Планета для охоты

      В поисках прохода среди скал Дайк повел вездеход направо, обогнул пару белесых глыб и, проскрежетав по крупнокаменистой осыпи, чуть не налетел на человека. Тормоза дико взвизгнули - сработала-таки былая реакция изыскателя! - а в следующий момент Дайк уже мял в своих ручищах еще не оправившегося от неожиданности Мишку: выпрыгнуть из люка было делом секунды.
      - Ребята! Живы! - Дайк не мог сдержать рвущейся из него радости. - А мы уж и не ждали... Ребята!
      Они выходили из недоступной транспортеру узкой расщелины между скал один, второй, пятый... Рита и Лэй, выбравшись из машины, побежали навстречу. В этот миг закопченные, оборванные, измученные глубинщики казались всем троим самыми близкими и родными людьми на всей этой проклятой планете. И не было слов, чтобы передать невысказанную радость и горечь их встречи.
      Дайк радостно смотрел на подходивших к транспортеру глубинщиков и только сейчас заметил, как их мало. Пятеро! А ведь в лагере было... Он почувствовал чей-то пристальный, тяжелый взгляд и оглянулся.
      - Алексей?!
      Дайк с трудом узнал в высоком человеке с застывшими, будто замороженными, глазами - того долговязого с повадками большого щенка парня. Дайк никогда не мог понять, что находила в нем Сандра. Он так и не смог принять его всерьез там, на Земле. И вот...
      Алексей все так же неподвижно, как-то странно смотрел на него, и вдруг Дайк понял. Понял, и сердце захолонуло, упало, исчезло...
      - Сандра? - одними губами на помертвевшем лице.
      Алексей не ответил, лишь дрогнули мертвенные зрачки.
      Как он мог забыть! Даже не забыл - выключилась из памяти в страшном круговороте событий какая-то клеточка. Дайк мысли не допускал, что с ней что-то могло случиться. И не вспомнил ни разу, не вспомнил!...
      И вот ее нет, золотоглазой, единственной девчонки, а он, Дайк, за все это время ни разу не подумал даже, что и над ее жизнью нависла смертельная опасность.
      Дайк пошатнулся, впервые в жизни ощутив себя на грани обморока.
      С той минуты, как Сандра ушла за водой, он глупо, предательски: нет слов - как! - подспудно считал, что она где-то не здесь, где-то в безопасности, ибо сама мысль, что с ней может хоть что-нибудь случиться, казалось чудовищно нелепой. И вот...
      Неимоверным усилием Дайк взял себя в руки.
      - Как это случилось? - как издалека, услышал он свой голос.
      Джо с тревогой следил за обоими.
      - Никто не знает, Дайк, - сказал он, потому что Алексей молчал, неотрывно глядя на изыскателя. - Никто не видел. Когда бой кончился, мы ее не нашли. Он последний видел ее, - Джо положил руку на плечо Алексею.
      - Они убили Гошку, - прохрипел Рид. - Убили и унесли с собой. И схватили Марию...
      - Значит, никто не видел? - сумасшедшая искорка надежды шевельнулась в душе. Дайк жадно посмотрел на Джо.
      - Никто, - Джо качнул шлемом. - Но реальных надежд мало.
      Тяжелые молоты грохотали в висках. Дайк на мгновение зажмурился.
      - Не верь, - вдруг глухо сказал Алексей. - Не верь. Мы должны найти ее, всех наших. Хотя бы для того, чтобы убедиться... Понял?
      - Понял, - машинально сказал Дайк, невольно проникаясь неожиданной силой, исходившей от глубинщика. А ведь Дайк никогда не принимал его всерьез!
      Ввосьмером они забрались в транспортер и сразу почувствовали себя как-то спокойнее. Уютное чрево машины дарило иллюзию защищенности. О, если бы это был "Икар"!
      Джо смотрел на разместившихся вокруг товарищей. Пятеро мужчин, три девушки. Правда... - Джо на мгновение задержался на заострившемся, но от этого еще более красивом, в ореоле смоляных прядей, лице Оры, - правда, его радист-стрелок, пожалуй, не уступит мужчине. Да и вон та, русоволосая, кажется, ее зовут Рита, похоже, не из робких. Так что восемь человек, пять лучеметов и один туристский транспортер, правда, с первоклассным водителем. Вот и все, что они могут противопоставить могущественному противнику. Если бы у них был "Икар"!
      Без "Икара" шансов весьма мало. Помощи ждать тоже, скорее всего, неоткуда. Биостанция разгромлена, значит, нападение носит далеко не локальный характер. Возможно - всепланетная интервенция. Но об этом было страшно даже думать.
      Джо постарался сосредоточиться. Что предпринять? Словно угадав его мысли, нетерпеливо шевельнулся Рид:
      - Что будем делать, командир?
      Семь пар глаз смотрели на Джо. Свои и чужие, они ждут от него действия. Верят в его опыт, холодную голову. Но что он может предложить в этой не похожей ни на что ситуации?
      - Попробуем все вместе коротко проанализировать случившееся за последние дни, - сказал Джо. - И пусть каждый выскажет свои предложения.
      Первым молчание нарушил Рид.
      - Вероятно, - прохрипел он. - Вероятно, за пределами Чильготана еще не знают, что здесь происходит. Возможно, опасность угрожает всему населению Дикси. Мое мнение - надо пробиваться к охотбазе. Предупредить, получить подкрепление, вызвать Комиссию Безопасности и затем вернуться.
      - Как? - глаза Алексея впервые блеснули живым огоньком. - Уйти, бросив их всех? Даже не попытавшись выяснить, что с ними?
      Рид поморщился:
      - Послушай, им все равно не помочь. Надо думать о живых. И потом где ты собираешься искать? И какими силами?
      - Рид прав, - тихо сказал из своего угла Мишка. - Надо предупредить Центр, получить подкрепления, боевые транспортеры и боты. Что если это интервенция?
      Алексей покачал головой:
      - Но мы не можем бросить их здесь...
      - Но мы не можем думать только об этом! Наш долг предупредить остальных. Может быть, мы вообще единственные, кто пока еще может это сделать. Ведь мы не знаем противника! Мы вообще ничего не знаем.
      - Ребята, - сказала Раэнгаоратила. - А вы помните, когда мы увидели их впервые?
      Они замолчали, глядя на нее.
      - Вспомните: в тот вечер, когда заблудились на подходах к плато и выбрались на неизвестный перевал. Красноватые транспортеры в долине, мы еще приняли их за туристов. Помните?
      - Точно! - Джо припечатал ладонью колено. Он сам должен был сопоставить события последней недели и сообразить, а вот не догадался. Джо вспомнил, как колебался, зачисляя Раэнгаоратилу в состав экспедиции. Ладно бы кем, а то - радист-стрелок, казалось бы самая мужская позиция. И ни знание дела, ни отличные характеристики не помогли бы Оре, окажись у Джо кандидатура хоть кого-нибудь из парней. И вот поди ж ты! Который раз он ощущает неподдельное уважение к этой девушке, случайно, по сути, оказавшейся в экспедиции.
      - Та-ак, - Мишка замер, припоминая. - А ведь накануне вечером... мы видели ту вспышку. И приняли ее за метеорит... или?
      - Это был корабль! - сказал Алексей. - Их корабль.
      - ...И именно тогда у нас впервые нарушилась связь, - тихо, но отчетливо сказала Раэнгаоратила. - Кстати...
      - Возможно, - прохрипел Рид. - Но не факт.
      - Кстати, - низкий голос Раэнгаоратилы окреп. - Не знаю почему, но я засекла его траекторию. Вернее, не я - на "Икаре" оказался включенным астроанализатор. Я просто дала задание, и компьютер выдал расчетную точку падения метеорита. Оставалось занести данные в память - дело секунды. Я это сделала и забыла. Вот только сейчас... сейчас...
      - "Икар"! - простонал Мишка. - "Икар"!..
      Алексей яростно скрипнул зубами.
      Раэнгаоратила опустила лицо на руки, тонкие пальцы скользнули по опущенным векам. И вдруг ее густые ресницы взлетели, радостные искорки, вспыхнувшие в черных глазах, казалось осветили придвинувшиеся к ней лица глубинщиков.
      - А ведь я помню... - прошептала Ора. - Помню координаты, вот, слушайте!..
      САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ - СЕРЕДИНА
      - Карту! - никто не узнал изменившийся голос Дайка. - Карту, парни!
      - Вот, - Рита поспешно достала из планшета потертую картосхему.
      Дайк лихорадочно выхватил лист из ее руки, развернул, что-то невнятно бормоча, впился взглядом в сплетение цветных пятен и полос. Его окружили, склонились над картой. Дайк ничего не замечал: в последний раз торопливо сопоставлял и перестраивал факты, догадки и ту неощутимую для остальных информацию, которую беспрерывно посылали его подсознанию отголоски чужой мысли все еще осязаемые, хоть и сильно ослабленные в последние часы. Что-то щелкнуло в его голове, будто включилось.
      Дайк взял карандаш и решительно отодвинул от карты товарищей. Они потеснились, притихли и теперь ожидающе следили за его манипуляциями. Схема была паршивенькая, но что-то она давала. Первым делом Дайк нанес на карту известные им точки, в которых земляне подверглись нападению неизвестных. Им были известны только три такие точки: поляна Дайка, биостанция и лагерь глубинщиков, но профессиональный навык ориентирования - бесценный опыт изыскательской работы - позволил прикинуть направления атак.
      - Коридор! - шептал Дайк, водя карандашом по схеме. - Облава с исходом на засаду... Они шли полукругом, и выход был один...
      Прямые азимутов вытянулись по карте. Неточно, но они сходились где-то здесь, в верховьях Чильготана, в ядре Главного горного узла. Эта темнокожая девочка оказалась умницей! Запомнила точку предполагаемого падения метеорита или корабля... А вот сейчас проверим...
      - Координаты? - Дайк смотрел на взволнованное лицо Оры. - Повтори координаты.
      Черная точка карандаша легла на пересечение коридоров. Он мог ошибиться в километрах. Но в главном ошибки быть уже не могло. "Засада" находилась в Главном узле массива Лангара.
      Дайк смотрел на точку, улыбался, и глаза торжествующе сверкали на его запыленном лице.
      - Значит, корабль, - Джо задумчиво склонился над картой. - Значит, все-таки корабль.
      - Одного не пойму! - Мишка машинально ерошил всклокоченную шевелюру. - Почему они на нас напали? Взяли и атаковали? А мы драли глотки о проблемах контакта! Ведь они же несомненно разумные. Вот вам и контакт - с помощью лучеметов!..
      - Действительно странно, - Джо разглаживал карту. - Что-то здесь не то. Какая-то причина быть должна.
      - Как бы то ни было, - подал голос Рид. - Мы должны двигаться в космопоселок. И поскорее.
      Алексей глянул было на него негодующе, но промолчал. Сознание непоправимости случившегося и собственного бессилия больше не затмевало отчаяньем рассудок. Остались только запекшаяся боль в груди и несгибаемая решимость. Пока есть хоть один шанс, надо надеяться. Надежда умирает последней.
      "Не оставляйте надежды, маэстро", - выплыло неведомо откуда. - "Не убирайте ладони со лба"...
      Алексей украдкой посмотрел на Ору. Раньше он исподволь любовался ею как редкой работы статуэткой, что ли. Теперь появилось другое: не только уважение - какая-то тонкая духовная ниточка протянулась между ними. В ее присутствии к нему возвращалась уверенность.
      А вот с Сандрой он редко чувствовал себя уверенно. Будто все время боялся сделать что-нибудь не так. Все-таки она всегда держалась как-то сама по себе - неуловимое, но очень конкретное ощущение.
      Или Мария... С ней было совсем по-другому. Мария - "свой парень". Алексей подумал, что в их группе все так и относились к Марии, как к "своему парню". Были за нее горой, оберегали, но в то же время могли запросто при Марии заговорить о других девчонках. Бывало, даже спрашивали у Марии совета в сердечных делах. Мария умела все понять, умела подсказать, умела не услышать. Врач-профессионал высшей квалификации - она вытащила его тогда, в пропасти Манро.
      Но Ора... Ора появилась в составе, и все разом ощутили, что в экспедицию вошла Женщина. Не только врожденная грация и экзотичная красота, нет. В ней было нечто от романтического средневековья, отчего хотелось носить ботфорты, соблюдать этикет и изъясняться высоким штилем. Ора пришла в экспедицию, и все парни, - ну, разве что кроме него самого, резко подтянулись и с особой тщательностью начали бриться по утрам. А Мария только понимающе улыбалась, поглядывая на эти метаморфозы с составом. Она была свой парень, Мария.
      - Господи, - подумал Алексей. - Я думаю о них "был", "была"... Неужели и Сандра, и Мария, Гошка, Христо, Мартин - все они отныне и навсегда - "были"?
      И тогда он с беспощадной ясностью понял, как немыслимо тонка и уязвима ниточка, связывающая их всех, пока еще уцелевших, с жизнью. И еще поразила вдруг приоткрывшаяся ему красота сияющего безмятежной свежестью диксианского утра...
      А утро и впрямь расцветало удивительными красками. Все искрилось росой, наливалось зеленью, голубизной и багрянцем на фоне отмытой белизны известковых скал.
      Лэй не принимала участия в общем разговоре. Она мало понимала в жутковатых словах, что витали над ее сознанием. Поначалу она еще пыталась вникать, но скоро запуталась и перестала слушать. Бездумно смотрела Лэй на ослепительное буйство набирающего силу дня. И странные, непривычные образы потихоньку оживали в ее мыслях.
      Впервые, пожалуй, за свой не слишком-то длинный век Лэй ощутила, как неповторима жизнь. И то, что теперь она могла в любой момент оборваться, придавало всему окружающему Лэй великолепию природы какой-то особый горьковато-пьянящий привкус. Лэй не хотела умирать. Все ее существо поднималось против такой возможности. Она не хотела расставаться с этими молчаливыми скалами, с синим небом. Даже с вот с этими голубыми лианами, меж которых беззаботно порхают, переливаясь ожерельями, любопытные симурги. Сколько их! За все пребывание на Дикси Лэй ни разу не видела такого количества симургов. Ни в один из дней их диксианской охоты...
      Добрые беззаботные симурги с удивленными глазами... Как хорошо, наверно, вот так парить над праздничными джунглями и ничего не бояться!
      Ничего? А они, люди с самозарядными карабинами и ружьями, люди-охотники? Они специально прилетели сюда, чтобы нести смерть этим безвредным существам. Не пропитания для - корысти ради.
      Против своей воли Лэй, представила себя симургом, глядящим в направленные на него стволы. Грохот выстрела и... все. И нет этого замечательного утра, ничего больше нет. А так не хочется умирать!
      Лэй вздрогнула. Вспомнились вчерашний день, охота, ссора между Сандрой и Ритой из-за того злополучного симурга. Бедная Сандра! Рита, конечно, не права, а Сандра... Неужели Сандра думала о том же, что сейчас беспокоит ее, Лэй? Не в красоте дело - в самоценности жизни, прекрасной в любом своем проявлении. Для всех живых жизнь одинакова в одном - в своей единственности. Жизнь неотрывна от смерти - поддержание одной ее ветви зиждется на смертельном противоборстве с другой. Жизнь убивает, чтобы жить. Но только человеческому разуму принадлежит гнусная радость убивать, развлекаясь. По какому праву люди превращают убийство в спорт, в приключение? По праву высшего разума?
      Что подвигает нас считать себя венцом Вселенной? Мы ищем космического контакта с себе подобными, априори определив чуждый разум качественно равным своему. Но что дает человеку эту нелепую самоуверенность? Не скажись самым сильным - найдется еще сильнее... Что если Вселенная породила жизнь разумнее нашей? Значит, более мощный разум имеет право убивать нас? Просто, по праву сильного, из того же развлечения, следуя похожим или еще более извращенным идеям?
      Смятение охватило Лэй. Почему она не задумывалась об этом раньше... Неужели, чтобы оценить значимость чужой жизни, надо встать на грань собственной?
      Чтобы как-то отвлечься от непривычных тягостных мыслей, Лэй потихоньку подсела к приемопередатчику, одела наушники. Шум, треск, заунывный вой эфира. Она машинально покрутила настройку и насторожилось. Во все подавляющем фоне что-то едва уловимо пульсировало. Лэй осторожно подправила частоту, включила систему тонкой настройки. Сквозь трескотню постепенно выступил еле слышный далекий голос. Не разобрать.
      - Ора! - Лэй потянула за рукав радистку. - Ну-ка послушай, тут что-то...
      Раэнгаоратила быстро накинула вторые наушники, брови ее поползли вверх. Профессионально четкими движениями пробежала пальцами по клавишам: блокиратор шума, частотные фильтры, сигнал-реаниматор... Голос в наушниках окреп, прояснился:
      - Всем! Всем! Всем! - повторял далекий радист. - Говорит Центр. Определяю выход в район космопорта базы. Даю пеленг и настройку: 3, 16, 48, Ви-Си-Ди, 34...
      - Ребята! Центр!..
      Дайк прыгнул к пульту, включил клавишу громкой связи, и в кабину транспортера ворвалось завывание эфира.
      - Я - Центр, я - Центр, - бормотал еле слышный голос. - Всем, всем, всем. Предписываю покинуть квадраты 22-78, 22-79, 22-80, 23-79, 23-80, 23-81... Выход в район космопорта базы...
      - Наш район, - сказал кто-то. - Район Чильготана.
      Голос ушел, растворился в шумовом вихре и треске разрядов. Тщетно Раэнгаоратила пыталась нащупать его снова.
      - Отлично, - сказал Джо, отворачиваясь от приемника. - Значит, Центру все известно. Кто-то пробился или сумел передать. Это развязывает нам руки.
      Алексей с облегчением смотрел на друга. Случайно принятая информация давала главное - район вторжения явно ограничен. Это был еще один плюс в пользу теории, выдвинутой Дайком.
      - ...Но предписание Центра определяет нам движение в сторону базы.
      Дайк снова схватил карту.
      - Если наша догадка верна, мы находимся от эпицентра вторжения на расстоянии около пятидесяти километров. До базы раз в шесть дальше...
      - Заманчиво, - прокашлял Рид. - Но у нас есть приказ Центра.
      - Мы могли погибнуть, - сказал Алексей. - Могли не встретить транспортер. Могли вообще ничего не услышать. Мы не можем уйти, не сделав попытки.
      - Ты? - Джо смотрел на Мишку.
      - Там Мария и Гошка, командир. И другие.
      - Девушки? - Джо смотрел на Риту и Лэй, будто забыв о существовании Оры, которая, будто не слушая, все крутила ручки настройки снова оглохшего приемопередатчика.
      - Там Аярэнка и Роза, - прошептала Рита.
      Лэй только молча кивнула. Ей было страшно.
      - Вот дьяволы, - неожиданно хрипло рассмеялся Рид. - Вы дьяволы, но с вами можно работать! Я тоже за, командир.
      Джо только сухо кивнул, будто завершая скучную формальность. При таких обстоятельствах отступить для него было немыслимо, и он был чертовски рад единодушию их маленькой группы. Джо понимал, что поступая вопреки установке Центра, взваливает на себя серьезную ответственность. Но если бы даже хотел, Джо не смог бы остановить готовых на новые испытания товарищей.
      - Так, - сказал Джо. - Тогда отправляемся немедленно. Транспортер поведет Дайк. Вторым пилотом - я. Остальным перекусить и спать. Нам еще понадобятся силы. Вопросов нет? Сделано.
      Тупое, лишающее желаний и сил давление на мозг исчезло. Осталась только ноющая боль в голове и странная скованность во всем теле.
      Сандра медленно подняла тяжелые, будто распухшие, веки и тут же зажмурилась. Показалось, что закружилась голова, и в глазах стремительно покатился хоровод голубых диксианских растений. Потом она ощутила зыбкое покачивание, подрагивание, легкие толчки - будто лежишь в лодке, закрыв глаза, и мягко качают набегающие пологие волны.
      Постепенно телу возвращалась чувствительность. Сандра поняла, что лежит, странно широко разбросав руки и ноги, спиной на чем-то ровном и твердом, словно пол транспортера. И гладкий округлый ободок слегка холодил шею у самых ключиц...
      Пол продолжал покачиваться. Транспортер? Может быть, вернулся Дайк и подобрал ее? Или "Икар"? Но почему так тихо?
      Собравшись с силами, Сандра снова открыла глаза и едва сдержала испуганный возглас. Вместо кабины транспортера над ней беззвучно поворачивалось бездонно-синее небо. Сандра видела его словно сквозь тончайшую радужную пленку, полусферой окружавшую отведенный Сандре кусочек пространства. И там, за этой пленкой, стремительно уносились назад белые контуры опрокинутых скал.
      Первым желанием было вскочить, осмотреться, скинуть с глаз этот непонятный мираж. Сандра рванулась, и в тот же миг непонятная сила снова опрокинула ее навзничь. Гладкий и упругий, как пластикатовый шланг, обруч резко сдавил ее напрягшуюся шею. Одновременно такие же обручи вцепились в запястья и лодыжки, распяли, растянули крестом.
      Кровь ударила в лицо, Сандра застонала, забилась, но пластикатовый обруч еще туже стянул шею, перехватывая дыхание. Сломленная жестокой силой, Сандра захрипела и, почти теряя сознание, замерла в смертной тоске. И в тот же момент, удавка ослабла, кольца на руках и ногах стали почти неощутимыми, краска отлила от лица. Сандра с трудом перевела дыхание, в страхе ожидая продолжения, но ничего не происходило.
      Так, похоже, надо лежать смирно. Проверяя эту догадку, Сандра снова дернулась, и тотчас невидимые обручи вцепились в тело.
      Сопротивление было бесполезным. Сандра лежала неподвижно, стараясь собраться с мыслями. Положение в котором она оказалась, неуловимо напоминало... но что? Ну да, конечно! Только это было невероятно давно, еще в той, полуреальной теперь, жизни, отрезанной от настоящего страшными событиями последних дней. Кажется, этот ролик крутили у них в охотклубе. Фильм о звероловах. Где-то в тайге здоровенные парни брали тигра. Забросали сетями, прижали к земле рогатиной. Зверь пытался сопротивляться, но сети не оставляли надежды, и рогатина душила его, прижимая к земле... Вот так, как сейчас ее, Сандру. Потом охотники связали тигру лапы и классически - на жерди, понесли в поселок. Они были мужественны и суровы, эти парни. И было немного жаль красивого сильного, но все же побежденного зверя. Могла ли Сандра подумать, что когда-нибудь может оказаться на его месте?
      Скосив глаза, Сандра попыталась оглядеться. Что-то мелькало вокруг, будто быстро-быстро махали перед глазами радужным веером. И за радужной оболочкой стремительно уносились назад вздыбленные в небо скалы. Какое-то ущелье. Куда они везут ее? И зачем? Сандре снова стало страшно. Лежать становилось неудобно. Распятые руки и ноги затекли, но готовый сомкнуться на горле ошейник предостерегал от попыток изменить положение.
      Она не знала, сколько времени пребывала в забытьи. И сколько уже продолжалась эта пытка движением? Стоило поднять веки, и снова перед глазами начинали кружиться каменные стены с пятнами голубоватой растительности. Иногда платформу с прикованной пленницей начинало трясти и раскачивать. Наконец, измученная, Сандра забылась в тяжелом полусне.
      Обрывки мыслей мешались с воспоминаниями. Из темной мути выплыло лицо Дайка. Что с ним? Что стало с девочками? С глубинщиками? Неужели все погибли? Или вот также, как она, попали в щупальца неведомого врага? Вдруг навалилось острое чувство одиночества, и стало совсем по-детски жалко себя. Жизнь кончалась в фантастическом кошмаре. Сколько осталось несделанным, сколько не сбудется теперь никогда... Слезы потекли по щекам Сандры.
      Но мираж Дайка почему-то улыбался - уверенно и ободряюще. Сандре всегда нравилось, когда Дайк вот так смотрел на нее. Как бы там ни было, но с Дайком всегда было надежно. Всегда... до самой их саянской истории. Почему Дайк тогда так резко и странно отвернулся от нее? Хотя все должно было быть совсем наоборот - это она должна была возненавидеть Дайка! А она? Сандра давно простила ему тот случай в Саянах, поняла, что не все было просто и для него. Непонятно было... Сандра всегда чувствовала, что нравится Дайку, как бы он ни скрывал это в последнее время. Она простила ему ту ужасную выходку, а вот необъяснимой холодности после - простить не могла. Даже не холодности, а постоянной его внутренней независимости, что ли.
      ...Призрак Дайка что-то говорил ей, беззвучно, успокаивающе, и вдруг неведомо откуда родилась крохотная надежда, что он спасет ее, Сандру, что придет - могучий, решительный и разорвет эти мучительные путы.
      Сандра застонала, приходя в себя. Видение Дайка поблекло, растворилось в радужной дымке.
      Горный цирк был зажат крутыми черными скалами, в тени которых распласталось странное сооружение. Именно сооружение, хотя внешне оно скорее напоминало гигантский комок мыльной пены, радужно переливающейся упорядоченным нагромождением полусфер. Прикованная к платформе, Сандра не могла видеть, как в передней полусфере открылся черный проход, куда устремилась несущая ее "капля". Над головой заблестели глянцевые округлости потолка, и неожиданно платформа накренилась. Сандра почувствовала, как державшие ее кольца ожили. Ее подняли, перевернули, поставили на ноги. Сильный толчок в спину заставил девушку качнуться вперед. Пол ушел из-под ног, и Сандра, вскрикнув, покатилась куда-то вниз по скользкому желобу. Зацепиться было не за что, а идеально гладкий желоб все ускорял ее тошнотворное падение. От страха или слабости она снова потеряла сознание, и пропустила момент, когда падение замедлилось, и ее безвольное тело выкатилось на ровный пол какого-то помещения.
      ...Кто-то сильно тряс ее за плечи. Из цепкой пелены беспамятства выступили приглушенные голоса. Кто-то звал ее по имени:
      - Сандра! Сандра, миленькая, очнись!
      Сандра медленно открыла глаза. Мария?! Не веря себе, Сандра села, упираясь в пол руками. Сквозь густой сумрак проступили склонившиеся к ней лица.
      - Мария? Роза? Где я? Что?
      - Очнулась, наконец! - Мария ласково обняла Сандру, прижала ее голову к груди. - Ну ничего-ничего, сейчас станет легче.
      - Где мы?
      - Плохо, Сандра, - глаза Розы лихорадочно блестели. - Мы ничего не знаем! Погибнем все в этом собачьем ящике!
      - Опять ты! - Мария неодобрительно покосилась на Розу. - Дай ей в себя хоть прийти.
      - Что "опять", что? - Роза почти кричала. - Они убьют нас! Теперь наша очередь...
      - Какая очередь? - Сандру начинало трясти, страх снова заливал сердце. Она поднялась на ноги, затравленно осмотрелась.
      Помещение, где они находились, скорее напоминало не собачий ящик, а большой аквариум. С матового потолка струился рассеянный свет, гладкие сферические стены. Садок с живой рыбой! Подходят покупатели, смотрят, выбирают оглушенно шевелящих плавниками, живых, но уже обреченных рыбин...
      Сходство с аквариумом довершал едва видный на потолке овальный люк. Только два выхода было из этой ловушки: желоб, откуда они попадали сюда, и этот страшный неизвестностью люк, через который им предстояло уйти.
      Часы Марии показывали полдень. Утром, когда Мария попала сюда, в "садке" было человек десять: женщины и девушки. Все были схвачены в разных точках Чильготана вчера или сегодня утром во время стремительных, ошеломляющих атак пришельцев на полевые отряды, поселок метеорологов и биостанцию. Две девушки были с таких же, как Роза, туристско-охотничьих транспортеров, промышлявших симургов в окрестностях урочища. Перепуганные, они сбивчиво делились друг с другом подробностями. Первые пленницы были захвачены на самых отдаленных точках, в приграничных заповеднику зонах. Складывалось впечатление, что пришельцы предварительно окружили район Чильготана, а затем одновременно нанесли удары от периферии к центру, уничтожая или захватывая всех, кто попадался им на пути.
      В первый раз потолок раскрылся часа два тому назад. Длинные полупрозрачные щупальца выхватили из группы отпрянувших кто куда испуганных пленниц Геру - маленькую лаборантку метеопоселка. Она пронзительно вскрикнула, но щупальца мгновенно втянули ее в овальный люк, и потолок закрылся.
      Бежать было некуда. Каждые двадцать-тридцать минут люк открывался, и кто-нибудь из девушек исчезал в кольце быстрых манипуляторов. Последний раз они схватили сразу двоих. Теперь в "садке" оставались только четверо: Роза, Мария, Сандра и молчаливая женщина, кажется, радиометрист одной из геологических партий, работавших в районе Главного горного узла Лангара.
      Макгерти ударил первым. С той же яростью, с какой он несколько часов назад хотел выжить, с той же силой Макгерти теперь хотел умереть. Он пережил свой страх, свой позор, и больше ему ничего не оставалось. Потому что Макгерти не был трусом. В страшные минуты психической атаки он, капитан биостанции, потерял себя, сбежал, бросил друзей и подчиненных, обрекая товарищей на верную гибель, и этим вычеркнул себя из списка живых. Призрачная надежда на то, что на биостанции еще оставался "Икар", ничего не меняла. Даже если все спаслись - а в это он не верил - Макгерти знал, что теперь не сможет смотреть им в глаза.
      Правда, мелькнула подленькая мысль - если все погибли, и никто не сможет рассказать о его позоре, то... Но Макгерти был изыскателем. Даже теперь, когда его списали с полетов. Он мог оступиться, как и все. Но только один раз.
      Первым делом Макгерти осмотрел транспортер, привел в готовность вооружение, включил поле энергетической защиты. Затем развернулся и лег на обратный курс. Он вел танк к биостанции по своему собственному следу.
      ...Макгерти не знал, что двумя часами ранее на биостанцию приходил транспортер Дайка. Макгерти нашел в рубке безжизненное тело Богумила и долго сидел рядом, уронив голову на руки. Потом вышел во двор и тщательно осмотрел все оставшиеся после боя следы. Он обнаружил глубокую колею, вывернутую гусеницами тяжелой машины.
      - "Икар"! - сказал Макгерти. - Значит, кто-то все-таки уцелел.
      След "Икара" уходил в сторону, противоположную той, куда бежал Макгерти на своем аварийном транспортере. Он огибал биостанцию по радиусу, и там, за гаражами, Макгерти увидел один из полевых вездеходов, на которых прибыли вчера две группы с выкидных точек. Транспортер лежал кверху гусеницами, нелепо ткнувшись в скалу - с ходу наскочил на глыбу и перевернулся. След "Икара" подходил вплотную к опрокинутой машине, потом резко брал вправо и скрывался в зарослях.
      Сначала Макгерти повел свой танк по следу "Икара". Но через полчаса вынужден был остановиться. След уходил в сторону выхода с плато Чильготана.
      - Пошли на охотбазу, - пробормотал Макгерти. - Бедный Мартин! Если б уцелел, повел бы "Икар" к глубинщикам. Значит, и он...
      И тогда Макгерти повернул в противоположную сторону.
      Через два часа Макгерти вышел на лагерь глубинщиков у пропасти. То что предстало его глазам, поразило его жестокостью шедшего здесь сражения. Скалы вокруг поляны почернели, оплавились от огня. Лагерь был смят, перевернут, кое-где еще тянулись к небу тонкие дымки каких-то дотлевающих ошметков.
      - Крепко... - шептал Макгерти. - Парни постояли за себя...
      И ему снова стало невыносимо тошно за свою слабость.
      Потом Макгерти ни о чем не думал. На предельной скорости он вел танк по знакомым увалам, как обезумевший зверь, рыская по Чильготану в поисках врага. Не выбирая направления, повинуясь подсознательным импульсам. Он потерял счет времени. Ведомый бессильной яростью, Макгерти все глубже зарывался в горы, в направлении Главного горного узла. Он попал в какой-то каньон и теперь упорно взбирался вверх по его засыпанному осыпями дну.