Архив - Первая мировая война 1914—1918. Факты. Документы.

С каждым днем неравная борьба становится тяжелее и тяжелее, убыли в войсках весьма чувствительны, военные припасы и люди истощены и нуждаются в самом необходимом, наступают холода, и от Шабаца до Вальева и Ниша недалеко. Между тем австрийцы, проигрывая кампанию против нас, захотят удовлетворить свое самолюбие, раздавив окончательно Сербию. На это есть прямые указания в телеграмме Штрандтмана № 851 ив том внимании, которое австрийцы стали уделять в последнее время сербскому театру; психологически это только понятно. При этих условиях не благоразумнее ли сербскому правительству самому взять инициативу уступки Болгарии Македонии взамен за выступление болгар на австрийском театре?
      Болгары настолько дорожат Македонией, что я уверен, что если с согласия и по почину Сербии мы бы предложили открыто комбинацию, то ни одно правительство не устояло бы пред натиском общественного мнения. Ввиду остроты сербо-болгарских отношений можно было бы позаботиться, чтобы две армии действовали в различных местностях и не были связаны общим командованием. Если бы все-таки было признано более целесообразным, чтобы занятие Македонии произошло после окончания войны, то теперь можно было бы сделать болгарскому правительству торжественное, гарантированное тремя державами Согласия заявление, предоставив правительству сообщить Народному собранию, что если Болгария посодействует успешному окончанию нами войны, то в вознаграждение за это три державы гарантируют Македонию в пределах договора 1912 года. Быть может, при этой комбинации удастся двинуть Болгарию и против Турции. Помимо предохранения таким путем Сербии от полного разгрома и обеспечения содействия Болгарии, это развяжет руки Румынии и Греции. Искушенный опытом, Пашич не может не оценить положения во всем его значении: именно его патриотизм и любовь к Сербии заставят его найти те слова убеждения к сербскому общественному мнению, которые оправдают пред последним его решение.
       Савинский (Царская Россия в мировой войне. С. 84–85.)
       23. Секретная телеграмма министра иностранных дел России С. Д. Сазонова российским послам в Бордо и Лондоне от 7/20 ноября 1914 г.
       № 3894
       Сообщается в Софию и Бухарест
      Сообщаю вам текст выработанного мною совместно с французским и великобританским послами заявления болгарскому правительству:
      «Правительства трех союзных держав с чувством удовлетворен ния приняли к сведению заявления, сделанные председателем совета министров Болгарии посланнику его величества короля Великобритании в Софии.
      Если согласно этим заявлениям Болгария принимает обязательство соблюдать по отношению к Румынии, Греции строгий нейтралитет, державы Согласия гарантируют ей, что при окончательном урегулировании всех вопросов после войны примут во внимание линию ее поведения и предоставят ей значительные территориальные компенсации.
      Компенсации эти будут увеличены в том случае, если Болгария решится выступить против Турции или Австро-Венгрии».
       Сазонов (Царская Россия в мировой войне. С. 92.)
       24. Секретная телеграмма австрийского посланника в Софии графа Тарновского министру иностранных дел Австро-Венгрии графу Берхтольду от 2 декабря 1914 г.
       София
      Во время разговора со мною министр-председатель сначала настаивал на том, что его не удовлетворяет одно обещание сербских областей, которые займет своими войсками Болгария, и просил письменного подтверждения этого обещания, безусловного или обусловленного нейтралитетом.
      Мне удалось его уговорить касательно последнего, но он не надеется, что, если бы он и решился обратиться с этой просьбой к германскому представителю, с которым он по этому поводу еще не говорил, его желание было бы исполнено.
      Утратив эту надежду, министр-председатель сказал, что иметь обещание сербских областей, которые будут заняты Болгарией, все же лучше, чем совсем не иметь такового, и что он желал бы его получить.
      Я старался его убедить в том, что в письменных заверениях нужды нет, однако он сказал, что придает значение подобному заверению. Он обещал не только держать означенный документ в тайне и никому его не показывать, но и не ссылаться на него в случае, если бы ему пришлось давать объяснения в парламенте, и ни при каких обстоятельствах не говорить, что он получил от нас формальное заверение. Последнее могло бы в случае надобности послужить исключительно как основа разъяснений, которые в таком случае носили бы общий характер.
      Хотя я не думаю, чтобы поведение Болгарии в дальнейшем зависело от того, получит ли она от нас означенное обещание, все же я рекомендовал бы его дать под условием абсолютной тайны. Я считаю, что мы можем положиться на обещание министра-председателя, и потребую при этом от него, чтобы он в случае выступления в парламенте с разъяснениями представил на мое усмотрение их текст.
       (Царская Россия в мировой войне. С. 95.)
       25. Секретная телеграмма австрийского посланника в Софии графа Тарновского министру иностранных дел Австро-Венгрии графу Берхтольду от 13 декабря 1914 г.
       София
      Министр-председатель спрашивал меня, получен ли мною ответ на мое обращение по поводу письменных заверений в компенсациях.
      Я сказал ему, что еще не получил определенного ответа, но что я думаю, что в Вене не склонны давать Болгарии определенных обещаний за ее бездейственность и что, напротив того, там готовы дать заверение относительно той части сербской территории, которая была бы занята болгарскими войсками.
      Министр-председатель сказал, что такой ответ вполне соответствовал бы как нашему, так и германскому взгляду на положение вещей, так как и мы, и они, как это вчера было высказано министру-председателю германским посланником, желаем немедленных действий со стороны Болгарии. Правительство же последней могло бы лишь пожалеть о таковом ответе, ввиду того, что представители Антанты обратились к Болгарии с письменным предложением, согласно коего за сохранение нейтралитета Болгарии гарантируется получение большей части Македонии и Фракии до Энос — Мидия. Записка по сему вопросу якобы находится у короля, и сегодня министр не мог мне ее показать.
      Я сказал, что от нас Болгария могла бы получить значительно больше: от Болгарии лишь требуется, чтоб она это взяла.
      Обещания держав Согласия, которые, как в том убежден не Только я, но и министр-председатель, не выйдут из войны победителями, лишены какой-либо цены. Никто в Болгарии не будет ждать, чтобы Сербия заняла Боснию, что является предварительным условием выполнения своих обещаний державами Согласия.
      Министр-председатель сказал, что моя оценка положения была бы правильной, если бы Болгария была в состоянии тотчас занять Македонию, однако же ввиду того, что последнее невозможно и [пропуск] предложение держав Согласия приходится считать более выгодным. Это обстоятельство, по его словам, могло бы оказать соответственное влияние на правительство.
      По ликвидации в течение нескольких дней текущих дел в палате он предложит на рассмотрение короля принципиальный вопрос о русской политике, и его величество решит, может ли положение быть признано удовлетворительным.
      Я сказал ему, что положение серьезно, что как правительству, так и королю очень хорошо известно, что только при посредстве Империи они могут получить Македонию, что единственно составило бы действительно ценное приобретение для Болгарии; что министр-председатель должен отдать себе отчет в действительном положении вещей. Мы и Германия желаем, чтобы Болгария приступила к действиям, и не хотим никакого промедления. Министр-председатель всегда отговаривается тем, что Болгария еще не готова к войне, он, однако, не говорит, что как только будет готова, то сейчас же выступит.
      Мой собеседник ответил на это, что Болгария хорошо знает, что занятие Македонии невозможно без военного выступления, поэтому она и готовится к нему серьезно.
      Я спросил, не вызывается ли то обстоятельство, что Болгария еще не вполне готова, недостатком снаряжения, мой собеседник ответил, что, по его мнению, это именно так и есть, но добавил, что военный министр надеется быть в полной боевой готовности к 15-му. «Тогда Болгария тотчас же приступит к военным действиям?» — сказал я и услышал в ответ, что этот вопрос будет разрешен правительством, сам же министр-председатель не может единолично определить срок. Я сказал, что это далеко не определенный ответ, собеседник же мой заметил, что он желает нашей победы и что если бы он был убежден, что она зависит от болгарского выступления, то он тотчас же предпринял бы его; он убежден, однако, что положение от этого лишь ухудшится, так как Греция и Румыния тоже не останутся нейтральными. Между тем, если бы Болгария еще некоторое время сохранила спокойствие, а мы разбили бы Сербию, то ни Греция, ни Румыния тогда уже не стали бы на сторону Сербии, и здесь-то болгарское выступление могло бы оказать нам действительную помощь.
      Министр-председатель выразил надежду, что он все же получит от нас и от Германии просимое им письменное обещание. Он обратился с тем же и к германскому посланнику.
       (Царская Россия в мировой войне. С. 97–98.)
       26. Секретная телеграмма болгарского посланника в Петрограде Маджарова царю Фердинанду от 12/25 марта 1915 г.
       Петроград
       № 256
      Французский посол Палеолог, которого я видел вчера вечером, просил меня сообщить лично вашему величеству следующие его слова:
      «Ныне Болгарии представляется самый удобный момент для восстановления своего народного единства. Для форсирования Дарданелл потребуется самое большое 2 месяца, но, может быть, это произойдет и ранее.
      Если Болгария объявит, что выступит с Тройственным согласием и назначит для этого определенный срок, то я гарантирую ей границы по линии Мидия — Энос, исполнение договора 1912 г., Петербургского протокола, Каваллу и все финансовые облегчения. Тройственное согласие готово также обеспечить Болгарию от возможного выступления Румынии и Греции,
      Для десанта в Турцию у нас достаточно войска: со стороны России — 100 000, Англии — 60 000 и Франции — 50 000. Численность войск может быть увеличена, если Болгария не пожелает вмешаться в войну.
      Я говорю вам об этом лишь как друг вашего царя и Болгарии, о которых храню самые лучшие воспоминания.
      Ваше вмешательство необходимо ныне же, ибо впоследствии оно будет излишним.
      История предопределила вам блестящую роль, и от вас самих зависит выполнить ее или нет.
      Хотя вопрос о будущем Константинополя еще не решен, но союз трех держав останется незыблемым и после войны. Это будет могущественный фактор, и всякий, кто будет ему противиться, [пропуск] от безденежья.
      После падения Венизелоса король Константин пригласил нашего посланника и заявил ему, что ни он, ни его страна не выступят с противниками Тройственного согласия и что Греция будет держаться той же политики по отношению к Тройственному Согласию, как и при Венизелосе.
      Вот почему Болгария должна поспешить занять место, которое подобает ей как самой жизнеспособной из балканских держав»,
      В заключение Палеолог сказал: «Подобное сообщение, быть может, сделает вам и Бькженен». В своем рапорте я донес вашему величеству, что и Сазонов сделал мне. такое же заявление.
       (Царская Россия в мировой войне. С. 109—11(1)
       27. Текст торжественного заявления четырех посланников в Сербии сербскому министру иностранных дел от 23 июля / 5 августа 1915 г.
      Война вступила в решительную фазу, когда настоятельным долгом каждого из союзников является приложить все старания и принести все жертвы, необходимые для того, чтобы война могла быть доведена до победы.
      Сербия, без сомнения, согласится признать, что, ведя эту войну, союзники принесли огромные жертвы, направленные между прочим к тому, чтобы охранить существование Сербии как независимого государства. Она должна понять, что и ей с ее стороны необходимо принести некоторые жертвы, дабы облегчить выполнение той огромной задачи, которая стоит как перед нею, так и перед союзниками, сражающимися совместно за общее дело и для достижения общей цели.
      Содействие Болгарии, как это должно быть понятно для Сербии, является в этой великой борьбе фактором огромного значения, и есть серьезные основания опасаться, что Болгария, в том случае если ей не будут гарантированы значительные компенсации, может не только воздержаться от участия, но и предпринять такие выступления, которые могут составить серьезную опасность для общего положения и, в частности, подвергнуть серьезному риску положение самой Сербии.
      Высоко ценя доблестное поведение и полную лояльность Сербии, союзники вынуждены просить Сербию согласиться уступить по окончании войны бесспорную зону в Македонии Болгарии, в случае если эта последняя окажет немедленное и действительное содействие своей вооруженной силой. Союзники готовы согласиться на то, чтобы по заключении мира Сербия получила на Адриатическом море, в Боснии и Герцеговине и проч. местах крупные компенсации, которые уже были ей предназначены; они согласны также выполнить и полностью удовлетворить ее наиболее важные политические и экономические стремления. Сербия, однако, должна в свою очередь понять, что поскольку болгарское содействие будет обеспечено на тех условиях, с которыми союзники намерены ознакомить Болгарию, и если Болгария получит в свое владение бесспорную зону, а также компенсации во Фракии и прочих местах по окончании войны, то выполнить свое намерение в смысле предоставления Сербии значительных и обширных приобретений, а также удовлетворить ее национальные стремления союзники смогут не иначе как при условии, что Сербия не будет чинить никаких препятствий в вопросе об указанных выше компенсациях.
      Во всяком случае граница между Грецией и Сербией будет сохранена.
       (Царская Россия в мировой войне. С. 127–128.)
       28. Сообщение правительства России в связи с разрывом дипломатических отношений с Болгарией от 7/20 октября 1915 г.
       Петроград
      В тот роковой час, когда злосчастная Болгария поднимает свой меч против возродившей ее России и становится под немецкие и турецкие знамена, русский народ отдает, на суд истории имя того, кто является истинным виновником этой беспримерной измены.
      Когда австрийская интрига возвела на болгарский престол немецкого принца, русское правительство не могло не почувствовать тревоги за будущность освобожденной русскою кровью Болгарии и отказало Фердинанду в признании.
      Первые годы царствования князя не могли окончательно рассеять коренного недоверия России к австрийскому ставленнику, тем не менее некоторые факты, как, например, вступление в лоно православной церкви княжича Бориса, а равно и нежелание ввергать еще не окрепшее государство в опасную смуту, побудили русское правительство через несколько лет согласиться на признание Фердинанда.
      Однако и после этого Фердинанд Кобургский остался болгарским князем только по имени. Вся его внутренняя политика подготовляла пути к установлению в стране германского влияния… Великодушие России не позволило ей вымещать на Болгарии поведение ее князя. Мало того, когда между Турцией и Болгарией возникли серьезные недоразумения на почве денежных расчетов, грозившие войною, русское правительство вмешалось и предупредило осложнения путем финансовой жертвы; часть турецкого долга России была переведена на Болгарию… Реально обеспечив таким образом независимость Болгарии, Россия, побуждаемая теми же чувствами великодушия по отношению к болгарскому народу, сделала дальнейший шаг и признала Фердинанда болгарским царем.
      Победоносная война, объединившая балканские народы в борьбе с вековым врагом — Турцией, покрыла болгарское оружие славой и обеспечила Болгарии почетное место в славянской семье.
      Но, следуя все тем же австро-германским наущениям, вопреки совету русского царя и без ведома болгарского правительства кобургский принц двинул 16 июня 1913 года болгарские войска на сербов. Этим преступным актом Фердинанд создал пропасть между двумя братскими союзными народами…
      Разгром обманутой им Болгарии и кара, наложенная на несчастную страну Бухарестским миром, лишившим ее почти всех плодов ее победы, нанесли тяжелый удар самолюбию Фердинанда. Он замыслил не только возвращение утраченной по его вине Македонии, но и расширение своих владений за счет всех прочих балканских государств. Следствием этого явилось окончательное подчинение свободной страны германскому влиянию…
      Целый год союзники старались вырвать злосчастный болгарский народ из цепких рук поработившего его немца; Болгарии предоставлялась возможность вернуть утраченные земли и покрыть себя новой славой в общей борьбе против германского варвара: с болью в сердце доблестная Сербия приносила на алтарь единения тяжелые жертвы. Но король Фердинанд остался глух ко всяким увещеваниям. В чудовищном для Болгарии союзе с турками и немцами он отверг все предложения, клонившиеся к благу доверившей ему свои судьбы страны, и пошел войною на Сербию и ее союзников. В течение почти тридцати лет кобургский принц стоял между Россией и Болгарией. В течение этого времени Россия не переставала надеяться на просветление близкого ей народа. И ныне, когда Болгария приносится в жертву германскому коварству, Россия все еще не утратила надежды, что рука верных своим историческим заветам болгар не подымется на сыновей русских воинов, легших костьми за Болгарию.
       (Международная политика.С. 36–37; МО 1870–1918. С. 318–319.)
       29. Из дневника британского поема в Париже лорда Ф. Берти
       Октябрь 1915 года
      4 октября. Фердинанд связал свою судьбу с бошами, чего можно было ожидать. Я не понимаю, как можно было предполагать, что он не продался, принимая во внимание, что его правительство получило заем в Германии и получало оттуда военное снаряжение, а также отправляло туркам разного рода грузы из Германии; несмотря на все это, русские удивлены и говорят о неблагодарности болгар. Возможно, что если бы в начале войны Россия не медлила высказать свои намерения недвусмысленным образом и если бы она пригрозила избалованному ребенку или подготовила бы посылку войск в Варну или Бургас, дела приняли бы иной оборот.
       (Берти, лорд. За кулисами Антанты…С 74.)
       30. Секретная телеграмма российского посланника в Бухаресте
       Поклевского от 3/6 августа 1914 г.
       № 217
       Весьма доверительно
      Положение Румынии существенно разнится от положения Сербии и Греции. Если последним двум государствам угрожает серьезная опасность от возможного на них нападения Болгарии и Турции, то, наоборот, перед Румынией заискивают все балканские государства, а Россия и Австрия дают ей дружеские заверения. Ввиду вышеизложенного я уверен, что Румыния не пойдет ни на какие территориальные уступки в пользу Болгарии, тем более что занятое ею нейтральное положение не позволяет ей вступать в обсуждение вопроса о соответствующих компенсациях за счет Австрии. Я считал бы даже опасным возбуждение здесь нами вопроса о подобных уступках, так как это могло бы побудить румынское правительство обеспечить свою территориальную неприкосновенность посредством какой-либо враждебной нам комбинации.
       Поклевский
       (Царская Россия в мировой войне. С. 154–155.)
       31. Секретная телеграмма российского посланника в Бухаресте Поклевского от 9/22 сентября 1914 г.
       № 383
      Члены правительства не говорят о данных Австрией обещаниях за вооруженное содействие Румынии, но мне известно из вполне достоверного источника, что за последнее время австрийское правительство обещало особенный статут для Трансиль-вании и незначительное исправление границы в Буковине. Кроме того, в случае победы Австрии и Германии Румыния должна получить всю Бессарабию с Одессой. Для того же чтобы Румыния не боялась в будущем нашего соседства, германское правительство уверяло некоторых здешних военных деятелей в том, что Румыния после войны будет отделена от России вассальным Австрии великим княжеством Украиной. Когда принц Карл покидал Германию в начале войны, то император Вильгельм повторил ему упомянутые в последнем абзаце обещания и прибавил, что через двадцать лет к Румынии будет присоединена и Трансильвания. До сих пор не замечено, чтобы вышеизложенные предложения произвели здесь особенное впечатление, и пожелания здешнего общественного мнения высказываются в пользу
      завладения румынскими областями Австро-Венгрии.
       Поклевский
       (Царская Россия в мировой войне. С. 164.)
       32. Нота российского министра иностранных делС. Д. Сазонова на имя румынского посланника в Петрограде Диаманди от 18 сентября / 1 октября 1914 г.
       Царское Село — Петроград
      В результате переговоров, которые мы вели, имею честь сде лать Вам следующее сообщение:
      Россия обязуется противиться всякому покушению против территориального status quo Румынии на протяжении ее теперешних границ. Она одновременно обязуется признать за Румынией право присоединить к себе те местности австро-венгерской монархии, которые населены румынами. В отношении Буковины принцип большинства населения должен составить основу территориального разграничения между Россией и Румынией.
      Это разграничение будет совершено после специальных исследований на месте, для чего между министерствами будет образована комиссия, которой будет дана инструкция, составленная в том примирительном духе, которым одушевлены оба правительства.
      Румыния займет упомянутые выше территории, когда она сочтет это нужным.
      Россия позаботится о том, чтобы упомянутые выше обязательства были подтверждены лондонским и парижским кабинетами.
      Само собой разумеется, что настоящая декларация должна содержаться в тайне до момента аннексии Румынией тех территорий, о которых идет речь,
       (МО. 1870–1918. С. 319.)
       33. Секретная телеграмма министра иностранных дел России С. Д. Сазонова российскому посланнику в Бухаресте от 20 апреля / 3 мая 1915 г.
       № 2040
      Сегодня я впервые виделся с Диаманди, который наметил следующие земельные приращения, которые Румыния желала бы получить за выступление вместе с нами против Австро-Венгрии: Буковину до Прута, Трансильванию, Банат до Тисы и часть Венгрии по линии от Сегедина до слияния Самоша с Тисой и далее по Карпатам до Буковины. Я ответил, что подобные притязания неприемлемы, так как мы не можем согласиться ни на отдачу под власть Румынии русского населения Буковины и Угоршины, ни на допущение румын к самому Белграду, для которого они могут стать не меньшей угрозой, нежели до сих пор были австрийцы. На этом пока кончился наш первый разговор, носивший, впрочем, вполне дружелюбный оттенок.
       Сазонов (Царская Россия в мировой войне. С. 183.)
       34. Секретная телеграмма министра иностранных дел России С. Д. Сазонова российскому посланнику в Бухаресте от 22 апреля / 6 мая 1915 г.
       № 2083
      Ваша телеграмма № 261 получена.
      О принятии нами линии Прута речи быть не может. Разграничение Буковины должно быть произведено, как было условлено 18 сентября, на основании этнографического начала с допущением лишь поправок путем взаимного обмена небольшими участками для лучшего очертания границы. Русское население Угоршины также не может быть отдано Румынии. В Банате нельзя согласиться на удовлетворение тех притязаний румын, которые явно нарушают законные интересы сербов. Поэтому, если Братиано будет настаивать на означенных неприемлемых требованиях, нам не удастся прийти к соглашению, тем более что Франция и Англия вполне разделяют наши взгляды, а с военной точки зрения верховный главнокомандующий уже не придает теперь румынскому выступлению прежнего значения. Вышеизложенное передается Вам не для передачи Братиано, а для Вашего личного руководства в беседах с ним.
       Сазонов (Царская Россия в мировой войне,С. 184.)
       35. Секретная телеграмма начальника штаба верховного
       главнокомандующего Н. Н. Янушкевича от 7/20 июня 1915 г.
       № 286
      Ссылаюсь на телеграммы Поклевского за №№ 339 и 340.
      Принимая во внимание настоящую военную обстановку, не могущую измениться к лучшему в близком будущем, считаю очень важным не отклонять предложений Братиано. Действительное военное выступление Румынии было бы, конечно, наиболее ценным сейчас же, но так как это недостижимо, то можно с военной точки зрения примириться и с ее выступлением через пять недель, ибо самый благоприятный момент для ее кооперации уже прошел. Теперь же самое важное — не упускать момента для закрепления Румынии в нашем лагере, так как переход ее в лагерь противника в случае возможного нашего отступления из Галиции несомненен. Для достижения этого, по моему убеждению, мы можем принять все политические условия, поставленные Братиано, причем предложенный в телеграмме № 339 способ ведения переговоров представляется вполне целесообразным, а именно, согласившись немедленно на политические условия Румынии, обязать ее взамен выступить через не позже пяти недель со дня названного предложения и сейчас же начать переговоры о военной конвенции. В общем, образ действий окажется тождественным с тем, какой был принят в переговорах с Италией. К сему прибавлю следующие соображения частного военного характера:
      1. Желательно тотчас по заключении политического соглашения, чтобы Румыния безусловно закрыла свою границу для транзита военных грузов в Турцию. Это возможно, сохраняя до поры до времени в тайне состоявшееся соглашение.
      2. Относительно Баната: надо выговорить для Сербии необходимую для защиты Белграда зону.
      С военной точки зрения важнее, чтобы пространство, выговариваемое для Сербии, было меньше (но не менее 20 верст шириною) но с правом укрепления, чем наоборот.
      3. Относительно военного снабжения надо ясно установить, что мы можем обещать Румынии продовольствие, лошадей, скот и т. п., но не снаряды, пушки, ружья и т. п., в которых сами нуждаемся. Это могли бы обещать и союзники.
       Янушкевич
       (Царская Россия в мировой войне. С. 194–195.)
       36. Секретная телеграмма министра иностранных дел России Б. В. Штюрмера послам в Париже, Лондоне и Риме от 26 июля / 8 августа 1916 г.
       № 3407
       № 2
       Сообщено в Бухарест. Весьма срочно
      Русский посланник в Бухаресте уполномочен передать румынскому правительству следующий проект соглашения, имеющего быть заключенным между Россией, Великобританией, Францией и Италией, с одной стороны, и Румынией — с другой.
      1. Великобритания, Франция, Италия и Россия гарантируют неприкосновенность территории румынского королевства на всем протяжении ее теперешних границ.
      2. Румыния принимает на себя обязательство при условиях, предусмотренных военным соглашением, объявить войну Австро-Венгрии и напасть на нее; Румыния равно обязуется прервать со всеми врагами союзников как дипломатические, так и экономические сношения, а также прекратить и торговый обмен с ними.
      3. Великобритания. Франция, Италия и Россия признают за Румынией право присоединения территорий Австро-Венгерской империи в границах, указанных параграфом 4.
      4. Границы территорий, перечисленных в предыдущем параграфе, определяются следующим образом;
      Пограничная линия начнется с Прута, с нынешней границы между Россией и Румынией, около Новоселицы, и поднимется по этой реке до границы Галиции и Буковины, до слияния Прута и Черемоша. Затем она пойдет по границе Галиции и Буковины и по границе Галиции и Венгрии до Стога 1655. Отсюда она пойдет по линии водораздела между Тисой и Визо до места соединения Тисы с Визо. Линия границы на протяжении от Стога до слияния Тисы и Визо будет окончательно установлена позднее смешанной русско-румынской комиссией, которая примет во внимание экономические интересы местного населения. Начиная с этого пункта, она спустится по течению Тисы до слияния Тисы и Самеш и пойдет далее в четырех километрах к северу от указанного слияния с присоединением к Румынии деревни Ва-зарос-Намени в юго-западном направлении до места, находящегося в шести километрах вправо от города Дебречина. Отсюда она пойдет в том же направлении, минуя на расстоянии 3 километров к западу слияние Грикс, а затем пойдет к югу и, обогнув деревню Бекешам-сон на 3 километра к западу, соединится с Тисой на высоте деревни Альджио (N N Сегедин [так в документе. — В./Я.]). Отсюда граница спустится по Тисе до ее впадения в Дунай и затем пойдет по течению Дуная до границы Румынии.
      Румыния обязуется не возводить укреплений против Белграда в зоне, подлежащей последующему определению, и не иметь в этой зоне иных сил, кроме необходимых для несения полицейской службы.
      Румынское королевское правительство обязуется возместить расходы тем сербам из области Банат, которые в течение двух лет со времени заключения мира захотели бы покинуть свои участки, с тем чтобы эмигрировать.
      5. Великобритания, Франция, Италия и Россия, с одной стороны, и Румыния — с другой, обязуются не заключать сепаратного мира как с Австро-Венгрией, так и со всякой иной враждебной державой, которой Румыния объявила бы войну, до тех пор, пока указанные параграфом 4 и занятые союзниками или Румынией территории не будут присоединены к последней; что касается прочих территорий, упоминаемых тем же параграфом, названные державы гарантируют Румынии их присоединение к ней, поскольку это окажется возможным в связи с общим положением после войны.
      6. Румыния будет пользоваться правами наравне с союзниками.
      7. Договаривающиеся державы обязуются хранить настоящее соглашение в тайне впредь до заключения общего мира.
       Штюрмер (Царская Россия в мировой войне. С. 224–225.)