Маклауд (№1) - Властитель островов

– О да, ты была великолепна, дорогая моя! Ты всегда всех утешала и успокаивала. Но ведь теперь все изменилось.

– Что изменилось?

– Если я тебе скажу, ты не поверишь.

– Но ведь должно же было что-то измениться. Я это чувствую, я как будто стала совсем другой. Это ужасно.

– И нет тут ничего ужасного. Ты любишь его, вот и все.

Кристина изумленно воззрилась на нее. Как старая дева вроде тетушки Юфимии могла быть настолько уверена в подобной вещи?

– Признаюсь, тетушка, я думала об этом, – сказала Кристина, – но когда другие говорят о любви, это совсем не похоже на то, что происходит со мной. Однако очень может быть, что ты и права.

– Обычное дело, – пожала плечами леди Юфимия. – Просто большинство женщин, с которыми это происходит, влюбляются не в своих мужей. В любом случае не поощряй посторонних, милочка, и будь осторожна с Мариотой. Она настаивает, что Гектор собирается аннулировать брак, но твой отец заверил меня, что это неправда.

– Мариота в конце концов привыкнет к этой мысли, если мы проявим терпение и дадим ей самой сделать верный вывод из происходящего, – предположила Кристина. – Бессмысленно убеждать ее втом, чего она и слышать не желает, но постепенно ее внимание переключится на кого-нибудь другого, и она поймет, что Гектор никогда не женится на ней. Только не нужно давить на нее, и все будет хорошо.

– Блажен кто верует, – вздохнула тетя.

– Странно, что ты так к этому относишься, – сказала Кристина. – Не думаешь ли ты, что плоть Гектора настолько слаба и что Мариота способна его совратить?

– Боже, что ты такое говоришь! – воскликнула леди Юфимия. – Следить надо не за твоим мужем, милая, а за твоей непредсказуемой сестрой. Мариота избалованна и привыкла получать все, что захочет. Она так переживала смерть вашей матери, что отец все ей разрешал. В ярости она способна на все, и нам следует остерегаться ее гнева. Мне даже кажется, что котенка в Лохбуи она хотела утопить просто потому, что тот принадлежал Гектору.

Потрясенная услышанным, хотя в глубине души она думала так же, Кристина смогла сказать только, что это все-таки наверняка был несчастный случай. Леди Юфимия собиралась возразить, но Кристина уже обессилела. Она еще раз извинилась за поведение Изобел и покинула тетю. Она побежала вниз по лестнице, желая поскорее уйти из шумного замка и посидеть в тишине, пересекла двор и направилась к дорожке, соединявшей главный зал и гостевое крыло. Уже ступив на нее, Кристина услышала, как отец громко зовет ее.

Закрыв глаза, она остановилась, сделала глубокий вдох и повернулась к нему:

– Да, сэр, что вы хотели?

– Что я хотел? Это ты меня спрашиваешь? Я хотел поговорить с тобой, дочь. Что это за новости я слышу о другом мужчине? Мариота говорит, что какой-то наглый ублюдок сходит от тебя с ума, а ты заигрываешь с ним, как потаскушка?

– Это не так, – ответила Кристина ровным тоном, хотя ей хотелось проорать эти слова ему в лицо. Но позволить ему выбить себя из колеи было никак нельзя. Маклауд дал бы ей пощечину даже на глазах у всего замка. И точно так же ему было абсолютно все равно, при ком ее допрашивать.

Ее оправданий он все равно не послушал и стал ругаться и читать колкую нотацию, требуя, чтобы она следовала правилам своего положения и хранила верность мужу. Каждое слово оскорбляло Кристину, но она молчала и позволяла ему выговориться, как всегда делала раньше. Сейчас было важно не пытаться идти против течения – это было все равно бесполезно, – а просто устоять. К тому времени как отец закончил свои излияния, у нее щипало в глазах от слез – больше от усилий смолчать, чем от его обвинений. Но и не обращать на них внимания она не могла. Комок стоял в горле, и душа болела от несправедливости.

Маклауд подытожил сказанное:

– Я не собираюсь слышать больше о тебе ничего подобного, девочка, так что следи за собой.

Обычно в подобных случаях она говорила: «Да, сэр», – но на этот раз промолчала. Он какое-то время продолжал стоять, угрюмо глядя на нее и явно ожидая слов раскаяния.

Не дождавшись их, Маклауд сказал:

– Ну, тогда все. Можешь идти.

Она продолжала стоять, глядя ему в глаза, до тех пор, пока он не повернулся и не пошел назад в замок. Кристина медленно вдохнула и выдохнула, затем тоже повернулась и побрела по направлению к утесам, возвышавшимся над Ардторнишем.

В воздухе чувствовалось приближение грозы, на западе теснились тучи, и от земли тянуло влагой – к вечеру обещал быть туман. Но здесь Кристина чувствовала себя свободнее, чем в четырех стенах.

Глава 16

Гектор начинал думать, что Роберту Стюарту лучше было бы остаться в Стерлинге, так как там было намного безопаснее, чем на Островах. Он и его свита прибыли в Ардторниш, лишь случайно избежав нападения. Злодеи сами попали в ловушку.

Лахлан отправил половину флотилии с Рэнальдом, как и собирался, но другая половина последовала сразу за ними в целях охраны. Нападавшие появились, как только корабли Ранальда вошли в гавань у деревни Обан, однако, увидев флот, скрылись.

Новость о происшествии сразу по прибытии Стюарта облетела замок, и его последствия – продолжительное обсуждение необходимых мер безопасности и планов поиска и ареста нападавших – не только помешали Гектору и Лахлану доесть свой ужин накануне вечером, но и не дали им выспаться в то утро.

Еще до рассвета люди Гектора тихо вошли в его спальню, разбудили его и передали поручение Макдональда немедленно прибыть. Он оделся, не потревожив Кристину, и поспешил в главный зал, где нашел уже ждавших его брата и Макдональда. Лахлан в необычном для него нетерпении мерил зал шагами.

– О, братец, – воскликнул он, – а я-то думал, ты до вечера проспишь.

Макдональд улыбнулся Гектору.

– Доброе утро, – сказал он. – Конечно, ты заслужил отдых, и мне очень неприятно тревожить тебя, но ты нам очень нужен.

– Я пришел сразу, как меня разбудили, – заверил Гектор. – Что еще случилось?

Лахлан поморщился:

– Я убежден, что зачинщик нападения на Стюарта здесь, в замке, но, кроме его откровенной неприязни к нам, ни одной улики против него нет.

– Ты, конечно, говоришь о Фингоне Маккинноне.

– Да, о его высокопреосвященстве Зеленом аббате, который был так исключительно мил с твоей новой сестрой, братец, – или кем она там тебе приходится? – произнес Лахлан резче, чем обычно разговаривал с Гектором.

– Ты прекрасно знаешь, что Мариота – сестра моей жены, и, пожалуйста, не надо больше гнусных намеков.

– Прошу прощения! Но я схожу с ума в поисках ответа. Ясно, что враг пришел с запада и направлялся прямо к нам, как если бы точно знал наше местоположение.

– Несомненно, они с самого начала подозревали, что встреча произойдет в Обане, – сказал Гектор. – Даже если и нет, какое-нибудь судно из первой половины флотилии могло продаться врагу и дать ему необходимые сведения.

– Но как они могли знать о конечной точке маршрута? – спросил Макдональд.

– Простите, ваша светлость, но намерения Стюарта уже несколько недель известны всем Островам, и поскольку путешествовать по морю в это время года небезопасно, Обан был самым удачным местом для встречи с ним.

– Согласен, – ответил Макдональд.

– Нам еще предстоит выяснить их намерения, – заметил Лахлан. – Если бы Гектор не заподозрил, что сложности с жиром буревестников – отвлекающий маневр, им могло повезти больше. Поскольку основной обязанностью наших людей было охранять Стюарта, почти всем судам нападавших удалось скрыться, и ни на одном из них не было опознавательных флагов. Нам посчастливилось задержать один корабль, но его команда молчит. Пока молчит, – угрюмо добавил он.

– Я поручу допрос своим людям, – предложил Гектор. Лахлан кивнул:

– Я сам хотел тебя попросить об этом. Но все нужно провернуть быстро и тихо. Его светлость не хочет, чтобы всему свету стало известно, будто Стюарту опасно находиться на Островах. А это непросто!

– Тогда объявите, что это пираты, – посоветовал Гектор. – На судах не было флагов, так что все логично. Путь его светлость прикажет тебе найти и повесить их всех.

Макдональд нахмурился:

– Да, это может помочь. Если это пираты, у враждующих кланов не будет повода для недовольства. Но если станет известно о существовании мощного противостояния Роберту как наследнику трона, на сторону этого течения могут перейти многие семьи.

– Простите, ваша светлость, почему это так важно именно сейчас? – спросил Гектор.

– Дэви слабеет, – сказал Макдональд. – Его враги полагают, что его час близок, и стараются подлить масла в огонь межклановой розни. И если им удастся быстро сплотить большие силы сопротивления, а Дэви умрет, Роберту предстоит сначала подавить крупное восстание, а потом уже надеть корону.

– Но парламент одобрил его как наследника согласно воле Брюса.

Лахлан пожал плечами:

– В народе говорят, что нельзя сейчас руководствоваться словами, написанными сорок лет назад, тем более что Стюарт не обещает быть гениальным правителем. И ты знаешь – многие островитяне считают, что трон должен перейти в руки одного из древнейших кланов, а не этого выскочки.

– Именно поэтому дети моего тестя стали называть себя Стюартами, – вставил Макдональд. – Я сам им этого не советовал, боясь, что подобная перемена напомнит противникам Роберта о его должности придворного, несовместимой для них с именем короля Шотландии.

– В Ардторнише он в безопасности, – сказал Лахлан. – Я отправил распоряжение собрать флот в заливе, в Лох-Эйлин, Лох-Линн и в Ферте. Мы можем распустить слухи, что засвидетельствовать свое почтение прибыли намного больше судов, чем мы ожидали. И тогда, если все воды близ замка будут кишеть галерами и баркасами островитян, любой враг Роберта Стюарта или ваш, ваша светлость, лишний раз подумает, прежде чем снова вредить нам.

– Не стану спорить, – ответил Макдональд. – Мне не нужны столкновения, но и уклоняться от боя мы не станем. Некоторым, как мне кажется, не мешало бы напомнить, что я полностью поддерживал завещание Брюса.

Гектор провел следующие несколько часов, претворяя в жизнь планы Лахлана – допрашивая пленников и передавая главам кланов просьбу Макдональда охранять близлежащие водные пути. Он знал, что еще до вечера прибудут новые суда и продолжат прибывать в течение последующих дней. На праздник приезжали главы шотландских семейств, которые не торопились выказывать свою поддержку Стюарту, но не желали и ослушаться Макдональда. Такое количество людей и кораблей должно было, по его расчетам, предотвратить новые происшествия во время пребывания Роберта в Ардторнише, а также защитить его на обратном пути.

Исполнив возложенное на него, Гектор отправился на поиски Кристины, желая предупредить ее, что он, очевидно, будет слишком занят и не сможет уделять ей достаточно времени до возвращения Стюарта в Стерлинг. Конечно, Гектор не собирался совсем оставлять ее одну – по крайней мере пока ему не удастся заставить Фергюса Лава держаться от нее подальше. У него еще не было возможности поговорить с мерзавцем, но он рассчитывал сделать это в самое ближайшее время.

Гектор заглянул к себе в спальню, но Кристины там не было. Он не встретил ни своего слуги, ни ее горничной. Внизу, в главном зале, он обнаружил леди Маргарет, Майри и еще несколько женщин, но Кристины не было и там.

– Я не видела ее с самого завтрака, – сообщила ему Майри. – Мне она показалась усталой и более молчаливой, чем обычно. Я решила, что Кристина просто не выспалась, – добавила она и подмигнула деверю.

Обратившись к тетушке Юфимии, бывшей тут же, Гектор узнал, что она имела с Кристиной неприятный разговор о поведении Изобел, о ее собственном поведении и прочем, но что Кристина выглядела так же спокойно, как обычно.

– Вы не знаете, куда она потом пошла, миледи? Она выглядела удивленной.

– Боже, конечно, нет. Разве я слежу за ней? Кристина всегда чудесно справлялась со всем одна. И потом, она же ваша жена, сэр. Если кому и пристало следить за ней, то, полагаю, вам.

– Я знаю, куда она пошла, – сказала Мариота, подходя к ним и тепло глядя в глаза Гектору. Ее ресницы трепетали. – Не пойти ли нам на прогулку по двору, сэр? Я рассказала бы вам все, что знаю.

– Вот что, милая, если ты знаешь что-то важное, скажи сразу.

Она надула губки:

– Если вы будете так со мной обращаться, Гектор Рейганох, то клянусь, я никогда не выйду за вас замуж, хоть вы сто раз аннулируйте свой брак.

Вспомнив предупреждение Кристины, но считая своим долгом развенчать ложные убеждения Мариоты, Гектор подавил свое раздражение и сказал:

– Я с каждым днем все больше радуюсь своему нынешнему браку, миледи.

– Вы так добры, и Кристина должна быть благодарна, что вы предпочитаете не позорить ее, но мне известны ваши истинные намерения, сэр, и я, безусловно, поддерживаю вас, хотя, возможно, мне это и не пристало, ведь Кристина моя сестра. Но то унижение, которому мы подверглись, – это же все из-за нее, моей вины в этом нет.

– Где она?

Мариота пожала очаровательными плечиками:

– Вы снова ведете себя невежливо, сэр, но я расскажу, ибо не хочу уподобляться вам. Она пошла прогуляться на холм. Возможно, когда вы пойдете ее искать, она сама вернется в замок, ведь скоро время обеда.

– Ты видела, что делается на небе, девочка? Уже несколько часов на западе собираются грозовые тучи. Ты уверена, что она покинула замок?

– Да, сэр, почему бы ей не уйти? Маленький дождик ей не повредит. Здесь в замке даже для меня слишком шумно и многолюдно, а Кристина любит уединенные прогулки, и разве странно, что она ищет покоя?

Внезапный удар грома заставил обоих вздрогнуть.

– Действительно, не странно, – произнес он сухо. – Простите меня, миледи, но мне необходимо найти ее.

Мариота снова надула губки, но не стала его удерживать.

Пока слуга готовил ему лошадь, Гектор мерил двор шагами, но как только седло было надето, он вскочил в него и дал скакуну шпоры. Выехав за ограду замка, Гектор сразу почувствовал вой и мощь ветра, несущего металлический привкус надвигающегося дождя. Вдалеке сверкнула молния и заворчал гром. У него похолодела спина от немого ужаса, и он почувствовал, что лошадь испытывает то же. Но Гектор снова вонзил в животное шпоры и направил его вверх по холму.

К тому времени как он остановил коня на вершине холма, небо еще больше заволокло тучами и стало совсем темно. Ветер участившимися порывами смел с земли и залива клочья тумана. Перекатывающийся гром слышался все ближе и громче, молнии одна за другой били в землю и, казалось, с умопомрачительной скоростью приближались к нему.

Нет, конечно, никакая разумная женщина не стала бы без нужды бродить по холмам перед грозой. Но Мариота сказала, что Кристина ушла на холм, и нельзя было рисковать, оставляя ее на милость воющего ветра и огненной бури.

Он помедлил, пытаясь все обдумать и понимая, что угадать, какую тропинку она выбрала, невозможно. Перед Гектором лежала обширная долина Морверн. Воздух словно раскололся – он увидел яркую вспышку света и невольно пригнулся от удара грома.

– Можно подумать, это меня спасет, – пробормотал он, чувствуя себя глупцом, но тут новый удар молнии прямо в залив заставил его втянуть голову в плечи. Он оглянулся, боясь, что жена смотрит на него откуда-нибудь и смеется над его слабостью. Она могла спрятаться среди заросшего ежевикой леса, тянувшегося вдоль долины. Но сколько ни вглядывался, там Гектор ее не увидел. Возможно ли, что она уже вернулась в замок другой дорогой?

Стараясь мыслить здраво, он вспомнил, как до этого радовался, какая у него разумная жена – такая никогда бы не ушла одна в незнакомую местность. Он запретил подобное и ей, и ее сестрам, а разве она упрямая по натуре? Будь на ее месте Мариота, он бы волновался еще больше.

Гектор безотчетно повернул коня к утесам, полагая, что Кристина могла захотеть полюбоваться панорамой – там было легко думать, наблюдая приближающийся шторм. Он уже заметил, что жена не боится грозы. А вдруг она не знает, что молния опасна? Гектор опасался, что Кристина догадается, отчего эта тема так важна для него.

Тогда она осознала бы, что ее муж вовсе не Свирепый, не Грозный – он просто трус. Она уже сейчас не всегда его слушалась, хотя и казалась покорной. Не дай Бог потерять последние крохи ее уважения!..

При этой мысли Гектор скривился, понимая, что не может так рисковать. Тут он увидел Кристину и похолодел. Она сидела на утесе Крейг-на-Корпс, громадном «Судном камне», откуда по приказу правителя Островов сбрасывали приговоренных преступников. Закутавшись в плотный темный плащ, положив подбородок на согнутые колени, она вглядывалась в гавань и пролив, как будто поверх видимых оттуда стен Дуарта ей были видны и Лохбуи, и даже Финлагган. На этой вершине Кристина была идеальной мишенью для молнии.

Новая вспышка, новый раскат, начавшийся с ужасающего треска, – и Гектор соскочил с лошади, боясь закричать, боясь испугать жену или спровоцировать ее скрыться от него. Да она и не услышала бы его в этом аду.

Он бежал так, словно грозовые фурии гнались за ними. Сердце стучало в ушах. Вдруг следующая молния выберет Кристину в жертву и он не успеет ее спасти? Гром на короткое время смолк. Кристина услышала стук сапог о камень и вздрогнула, но Гектор уже запрыгнул на скалу прямо за ее спиной. Он не дал жене времени на раздумья. Сразу же обняв ее одной рукой за плечи и подхватив другой под колени, он унес ее с утеса под прикрытие леса.

Дождевые капли настигали его, на опушке они участились, но мужчина не остановился, и вскоре дождь плясал и бился на кронах, не доставая Гектора и Кристину. Убедившись, что жене ничего не угрожает, он дал волю гневу, в который переродился его первобытный ужас перед мощью грозы. Поставив Кристину на землю, Гектор схватил ее за плечи и встряхнул.

– Зачем ты там сидела, разве не знаешь, что открытые места опасны? – закричал он. – Тебя могло убить!

– Ничего подобного, – отрезала Кристина. – Ты спас меня от дождя, это верно, я не заметила его приближения, – но не от смерти. К тому же ты напугал меня, напав сзади. А если ты намерен орать, то предлагаю сначала найти укрытие. На деревьях над нами только первые весенние листочки, и если мы останемся здесь, то скоро промокнем до нитки.

Он снова потряс ее за плечи:

– Черт возьми, если я и испугал тебя, то ты испугала меня еще больше. Ты что, не знаешь ничего о молнии?

– Знаю, конечно, – сказала Кристина. – Она имеет обыкновение ударять в горные вершины и деревья. Так что здесь ничуть не опаснее, чем на открытом месте.

– Значит, ты знаешь не все. Молния может ударить куда угодно, но редко попадает в леса и долины – чаще в отдельные деревья, отдельные возвышенные места. Крейг-на-Корпс, где ты сидела, – идеальное место для нее.

В это время оглушительный удар грома потряс местность, и молния ударила в утес недалеко от того места, где сидела Кристина.

– Ты видела? – грубо спросил он. – У тебя что, головы нет? Как можно так глупо рисковать жизнью? Разве ты бессмысленное дитя?

– А может, и так, – отрывисто сказала Кристина. – Тебе-то что?

– Во имя неба, – в ярости воскликнул Гектор, готовый вышибить дух из ее тела, – не испытывай мое терпение, иначе я изобью тебя. Ты пришла сюда одна, ты подставила себя ударам молний, ты обманывала меня с самого начала нашего брака, ты осмелилась флиртовать с этим подлым Ферпосом Лавом, ты приехала в Ардторниш, когда я тебе велел сидеть дома… Ради Бога, какого черта я не отправил тебя сразу обратно, когда у тебя мозгов не больше, чем у… Ты меня слышишь? – неожиданно спросил он, заметив ее бессмысленный взгляд. – Изволь слушать! Клянусь Богом, нравится это нам или нет, я твой муж, детка, и ты будешь относиться с уважением, когда я…

– Пусти меня! – вдруг закричала она и рванулась от него прочь.

Ужасные звуки его голоса слились для Кристины с яростью и шумом грозы и потрясли ее нервы. Она пыталась убедиться себя, что он просто испугался за нее и поэтому бушует, но от непрерывных встряхиваний у нее словно что-то заклинило внутри.

– Пусть бы меня убила молния – тебе-то что? – продолжала она кричать, пока он взирал на нее с изумлением. – Почему это ты вдруг стал обо мне заботиться – ты же никогда мной не интересовался?!

– Не дури, Кристина. – Он пытался перекричать гром и снова дернул ее за плечи, хотя уже не так яростно. – Конечно, мне было бы не все равно.

– Тебе нет до меня дела, Гектор Рейганох. Если бы я умерла, ты бы женился на Мариоте – правда ведь? Ты всегда хотел ее, она хочет заполучить тебя, и моя смерть просто расставила бы все по местам.

– Я не хочу Мариоту, – проговорил Гектор. Он разжал руки и заговорил спокойнее, но все время поглядывал на небо, как если бы гроза была для него важнее разговора. Это взбесило ее еще больше.

– Послушай-ка меня, – начала она. – Я знаю, ты считаешь, что я глупая женщина, но ты все равно предъявляешь ко мне слишком большие требования. Ты, конечно, решишь, что я пекусь только о себе, но мне начинает казаться, что мое единственное земное предназначение – за всеми ухаживать. Если Изобел нужно найти развлечение – она ждет, что я его предоставлю.

– Погоди, девочка, – попытался вставить слово Гектор.

Она не обратила на него внимания.

– Если ты не можешь найти свои шпоры, ты думаешь, что это я их куда-то дела. А когда я навела тебя на мысль, где ты мог их оставить, тебе и в голову не пришло меня поблагодарить. Вместо этого ты спросил, с чего это ты их там оставил – как будто я должна и это знать. Я всегда за все в ответе. Когда Мариота закусывает удила, это моя вина. Все кругом считают, что тетушка Юфимия присматривает за сестрами Маклауд, а на деле это я присматриваю за тетушкой Юфимией. А что касается отца… все считают, что я обязана помогать окружающим, а кто же будет помогать мне?

– Бедняжка, – вырвалось у Гектора, и он протянул к ней руки.

Его жалостливые слова стали последней каплей. Не дав ему коснуться себя, Кристина размахнулась и влепила мужу пощечину.

– Не смей подходить ко мне! – завизжала она. – Какое ты имеешь право? Я обещала слушаться тебя, но разве ты хочешь быть моим мужем? Ты не подал прошение об аннулировании брака только потому, что твой отец и брат запретили тебе, а вовсе не потому, что сам принял это решение. У тебя нет прав на меня. Мне не нужен муж, который живет со мной только из чувства долга и уважения к старшим!

Гектор стоял неподвижно и смотрел на нее. На несколько долгих секунд в лесу воцарилась тишина. Даже гроза, казалось, утихла. У Кристины блестели глаза, ее гнев еще не прошел, но его молчание постепенно успокоило ее, и она вдруг поняла, что сделала.

Даже в полумраке грозового леса было видно, что левая щека Гектора красна от удара. Она почти могла различить отпечаток своей ладони. У Кристины занялось дыхание и застучало сердце.

Она отступила на шаг, словно земля должна была вот-вот расступиться и поглотить ее. Его глаза сузились, на скулах заходили желваки, он напрягся.

– Ты зашла слишком далеко, – сказал он мрачно и сделал движение по направлению к ней. – Никто…

Раздался треск и Кристина зажмурилась от ослепительного света. Гром, разверзший небеса прямо над их головами, оглушил Кристину, Гектор бросился и закрыл ее своим телом, и они оба упали на землю.

Она с удивлением обнаружила, что совсем не ударилась, но потом поняла, что муж обнял ее голову одной рукой и прижал к груди, а другой рукой и левой ногой попытался как мог смягчить падение. При этом сам он остался лежать на Кристине сверху, закрывая ее от опасности. Земля тоже оказалась мягкой и покрытой толстым слоем прелых листьев. Несмотря на это, Кристина едва дышала под весом Гектора, который не пошевелился, даже когда все стихло и наступила тишина.

– Пожалуйста, – прошептала она, задыхаясь.

Он, казалось, вздрогнул, а затем сделал глубокий неуверенный вдох. Она попыталась вылезти из-под него, но не могла. Он продолжал крепко держать ее, только дрожал все ощутимее. Она убедилась, что молния не причинила ему вреда – просто испугала.

Постепенно он, кажется, понял, что совсем задавил Кристину, и перекатился на бок, все еще удерживая ее в объятиях. Ее лицо было прижато к его груди, прикрытой плотным бархатным камзолом. Наконец Гектор глубоко вздохнул, и она попробовала освободиться.

– Лежи тихо, девочка, – сказал он. Его голос был низким, и в нем звучала новая нота – до того Кристина никогда не слышала ее. – Я не хочу отпускать тебя.

При мысли, что, сплющивая ее губы и нос об свой камзол, ее муж быстрее успокоится, Кристина чуть не засмеялась, но вовремя взяла себя в руки. В конце концов ей удалось повернуть голову и вздохнуть полной грудью.

Гектора все еще трясло.

– Тебя задело? – спросила она.

– Я мог потерять тебя, – произнес он, и ее снова потряс его тон.

– Но ведь не потерял, – сказала она. – Да если бы и потерял…

– Не говори так, – хрипло пробормотал Гектор. – Мне не все равно, и я не из-за отца и брата решил отменить проклятое аннулирование. Я решил так из-за тебя, девочка, только из-за тебя.

Кристина снова вспомнила, что произошло, и попыталась придумать разумный ответ, но тут на ее щеку упала капля. Она протекла по шее за воротник, и Кристина поежилась. За ней последовала другая и третья.

– Я сделал тебе больно? – спросил Гектор.

– Нет, я просто испугалась, что ты раздавишь меня.

– Молния… – Его голос вдруг задрожал и прервался. Она лежала тихо и думала о том, что случилось. Капли дождя стали чаще, но она не обращала на них внимания. Если Гектор и заметил их, он не шелохнулся.

– Вдруг лес загорелся? – спросила она. – Молния ведь может привести к пожару?

– Может, но в такой ливень это маловероятно, – ответил он. – Я это понимал, и все равно…

– И все равно молния испугала тебя, – закончила она за него.

– Значит, ты все знаешь.

– Что?

– Что я трус.

– Ты смеешься?

– Разве это смешно? Только представь, что скажут мои враги – да что там, мои собственные слуги, – если узнают, что воин, которого зовут Гектор Свирепый, боится какой-то молнии.

– Ты вовсе не трус, – твердо сказала Кристина. – Никакой трус, особенно если он боится грозы, не стал бы рисковать жизнью, снимая меня со скалы. Ты просто знаешь об опасности и учитываешь ее.

– Знаю, – эхом отозвался он. – Когда я был маленьким, нашего слугу убило молнией. Я видел, как это случилось.

– Боже правый…

– Он пошел в поле, пытаясь поймать упрямую корову и отвести на дойку, – в следующую минуту они оба были мертвы и лежали, распространяя запах паленого мяса.

Ее затошнило.

– Какое потрясение для мальчика! Я никогда особенно не тревожилась по этому поводу: у Халамина крепкие стены, и за ними жизнь кажется такой безопасной. Сегодня для меня было важно уйти из замка и побыть одной, и я больше заботилась об этом, чем о безопасности. Я действительно не понимала, что может случиться. Теперь я буду осторожнее.

– Да уж, черт возьми, будь! – сказал Гектор.

– Ты все еще сердишься на меня.

– Я? А ты? – спросил он, отклоняясь, чтобы посмотреть на нее. – Ты фыркала и царапалась, как кошка, изрыгая обвинения на меня и весь мир.

– Мне было жаль себя, – с отвращением призналась Кристина. – Противно.

– Нет, – возразил Гектор. – Многое из сказанного тобой верно. Ты так добра ко всем вокруг, что люди бессовестно пользуются этим.

Его вдруг передернуло.

– Так тебя все-таки задело? Он усмехнулся:

– Нет, девочка, просто здесь мокро. Мне за шиворот упала холодная капля. Надо найти укрытие.

– Я давно уже говорю, – заметила она. – Может, просто вернемся в замок?

– Мы промокнем до костей, – возразил он. – Здесь, хотя и влажно, но все же какая-никакая защита от деревьев. А недалеко есть ферма, там можно будет даже развести огонь и согреться – если найдем сухие дрова.

– У фермера наверняка найдутся.

– В последний раз я никого там не видел, – сказал он. – Это часть владений его светлости, Кинлохэлайна. Мой дед, Эван Маклейн, был там комендантом при отце Макдональда. Лахлан и я часто играли в этих лесах.

С этими словами он поднялся и протянул ей руку.

Кристина с готовностью ответила на его жест, и муж помог ей встать. На его щеке все еще горел след от удара, и Кристина осторожно взглянула на Гектора. С того времени, как она вылила на него всю свою боль, прошло всего несколько минут, а казалось, целая вечность.

Он поднял руку, и она замерла, но Гектор просто убрал с ее щеки прядь волос. Его прикосновение пронзило ее, и сердце стало биться сильнее, словно сама кровь превратилась в жидкий огонь. Она стояла не двигаясь, смотрела на мужа и размышляла, как он накажет ее за пощечину. Невозможно было поверить, что он снесет подобное оскорбление.

У нее пересохло во рту, она облизала губы.

Неожиданно Гектор хрипло произнес:

– Пошли, девочка. Перестань смотреть так испуганно, я не собираюсь тебя убивать. Нам надо найти ферму.

– У меня ощущение, что ты мечтаешь расправиться со мной, – сказала она, когда он обнял ее за плечо и повел в глубь леса. – Прости, что я тебя ударила.

– Если бы не вмешались силы природы, тебе пришлось бы пожалеть об этом куда сильнее.

Она проглотила комок в горле, но его рука была такой теплой, и он поторапливал ее. На скале Кристина сняла чепец, и он так там и остался – теперь ее волосы были мокрыми и растрепанными. Она скорее всего ужасно выглядит. И ей наверняка предстоит тяжелый разговор с мужем. Хоть бы они подольше искали эту ферму.

Гектор попытался представить себе, о чем жена думает. Была ли она искренна, утверждая, что не считает его трусом? Когда все кругом стало белым, он решил, что теряет ее, что они оба пропали. По крайней мере одно дерево пострадало от удара. Он слышал, как падают ветки, и чувствовал, как запахло жженым, – но вскоре ужасный запах улетучился, и теперь он мог различить лишь обычные ароматы влажного леса.