Я кивала, не веря концовке этого фантастического рассказа.

– Ну, как, будем?

Ничего уже не остава­лось, как принять в себя половое чудовище, но меня спасли.

– Мишка, – забарабанили в дверь. – Ты что, обосрался? Пошли, тебе уже две штрафных полагается!

Водка оказалась притягательней женских (моих) прелестей, член был упакован в штаны, и их обладатель вышел. Я за ним. Встречавшие нас понимающе улыбались. И моя счастливая улыбка избавления немало этому способствовала.

Через несколько дней я встретилась с плачущей Катей.

– У него… У него такой… Страшный… Я… Я его выгнала…

А еще через пару дней я узнала, что Миша лег в больницу вырезать свои «золотые шары».

НЕ ТРАВИТЕ ТАРАКАНОВ!

Они вам еще пригодятся…

Конечно, сколько людей – столько подходов к сексу. Некоторые, представляете!, спят только с женщинами. Других хлебом не корми – дай в метро член на всеобщее обозрение выставить. Третьи – мастурбируют только в присутствии любимого кобеля.

Женщины тоже не лыком шиты! Но об этом в другой раз. Нет, в этот… Короче, несмотря на то, что, мне довелось повидать множество нетрадиционных сексофилов, эти – потрясли меня до глубины сами понимаете чего. Они проникли туда своими усами!.. Но по порядку.

На одной тусовке, когда выпивка закончилась, а за новой бежать было еще рано, когда все разбрелись по углам, я вышла на кухню. Шампанское давно кончилось, но у меня, как предусмотрительной девушки, была заначка.

Безжалостно её уничтожив, я обратила внимание, что на кухне я не одна. В темноте (чтобы не возбуждать нездоровой конкуренции, свет я не зажигала) что-то шевелилось. Я потянулась было к выключателю, но услышала голос:

– Не надо, они убегут!

Говорить даме «не надо»? Я тут же сделала наоборот!

И пожалела об этом!

На полу было полным полно страшных, огромных тараканов, которые опрометью разбегались в разные стороны. В том числе и прямо на меня! Не буду говорить, что героическим усилием воли я подавила крик ужаса, у меня просто перехватило горло.

Посреди же тараканьей паники, на полу лежал молодой человек. Член его был обнажен, а на нём, в испуге, металось чёрное членистоногое чудище. – Ну зачем?.. – Жалобно спросил обладатель члена.

Я перевела взгляд на его лицо и узнала одного из гостей, Пашу, который весь предыдущий вечер веселился, изображая из себя зоофила, сексуально домогаясь хозяйского кота.

– Ты чего тут делаешь? – Я немного оправилась от шока и готова была к логичным действиям.

– Хорошо, что я догадался поймать несколько, – Словно сам себе сказал Паша.

– Поймать? – Удивилась я. – Ты про этих страшилищ?

– Да, – Вздохнул он, – Таких колоритных экземпляров у меня не было.

– Так ты их коллекционируешь?

– Нет. Я их ебу! – Паша зло сверкнул глазами. – А ты, со своими ночными походами!.. Лежала бы спокойно с кем-нибудь!.. Нет, надо прийти и всех распугать! Что мне теперь делать?! Они же до утра не придут больше!

Тут я поняла, что он не шутит! Классическое девичье любопытство взяло верх. Мне необходимо было познакомиться с ним ближе, насколько это можно. Не думала, что мне придётся конкурировать с тараканами…

– Ой, Пашечка, извини, я же не знала…

Взгляд Паши подобрел.

– А на женщин у тебя стоит? – Спросила я с подвохом и погасила свет.

Конечно, надо уметь жертвовать собой, особенно в моей профессии. Но преодолеть себя и раскрыться органу, по которому только что ползали эти твари…

Любовником он был средней умелости. Рассказчиком, впрочем, тоже. Но я выяснила всё!

В детстве, когда онанизм надоел, с ровесниками заниматься сексом боязно, а с ровесницами боязно еще больше, он, по совету одного «знающего» друга, залез в ванну. Оставив над поверхностью воды только головку члена, он посадил на неё муху с оборванными крылышками.

Муха жужжала, было приятно, но оргазма он не достиг. С тараканом пошло гораздо лучше. Он не сваливался в воду, честно бегал кругами и вот оно! Член задёргался и исторг фонтан молочной жидкости!

Родители, конечно, удивлялись внезапно прорезавшейся чистоплотности, но ничего не заподозрили.

Так, с насекомыми, он жил и до сих пор. Женщины у него, конечно, появились. Но страсть остаётся страстью.

– Знаешь, – Сказал он под конец, – Я столько слышал о таком способе, но ни разу не сталкивался с людьми, его практикующими. Представляешь, как мне было одиноко?

Я не мог никому открыться! Одна дура, когда случайно узнала об этом – убежала от меня! Ты первая из нормалов, кто ко мне так хорошо отнёсся.

Но недавно я нашел своё счастье!

Я вышел на группу, которая занимается таким же видомсекса! Причём девушек больше чем парней!

Представляешь, они запускают к себе во влагалище сразу по несколько тараканов! Другие – специализируются на больших таких гусеницах. Жуки тоже в ходу.

Попробуй, не пожалеешь!

А потом я приведу тебя к ним. Мы там такие оргии устраиваем!

Пообещать-то я пообещала. Но до сих пор как-то не могусобраться попробовать: как это, тараканы в пизде?

«АРИЯ РИГОЛЕТТО»

Некоторым бабам везёт на мужиков, а другим, молодым, красивым и, что самое удивительное, умным – на извращенцев. Я имею в виду, естественно, себя.

Причём выбираю-то я их сама! Иногда хочется потрахаться, забыть о том, что очередная газета динамит с очередным гонораром, что редактор, очевидно, принадлежит к пассивным гомосексуалистам, иначе он обратил бы на тебя хоть какое-то внимание, что корректор, судя по всему, несколько месяцев не вылезал из запоя, иначе он не стал бы в слове «территория» вычёркивать все три «р».

Всё это к чему? Есть у меня приятели, которые устраивают по праздникам групповушки. Праздник у них на весь год один – день рождения гранёного стакана. Соответственно празднуется он каждую неделю. Судя по этому, сортов гранёных стаканов должно быть, как минимум, пятьдесят два, но больше двадцати я пока не видела.

Сопровождается всё это безобразие массовым уничтожением спиртного. Когда в больших, когда в меньших количествах. Но, что хорошо в этой компашке, там всегда бывают новые люди.

Извращенцы, в основном. Других, право слово, я не видела!

Однажды попался один тип, так он всю ночь травил байки про то, как трахаются в Индии. Показывал больше сотни позиций… на пальцах. А к делу так и не перешёл!

Другой мучил меня четыре часа. Всё это время он раскрашивал моё тело в чёрный цвет. Он, видите ли, трахается только с блондинистыми негритянками. Я таких в нашем городе не видела. А кончил, подлец, в две секунды!

В общем, на примере моего печального сексуального опыта я выяснила, что мужики больше любят поболтать о сексе, чем им заниматься на самом деле.

А на этот раз мне попалось вообще нечто такое, о чем я вспоминаю со смешанными чувствами отвращения и радости. Почему? Ждите, будут и подробности.

Красивым этого деятеля назвать было нельзя. Безобразным – тоже. Сутул, с длинными пальцами пианиста-онаниста, сросшиеся брови над глазами серо-буро-зелёной расцветки, тонкий нос между впалых щёк и пухлые губы, бакенбарды, редкость в наше время, и козлиная бородка.

Меня, как водится, привлекла в нём необычность, за что и поплатилась. Звали его под стать внешности – Маркел.

Весь вечер Маркел пил как лошадь, или стая верблюдов. После первого же стакана он преобразился и из тихони сделался буяном. Парень громогласно провозглашал тосты за успешное размножение колобков и ёжиков, за выход фаллографии из туалетов, за введение повсеместной фаллометрии и тому подобное.

Один тост, правда, прозвучал как-то не в струю и призывал пьющих исполнять «Арию Риголетто», как непременный атрибут любого возлияния.

Не удивительно, что сломался он первым. Ещё бы! При его-то темпах!

Некоторое время в распахнутой двери сортира всем проходящим мимо была видна его спина и руки, обнимающие фаянсового друга. Звуки тоже были соответствующие.

Наконец, он покинул насиженное место, которое немедленно занял кто-то ещё, умылся, хлопнул стакан водки, без тоста и закуски, и отправился на боковую.

Вскоре он обнаружил рядом с собой чьё-то тело, которое, при ближайшем рассмотрении и расщупывании оказалось женским, короче, моим.

Что делать, ему подсказывать не пришлось. Он без труда справился с матерчатыми покровами, преграждавшими вход во влажные глубины. Вскоре мы медленно покачивались в сидячем положении, и это напоминало купание в морском прибое, только вместо волн был член Маркела.

Я кончила несколько раз, но парень почему-то не снижал и не убыстрял свой темп движений. Казалось, он просто заснул, со мной на толстом отростке и качается лишь по инерции.

– Я уже устала… – Шепнула я.

Это было воспринято правильно. Маркел, не открывая глаз, уложил меня снизу и значительно убыстрил темп движений. Вскоре появились первые признаки надвигающегося оргазма, по телу стали прокатываться томные волны, заставляющие сжиматься моё влагалище. И вот, я очередной раз кончила.

Содрогаясь в пароксизме страсти, я вдруг поняла, что что-то не так. Появился кисловатый запах, да и Маркел непонятно съехал в сторону.

В общем, выяснилось, что он кончил и одновременно исполнил ту самую «Арию Риголетто», к которой призывал пьющую братию.

– Ты что, потерпеть не мог? – Возмутилась я.

– А у меня всегда так, когда бухну. – Без тени смущения ответил парень.

– Почему это?

– Не знаю. Давно началось.

И он рассказал, как докатился до такой жизни.

Тошнило его всякий раз когда он выпьет. Но выпить всегда он мог много, пьянея после первой же порции. Но, не больше, сколько бы не было употреблено.

Вскоре Маркел заметил, что процесс опорожнения желудка вызывает у него весьма приятные ощущения. Дальше – больше.

Он специально стал пить, чтобы блевать. Приятность от этого процесса вскоре переросла в настоящее оргастическое возбуждение и склоняясь над раковиной, или унитазом, Маркел чувствовал, как напрягается его член и через некоторое время он стал не только вставать, но и извергать потоки спермы.

В трезвом состоянии с женщинами, из-за некоммуникабельности Маркела, у него не получалось, а напившись, он не мог уже не кончить не опустошив одновременно желудок.

– И что, после пьянки ни одна не согласилась переспать с тобой ещё разок?

– Нет… – Грустно ответил парень. – Кому же понравится такое?

И он ушёл. Пить. Оставив меня наедине со своей вонючей лужей.

Действительно, такое не могло понравиться ни одной порядочной девушке.

ФИРМАЧ.

– Спасите! Караул!

Так хотелось мне кричать после той ночи.

«Почему?» – Спросите вы. Отвечу. Наша страна, лапотная Россия примеряет смокинги. И все бы ничего, один хрен сидят эти смокинги на наших парнях… Точнее, парни сидят в этих смокингах, как в… На выбор: в танках, в дерьме, как члены, мужские, в излишне широких вагинах, женских, соответственно…

Всё еще не понятно? Хорошо, дальше…

Западная зараза проникает в Россию и слабые духом попадают под ее тлетворное слияние и становятся чем-то средним между рыбой и мясом. Ладно, о вкусовых качествах этого новоявленного продукта селекции людской популяции судить не мне, я не каннибалка. Зато о прочих достоинствах мне пришлось поиметь и мнение и впечатление.

И оно оказалось таким. К дубу, ядреному, такому, кряжистому, а еще точнее, к его широкому пню, ибо срубили дубок под корень и вывезли за бугор, на офисную мебель, некий заграничный последователь Мичурина привил дикую смесь крапивы, орхидеи и бамбука, последний – чтобы быстрее росло. Вот и получилось… чудище. Корни наши, верхушка – заморская.

Вот с таким-то я и встретилась.

Привела его Катька. Девица, у которой, по определению Рабле, очень короткие пятки, чтобы быстрее заваливаться на спину. Не то она его подцепила, не то он ее, но произошло это, по ее словам на презентации его фирмы. Фирма, в общем-то, не совсем его, он там только работает, зато она наполовину Американская… Или Японская? В общем, разницы нет никакой. Суть в том, что она производит, или торгует, компьютерами.

Подкатил этот фирмач на белом «мерсе», не своем, казенном. Вывел Катьку под ручку и зашкандыбали они в наш зассаный подъезд. Я всё это с балкона видела.

Вблизи этот деятель выглядел весьма импозантно. Белоснежная рубашка, бордовая «бабочка» у подбородка, чёрная «тройка». Лишь пенсне не хватало.

А морда… Валенок валенком. Рыженький, глазки голубенькие, наивные, волосики колюченькие, носик картошечкой, щечки помидорчиками, зелененькими, такими, ну, знаете, которые в маринаде плавают. А выражение… На его лице, на котором аршинными буквами было прописано его рабоче-кухаркинское происхождение, было такое выражение… Словно он всем окружающим говорил: «Все вы тут гомики, один я – сексуальный гигант!»

Катька же, как только меня увидела, сразу поволокла секретничать.

– Избавь меня, – говорит, – от этого ублюдка. Я тебя знаю, ты мазохистка, ты таких коллекционируешь. Спорим, такого у тебя не было?

Такого у меня действительно не было и я, договорившись о посильной оплате с Катькиной стороны, согласилась.

Вечер протекал так, ничего себе. Наша компашка жрала принесённые фирмачом деликатесы из супермаркета, запивая водкой, оттуда же. Владелец бордовой «бабочки» пил много и, через рюмку, всем представлялся заново:

– Меня зовут Владимир Сапуленок. Я менеджер фирмы…(хоть убейте, не помню как она называлась. Пусть будет так…) …«Заноза». Мы продаем самые лучшие в мире компьютеры…

И так до тех пор, пока кто-нибудь его не перебьет.

Позволю привести еще несколько реплик этого чуда природы:

– А мое пребывание здесь увеличит престиж моей фирмы?

– А почему у вас нет компьютера нашей фирмы?

– А вы любите фирму «Заноза»? Нет? Странно. А я – люблю…

В общем, через некоторое время, путем нехитрых махинаций, мне удалось затащить его в постель.

Раздеваясь, он говорил:

– Этот костюм мне подарила моя фирма. Я ее люблю…

Между поцелуями моих грудей, он сообщал:

– Наша фирма – это одна большая семья. Ах, как хорошо жить в такой семье!..

Вводя свой, нескромных размеров, пенис в мои трепещущие от ожидания глубины, он спрашивал:

– Тебе хорошо… известна разница между компьютером «Заноза – РГП – 453» и «Заноза – МГП – 387»?

Совершая не мне возвратно-поступательные движения и заливая своим остро пахнущим потом мою грудь, этот деятель просвещал меня относительно превосходства мультимедийного сервера «Заноза – Супер» над всеми остальными подобными моделями.

Даже в момент оргазма он умудрился выдать:

– Я так благодарен моей фирме…

В чем состояли причина этой благодарности я, к счастью, так и не узнала. Мои лёгкие исторгли вопль блаженства, которое не смогли испортить даже постоянные разглагольствования Владимира Сапуленка.

Итак, позволю себе сделать вывод, подтвердив его историографическим анализом.

Россия всегда была непостижимой страной. Да, в ней были фирмы, кооперативы, предприятия. Да, народ, работавший в них, любил эти учреждения. Но как?

Отношения русского учреждения и его служащего заключались в том, что этот служащий всеми силами старался совершить с этой организацией половую связь. То бишь он являлся активным мужским субъектом, вне зависимости от реального пола, а фирма должна была раздвигать ноги и сгибать их в коленках. Вы понимаете, о чем я говорю…

Раньше мы трахали свою родную работу во все мало-мальски доступные места.

А теперь?

Теперь может случиться так, что работа затрахает нас! Как это случилось с несчастным Вовой Сапуленком. Мало того, этот бедолага еще и получает от этого удовольствие! Какое извращение!

И поэтому я выдвигаю лозунг: «Мужики! Будьте мужиками! Не позволяйте себя сношать!»

К женщинам это тоже относится, но в меньшей степени и реже…

БОЛЬНОЙ.

Так, на него никто и не взглянул бы… Ни рожи, ни кожи, так, одна видимость мужика. Как он затесался в нашу веселую компанию – не знаю. То ли он оказался чьим-то другом, то ли наоборот, но факт остается фактом. Он был здесь.

Это серое, во всех смыслах, создание мрачно пялилось из своего угла на всех лиц женского пола и испускало похотливые вздохи, отлично понимая, что ничего ему на нашей групповушке не светит. Было бы хоть как-нибудь понятно, если бы он любым способом начал бы к кому-нибудь клеится, но нет. Парень просто сидел, пил одну лишь «пепси» и не поддавался на уговоры хлебнуть жидкости с большим количеством градусов.

Голоса его так же слышно не было. Он лишь криво усмехался на рассказываемые анекдоты, а когда к нему обращались напрямую – ограничивался краткими репликами, типа «да» или «нет».

Так и остался он в памяти народной, нашей то есть, совершенно безымянным.

И вот, в момент, когда все мы уже достаточно поднабрались и первые ласточки начали вить себе гнезда, обильно пуская слюни друг на друга, прозвучала самая длинная до сего времени фраза этого серого мыша:

– Ах, оставьте меня, неужели вы не понимаете, я болен!..

Болен? Тогда чего приперся? – возник у всех мужиков закономерный вопрос. Женская же часть общества отреагировала совершенно иначе:

– Бедняжка! Так вот почему он такой понурый весь вечер!

И бесцветное создание моментально оказалось окружено женской заботой и лаской. Моей, к сожалению, в том числе. Ведь даму подшофе хлебом не корми, а дай кого-нибудь пожалеть и полелеять. Этим-то этот подлец и воспользовался так нагло.

– И что же у тебя за болезнь?

Это уже был мой вопрос. Эх, если бы я знала, чем кончится мое профессиональное любопытство!

Парень завздыхал, вращая глазами, и, выдержав театральную паузу вымолвил:

– У меня прогрессирующая лобковая аллопеция и циркумцизио вместе с аспермией!

Все отшатнулись.

– Не бойтесь, – Устало махнул рукой больной, – Это не заразно. Генетика…

Слово «аспермия» было мне смутно знакомо, зато остальные болезни не поддавались никакому лингвистическому анализу.

– Это что, у тебя детей быть не может? – Осторожно задала я вопрос.

– Ах, – выдохнул наш несчастный, – Увы!..

Это решило многое и, в первую очередь, проблему моих опасных дней, которые, по всем расчетам, были в самом разгаре.

Теперь уже мне пришлось отбивать от остальных моих товарок такого ценного кадра. Кадр же, казалось, не обращал внимания на ту возню и пикировку, которая возникла после его сенсационного заявления. Через некоторое время и до мужиков дошло, что происходит что-то не то, и после этого мне уже пришлось не только отбивать моего, а это я уже решила, больного от ненасытных подруг, но и самой отбиваться от тех, кто положил на меня глаз, и пробовал завершить это наложением своей лапы и вложением члена.

Короче, вскоре все завершилось моей безоговорочной победой.

Оставшись со мной наедине, безымянный парень резко повеселел:

– Я и не думал, что в мои последние дни мне удастся побыть с такой очаровательной девушкой!..

Он умирает! – догадалась я. – Конечно, эти генетические болезни…

Наверное, никогда раньше и никогда в будущем я не буду так ублажать кого бы то ни было мужского пола. Я позволяла ему абсолютно все.

Для начала он просто взгромоздился на меня и следующие десять минут занимался со мной в миссионерской позиции. Член его оказался не шибко большим, но и не маленьким. Он водил его очень странно. В движениях, казалось, не было никакого ритма. То несколько быстрых движений туда-сюда, пауза, потом медленный ввод и такой же неспешный выход. Мне, конечно, были известны всевозможные способы и методы движения этого органа, он мой безымянный трахарь, казалось, совместил их все сразу.

В конце он забился мелкой дрожью и, взревев, кончил.

На этом его активное участие в сексе завершилось. Все оставшееся время я то занимала его член минетом, то скакала на нем, выжимая все новые и новые порции спермы, в которой, как я тогда была уверена, живчиков не было.

Безымянный парень тащился, постанывал и орал благим матом, когда испускал очередную порцию из предстательной железы. Под утро я, изможденная, но довольная своим самопожертвованием, задремала. Когда же я открыла глаза – на мне был совершенно другой парень. Резко сжав мышцы влагалища я остудила его пыл и пошла разыскивать моего безнадежно больного. Его в квартире не оказалось.

А потом, после уик-энда, я не поленилась и залезла в медицинский справочник, дабы узнать не опасен ли сексуальный контакт с таким больным человеком. И что же?

Аллопецией, оказалось, медики называют банальное облысение. А таинственное циркумцизио является всего-навсего синонимом успешно выполненной операции по обрезанию крайней плоти! И ни одно из этих «заболеваний», как вы понимаете, не смертельно! Но, к счастью, и не заразно. Так что хоть в одном этот безымянный подлец нас не обманул.

Что же касается его аспермии, то из-за нее мне пришлось несколько раскошелиться. Но это уже другая история, неприятная.

А так, встречу – устрою ему все эти «болезни» в самом радикальном виде! Будет ходить лысый и без яиц! Чтоб не обманывал честных девушек!

ЭПИСТОЛЯРНЫЙ СЕКС.

Однажды, в ожидании очередного номера «Еще», выгребая из своего почтового ящика кучу рекламных проспектов и здоровенную «Экстру-М», я увидела письмо. Нельзя сказать, что пишут мне редко, порой, особенно весною, не продохнуть от посланий бывших любовников, посланных в направлении женских гениталий, не имеющих ко мне ни малейшего касательства, но почерк на этом конверте был мне определенно не знаком.

Прямо на лестнице, сгорая от любопытства, я вскрыла послание. внутри оказался обычный тетрадный листок, на котором было написано буквально следующее:

«Я три раза целую твой бритый лобок. Потом провожу по нему языком, ощущая им сладостную колкость слегка отросших волосиков.»

Все! Больше ничего там написано не было, за исключением подписи – В.В.

Я, на всякий случай, посмотрела листок с другой стороны и на просвет. Нет, ничего…

Это, конечно, приятно, что некто таким образом обращается с моим лобком, действительно лишенным излишней растительности, но потом до меня дошло. Я взглянула на адрес. Догадка подтвердилась. Странный текст был адресован кому-то, кто жил в соседнем корпусе.

Естественно я пошла исправлять ошибку почтальона и извиняться за нечаянно прочитанный текст. Но что именно он значил, так пока и оставалось для меня загадкой, пока я не познакомилась с Милой.

Мила, настоящий адресат письма, судя по виду, оказалась весьма юным созданием, едва закончившим школу. Когда я вручила ей вскрытый конверт, девушка не знала куда деть себя от смущения. Ее мордашка прошла через весь спектр от красного до белого и обратно.

– Как тебе с ним повезло… – Проронила я, собираясь немедленно удалиться. Но в этот момент что-то произошло с Милой и она, широко открыв глаза, спросила:

– Вы действительно так думаете?

– Ну, конечно!

– А, простите… У вас есть опыт… В этих делах?..

Вопрос был из разряда идиотских. Ну неужели я, дожив до своих двадцати с небольшим, уж поверьте, хвостиком лет, не познакомилась бы с лицом противоположного пола и с той штуковиной, что скрывается в его штанах. Причем не в единственном экземпляре.

– Ну, конечно! – Расплылась я в улыбке. – Даже с некоторым избытком!..

– Тогда… Не могли бы вы меня немножко проконсультировать?..

– С удовольствием!

На самом деле, мне бы весьма хотелось познакомиться с тем деятелем, который сочинил такое письмо. А выйти на него я могла лишь через Милу, ибо обратный адрес на конверте отсутствовал.

Потом, до позднего вечера, мы сидели на кухне, гоняли чаи, а я выслушивала историю жизни девочки Милы. Именно девочки, ибо она, несмотря на эротическую переписку, до сих пор оставалась девственницей.

Буквально после второй ее фразы у меня сложился четкий психологический портрет Милы. Весь остальной треп лишь добавлял к нему некоторые несущественные штрихи.

Скромница и отличница, страдающая манией нежелательного залета. Такой типаж в наши дни стал экзотической (или эротической?) редкостью. Но факт остается фактом, пуританское воспитание породило в Миле бурные эротические фантазии, которые бурлили в ней, не находя никакого выхода. Она даже не мастурбировала ни разу!

И вдруг, в какой-то газете, какой конкретно, она уже не помнила, Мила наткнулась на объявление о том, что существует некий клуб любителей секса по переписке. Это оказалось именно то, что было надо несчастной девочке. Она послала туда письмо. Ей ответили, потом сообщили, что она занесена в картотеку и ее адрес предоставлен нескольким мужчинам.

Кстати, одним из основных правил клуба «Марс Венера» было что его члены не имеют права встречаться. Знакомство, помимо обмена письмами, влекло за собой автоматическое исключение нарушителя.

Вскоре пришли первые послания. С некоторыми мужчинами Мила решительно отказалась переписываться. Их письма были грубы и бестактны. Но двое остались. Первый слал обширные послания, полные признаний в любви, письмо второго я имела счастье прочесть. Переписка с этим В.В. носила характер некой шахматно-эротической партии. Мила посылала ему свои действия, он же – свои.

Тянулось это уже больше года и девушка уже совсем решила покинуть этот клуб и познакомиться, наконец, с сексом в физическом приближении, без помощи авторучки. Но выбрать одного из двоих Мила оказалась не в силах.

Помощь, которую она от меня попросила, выражалась в том, чтобы я посетила обоих и высказала о них свое непредвзятое мнение. Я с готовностью взялась за эту задачу, т. к. девочка, в порыве откровенности, показала мне творения обоих своих мужчин. Судя по текстам, каждый был вполне достоин для лишения Милы лишнего органа, типа девственной плевы.

Следующий день, благо он был полностью свободен, я посвятила двум визитам. Увы, оба они меня разочаровали.

Господин, посылающий признания, оказался не детородного возраста. Ему было далеко за шестьдесят.

Второй детей иметь тоже не мог, но по другой причине. В квартире, куда я попала, оказалось четверо молодых девушек, все с кучами детишек. Девушки оказались женами пресловутого В.В. Как выяснилось, В.В. вел переписку сразу с двадцатью дамами, причем все письма сочинялись на семейных советах.

Позавидовав такой потенции, я вернулась к Миле ни с чем. Горькая правда обрушилась на несчастную девственницу, как тухлое яйцо, выброшенное хулиганом с высокого этажа. Не в силах вынести слезы Милы, я немедленно позвонила одному своему бывшему парню. Тот приехал через час с шампанским, для дам, розами, для них же, и с коньяком для себя.

Познакомив их, я тактично удалилась.

Через неделю Мила, сияющая, завалилась ко мне и заявила, что выходит замуж. Кандидатуру счастливца выяснять не было нужды.

КАК МЫ СНИМАЛИ ПОРНУХУ.

Сексуальный заяц.

Нет на свете более простого и прибыльного дела, нежели съемки порнухи.

Это Леша сказал. Он-то и спровоцировал нас на этот подвиг. Сам Леша давно женат, но из любви к искусству самовыдвинулся на роль ведущей мужской модели. Остались пустяки: найти женскую модель. Или двух…

– Слушай, – говорил он мне, – у тебя такая фактура, любой, кто увидит тебя в обнаженном виде, уронит челюсть и сам упадет вслед. Да и трахаться же мы не будем. Так, одна имитация… Ну, соглашайся!

Но, несмотря на бронебойные комплименты, мне не хотелось даже имитировать. Наконец, мне надоело это занудство и, чтобы поскорее от него избавиться, я дала себя уболтать. Я торжественно согласилась на роль фотографа. Леша поручил мне, в качестве не то контрибуции, не то сатисфакции, добыть вместо себя двух более раскомплексованных дам и предоставить для съемок свои скромные апартаменты. Возбудительное Леша милостиво взял на себя.

По началу все пошло просто превосходно. Мне удалось совратить аж трех подруг. Ни одна из них Лешу пока не знала…

Старенький ФЭД лежал заряженный цветной пленкой, дожидаясь момента, когда родители свалят на дачу. И вот, настал знаменательный день…

Буквально через десять минут после ухода моих «стариков» завалились Оля с Надей, причем Надя привела своего бой-френда по прозвищу Лис. Без Лиса она сниматься не могла. Наконец, после часа ожидания и трех кружек чая, в дверь позвонили.

– Так, быстренько все разделись! Снимаем порнуху! – Прямо с порога закричал Леша. Пришлось намекнуть, что сначала неплохо было бы хотя бы формально познакомиться с будущими порнозвездами. Намек был понят после произнесения его открытым текстом и знакомство состоялось.

После этого из лешиной сумки появилась скромная литровая бутыль водки и ободранный мороженый кролик, которого Леша представил как зайца. Водка оказалась лешиным афродизиаком, всякие посягательства на который он тут же безжалостно пресек. А заяц – подарком для девочек, чтобы поддержать их истощившиеся силы после многотрудного процесса съемок.

Стали намечать план действий. Леша хотел сразу с двумя. Оле было все равно, а Надя соглашалась демонстрировать секс только с Лисом. Лис волком смотрел на Лешу, пока до последнего осознание этого факта не дошло окончательно. Благоразумие восторжествовало.

Установили очередь. Первым пробился Леша, протащив свою новую протеже Олю. Надя с Лисом в это время должны были приготовить зайца.

Я села с ФЭДом напротив диванчика, на котором должно было происходить мнимое совокупление. Посадив Олю себе на колени, Леша долго и слюняво ее целовал. Пока юноша возбуждался таким макаром, девушка задумчиво разглядывала сперва корешки книг, потом пейзаж за окном, а под конец ее внимание переключилось на такой интересный объект для созерцания, как потолок. Продолжалось это до тех пор, пока с кухни не стали доноситься странные звуки.

– Что там происходит? – Осерчал Леша. – Они мне мешают! Пусть потише! – и он приложился к своей бутылке.

На кухне, по соседству с отмокающей в уксусе тушкой четвероногого, Лис и Надя нагло занимались сексом.

– А как же съемка? – наивно поинтересовалась я.

– Не видишь, мы готовимся. – Не оборачиваясь буркнул Лис.