18. Тучи сгущаются

— Оставайся на орбите, и повыше, — сказал Маре Люк, сидя а кабине «крестокрыла», который стоял в кормовом отсеке «Меча Джейд». — Если что, я совершу скачок на световую, чтобы поскорее выбраться отсюда. Надеюсь, ты сделаешь то же самое.

— Сразу же после тебя, — заверила его Мара. Ее голос выдал то, что испытание на Белкадане оказалось для нее чересчур утомительным.

— Сразу передо мной, — поправил ее Люк.

Он представил, как ухмыльнулась его жена, услышав этот приказ в десятый раз за последние полчаса. Они добрались до системы Хелска и до четвертой планеты без приключений, использовав местное светило в качестве визуального ориентира. Они понятия не имели, что ждет их здесь, и мог ли воин, которого Мара убила на Белкадане, иметь хоть какое-то отношение к тому неопознанному объекту, который прилетел из-за границ галактики и столкнулся с четвертой планетой, и могла ли зараза, погубившая Белкадан, проникнуть туда с этой планеты. Возможно, все это было случайное стечение обстоятельств и все увиденное ими было следствием экологической катастрофы на Белкадане. Возможно, этот Йомин Карр стал жертвой неизвестного заболевания и преобразился до неузнаваемости под влиянием токсичных газов, изменивших все на планете.

Люк так не считал. Он чувствовал, что здесь назревает что-то серьезное и неприятное, словно сама Сила была потрясена до самых основ. Странная и пока неизлечимая болезнь поразила Мару, и не только ее, но и многих людей в галактике. Откуда она пришла — никто не знал. Продолжая мыслить в том же направлении, Люк задумался о кожаных мячах, найденных на Белкадане. Кто-то или что-то пыталось наладить связь с Йомином Карром, причем на языке, который ни Мара, ни Люк не знали, а Р2Д2 не смог перевести.

Люк не сомневался, что СИ-ЗПО в этом разберется, ведь протокольный дроид знал все языки Галактики, даже самые редкие и вымершие. От этой мысли Люка вдруг проняла дрожь. После всего увиденного на Белкадане, разве могли они быть уверены, что этот язык был вообще из этой галактики?

Даже если и так, Люк надеялся, что СИ-ЗПО сможет перевести эти странные слова.

— Открывай, Р2Д2, — обратился Люк к астромеханическому дроиду, который сидел позади него. Р2Д2 ввел требуемый код, и хвостовой стабилизатор «Меча Джейд» открылся, словно пасть хищного животного. Секунду спустя «крестокрыл» уже парил в бескрайнем космосе позади «Меча Джейд», и когда корабль отлетел от истребителя на порядочное расстояние, Люк дал полный вперед и помчался. Пролетая мимо Мары, он покачал крыльями, приветствуя ее.

Они заранее решили, что Люклолетит на четвертую планету на быстроходном «крестокрыле», а Мара останется на борту «Меча Джейд», чтобы провести разведку и прикрыть Люка огнем из корабельных орудий, если это понадобится.

Люк не стад раскрывать крылья «крестокрыла», от чего тот был похож на обыкновенный истребитель. Он проверил все системы корабля и сообщил Маре свой предполагаемый курс.

Затем, как они и договаривались, он направился прямо на местное светило — звезду Хелски.

— Ты уже нашел планету? — спросил он у Р2Д2.

Раздавшийся в ответ свист астродроида был утвердительным, хотя и немного испуганным. Люк, несмотря на собственные страхи, изобразил на лице улыбку.

— Дай мне знать, когда станет слишком сильно припекать, — сказал он и немного прибавил скорости, которая и так постоянно увеличивалась из-за растущего притяжения звезды.

Люк почувствовал, как неприятно сдавливает грудь,, и настроил инерционный компенсатор на девяносто девять процентов. Солнце на экране угрожающе быстро росло, но Люк отдавал себе отчет в том, что он делает, и доверял навигационным способностям Р2Д2.

Когда они приблизились Настолько, что корпус стал раскаляться, а жалобы Р2Д2 на страшную жару стали невыносимыми, Люк резко повернул направо и обогнул светило по близкой орбите, затем на сумасшедшей скорости направился к четвертой планете. Если там и были враги, то они вряд ли смогли заметить приближение «крестокрыла». Во-первых, истребителя практически не было видно в ярких лучах солнца, а во-вторых, его скорость, и так немалая, была многократно увеличена за счет гравитации Хелски.

Всего несколько мгновений — и планета превратилась из крошечного пятнышка на обзорном экране в громадный шар, нависающий над головой. Люк раскрыл крылья истребителя и лег на орбиту планеты. Он спускался все ниже, и вскоре он отлично видел ледяную поверхность Хелски IV.

Он почувствовал его сразу, это мощное энергетическое поле, которое опоясывало всю планету. Легкое покалывание корней волос, сильные помехи, раздавшиеся из интеркома, свистопляска стрелочек на приборах — все это могло означать только одно.

Р2Д2 что-то пробибикал Люку, но и этот звук утонул в шуме помех.

Люк отключил большинство приборов и летел практически «на ощупь», доверяя зрению и интуиции. Он уже сделал виток вокруг планеты, но скорость была слишком велика, чтобы детально все рассмотреть. Второй виток обещал больше подробностей.

— Люк, — перекрывая «белый шум», донесся из интеркома голос Мары. Она говорила много, но разобрать удалось только несколько слов: «Там… заходят сзади… точки».

— Прослушай эту запись несколько раз, — приказал Люк Р2Д2. — Отфильтруй помехи и попытайся выяснить, что она имела в виду.

Он опустился еще ниже, и теперь «крестокрыл» едва не скользил по поверхности планеты. Как он ни напрягал зрение, ничего. необычного он заметить не мог, но его не покидало чувство, что здесь что-то неладно и его подстерегает опасность.

Неожиданно Р2Д2 истошно завопил, а все приборы, которые Люк не стал отключать, включая навигационные, просто-напросто отключились.

Когда «крестокрыл» стал падать, Люку показалось, что это бесплодная ледяная пустыня стала подниматься навстречу ему.

Конвой медленно, словно ковыляя, удалялся от Сернпидаля — длинный строй транспортников, челноков и многих других типов кораблей, которые только можно было найти на Внешних территориях. Перепуганные насмерть беженцы, только что видевшие, как рушатся их дома, как погибают их жены, дети и друзья, не обращали внимания на раны и боль. Главное, что они спаслись. Осознание утрат придет позже, а сейчас все были в глубоком шоке и с трудом понимали, что вообще происходит.

Сернпидаль превратился в мертвый вращающийся шар с огромным, похожим на рану, облаком на том месте, где совсем недавно был Сернпидаль-Сити. Планете не было дела до боли и страданий ее недавних обитателей. От мощного удара она сошла со своей орбиты, и вряд ли она снова станет пригодна для жизни.

Хэн Соло долго смотрел на планету, и его глаза подтверждали то, во что отказывалось верить его сердце.

— У нас в караване сто одиннадцать кораблей, — сказал подошедший к отцу Анакин.

Он нервничал и не знал, что делать: то ли бросаться обнимать отца, то ли бежать от него.

Хэн повернулся и посмотрел на сына пустыми глазами, словно он ничего не слышал.

— Сто одинна… — начал Анакин.

— Ты бросил его, — поразительно спокойно сказал Хэн,

Еще ни разу Анакину не приходилось выслушивать такого серьезного и необоснованного обвинения.

Анакину хотелось ответить очень много и все сразу. Он ведь спас «Тысячелетний сокол» и десятки беженцев и должен выслушать такое! Ему хотелось просто накричать на отца, что он не имеет права говорить такие вещи, но он взял себя в руки и ответил как можно спокойнее:

— Нам нужно было выбираться оттуда. Луна уже падала, и…

— Ты бросил его, — снова, на этот раз с укором, повторил Хэн.

Анакин судорожно сглотнул. От пристального взгляда отца хотелось провалиться, дематериализоваться. Хэн должен был понимать, что на Сернпидале у них не было выбора, что Чуи был слишком далеко, а луна — слишком близко. Вернуться за Чуи и поднять его на борт не было никакого шанса. Анакин снова решил высказать это отцу в лицо, показать ему записи приборов, регистрировавших высоту и скорость корабля, но не стал этого делать — Хэн и так все это знал. Только отказывался верить.

Мальчику ничего не оставалось делать, как смотреть прямо в глаза отцу, где застыло беспредельное отчаяние и скорбь. Анакин еще ни разу не видел отца таким убитым, тот всегда, в любой ситуации, оставался героем, великим Хэном Соло. Для Анакина отец всегда был сильной опорой и всегда знал ответы на все вопросы.

А сейчас…

Великий Хэн Соло превратился в пустую оболочку, причем треснутую и готовую в любой момент рассыпаться.

— Ты бросил его, — снова сказал Хэн, и хотя его тон снова стал ровным и спокойным, когда Анакин услышал страшное обвинение в третий раз, оно ранило его еще сильнее. — Ты просто удрал, не захотел спасать Чуи.

— Я не мог… — начал Анакин, но прикусил губу и часто заморгал. По щекам у него заструились слезы.

— Чуи, который сделал все, чтобы спасти твою шкуру, — взревел Хэн, тыча сына пальцем в грудь, — остался помирать на планете, и ты бросил его!

Анакин развернулся и бросился бежать.

Хэн осмотрелся по сторонам, и только сейчас до него дошло, что эту сцену от начала до конца наблюдали десятки беженцев, столпившихся в коридоре.

Не найдя лучшего выхода из положения, он просто обвел случайных свидетелей хмурым взглядом и ринулся в рубку «Сокола».

Каким одиноким почувствовал он себя, когда повернулся и увидел рядом с собой пустое кресло!

— Что это, Р2Д2? — крикнул Люк, тщетно пытаясь вывести «крестокрыл» из отвесного пике. Он включил приборы, но те не регистрировали ни луча захвата, ни вообще какого бы то ни было источника энергии.

Люк сконцентрировался и, чтобы обрести так необходимое сейчас спокойствие и ясность ума, подсчитал, сколько осталось времени до встречи с ледяной поверхностью. Из коммуникатора доносился испуганный голос Мары, но из-за помех слов разобрать было нельзя, и Люк выключил связь. Он заметил, что падает прямо на странный округлый холм, но времени рассматривать его не было.

Он развернул «крестокрыл» носом вверх и до упора нажал на рычаг ускорения, скорее, чтобы проверить, насколько сильна сила притяжения, чем в надежде оторваться. Как ни странно, это помогло, и он стал потихоньку набирать высоту.

— Дефлекторы на полную мощность, — приказал Люк Р2Д2, как только стало ясно, что мощности двигателя все равно не хватит.

Щиты включились и почти моментально исчезли, но в тот момент, когда луч захвата сконцентрировался не на корабле Люка, а на дефлекторном поле, «крестокрыл» смог рвануть вверх.

Но совсем вырваться из крепких объятий не удалось — луч сразу настиг его, а нагрузка от включения щитов на двигатели оказалась такой, что Люк сразу же понял: такую тактику можно будет попробовать использовать еще один раз, но не больше.

Но теперь у него был план.

Несмотря на бурные протесты Р2Д2, Люк, не сбавляя скорости, развернул «крестокрыл» носом вниз. Планета быстро приближалась, готовясь поглотить их.

— Готовь щиты, — бросил Люк дроиду.

Р2Д2 громко забибикал, затем жалобно взвыл.

— Делай, что говорят! — крикнул Люк. Он пытался обнаружить источник чудовищного притяжения, но ничего не видел. Приборы помочь не могли — они просто-напросто не работали. Но Люк чувствовал, где находился этот невидимый источник — корабль тянуло именно туда. Он резко сбросил скорость, переключил двигатели на реверс, надеясь, что это позволит выиграть хоть немного времени, и выпустил три залпа по три протонные торпеды. Девять смертоносных снарядов устремились вниз.

Они вскрыли толстый слой льда и превратились в красочные яркие грибки. Крестокрыл несся прямо в образовавшуюся лунку.

— Щиты! Сейчас же! — приказал Люк и головокружительным маневром заставил «крестокрыл» выйти из штопора.

И снова полный вперед, и снова щиты на максимум. «Крестокрыл» тряхнуло от взрывной волны и от воздействия луча захвата, который буквально сдирал дефлекторы с корабля. Люк готов был биться об заклад, что этот луч был узконаправленным, и так оно и оказалось. Корабль вырвался из цепких объятий и понесся в сторону. До ледяной поверхности оставалось не больше двадцати метров.

— Проверь повреждения, — приказал Люк. Он сделал широкий круг над тем местом, где еще мог оставаться источник смертельного притяжения, и направился к холму, который недавно заметил.

Он инстинктивно понимал, что это не простое возвышение, поэтому решил «рассмотреть» его подробнее с помощью Силы. Непроницаемая стена, нет, скорее пустое место, с точки зрения Силы, было перед ними.

Люк включил коммуникатор в надежде, что Мара, которой сверху было видно все, просветит его, но тут увидел, что из-за холма выскочили несколько темных точек, сильно смахивающих на истребители.

Он устремился прямо на холм, и в нескольких метрах от него врубил на всю катушку репульсоры. Прыжок получился что надо, но Люк на этом не остановился: он развернулся на сто восемьдесят градусов и стал быстро набирать высоту. Только дав полный вперед, он понял, во что обошлась игра в догонялки с лучом захвата. Правый двигатель немного пошипел и смолк окончательно. Люк попытался закрыть плоскости, чтобы набрать скорость для полета в открытом космосе, но они оказались намертво заклиненными.

Черные точки приближались, становясь все больше, а торпед у Люка больше не было.

Я возвращаюсь, решил Хэн. Чуи наверняка нашел способ улететь с планеты.

С точки зрения логики это казалось невозможным. Хэн своими глазами видел, что Чуи стоял непоколебимо, как гора, и не собирался никуда уходить, словно ему не было дела до падающей на него луны, а через мгновение Сернпидаль погиб, и вряд ли кто-то смог выжить.

Но логике не было места в том эмоциональном порыве, который руководил сейчас всеми действиями Хэна. «Чуи спасся, он что-то придумал», — крутилось в голове у Хэна, и он не мог поверить в обратное.

Он вызвал по радио следующий корабль в строю, старый транспортник, и, сообщив ему координаты Дубриллиона, повернул «Сокол» обратно к Сернпидалю, к Чуи.

«…нужна помощь!!!» — прозвучал сигнал бедствия, взывая ко всему конвою по всем частотам, когда Хэн уже заканчивал разворот.

— Срочно! — кричал невидимый пилот. — Они прогрызают корпус! Гигантские пауки!

Хэн разразился потоком ругательств, но проигнорировать сигнал бедствия не мог, поэтому выяснил координаты терпящего бедствия корабля, челнока в самом конце строя, и устремился туда.

— Насекомые, — ворчал себе под нос Хэн. — Ага; жучки-пау… — Он осекся на полуслове, когда воочию убедился, что это была не пьяная, шутка.

Насекомые. Огромные создания, чьи длинные лапы с выгнутыми назад коленками и щупальца-кусачки разрывали титановый корпус челнока словно бумагу.

— Пробоина! Пробоина! — раздался отчаянный крик.

Хэн включил щиты «Сокола» на полную мощность и на предельной скорости подлетел к челноку. И даже успел сделать выстрел из пред ней лазерной пушки, разнеся одного из злобных пауков в клочки. Но спасти обреченный челнок он уже был не в силах: два монстра подбирались к ионным двигателям.

— Немедленно начинайте эвакуацию! — выкрикнул Хэн, но в ответ услышал лишь отчаянные крики и звуки битвы с чудовищами.

Ему оставалось только наблюдать, как взрывается челнок, исчезая в огненном облаке.

Хэн облетел район гибели корабля, чтобы убедиться, что ни одному из пауков не удалось уцелеть. Затем он связался с конвоем и приказал всем настроиться на общую волну по крайней мере с двумя соседними кораблями, чтобы поддерживать постоянный контакт— с соседями по строю. Кроме того, всем следовало сократить интервал и дистанцию и двигаться с максимальной скоростью, на которую только способен самый медленный корабль в конвое.

И тут Хэн оказался перед выбором. Сердце тянуло его на Сернпидаль, к Чубакке, но разве можно бросить этих беззащитных людей, которых преследовал неведомый враг?!

Приборы «Сокола» засекли еще одно судно, но оно было слишком далеко, чтобы определить его тип или принадлежность. Сообразив, что раз он видит этот корабль, то и с того уж наверняка видно весь конвой, Хэн стал вызывать его по всем каналам.

Ответа не последовало.

Хэн снова повторил запрос, затем решил пройтись по всем частотам. Это сработало.

— Кип… повреждения… помощь…

Знакомый звонкий голос не оставлял сомнений — это был Кип Дюррон, вот только попытки наладить разговор с ним ни к чему не привели. Видимо, это была запись, которая повторялась автоматически. Хэн испугался, что и Кипа могло уже не быть в живых.

— Ваши приборы зарегистрировали неопознанный корабль? — обратился Хэн к ведущему конвой кораблю.

— Ответ положительный. Мы также регистрируем сигнал бедствия, скорее всего, записанный.

— Да, и у меня то же самое, — вздохнул Хэн. — Значит, так: продолжаете следовать тем же курсом, не снижая скорости, и выберите пару кораблей попроворнее, пусть прикрывают вас с флангов. Не прозевайте пауков.

— Это они погубили «Джулиуппер»? — спросил пилот флагмана, имея в виду взорвавшийся недавно челнок.

— Да. Смотри в оба, — напутствовал его Хэн. — Мне нужно слетать поближе к этому кораблю. Мне кажется, это мой старый друг. Держите строй, а я скоро вернусь.

Он выключил внешний коммуникатор, затем, после небольшой паузы, включил внутреннюю связь корабля. Он долго, очень долго сидел и ничего не говорил, только смотрел на панель перед собой, затем громко вздохнул и сказал;

— Анакин, мне нужен второй пилот.

Несколько секунд спустя его сын осторожно вошел в рубку управления и молча сел в кресло рядом с Хэном.

— Мы получили сигнал бедствия, — объяснил Хэн спокойным и ровным голосом, и нельзя было догадаться, то ли он простил сына, то ли общался с ним чисто по делу. — Я думаю, это Кип. Вечно он влипает во всякие истории. Может, его тоже пауки атаковали.