Волшебник-Бродяга (№5) - Волшебник в мире

Он тоже вооружился палкой — но длинной и тонкой, — улегся на живот у самого края света, отбрасываемого догоравшим костром, и принялся подцеплять палкой одну за другой одежды лесничего. Затем, зажав одежду под мышкой, он встал и столь же тихо вернулся к ручью. Килета, еще не вполне оправившись от пережитого волнения, присоединилась к нему, но только тогда, когда они ушли вниз вдоль течения ручья ярдов на сто, она отважилась подать голос:

— Какой ты умный, Орогору!

— Ну, спасибо, — отозвался юноша. В темноте девушка не могла увидеть, что он прямо-таки раздулся от гордости. — Неплохо у меня получилось, правда?

— Но не зря ли ты оставил его совсем без одежды? Как же он теперь будет — голый?

— Пусть походит нагишом, — злорадно проговорил Орогору. — Задержись я там, у костра, он бы, глядишь, проснулся, а если бы я оставил ему свою одежду, это было бы все равно как если бы я признался, что его тряпье стащил именно я. А теперь он решит, что его обокрал барсук или медведь, и возблагодарит Защитника за то, что жив остался.

— Это ты хорошо придумал, — задумчиво сказала Килета, — но мне все равно жалко беднягу.

— А он бы тебя пожалел, если бы магистрат велел ему изловить тебя? — спросил Орогору и сам ответил на свой вопрос:

— Да, пожалуй, ему было бы тебя очень даже жалко, только он бы все равно гнался за тобой. И потом, мы ведь не побили его, Килета, верно? — Дошагав до прогалины, освещенной луной, Орогору остановился и огляделся по сторонам. — Далеко ушли, — заключил он, — теперь можно и переодеться.

Он подал девушке сапоги лесничего, но те оказались ей велики. Тогда Орогору разорвал пополам рубаху лесничего, и Килета обвязала кусками ткани свои башмаки. Орогору натянул на себя краденые штаны и сапоги, и они с Килетой зашагали дальше охотничьей тропкой, искренне надеясь на то, что запах чужой одежды и обуви заглушит их собственный.

* * *

Лай собак слышался все ближе и ближе. Майлз, глядевший в щелку между досками, видел, как они трусят по дороге, а вслед за ними, сжимая в обеих руках по хлысту, бежал егерь, стараясь поспевать за собаками. За ним топали шестеро мужчин в зелено-коричневой форме, а за ними — седьмой, в серой хламиде до бедер, с цепью на груди — символом власти. Это был бейлиф из деревеньки Майлза с лесничими. Майлз окаменел от ужаса, а Дирк прошептал:

— Порядком их там, да?

— Приготовьтесь к решительным мерам, — пробормотал Гар.

Майлз изумленно посмотрел на него. Гар вынул из кармана куртки прямоугольную деревяшку, а потом — еще две, с остро заточенными концами. Майлз отвернулся к щелке, почему-то решив, что его вовсе не интересует, что Гар собирается делать с этими странными предметами. Он слышал постукивание одной деревяшки о другую, звук трения и догадывался, что Дирк занимается тем же что и Гар, чем бы они там ни занимались. Но оглянуться он не мог — взгляд его к себе приковывали собаки. От амбара их отделяла всего сотня футов. Но вот они добежали до тропки, что вела к амбару, и вдруг ни с того ни с сего остановились, стали глазеть по сторонам, лая раздраженно и как бы обиженно. Майлз затаил дыхание. В сердце его зажглась искорка надежды.

Собаки принялись бегать возле амбара кругами, и круги эти становились все шире и шире, и чем дальше они отбегали от амбара, тем более сконфуженно звучал их лай. Лесники окликали друг дружку, они тоже явно пребывали в замешательстве и злились, но собак к амбару не гнали, а те отчаянно принюхивались, убегая при этом все дальше.

— Рано или поздно они учуют наш след, — объявил Гар, поднялся и направился к лесенке. — Пора их немного запутать.

— Сиди тут, — велел Дирк Майлзу. — И не бойся. Нам случалось дурить народец и посмекалистей, чем эти парни.

Майлз, выпучив глаза, проводил их взглядом, а они спустились по лестнице и побежали к дальней двери амбара, но, выйдя из нее, зашагали вразвалочку. Майлз прильнул к щелке и стал ждать. Ему показалось, что миновала целая вечность, пока в поле зрения наконец не возникли Дирк и Гар. Они вышли, обогнув амбар слева от сеновала, сделали круг и вышли из-за деревьев, что росли вдоль ручья, огибавшего пастбище. Дирк крикнул и помахал рукой. Лесничие оглянулись, остановились и, хмуро сдвинув брови, стали ждать незнакомцев. Когда те подошли поближе, участники погони оглядели их с ног до головы и, похоже, немного успокоились. Бейлиф шагнул вперед, упер сжатые в кулаки руки в бока и выставил вперед подбородок. У Майлза дух от волнения перехватило.

Бейлиф самолично возглавил погоню — нечего было дивиться тому, что лесничие не мешкали. Но все равно следовало признать, что они протянули с этим делом, насколько смогли, дали беглецу уйти подальше.

Когда Гар и Дирк подошли поближе, бейлиф вопросил:

— Шерифу какого округа вы служите и зачем явились?

Приятели остановились и переглянулись. Майлз скрипнул зубами. Если бы он знал, что они собираются говорить с бейлифом, он бы их просветил на этот счет и сказал бы, что их господин — магистрат округа Улиторн! Дотуда было так далеко, что в здешних краях никто не имел там знакомых, кроме разве что магистрата, но пока бейлиф успел бы ему донести, Гар и Дирк уже были далеко, а с ними вместе и Майлз — ему хотелось на это надеяться.

А Гар и Дирк посмотрели на бейлифа, и Гар ответил ему:

— А мы сейчас держим путь от одного господина к другому. Нас к Защитнику отправили.

Майлз шумно выдохнул, только теперь поняв, что все это время не дышал. Бейлиф вытянулся по струнке. «Отправили к Защитнику» — это означало, что теперь эти двое будут служить в его войске, а с солдатами войска Защитника никто не желал ссориться.

— Ну, тогда мне не стоит спрашивать у вас пропуска, — проговорил бейлиф с натужной улыбкой.

— Ясное дело, не стоит, — согласился Гар, улыбнувшись в ответ. — Мы жутко устали топать на своих двоих, вот и хотели вас спросить: не подскажете ли, где лошадей тут купить можно поблизости?

— Странно, как это вам лошадей не дали...

— Да не нашлось лошадей лишних, — вступил в разговор Дирк. — Мы ведь окружили шайку разбойников, так пять лошадей потеряли в бою. — Он пожал плечами. — Погибнуть — никто не погиб, но кое-кому из наших напарников придется несколько месяцев полечиться. Словом, у нашего господина лишних лошадей не осталось, вот он нам и выдал средства, чтобы мы купили их себе при первой возможности.

— Он вам приказ дал, согласно которому вам должны дать лошадей или золото?

— Золото, — ответил Гар. — Но пока мы не нашли никого, кто бы мог нам продать лошадей, а приказывать было бы нехорошо, тем более что спешить-то нам особо нечего — нам не приказано явиться к Защитнику в точно указанный день и час.

— А-а-а, понятно, — усмехнулся бейлиф. — Вы вроде как в отпуску, да? Ну, ладно... Тут неподалеку крестьянин один живет, Лэндри звать. Он разводит лошадей для шерифов. Ферма его будет в семи милях отсюда, вон в той стороне. — И он указал на северо-восток, дальше амбара, где прятался Майлз.

— Спасибо, вы нам очень помогли, — поблагодарил Гар и учтиво склонил голову. — Чем мы можем отплатить вам за вашу доброту?

Бейлиф кисло усмехнулся.

— Разве что подскажете нам, где искать беглого, за которым мы гонимся.

— Беглого? — Дирк и Гар переглянулись, и Дирк спросил:

— А каков он собой?

— Не низкий, не высокий. Круглолицый, темноволосый.

— А-а-а, так вот почему он такой психованный был! — прищурившись, воскликнул Дирк и хлопнул Гара по плечу.

У Майлза сердце ушло в пятки. Разум его подсказывал:

«Беги, тупица!», но он как окаменел и не мог сдвинуться с места.

— Вы его видели? Где?

Бейлиф, казалось, был готов в следующее мгновение сорваться с места. Его подручные тоже приняли боевые стойки.

— Да на развилке. Он за собой здоровенную рыбину на веревке волочил. — Гар брезгливо наморщил нос. — Она, видать, еще на рассвете сдохла, рыбина эта. Он с нами досюда дотопал и сказал, что в ближайшей деревеньке нам могут продать лошадей. — И он указал на рощицу, из которой они с Дирком вышли. — Да только мы прошли с четверть мили и видим: на выпасе — ни единой лошаденки. Вот мы и вернулись, чтобы отколотить этого мерзавца за то, что он нам так нагло наврал, а его уже и след простыл.

— Не переживайте, мы его за вас отколотим, — мрачно пообещал бейлиф. — Стало быть, в какую сторону он ушел, вы не знаете?

— Нет... но нас он послал на восток, так что сам небось на запад отправился. — И Гар указал вдаль, за поля.

— Скорей всего, — кивнул бейлиф и нахмурился — в той стороне темнел густой лес. — Но как только он ухитрился скрыть свой след от наших собачек, ума не приложу...

— А про рыбу забыли? — напомнил ему Гар. — Наверное, так и волочил ее за собой всю дорогу. Она дохлая, сейчас жарко, и воняет она наверняка почище того, за кем вы гонитесь.

— Да, наверное, — проворчал бейлиф. — Хитрая бестия! Ладно, ребята, поворачивайте на запад! — отдал он распоряжение своим подчиненным. — А вам большое спасибо, солдаты, за ценные сведения.

— Да мы с радостью. А вам спасибо, что подсказали, где лошадей купить. — Дирк поднял было руку, чтобы махнуть ею на прощание, но опомнился и отдал честь, чему выучился днем раньше.

Бейлиф торопливо ответил ему тем же жестом и поспешил за лесничими. Гар и Дирк зашагали на северо-восток.

Майлз облегченно вздохнул и, отвернувшись от стены амбара, прижался к ней спиной. Он ни разу в жизни не слышал, чтобы кто-то так ловко завирал.

Но как же теперь Гар и Дирк вернутся за ним?

Ладно, об этом можно было подумать потом. А сейчас надо было отдышаться после пережитого страха... и уговорить себя сидеть, где велели, и с места не трогаться.

* * *

Майлзу почти удалось успокоиться, когда в амбаре послышались голоса.

— Это верно, — сказал Гар. — Погони здесь у них — это дело привычное. Но они просто могут быть обучены тому, как это делается, а не то чтобы набрались опыта на практике.

— Ага, а я так здорово лопотал на Стандарте, потому что учил его по учебнику, — хмыкнул Дирк. — Но, конечно, беглость моей речи могла объясняться и тем, что я на Стандарте всю жизнь треплюсь.

— Ладно, мы лучше у Майлза спросим. — И Гар улыбнулся выпучившему глаза крестьянину. — Давай, Майлз, спускайся. Пожалуй, пока тебе не стоит бояться этого начальства.

— Бейлифа? — ошарашенно переспросил Майлз. — Вы что, правда думаете, что он сюда не вернется?

— Нет, мы так не думаем, — покачал головой Дирк. — Через часок вернется, когда убедится в том, что собаки не могут взять след.

— Скорее всего им дадут понюхать дохлую рыбу, — объяснил Гар. — Но когда окажется, что и от этого толку никакого, бейлиф взбесится, возжаждет крови и вернется. Так что нам пора делать ноги.

Майлз спустился с сеновала, и троица зашагала к зарослям деревьев у речушки.

— Куда мы идем? — спросил Майлз.

— Сначала — к конезаводчику Лэндри, — ответил Гар. — Еще по меньшей мере полчаса бейлиф и его люди будут мотаться по ложному следу, а то — и весь час. За это время мы их успеем обставить на три мили.

— То есть нам хватит времени купить лошадей и смыться до того, как нас догонят, — резюмировал Дирк. — Кстати, Майлз, разреши наш спор. Эти молодцы так поднаторели в искусстве погони потому, что обучены этому делу, или потому, что им слишком часто приходится этим заниматься?

— Чтобы так уж часто, я бы не сказал, господин, — покачал головой Майлз. — Два-три раза в год, не чаще.

Дирк удивленно глянул на крестьянина. Лицо Гара превратилось в непроницаемую маску.

— Значит, тебе доводилось встречаться с другими, кто бежал от бейлифа?

— Только до того, как они решились бежать, господин, — отвечал Майлз. — Или после того, как они были наказаны за побег. Года не проходит, чтобы какой-нибудь парень не дал деру, а в своей округе я всех знаю, кто на это отваживался.

— Стало быть, убежать не удается?

Майлз сокрушенно покачал головой:

— Из моей деревни никому не удалось. Слыхал я байки про разбойников с большой дороги да про лесные шайки, но сам ни одного разбойника в глаза не видел.

— Но когда знаешь, что на тебя могут напасть такие ребята, сто раз подумаешь — бежать или лучше дома остаться, — насмешливо проговорил Дирк. — А уж как про наказания вспомнишь, так еще сто раз подумаешь.

— Это точно, господин, а чтобы еще какие беглые были, кроме разбойников, — таких не знаю. Но даже разбойников люди окружного шерифа рано или поздно хватают.

Гар нахмурился.

— Видно, тебе уж очень не хотелось жениться на Салине, если ты решился на такой риск, зная, что тебя все равно изловят.

— Не просто изловят, но, надеюсь, казнят, господин, — уточнил Майлз и поежился. — Но только лучше смерть, чем жить и мучиться с женщиной, которая меня ненавидит, а она ведь меня еще сильнее будет ненавидеть за то, что несчастна со мной. Я знаю, меня непременно изловят, если только я не стану драться насмерть. Всех ловят, всех беглых, про кого я знаю. Стражники или лесничие приводят их обратно. — Он снова поежился. — Не позавидуешь тем, кого наказывают поркой и каторжными работами.

— Но и тогда, когда никуда бежать не собираешься, все равно приходится остерегаться? — спросил Дирк.

— Приходится, — вздохнул Майлз.

— И никто никогда не обижается на бейлифов, на Защитника? — поинтересовался Гар.

— Нет! — поспешно воскликнул Майлз. — Всякий дурак, кому взбредет в голову сболтнуть кому-нибудь, что он зол на Защитника или даже на магистрата или бейлифа, тут же куда-то исчезает, и больше его никто не видит. Старина Джори... словом, он очень любил свою жену, а когда она померла, магистрат ему велел снова жениться. Он даже не сказал, на ком жениться-то, но Джори в тот вечер напился и страшно ругался на всех подряд — на магистратов, на бейлифов, на стражников... говорил, что все они сволочи и ворюги и даже сам Защитник, ну а потом он отрубился, уснул, стало быть. А наутро он исчез. И ни слуху ни духу, как и не было его.

— Ужасно, — широко раскрыв глаза, вымолвил Дирк. — А лет ему сколько было, кстати говоря?

— Да не мальчик он был, господин, — под сорок, не моложе.

— Вашему магистрату, видно, незнакомо такое понятие, как обыкновенная порядочность, — проворчал Дирк. Майлз пожал плечами.

— Да он небось так рассудил, господин: если его самого Защитник столько раз заставлял жениться, то и он вдовцу может велеть жениться снова.

— Столько раз? — изумился Дирк. — Заставлял жениться? Это почему же?

— А потому, что Защитник не разрешает магистрату служить в одном городе или деревне дольше пяти лет, господин, — ответил Майлз, явно удивленный тем, что ему задали такой вопрос. — Жениться и родить сыновей, которые потом тоже станут магистратами, — это вроде как магистрату по должности полагается, но когда его переводят на службу в другое место, прежней женитьбе конец, и на новом месте он должен жениться на другой женщине.

— Ничего не скажешь, практично, — буркнул Дирк и поежился. — И на какие же средства потом существует бывшая жена?

— Ну, Защитник следит за тем, чтобы у нее и у ее детей была приличная крыша над головой, и одежда, и еда хорошая. Если не сам Защитник об этом заботится, то шериф окружной.

— Да, пожалуй, от такой жизни затоскуешь и начнешь других насильно женить да замуж выдавать, — заключил Гар, — особенно если успел полюбить ту жену, с которой вынужден расстаться.

Конезаводчик Лэндри с превеликой радостью продал им лошадей, хотя Гар и Дирк предложили ему золото не в монетах, а в маленьких слитках. Он, как увидел эти слитки, так глаза вытаращил, а Майлз подтолкнул Дирка локтем и едва заметно покачал головой, давая понять, что платит тот чересчур много. Дирк же в ответ только подмигнул ему и заговорщицки улыбнулся. Майлз пожал плечами и отошел в сторонку, неодобрительно наблюдая за тем, как его спутников беззастенчиво обсчитывают. Потом Гар и Дирк сели верхом на лошадей, а Майлз пошел с ними рядом, чувствуя себя совершенно беспомощным.

Но как только они скрылись с глаз Лэндри, оба придержали коней, и Гар сказал:

— Послушай, Майлз, нам ни за что не обогнать бейлифа, если ты будешь и дальше идти пешком. Давай-ка садись верхом! — И он схватил крестьянина за руку и рывком подбросил на круп коня позади себя. Майлз обхватил Гара за пояс, глянул вниз, и его замутило от высоты. Земля еще никогда не казалась ему такой твердой.

— А теперь — на поиски убежища, — решительно проговорил Гар. — Скажи, Майлз, есть ли тут поблизости какие-нибудь безлюдные места?

— Вы, видно, точно издалека пришли, господа, — покачал головой Майлз, — если не знаете, что до Пустошей отсюда всего четыре дня пути.

— Ну а на лошадках всего полтора выйдет. Держись покрепче, Майлз, — посоветовал Гар и пустил лошадь трусцой. Майлз прижался к спине Гара. Его качало и трясло, но постепенно страх отступил. Прошло полчаса, и он сам удивился — он начал испытывать удовольствие от езды!

Все эти полчаса Гар с Дирком переговаривались, переходя с беседы о таких обыденных вещах, Майлзу начинало казаться, что его спутники не иначе как люди не совсем нормальные, — к обсуждению таких замысловатых вопросов, что Майлз ни слова не понимал в их разговоре.

— Стало быть, здешнее правительство — не что иное, как диктатура, — заявил Гар. — Только здешний диктатор именуется Защитником.

— Призраки Оливера Кромвеля, — задумчиво пробормотал Дирк.

— Здесь его призрак, похоже, жив-здоров и неплохо себя чувствует. Простонародье угнетено до крайности, но в городах не исключены бунты.

— Думаю, горожане запуганы не меньше крестьян, — возразил Дирк. — Ты уж меня прости за скепсис, но эти «исчезновения», про которые нам поведал Майлз, попахивают работой тайной полиции. Может быть, она тут как-то по-другому называется... Майлз, скажи, а как тут у вас зовут стражников, которые работают тайно — так тайно, что никто и не ведает, кто они на самом деле такие?

— Шпионами Защитника их зовут, господин.

— Вот видишь, как все просто и ясно! Готов поклясться: они тут хватают диссидентов еще до того, как тем в голову придет замыслить какой-то там бунт.

— И все же я не уверен, что им всегда сопутствует успех, — заметил Гар. — Если бы стражники и лесничие действительно рано или поздно вылавливали всех до единого бродяг и разбойников, то не ходили бы среди крестьян слухи про бандитов с большой дороги и шайках, промышляющих по лесам.

— Но в лесах на самом деле трудно кого-либо поймать, это во все времена бывало непросто, — вздохнул Дирк. — Но я тебя понял — так же легко затеряться в лабиринте улиц большого города.

— Вот-вот, большого города, — кивнул Гар и оглянулся. — Велика ли ваша столица, Майлз?

— Столица, господин? — непонимающе нахмурил брови крестьянин.

— Город Защитника, — пояснил Дирк.

— А, Мильтон?

Дирк и Гар переглянулись.

— Секретарь Кромвеля, — хмыкнул Дирк.

— Сказал же я — призрак старины Олли жив-таки и здоров.. — Гар снова обернулся к Майлзу. — Ну, так велик ли Мильтон?

— О, это очень большой город, господин! Я слыхал — там пятьдесят тысяч человек живет!

— Да, городок немаленький, — вздохнул Гар. — Надеюсь, не все тамошние жители состоят на правительственной службе... Ладно, пока посмотрим, каковы собой Пустоши.

— Наверняка посимпатичнее Мильтона, — хихикнул Дирк. Майлз ошарашенно глянул на него, ничегошеньки не поняв.

Глава 5

Килета и Орогору шагали под пологом листвы, дивясь тому, как высоки деревья.

— Они высотой футов в тридцать, если не больше! — восхищенно вымолвил Орогору, задрав голову. — Но почему все ветки так высоко?

— А потому что внизу солнце не светит, — произнес хрипловатый голос, обладателю которого явно стало забавно, что кто-то задается такими вопросами.

Орогору испуганно опустил голову и, спустившись с небес на землю, обнаружил, что перед ним стоит человек с обветренным лицом. Под мышкой незнакомец небрежно зажал заряженный лук. Килета ахнула и крепко сжала руку Орогору, попыталась спрятаться за его спину. За смуглым лучником стояли еще шестеро мужчин, и все похотливо оглядывали Килету с головы до ног и прищелкивали языками. Килета была не на шутку изумлена — до сих пор на нее никто из парней так не смотрел, но когда догадалась, что на уме у незнакомцев, ее зазнобило от страха.

Одеты были эти люди в самые разнообразные лохмотья, но что заставило Орогору похолодеть до мозга костей, так это то, что на двоих из мужчин красовалась форма стражников, еще на двоих — форма гвардейцев шерифа, а на последних — одежды лесничих. Мужчина с обветренным лицом был одет в штаны и короткую куртку, какие носили бейлифы. Правда, цепи на его груди не было. Заметив, как округлились от ужаса глаза юноши и девушки, он осклабился.

— Да вы не бойтесь, форму мы с них сняли, когда они уже померли — эти приспешники Защитника. В общем, мы тут защищаемся от Защитника, пропусков ни у кого не спрашиваем и никому не указываем — жениться... — он окинул Килету оценивающим взглядом, — или не жениться. — Он кивнул одному из своих напарников, и тот шагнул вперед и протянул руку к девушке. — Женщин мы видим нечасто, — пояснил главарь, — а эта медведица очень даже хорошенькая.

Килета возмущенно вскрикнула. Разбойник попытался схватить ее за руку, и она, всхлипнув, метнулась за спину Орогору, готовая разрыдаться от ужаса.

Ее голос поразил Орогору, словно вспышка молнии. Он совладал с собственным страхом, величественно поднял руку, уставился на главаря шайки в упор и объявил:

— Прекратите! Я запрещаю вам дотрагиваться до нее!

— Да ну? Неужели? — Разбойник помоложе оскалился и помахал кулаком перед носом Орогору. — А кто ты, спрашивается, такой, чтобы мне чего-то там запрещать?

Орогору был сам не свой от страха, но он устоял на месте — только голову чуть-чуть запрокинул и брезгливо поморщился — так, словно от кулака разбойника противно пахло. Напустив на себя самый царственный вид, на какой только был способен, он произнес повелительным тоном:

— Не смей приближаться к моей высокородной особе! Знай же, что я — принц Приммер, и до меня не смеет дотрагиваться такое отребье, как ты!

— Отребье? Это я — отребье? — в негодовании вскричал разбойник. — Я еще как посмею до тебя дотронуться, парень, и дотронусь очень даже крепко!

Его кулак устремился к лицу Орогору. Удар оказался силен, и юноша с гневным криком повалился на спину. Килета в страхе взвизгнула. Упала на колени, обняла голову Орогору, прижала к груди. У молодого разбойника эта любовная сцена вызвала припадок ревности. Он вновь сжал кулаки и был готов кинуться к парочке, но главарь предостерегающе поднял руку.

— Не тронь их, — произнес он с отвращением. — И она пусть катится подальше вместе с ним. Он, видать, один из этих... ну, и она, стало быть, такая же.

Физиономии остальных разбойников выразили нескрываемую брезгливость, но тот, что ударил Орогору, фыркнул:

— Ну и что, даже если так? Тело-то у нее, как у всех прочих, или нет?

— Это, поди, злые чары, — испуганно пробормотал один из разбойников, и тогда обидчик Орогору тоже брезгливо поморщился.

— Ладно, и правда, пусть себе идут, откуда пришли! — пробурчал он и отвернулся.

— И когда только нам нормальная баба попадется? — ворчливо проговорил второй разбойник и тоже отвернулся от Килеты и Орогору.

— Да какая же нормальная баба забредет так далеко в лес? — урезонил своих подручных главарь и, развернувшись, поспешно зашагал в чащу деревьев. Его люди, не мешкая, последовали за ним. Стоило им уйти буквально на пару шагов, и они исчезли — словно их и не было вовсе.

— Ох... — выдохнула Килета. — Спасибо тебе! Но... как же это ты ухитрился их так напугать, Орогору?

Орогору не ответил. Он смотрел в ту сторону, куда удалились разбойники, и дрожал от переполнявшего его гнева.

— Как они смели назвать меня «одним из этих»?! — Он вскочил на ноги, вне себя от ярости. — Меня, принца Приммера? Как они только смели... — Но тут голос его оборвался. Его озарило. Широко раскрыв глаза, он воскликнул:

— Они поняли, кто я такой! Они узнали меня!

— Ты... ты о чем? — запинаясь, спросила Килета.

— «Один из этих» — вот как он сказал! — Орогору обернулся к девушке. — Наверняка он имел в виду других вельмож и принцев, которых они не смеют и пальцем тронуть! Они их видели, они знают о них!

Поняв, о чем он говорит, Килета ахнула.

— Значит... мы совсем близко от них!

— Да, значит, благородные господа и дамы где-то рядом, и Затерянный Город тоже! — Орогору схватил девушку за руку и поспешно увлек за собой в чащу леса. — Они где-то здесь, совсем рядом! До них наверняка всего несколько часов, Килета! Мы их обязательно найдем!

* * *

Майлз никак не мог понять, почему во время первого короткого привала Гар достал из мешка бумагу и чернила и вместо того, чтобы отдыхать, почти все время что-то старательно рисовал. Майлз заглянул ему через плечо, но увидел на листе бумаги не картину, а только черточки, сложенные в фигурки разной формы. Майлз знал, что это буквы. Прочесть написанное он не смог, посему только пожал плечами и не стал отрывать своего спутника от этого непонятного развлечения. Но когда полчаса спустя их остановили двое гвардейцев шерифа и приказали спешиться, Майлз был потрясен до глубины души тем, как повел себя Гар.

— Приветствую вас, собратья гвардейцы! — выкрикнул первый стражник. — Куда направляетесь и зачем?

— Приветствую и вас, — с улыбкой отозвался Гар. — Нас послали в город Мильтон, дружище.

Майлз выпучил глаза. Им овладел неподдельный страх. Это известие повергло людей шерифа в трепет. Стражник, первым заговоривший с Гаром, осторожно проговорил:

— Прошу прощения, но мы на службе. Мы должны проверить ваш пропуск, друзья.

— Это конечно, — кивнул Дирк, вынул одну из бумаг, приготовленных Гаром, и подал ему. Гар также достал бумагу и отдал стражнику обе.

Взяв бумаги, стражник пробежал их глазами и нахмурился.

— Какие-то они не такие, я таких раньше не видал.

— Это верно, — не стал спорить Гар. — Наш шериф жутко злился, что у него отбирают сразу двоих людей, вот и сказал нам, что хватит с нас и приказов — сойдут, дескать, за пропуска.

— Сойдут-то они сойдут, — согласился стражник, — да только и на приказы ваши бумаги как-то не похожи. Тут ведь даже герба Защитника нету.

— Нету, — кивнул Гар. — Там только подпись и титул того, кто эти бумаги составил. Мне и самому это странным показалось, да только кто я такой, чтоб спорить?

— Мне тоже спорить не приходится, — с внезапной решительностью объявил стражник и отдал Гару бумаги, испытав при этом, похоже, недюжинное облегчение. Затем он глянул на Майлза и спросил:

— А это кто такой?

У Майлза даже сердце перестало биться.

— Про него в третьей бумаге прописано, но писарь, что ее составлял, мне ее прочел и сказал, что его имени там не указано. Дескать, полагается нам слуга, вот и все. Ну а шериф, само собой, еще пуще из-за этого злился, сами понимаете.

— Это мы очень даже понимаем, — осклабился второй гвардеец. — И когда вас в Мильтоне ждут?

— Точного дня не сказали, — ответил ему многозначительной ухмылкой Гар. Затем минут десять стражники и Дирк с Гаром вели непринужденную беседу о том о сем. Майлз, обливаясь холодным потом, слушал их разговоры, отмечая, что Гар и Дирк старались отвечать стражникам предельно уклончиво и туманно, ухитряясь при этом сохранять видимость откровенности и дружелюбия. Однако спустя несколько минут вопросы уже задавали большей частью они, а стражники большей частью на эти вопросы отвечали. Вскоре один из стражников с сожалением вздохнул и сказал:

— Ну ладно, нам пора. Только смотрите, не надеритесь в ближайшем кабачке, пока мы в дозоре, ясно?

— Ясно, — улыбнулся Гар. — Счастливого пути!

— Ничего себе пожеланьице! — хохотнул второй стражник. — Но мне оно по душе. И вам счастливого пути!

С тем они и разъехались, а когда стражники ушли довольно далеко, Гар изрек:

— Забавно, что стражники читать не умеют, правда?

Майлз изумленно глянул на него.

— Ясное дело, не умеют. Грамоте только чиновники обучены, да те, что учатся на чиновников.

— Еще забавнее, — заключил Дирк.

— А вы что, не знали про это? Тогда как же догадались?

— Да так, что стражник ничегошеньки не сказал про то, что было в бумагах написано. Его удивило только то, как они странно выглядят, — объяснил Гар. — А ведь это рискованно — назначать на службу неграмотных. Я ведь запросто мог подсунуть ему чей угодно пропуск, а он бы и не узнал, что там вписано чужое имя.

Майлз выпучил глаза.

— Да как же вы бы смогли разжиться чужим пропуском?

— Думаю, у тех, кто вне закона, на этот счет имеется множество возможностей, — сухо отозвался Дирк.

Майлз понял, что тот имел в виду, и у него гадко засосало под ложечкой.

— Но почему солдат не учат грамоте, Майлз? — спросил Гар.

— Учеба дорого стоит, господин, крестьянину не наскрести. У нас в деревне и школы-то нет, а деревня у нас не маленькая — почитай, почти что город.

— Вот как... — задумчиво проговорил Дирк. — Дорого, стало быть. И даже если у тебя есть денежки на учебу, нужно перебраться в город, где есть школа.

Майлз пожал плечами.

— Учителям тоже как-то жить надо, господин.

— А правительство им не платит ни гроша, — заключил Дирк. — Интересно, а, Гар?

— Захватывающе, — поправил друга великан, лицо которого стало непроницаемым, словно гранит.

* * *

Озаренные золотистыми лучами предзакатного солнца, словно по волшебству, встали средь леса башни — круглые, чуть сужающиеся кверху, с ровными стенами, поверхность которых играла радужными бликами, словно они были выточены из перламутра.

На самом верху, под крышами-пирамидками, чернели окна. Почти до половины высоты башни были увиты плющом, да так плотно, что с первого взгляда их можно было принять за стволы давным-давно умерших деревьев.

— О Орогору! — ахнула Килета и сжала руку юноши.

— Да, — кивнул он и накрыл ее руку своей. — Красиво, правда? Вот он, мой истинный дом! Я всегда знал, что он таков! Ни одно жилище на свете так мне не подходило! Пойдем же скорее! Я мечтаю поскорее увидеть их, этих благородных дам и господ, что должны жить здесь!