Иосиф. И дед.
Миха понял, зачем она это сделала, зачем его туда отвела.
* * *
За окном высоко в небе сияет луна, Миха в купе один. Он не зажигает света и сидит у незашторенного окна, глядя на тропку, бегущую через лес и болото. Черные, подсвеченные по краям тени. Обрамляющие темноту четкие контуры.
Я не ходил на дедовы похороны. Луиза ходила, а я, сказала мутти, был еще мал. День, скорее всего, провел во дворе. Не помню.
Позже мутти водила меня на могилу. Года эдак через два или три. Помню сплошь темные тисы и долгие ряды могил. На некоторых лежали свежие цветы, на других букеты увядали, начинали гнить. В высоких вазах стояла зеленая вода. Жарило солнце.
Я вроде бы не ожидал увидеть деда, но когда его там действительно не оказалось, я заплакал и плакал долго-долго.
Дома, весна
Ясным днем Дилан шагает рядом с Михой. Тепло и солнечно. Он несет под мышкой ее курточку, а в кармане лежит отвергнутая шапка. Дорога от автобусной остановки ведет по очень красивой местности, и Миха семенит, подстраиваясь под дочкину походку. Их прогулочный ход под стать неторопливости местных обитателей, рука об руку тянущихся по желтым гравийным дорожкам. Деревья с последнего Михиного посещения разрослись вширь и вытянулись, но, по его мнению, все равно ничто тут не изменилось. Белое здание, зеленый газон, серая автостоянка, а внутри хмурая, неуверенная пустота. Дилан топает по дорожке, падает и недолго, пока он ее ставит на ноги, ревет.
– Сегодня мы не плачем.
Отбрасывает в сторону камешек, застрявший в волосах, смотрит, нет ли на коже ранок, целует чумазые впадинки на маленьких ладонях. Она вытирает глаза и улыбается. Крошечные зубки. Щеки смуглые. Как у Мины.
Свернув с дороги к главному входу, Миха несет Дилан за угол, к автостоянке, а та мурлычет и засовывает кулачки в складки его пальто. Дойдя до бордюра, Миха поворачивается и запрокидывает голову, смотрит под крышу высокого белого здания.
– Видишь, Дилан?
Указывает дочери, и она, повинуясь его пальцу, смотрит в небо, по-прежнему напевая и щурясь от солнца.
– Если считать от верхнего правого угла, восемь этажей вниз. Затем одно, два, три окна вбок. Там живет ома Кете. Это ее «птичье гнездо». А если нам повезет, мы увидим, как она выйдет встречать нас на балкон. Видно?
– Ома Кете?
– Моя Ома Кете. Видишь ее?
Миха смотрит дочке в лицо, наблюдает, как бестрепетно узнает она о новом члене их семьи. Ширится ее фамильная карта – и ни препон, ни сомнений, одно любопытство. Михе больно это видеть. Он сажает Дилан на плечи.
– Она там.
– Где?
– Помаши. Тогда она тебе тоже помашет.
Дилан машет. Миха чувствует на плечах ее легкое тело и наслаждается мгновением: вот он стоит здесь, внизу, с дочкой. Дочка мурлычет песенку и машет маленькой ручкой, положив другую ему на макушку.
– Она там, папа?
У Михи режет в глазах. Расплывается. Смазанная картинка на фоне слепящего неба.
– Да. Видишь ее?
– Да.
Дилан отвечает неуверенным голосом, но машет старательно, а Миха не сводит глаз с крохотного пятнышка, мелькающего им в ответ.
Литературная премия Букера уже более тридцати лет присуждается за лучший роман года, написанный авторами из стран Британского Содружества и Республики Ирландия. Вначале жюри формирует длинный список претендентов на эту премию (лонг-лист), а затем оставляет в коротком списке (шорт-листе) шесть романов, из которых и выбирается победитель. Само выдвижение на эту престижную премию уже является свидетельством несомненных литературных достоинств книги. В серии «Премия Букера: избранное» мы знакомим вас не только с лауреатами, но и с книгами, попадавшими в последние годы в списки претендентов.
Примечания
1
Мутти – мама (нем.). – Здесь и далее примеч. ред.
2
Groschen – грош (шм.). (Здесь и далее примеч. перев.)
4
Vaterland – отечество (нем.).
5
Lebensraum – жизненное пространство (нем.).
6
Flackhelfer – помощник (нем.).
8
Фати – папочка, папа (нем.).
9
Endsieg – окончательная победа (нем.).
10
Landstrasse – проселочная дорога (нем.).
12
Butterscotch – род конфет из масла и жженого сахара (англ.).
13
Chocolate – шоколад (англ.).
14
Humbug – обман (англ.)
15
Schatz – сокровище (нем.).
18
Alles vorbei – буквально: все прошло (нем.).