Когтем Шарона Энтрери проломил ему череп. Чудовище отлетело назад, осело на пол и, бросив на своего обидчика взгляд, полный ненависти, замертво рухнуло навзничь.

Энтрери усмехнулся, но радоваться победе не было времени. Коля кинжалом и рубя мечом, он занялся остальными. Раненые чудовища не поспевали за ураганной скоростью убийцы. Он носился между ними, нанося удар то одному, то другому, заставляя противников натыкаться друг на друга.

Его спутники очень быстро заняли балкон. Очередная горгулья перелетела через перила, отброшенная мощным ударом Атрогейта. Падая, она чуть не сбила с ног Энтрери, все же он успел увернуться. Горгулья рухнула на пол между големом и Артемисом, и исполин, уже готовый схватить убийцу, споткнулся об нее и упал.

Коготь Шарона в тот же миг раскроил ему череп.

Энтрери отскочил в сторону и встал под балконом. Отсюда ему было видно, что Эллери и Мариабронн спускаются по внешней стене башни, держа перед собой, как щит, смертельно раненную горгулью.

Остальные крылатые твари их заметили и ринулись сверху.

Энтрери быстро разделался с одной из своих горгулий: сперва он отсек ей правую лапу, почти сразу всадил глубоко в грудь смертоносный кинжал, а после полоснул мечом по горлу. Чудовище дико забилось в предсмертных судорогах.

Бросив его, Энтрери поспешил на помощь Мариабронну и всадил меч в хребет напавшей, на него твари.

– Ты отличный воин, – оценил Мариабронн.

– Остальные не хуже, – поспешно добавила Эллери с ревнивыми нотками в голосе.

В этот момент она почему-то показалась убийце не такой красивой, как раньше, и свежая глубокая рана на ее плече была тут ни при чем.

Вскоре спустился и Праткус, что-то бормоча себе под нос.

– Богам уже тошно слышать мои бесконечные призывы! – вскричал он. – Сколько это еще продлится?

– Пф! Бесконечно! – с довольным видом рявкнул Атрогейт.

И чтобы излить обуревающие его чувства, дворф ринулся к обожженной, израненной горгулье, которая беспомощно извивалась на полу. Бестия, увидев его, с трудом приподнялась и, сверля Атрогейта ненавидящим взглядом, плюнула. Дворф зашелся радостным смехом и, раскрутив кистени, мгновенно превратил ее голову в кровавую кашу.

– Бесконечно, – повторил он уже спокойнее. Энтрери посмотрел на Джарлакса, словно говоря взглядом: «Из-за него мы все погибнем».

Но дроу лишь плечами пожал: похоже, дворф его забавлял.

Энтрери же, наоборот, не покидала тревога. У него было нехорошее предчувствие, что его ранят или убьют. Он вдруг подумал, что никогда прежде не испытывал ничего подобного. Ни разу за те тридцать лет, что он провел в драках и поединках, у наемного убийцы не было ощущения, что новое сражение может стать последним.

Он, правда, никогда над этим и не задумывался, А теперь вот незнакомое доселе чувство гложет его.

Энтрери с подозрением посмотрел на Джарлакса: может, это он какими-то чарами внушает ему беспокойство. Но потом его взгляд перебежал на полуорков. Они оба стояли у стены, в сторонке, стараясь как можно меньше попадаться на глаза остальным. Задержавшись глазами на Аррайан, убийца вдруг ощутил странный порыв подойти к девушке и утешить и с трудом подавил его.

Растерявшись от этих непонятных ощущений, Энтрери взялся за рукоять меча и немного вытащил Коготь Шарона из ножен, мысленно требуя от него верности. В ответ, как и следовало ожидать, клинок обрушил на него поток проклятий и угроз, внушая хозяину, что он всего лишь слабый смертный и в один прекрасный день клинок все-таки одержит над ним верх, вот тогда-то ему не поздоровится.

Усмехнувшись, убийца спрятал клинок в ножны, напрочь забыв о странном приливе тревоги и сочувствия.

Когда он снова включился в общую беседу, до него дошли слова Кантана:

– Возможности замка неисчерпаемы, а наши ограниченны.

Судя по его тону и сердитым взглядам, которые маг бросал на Атрогейта, тот продолжал вещать, что готов драться бесконечно.

– Но выжидать мы тоже не можем, – вмешалась Эллери. – Пока мы будем восстанавливать силы, замок только умножит свою защиту, и нам снова придется сражаться.

– А у тебя есть предложение получше? – спросил Праткус. – Мои чары на исходе. Правда, я взял с собой пару свитков, но в них лишь несложные целительные заклинания, да еще у меня есть одно снадобье. Я потратил много магических сил, когда мы сражались с летучими змеями и дрались ночью с горгульями. Я просто выжат. Чтобы восстановиться, мне нужен отдых и время для молитвы.

– Сколько? – быстро спросила командир.

– Ну, половина ночного сна.

Эллери, Мариабронн и Кантан одновременно покачали головами.

– Мы не можем ждать так долго.

– Тогда идем вперед! – провозгласил Атрогейт.

– Ты говоришь так, будто знаешь, куда надо идти, – заметила Эллери.

– Она сказала, что нашла книгу там, где сейчас главная башня, – напомнил дворф, ткнув пальцем в Аррайан. – И именно туда мы и направлялись, если я ничего не путаю.

– Так и есть, – подтвердил Мариабронн. – Но там все только начинается. Мы не знаем, по-прежнему ли книга на месте и что она вообще собой представляет.

Атрогейт презрительно фыркнул.

– Она там, – раздался негромкий голос, и весь отряд, как по команде, повернулся к Аррайан, которая сжалась в комок под их взглядами.

– С чего ты взяла? – рявкнул дворф.

– Книга там, – чуть более уверенно произнесла девушка и оглянулась на Ольгерхана, ища поддержки. – Дядя Уингэм не все вам рассказал.

– Тогда, быть может, ты это сделаешь, – предложил Кантан.

– Башня… да и все вокруг, оно… создано книгой, – сказала девушка.

– Мы тоже так предположили, – мягко вмешался Мариабронн, стараясь ей помочь, но Аррайан, волнуясь, подняла руку.

– Книга – часть замка, она вросла в него магическими щупальцами. Она лежит на них, открытая. – И Аррайан соединила раскрытые ладони, словно держала в руках книгу. – Страницы переворачиваются сами, их перелистывает волшебный ветер, будто книгу кто-то читает.

Кантан, подозрительно прищурившись, спросил девушку, откуда она все это знает, а Энтрери и Джарлакс понимающе переглянулись.

У Энтрери внезапно пересохло в горле. Он лихорадочно обдумывал, что бы такое сказать, чтобы помешать девушке выложить все, что она хотела…

– Потому что я первая открыла книгу Женги, – промолвила она, и наемный убийца затаил дыхание. – Дядя Уингэм попросил меня изучить книгу, пока Мариабронн доложит о ней в Воротах Ваасы. Мы надеялись, что, когда вы прибудете в Палишук, нам станет известно об этой вещи больше.

Ольгерхан начал беспокойно переминаться, и это, разумеется, заметили все остальные.

– И что же? – поторопил девушку Кантан.

– Не… не знаю, – запнувшись, нерешительно выговорила Аррайан.

– Не знаешь что? – резко спросил чародей, ставший вдруг внушительным и грозным, несмотря на свое хрупкое сложение, и сделал шаг по направлению к ней. – Ты раскрыла книгу и начала читать. Что произошло потом?

– Я… – И Аррайан испуганно смолкла.

– Девчонка, у нас нет времени на хождения вокруг да около! – сердито прикрикнул маг.

Энтрери почувствовал, что его руки сами собой легли на рукояти клинков, чтобы перерезать Кантану горло, если потребуется.

– Я начала ее читать, – согласилась девушка. – Но не запомнила ничего из того, что там сказано, – честно говоря, я не уверена, что там что-то сказано – это просто слоги, рифмованные и странно звучащие.

– Отлично! – встрял Атрогейт, но на него никто не обратил внимания.

– Я ничего не помню… кроме того, что слова – если это были слова – как будто сами слетали с моих губ.

– Книга воспользовалась тобой как средством, – рассудил Мариабронн.

– Не знаю, – в который раз повторила девушка. – Потом я очнулась у себя дома в Палишуке.

– Она очень плохо себя чувствовала, – вмешался Ольгерхан и загородил собой подругу, будто показывая, что готов сразиться с каждым, кто посмеет ее обвинить. – Эта книга отплатила ей злом и наслала болезнь.

– А вы нам платите злом, навязавшись на нашу голову, – добавил Кантан то ли издевательски, то ли всерьез.

– Вы можете все бросить и уйти, а она – нет, – договорил здоровяк полуорк.

– А ты уверена, что она в главной башне? – спросил Мариабронн, старясь говорить мягко, но и в его голосе, помимо воли, зазвучали резкие ноты.

– И почему ты не рассказала нам обо всем этом раньше? – требовательным тоном спросил Кантан. – Может, ты хотела, чтобы мы погибли, без конца сражаясь со всякой нечистью? И что потом?

– Да нет же! – жалобным голоском возразила девушка. – Я не знала…

– Для человека, изучающего магию, ты вообще знаешь поразительно мало! – сурово оборвал ее Кантан. – Такое сочетание крайне опасно.

– Ну, все, хватит! – решительно прервал их Мариабронн. – Если мы будем препираться, то не договоримся ни до чего стоящего. Что было, то было. Теперь мы знаем что-то новое и у нас появилась надежда. Все эти чудища лишь прикрытие нашего главного врага. Значит, нужно найти дорогу к башне и книге, и там, я уверен, нам все станет ясно.

– Умерь свой пыл, следопыт! – бросил ему маг, не скрывая злости. – Может, еще поднимешь штандарт короля Гарета и наймешь глашатаев известить, что мы идем?

Чародей с таким сарказмом и злобой произнес имя всеми почитаемого короля, что присутствующие оторопели. Мариабронн сурово нахмурился, но Джарлакса и Энтрери больше поразила реакция Эллери.

Куда подевалось благородное бесстрашие геройского командира? Она как будто попала между двух огней и не знала, что сказать. Похоже, она многое отдала бы, чтобы стать в эту минуту как можно незаметней.

– А ведь она – родственница короля, – шепнул Джарлакс своему приятелю.

В который раз они убеждались, что их спутников связывают какие-то непростые, таинственные отношения.

– Добираться до башни долго и трудно, – вмешался Праткус. – Нам необходимы все силы и разум, и мы должны быть готовы ко всему. Мы знаем, куда надо идти, так пойдем туда, куда знаем, – закончил он, явно исчерпав запас слов.

– Отлично сказано! – похвалил Атрогейт.

– Да, путь долгий, и другого нет, – согласился Мариабронн. – Там нам все станет ясно. Уважаемый Атрогейт, возьми на себя вон ту дверь. А я осмотрю северный коридор. Можно спокойно вздохнуть и восстановить силы едой и питьем, если это необходимо. И быть готовыми ко всему.

– Думаю, столь витиеватым образом наш друг предложил нам передохнуть, – негромко обратился Джарлакс к Энтрери, но товарищ его не слышал.

Он думал о Герминикле и о разрушенной башне в окрестностях Гелиогабалуса, глядя при этом на Аррайан.

Проследив направление его взгляда, дроу так долго не сводил с товарища глаз, что тот в конце концов повернулся к нему.

– Не смей даже думать, – предостерег Джарлакса наемный убийца и решительно направился к девушке и ее верному телохранителю.

Дроу с интересом наблюдал за ним со спины.

– Превосходную флейту создал ты, отшельник Идалия, – едва слышно пробормотал он.

И подумал, будет ли Энтрери благодарен или, наоборот, прирежет во сне, если узнает, какую роль сыграл Джарлакс в этом великом превращении.

– Можно тебя на минутку? – подойдя, обратился к Аррайан наемный убийца.

Посмотрев на него с подозрением, Ольгерхан ближе придвинулся к своей подруге.

– Поди-ка, поболтай с командиром Эллери или дворфом, – посоветовал Энтрери полуорку, но тот лишь решительно скрестил руки на могучей груди, настороженно глядя на него исподлобья.

– Ольгерхан – мой друг, – вступилась девушка. – Если ты хочешь мне что-то сказать, можешь говорить при нем.

– Пожалуй, мне хочется не столько поговорить, сколько послушать, – ответил убийца. – И я бы предпочел, чтобы мы остались вдвоем. Ступай, – обратился он к Ольгерхану. – Если бы я желал Аррайан зла, ее уже давным-давно не было бы в живых.

Глаза полуорка гневно сверкнули.

– И тебя тоже, – добавил Энтрери. – Я видел, как ты сражался. Тебя я тоже видел в бою и знаю, что твои магические силы, дражайшая Аррайан, истощены. Прошу прощения, но впечатление довольно жалкое.

Ольгерхан, похоже, едва сдерживался, чтобы не броситься на него и не придушить.

– Книга сосет из тебя жизнь, – добавил убийца, удостоверившись, что его никто, кроме них, не слышит. – Освободиться от этого не так-то просто.

Оба полуорка невольно оторопели – Энтрери понял, что попал в точку.

– Ну что, теперь ты согласна переговорить с глазу на глаз или нет?

Аррайан нерешительно поглядела на него, повернулась к другу и попросила его оставить их на несколько минут. Здоровенный полуорк неохотно подчинился и отошел, все время оглядываясь на убийцу.

– Ты открыла книгу и начала читать, а потом вдруг поняла, что остановиться уже не можешь, верно? – без предисловий приступил к делу Энтрери.

– Я… похоже, так, но я помню все очень смутно, как во сне. Я думала, что той защиты против темной магии Женги, которую я предприняла, будет достаточно, но, видимо, ошиблась. Все, что я помню: мне стало очень плохо, едва я вернулась домой. А потом Ольгерхан привел Уингэма, Мариабронна и еще одного старика, сказителя Ньюнги.

– Уингэм настойчиво убеждал нас взять тебя в замок.

– Больше ничего не оставалось.

– Он надеялся, что мы уничтожим книгу прежде, чем она поглотит тебя без остатка, – рассудил Энтрери, и девушка промолчала. – Ты говоришь, плохо себя чувствовала.

– Да, я не могла ни есть, ни встать с постели.

– Но сейчас, похоже, тебе лучше, а твой друг… – Энтрери мельком глянул в сторону Ольгерхана, – с трудом выдерживает бой и не способен защитить даже себя.

Аррайан только руками развела.

И тут убийца обратил внимание на ее кольцо, такое же как у Ольгерхана, и заметил, что крупный камень в нем заметно потемнел.

Ольгерхан тем временем двинулся в их сторону.

– Следи за тем, что говоришь, – предупредил девушку Энтрери. – Не рассказывай нашим спутникам слишком много. Если книга черпает жизнь из тебя, значит, замок из-за тебя становится больше и сильнее. Поэтому необходимо найти другой способ оборвать эту магическую связь, кроме того, что и так очевиден. Однако, думаю, ни ты, ни твой дружок не хотели бы им воспользоваться.

– Это угроза? – спросила девушка, а ее друг, похоже, расслышав ее последние слова, бросился к ней бегом.

– Нет, это добрый совет, – ответил Энтрери. – Поэтому, моя милая, следи за тем, что говоришь, если тебе жизнь дорога.

И, вновь взглянув на Ольгерхана, он повернулся и пошел прочь.

Артемис Энтрери помнил личи Герминикля и слова сестер-драконов о нем. Он понимал, что нужно убить Аррайан, чтобы разрушить основу строения Женги и покончить с замком. Еще недавно он не испытал бы ни малейшего отвращения, подумав об этом, и не стал бы ни секунды колебаться – Аррайан давно истекла бы кровью.

Но сейчас он не мог с этим смириться, и задача представлялась куда сложнее.

– Она прочла книгу, – сообщил он Джарлаксу, вернувшись. – Она – Герминикль этого замка. Достаточно убить ее, и дело сделано.

– Не поможет, – покачал головой Джарлакс.

– Но ведь ты сам говорил, что башню можно разрушить, если уничтожить личи.

– Так мне сказали Ильнезара и Тазмикелла, причем со всей убежденностью.

– В этом строении личи – Аррайан, ну, или скоро ею станет, – возразил Энтрери, хотя сам он, даже если его рассуждение и оказалось бы верным, не имел ни малейшего намерения чинить расправу над девушкой.

– Возможно, но лишь отчасти.

– Но ведь она прочитала книгу!

– А потом бросила ее.

– Но она выпустила заключенную в ней магию.

– Остальное не имеет к ней ни малейшего отношения.

– Ну-ка говори, что тебе известно?

– Почти ничего, как и тебе, – признал дроу. – Но все это… – И он развел руками, подразумевая величину строения. – Неужели ты и впрямь считаешь, что в столь неопытной волшебнице оказалось достаточно сил, чтобы питать подобную конструкцию?

– Но книга Женги?

Джарлакс вновь покачал головой, – очевидно, он не сомневался, что здесь задействовано что-то еще. И решил во что бы то ни стало выяснить, что же именно, – из чисто практических соображений.