Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Военные тайны XX века - Оккупация. Правда и мифы

ModernLib.Net / История / Соколов Борис Вадимович / Оккупация. Правда и мифы - Чтение (стр. 11)
Автор: Соколов Борис Вадимович
Жанр: История
Серия: Военные тайны XX века

 

 


В августе солдат Каминского бросили на подавление Варшавского восстания. Здесь насилия достигли высшей точки, причем их жертвами стали преимущественно жители кварталов, не охваченных восстанием. На требование немецкого командования унять своих подчиненных Каминский, произведенный к тому времени в бригадефюреры СС, ответил, что его люди потеряли в борьбе с большевизмом все свое имущество и он не видит ничего дурного в том, что они стремятся поправить свое материальное положение за счет поляков, враждебных немцам. Зверства солдат и офицеров РОНА грозили сорвать капитуляцию частей Армии Крайовой в Варшаве, о которой как раз шли переговоры, и Гиммлер распорядился арестовать Каминского. Комбригу каким-то образом стало известно об этом приказе, и он решил бежать в Карпаты, чтобы там присоединиться к отрядам УПА. Однако далеко не факт, что украинские партизаны пришли бы в восторг от появления в их рядах бригадефюрера СС. Близ Тарнова в Южной Польше машину Каминского задержали люди начальника Краковского СД Вальтера Биркампфа, которые и застрелили комбрига. Позднее они инсценировали нападение на него с целью грабежа и сообщили бойцам РОНА, что их командир погиб от рук бандитов. Это произошло в конце сентября или начале октября 1944 года.

Почти до самого конца Каминский пытался самыми жестокими методами, вплоть до смертной казни, поддерживать порядок в своей бригаде. Только в последние месяцы, когда РОНА покинула советскую территорию и осталась почти без средств к существованию, комбриг оказался бессилен укротить своих бойцов. Этим и воспользовалось РСХА для его устранения.

И все же истинная причина гибели Каминского кроется, скорее всего, не в бесчинствах его бригады во время Варшавского восстания. Просто еще в июле 1944 года рейхсфюрер СС принял решение сделать основную ставку на генерала А. А. Власова и его Русскую освободительную армию. Каминский мог составить Власову конкуренцию, так как тоже претендовал на лидерство среди русских коллаборационистов. Вот его и убрали, а бригаду РОНА влили в состав 1-й власовской дивизии.

Состояние каминцев было удручающим. Инспектировавший бригаду офицер РОА В. Т. Жуковский позднее рассказывал советским следователям: «После посещения нами этой бригады мы составили акт о ее боевой готовности, где было также указано, что солдаты этой бригады являются морально разложившимися и занимаются бандитизмом и грабежом. Что у всех солдат при себе имеется большое количество золотых вещей, награбленных у мирных жителей».

Что и говорить, в 1944-м даже самые неисправимые оптимисты среди членов коллаборационистских формирований уже не верили в благоприятный для Германии исход войны. Вот и пытались путем «экспроприации» обеспечить себе хоть какое-то будущее на чужбине, ибо знали – на родине их ждет расстрел или в лучшем случае долгие годы в лагерях. Только будущего не оказалось ни у бойцов РОНА, ни у бойцов РОА. Почти все они были выданы западными союзниками на расправу Сталину. Воспользоваться награбленным никому не удалось.

Следует признать, что Каминский до конца остался верен своим убеждениям и собирался драться против большевиков в союзе с кем угодно, хоть с немцами, хоть с УПА. Только вот убеждения у него были преступные, национал-социалистические, и Каминский с РОНА неизбежно должен был соучаствовать в нацистских злодеяниях, включая расстрел заложников и уничтожение «партизанских деревень».

Власов – предатель-патриот

В отличие от Воскобойника и Каминского, убежденных борцов с советской властью еще с довоенных времен, бывший командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов стал противником Сталина не по убеждению, а силою обстоятельств, попав в июле 1942-го в германский плен. Шансов на продолжение карьеры в Красной Армии у него не осталось, это Власов отлично понимал. Пленных ведь Сталин не жаловал, и генералов в том числе.

Даже в случае советской победы Андрей Андреевич, при самых благоприятных для себя обстоятельствах, мог рассчитывать на какую-нибудь незначительную должность, вроде начальника военной кафедры в каком-нибудь вузе. Такова была судьба тех вернувшихся из плена генералов, кому посчастливилось избежать ГУЛАГа или расстрела.

Летом 1942-го казалось, что вермахт вот-вот одержит полную победу на Востоке. Немцы прорвали фронт на юге и рвались к Воронежу, Сталинграду и на Кавказ. И Власов решил, что надо поставить на Гитлера, возглавить РОА, а после германской победы и всю Россию, пусть в урезанных границах и зависимую от рейха. Но немцы вплоть до июля 1944 года рассматривали Власова лишь как орудие пропаганды. Листовки РОА, которые разбрасывались над советскими позициями, клеймили Сталина, колхозы, НКВД.

Для того чтобы противодействовать этой агитации, ГлавПУР в июле 1943 года подготовил листовку с совершенно фантастической биографией Власова. Она распространялась как среди красноармейцев, так и на оккупированной территории, и ее перепечатывали партизанские газеты. Этот документ на многие десятилетия стал для миллионов советских людей основным источником сведений о генерале и породил много связанных с ним легенд. Вот что там говорилось:

«Смерть презренному предателю!

Бывший советский генерал Власов оказался холуем и шпионом немцев. Немецко-фашистские жулики трубят на весь мир о том, что у них подвизается генерал А. Власов, который якобы создает русскую армию на территории, оккупированной немцами.

Кто такой Власов?

Власов – подлец и предатель, продавшийся немцам. В 1937—1938 годах Власов участвовал в троцкистском заговоре против народа и вместе с другими врагами народа пытался загубить нашу Родину. Власов является активным участником контрреволюционной троцкистской организации, которая вела тайные переговоры с немцами и японцами о продаже им советских земель: Советского Приморья и Сибири – японцам, Советской Украины и Белоруссии – немцам. Когда советским органам стало известно о заговорщической деятельности Власова, он был привлечен к ответу. К этому времени контрреволюционная банда троцкистов была раздавлена и уничтожена. Привлеченный к ответу Власов делал вид, будто он раскаялся, и вымаливал прощение. Советское правосудие простило Власову его преступления и дало возможность искупить свою вину работой в рядах Красной Армии против немецких захватчиков.

Летом 1941 года обманщик Власов нарушил военную присягу, сдался под Киевом в плен немцам, пошел в услужение к немецким фашистам, завербовался как шпион и провокатор.

Это было второе тягчайшее преступление Власова перед своей отчизной. Его раскаяние оказалось фальшивым. Двурушник Власов обманул советский народ. Власов был и остался презренным изменщиком.

Возвратясь по заданию немецкой разведки из-под Киева, шпион Власов объявил, будто бы вышел из окружения. Ему дали возможность доказать свою невиновность в боях против немцев на Западном фронте. Боясь, что его уличат как клятвопреступника и предателя, изменник Власов не решался здесь некоторое время вести свою преступную деятельность провокатора и шпиона. Попав позже на Волховский фронт, гитлеровский шпион Власов завел по заданию немцев части нашей 2-й Ударной армии в немецкое окружение, погубил много советских людей, а сам перебежал к своим хозяевам – к немцам. С этого времени Власов полностью разоблачил себя как гитлеровский шпион, предатель и убийца советских людей.

Злодей Власов продал все: и Родину, и честь.

Немцы тысячами и тысячами убивают советских людей, а иуда Власов выдает немецко-фашистских захватчиков за благодетелей.

Немцы уводят тысячами и тысячами наших братьев и сестер на гитлеровскую каторгу, в немецкое рабство, а предатель Власов называет немцев освободителями.

Немцы заливают кровью и пытаются навечно закабалить Украину, Белоруссию, Молдавию, Литву, Латвию, Эстонию, русские земли. Они разрушают культуру наших народов, порабощают советских людей, а негодяй Власов считает немцев друзьями.

Вот почему немцы поднимают на щит Власова и помогают ему сколотить несколько отрядов из таких же негодяев, как он сам, чтобы бросить их против Красной Армии! Вот почему немцы помогают предателю Власову насильно, обманным путем загонять в его отряды граждан оккупированных фашистами советских районов и кое-кого из военнопленных, которые не будут воевать против своих братьев и при первом же случае перейдут на сторону Красной Армии.

Как бы ни орали гитлеровцы о своем холуе Власове, как бы ни тужился немецкий шпион Власов, но армии никакой у него нет и не будет. А созданные при помощи немцев банды Власова рассыплются при первом же столкновении с нашими войсками.

Отъявленный негодяй и предатель, продажный изменник, немецкий шпион – вот кто такой Власов.

Смерть презренному предателю Власову, подлому шпиону и агенту людоеда Гитлера!»

Чувствуется, что пропагандистская кампания немцев, связанная с Власовым и РОА, здорово напугала Кремль. В ГлавПУРе очень спешили, составляя листовку. Отсюда и явная нелепица. Ну кто из советских граждан поверил бы, что человека, обвиненного в участии в «контрреволюционно-троцкистском заговоре» и намерении продать Гитлеру Украину, а японскому микадо – Сибирь с Дальним Востоком, большевистская власть не только простила, но еще доверила ему командовать армиями на главных фронтах?

Кем же был Власов? Отнюдь не из последних по степени известности и уважения генералов Красной Армии, свою военную карьеру сделавший целиком при советской власти, которой был обязан всем. Андрей Андреевич родился в 1901 году в деревне Ломакино Нижегородской губернии в семье крестьянина-середняка (впоследствии советская пропаганда превратила его в кулака). В 1920 году добровольно вступил в Красную Армию и успел повоевать против Врангеля. После Гражданской войны остался в кадрах сократившейся почти в десять раз Красной Армии, – значит, был сочтен политически благонадежным и в достаточной мере овладевшим военной профессией. В 1929-м окончил Высшие командные курсы «Выстрел», через год стал членом партии, а в 1935-м поступил на первый курс Военной академии имени М. В. Фрунзе. Но окончить ее не успел. В 1938 году Власова направили в составе военной миссии в Китай помогать генералиссимусу Чан Кайши драться с японцами. Здесь будущий создатель РОА удостоился китайского ордена Золотого Дракона. Когда в 1939 году миссия вернулась в СССР, Власова назначили командовать 99-й стрелковой дивизией в Киевский особый военный округ. Там он немало преуспел как в искоренении «вредительства», так и в повышении уровня боевой подготовки подчиненных. Дивизию признали лучшей в Красной Армии, Власова наградили орденом Ленина, присвоили звание генерал-майора и в начале 1941 года назначили командиром 4-го механизированного корпуса. После немецкого нападения корпус Власова понес большие потери, но сумел в относительном порядке отступить к Киеву. Андрей Андреевич удостоился благодарности и был назначен командующим 37-й армии и комендантом города (его армия непосредственно обороняла подступы к столице Украины).

Власов отличался беспощадностью как по отношению к противнику, так и к собственным солдатам. Сохранилось письмо одного немецкого офицера родным, где рассказано о неудачной попытке армии Власова взять в августе 1941 года не слишком важную высоту под Киевом, продолжавшейся три дня кряду. Густые волны атакующих выкашивались немецкими пулеметами, громоздя перед окопами горы трупов, но уцелевшие одиночки продолжали бежать вперед. Немецкий офицер: «Если Советы могут позволить себе тратить столько людей, пытаясь ликвидировать столь незначительные результаты нашего продвижения, то как часто и каким числом людей они будут атаковать, если объект окажется действительно важным?» В этом отношении Власов ничем принципиально не отличался от подавляющего большинства советских генералов и маршалов. Чрезмерный расход солдатских жизней тяжким грехом в Красной Армии не считался.

В сентябре 1941 года вместе с основными силами Юго-Западного фронта Власов оказался в окружении и целый месяц лесами пробирался к своим. Если бы он уже тогда питал ненависть к Сталину и советской власти и задумал создать Русскую освободительную армию, сражающуюся на стороне Германии за избавление России от большевизма, то ничто не мешало ему сдаться в плен еще под Киевом. Но Андрей Андреевич предпочел пробираться к своим. Его принял лично Сталин и направил формировать новую 20-ю армию, которая позднее действовала в контрнаступлении под Москвой. За успешное руководство войсками Власову присвоили звание генерал-лейтенанта и наградили орденом Красного Знамени. 24 января 1942 года командующий Западным фронтом Г. К. Жуков дал Власову следующую характеристику: «Руководил операциями 20-й армии: контрударом на город Солнечногорск, наступлением войск армии на волоколамском направлении и прорывом оборонительного рубежа на р. Лама. Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет (они пригодились и при формировании РОА. – Б.С.). С управлением армией справляется вполне».

В марте 1942 года Власова назначили заместителем командующего Волховским фронтом и послали во 2-ю Ударную армию, наполовину окруженную в волховских болотах. В апреле тяжело заболел командующий 2-й Ударной генерал Н. К. Клыков, и Власов был временно назначен на его место. Вскоре немцы практически полностью перерезали коммуникации армии. Остался лишь узкий двухкилометровый коридор, насквозь простреливаемый артиллерией. По свидетельству Хрущева, Сталин рассчитывал, что Власов сумеет спасти 2-ю Ударную армию, а потом собирался назначить его командующим Юго-Западным фронтом.

Однако немцам удалось рассечь боевые порядки армии. Власов вновь пытался лесами пробраться к линии фронта, но 11 июля 1942 года в деревне Туховежи Оредежского района Лейинградской области был выдан немцам местными крестьянами-староверами. Когда вражеские солдаты вошли в избу, где сидел Власов, он крикнул по-немецки: «Не стреляйте! Я генерал Власов».

3 августа 1942 года он обратился к германскому командованию с письмом, где предлагал создать русскую армию из военнопленных. Однако, повторю, вплоть до июля 1944 года РОА существовала лишь в пропагандистских целях. В эту армию формально вошли все части и подразделения русских добровольцев в вермахте, от рот до батальонов и полков, но фактически распоряжалось ими германское командование, а Власов не имел над солдатами и офицерами РОА никакой власти. Лишь в сентябре 1944 года после встречи Власова с Гиммлером началось формирование двух дивизий власовской армии. Но было уже поздно.

Власов выпустил ряд листовок, призывавших красноармейцев сдаваться в плен и начинать вооруженную борьбу со сталинским режимом. Критика советских порядков в этих листовках была справедлива, но вот образ немцев-освободителей доверия у населения и пленных не вызывал. Власов в письме «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом», опубликованном в марте 1943 года, утверждал:

«Я видел, как тяжело жилось русскому рабочему, как крестьянин был загнан насильно в колхозы, как миллионы русских людей исчезали, арестованные, без суда и следствия. Я видел, что растаптывалось все русское, что на руководящие посты в стране, как и на командные посты в Красной Армии, выдвигались подхалимы, люди, которым не были дороги интересы Русского народа…

Я там, в болотах, окончательно пришел к выводу, что мой долг заключается в том, чтобы призвать Русский народ к борьбе за свержение власти большевиков, к борьбе за мир для Русского народа, за прекращение кровопролитной, ненужной Русскому народу войны за чужие интересы, к борьбе за создание новой России, в которой мог бы быть счастлив каждый русский человек.

Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед Русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве с Германским народом. Интересы Русского народа всегда сочетались с интересами Германского народа, с интересами всех народов Европы».

Позднее в коллаборационистских газетах Власов изображался едва ли не как новоявленный мессия, призванный спасти Россию от большевиков. Многие бойцы РОА считали его искренним бойцом с большевизмом.

Так, в симферопольской газете «Голос Крыма» 30 мая 1943 года можно было прочесть, как офицер РОА М. И. Пасичник «с особой радостью произнес: «Я видел генерала Власова!»

Эх, счастье Пасичника, что он не читал письма, которые его кумир в одно и то же время писал двум своим женам – законной и походно-полевой, каждую из которых уверял: «Ты у меня одна!» 14 февраля 1942 года в письме своей фронтовой подруге Агнессе Подмазенко, которая верила, что Власов на ней официально женился (он забрал у нее документы якобы для регистрации брака), Андрей Андреевич с восторгом описал встречу со Сталиным:

«Меня вызывал к себе самый большой и главный хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляешь, какое мне выпало счастье. Ты не поверишь, такой большой человек и интересуется нашими маленькими семейными делами. Спросил меня: где моя жена и вообще о здоровье. Это только может сделать ОН, который ведет нас от победы к победе. С ним мы разобьем фашистскую гадину».

Только оказавшись в плену у «фашистской гадины», генерал в одночасье прозрел и превратился в идейного борца против «большого человека» и большевистского режима. Конечно, в подцензурных письмах ругать Сталина Власов никак не мог. И, вполне возможно, в глубине души по каким-то причинам не питал особо теплых чувств к Верховному Главнокомандующему. Однако у нас столько же оснований не верить в искренность заявлений Андрея Андреевича, что тяжелое положение рабочих и крестьян и преобладание на руководящих постах подхалимов подвигло его на борьбу с большевизмом бок о бок с германской армией.

14 ноября 1944 года в Праге под покровительством немцев и руководством Власова был создан Комитет освобождения народов России. В манифесте КОНР, в частности, говорилось:

«Борются силы империализма во главе с плутократами Англии и США, величие которых строится на угнетении и эксплуатации других стран и народов. Борются силы интернационализма во главе с кликой Сталина, мечтающего о мировой революции и уничтожении национальной независимости других стран и народов. Борются свободолюбивые народы, жаждущие жить своей жизнью, определенной их собственным историческим и национальным развитием».

Полгода спустя, в мае 1945-го, большинство авторов манифеста, сражавшихся за свободу на стороне Адольфа Гитлера, оказались в руках «плутократов», охотно передавших их «клике Сталина». На суде Власов был краток:

«Содеянные мной преступления велики, и ожидаю за них суровую кару. Первое грехопадение – сдача в плен. Но я не только полностью раскаялся, правда, поздно, но на суде и следствии старался как можно яснее выявить всю шайку. Ожидаю жесточайшую кару».

Ни один из двенадцати подсудимых – бывших руководителей РОА и КОНР – не пытался защищать идеи, за которые они будто бы боролись. Хотя терять им было нечего. Предчувствия насчет «жесточайшей кары» Власова и его соратников не обманули. 1 августа 1946 года все они были повешены. В 2001 году Военная коллегия Верховного суда России отказалась реабилитировать генерала Власова. И это решение справедливо. Ведь Андрей Андреевич пострадал не за убеждения, а за банальное предательство.

«Дети разных народов»

Разумеется, коллаборационизм на оккупированных территориях не сводился к действиям РОА или РОНА. Не надо забывать, что Российская империя была колониальной державой. Многие ее народы ощущали себя такими же угнетенными и бесправными, как и народы английских и французских колоний в Азии и Африке. Народы Кавказа и Средней Азии, видя в советской власти наследницу империи, не прекращали борьбу с ней в основном под исламскими и сепаратистскими лозунгами и в 20-е, и в 30-е годы. Закономерно, что кавказские горцы встретили германские войска как своих освободителей. Справедливости ради необходимо заметить, что о преступлениях Гитлера те же карачаевцы или балкарцы, преподнесшие ему золотую сбрую, не имели не малейшего понятия. Издававшаяся в Берлине газета «Газават» выходила под лозунгом «Аллах над нами – Гитлер с нами», который отражал реальные чувства кавказских народов. Аналогичным образом в Италии и Франции партизаны-коммунисты боролись и умирали с именем Сталина на устах, не ведая о его злодеяниях. Для многих северокавказских народов вспыхнувшая с новой силой после начала войны партизанская борьба стала естественным продолжением восстания 1930 года, жестоко подавленного советскими войсками.

«Газават» публиковал очерки истории Сопротивления Советам на Кавказе. Так, в номере от 11 августа 1943 года в передовице «Мы отомстим!» некто Гобашев задавал товарищам по борьбе риторический вопрос:

«Не нам ли мстить, когда наш родной Кавказ за годы большевистской ежовщины похоронил в тюрьмах НКВД 46 000 лучших своих сынов, наших братьев и отцов?!»

В том же номере Н. Дербушев рассказывал о «народном герое Карачая» Кады Байрамукове, наделяя его всеми мыслимыми добродетелями:

«В 1922 году восстание карачаевцев было подавлено, а его руководители и активные участники расстреляны. Погибли все братья Байрамуковы, кроме Кады, которому тогда было 12 лет. Джаутай Байрамуков погиб смертью героя во время перестрелки с большевиками в горах у Эльбруса, а Добай и Али были расстреляны в подвалах ЧК.

В 1930 году в Карачае началась коллективизация, по аулам прокатилась новая волна большевистского террора. Карачаевцы снова восстали. В первых рядах восставших был юный Кады Байрамуков. Повстанцы мужественно сопротивлялись, но что они могли сделать против высланных большевиками танков и самолетов! Восстание было подавлено, и снова земля Карачая обагрилась кровью лучших своих сынов. По счастливой случайности Кады Байрамуков не был расстрелян, как сотни других. Ему удалось бежать в горы. Долгие годы скрывался в горах, как затравленный волк, этот свободолюбивый герой…

В июне 1941 года в горах Кавказа прозвучала радостная весть: Германия начала войну против большевиков, Германия протягивает руку братской помощи угнетаемым большевиками народам Восточной Европы. Опустели аулы Карачая. Сотни, тысячи карачаевцев ушли в горы и там под руководством Кады Байрамукова организовали повстанческие отряды. Крупнейший из этих отрядов, непосредственно руководимый Кады, вскоре вырос до 400 человек.

Далее, когда фронт был еще далеко, карачаевцы-повстанцы уже вели мужественную борьбу против большевиков, которым приходилось держать в Карачае многочисленные гарнизоны. Когда же фронт приблизился к горам Кавказа, действия руководимых Кады Байрамуковым повстанцев настолько активизировались, что они смогли отрезать для красных все пути отступления, в частности Клухорский перевал, через который несколько тысяч красных пытались уйти в Сванетию. Сотни убитых комиссаров (не во исполнение преступного гитлеровского приказа о ликвидации комиссаров, а из-за искренней ненависти к ним местного населения. – Б.С.), тысячи пленных красноармейцев, большие отары отбитого у отступающих большевиков скота, огромное количество воинского снаряжения и оружия – таковы были трофеи повстанцев. При активной помощи карачаевцев германские войска заняли Карачай обходным движением без единого выстрела. По тропинкам, известным только сынам гор, вошли германские солдаты-освободители в аулы.

Во время пребывания германской армии в Карачае Кады Байрамуков организовал борьбу с большевистскими бандами, скрывающимися в лесах, и многие из них были целиком уничтожены (на этот раз партизанило славянское население и красноармейцы-окруженцы. – Б.С.). Начался отход германской армии с Кавказа, и аулы Карачая опустели. Вместе с германской армией ушла большая часть горцев, ушел и Кады Байрамуков.

Теперь он возглавляет Карачаевское освободительное движение. Под его непосредственным руководством гордые сыны Карачая готовятся к борьбе с большевиками не на жизнь, а на смерть.

«Под священным знаменем Газавата мы или умрем, или снова вернемся в родной Карачай», – говорит Кады Байрамуков. И в его глазах горит непреклонная решимость. «Да, мы вернемся в наши аулы», – вторят вождю его испытанные друзья, ставшие под знамя Газавата, – бойцы горского легиона». Точно такие же события привели к сотрудничеству с немцами основную массу балкарцев. Их борьбу описал на страницах «Газавата» офицер горского легиона Я. Халаев, бывший колымский узник. Он рассказал о восстании, вспыхнувшем 17—18 февраля 1930 года в Чегемском и Эльбрусском районах: «На знамени восставших было «Долой коммунистов и колхозы!», «Да здравствует свободная жизнь в свободной Балкарии»… На подавление восстания были вызваны отборные горные войска (за исключением мусульман-горцев) из Ростова-на-Дону, Орджоникидзе и других городов, и только 20 апреля 1930 года удалось жестоко подавить восставших. В Чегемском ущелье, под Су-Аузу, 19 балкарских орлов под командой Кулиева около двух недель сражались против двух эскадронов красных войск, и только отсутствие боеприпасов победило их… Рассеять партизанские отряды удалось только путем жестокого издевательства над родными партизан (абреков). Последние, во имя спасения оставшихся в живых и влачивших жалкое существование родных, вынуждены были временно прекратить борьбу и пожертвовать собой. Парткомиссары, ссылаясь на статью Сталина «Головокружение от успехов», гарантировали свободу добровольно являвшимся партизанам. Но обещание свое не выполнили. В 1937-1938 годах они уничтожили обманутых, то есть всех участников восстания, их пособников и вместе с ними ни в чем не повинных балкарцев. Но смирить балкарцев не удалось, балкарцы возненавидели коммунистов, колхозы и «остро отточенный меч» Сталина – ГПУ. Не горе, а злоба угнетала балкарских орлов, и они усердно готовились к битве. Клятву, данную у могил павших сынов Балкарии, балкарские патриоты выполняли честно, а особенно активно в 1941—1942 годах с помощью освободительной армии Адольфа Гитлера. Деятельность балкарских партизан – абреков и всего населения Балкарии хорошо известна германскому командованию».

Методы чекистов и красноармейцев в борьбе с горцами-партизанами ничем не отличались от тех, которые применяли немцы по отношению к белорусским и украинским партизанам: захват в заложники и расстрел родственников повстанцев, сожжение непокорных аулов. В 1944 году и позднее так же действовало НКВД и против украинцев, поддерживавших УПА.

Халаев привел пример гибели одного такого селения:

«Тысячи балкарцев, кабардинцев, карачаевцев и других народов Северного Кавказа уничтожены большевиками в 1941—1942 годах за то, что они желали поражения Сталина. Осенью 1942 года только в одном балкарском селе В. Балкария большевики убили 575 мирных жителей, причем убиты только старики, женщины и дети, которые не могли скрыться в горах. Их жилища дотла сожжены бандами НКВД. Поводом для этой кровавой оргии послужило то, что жители этого села восстановили мечеть и молились в ней за победу немцев.

Эти зверства бледнеют по сравнению с тем, что творят теперь с беззащитным населением особые отряды НКВД в районах Северного Кавказа».

Но главные зверства были еще впереди. Тогда, в августе 1943-го, безнадежную борьбу вели повстанцы Чечни и некоторых других районов. В «Газавате» приводилось свидетельство одного горца, в июле 1943 года перебежавшего из Красной Армии к немцам, а ранее наблюдавшего агонию чеченского восстания:

«Я в Грозном был 10 июня 1943 года. Там идет страшное побоище. Вся Чечня горит в огне. Аулы днем и ночью беспрерывно бомбардируются советской авиацией. Все чеченцы изъяты из армии и возвращены в Чечню. Все чеченцы согнаны в 3 горных района, оцеплены красными войсками и обречены на гибель. Несмотря на неравенство сил, наши доблестные сыны гор – абреки ведут отчаянную. борьбу за их освобождение».

Это была прелюдия депортации чеченцев в Казахстан в феврале 1944-го, в ходе которой в Чечне появилась своя «огненная деревня» – аул Хайбах, где войска НКВД сожгли заживо более 700 женщин, стариков и детей.

Не избежали депортации и карачаевцы и балкарцы. Если в Чечне, до которой немецкие войска так и не дошли, под выселение попали как участники партизанской борьбы, так и ни в чем не повинные мирные жители, то в Карачае и Балкарии жертвами депортации стали те, кто сохранял нейтралитет или даже сотрудничал с советской властью. Ведь все активные коллаборационисты покинули Балкарию и Карачай вместе с отступающей германской армией. Кстати сказать, им еще относительно повезло. После войны западные союзники выдавали мусульман Кавказа и Поволжья не столь активно, как русских и уроженцев Восточной Украины и Восточной Белоруссии. По утверждению английского историка Николая Толстого, «в 1946 году на Западе находилось предположительно около 80 тысяч мусульман, и не похоже, чтобы их насильно репатриировали». Позднее многие кавказские мусульмане перебрались в Египет, Турцию, Сирию и другие исламские страны и уже не вернулись на родину. Возможно, поэтому в последующие годы, вплоть да нашего времени, сепаратистские тенденции среди карачаевцев и балкарцев были выражены слабее, чем среди чеченцев. Ведь в спецпоселениях, где шансов выжить было все-таки больше, чем в исправительно-трудовых лагерях, оказались многие активные участники чеченского повстанческого движения.

Некоторым партизанам удалось скрыться в высокогорье и избежать депортации. В результате в Чечне сохранилась преемственность традиции Сопротивления, а в Карачае, Балкарии и Кабарде она была в определенной мере утрачена.

Германские альпинисты из горно-стрелковой дивизии «Эдельвейс» вряд ли смогли бы установить на Эльбрусе флаг со свастикой без помощи проводников-балкарцев. И когда «Газават» в одном из первых номеров писал: «Над Эльбрусом гордо реет германское военное знамя – символ свободы народов!» – эти слова отражали подлинные чувства многих кавказских горцев. У них, в отличие, скажем, от украинских националистов, даже мысли не могло возникнуть, чтобы ориентироваться на помощь не Германии, а Англии и США. Ведь в колониях Британской империи тоже вели борьбу за независимость десятки и сотни миллионов их единоверцев-мусульман. Египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру и его соратникам из движения «Свободные офицеры» никто впоследствии не ставил в вину контакты в годы войны со странами Оси. Если бы кавказские народы добились независимости, их тоже вряд ли кто-нибудь попрекнул тем, что они принимали помощь от Гитлера…


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19