Дочери игрока (№1) - Бриллиант

— Да так, ничего, — ответила она. — Просто Мак предложил угостить меня кофе. — Она спиной чувствовала, что Мак внимательно вслушивается в то, что она говорила. И Даймонд не желала прослыть сплетницей. — А я решительно отказалась: мне нравится кофе с сахаром и со сливками.

Джесс видел, что она чего-то недоговаривает, но не хотел раздувать конфликт еще больше.

— Хорошо. — Джесс протянул руку и мягко коснулся плеча Даймонд. Ему хотелось обнять ее, но он сразу вспомнил о своем обещании не демонстрировать взаимных нежностей в присутствии музыкантов и сдержался. — Я приготовил там стул, чтобы тебе удобно было наблюдать. — Он указал на отгороженную стеклом комнатушку, где располагались пульты инженеров звукозаписи, давно ожидавших начала работы. — Я понимаю, тебе интереснее было бы петь, а не просто наблюдать за процессом, но всему свое время. В каждом деле бывает период ученичества. Я бы многое отдал, чтобы в свое время меня так же, как тебя, провели через все стадии подготовки альбома. Со мной вообще получилось довольно забавно: пока не появился Томми, я решительно все делал неправильно. Не будь его рядом, еще неизвестно, где бы я был сейчас и чем занимался.

— Ты был бы Джессом, — ответила Даймонд и пошла к звукоинженерам.

Ей было неприятно слушать о том, как многим Джесс обязан этому Томми. И одновременно Даймонд понимала, что, несмотря ни на что, Джессу нельзя даже намекать на то, как именно относятся к ней менеджер и этот нахальный басист Мак. Она не хотела, чтобы Джессу пришлось выбирать между ней и своими коллегами.

Однако Джесса несколько озадачили слова Даймонд. Впервые в жизни он серьезно размышлял о Томми и его роли. Томми и вправду очень много сделал для Джесса. Собственно, он по праву считался одним из самых, лучших специалистов в своем деле. Но можно было сказать и иначе: Томми стал хорош именно потому, что повстречал Джесса. Они как бы дополнили друг друга. Если говорить честна, именно так все у них и началось.

— Наконец-то… — удовлетворенно произнес Джесс. Он чертовски устал, однако был вполне доволен записями для нового альбома. Пожалуй, так хорошо они еще ни разу не исполняли.

— Да, Джесс, на этот раз получилось просто здорово! — подтвердил его менеджер. — Как только закончим микшировать, ты почувствуешь себя настоящим победителем. Я просто носом чую, что в воздухе запахло «Грэмми» и наградой Си-эм-эй.

Томми наклонил голову и почесал в затылке, другой рукой хлопая себя по карману: хотелось курить, чтобы немного успокоить нервы.

На доводку последних песен альбома ушло несколько дней, и все эти дни приходилось любезно улыбаться высокой блондинке, которую Томми постоянно замечал в студии за своей спиной. Куда бы он ни посмотрел, Даймонд непременно оказывалась там. Девушка не отрываясь наблюдала за Джессом, словно боялась глаза от него отвести. Иногда Томми казалось, что она ведет себя как ушлый репортер, посланный какой-нибудь бульварной газетенкой с целью составить психологический портрет Джесса Игла.

Томми видел по лицу Джесса, что тот очень устал. И не без оснований полагал, что причиной тому были бессонные ночи, которые Джесс проводил в постели с этой бесстыжей бабой, черт бы ее побрал. Нет чтобы отдыхать как следует после целого дня в студии. Все силы следовало сейчас отдавать работе над альбомом. Томми готов был обвинить Даймонд во всех смертных грехах. Дружески хлопнув Джесса по спине, он улыбнулся.

— Верь моему слову, все и вправду идет отлично, — бодро сказал Томми, как бы напоминая, что ему лично принадлежит важная роль в отборе некоторых песен для этого альбома. — Ты меня знаешь: я всегда чувствую удачу.

— Ну, допустим, не всегда, — возразил Джесс и бросил взгляд на Даймонд, которая сейчас находилась за стеклянной перегородкой и не могла слышать их разговор. — Иногда ты не понимаешь самых простых вещей.

Томми вспыхнул, однако заставил себя сдержаться. Джесс явно намекал на то, что считаться с Даймонд Хьюстон все-таки придется, хочет Томми этого или нет. Другое дело, что менеджер про себя решил вести в отношениях с Даймонд свою линию.

Выйдя из помещения студии, Томми закурил сигарету, выдохнул дым, затем вновь медленно затянулся и прищурился, выпуская дым через нос.

— Я думал, ты уже пошел домой, — сказал проходивший мимо Эл.

Томми пожал плечами и вновь затянулся, стараясь как можно скорее насытить легкие никотином. Эта женщина — чем дальше, тем больше — начинала действовать ему на нервы. Он готов был сейчас взвалить на нее вину за все.

Джесс положил руку на плечо Даймонд и чуть сжал пальцы. За весь долгий день он впервые позволил себе что-то подобное, находясь в студии. Прикосновение было ему приятно. Давно нужно было так сделать. Очень нелегко оказалось, находясь рядом с Даймонд, ограничиваться обменом улыбками.

— Ну, что скажешь? — спросил он.

— Скажу, что мне еще очень многому нужно научиться.

— Для этого я и беру тебя сюда с собой.

Они вместе вышли из студии и направились к выходу.

Когда Джесс и Даймонд проходили мимо Томми, тот бросил им вслед настороженный и одновременно усталый взгляд.

— Не забудь о завтрашнем вечере, — крикнул он вдогонку Джессу.

Тот остановился. А Томми только этого и добивался — привлечь его внимание.

— А что будет завтра вечером? — спросил Джесс.

— Благотворительный бал. Тебе не придется там выступать. Просто покажешься на людях, а потом целый вечер делай что хочешь. Отдыхай, улыбайся, наслаждайся жизнью, — пояснил Томми.

— Ты мне раньше не говорил об этом, — сказал Джесс. Он недовольно посмотрел на своего менеджера, в голосе его явно прозвучали сердитые нотки. Легко было понять, что Джесса совсем не радует перспектива убить завтрашний вечер на пустую, бесполезную вечеринку.

Томми пожал плечами,

— А теперь, как слышишь, говорю.

— Ладно, пойду, если достанешь мне еще один билет.

Томми так и подскочил. В его намерения вовсе не входило потакать всем желаниям Джесса. Не хватало только, чтобы эта нахальная баба мелькала с Джессом повсюду.

— Слишком поздно, второго билета я никак не успею раздобыть, — ответил Томми. — Там все уже расписано.

— Тогда отдашь мне свой билет, — распорядился Джесс. — А без нее я никуда не пойду, так и знай.

У Даймонд упало сердце. Она понимала, что стала яблоком раздора между этими двумя мужчинами. Как она ни старалась, ей никак не удавалось придумать никакого выхода из трудного положения. Может, потихоньку удалиться? Она взглянула на Джесса, припомнив, как еще недавно они непринужденно болтали, смеялись и целовались, и решила, что бегство тут не поможет.

— Джесс, мне вовсе незачем идти… — начала было Даймонд.

Тот так резко повернулся и так сердито посмотрел на нее, что Даймонд мгновенно осеклась, вздохнула и отошла в сторонку, оставив мужчин наедине. Ситуация складывалась все отвратительнее.

— Черт тебя побери, Джесс! — воскликнул Томми, нервно гася сигарету в высоком горшке с пальмой. — Ты что, совсем уже голову потерял?! Ну хорошо! Я готов поверить, что она привлекательная девушка, но поверь: таких, как она, тысячи. И все они только и ждут, чтобы ты обратил на них свой благосклонный взгляд. И кроме того, — Томми поднял руку, призывая Джесса помолчать и дать ему высказаться, — я готов допустить, что она действительно может петь. Я первый соглашусь, у нее совсем неплохой голосок. Однако из этого не следует, что она должна ходить за тобой по пятам. Ради Бога, не забывай, что на ней свет клином не сошелся. И еще, для работы было бы хорошо, если бы ты вышвырнул ее из своей постели.

Никогда прежде Джессу так не хотелось ударить этого человека. У него просто кулаки чесались! Томми явно был не в состоянии понять, какую роль в жизни Джесса играла Даймонд. Или искусно притворялся, что не понимает. Взяв себя в руки, Джесс подавил желание совершить немедленное возмездие, решив прибегнуть к иной тактике.

— Если ты еще хоть раз посмеешь — хотя бы один раз! — заговорить о ней в подобном тоне, то очень-очень пожалеешь. Это не просто моя очередная женщина, Томми. Она совершенно особенная, поверь. Да должен же ты сам понимать это!

— Особенная?! — Томми даже сплюнул, будто слово, повторенное им за Джессом, отдавало горечью во рту. Сплюнул, позабыв, что находится не на улице, а в здании студии. — Что же в ней, хотел бы я знать, такого особенного?! Ну, говори, давай! Объясни бестолковому. Может, она занимается любовью, держа одну руку за спиной?!

Коротким прямым ударом Джесс угодил Томми прямо в нос. Тот свалился, покатившись по гладкому линолеуму. Из носа сразу потекла кровь.

— Или присылай второй билет, или ноги моей не будет на этой вечеринке, — заявил Джесс. — А если ты к тому же хоть раз откроешь рот и будешь говорить о Даймонд разные гнусности, ищи себе другого исполнителя, понятно?

Томми зажмурился от боли. Сквозь прижатые к лицу пальцы сочилась кровь. Окажись у него в эту минуту пистолет, он не задумываясь выстрелил бы в Джесса, а потом будь что будет. Сейчас ему было все равно.

Сколько лет Томми потратил на то, чтобы сделать из Джесса Игла настоящую звезду, — и вот появляется какая-то сопливая девчонка, и все летит к черту. Он не особенно верил в то, что Джесс и вправду может уйти от него. Но все же по спине Томми пробежал холодок. Согласно контракту Джесс мог пойти и на такой шаг.

— Ну и дрянь! — выдохнул Томми, наблюдая через стеклянную дверь за тем, как Джесс идет мимо его автомобиля. — Но ничего, мы еще посмотрим…

Томми не был готов признать, что во всем виноват только он. Если бы он с самого начала иначе отнесся к Даймонд Хьюстон, то никакого конфликта у них с Джессом сейчас не возникло бы. Более того, у Томми появился бы еще один подопечный, благодаря которому он стал бы еще богаче: Томми никогда не упускал возможности увеличить свой капитал. Но сейчас он, ошарашенный, сидел на полу и, ничего не понимая, смотрел на выпачканную в крови руку, на красные разводы на рубашке. Своей любимой рубашке.

— Томми явно меня недолюбливает, — сказала Даймонд, когда Джесс включил заднюю передачу и начал выезжать со стоянки.

— Подумаешь! — сказал Джесс. — Он все равно будет делать то, что я ему говорю. Так у нас с ним составлен контракт.

Выехав на улицу, Джесс повел машину в сторону центра.

— Куда мы сейчас едем? — спросила Даймонд, сообразив, что они двигаются не в направлении ранчо.

— Поищем, в чем бы ты могла быть на вечере, — объяснил он.

— Но если я правильно поняла, Томми не сможет достать еще один билет, — заметила Даймонд.

На лице Джесса появилась такая ледяная улыбочка, что Даймонд поежилась.

— Достанет, никуда он не денется! — сказал Джесс. — Тебе нужно только выбрать себе подходящее платье. Остальное не твои заботы. И не смотри на меня так! — попросил он. — У нас с Томми это далеко не первая размолвка и наверняка не последняя. Он ведь мой менеджер, а не мама родная. Иногда он просто… забывается, так бы я сказал.

Джесс летел по улице с такой скоростью, что у Даймонд захватило дух. Интуиция подсказывала ей, что главные неприятности у нее еще впереди. Она неплохо знала мужчин. Томми Томас был из тех, кто может подолгу таить обиду, а уж на Даймонд он теперь был страшно зол и, конечно, не простит ей своего унижения. И как изменить сложившееся положение, Даймонд не знала.

После долгих поисков Даймонд выбрала наконец платье для бала. Когда она примерила его и показалась Джессу, во взгляде его появилось такое восхищенное выражение, что Даймонд сразу поняла: именно то, что надо. Он смотрел на нее и не мог отвести глаз. Даймонд очень хотелось, чтобы Джесс всегда так на нее смотрел.

Да, ей хотелось, чтобы Джесс всегда видел ее только нарядной и красивой. Она многое отдала бы сейчас за то, чтобы он никогда не видел тот жалкий домишко, где она жила, никогда не приходил бы в бар Уайтлоу. Но увы, все это Джесс уже видел, и с этим ничего нельзя было поделать. Мало того, он слышал даже, как она пела, словно нищенка, за жалкие подачки.

Когда Даймонд смотрелась на себя в зеркало, Джесс перехватил ее взгляд. Да, в этом платье она была изумительно хороша. Но как только Даймонд начала отыскивать бирку с ценой, Джесс поспешил подняться со стула и, обратившись к продавщице, уверенно сказал:

— Мы берем это платье.

— Тут нет ценника, — прошептала Даймонд. — Надо спросить, сколько оно…

Джесс улыбнулся и покачал головой;

— Не надо, дорогая. Сколько бы оно ни стоило, это не важно. Важно то, что ты в нем очень эффектно выглядишь.

Продавщица проворно начала выписывать чек. Даймонд пожала плечами и пошла в кабинку переодеваться. Она все лучше начинала узнавать Джесса, и это выражение его лица она уже очень хорошо знала. Оно значило, что Джесс принял решение и менять его не собирается.

На следующий день Даймонд с улыбкой вынула платье из шкафа и разложила его на постели. У нее было четыре часа, чтобы приготовиться к сегодняшнему балу. Однако терять время даром было нельзя. Предупредив Хенли, что есть она не будет, Даймонд попросила Джесса, чтобы тот некоторое время ее не беспокоил. Она хотела выглядеть как можно привлекательнее, иначе было никак нельзя. Если поесть, то будет трудно застегнуть молнию на платье. А если Даймонд попросит Джесса помочь ей одеться, то скорее всего они вообще ни на какой бал сегодня не попадут. Даймонд волновалась: впервые в жизни ей давался шанс посмотреть, как отдыхают и развлекаются люди совершенно иного, неизвестного ей круга.

Заперев дверь, Даймонд разделась и направилась в ванную. Для начала нужно было как следует отмокнуть в горячей воде.

— Ну и ну! — воскликнул Хенли при ее появлении.

Джесс тоже обернулся — и у него перехватило дыхание. К нему по лестнице спускалась Даймонд.

Блестки цвета морской волны покрывали все платье, отражая свет. Две бретельки, украшенные такими же блестками, удерживали платье на плечах. Но главное — это платье великолепно подчеркивало все округлости тела Даймонд.

Знакомое напряжение тотчас же возникло у Джесса в паху. Он с восхищением наблюдал за тем, как красиво обрисовывает фигуру длинная до полу юбка. На бедрах были сделаны узкие разрезы, через которые время от времени мелькали стройные ноги. Подобранные в тон туфли на каблуках высотой в три дюйма делали Даймонд ростом почти с самого Джесса. Она подошла к нему совсем близко и остановилась.

Джесс видел, как лукавые огоньки пляшут в глазах Даймонд: он, как зачарованный, вдыхал аромат ее духов и косметики. Даймонд сделала себе великолепную прическу: всю в мелких кудряшках. Джесс не сдержался, провел рукой по ее волосам и с трудом остановил руку прежде, чем его ладонь коснулась груди Даймонд. Больше всего ему сейчас хотелось остаться с ней наедине в доме, чтобы ни единой души не было рядом.

— Ты просто восхитительна! — мягко произнес он.

— Так же, как и ты, — ответила Даймонд, любуясь этим мужчиной.

— Мужчины красивыми не бывают, — возразил Джесс. — Симпатичными в крайнем случае, но не красивыми, дорогая. Попробуй назови какого-нибудь мужчину красивым и потом хлопот с ним не оберешься.

— Значит, ты всего лишь симпатичный?

— Прошу вас, мисс Даймонд, мистер Джесс вовсе не нуждается в том, чтобы его хвалили.

Джесс улыбнулся своему слуге и подмигнул Даймонд.

— Ты не думай, Хенли просто ревнует. Потому что рядом со мной стоит такая женщина, какой у него и в помине нет.

— Ничего подобного, сэр, — возразил Хенли. — Я бы сказал… Словом, просто я так считаю. Не нужно ни ей такого говорить, ни вам это слышать. Мисс Даймонд точно лучше воздержаться от подобного рода замечаний, я теперь немного лучше знаю ее.

Даймонд скромно улыбнулась, понимая, что Хен-ли сейчас имеет в виду их совместные уроки вождения автомобиля.

— Но ведь ты, Хенли, сам говорил, что я отлично разворачиваюсь, разве не так?

— Я бы оставил все комплименты до того дня, когда вы получите водительское удостоверение, мисс Даймонд, — сказал он. — А сейчас я пожелаю, вам обоим приятного вечера. — Хенли улыбнулся, что он делал исключительно редко, и пошел к дверям, на прощание многозначительно бросив через плечо: — Я не буду дожидаться…

Даймонд мгновенно покраснела, а Джесс рассмеялся. Она чувствовала себя настоящей Золушкой.

Хенли вышел. Тогда Даймонд обернулась к своему Прекрасному Принцу.

Вместо своей неизменной ковбойской одежды Джесс был сейчас облачен в черный смокинг и белую вышитую рубашку с серебристым поясом. Но даже в этом наряде он оставался прежним Джессом Иглом, таким, каким она его всегда знала. Посмотрев на его ботинки, Даймонд улыбнулась. Черные и блестящие, они все же оставались именно ботинками. Взяв Даймонд за руку, Джесс прихватил со столика свой черный стетсон.

— Пойдем, дорогая, — сказал он. — Скоро все уже начинается.

И Джесс вывел Даймонд на улицу, желая поскорее удивить ее приготовленным сюрпризом.

— Джесс! Это же… лимузин! Мы что же, поедем туда в настоящем лимузине?!

— Именно так, мэм, — подтвердил Джесс, широко улыбаясь. — И знаешь что? — Даймонд отрицательно покачала головой. Она ничего больше не знала. — На заднем сиденье этой штуковины больше чем достаточно свободного места, это тебе не спортивный автомобиль.

Несмотря на сгущавшиеся сумерки, Джесс заметил, как вспыхнули щеки Даймонд.

К моменту их приезда большая толпа поклонников выстроилась; вдоль всего тротуара по обеим сторонам улицы, там, где находился парадный вход шикарного отеля. По мере того как приехавшие до них автомобили останавливались и высаживали своих пассажиров, все чаще полыхали вспышки фотоаппаратов. Подъезжавшие знаменитости ослепительно улыбались встречавшим их репортерам, приветствовала взмахом руки восторженных фэнов.

— О Господи…

Джесс взял Даймонд за руку и крепко сжал ее пальцы, давая понять, что волноваться не стоит.

— Все нормально, дорогая, — успокаивающе сказал он. — Держись возле меня. Как только мы окажемся внутри, станет значительно спокойнее.

Когда шофер остановил лимузин, Джесс поглубже вдохнул и торопливо поцеловал Даймонд в губы.

— Ты выглядишь потрясающе. Улыбнись им всем и не останавливайся, сразу проходи в отель.

Даймонд понимающе кивнула и, держа Джесса за руку, вышла из машины.

Им в лицо тотчас полыхнули фотовспышки. Джесс уверенно вел свою спутницу, широко улыбаясь и поворачивая голову то вправо, то влево, но при этом не замедляя шага. Поклонники то и дело выкрикивали его имя. Тут вперед выступил какой-то человек и протянул микрофон прямо к лицу Джесса, вынуждая того остановиться.

— Джесс Игл, едва ли не впервые я вижу, что вы появились на таком мероприятии без вашего постоянного менеджера Томми Томаса. В чем причина его отсутствия, не могли бы вы рассказать?

— И это все, что тебя интересует, Чарли? — ответил Джесс телевизионщику, который так близко поднес микрофон к лицу Джесса, словно хотел засунуть его тому в рот.

Однако Чарли не унимался:

— Нет, в самом деле, есть ли какая-то особенная причина тому, что Томми Томас не пришел на сегодняшний вечер?

Джесс широко улыбнулся:

— Слушай, Чарли, я никогда не считал тебя идиотом и поэтому просто не понимаю, с чего ты вздумал задавать такие дурацкие вопросы? Посмотри на эту женщину. Не думаешь ли ты, что она куда симпатичнее Томми Томаса? Я, например, считаю именно так. Да и пахнет она гораздо лучше.

Чарли рассмеялся. И поскольку в этот момент очередной лимузин подкатил к дверям, Джесс воспользовался ситуацией и ускользнул от назойливого репортера.

— Джесс Игл со спутницей, — сказал Джесс, протягивая распорядителю у входа приглашения. Они рука об руку вошли в холл, который плавно переходил в бальный зал.

Джесс не рассказал Даймонд о том, что утром ему были переданы два конверта с пригласительными билетами: без всяких объяснений или извинений. Впрочем, сейчас Джесс постарался выбросить из головы своего менеджера. Черт с ним, с этим Томми. Сегодня Джесс намерен как следует отдохнуть и повеселиться. Сегодня — вечер Даймонд. Она так удивительно хороша, просто неотразима, совершенно под стать своему имени. Джесс никак не мог решить, чего ему хочется больше: показаться с Даймонд на людях или немедленно лечь с ней в постель. Скорее всего Джесс не отказался бы ни от того, ни от другого.

Глава 8

Время приближалось к полуночи. Бал был замечательным: на нем присутствовали все известные в Нэшвилле люди. Даймонд казалось, что она спит и видит все происходящее во сне. Она боялась, что в любой момент может проснуться и Куини скажет ей, что время идти в школу. Или, например, Даймонд проснется, и окажется, что пора отправляться на работу в бар Уайтлоу.

— Ну как, нравится тебе здесь? — поинтересовался Джесс. С тех пор как они вошли в залу, он внимательно следил за выражением лица Даймонд.

Глаза девушки постоянно бегали по сторонам. Джесс еще ни разу не видел Даймонд такой оживленной, ему казалось, что это самый замечательный вечер в ее жизни.

— Чувствую себя настоящей Золушкой, — призналась она.

— И даже больше, — пошутил он. — Надеюсь, что потом мне не нужно будет колесить по всему Теннесси, чтобы разыскать девушку, потерявшую хрустальный башмачок. И у тебя, слава Богу, нет никакой злой мачехи, которая пыталась бы испортить твое светлое будущее.

Даймонд захотелось усмехнуться, но от шутки Джесса повеяло чем-то грустным. Действительно, у Даймонд не было злой мачехи, но зато у Джесса имелся Томми.

— Ну ладно. Прекрасный Принц, — сказала она. — Раз я не рискую превратиться в посудомойку, когда дело подойдет к полуночи, может, принесешь мне чего-нибудь выпить?

— С большим удовольствием, миледи, — ответил Джесс, отвесил ей галантный поклон, поцеловал руку и только потом отошел, широко улыбаясь, даже слегка покраснев от счастья.

С другой стороны залы за Джессом внимательно наблюдала дама в платье из золотистого ламэ, которое казалось сотканным из тысяч мельчайших алмазов. Глаза женщины сверкали едва ли не ярче платья. Она проследила за тем, как Джесс наконец отошел от Даймонд. Сдержанная недобрая улыбка появилась на губах дамы, когда она вспомнила прозвучавший сегодня утром телефонный звонок и то обещание, которое она дала своему собеседнику.

Передав бокал с остатками шампанского проходившему мимо официанту, она поспешно извинилась перед своими спутниками.

— Не имею удовольствия быть с вами знакомой, — произнесла она, ловко обхватив пальцами локоть проходившей мимо Даймонд. — Меня зовут Сельма Бенетт.

Даймонд улыбнулась и с удовольствием пожала протянутую ей руку. И прежде чем Даймонд успела представиться, женщина продолжила:

— А вы кто, милочка? Я что-то постоянно вижу вас возле Джесса Игла.

— Меня зовут Даймонд. Даймонд Хьюстон.

Улыбка Сельмы сразу сделалась надменной, едва ли не презрительной.

— Даймонд! Надо же, как… необычно вас зовут. С таким именем женщина должна быть настоящей… королевой конферанса.

Даймонд начинала понимать, что эта дама едва ли хочет только познакомиться. Слишком долго она выбирала слова «королева конферанса», слишком красиво их произнесла.

— Но меня действительно зовут Даймонд, — сказала она. — У моего отца была богатая фантазия. — Даймонд, впрочем, не намеревалась углубляться в эту тему.

Губы Сельмы насмешливо сжались. Ей не очень-то нравились люди, которые уже при рождении получали такие звучные имена, такую эффектную внешность. А эта женщина, судя по всему, не была обделена ни тем, ни другим. Красивое лицо, прекрасная фигура и звучное имя. Сельма затянулась сигаретой, выпустила струйку дыма и критически оглядела Даймонд с ног до головы. Сельма в очередной раз подумала о том, что справедливости в этом мире не найдешь.

Самой Сельме пришлось потратить около тридцати тысяч долларов на пластические операции, а потом она еще моталась то и дело в пригородные косметические центры, чтобы сделать себе свою нынешнюю внешность. Однако даже после всех этих мучений она далеко не была уверена, что продержится в такой форме хотя бы лет пять. Сельму грызло острое чувство зависти.

— И… Даймонд… Чем же вы занимаетесь? Кроме того, разумеется, что постоянно вертитесь около Джесса Игла?

Даймонд очень хотелось, чтобы Джесс вернулся как можно скорее. Это дало бы ей возможность, не показавшись грубой, прекратить разговор. Она ведь понятия не имела, что за женщина эта Сельма Бенетт и может ли она как-то повлиять на карьеру Джесса. Поэтому Даймонд сдержалась и спокойно ответила:

— Я певица.

На лице Сельмы появилась издевательская усмешка, она так громко рассмеялась, что несколько человек повернули головы в ее сторону. В Нэшвил-ле Сельма была очень известной личностью, и не только благодаря своему злому языку и огромным суммам, получаемым ею от третьего супруга, с которым она в настоящее время состояла в разводе.

— О Боже! — воскликнула Сельма. — Еще одна певица! Черт побери, деточка, это ведь вам не что-нибудь, а Нэшвилл. Тут каждый по-своему певец! Или если не сам прет, то по крайней мере спит с тем, кто поет.

Глаза Сельмы блеснули, следя за реакцией Даймонд. Сельма надеялась, что удар попадет точно в цель.

— Вот как? В таком случае, к какой категории вы относите саму себя?

У Сельмы даже рот приоткрылся от удивления. Слышавшие их разговор люди начали улыбаться, некоторые поспешили отвернуться, чтобы Сельма не заметила их усмешек. Многим ответ Даймонд явно пришелся по вкусу. Сельму Бенетт не слишком любили, однако, поскольку она была богата и постоянно появлялась на мероприятиях, подобных сегодняшнему, с ней предпочитали не ссориться.

— Слушайте, детка, что это вы о себе такого высокого мнения?! — сердито спросила Сельма.

— В самом деле? Мне-то отлично известно, кто я и почему здесь, — спокойным голосом ответила Даймонд, благодушно похлопав Сельму по плечу. — И если вы даже знакомы со всеми людьми, которые находятся в этой зале, а я пока нет, это вовсе не повод для того, чтобы цепляться ко мне. Там, откуда я родом, вы не сумели бы прожить и пяти минут.

С этими словами Даймонд отошла от Сельмы и отправилась на поиски Джесса. Внутри у нее все сжалось в холодный комок. Даймонд все еще не верилось, что она сумела так ловко отшить эту богато разодетую женщину.

— Эй, дорогая! — вновь услышала она рядом с собой женский голос.

Даймонд обернулась, ожидая увидеть Сельмус топором в руке. Однако голос принадлежал вовсе не Сельме. Эту женщину Даймонд сразу же узнала.

— Вы, случайно… — начала было Даймонд, но так и не закончила свой вопрос.

Чувственная блондинка с роскошными густыми кудрями и большим накрашенным ртом ласково взяла Даймонд за локоть и наклонилась к ней.

— Именно, — сказала она. — Именно я. Но все это совершенно не важно. Я окликнула тебя не для того, чтобы представиться. Просто я слышала, о чем вы трепались с Сельмой, и видела, как ты ее отшила.

Блондинка хохотнула, и Даймонд, не удержавшись, тоже широко улыбнулась в ответ.

— Правильно сделала, нечего позволять всяким глупым гусыням наступать еебе на хвост, — продолжила между тем блондинка. — Когда я только приехала в Нэщвилл, я тоже была тихой и очень наивной. Только и умела, что играть на гитаре да петь. На меня никто и не смотрел внимательно, просто щупали глазами мою фигуру. Лица вовсе не замечали. И понадобилось потратить не один год, чтобы меня начали воспринимать серьезно. — Блондинка еще раз похлопала Даймонд по руке. — Так что не обращай внимания на то, что люди болтают о тебе и твоих делах. Самое главное — это что у тебя на сердце. Все остальное — чепуха, можешь мне поверить, дорогуша.

С этими словами блондинка повернулась и зашагала прочь, уверенно цокая — каблуками, высотой чуть не с нее саму.

Даймонд усмехнулась. В течение всего лишь пяти минут ей удалось поговорить и с настоящей дрянью, и с настоящей леди.

— А, вот ты где, — сказал Джесс, подходя к ней сзади. — А то я чуть было не потерял тебя, дорогая.

— Не потерял бы, — откликнулась Даймонд и, наклонившись, прошептала ему на ухо: — Ты никогда не потеряешь меня.

Глаза Джесса потемнели, на его губах появилась какая-то загадочная улыбка. Он поставил принесенные бокалы с шампанским и взял Даймонд за руку.

— У меня такое чувство, что, пока я выполнял твое поручение, ты здесь не слишком скучала. Но кто бы ни зажег эти огоньки в твоих глазах, я очень благодарен этому человеку. — Джесс нежно поцеловал Даймонд в губы. — Ну как, не хочешь попробовать заднее сиденье лимузина?

Даймонд согласно кивнула.

— В таком случае, пора нам отсюда уходить, Даймонд.

— Да, пожалуй, — сразу согласилась она и невольно улыбнулась, видя, как лицо Джесса медленно приобретает изумленное выражение. Затем он закинул голову и весело расхохотался.

Домой добирались долго, часто останавливаясь.

— Ты и твоя леди угодили на страницы газет, — сказал Томми, едва только Хенли проводил его в гостиную Джесса. Дело происходило на следующий день. Томми вложил в руку Джесса пачку свежих газет. — Ну, где ты ее прячешь? Что, она опять куда-нибудь умчалась проматывать твои денежки?

Джесс взял местную газету и взглянул на опубликованный снимок. Фотография была сделана сразу после их прибытия на вечер. Джесс что-то говорил обратившемуся к нему репортеру, Даймонд стояла рядом. Даже на черно-белой фотографии бросалась в глаза особенная красота Даймонд. Чувствовалось, что девушка возбуждена, глаза ее сияли.

Джесс улыбнулся, не обращая внимания на тон, каким Томми произнес свою фразу. Он не хотел еще больше ссориться со своим менеджером, тем более что левый глаз бедняги был украшен фиолетовым ореолом с прозеленью, а нос все еще оставался распухшим.

— Да, на фотографии Даймонд очень хорошо получилась, — сказал Джесс. — Надеюсь, нам удастся заснять ее для обложки альбома не хуже.

Томми сдержался, чтобы не выругаться, и поспешно сунул в рот сигарету. В следующее мгновение в комнату вошел Хенли и выразительно посмотрел на него.

— Черт! — выругался Томми и запихнул сигарету обратно в пачку. Хенли не позволял курить в доме, и безразличие к этому Джесса казалось Томми оскорбительным. Вообще он не мог понять взаимоотношений между Джессом и его слугой. Вместо того чтобы поддерживать отношения хозяин — слуга, они подчас вели себя, как закадычные друзья-приятели.