Утром 17 декабря противник возобновил наступление на Верхне-Кумский. В качестве главной ударной силы группировки Гота действовали 6, 17-я (полностью сосредоточившаяся в районе боев) и 23-я танковые дивизии, поддерживаемые пехотными соединениями. Немецкие танки и мотопехота, сопровождаемые авиацией, яростно бросались в атаки, стремясь преодолеть расстояние между реками Аксай и Мышкова - притоками Дона. Равнинная степная местность, изрезанная глубокими лощинами и оврагами, была покрыта глубоким снегом. Напряжение боя нарастало с каждым часом. "Совместно с частями 23-й танковой дивизии,- рассказывает Шейберт,- мы нанесли удар на север, чтобы, обойдя Заготскот, вновь овладеть Верхне-Кумским. Одновременно мотопехотные части с той же целью начали движение из Заливского, их сопровождали переданные нам к этому времени самоходные орудия"{83}.
      Однако танки 23-й дивизии не сумели взять Заготскот. Частям 6-й танковой дивизии вначале удалось продвинуться вперед, преодолевая упорное сопротивление советских воинов. "Позиция перед нами была отлично подготовлена,- пишет Шейберт,- узкие и глубокие окопы оборонялись очень стойким противником. Никто не сдавался, хотя целый наш батальон вышел к этому рубежу и вклинился между стрелковыми ячейками"{84}. Противник вынужден был преодолевать упорное сопротивление советских воинов. Гитлеровцы продвинулись вперед на север, но были встречены сильным огнем.
      О дальнейших событиях этого дня Шейберт рассказывает следующее: "Тем не менее мы подошли к Верхне-Кумскому своевременно, и начался второй поединок. Но система обороны на окраинах деревни задержала прорыв, кроме того, несмотря на предварительную обработку района пикирующими бомбардировщиками, огонь обороняющихся был слишком сильным. Появившиеся на левом фланге танки врага заставили нас отодвинуться на север.
      Стало темнеть, когда мы достигли поля сражения, оставленного нами 15 декабря. Наши сожженные танки все еще стояли там. Но мы не могли их отбуксировать. Русские сделали попытку отрезать нам путь отхода. Они действовали в этот день очень умело. И мы под угрозой охвата вынуждены были под покровом темноты отойти.
      Направляемые трассирующими пулями, мы отошли на юг, встретив на полпути мотопехоту нашей дивизии. Все предприятие оказалось ударом впустую"{85}.
      В отражении гитлеровских атак в районе Верхне-Кумского особенно отличились танкисты 55-го отдельного танкового полка подполковника А. А. Асланова. В течение всего дня они короткими и быстрыми ударами успешно отбивали атаки врага. Исключительно умело и отважно действовали экипажи танков под командованием лейтенантов И. Н. Ильина, Федорова, младшего лейтенанта Пашкина и др.
      Орудийные расчеты артиллерийского дивизиона 59-й мехбригады и 383-го истребительного противотанкового артиллерийского полка подпускали немецкие танки на близкое расстояние и прямой наводкой расстреливали их. 360-я механизированная бригада и 1378-й стрелковый полк за 17 декабря также отразили ряд ожесточенных лобовых атак танков и мотопехоты противника, которые проводились в районе колхоза им. 8 Марта и высот 130,1, 137,2. Захватить Верхне-Кумский гитлеровцы и на этот раз не смогли.
      Большую стойкость и героизм проявили воины 20-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригады под командованием майора П. С. Желамского, которые в ночь с 16 на 17 декабря заняли оборону на высоте 146,9 , перед с. Громославка{86}. В ходе атаки немецкие танки, используя складки местности, зашли во фланг и частично в тыл боевых порядков батальонов. "Танки открыли ураганный огонь, строчила из автоматов гитлеровская пехота. Бой шел на всю глубину нашей обороны,- пишет в своих воспоминаниях полковник В. М. Бубнов, бывший начальник политотдела бригады.- Бронебойщики дрались до последнего патрона, до последней гранаты. Били и жгли танки, бронемашины противника, били пехоту врага. Но противник все наседал, его танки и броневики подходили к нашим окопам, а потом начинали их "утюжить". Но как только танк проходил через окоп, наши воины - солдаты, сержанты и офицеры - поднимались и открывали огонь вслед бронированным машинам"{87}. К 15 часам 17 декабря бригада понесла тяжелые потери{88}. Уцелевшие части и подразделения отошли с высоты 146.9 на новую позицию.
      В этот день ожесточенные бои велись и на других участках наступления врага. Части 13-го танкового корпуса генерал-майора танковых войск Т. И. Танасчишина удерживали район непосредственно к западу от Круглякова. Несмотря на значительные потери, продолжал вести борьбу 4-й кавалерийский корпус. Стрелковые соединения также наносили удары врагу. "17 декабрям-пишет Г. Дёрр,создалась чрезвычайно критическая обстановка. Рано утром войска, оборонявшие плацдарм у Круглякова, были атакованы с востока получившей свежее пополнение 87-й русской стрелковой дивизией и танковой бригадой. Вклинившегося противника удалось отбросить только при поддержке 6-й танковой дивизии и авиации.
      Вскоре после этого бригаде Гюнерсдорфа, которая как раз должна была выступить для нанесения решающего удара по танкам противника в районе Верхне-Кумский, пришлось повернуть часть сил для борьбы с 40 танками противника, прорвавшимися с севера к Шестаков. После того как противник был отброшен на северо-восток, началось наступление танковой бригады на Верхне-Кумский. Но и это наступление окончилось неудачей из-за хорошо организованной противотанковой обороны; понеся тяжелые потери, бригада отошла назад"{89}.
      Войска 2-й гвардейской армии 17 декабря силами двух дивизий и одного механизированного корпуса лишь начинали сосредоточиваться на оборонительном рубеже{90}. В 24 часа 00 мин. приказом командующего Сталинградским фронтом 87-я стрелковая дивизия, 4-й кавалерийский корпус и 4-й механизированный корпус со всеми средствами усиления были подчинены командующему 2-й гвардейской армией{91}. "Перед войсками 2-й гвардейской армии поставлена задача разбить котельниковскую группировку противника на подступах к внешнему укрепленному обводу Сталинграда, имея ближайшую задачу - выход на реку Аксай"{92}. Этим же приказом установлены были разграничительные линии для 2-й гвардейской армии и ее соседей: справа - 5-й ударной армии и слева - 51-й армии. Соседу справа предлагалось обратить внимание на прочную оборону восточного берега р. Дон на участке Нижне-Чирская, Суворовский. Соседу слева 51-й армии предлагалось удерживать занимаемый рубеж и правым флангом содействовать 2-й гвардейской армии в разгроме котельниковской группировки противника, переправившись через р. Аксай. Однако момент для решения этой задачи еще не наступил.
      18 декабря противник бросил в наступление подтянутую в район боев 17-ю танковую дивизию. Форсировав р. Аксай в ее нижнем течении, в районе Генераловского, эта дивизия продвинулась к колхозу им. 8 Марта, в 7 км западнее Верхне-Кумский.
      Гитлеровцы внезапно ворвались в этот населенный пункт, где находился штаб, политотдел и санчасть 36-й мехбригады 4-го мехкорпуса. Танки проносились по улицам, ведя огонь. Налетела и вражеская авиация. Личный состав подразделений штаба, не ожидавший нападения, оказался в критическом положении. Создалась обстановка, грозящая паникой и гибелью всех, кто находился в населенном пункте. Но этого не случилось. Комбриг майор Н. А. Дорошкевич, вскочив в танк, организовал очаг обороны. Другой ее центр возник около артиллерийского дивизиона. Замысел врага был сорван, но населенный пункт пришлось оставить. Вечером противник был оттуда выбит. На улицах среди многих других нашли и тело начальника политотдела бригады М. Ф. Мишурова. До войны он был партийным работником - секретарем РКВКП(б) в районных центрах Смоленской области, в г. Вязьме.
      Ветеран бригады О. В. Мачикин, проживающий в Липецке, был одним из участников тех событий. Погиб М. Ф. Мишуров, писал он его вдове, в тот момент, когда пытался организовать сопротивление в поселке колхоза им. 8 Марта. Вместе с ним погибли Н. Г. Цыганков (старший инструктор политотдела) и замкомандира артдивизиона капитан С. Э. Айвазов.
      Утром того же дня 6-я танковая дивизия возобновила наступление на Верхне-Кумский. Атаки немецких танков и мотопехоты поддерживались массированными ударами штурмовой и бомбардировочной авиации. Вражеские танки и мотопехота пошли в лобовую атаку на хутор. Удар противника направлялся на рубеж, который все эти дни героически удерживал 1378-й стрелковый полк под командованием подполковника М. С. Диасамидзе. Трижды устремлялись сюда гитлеровцы, и трижды отбрасывали их советские пехотинцы. Диасамидзе с большим мастерством и твердостью руководил боем; уверенный в мужестве своих солдат и офицеров, он, в свою очередь, подавал им пример несокрушимой воли к победе. Когда возникла непосредственная угроза для командного пункта полка, Диасамидзе приказал начальнику штаба капитану Быкову перейти на запасный КП, а сам остался в блиндаже, продолжая управлять боем.
      Стойко отражали вражеские атаки подразделения 382-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка и все другие подразделения и части 4-го механизированного корпуса.
      В этот день ожесточенной борьбы с врагом соединение генерала Вольского с частями усиления продолжало стойко отражать атаки врага. Упорные бои шли за курганы перед хутором Верхне-Кумский.
      Ярким эпизодом героического сопротивления советских войск являлся подвиг 24 воинов, оборонявших высоту 137,2. Стрелковая рота 3-го батальона 1378-го стрелкового полка под командой старшего лейтенанта Н. П. Наумова вместе с присоединившимся к ней ночью взводом противотанковых ружей отражала одну за другой атаки немцев. В этом бою героические воины уничтожили 18 танков и много солдат и офицеров противника{93}. Только во второй половине дня немцам удалось овладеть высотой 137,2. Герои пали смертью храбрых.
      К исходу 18 декабря ударом танкового полка А. А. Асланова и резерва части М. С. Диасамидзе прорвавшийся враг был отброшен, а оборона на высоте 137,2 восстановлена.
      Гитлеровцы пытались нанести удар на Верхне-Кумский и с тыла, в обход правого фланга боевых порядков корпуса В. Т. Вольского. Но всюду они встречали отпор. При атаке позиций 4-го механизированного корпуса на стыке 1378-го стрелкового и 55-го отдельного танкового полка немецкие танки были встречены бронебойщиками отдельной роты противотанковых ружей 59-й механизированной бригады. Вновь завязался упорный и жестокий бой.
      На утро следующего дня комиссар штаба корпуса майор А. С. Майоров был на поле боя, и перед ним возникла картина героической схватки бронебойщиков с фашистскими танками. Два подбитых вражеских танка стояли на месте, в то время как моторы их продолжали работать. Рядом лежали трупы гитлеровских танкистов.
      Среди погибших советских воинов Майоров увидел одного бронебойщика, изрешеченного пулями танкового пулемета: солдат лежал, крепко сжимая в руках противотанковое ружье, ствол которого был направлен в сторону подбитого танка; умирая, он не чувствовал себя побежденным.
      Недалеко от бронебойщика, в каких-нибудь двух метрах от него, Майоров увидел труп советского санитара. По кровавому следу, по измятой траве было видно, что, уже обессиленный, истекавший кровью, он полз вперед, стремясь оказать помощь раненому воину.
      Еще один труп бронебойщика лежал между разорванными гусеницами танка с работающим мотором... Все поле боя было черным от огня и взрывов снарядов{94}.
      Вечером 18 декабря из штаба фронта на имя генерала В. Т. Вольского пришла радиограмма{95}, в которой сообщалось о принятом Верховным Главнокомандованием решении присвоить корпусу звание гвардейского; 4-й механизированный корпус был преобразован в 3-й гвардейский механизированный. Политотдел корпуса, подводя итоги прошедшего дня, сообщал в своем донесении начальнику политотдела 2-й гвардейской армии и в политуправление Сталинградского фронта: "Личный состав корпуса любой ценой готов отразить яростные атаки наступающего противника"{96}.
      Немецко-фашистские войска, усиленные 17-й танковой дивизией, продолжали прорываться в северном направлении, "6-я танковая дивизия,- пишет Г. Дёрр,медленно продвигалась вперед к юго-восточной окраине Верхне-Кумский; однако в этот день овладеть им не удалось"{97}. Путь к Сталинграду для войск Манштейна был закрытым.
      Борьба между рубежами рек Аксай и Мышкова продолжалась с огромным напряжением. Гитлеровское командование сосредоточило на этом узком участке фронта около 300 танков. 19 декабря противник возобновил наступление, которому предшествовала сильная артиллерийская и авиационная подготовка, 17-я танковая дивизия врага с утра заняла высоты северо-западнее Верхне-Кумского. В то же время 6-я танковая дивизия, не считаясь с потерями, упорно продвигалась на хутор, охватывая его с нескольких сторон. Около 70 танков и до пехотного полка наносили удар с рубежа колхоза им. 8 Марта в направлении западной окраины Верхне-Кумского. Второй удар силами 60 танков и мотополка враг наносил с южных скатов высот 147,0 и 130,6 в обход Верхне-Кумского с востока, а действиями пехотного полка и 20-40 танков пытался сковать центр обороны 1378-го стрелкового полка на рубеже высот 132,7, 143,7 и 147,0.
      С 7 до 15 час. 30 мин. гвардейцы выдержали пять яростных атак противника. Положение создалось исключительно острое. Отдельные группы танков противника подошли к районам Нижне-Кумскпй и Черноморов. 59-я и 60-я бригады оказались в полукольце, танки противника прорвались в тыл боевых порядков корпуса. Генерал В. Т. Вольский решил отдать бригадам приказ оставить населенные пункты Верхне-Кумский и колхоз им. 8 Марта и начать отход на новый рубеж обороны.
      К вечеру части 4-го механизированного корпуса стали сосредоточиваться на рубеже Черноморов - Чапура - Громославка. Отходили с боем, сдерживая натиск противника. Ночью продолжали прибывать отдельные группы солдат и командиров. В ночь с 19 на 20 декабря с боем вышел из окружения 1378-й стрелковый полк, подразделения которого отошли в район Громославки.
      3-й гвардейский механизированный корпус (ранее - 4-й механизированный) с честью выполнил возложенную на него задачу. Героически сражались и воины 87-й стрелковой дивизии, 20-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригады и соединений 51-й армия. Мужество и стойкость советских войск в боях на рубеже р. Аксай сыграли крупную роль.
      К этому времени в район Сталинграда прибыло и разгрузилось 150 эшелонов 2-й гвардейской армии. Ее соединения занимали оборону на северном берегу р. Мышкова: 98-я стрелковая дивизия 1-го гвардейского стрелкового корпуса - на участке Нижне-Кумский, Ивановка, 3-я гвардейская стрелковая дивизия 13-го гвардейского стрелкового корпуса - на участке Ивановка, Капкинка, высота с отметкой 104,0. В тылу этих дивизий сосредоточился 2-й гвардейский механизированный корпус.
      Соединения армии вышли сюда после 180-километрового марша, проделанного в условиях суровой погоды{98}. Кроме того, часть техники была еще в пути, не хватало и боеприпасов. Несмотря на утомленность личного состава, передовые части сразу же вступили в бои с врагом{99}.
      Немецко-фашистское командование не хотело мириться с очевидным провалом деблокирующего удара. Поэтому с 20 по 23 декабря противник пытался преодолеть сопротивление советских войск на рубеже р. Мышкова и пробиться на соединение с группировкой Паулюса. В то время в составе армейской группы "Гот" находилось двенадцать дивизий, в том числе три танковые, 17-я танковая дивизия должна была переправиться на северный берег р. Мышкова в районе Громославки, 6-я танковая дивизия - в районе Васильевки, 23-я танковая дивизия - наступать на фронте Капкинка, Кругляков.
      20 декабря немецкие танки и пехота вели атаки в северном и северо-восточном направлениях. Бои шли за Нижне-Кумский, Васильевку, Черноморов, Громославку, Капкинку. 2-я гвардейская армия прочно удерживала занятый рубеж, продолжая сосредоточивать подходившие части.
      Некоторое представление об этих боях, со стороны противника, дает повествование Шейберта о действиях 6-й танковой дивизии. Он пишет, что после захвата Верхне-Кумского немецкие танкисты были воодушевлены успехом и надеялись, что они вскоре соединятся с окруженными войсками. Боевая группа Гюнерсдорфа тотчас же устремилась к находящейся на рубеже р. Мышкова деревне Васильевка. "После ночного марша с объездами, составившего свыше 30 км... цель была достигнута. Мост был захвачен неповрежденным. Этот марш был оценен высшими инстанциями. Еще более укрепилась надежда достигнуть Сталинград и освободить окруженных. Только 48 км отделяло боевую группу Гюнерсдорфа от окруженной армии"{100}.
      К р. Мышкова прорвались передовые части других соединений войск Гота. На захваченных противником плацдармах шла трудная борьба.
      В журнале боевых действий 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии появилась запись: "Васильевка, 20 декабря 1942 года: Постепенно возрастающее сопротивление русских в течение ночи становилось все сильнее. Собственные силы были слабы, 21 танк без горючего и две слабые роты мотопехоты на бронетранспортерах - недостаточно, чтобы расширить плацдарм и сделать возможным дальнейшее продвижение. Поэтому отдан приказ занять круговую оборону на северном берегу. Под постоянно усиливающимся нажимом врага, под обстрелом его пехоты, артиллерии и минометов все же удалось отбить многочисленные атаки и удержать плацдарм в надежде, что на следующий день поступят подкрепления от группы Цолленкопфа.
      В 4 часа 30 мин. отбита первая сильная атака врага... Экипажи подбитых танков используются для усиления мотопехоты. В 16 час. 45 мин. подошла первая рота из батальона Гаушильда, но с малым числом людей. До 19 часов на плацдарме появилось всего два взвода... Поэтому вклинение противника в северо-западную часть плацдарма еще не ликвидировано... Очень тяжело переносится полное отсутствие воды, особенно ранеными. Со вчерашнего полудня выбыло из строя 25 танков, частично по техническим причинам, но главным образом из-за боевых повреждений. 1-й батальон имеет всего 7 танков...
      На исходе дня группа Цолленкопфа заполнила плацдарм, но все еще не удавалось отбросить малочисленного, но упорного противника с южной окраины деревни...
      Части 23-й танковой дивизии -справа от 6-й дивизии на рубеже Бирзовой, левее наступает на Громославку 17-я танковая дивизия, пока еще не достигшая рубежа реки Мышкова.
      Главной задачей было очистить часть Васильевки на южном берегу. Русские засели здесь в домах, создав между ними хорошо развитую систему обороны. Этому противнику, так же как и находящемуся на возвышенном северном берегу, до сего времени удавалось воспретить доставку на плацдарм материалов и людских пополнений на бронетранспортерах. Находясь на северных высотах по обе стороны деревни, русские господствовали и своим обстрелом, особенно из ПТО, контролировали южный берег. На южном берегу на открытом пространстве почти невозможно было найти хороших позиций для артиллерии"{101}.
      21 декабря оборонительные бои продолжались. "Войска 2-й гвардейской армии,- сообщается в "Журнале боевых действий 2-й гвардейской армии",-упорной обороной сдерживают противника на рубеже Громославка, Ивановка, Васильевка, Капкинка. Противник стремится выбить наши войска из Громославки. 18 бомбардировщиков систематически обрабатывают станицу, а в 14.30 противник силою до 40 танков атаковал южную окраину Громославка, потерял сожженными 9 танков и откатился на исходные позиции"{102}.
      98-я стрелковая дивизия 1-го гвардейского стрелкового корпуса и 20-я отдельная истребительно-противотанковая артиллерийская бригада упорно обороняли Громославку.
      Гитлеровцы удерживали плацдарм у Васильевки. Гюнерсдорф получил приказ продолжать наступление, но выполнить его не мог. Борьба затягивалась. "...Русским не удавалось ликвидировать плацдарм, а 6-й дивизии сосредоточить на нем силы для дальнейшего наступления.
      Свыше 100 км прошла дивизия в составе 57-го танкового корпуса, преодолевая ожесточенное сопротивление врага, 48 км отделяло ее передовые части от Сталинграда, три четверти пути было пройдено. Было совершенно непонятно, почему не идут нам навстречу. 200 тысяч солдат могли бы пробиться на 50 км. Слухов на этот счет было больше чем достаточно. Одни говорили, что они точно знают, что 6-я армия уже выступила, другие утверждали, что ее личный состав уже выведен из Сталинграда и где-то на соседнем участке уже установлена связь между окруженными и деблокирующими, третьи утверждали, что создана длинная обходная дорога через степи, по которой давно уже ведется снабжение 6-й армии. Единственно правдивым было сообщение, что 4-я танковая армия в районе Котельниково имела все необходимое для немедленного подкрепления 6-й армии, если бы к ней был пробит коридор...
      22 декабря 1942 года отбиты все атаки.
      Сравним плацдармы у Заливского и у Васильевки. Если на Аксае оказалось достаточным для обороны одного батальона, то здесь в бой втянулись оба мотопехотных полка. Поэтому дивизии не удалось создать достаточно сильной группировки для дальнейшего продвижения. Сравнительно с Заливским положение у Васильевки отличалось также тем, что полки тогда были сильными, а противник, потрепанный прорвавшимися в Верхне-Кумский танками, имел слабые силы. Здесь же ослабленная 6-я танковая дивизия противостояла сильному врагу, поэтому приказ дивизии о немедленном движении вперед можно объяснить только нажимом высших инстанций. Сильнее, чем в предыдущие дни, были удары авиации противника"{103}.
      Прорвавшаяся к рубежу р. Мышкова армейская группа Гота находилась от окруженных под Сталинградом войск Паулюса на расстоянии 35-40 км. Однако она понесла огромный урон в людях и боевой технике, а ее наступательные возможности были подорваны. "Войска были измотаны, долгое время не имели отдыха ни днем ни ночью и крыши над головой. Потери были велики: 6-я танковая дивизия, например, с 12 по 20 декабря потеряла 1100 человек"{104}.
      О больших потерях дивизии пишет и Шейберт: "Численность рот из-за боев последних дней снизилась примерно на 50%. Имелись потери и среди командного состава рот, которые не были заменены"{105}. Эти неполные данные по одной дивизии дают лишь некоторое представление о масштабах действительных потерь врага. Всего же его ударная группировка потеряла 230 танков и до 60% мотопехоты{106}. Вместе с тем противник обладал еще значительными средствами борьбы{107}.
      2-я гвардейская армия развернула на рубеже р. Мышкова свои главные силы и успешно отражала все атаки противника. На ее правом фланге находился 1-й гвардейский стрелковый корпус под командованием генерал-майора И. И. Миссана. 24-я гвардейская стрелковая дивизия этого корпуса занимала оборону севернее Шабалинского, Черноморова, Нижне-Кумского и 98-стрелковая дивизия - северная окраина Нижне-Кумского, Громославка, Ивановка, 33-я гвардейская стрелковая дивизия находилась в резерве, оставаясь во втором эшелоне, 3-я гвардейская стрелковая дивизия 13-го гвардейского стрелкового корпуса отражала атаки гитлеровцев с левого фланга, на участке Васильевка - Капкинский. В тылу этой дивизии сосредоточился 2-й гвардейский механизированный корпус. Прикрывая фланги главных сил армии справа (на рубеже Пчелинский - Шабалинский), занимала оборону 300-я стрелковая дивизия, слева (рубеж Бирзовой - Гнилоаксайская)87-я стрелковая дивизия. На рубеже р. Аксай вели бои соединения 51-й армии.
      В течение 22 декабря продолжалась упорная борьба на северном берегу р. Мышкова. Противник атаковал в районах Громославка, Ивановка, Васильевка. Капкинский. Бои носили ожесточенный характер. Контрударами частей 2-й гвардейской армии северный берег р. Мышкова, от Нижне-Кумского до Васильевки, был очищен от гитлеровцев. Однако в Васильевке и Капкинском 6-я и 17-я танковые дивизии врага удерживали занятые позиции. Напряженные уличные бои велись здесь и весь следующий день. Борьба для противника с 23 декабря носила уже оборонительный характер. Генерал-полковник Гот и командир 57-го танкового корпуса генерал танковых войск Кирхнер признали, что "без подхода свежих сил успешно продолжать операцию невозможно"{108}. Войска 2-й гвардейской и 51-й армий прочно удерживали оборону. Наступление котельниковской группировки противника было окончательно остановлено.
      Общее положение войск Манштейна стало тем более трудным, что еще в ходе наступления армейской группы "Гот" советские войска Юго-Западного фронта нанесли сокрушительный удар по врагу северо-западнее Сталинграда. Эта операция началась в то время, когда передовые отряды Гота вышли к р. Аксай-Есауловский. "В этой критической обстановке русское командование проявило глубокую стратегическую проницательность...- пишет Ф. Меллентин.- Вместо того чтобы сконцентрировать своп резервы для отражения удара Гота, оно предприняло новое наступление на Среднем Дону против несчастной 8-й итальянской армии; наступление велось крупными силами и на широком фронте вплоть до позиций оперативной группы Холлидт (которая сменила 3-ю румынскую армию) и 48-го танкового корпуса, оборонявшегося на реке Чир"{109}.
      В связи с разгромом итальянских и немецких войск на Среднем Дону командованию группы армий "Дон" стало известно, что все соединения, направляющиеся на фронт, передаются группе армий "Б", 11-я танковая дивизия, выдвигавшаяся на котельниковское направление, возвращалась на нижнее течение р. Чир. В этот же район было приказано немедленно направить и 6-ю танковую дивизию 57-го танкового корпуса. Командование группы армий "Дон" решило временно перейти к обороне в ожидании прибытия моторизованной дивизии СС "Викинг" из 1-й танковой армии, действовавшей на кавказском направлении. По существу, наступление армейской группы "Гот" было сорвано. Одной из причин этого являлось то, что котельниковская группировка не была поддержана войсками, сосредоточенными в районе Тормосина. Так случилось потому, что Советское Верховное Главнокомандование своевременно разгадало замысел врага и приняло меры к его срыву.
      Советские войска в оборонительных боях против немецко-фашистских войск Гота проявили возросшее боевое мастерство, стойкость и огромное мужество. Рассуждая о причинах неудач 6-й танковой дивизии в этих боях, Шейберт пишет: "Нашего противника в калмыцких степях нельзя оставить без внимания. Он дрался по-разному. Но в наступательном порыве, стойкости и беспощадности по отношению к себе ему отказать ни в коем случае нельзя. Этому мы должны были снова и снова учиться у него"{110}.
      В боях на рубеже р. Мышкова активно и успешно действовала 8-я воздушная армия. Советские самолеты совершили свыше 750 боевых вылетов в районы южнее Громославки, Верхне-Кумского, Заготскот, Шестакова, Нижне-Кумского. Своими ударами по войскам противника воздушная армия во многом способствовала срыву вражеского наступления.
      К 24 декабря сложились благоприятные условия для нанесения завершающего удара по армейской группе "Гот", по входившим в ее состав 4-й немецкой танковой и 4-й румынской армиям. Подготовка к этому удару велась еще в ходе оборонительного сражения, когда соотношение сил на котельниковском направлении, первоначально дававшее превосходство противнику, затем сложилось в пользу советских войск. Это было достигнуто за счет передачи Сталинградскому фронту 2-й гвардейской армии и ее усиления приданными ей 6-м механизированным и 7-м танковым корпусами. В соответствии с разработанным планом наступательной операции главный удар намечался в направлении на Котельниково силами четырех корпусов 2-й гвардейской армии (1-й и 13-й гвардейские стрелковые, 7-й танковый, 2-й гвардейский механизированный корпуса) и вспомогательный удар силами двух корпусов 51-й армии (13-го танкового и 3-го гвардейского механизированного корпусов){111} в общем направлении на Киселевку, Заветное, Дубовское. 51-я армия вначале должна была действовать только войсками своего правого фланга, содействуя 2-й гвардейской армии в окружении и уничтожении 17-й и 23-й танковых дивизий противника на северном берегу р. Аксай. Переход в наступление 13-го танкового и 3-го гвардейского механизированного корпусов намечался на 27 декабря.
      Войска 2-й гвардейской армии были развернуты на рубеже р. Мышкова, от Шабалинского до Капкинского. Левее, на рубеже Гнилоаксайская - Обильное, заканчивала подготовку к наступлению 51-я армия, правее - 5-я ударная армия.
      Командующий 2-й гвардейской армией генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский решил главный удар нанести на участке Шабалинский, Ивановка в направлении на Кругляков. Окружение и уничтожение основных сил гитлеровцев во взаимодействии с войсками правого фланга 51-й армии намечалось провести в районе высот 146,9 и 157,0 до выхода на рубеж р. Аксай.
      К началу наступления советские войска превосходили противника при следующем соотношении сил и средств: в людях-1,5:1 (149 тыс. и 99 тыс.), танках - 2:1 (635 и 310), артиллерии (орудия и минометы всех калибров) - 1,6 : 1 (1728 и 1101). В авиации превосходство было у противника: 1:1,7 (294 и 500 боевых самолетов). Следует отметить, что в числе советских самолетов 83 были По-2, используемые как ночные бомбардировщики. Кроме того, самолеты 8-й воздушной армии должны были действовать и на внутреннем фронте, так что соотношение сил авиации на внешнем фронте было 1:2 в пользу противника. В артиллерии советские войска имели преобладание в количестве противотанковых орудий и минометов, а в полевых орудиях калибра 75 мм и крупнее силы были равные (555 и 540 орудий).
      Важно подчеркнуть, что советские войска на котельниковском направлении превосходили врага, как и раньше, общим для всей Красной Армии высоким боевым и морально-политическим духом. Воспитанию этих качеств во многом способствовала проводившаяся в войсках партийно-политическая работа. Коммунисты и комсомольцы в ходе оборонительных боев агитировали не только словом, но и личным примером. Воины понимали свою ответственность за судьбу Родины и свой долг перед страной и партией. Они готовы были доказать это и в наступательных боях. В суровых условиях фронтовой обстановки возрастало стремление воинов быть коммунистами.
      Во всех частях 2-й гвардейской армии и флота увеличивалось число заявлений о приеме в партию и комсомол. Наступил последний этап разгрома котельниковской группировки противника.