Вселенная Наследия (№1) - Летний прилив

— Да-а! Это не камень и не грязевая яма. — Грэйвз щелкнул пальцами и пополз вниз по крутому склону, светя фонариком перед собой. — Там внизу близнецы Кармел. Я же говорил вам, командор, чего ждать… маяк, стрелка, пещера и затем… Ну и ну! Мы оба были не правы.

Перри, следовавший за ним в нескольких шагах, изогнул шею, стараясь заглянуть вперед. Узкий луч фонарика отразился от полоски блестящих черных глаз. Навстречу им по склону медленно двигалось маленькое, покрытое черным мехом тельце. Мех был густо припорошен белой пылью и казался серым. На их глазах хайменопт потер среднюю секцию своего брюшка передней лапкой и отряхнулся, как собака при выходе из воды. Облако белой пыли поднялось к потолку туннеля.

Снова раздался свист и — клик-клик-клик — зацокали суставчатые ноги.

— Каллик выражает свое почтение и повиновение, — произнес знакомый шипящий голос, и из-за поворота туннеля появился Ж'мерлия. Он тоже был весь покрыт белым тальком. — Она хорошая рабыня и преданная служанка. Она спрашивает, почему вы бросаете в нее камни? Это приказал ее хозяин?

Узкое лицо лотфианина не было приспособлено для выражения человеческих эмоций, но в тоне его голоса звучали недоумение и тревога. Вместо ответа Грэйвз скользнул по туннелю дальше, туда, где он переходил в маленькую пещерку с ровным полом, покрытым гипсовым песком. Он оглядел расчищенное пространство и кучку предметов посредине.

— Вы здесь сидели в темноте?

— Нет. — Фасеточные глаза Ж'мерлия засверкали в свете фонарика. — Здесь не темно. Мы оба хорошо видим. Вам нужна наша помощь?

Перри, который не спеша следовал за Грэйвзом по туннелю, протиснулся мимо него и, протянув руку, коснулся потолка. — Видите это? Трещины. Недавние. Я убежден, что нам нельзя здесь долго оставаться. Что вы здесь делаете, Ж'мерлия?

— Как что? Ждем. Нам так ведено. — Лотфианин обменялся серией быстрых свистков с Каллик, затем продолжил: — Наши хозяева привели нас сюда и велели ждать их возвращения. Что мы и делаем.

— Атвар Х'сиал и Луис Ненда?

— Конечно. Хозяева никогда не меняются.

— Значит, Ненда не улетел из Добеллии. Когда хозяева оставили вас?

— Два дня назад. Сначала мы ждали на поверхности, но условия там очень нам не понравились: слишком жарко, слишком открыто, слишком трудно дышать. А вот здесь, под землей, уютно…

— Уютно? Да ведь свод вот-вот обрушится! Когда они обещали вернуться?

— Они не сказали. Зачем им говорить это? У нас еда, есть вода, мы здесь в безопасности.

— Не стоит дальше расспрашивать, командор. — Грэйвз закончил обследовать пещерку и, стоя на коленях, протирал глаза от пыли, летевшей при каждом движении. — Атвар Х'сиал и Луис Ненда никогда не сообщили бы свои намерения Ж'мерлии. Зачем это им, как верно сказал Ж'мерлия? Чтобы облегчить нам их розыск? — Он заговорил театральным шепотом. — Если они вообще собираются вернуться за ними! Возможно, они их просто бросили здесь. Но и это тоже не тот вопрос. А настоящий вопрос в другом. Я задаю его себе, и в голову приходит лишь один ответ, который мне очень не нравится. Куда отправились Атвар Х'сиал и Ненда? Куда они могли отправиться на Тектоне накануне Летнего Прилива? Почему они не могли или не захотели взять с собой Ж'мерлию и Каллик?

Как бы в ответ на этот вопрос пол пещеры дрогнул. Легкое землетрясение не разрушило свод, но взметнувшаяся белая пыль окутала всех четверых.

— Мне все равно… тьфу!.. куда они направились. — Перри с трудом сдерживал кашель. — Я беспокоюсь о нас и о том, что нам дальше делать.

— Мы отправимся дальше искать близнецов Кармел. — Грэйвз снова тер глаза; выглядел он сейчас как цирковой клоун.

— Разумеется. А куда? И когда? — Перри все время ощущал, как бежит время, а Грэйвз, видимо, на это не обращал внимания. — До Летнего Прилива осталось всего пятьдесят пять часов.

— Времени вполне хватит.

— Нет. Вы считаете, что у вас есть пятьдесят пять часов, и до их истечения все будет в порядке. Это совершенно неверно. Всякий, кто останется на поверхности Тектона за пять или даже за пятнадцать часов до Летнего Прилива, может считать себя покойником. Если мы не найдем близнецов очень скоро… в ближайшие десять — двенадцать часов… они тоже умрут. Потому что нам придется прекратить поиск и возвращаться к Пуповине.

Слова Перри наконец стали доходить до советника. Грэйвз выпрямился, склонил лысую голову и вздохнул.

— Ладно. У нас нет времени на споры. Давайте искать близнецов.

— А что с этими двумя? — Перри кивнул в сторону Каллик и Ж'мерлии.

— Естественно, они пойдут с нами. Атвар Х'сиал и Луис Ненда могут никогда не вернутся, или вернуться слишком поздно, или не смогут запеленговать маяк… вы же говорили, что сигнал его слабеет.

— Слабеет. Согласен, мы не можем просто оставить их здесь. В аэрокаре места хватит на всех. — Перри повернулся к Ж'мерлии и Каллик. — Пошли. Давайте выбираться отсюда.

Когда они не двинулись с места, он дотронулся до тонкой лапки Ж'мерлии и потащил его за собой к выходу из туннеля.

К его удивлению, лотфианин воспротивился.

— Приношу свои глубочайшие извинения, командор Перри. — Ж'мерлия уперся всеми шестью своими лапками и пригнулся так, что его тонкое брюшко коснулось каменного пола. — Люди гораздо более высшие существа, чем я или Каллик, мы это знаем, и постараемся делать то, что вы нам велите. Но Атвар Х'сиал и Луис Ненда приказали нам оставаться на этом месте. Мы должны ждать их возвращения.

Перри обернулся к Грэйвзу.

— Ну? Они не хотят делать то, что велю я. А ваше прямое приказание они выполнят?

— По всей видимости, нет. — Советник невозмутимо поглядел на Ж'мерлию. — Как? Выполните или нет?

Лотфианин передернулся и еще сильнее прижался к пыльному полу.

Грэйвз кивнул.

— Вот вам и ответ. Видите ли, командор, мы ставим их в невыносимое положение. Хотя они приучены повиноваться нам, они не могут нарушить приказ своих хозяев. У них сильно развит инстинкт самосохранения, но они не видят здесь опасности. Однако у меня есть альтернативное предложение… которое, возможно, они примут. Оставить их здесь…

— Их нельзя здесь оставить. Они умрут.

— Не насовсем, но мы сейчас рядом с Пятиконечной впадиной; поищем там близнецов, а этих двух обеспечим свежими батареями для их радиомаяка и потом вернемся за ними, независимо от того, будут успешны наши поиски или нет. К тому времени, возможно, Атвар Х'сиал и Ненда тоже вернутся. Если же нет, то как только станет ясно, что поверхность Тектона опасна, мы снова попытаемся уговорить чужаков поехать с нами.

Перри продолжал колебаться. Наконец он мотнул головой.

— По-моему, мы можем сделать лучше. — Он обернулся к Ж'мерлии. — Вам было приказано не покидать место, где Атвар Х'сиал и Луис Ненда вас бросили?

— Совершенно верно.

— Но вы уже покинули это место… когда спустились в туннель. Значит у вас есть какая-то свобода передвижения. Как далеко вы с Каллик согласны отойти?

— Одну минутку, подождите, пожалуйста. — Ж'мерлия отвернулся от Перри и повел диалог свистками с хайменопткой, которая все это время совершенно неподвижно сидела на полу. Наконец он кивнул. — Это не столько вопрос расстояния, сколько времени. Отдалиться на несколько километров можно. Мы с Каллик согласны, что пешком нам далеко не уйти. Но если вы уверены, что мы сможем вернуться сюда часа через три-четыре, то мы готовы поехать с вами в аэрокаре на большое расстояние.

Грэйвз покачал головой.

— Четырех часов будет недостаточно. Командор, как велика Пятиконечная впадина?

— Грубо говоря, что-то около ста пятидесяти километров в поперечнике.

— Близнецы могут быть и в ней, и на другой ее стороне. Я уверен, что мы найдем их, если у нас будет достаточно времени, но за несколько часов мы не успеем как следует просканировать местность. Нам придется все-таки оставить этих двоих здесь, а потом вернуться за ними.

Каллик вдруг разразился свистом и серией возбужденных пощелкиваний.

— Но возвращение сюда все равно урежет время поиска. — Перри не обращал внимания на хайменоптку. — Если эти двое чужаков…

— С величайшим почтением, командор, — вмешался Ж'мерлия, впервые в жизни прерывая человека. — Но со времени нашей встречи на Опале я обучал ее человеческому языку. Она уже понимает кое-что, хотя сама разговаривать еще не может. Теперь она спрашивает меня, правильно ли она поняла, что вы сейчас ищете других людей на Тектоне?

— Безусловно ищем… если только когда-нибудь вылезем из этой пещеры! Поэтому хватит разговаривать, нам надо…

На этот раз его прервала сама Каллик. Подбежав к Перри, она встала на цыпочки и издала серию быстрых свистящих воплей.

— С величайшим почтением, — забормотал Ж'мерлия, прежде чем Перри успел открыть рот. — Она хочет сообщить вам, что на поверхности Тектона есть еще один космический корабль.

— Мы знаем. Тот, на котором Каллик и Луис Ненда прибыли сюда с Опала.

— Нет, не тот. Перед тем как приземлиться, хозяин Каллик из осторожности осмотрел планету, беспокоясь, что здесь устроена какая-то ловушка. Он заметил след космического корабля с Бозе-двигателем. Каллик говорит, что он похож на корабли Альянса, которые совершают переходы по Бозе-сети. Она считает возможным, что именно на этом корабле прибыли сюда люди, которых вы ищете.

Каллик снова зафыркала и засвистела. Ж'мерлия кивнул.

— Она говорит, что этот корабль всего в сотне километров отсюда, в нескольких минутах полета. Каллик спрашивает, интересует ли он вас и хотите ли вы, чтобы она показала вам, где он?

17

«Сколько надо человеку в прошлых жизнях нагрешить, чтоб на Тойфеле проклятом в наши дни рожденным быть?»

Обязанности семилетних по воде определялись регламентом, точным и безжалостным.

Надень костюм, проверь баллон с воздухом, пристегни респиратор, подойди к шлюзу.

Предупреждение: открывать можно только, когда стихнет ветер на поверхности, за пять с половиной минут до первого света, после того, как ночные хищники спрячутся в свои пещеры. Будь на месте точно в срок, или в этот день еды не получишь.

Оказавшись снаружи: выброси вчерашние отбросы (время опорожнения 24 секунды), поднимись на двадцать четыре ступеньки к источнику чистой воды, который бьет на середине утеса (33 секунды), вымой пластмассовые контейнеры (44 секунды), прополощи фильтры (90 секунд), заполни водой канистры (75 секунд), спустись (32 секунды), вернись в шлюз и выполни действия по его закрыванию (25 секунд).

Запас времени на ошибки: семь секунд. Если на ступеньках или при открытом шлюзе тебя настигнет Ремулер-Точильщик, страшный предрассветный ветер Тойфеля, ты погиб.

Ребка знал эти правила. И внезапно понял, что опоздал. Он едва мог в это поверить. Обычно, когда наступала его очередь идти за водой, он возвращался с утеса раньше отведенного времени, единственный, кому хватало времени и уверенности в себе, чтобы задержаться в шлюзе и в течение нескольких секунд, пока он не начал закрываться, посмотреть на суровый пейзаж Тойфеля, на колючую причудливую растительность. Слои, выходящие на поверхность утеса, еще нельзя было различить в темноте, но он знал, как они выглядят: тускло-пурпурные с серыми и бледно-красными прожилками. Полоска неба над ущельем светлела, предвещая восход. Он видел, как начинали бледнеть звезды, и высокие облака из черных становились розовато-серыми. Это было необыкновенно красивое зрелище. Оно всегда волновало его.

Но только не сегодня. Струйка родниковой воды еле сочилась, и канистры никак не хотели наполняться. Уже прошло почти пять минут, а он все еще был на верхней ступеньке, и маска на лице все время запотевала. Он должен был уходить с наполовину пустыми канистрами. Сию же минуту.

«Время, отведенное на спуск — 32 секунды, вернись в шлюз и выполни действия по его закрыванию — 25 секунд».

Он несся вниз по ступенькам, позабыв об осторожности; он знал, что может произойти. Если Ремулер ударит, когда он будет еще на верхних ступеньках, его выдует из ущелья, как сухой листок, и никто никогда больше его не увидит.

Так случилось с Розамундой.

На половине лестницы рассветный ветер не так силен, но он сбрасывает свои жертвы в ущелье и бьет их об каменные столбы. Оттуда они достали тело Джошуа, вернее то, что осталось от него после дневных хищников.

Если он доберется до последних, скажем, трех-четырех ступенек, ветер не сможет унести его самого, но он сорвет с него респиратор, оторвет его от перил, как бы он ни цеплялся за них, и покатит в каверну с кипящей ядовитой водой, которая бурлит под родником. Ли болтало там девять часов, прежде чем удалось ее вытащить. Но не всю. Сварившееся мясо отваливалось от костей, и куски его проходили сквозь ячейки сети.

Еще двенадцать шагов. Ремулер настигает. Осталось двадцать секунд, пылевые смерчи крутятся в ущелье, а вот и приглушенный вой еще далекого ветра и шум проливного дождя. Ноги скользят на ступенях. Если у шлюза кто-то стоит, у него еще есть шанс.

В преданиях Тойфеля говорилось, что если бросишь контейнеры с водой и ляжешь плашмя на пол, то может быть… только может быть… удастся сохранить на себе респиратор и дождаться, пока шлюз не закроется совсем. Но Ребка никогда не встречал человека, поступившего подобным образом. А наказание за то, что вернулся без воды… или еще хуже, без канистр… было суровым.

Но не таким суровым, как смерть.

Еще шесть шагов до шлюза.

Время шло. Он бросил канистры. В ушах прозвучал странный жалобный крик, его тело подняло и потащило по каменистой поверхности. Холодная вода обливала его голые руки и ноги. Респиратор сорвало с лица. По крайней мере, смерть будет скорой.

Но он еще не был готов к смерти. Он пытался вернуться, вырваться у той силы, которая его держала, он тянулся руками к респиратору, стараясь схватить его и надеть.

Его скрюченные пальцы наткнулись на человеческие руки. Потрясение от этого было настолько велико, что несколько секунд он вообще не мог шевельнутся.

— Ханс! Ханс Ребка! — снова зазвучал призыв и, на этот раз он смог его понять.

Он открыл глаза, чтобы бросить прощальный взгляд на темное небо Тойфеля, но вместо бегущих по небу разорванных в клочья ветром розоватых облаков увидел перед собой мерцающий блеск текущей воды. На фоне этого потока, обрамленное им, над ним склонилось серое, в потеках грязи лицо с открытым от напряжения, задыхающимся ртом.

Это была Дари Лэнг.

Когда Дари поняла, что она наделала, то готова была сесть и снова расплакаться.

Проснувшись, она выползла из своего водяного убежища и поспешила к маяку. Сквозь пелену летящего песка она увидела фигуру, лежавшую ничком на пирамидке камней, и первым ее ощущением была огромная радость. Это проучит Атвар Х'сиал! Больше кекропийка не будет никого так бессердечно бросать на верную смерть, даже не объяснив почему.

Но когда Дари подошла поближе, она увидела, что это вовсе не кекропийка. Это был человек… мужчина… Боже мой, это был Ханс Ребка!

Она закричала и рванулась к нему. Пыль Тектона была для него также смертельна, как и для нее. Если он умрет, она никогда, никогда не простит себе этого.

Ханс, Ханс, прости меня!..

Он был без сознания и не слышал ее. Но это был обморок, а не смерть. Дари нашла в себе силы взвалить его на плечи… он оказался неожиданно легким… и понесла его в свое укрытие за водопад. И когда она опустила его на каменное ложе, глаза его открылись. Этот недоумевающий взгляд был самым прекрасным выражением, которое она когда-либо видела на человеческом лице.

В течение двадцати минут она наслаждалась, ухаживая за ним, как он отплевывался, чертыхался, высмаркивал пыль из носа. Было величайшим удовольствием просто сознавать, что он жив. А затем — она еще не успела до конца почувствовать, что он пришел в себя и может двигаться, — он вскочил на ноги и потащил ее за собой наружу.

— Здесь опасно, что бы вы ни думали о своей пещере. — У него ломило руку от кисти до плеча, разряд нейрогенератора до сих пор ощущался в каждом нерве. — Через несколько часов этот водопад станет кипятком. Идет Летний Прилив, Дари, и есть только один путь к спасению. Идемте.

Дари едва успевала за ним. Оказавшись возле аэрокара, Ребка стал быстро его осматривать. Через пару минут он покачал головой и сел на корточки.

— Неважно, куда делась Атвар Х'сиал и вернется ли она сюда обратно. Мы в этом далеко не улетим. — Он залез под аэрокар и провел рукой по решетке воздухозаборника. — Поглядите сами.

Пыльная буря стихала, но входные тракты двигателя забило песком. Когда Ребка вычистил его, поверхность металла оказалась Изъеденной.

— Это из-за полета сквозь бурю и посадки здесь. — Он поставил решетку на место. — Думаю, что на один короткий рейс их хватит, но на большее рассчитывать нечего. Кроме того, мы не выдержим еще одну песчаную бурю. Если мы на нее напоремся, придется подняться выше и пережидать наверху. Разумеется, если нам хватит энергии… и не будет чрезмерно сильного встречного ветра, иначе мы погибли.

— А как же близнецы Кармел? Вы же ищете их? — Дари Лэнг сидела скорчившись под аэрокаром. Она уже объяснила Ребке, почему поставила свою ловушку и как ее бросила Атвар Х'сиал. Он, казалось, принял эти объяснения спокойно и сразу же отбросил их, как маловажное в этот момент. Но ей было стыдно смотреть ему в глаза.

Она понимала, в чем дело. Ловушка была не столько призвана защитить ее от Атвар Х'сиал, если та вернется, сколько стать орудием мщения за то, что Атвар Х'сиал сделала. И на тебе! Ее торпеда сбилась с курса и ударила не того, кого надо.

— Мы не в силах помочь близнецам, — ответил Ребка. — Будем надеяться, что Грэйвзу и Перри повезет больше, чем мне. Может быть, они их найдут или им поможет космический корабль, который вы видели с Ж'мерлией. Правда, я в этом сомневаюсь, если в нем тот, о ком я думаю.

— Луис Ненда?

Он кивнул и отвернулся, стремясь выглядеть спокойным и небрежным. Во-первых, он так легко попался в ловушку Дари, что его это смущало. Следовало проявить большую осторожность. Пять лет назад он все проверил бы на присутствие ловушек, а в эту попался, как дитя.

Во-вторых, за прошедшие годы он привык к тому, что его сны о детстве на Тойфеле — верный индикатор тревоги. Это подсознание предупреждало его о чем-то важном. Он видел эти сны только на пороге какой-нибудь беды, и когда не знал точно, откуда она придет и в чем будет заключаться.

В-третьих… и это усиливало его беспокойство по поводу двух первых причин… За время, прошедшее с его посадки у радиомаяка, Тектон изменился. На первый взгляд, казалось, что эта перемена к лучшему. Ветер стих, песчаные вихри улеглись и теперь повсюду лежало сантиметровое покрывало из песка. Даже гул далеких вулканов, казалось, стал тише.

Но это было невероятно! До Летнего Прилива оставалось менее сорока часов. Амарант висел прямо над головой громадным кровавым глазом, Мэндел, дальше к западу, снова увеличился вдвое, а Гаргантюа стал настолько ярким, что был виден в полдень. Приливной энергии, потоком вливавшейся внутрь Тектона и Опала, хватило бы, чтобы раз и навсегда изменить их внешний вид.

Так где же эти изменения?

Конечно, даже на Тектоне энергия могла где-то скапливаться, она могла переходить в другую форму. Так, может быть, она накапливается внутри планеты за счет какого-то неизвестного физического процесса?

— Полагаю, можно остаться здесь и пересидеть все это, — сказала Дари Лэнг, оглядываясь по сторонам. — Давно здесь не было так тихо. Если не станет хуже, чем было…

— Нет. Станет гораздо хуже.

— Насколько хуже?

— Точно не знаю.

Это было явным преуменьшением. Он просто понятия не имел, насколько может все ухудшиться. Впрочем, это было неважно. «С Тектона нам надо убираться, — шептал ему внутренний голос, — или мы погибнем». Он радовался, что Дари не может слышать этот голос, но сам привык верить ему.

— Нам надо отправляться, — повторил он. — Сию же минуту, если вы готовы.

— Куда отправляться?

— К Пуповине, а затем на Станцию-на-Полпути. Там мы будем в безопасности. Но нельзя долго ждать. Пуповина запрограммирована подниматься с поверхности Тектона на время Летнего Прилива.

Она посмотрела на хронометр.

— Она поднимается за двенадцать часов до высшей точки Летнего Прилива, то есть через двадцать семь часов. А нам до нее одни добеллианские сутки. У нас еще много времени.

Ребка захлопнул дверцу аэрокара.

— Мне нравится, когда у меня много времени. Поехали.

— Ладно, — улыбнулась она ему в ответ. — Но вы видели Тектон больше, чем я. Как вы думаете, что здесь произойдет по время Летнего Прилива?

Ребка глубоко вздохнул. Она старалась быть с ним ласковой и даже хуже: она решила, что он нервничает и нуждается в том, чтобы его успокаивали. И беда в том, что это соответствовало действительности. Он в самом деле слишком нервничал. Он не знал, почему… возможно, оттого, что его уже разок крепко надули на Тектоне, когда он пренебрег опасностью, а она была. И повторять ошибку не хотелось. Каждый нерв, каждая клетка его кричали, чтобы он убирался с Тектона, и поскорее.

— Дари, я с удовольствием обменяюсь с вами соображениями по поводу Летнего Прилива, — он не сердился, что она поймала его в ловушку, пожалуй, даже зауважал ее за это, — но я предпочитаю заняться этим, когда мы будем на Пуповине, а еще лучше — по дороге к Станции-на-Полпути. Можете считать меня трусом, но эта планета пугает меня. Поэтому, пожалуйста, подвиньтесь и пустите меня к управлению…

18. 5 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА

«Летний сон» был очень хорошо спрятан.

Пятиконечная впадина представляла собой весьма заметную деталь рельефа Тектона. Стапятидесятикилометровая вмятина, вся заросшая буйной яркой растительностью, она была видна даже из космоса с расстояния в полмиллиона километров как гигантская морская звезда, распластавшаяся зеленым пятном на сером пыльном теле Тектона. Впадина была также самой низкой точкой поверхности планеты. Пять ее долин расходились радиально, как простертые руки из центральной низины, расположенной на восемьсот метров ниже уровня окружающей равнины.

Маленький космический кораблик приземлился рядом с серединой протянутой на север руки Пятиконечной, в том месте, где сплошное море растительности нарушалось черным плоским островком базальта. Но корабль сел около лысого верха покатой площадки и съехал почти к самому ее краю. От посторонних глаз его защищала молодая поросль. Размером не больше аэрокара, «Летний сон» прятался под пятиметровым навесом из листвы. Он был пуст, все системы жизнеобеспечения бездействовали. Только остаточное излучение Бозе-двигателя выдавало его присутствие.

Макс Перри стоял внутри брошенного корабля и с удивлением оглядывался по сторонам. Голова его почти касалась потолка, а вся каюта была не более трех метров в поперечнике. Крохотный камбуз располагался всего в шаге от входного люка; еще шаг — и ты уже у пульта управления.

Он оглядел дисплеи на пульте с двумя десятками разноцветных рычажков и индикаторов и покачал головой.

— Вот чертова игрушка! Я и не подозревал, что можно войти в Бозе-сеть на такой малютке.

— Считается, что нельзя. — Грэйвз хорошо владел собой. Совсем здравомыслящим он не казался, но пальцы его стали меньше подергиваться; а выражение костистого лица не менялось с сумасшедшей быстротой. — Он был построен как туристическое судно для прогулок внутри планетной системы. Его конструкторы не рассчитывали, что сюда поставят Бозе-двигатель, и уж, конечно, никто не думал, что его используют для стольких Бозе-переходов. Но это же Шаста: дети правят планетой. Близнецы Кармел уговорили родителей пойти на это. — Он повернулся к Ж'мерлии, — не будете ли вы так добры сказать Каллик, чтобы она ничего не трогала, пока не произошло беды.

Маленькая хайменоптка подобралась к двигателю, сняла кожух и заглядывала внутрь. Услышав слова Грэйвза, она обернулась.

— Не беспокойтесь, — перевел Ж'мерлия, выслушав серию щелчков и свистков. — С величайшим почтением Каллик сообщает, что, напротив, это устройство совершенно безопасно. Понимая, что такому невежественному существу не следует рассуждать о столь сложном предмете, как Бозе-двигатель, она все же уверена, что энергия этой ячейки исчерпана. Ею больше нельзя пользоваться. Сомнительно, чтобы корабль смог подняться отсюда даже на самую низкую орбиту. Она уже подозревала это из-за слабости сигнала, полученного на корабле ее хозяина.

— Это объясняет, почему близнецы так и не покинули Тектон, — бросил Перри просматривавший компьютерный бортовой журнал. — Я восстановил последовательность их переходов по Бозе-сети, которая привела их на Добеллию. Они должны были сделать еще пару скачков и оказались бы уже на территории Зардалу, однако из-за отсутствия энергии застряли здесь. Они могли подзарядиться на Станции-на-Полпути, но не догадались. А лететь на Опал побоялись, потому что там мы бы сразу засекли их появление.

— К сожалению, засечь здесь мы их не смогли. Так как же их найти? — Грэйвз подошел к двери и заглянул в нее, щелкая суставами пальцев. — Я, знаете ли, заслуживаю порицания. Я полагал, что, когда мы найдем корабль, они окажутся рядом, и наша работа на этом закончится. Мне в голову не приходило, что они совершат такую глупость и, оставив корабль, отправятся бродить по планете.

— С этим я могу помочь. Но даже если мы найдем этих беглецов, что вы с ними сделаете?

— Предоставьте это мне. В своей области и я знаю, что делать и как. Все мы рабы стереотипов, командор. Считаем привычное простым, а непривычное таинственным. — Грэйвз махнул худой рукой в сторону Пятиконечной. — Вот это для меня тайна. Они прячутся где-то там, но почему они покинули корабль с его, пусть относительной, но все-таки безопасностью и отправились туда?

С корабля все выглядело как единая зеленая масса зарослей, пышных и совершенно непроходимых. Из-за подземных толчков они непрерывно раскачивались, и от этого казалось, будто они словно нервничают и как бы сознают, что происходит.

— Близнецы отправились туда, потому что считали, что там безопасно и никто их там не найдет. Но я найду их. — Перри бросил взгляд на часы. — Нам надо торопиться. Уже несколько часов, как мы ушли от маяка. Ж'мерлия, — он обернулся к настороженному лотфианину, — мы обещали доставить вас обратно через четыре часа. И сделаем это. Пойдемте, советник. Я знаю, где их найти… живых или мертвых.

Снаружи воздух казался густым и каким-то давящим. Здесь было градусов на десять жарче, чем на равнине. Черный базальт дрожал под ногами, горячий, трепещущий, как чешуйчатая шкура гигантского зверя. Перри двинулся вдоль края скалы, внимательно осматривая его.

Грэйвз следовал за ним, непрерывно вытирая пот со лба.

— Если вы надеетесь обнаружить их следы, должен вас разочаровать…

— Нет. Следы воды. — Перри присел на корточки. — Следы потоков. На Тектоне множество и озер и прудов. Местные животные неплохо переносят жару, но они пьют воду, которую ни вы, ни я пить не сможем. Как только близнецы Кармел покинули свой корабль, им понадобилась нормальная вода.

— Может быть, у них есть очиститель?

— Он им необходим… Чистая вода на Тектоне — понятие относительное. Так же как и мы, Елена и Джени Кармел пить здешнюю воду не смогут. — Перри провел рукой по гладкому камню. — Если они живы, то будут недалеко от воды. И неважно, куда они направились сначала. Если они вышли отсюда (а судя по тому, что «Летний сон» стоит здесь, так оно и было), то в конце концов придут к одной из промоин. Хотя бы к этой, она заметна издалека. Вон там дальше — другая, почти такая же четкая, но скальная площадка здесь слегка наклонена, и мы находимся на ее низкой стороне. Попробуем сначала поискать здесь.

Перри осторожно перебрался через край площадки. Грэйвз последовал за ним, морщась от прикосновений к базальту. Камень нагрелся настолько, что обжигал едва ли не до волдырей. Перри быстро съехал по тридцатиградусному склону и, пробив стену пурпурных зарослей, скрылся из виду.

— Подождите! — Защищая глаза, Грэйвз вскинул руки, которые тут же покрылись глубокими порезами от листьев с зазубренными краями. Но живая изгородь вскоре кончилась, и он оказался поддеревьями, на нижнем ярусе Пятиконечной впадины. Потирая исцарапанную макушку, Грэйвз поднялся на ноги.

Здесь царили голубовато-зеленые сумерки. Среди деревьев носились какие-то маленькие существа. Джулиус Грэйвз решил было, что это насекомые или очень мелкие птицы, но, справившись у Стивена, узнал, что это псевдокишечнополостные, больше всего похожие на летучих медуз. Испугавшись пришельцев, они с громким писком скрылись в чаще. Грэйвз поспешил за Максом Перри. Буквально через несколько метров под зеленым пологом стало еще жарче.

Перри шел вдоль каменного русла, протискиваясь между липкими желтыми стволами и торчавшими тут и там странными двухметровыми грибами. Откуда-то сверху на них обрушились тучи мошкары, облепившей незащищенные лицо и руки.

— Они не кусаются, — бросил через плечо Перри. — Только не останавливайтесь.

Грэйвз отмахивался от мошек, стараясь уберечь глаза, и гадал, почему Перри не захватил маски и респираторы. Он так задумался, что забыл, где находится, и тут же уткнулся Перри в спину.

— Что-нибудь обнаружили?

Перри, покачав головой, указал вниз. В двух шагах впереди сухое русло обрывалось в пропасть. Грэйвз бесстрашно наклонился и заглянул вниз, но дна не увидел.

— Будем надеяться, что они не там. — Перри уже поворачивал назад. — Пошли.

— А если другое русло окажется таким же? — Грэйвз снова захрустел суставами пальцев.

— Тем хуже. Тогда нам понадобится придумать что-то другое, а времени на это у нас нет. Придется беспокоиться о себе.

Чтобы не лезть снова по скальному склону вверх, они решили пробраться ко второй промоине прямо через лес. В стороне от водостока растительность была гуще. Прочные побеги бамбука, доходившие им до колен, царапали сапоги, прорезали насквозь ткань костюмов. Едкий сок, проникая в царапины и порезы, жег, как огнем. Перри ругался, но не замедлял шаг.

Еще через двадцать минут он остановился и ткнул рукой вперед.