А желтое - это солнце. - Ой, а тут тоже картинки! - кто-то из малышей заметил мозаику на мостовой и они все разом загалдели, обсуждая знакомые и неведомые образы, возникающие на гранях цветных камушков. Кых плыла в каком-то невесомом блаженстве, окруженная красотой, которой так мало было до сих пор в ее жизни. Словно во сне она увидела каких-то высоких и низеньких женщин, бегущих к ним, подхватывающих ребятишек на руки, почему-то плачущих. Потом они оказались в мелком озере, где было много-много горячей воды, специальные кожаные подушки, на которые можно было откидываться, сидя в воде, целые кувшины душистого мыла и много щеток и мочалок. - Ой! - воскликнула какая-то женщина, вылив Кых ведро воды на голову. - Да она же рыженькая! - Похоже, Данар прав - это все-таки гномка, - вздохнула другая. - Значит, там и наших тоже держат, в шахтах этих. Кых принялась объяснять, что гномов в шахтах полно, но она не гномка, поскольку бороды у нее нет, но язык слушался как-то плохо, слова получались невнятные. - Намаялась девочка, - погладила ее по голове высокая женщина с темными волосами. - Сейчас отдохнешь, а то сил на еду не останется. Кых вытащили из горячей воды, завернули в ткань, пушистую, как шкура медведя, и уложили прямо тут же, на широкой мягкой кушетке. Она дремала, то и дело открывая один глаз, чтобы в который раз убедиться: все это правда. Ее не свалила пещерная лихорадка, она не бредит на охапке соломы… Да нет же! Вон плещутся на глубине сияющие, как нефритовые бусины, орчата. Вон одна женщина расчесывает кудряшки �ралины - подумать только! - настоящим костяным гребнем. У Кых был такой когда-то, но она давно сменяла его на еду. Вон другая женщина усадила слепеньких малышей на мягкую ткань и что-то воркуя, намыливает им ручки и ножки. Мия вынырнула из маленького водопада и потрясла головой, как волчонок, попавший под дождь. По плечам девочки рассыпалось солнечное золото кудрей. Кых и представить не могла, что у Мии такие красивые волосы… Разбудил Кых Аледор, вцепившийся в мохнатую ткань своей единственной ручонкой. - Вот баловень! - с умиленным упреком поймала его высокая женщина. - Задаст он нам еще перцу! Поднимайся, миленькая, отмыли мы твое войско, теперь поведем кормить. Одежду вон там возьми, на лавке. Кых села и невольно прикрылась простыней: в пещере находились не только женщины, но и мужчины. Люди, гномы, два орка и эльфы: все они держали на руках ее детей. Кто-то одевал на них новые, чистые и не рваные, одежки, кто-то расчесывал или мазал ссадины мазью. Когда дети беспорядочной кучей окружали Кых в детской пещерке, ей казалось, что их очень много. Теперь же, когда каждого малыша отдельно держал взрослый, их словно стало меньше. Не было больше толпы, маленького стада, общности. Обласканые малыши были заняты каждый по отдельности: они ощупывали бусы у женщин, трогали пряжки на одежде мужчин, волосы, бороды и усы, они болтали что-то, показывали свои скудные игрушки: деревяшки, тряпичные куклы и камушки. Так же по одному их уносили от горячего озера. Кых ощутила пустоту, растущую внутри нее. Только когда переодетые в странные, но очень красивые кожаные одежды, орчата подошли к ней, преданно глядя в лицо, ей стало полегче. Что это с ней? Разве не этого она хотела для своих малышей? Теперь, кажется не нужно будет никого тащить, рискуя простудить или погубить слабых и увечных. - �дем? - спросила она у воинственной троицы. - Куда нас там зовут? - Ужинать, - выговорила Ти непривычное слово. По дороге всегда молчаливую орчишку прорвало: она разом пыталась описать Кых, как им принесли настоящие орочьи одежды, и как сородичи - такие огромные, сильные, из хорошего клана! - помогали им затянуть правильно все ремешки и пряжки. � что колдун хочет взять Мара себе в помощники. А ей и Рео показали настоящих буйволов и одного верхового кугуара, и даже дали почистить ему бок такой длинной щеткой. А Фаена так и не отпустила волшебника, он сам ее мыл. Еще Ти видела, что женщины плакали, но так, чтобы дети не видели. Похоже, что малявки им сильно понравились. - А мы когда пойдем дальше? - спросила старшую подругу Ти. � по тому, как дрогнул ее голос, Кых поняла, что уходить из этого чудесного места орчишке совершенно не хочется. - Надо набраться сил, - значительно произнесла девочка. - Потом, мы должны точно убедиться, кого из детей берут себе, а кого нет. А то мы уйдем, а их выгонят. - Эти не выгонят… - вздохнул Рео каким-то оттаявшим голосом, не похожим на его прежний тон. - У тебя рана должна зажить как следует, - погрозила ему пальцем Кых. - А у Кеззи вывих еще не прошел. - Кеззи эта взяла, высокая, у которой муж орк, - тут же поделилась Ти. - Ножку ей вправили и завязали бинтом - знаешь, совсем-совсем белым! А еще эта женщина взяла Аледора и безухую Урику. Она говорит, что Урика вовсе даже не глухая, только ушек нету. А молчит она от страха. - Посмотрим, - заключила Кых. - Пока я никуда не тороплюсь. - Хорошо, - обрадованно кивнула Ти. За ужином дети по-прежнему находились в центре внимания. Правда, оказалось, что у местных жителей имеются родные дети, но эти ребята не задирались и не отнимали еду у гостей, а наоборот, помогали матерям и отцам возиться с неумехами. Большинство кыховых воспитанников сроду не держало в руках ложку. Они норовили схватить жидкую кашу и суп руками и обиженно вопили, облизыая липкие пальцы. Однако, голод оказался прекрасным учителем - через некоторое время дети сообразительно отрывали ротики, принимая полные ложки еды, а те, что постарше, взялись за ложки сами, подражая своим домашним ровесникам. Кых ела мало, понимая, что сытый желудок усыпит ее как волшебное зелье. Ей нужно было обсудить с вожаками этой пещеры будущее детей и свое пребывание тут. Малыши один за другим засыпали на руках взрослых, и те уносили их куда-то. Даже Ти пристроила голову на локоть, не в силах обороть подступающую дрему. Один из орков подхватил девочку и укутал в плед. - Я не сплю… - пробормотала Ти, и тут же крепко уснула на широкой лавке возле очага. Рео и Мар уселись рядом с подружкой и тайком щипали друг друга, чтобы не заснуть. - Ты уверена, девочка, что можешь сейчас разговаривать? - с заботой спросила у Кых низенькая женщина, сидевшая рядом с гномом, заросшим бурой бородой. - Да, конечно, - пожала плечами Кых. - Я благодарю вас всех за заботу… за вашу заботу… - у нее дрогнул голос. - Если вы захотите оставить кого-то из детей себе, я не буду возражать. Мне было бы тяжело тащить их всех с собой. Собравшиеся вокруг стола взрослые загалдели. �з разрозненных реплик выходило, что никого они не собираются отпускать, в том числе и саму Кых. Дети должны расти дома, есть досыта и одеваться в чистое, а все прочее - безобразие, которого они не могут допустить. - Но… у меня же там, - Кых недоверчиво обвела лица вокруг. - Калеки и полукровки. - Слушай, девочка, у нас тут полно полукровок, - рассмеялся буробородый гном. - Вон, Ланарас даже не знает, какой крови в нем сколько. Разве это имеет значение? Дети есть дети. Расскажи нам о себе. Твоя мама была из моего народа, как я вижу? - Я не знаю… - растеряно отозвалась Кых. - Я думала, что у гномов бороды и у женщин должны быть. - Ой, деточка, кто ж это тебе сказал! - расхохоталась полнотелая хозяйка. - Я ж вот гномка чистокровная, и Кадис тоже, и Брана. А Удика хоть и получеловек, все равно по виду гномка гномкой. Ты глянь на себя! - Гномиха протянула девочке круглое зеркальце на ручке. - Да ты похожа на меня, как родная племяшка! �з серебристого стекла на Кых смотрела круглолицая девочка с длинными хвостиками светло-рыжих волос. Если она гномка… тогда понятно, почему совсем юные орчата выше нее ростом. Чем гномка хуже любой другой расы? Какая разница? Зато можно обрадоваться сородичам, как другие дети, невольно липнувшие к взрослым своей расы. - Что же мама тебе не сказала? - покачал головой колдун. - Мама мне только писала, - пояснила Кых. - А много на листьях не напишешь. Поэтому она писала только самое главное. А так я ее вполне без слов понимала. - Кых - это она так тебя называла, а как твое настоящее имя? - спросил хозяин. - Вот, тут написано, - протянула ему свой драгоценный лоскут кожи Кых. Ей почему-то не хотелось произносить свое истиное имя вслух. - Знакомое что-то… - буркнул гном, рассматривая надписи со всех сторон. - А вот этот род я знаю. У тебя там еще пара гномят есть? - Наверное, - вздохнула Кых и откровенно пояснила: - Если дети полукровки, то проще всего орчат различать да эльфов по ушам. А вот людей-гномов только попозже, когда в рост пойдут да на ноги поднимутся, и то не наверняка. - Если у кого родичи отыщутся, это хорошо, - пояснил ей гном, поглаживая лоскут. - А так будь уверена - мы их всех к себе возьмем, кем бы они ни были. - Всех? - уточнила Кых. - Я не останусь! - тут же подал голос Рео. - Я с Кых пойду! � Ти тоже! - Да твою Кых мы тоже никуда не отпустим. - рассердилась бронзововолосая гномка по имени Кадис. - Еще не хватало, чтобы дети по дорогам таскались, словно побирушки! - У некоторых могут оказаться живыми родители, - тихо пояснила Кых. - В шахтах или на воле, если захватили кого-то одного. Мы собирались искать… - Мужчины этим займутся, - хлопнула ладнью по столу хозяйка. - Почта есть, колдуны разные. Найдем всех, кто еще жив. � шахты ваши прочешем - мне только этакого безобразия возле дома не хватает! - Халана, утихни, - толкнул ее в бок хозяин. - Не затыкай мне рот, Тарсод! - усмехнулась гномка. - Можно подумать, ты готов выпустить девочку на большую дорогу как ни в чем не бывало. - Кстати, - постучал по серебряному кубку ложечкой колдун. - Эта девочка может выйти сама, без нашего, Тарсод, позволения. Тебя это не удивляет? - Где этот жрец? - с тревогой вскинулся бородатый. - Как он нужен, так его големы где-то носят. - Что случилось, Тарсод? - тревожно отозвался от входа беловолосый и белобородый гном. Кых уставилась на него, как на двухголового: в шахтах редко попадались седые старики, к тому же у гнома было круглое молодое лицо, никак не вязавшееся с сединой. - Дети заболели? Я слышал хныканье почти из каждого дома. - Нет, не заболели, просто их стало вдвое больше, - ухмыльнулся Тарсод. - Я хочу показать тебе кое-что, но сперва выслушай нашего Данара. Седобородый уселся в кресло у очага. Его быстрые глаза мигом осмотрели дремлющих орчат, Кых с куском лепешки, которую девочка не могла отложить и не решалась доесть, сохраняя остатки бодрости. Колдун в нескольких словах пересказал сегодняшнее происшествие. - Вот, значит, кого гоняют духи у теснины. Похоже, за детьми все-таки была погоня, - кивнул жрец. - Наверняка, Эритан, - кивнул Данар. - Орчат пытались пристрелить, так что это все не шутки. - Придется поднимать всех, кого только можно, - жрец потеребил бороду. - Мой отряд, конечно, прибудет сразу же. Думаю, что полсотни дружинников они с собой приведут. Этакую мразь нужно вычищать каленым железом, - седого гнома передернуло. - Нужны маги, - Тарсод выразительно посмотрел на Данара. - Что я могу? - вздохнул колдун. - Ты знаешь, я не клирик и не имею широких связей. - А рассказ моего племянничка помнишь? - подмигнул магу гном. - Про эту самую Гильдию очень-очень хороших магов. Напиши им сейчас же, похоже, что этим ребятам с нами по пути. - Я вызову бойцов из моего клана, - прогудел муж поварихи. - � ты, Гарам, мог бы забыть обиды и написать своей родне. - Призыв к бою не опозорит меня, - согласился второй орк. - Ты прав, Агор. - За несколько дней нужно уже собрать основное ядро войска, - деловито сказал Тарсод. - �наче мы можем сами оказаться под ударом этих подземных крыс. - Группировки будут драться на стороне надсмотрщиков, - предупредила Кых хозяев. - Что с того? - изумился Агор. - Вы… очень добрые, - пояснила гномка. - Вы пожалеете их, а они ударят в спину. Закон коридоров - бей первым, бей исподтишка. Многие из них едва ли старше меня. - Дети? - орк задумался. - Тогда без магов нам точно не справиться. Я не хотел бы убивать детей. В этом нет чести. Пусть шаманы и клирики усыпят их, чтобы я потом мог добавить им толику ума. Ремнем по заду, - орк хлопнул себя по ляжке. - Займитесь письмами немедленно, - обратился ко всем Тарсод. - Халана, уложи этих четверых в верхней спальне. Похоже, им дюже не хочется разлучаться. - Там же только две кровати? - возразила деловитая гномиха. - Вот и положи пацанов на одну, а девчонок на другую. Чай не беременные буйволицы, уместятся, - усмехнулся Тарсод. - Но прежде я хотел бы показать кое-что тебе, Эритан. Вот на этом клочке кожи мать этой девочки записала ее имя. Записала, потому что ей-то отрезали язык, когда взяли в плен. Твои бойцы когда-то, я помню, упоминали некого Норитана-Големщика, пока ты не заставил их прикусить языки. Похоже, это его дочь. - Дочь Норитана? - жрец нетвердыми шагами подошел к Тарсоду и взял лоскут кожи из его рук. - Ну да, гляди сам, ее мать написала: Катрина, дочь Норитана, - Тарсод ткнул пальцем в выцветшие строки. - Жив ли этот Норитан? � где его сыскать? Жрец внимательно посмотрел на Кых, словно сравнивая ее с неким неведомым эталоном. Потом подошел и опустился перед девочкой на колени, глядя на нее снизу вверх. - Норитан - так звали меня до посвящения Марф, - сказал он негромко. - Слава богине, мое ожидание окончено. Я сам поведу свой отряд! Катрина - это я придумал когда-то так тебя назвать. - он смотрел на Кых жалобно, почти испуганно. - Прости меня, дочка, что я так поздно нашел тебя. А мама… - А мама пропа-ала… Ее угнали в шахты-ы! - мгновенно приняв эту ошеломляющую новость всей своей измученной душой, Кых неожиданно для всех и для себя по-детски заревела. - Ой, папа, папочка, вдруг она еще жива-ая-а! - и она бросилась жрецу на шею.