оглушительный свист. Количество свистков все увеличивалось, и звук постепенно нарастал. Сирены: ополчение уже едет. Улыбчивый обернулся к своим спутникам:
– Звонок, ребята. Сворачиваемся.
Корунаи начали работать еще быстрее, срывая с трупов медпаки, пищпакеты, газовые картриджи для бластеров. Кредитки. Ботинки.
– Вы называете это войной, - произнес Мейс. - Но это не солдаты.
– Может быть. Но у них клевое оборудование, не так ли? - Улыбчивый взял одно из ружей с подствольником и оценивающе оглядел его от дула до приклада. - О-очень круто. Откуда нам еще брать подобные вещи? Эта твоя Республика как-то не особо присылает нам что-то подобное.
– Их жизни стоили меньше, чем все это?
– О-о, какие мы справедливые… Не мы ли только что не дали им поджарить твою задницу? «Спасибо» нам бы вполне хватило…
– Именно ты, - глухо ответил Мейс, - завел меня в эти неприятности. И не слишком торопился вытаскивать из них.
Насмешка не пропала из голоса Улыбчивого, но взгляд его стал несколько отстраненным:
– Я не знаю, кто ты есть, Винду. Но я знаю, кем ты быть должен. Она все время рассказывает про тебя. Я знаю, на что ты должен быть способен. Если бы они смогли тебя схватить…
– Да?
Голова коруна чуть-чуть наклонилась вправо, и он пожал плечами:
– Я бы не стал им мешать. Так ты идешь, или как?
Пилек-Боу проносился за затемненными стеклами кара. Машина подпрыгивала на огромных баллонах, сделанных из смолы какого-то местного дерева, и рессорах из ламинированных деревянных дощечек. Водитель был из местных: пожилой корун с паутинкой катаракты на глазу и плохими покрасневшими от жевания сырой коры тисселя зубами. Мейс вместе с корунаями сидел нозади, в отделении для пассажиров.
Он не высовывался, делая вид, что собирает некий адаптер для перезарядки светового меча с помощью собранных с трупов бластер-пакетов. На самом деле это не представляло сложности: дизайн его светового меча позволял осуществлять быструю и легкую перезарядку. В крайнем случае он даже мог отщелкнуть с помощью Силы защелку внутри герметичного корпуса, открыть его и вручную переустановить энергетическую батарею. Вместо этого он скручивал и перекручивал разные проводки, идущие от бластер-пакетов, делая вид, что изучает степень их заряженноеT.
В конце концов, это давало ему отличный повод не поднимать головы.
Первое, что сделали в дороге корунаи, - быстро и аккуратно обработали оружие, не обращая внимания на практически полное отсутствие места в каре и сильную тряску. Мейс предположил, что они делали нечто подобное не раз. Они смазали все внешние части блестящей оранжево-коричневой смолой, выдавленной, по словам Улыбчивого, из смолы портаака, природной защиты от плесени, которую ОФВ использовал для сохранения в рабочем состоянии своего оружия. Этой же смолой была покрыта и рукоять светового меча Депы.
Улыбчивый передал Мейсу кусок смолы:
– Смажь свое оружие. И тебе, пожалуй, стоит раздобыть себе нож. Или пистолет. Даже со смолой усиленное оружие в наших условиях ненадежно, - он предложил Мейсу оставить кусок смолы себе и лишь пожал плечами в ответ на благодарности.
Улыбчивого звали Ник Росту. Он представился в тот момент, когда в каре вспрыскивал спрей-повязки на раны Мейса и обрабатывал его синяки украденным (захваченным) медпаком. Мейс вспомнил гхош Росту, отдаленно связанный с гхошем Винду. То, что у Ника была фамилия Росту, означало, что он был нидошем, ребенком клана, сиротой. Как Мейс.
Но не таким, как Мейс.
В отличие от остальных Ник говорил на общегалактическом без акцента. И хорошо ориентировался в городе. Возможно, именно поэтому казалось, что он здесь за главного. Из разговора Мейс узнал, что Ник провел большую часть детства здесь, в Пилек-Боу. После того что Мейс увидел из жизни детей-корунаев в городе, он не хотел даже представлять себе, на что было похоже детство Ника.
Крупную, эмоционально опустошенную девушку звали Шрам. Оставшаяся парочка могла бы сойти за братьев. Того, что постарше, с красными следами от тис-селя на зубах, звали Лиш. Тот, что помладше, Беш, постоянно молчал От правого уха до рта по его лицу шел шрам, а на левой руке у него не хватало трех пальцев: среднего, безымянного и мизинца.
Во время поездки они говорили друг с другом на ко-рууне. Уставившись на рукоятку меча, Мейс никак не выказывал того, что он понимает большую часть их речи. Конечно, его коруун заржавел за те тридцать пять лет, что он им не пользовался, но он еще был достаточно надежен, а Сила подсказывала нужное в те моменты, когда память подводила. Поначалу, пока они пробирались сквозь наполненный адреналином хаос воспоминаний, их болтовня крутилась вокруг того, что и следует ждать от молодых людей после перестрелки: смесь из «А ты видел, как я…» и «Ох, я думал, что действительно…»
Время от времени Шрам посматривала на Мейса:
– Что такое с этим джедаем Каменное Лицо? - внезапно спросила она у остальных, не меняя общего тона. - Мне он не нравится. Он выглядит одинаково тогда, когда чистит оружие, и тогда, когда пользуется им. Нервирует меня.
Ник пожал плечами:
– Тебе бы больше понравилось, если бы он напоминал Депу? Радуйся тому, что он другой. И думай, что говоришь: Депа сказала, что он когда-то провел несколько лет на высокогорье. Возможно, он еще помнит коруун.
Единственным ответом Шрама был ее суровый хму-рый взгляд, который перевернул все внутри Мейса.
«Напоминал Депу?..»
Мейсу невероятно хотелось спросить у Ника, что конкретно имелось в виду, но он смолчал. Не смог. Он не мог задать им ни единого вопроса о Депе. Он и так был фактически переполнен трепетом, а это состояние не слишком подходило для встречи со своим бывшим па-даваном для изучения ее ментального и морального здоровья. Для правильной встречи ему требовался разум настолько чистый и открытый, насколько вообще могла дать ему вся его джедайская подготовка и дисциплина. Он не мог позволить своему восприятию затуманиться ожиданиями, или надеждами, или страхами.
Шатаясь и раскачиваясь, они проехали незнакомую Мейсу часть города: клубок жилых кварталов с домами из грязного, потертого камня, возвышающихся меж деревянных хибар. Хотя местные улицы и были значительно менее забиты (казалось, что единственными пешеходами там были мужчины в оборванном тряпье и неприметные женщины, выглядывавшие из дверей и перемещавшиеся нервными стайками), кару попрежнему приходилось тратить драгоценные минуты то на каком-нибудь углу, то на повороте, то на изгибе улицы, выжидая в реве парового гудка, пока расступится толпа.
На аэроспидере они бы добрались быстрее, но Мейс не стал предлагать подобного: полет на этой планете казался ему смертельно опасным.
Впрочем, он не был уверен в том, не было ли его пребывание рядом с этими молодыми корунаями еще более опасным. Они беспокоили его: у них был достаточный контроль над Силой, чтобы быть непредсказуемыми, и достаточная дикость для того, чтобы быть опасно могущественными.
А еще был Ник, которого назвать трезвомыслящим можно было лишь с большой натяжкой.
Недавно в переулке, когда они стояли меж трупов и слушали, как приближаются сирены ополчения, Мейс спросил у Ника, где их транспорт и почему они не спешат скрыться на нем. Неужели они собираются попасть в еще одну перестрелку?
– Расслабься. Они, - Ник махнул неопределенно рукой в сторону сирен и усмехнулся, - не собираются. Для чего, как ты думаешь, эти сирены? Они предупреждают нас о своем прибытии.
– Они не пытаются вас поймать?
– Если бы пытались, им бы пришлось сражаться с нами, - он погладил дуло своего пулевого ружья, словно какое-то животное. - Думаешь, оно им надо?
– Мне бы было надо.
– Ну, ясное дело. Но они не джедаи.
– Я заметил.
Часть вооружения корунаи оставили валяться на земле. Беш взял мейсовский «Пауэр 5», осмотрел, пожал плечами и забросил куда-то в груду трупов. Мейс уже собрался было пойти и забрать его обратно, но Ник остановил его, сказав, что не стоит беспокоиться.
– Это мое ору…
– Это мусор, - возразил Ник. Затем поднял бластер с земли. - Вот, смотри.
Он наставил дуло прямо в лоб Мейса и нажал на курок. Мейс сумел не дернуться. С трудом. Из рукоятки заструились клубы зеленоватого дыма. Ник пожал плечами и снова бросил бластер на землю:
– Грибок сожрал его. Прямо как тот спидер-байк. Некоторые схемы в такой технике толщиной буквально в нанометр. Хватает и пары спор для того, чтобы проесть их насквозь.
– Это, - сказал ему Мейс, - было не смешно.
– Не так смешно, как было бы, если бы я ошибся, да? - Ник сдавленно хмыкнул. - В чем дело, Винду? Депа говорила, что у тебя отличное чувство юмора.
Сквозь сжатые зубы Мейс процедил:
– Видимо, она пошутила.
В каре он переводил взгляд с одного коруна на другого. Он не мог доверять ни одному из них. Хотя он и не чувствовал угрозы от них, он не почувствовал ничего и со стороны Джептана. Но он чувствовал, что вокруг них сплетена паутина гнева, страха и боли.
Корунаи были восприимчивы к Силе. Но у них не было подготовки джедаев. Эта лучащаяся тьма, словно они пришли из какой-то перевернутой вселенной, где свет - лишь тень от тьмы звезд. Их гнев и боль обтекали Мейса, задевая по пути какие-то струны в его собственном сердце. Не осознавая того, эти молодые ребята взывали к эмоциям, которые длительная джедайская подготовка Мейса должна была загнать на большую глубину.
И эти спрятанные эмоции уже жаждали ответа…
***
Он понял, что здесь он в опасности. И не столько даже в физическом плане…
Сидя в каре, он ждал, пока его световой меч перезарядится, и думал, что ему надо максимально прояснить ситуацию с этими четырьмя корунаями, а более подходящего времени может просто не оказаться.
– Я думаю, что с этого момента мы все будем разговаривать на общем, - внезапно сказал Мейс. - Любое живое существо достаточно быстро устает слышать только чужой язык, - это даже не было ложью.
Шрам бросила на него хмурый взгляд:
– Здесь, общий является чужим.
– Действительно, - признал Мейс. - Тем не менее пока я с вами, говорить мы будем на общем.
– Пф-ф, уже командуем, да? Не убивать, не обыскивать трупы, говорить на общем… - сказал Ник. - А кто сказал, что ты здесь главный? А если мы не собираемся делать то, что ты нам говоришь? Что тогда, Мистер Нет-Эмоций? Будешь грубо убеждать?
– Я главный, - тихо ответил Мейс.
Это заявление было встречено целой серией презрительных усмешек и фырканья. Мейс посмотрел на Ника:
– Ты сомневаешься в моей способности держать ситуацию в кулаке?
– О, очень смешно, - ответил Ник, разминая руку.
– Я не буду утомлять вас рассказами о сложных структурах власти, - произнес Мейс. - Я буду придерживаться только фактов. Простых фактов. Четких.
Понятных. Например, мастер Биллаба послала вас привести меня к ней.
– Да неужели?
– Если бы она хотела, чтобы вы меня убили, вы бы меня оставили в том переулке. Она бы не послала вас для того, чтобы отвлечь меня или завести в ловушку. Она знает, что вы недостаточно хороши для такою.
– Это ты так считаешь…
– Вам приказали привести меня.
– Депа, в общем-то, не приказывает, - сказал Ник. - Она словно дает тебе знать, что она считает правильным действием для тебя сейчас. А потом ты это делаешь.
Мейс пожал плечами:
– Вы собираетесь ее разочаровать? Неуверенные взгляды, которыми обменялись корунаи, вонзили невидимый нож еще глубже в живот Мей-са. Они боялись ее, чегото, связанного с ней. Боялись так, как не боялись его.
Наконец, Ник проговорил: - И?..
– Вам потребуется мое сотрудничество, - Мейс проверил уровень заряда на бластер-пакете: почти на нуле. Он вытащил адаптер из рукояти светового меча.
Ник выпрямился, в его голубых глазах мелькали опасные огоньки:
– Кто сказал, что нам требуется твое сотрудничество? Кто сказал, что мы не можем просто засунуть тебя в ящик и отправить через «Бесплатную доставку джедаев»?
Вместо того чтобы взяться за следующий бластер-пакет, Мейс покрутил рукоятью светового меча в руке:
– Я сказал.
И вновь обмен взглядами. Мейс почувствовал, как легкие токи побежали в Силе между ними. Братья побледнели, как и костяшки Шрам, сжимающей «Молнию». Лицо Ника стало абсолютно безэмоциональным. Их руки потянулись к ружьям.
Мейс словно взвесил на ладони световой меч:
– Подумайте еще раз.
Он наблюдал, как корунаи начали подсчитывать шансы того, смогут ли они воспользоваться оружием в тесной кабине до того, как он успеет активировать меч:
– Ваши шансы, - произнес он, - невелики.
– Хорошо, - Ник аккуратно поднял и показал пустые руки. - Хорошо, парни. Успокойтесь. Расслабьтесь, а? Пф-ф, какие же мы напряженные, а? Слушай, мы тебе тоже нужны, Винду…
– Мастер Винду. Ник моргнул:
– Ты шутишь, да?
– Я упорно трудился для того, чтобы получить этот титул, и еще больше трудился для того, чтобы заслужить его. Я бы предпочел, чтобы ты его использовал.
– Ээ-э, н-да. Я говорил, что мы тебе тоже нужны. В том смысле, что ты же не отсюда.
– Я родился на северном склоне Дедушкиного уступа.
– Да-да. Конечно. Я знаю: ты родом отсюда. Но ты не отсюда. Ты из Галактики, - руки Ника словно пытались выцепить нужные слова из воздуха. - Депа говорит… Знаешь, что она говорит?
– Мастер Биллаба,
– Да-да, хорошо-хорошо, конечно. Как скажешь. Мастер Биллаба пытается это объяснить следующим образом: ты живешь в Галактике, понимаешь? В другой галактике.
Другой галактике? Мейс вздрогнул:
– Продолжай.
– Она говорит… Она говорит, что ты, что вы все: дже-даи, правительство, все остальные - вы словно родом из Галактики Мира, Вы из галактики, где правила есть правила, и почти все играют по ним. А Харуун-Кэл - совершенно иное место, понимаешь? Словно физические законы здесь иные. Не противоположные, не то что верх становится низом или черное - белым… Ничего такого простенького. Просто.. . иные. И когда вы приезжаете сюда, вы ждете, что все будет работать определенным образом. Но оно не работает. Потому что законы здесь иные. Понимаешь?
– Я понимаю, - веско проговорил Мейс, - что вы мои единственные местные проводники. Республиканская разведка собрала команду, чтобы отвести меня в горы. Взгляды, которыми обменялись корунаи, прервали
Мейса на половине фразы:
– Вы что-то знаете об этой команде, - это был не вопрос.
– Команда, чтобы отвезти в горы, - саркастически повторил Ник. - Видишь, вот об этом я и говорю. Ты просто не понимаешь.
– Чего не понимаю?
И вновь в чистых голубых глазах Ника появились эти безумные вспышки:
– Кого, ты думаешь, мы недавно прикончили в переулке?
Мейс молча уставился на него.
Ник показал ему улыбку из поблескивающих зубов. Мейс посмотрел на Лиша. Лиш развел руками. Его побитая тисселем улыбка была извиняющейся:
– Правду говорит Ник: вещи иначе здесь действуют. Беш лишь пожал плечами и кивнул.
Мейс посмотрел на Шрам, посмотрел в ее неподходяще темные для такого светлого лица глаза, посмотрел на то, как она качает здоровую мерр-сонновскую «Молнию» на коленях, словно ребенка
И многое внезапно стало на свои места:
– Это ты, - словно ища подтверждения, спросил он у Шрам, - ты застрелила Флоремиррлу Тенк.
Обжигающее послеполуденное солнце скрывало уезжающий кар в мареве и пыли. Мейс стоял на дороге и смотрел ему вслед.
Здесь, вдали от столицы, дорога представляла собой просто две наполненные камушками, скатывающимися с холмов, колеи. И зеленая полоса травы меж ними: джунгли восстанавливали свои права, устремляясь из центра дороги к ее краям. На этом небольшом участке дорога шла параллельно Бабушкиным слезам, реке, бе-тущей со снегов Дедушкиного уступа и сливающейся с Великим потоком неподалеку от Пилек-Боу. Они уже были над столицей, на склоне великой горы.
