35.

Когда связь прервалась, инспектор еще некоторое время не мог смотреть никуда, кроме как на отключенный монитор. Жаркий, словно разряд плазменного излучателя, стыд жег его изнутри. Подлость. То, что ты делаешь, инспектор, называется этим словом. И вряд ли тебя оправдает привычная верность долгу. Ведь присяги уже нет. Не через что переступать. И теперь ты просто человек, а не исполнитель воли господина Президента. Но стальная, тренированная годами воля занимала свои позиции, убеждая Гора в каком-то высшем смысле, что оправдает его поступок. И все же он не отводил глаз от мертвого экрана.

Не мог этого сделать до тех пор, пока не увели Женевьеву. А когда хотел было обернуться, то в затылок ему уперся прохладный ствол. И шипящий голос Иванова произнес:

— Не дергайся, наймитская сволочь. Будь ты хоть трижды бессмертным, это тебе сейчас не поможет. — И длинная сосулька впилась инспектору в мозг. Обмякшее тело сползло на пол.

Однако сознания он не утратил.

«Вот, значит, как я теперь реагирую на нейроимпульс… А ведь не меньше третьего класса мне засадили…» Вялое течение мыслей помогло немного прийти в себя. Его небрежно перевернули лицом вниз, и он почувствовал солоноватый привкус во рту — прикусил губу. Кроме этого, инспектор не ощущал ровным счетом ничего. Только спокойствие — в конце концов все так и должно было закончиться. С ним тем временем производили какие-то манипуляции. Надевают наручники — подсказал ему опыт опера. Он арестован, но сразу его не прикончат. Из-за информации в его коминсе и на всякий пожарный случай. Он еще может понадобиться…

Его перевернули на спину и оставили лежать. Издалека выплыл знакомый голос:

— А он не окочурится раньше времени? — Бастард, сволочь… И не встать, не дотянуться.

— Нет. Инспектор Гор был обессмерчен Краем еще в первое свое прибытие на Ч33. Это нам сообщил Грабер. — Голос Иванова вибрировал усердием и торжеством. — Этот индюк, — Гор почувствовал толчок в ребра. Молокосос врезал ему ногой, но боли не было. Иванов тем временем продолжал: — …Слишком понадеялся на собственные качества. И не учел, что наши аналитики просчитают и его модель. Каким-то неведомым образом инфинитайзер снимает все кодировки. Гельфер и Юрий Дмитрич уверены в этом на сто процентов. А нам остается только принять Края и забрать прибор. Я же докладывал вам, что Гору нельзя доверять такой коминс, как…

— Только не надо меня учить! — взревел бастард. — Мальчишка! Сопляк! Я не могу ошибаться!!!

«Ну, дружок, индюка я тебе припомню… Ах, Саша, Саша… Значит, ты работал и на них и на меня… Это мой промах…»

— Конечно, Ваше Высочество. Извините… В камеру его!

Гора грубо поставили на ноги, встряхнули.

— Ничего, сейчас он прочухается, бессмертная дрянь. — И действительно, инспектор стал ощущать легкое покалывание в мышцах. Организм восстанавливался. И следом пришла боль от скрученных за спиной рук.

— Послушай, ты, мешок с дерьмом. Сейчас мы отрежем тебе руку, очень медленно и осторожно, чтобы наши хирурги смогли подсоединить ее к аппарату искусственной жизни. И сдоим с твоего коминса информацию. Не возражаешь? — Усмешка Иванова приблизилась почти вплотную. Инспектор даже уловил запах его одеколона.

Гор медленно сфокусировал зрение. Двое быков держали его за шиворот, не позволяя упасть, а Иванов злорадно созерцал его беспомощность. Поодаль помаргивал багровыми глазками бастард. А ведь он по-прежнему пьет. Это неплохо — может сломаться в любой момент.

Гор осторожно шевельнулся и понял, что уже может стоять. А сможет ли говорить?.. Приоткрыл рот, провел шершавым языком по губам, вновь ощутил привкус крови.

— Бесполезно… — Слова давались тяжело, словно бы снабженные острыми крючками, они никак не желали вылезать наружу. — Я сжег всю информацию…

— А вот мы сейчас это и проверим…

— Оставь его, — благодушно вмешался бастард. — Он мне пока еще нужен.

— Сволочь! — Иванов в бессилии наотмашь ударил Гора по лицу. Голова инспектора мотнулась из стороны в сторону, но он нашел силы улыбнуться.

— Здорово! — сказал один из быков. — Вот бы так же…

— Заткнись! Хочешь, как он? — Молокосос с наслаждением стал лупить быка по щекам. Гора он после приказа Левински больше трогать не решался, но насчет других присутствующих указаний не поступало. — Хочешь, как он, да? А вот так нравится? Нравится?! Нравится, да?!

— Прекратить! — бросил Левински, и Иванов сразу отступил, словно опомнившись, вытянулся по стойке «смирно». Остальные, в том числе и побитый лоб, тоже. Один Гор остался в расслабленной позе, и кривая усмешка никуда не делась с его губ. — Ведите его к порталу. Мы отправляемся на Р66, готовить теплую встречу нашему дорогому другу.

36.

У Маджика на Ч33 остался коминс, и я очень надеялся, что смогу ему дозвониться. Не сразу, но это мне удалось.

— Да! — удивленно и несколько взвинчено отозвался Мадж. — Дик, ты? Ты где?! — Задним фоном были слышны выкрики и непонятный шум, сильно смахивающий на затихающую драку.

— Да, Мадж, это я. Что там у вас происходит?

— Купол разносим к чертям собачьим! Они наше убежище сровняли с землей! Ну и мы в долгу не остаемся! А ты как? Нашел свою женщину?

— Да. И мне очень скоро нужна будет ваша помощь, — сказал я.

— Лады. Давай командуй, как нам к тебе попасть? — Они там явно побеждали, и на этой пьянящей волне Мадж был готов пройтись хоть по всем срединным мирам, вырезая «чистых». Причем немедленно.

— Погоди. Сначала я к вам. Значит, договоримся так… Долго под Куполом им оставаться было нельзя, и тамошний портал использовать было небезопасно — туда в любой момент могли вломиться войска из метрополии, а заблокировать им вход парии не смогут. Я быстренько сориентировался по карте и объяснил Маджику, как найти портал Гильдии. Заодно поинтересовался, сколько у него людей. Оказалось, что бессмертных осталось не больше полусотни, а всего народу около полутора сотен. Однако неслабую им устроили мясорубку. Уж не мой ли друг — инспектор постарался? Но выяснять это было некогда.

— Сколько тебе надо времени, чтобы собрать людей и добраться с ними до портала? Пять часов хватит?.. Сколько? Хорошо, даю семь часов. Потом звоню. Все, бывай.

Я отключился и вызвал Ежа. Дед со своей драгоценной внученькой изволили почивать, вот и не стоит их будить. Пока. На всякий случай я блокировал каюты со спящим балластом, чтоб не путались под ногами. И не шпионили, кстати говоря, — последние слова пса-инспектора я не пропустил мимо ушей.

Я старался не думать о Жен, занимая ум текущими делами. Годами вбитый инстинкт твердил одно: «Сначала акция. Все остальное потом. Сначала…» — и так далее, не переставая. Благо дел хватало: надо было подготовиться к встрече с Левински и как можно тщательнее все рассчитать за очень короткий срок.

Я вновь вышел на связь с Маджем и сначала переправил к нему на Ч33 Михал Иваныча с внучкой под присмотром Ежа, а затем прыгнул и сам, предварительно оснастив инфинитайзер парочкой славных сюрпризов на случай… Словом, на всякий пожарный случай.

Портал располагался в полузасыпанном подвале бывшего высотного здания, напоминавшего сейчас пологий рассыпчатый холм. Михал Иваныч с внучкой так и сидели в подвале возле порта, только вместо Ежа их караулил Мультик. Надо же — стольких бессмертных уже нет, а мелкий выжил, пережив гибель Убежища и всю кровавую баню, а ведь у них еще был переход через Третьяк… Впрочем, он всегда держался в тылах, за чужими спинами. Мелкий, что с него взять?

Что меня по-настоящему удивило — Катерина, сидя рядом с Мультиком, пыталась перевязать ему какой-то серой тряпицей левое запястье — все в потеках грязи, смешанной с кровью из глубокой раны, сочным треугольником алеющей у основания ладони. Ничего себе, перековалась!.. Однако необычное зрелище казалось почему-то странно правильным, хотя у меня даже не нашлось к нему аналогий. Травоядный лечит хищника?.. «Или все-таки наконец-то просто человек человека?..» — подумал я, показывая знаком Мультику, чтобы не вскакивал, что он попытался сделать при моем появлении из портала.

«А ведь придется опять их с собой тащить на Р66, в арьергарде, конечно. Вместе с Мультиком. Не здесь же оставлять, на верную гибель…» — подумалось мне вскользь, когда я выходил из подвала на свет божий.

Окружающие развалины взорвались криками:

— Дик! Дик!! — Сведенную судорогой душу словно окатило горячей волной и заставило чуть разжаться: люди в собачьих шкурах, потрясающие оружием — современным и не очень, были моей стаей. Даже запах здесь был хищным, заполненным предвкушением боя, азартом и кровью. Я прошел вперед — туда, где, забравшись на подходящий обломок бетона, сидел Маджик — словно на кресле в зале Совета, только с ногами и пристроив на коленях трофейную «беретту».

— Ну что, Дик, когда отправляемся? — С этими словами он поднялся мне навстречу. — Мы хоть сейчас готовы! Гляди! — Народ, усыпавший руины, отозвался согласным ревом: парии, вкусившие крови «чистых», все как один рвались в бой вместе с Моби Диком, да еще и на срединные миры — к мечте любого хейворка. Сейчас бы толкнуть им зажигательную речь и, не теряя времени, — к переправе, то есть к телепорту, на штурм Р66. И даже без речи обошлось бы. Да только трогаться нам было пока рановато.

— Придется чуть подождать, — сказал я, устраиваясь по-простому на плите рядом с Маджиком. — Пока есть время, давай-ка я познакомлю тебя с планом операции. — Он, кивнув, опять уселся и приготовился слушать. Я огляделся — некоторые необходимые детали акции стоило обговорить сразу, чтобы потом в запарке не запамятовать.

— Во-первых, надо будет оставить дежурных здесь, у портала. Ворота домой надо беречь, сам понимаешь — чтобы было потом куда возвращаться.

Маджик согласился и кликнул в караульные добровольцев, но тут общего энтузиазма как не бывало: парии мялись, помалкивали, отводили глаза. Желающих не имелось. Еще бы! Когда все будут сражаться, кто же усидит в теплом местечке? Пришлось орать, надрывая свои бессмертные связки, поскольку обычных приказов явно не хватало вкусившим победы и жаждущим еще и еще. Наконец Маджик потерял терпение и, вскочив, покрыл своих людей семиэтажными словами, да так, что потрясены были все, включая развалившийся небоскреб. Потом он перечислил пятерых обреченных прозябать, и они не посмели спорить. Тогда я, наконец, получил возможность продолжить:

— Теперь второе. У меня в космосе имеется космический корабль со своим порталом…

— Подожди, Дик, — перебил Маджик. — Сначала один маленький вопрос. Зачем тебе этот железный сарай? — Он даже не спрашивал, что такое этот корабль, почему он висит среди звезд и прочие астрономические изыски. Ему на это было наплевать, и единственное, что его интересовало, — практическая польза этого «сарая». Вождь был настоящим парией. Впрочем, подобный же вопрос, только в несколько иной форме, я мог бы услышать из уст любого «чистого».

— Это перевалочный пункт. На нем мы уйдем, если здесь все-таки окажется засада, — корабль достаточно большой, вместит всех. — На языке повисло «кто останется». Но я не стал ничего добавлять.

— Понятно. Это хорошо. Скажи мне еще одну вещь — это те же крысы, что разнесли наше Убежище?

У меня был огромный соблазн ответить утвердительно — тогда ярость парий не имела бы границ. Не знаю, что мне помешало. Но я сказал правду:

— Возможно, это они, но, может быть, и нет. В любом случае они не менее опасны. Не буду врать — дело предстоит нелегкое.

— Я понял, брат. Мы сделаем все, что скажешь. Надеюсь, что нам все же попадется там парочка этих крыс.

Вожак — я. Они — мои волки. Мы — стая!

Я вскинул вверх руку с зажатым лучевиком:

— Смерть крысам!!!

И стая откликнулась:

— Смерть!!!

Гор знал, что для него все закончится именно этим. Предвидел с самого начала, даже не прибегая к построению вероятностной модели, что его служба у Гарри Левински логическим образом завершится в той же точке, где и начиналась — в закрытом помещении с голыми стенами, где не на что даже присесть. Нет, камера была не та же самая. Но она еще больше напоминала приемный покой морга, потому что в ней имелся длинный, как раз в человеческий рост стол — правда, не с мраморной, а с металлической крышкой.

Как таковое помещение не являлось камерой — это-то и было самое смешное: Гора заперли в одном из подсобных секторов при лаборатории в Исследовательском Центре, куда он велел приходить Краю сегодня в семь часов. Вся подготовка к его прибытию, а также охрана самой дорогой женщины в галактике — Женевьевы Александер, находившейся здесь же, в Центре, были поручены майору Иванову.

Взятие Гора под арест, как только он сделал всю главную работу, являлось вполне логичным шагом по меркам Гарри Левински: если Край не явится, то Гор должен будет поплатиться за ту невиданную, воистину астрономическую цену, которая впервые в истории человечества была заплачена за обычную женщину — не принцессу и даже не аристократку, просто за врачишку-хирурга, выбившуюся с какой-то рабочей планеты сельского типа. Ну а если Край за ней все-таки придет, зачем тогда Наследнику нужен Гор? Мавр сделал свое дело. Останется только запульнуть его в космос.

Но пока Гор знал, что его не зря держат здесь, в непосредственной близости от назревающих событий: он был единственный, кто знал Ричарда Края чуть ли не так же хорошо, как самого себя. Поэтому его оставили под рукой на случай непредвиденных осложнений, на которые Край был большой мастер.

Разумеется, у Гора отобрали коминс, не дав взамен даже обычных часов, а охрана — сплошь выкормыши Иванова — вела себя с ним подчеркнуто грубо и немногословно, и спрашивать у них время имело бы смысл только в том случае, если бы Гор ощущал недостаток в своем словаре русских нецензурных выражений. Гор знал, а вернее, догадывался о причине всеобщего недовольства и нервозности: правительство Президента отказало Наследнику в просьбе предоставить ему контингент Ударного Спецкорпуса и даже группу спецподразделения «Антитеррор». Поэтому охрану Института Левински должен был организовывать своими средствами и на свои деньги, с которыми у него как раз в связи с этим делом возникли изрядные проблемы.

Гор находился в заключении уже около суток. Собственный внутренний хронометр подсказывал ему, что до прибытия Края осталось всего ничего — может быть, какие-то минуты. Само собой, инспектор не мог сохранять свое знаменитое спокойствие в таких обстоятельствах, он и не сохранял, однако со стороны для невнимательного взгляда он выглядел как задумчивый арестант, уставший стоять на ногах и устроившийся на столе, свесив ноги.

Гор ждал. И его ожиданиям сегодня суждено было сбыться: сначала в коридорах противно и отрывисто загудела тревога. Тут Гор не выдержал — вскочил и стал барабанить в дверь. Вскоре замок щелкнул, дверь приоткрылась, за ней показался охранник — злой и встревоженный.

— Сколько времени? — спросил у него Гор.

— Срыгни в туман, гнида! — Охранник хотел захлопнуть дверь, но Гор поставил ногу и с силой толкнул ее, одновременно хватая халдея за руку, дергая на себя и проводя молниеносный захват. Второй, стоявший на некотором отдалении, начал выхватывать лучевик, но Гор швырнул в него напарником, отчего у них произошла естественная заминка.

— Сколько времени, паскуды?! — заорал Гор, по-прежнему стоя на пороге своей камеры. Лучевики, повыхваченные обоими, его не пугали — не столько из-за бессмертия, а потому, что он знал — до окончания дела его приказано беречь пуще глаза.

— Без двух, — машинально ответил кто-то из них, потирая плечо. Гор развернулся и зашел обратно в свою камеру, хлопнув дверью. Была б его воля, он сломя голову помчался бы сейчас по коридорам Института к месту событий, сметая все на своем пути. Но на этом пути везде понаставлена охрана, прорваться в одиночку не стоит и мечтать, это, пожалуй, под силу только Краю.

Без двух семь. Значит, Край явился чуть раньше. А тревога говорит о том, что миром дело не обошлось. Впрочем, Гор прекрасно знал, что Левински не собирается вести с Краем никаких переговоров, по крайней мере на равноправной основе. Зачем — стоит только начать при нем резать на куски его женщину, и он сам отдаст инфинитайзер! Может быть, Край пока и сам этого не осознает, но приоритеты в его сознании расставлены именно так — на первом месте она, потом все остальное, включая инфинитайзер, господство над миром и черта лысого. Так что цель всей операции — в захвате Края, обязательно живого. Сейчас весь второй уровень, где находится межпланетный портал, должен быть набит наемниками, вооруженными до трусов. А что им может противопоставить Край? Свою дохлую команду из трех человек? Пусть даже они бессмертны, двое из них все равно небоеспособны. Да и будут ли шпионы, подсадные утки за него драться? Здесь им не мирный завод, где они напугали две сотни баранов во главе с желтой креветкой и заставили работать на себя. Однако тревога не унимается — значит, держится пока еще Край? А может, и побеждает?..

Мысли инспектора прервал металлический щелчок — дверь его камеры вновь открывалась. Гор подался вперед: порог резко переступил высокий человек в черном оперативном снаряжении и в шлеме, с бледно мерцающими знаками отличия генерал-майора кремлевской гвардии. Гор автоматически выпрямился и отдал честь, только потом произнес:

— Вовремя, Федор Алексеевич! А я уж боялся, что Англетерро опоздает.

— Я получил от него твое сообщение вчера вечером. — Визитер обернулся к замершим у двери драбантам: — Этот арестованный освобождается из-под стражи! — В следующий момент он обменялся с Гором быстрым рукопожатием. — Давай, Саша, задело! Обстановку изложу по дороге, — сказал он, увлекая Гора к двери. Впрочем, тот и сам в нее уже ринулся, опередив генерал-майора.

Коридор был полон кремлевскими гвардейцами, рвущимися в бой. Легкие наполнились озоном.

— Идем на второй уровень, — скомандовал генерал-майор. — Твой Край явился с целой армией парий. Первая группа сразу оккупировала портал, остальные продолжают в него прибывать. — За его отработанной невозмутимостью тоже легко угадывалось желание повоевать — давно у президентской гвардии не было настоящего дела. Они шли по коридору, направляясь к лифтам.

— Нет! — отрезал Гор. Он сразу понял, что Край воспользовался порталом Гильдии на Ч33 и провел через него сюда свое войско. Такого хода Гор не просчитал. И тем не менее… — Мы идем на третий уровень. Там его женщина, и он в любом случае туда пробьется. Нам лучше его не задерживать, только зря положим людей. Поверьте мне, Федор Алексеевич, я разбираюсь в обстановке, и только я знаю, как его остановить.