Забытые королевства: Клерикальный квинтет (№2) - В тени лесов [Серебристые тени]

– Струсила! – закричал на нее Кеддерли. – Ты называешь себя другом деревьев, но ничего не делаешь, когда приходит время! – он закрыл глаза, сосредоточившись на дереве, где укрылась дриада. Странные и удивительные ощущения охватили его, когда он настроил свои чувства на это дерево, и он увидел путь, который дерево втайне открыло для побега Хаммадейн.

– Нет! – крикнул Кеддерли, потянувшись к дереву своими мыслями.

К изумлению Кеддерли, дриада неожиданно появилась вновь, оглядываясь на дерево так, как будто оно предало ее.

– Они бьются в роще берез, к югу и на запад, и не столь далеко, – сказала дриада Тинтагелю. – Знакомо ли тебе то место?

– Да, – ответил Тинтагель, пристально оглядев Кеддерли. – Что ты такое сделал? – спросил он, когда непоседливая дриада сбежала.

Кеддерли стоял столбом, не имея представления, как ему нужно отвечать.

Эльфийский маг, хорошо знакомый с лесом, своим домом, вызвал видение березовой рощи и вспомнил слова нужного заклинания.

– Прикрой меня, – сказал он Кеддерли, и юный клерик кивнул, понимая, что маг будет уязвим во время кастования. Кеддерли достал одну из двух оставшихся стрел и взвел арбалет.

Дверь мерцающего света, похожая на ту, что Кеддерли видел у Дориген, появилась перед Тинтагелем. Кеддерли услышал знакомый треск, когда ближайший багбэр швырнул копье.

Юноша развернулся вокруг, прицелился в мишень, согнувшуюся в кустах, и выстрелил, выбив монстра по другую сторону зарослей. Это не доставило Кеддерли радости, его удовлетворение быстро растворилось, поскольку, когда он обернулся назад, он увидел, как пошатнулся Тинтагель, копье глубоко вошло ему в бок.

Кеддерли закричал на него, притянул эльфа ближе, и, не имея другого выхода, бросился вперед, отправив их обоих сквозь мерцающую дверь.

* * *

Великан громко застонал, и Пикел оторвался от своей схватки с орогом ровно настолько, чтобы стукнуть поверженного бегемота по затылку. Увидев, что его противник отвлекся, орог попытался вскочить великану на спину. Дубина Пикела поймала его в прыжке, бросив на землю на некотором расстоянии в виде дергающейся кучи.

Гномы дрались спина-к-спине, как прежде на туше огра в лагере Дориген. Но на сей раз, гномы были даже выше, глядя свысока на орогов с которыми дрались, и злобным тварям приходилось преодолевать значительный подьем, прежде чем они могли достать своих врагов. Половина банды из десятка орогов лежали мертвыми вокруг великана, и ни одно чудовища не смогло подобраться достаточно близко, чтобы встать рядом с гномами.

Близнецы Болдершолдер были глубоко довольны собой.

Суматоха в рядах деревьев заставила и гномов и орогов оглянуться вбок. Оттуда выбежала Даника, быстрая как ветер, смешанная группа орков, гоблинов, и багбэров следовала за ней. Двое из орогов оставили свою схватку с гномами и двинулись ей наперерез.

Стрела ударила одному в грудь, вторая стрела просвистела долю секунды спустя, всего в дюйме от первой. Оставшийся орог сделал ошибку, поглядев в сторону, на эльфийскую девушку в тени деревьев.

Даника взлетела в воздух вперед ногами, врезавшись двойным ударом в грудь невнимательного орога. Тот улетел прочь, исчез в кустах черники, и больше не появился.

Даника вскочила и бросилась бежать через мгновение.

– Я прорублю те дорогу! – посулил Иван, и спрыгнул с великана, прямо между двух орогов. Его топор свистел вправо и влево, и его обещание было быстро выполнено.

– Рад тя видеть, Леди Даника, – сказал Иван, протягивая свою мозолистую руку. Они поднялись назад вместе, присоединившись к Пикелу, добивавшему последнего орога. Новые враги были уже недалеко, но ряды разношерстной шайки чудовищ по ходу значительно поредели. Со стороны деревьев летели стрелы, поражая цель за целью.

– Шейли, – обьяснила Даника удивленным гномам.

– Хорошо, шо она на нашей стороне, – заметил Иван. Пока он говорил, просвистела еще одна стрела, ударив гоблина сбоку в голову и бросив его мертвым наземь.

– Мы не можем здесь оставаться долго, – сказала Даника братьям. – Вокруг сплошная неразбериха. Гоблины и великаны как будто повсюду!

– А как дела у деревьев? – спросил Иван.

– Йэах, – возбужденно поддакнул Пикел.

– Деревья нанесли чудовищный урон врагам, – ответила Даника. – Но их немного, и еще меньше теперь, когда несколько из них пали, а еще некоторые борются с огнем, который развели наши враги. Эльфы разбежались, и я боюсь, многие мертвы.

– Тогда к деревьям, вот! – проревел Иван. Он снова спрыгнул вниз и бросился навстречу надвигающейся толпе, так яростно размахивая топором, что больше чудовищ развернулись и обратились в бегство, чем остались драться с ним. Даника едва не расхохоталась во весь голос, затем достала свои кинжалы, метнула их в ближайшую цель, и бросилась вниз к Ивану, Пикел шел прямо за ней.

Они достигли деревьев через считанные минуты.

* * *

Кеддерли зарядил свою последнюю взрывчатую стрелу, когда они вышли с другой стороны мерцающих врат Тинтагеля, бережно положив раненного эльфийского волшебника в стороне. Он сразу заметил Рагнора и Эльберета, схватившихся в титанической битве в нескольких саженях от него.

А еще он заметил Галладеля, лежащего мертвым на земле у его ног.

У Кеддерли не осталось сомнений, кому бы он хотел отправить свою последнюю стрелу, и пообещал себе, что без всякого сожаления проделает здоровенную дырку в ужасной морде Рагнора.

Бросившийся на него багбэр заставил Кеддерли изменить свои планы.

У юноши не было времени задумываться над своими действиями, а лишь обернуться и высадить стрелу в волосатый живот монстра, когда тот был уже всего в шаге от него. Багбэр резко пошатнулся и споткнулся, падая ничком на землю.

Кеддерли поглядел на Тинтагеля, беспомощно лежащего и корчащегося от боли. Он хотел исцелить эльфийского мага, хотя бы вытащить копье из бока Тинтагеля, но он ясно видел, что Эльберет не продержится против могучего огриллона.

– Я же обещал, что буду рядом с тобой, – прошептал юноша. Он подумал было покопаться в своей сумке, достать сосуд Взрывчатого Масла и зарядить еще стрелу, но понял, что просто нет времени. Неохотно, Кеддерли бросил свой бесполезный арбалет и взял свой посох и боевые диски, подумывая, что это выглядит смешно против такого явно могучего врага как Рагнор. Он пробормотал свою клятву Эльберету еще один, последний раз, и бросился к эльфийскому принцу.

– Что ты здесь делаешь? – спросил запыхавшийся Эльберет, когда Кеддерли подбежал. Эльф пригнулся от быстрого выпада тяжелого меча Рагнора, одного из нескольких наступательных ударов, нанесенных огриллоном.

Кеддерли немедленно понял, куда движется бой. Эльберет был явно устал, с трудом держал дыхание, а Рагнор носил дюжину ссадин и царапин, но ни одна из них не выглядела серьезной.

– Я сказал, что буду драться рядом с тобой, – ответил Кеддерли. Он шагнул вперед, замахнулся своим посохом, а затем вдруг метнул свои диски. Рагнор отразил атаку своей передней рукой, с удивлением разглядывая странное, но вряд ли опасное оружие.

– У тебя могучие союзники, принц эльфов, – издевательски рассмеялся огриллон. Кеддерли вновь ударил своими дисками, и огриллон даже не потрудился поднять руку, приняв удар прямо в грудь и ухмыляясь во весь рот.

Затем Эльберет коварно двинулся вперед, его верный меч разил туда-сюда, а иногда прямо вперед. Рагнор оказал значительно большее уважение оружию, и пока огриллон был полностью занят, Кеддерли схватил свой посох обеими руками и ударил Рагнора по локтю.

Огриллон содрогнулся от боли. – За это ты умрешь медленно! – пообещал он Кеддерли, пока яростно парировал ловкие уколы и удары Эльберета. – Медленно.

Кеддерли посмотрел на свои орудия как будто они предали его. Он понял, что не сможет всерьез ранить Рагнора, вне зависимости от того, каким бы точным ни был его удар, но он понял также, что ради спасения Эльберета он должен сыграть важную роль в схватке.

Он подождал и посмотрел, как протекает схватка, отступив назад в надежде, что Рагнор уделит ему поменьше внимания в ближайшее время.

Если Рагнор и беспокоился насчет юного клерика, то огриллон этого не показывал.

Клинок Эльберета описал круг перед Рагнором, затем ткнул вверх, в руку огриллона. Рагнор заревел, но если Эльберет был быстрым мечником, то Рагнор был выносливым. Огриллон бросился в атаку, непрерывно рубя своим огромным палашом. Он задел щит Эльберета, огромная сила удара расколола его и бросила Эльберета на землю.

Кеддерли понял, что пора действовать или смотреть как эльфийского принца зарубят. Он бросил свой посох наземь, сделал два шага в сторону Рагнора и с диким воплем прыгнул прямо на руку огриллона. Юноша упрямо схватился руками за шею огриллона, а обеими ногами – за одну из ног Рагнора.

Кеддерли не был ни маленьким человеком, ни слабым, но могучий Рагнор даже не пошатнулся на своем пути к эльфу. Огриллон с удивлением покосился в сторону, и Кеддерли вцепился со всей силы.

Рагнор прикончил бы Кеддерли тут же, если бы Эльберет не вскочил на ноги, не теряя времени бросаясь в бой. Пока Кеддерли хватал, дергал и всячески отвлекал Рагнора, ловкие выпады Эльберета нанесли еще больше ран.

– Прочь! – взвыл огриллон. Он отбросил Эльберета назад чудовищным шквалом ударов, затем подсунул свою свободную руку под руки Кеддерли, разрывая захват юного священника. Сила Рагнора была в самом деле ужасающей, и мгновением спустя Кеддерли понял, что летит в воздух.

Глава 23. Между гномом и наковальней

Вернувшись под сень деревьев, Иван и Пикел не имели проблем с поисками врагов. Гоблины и орки выскакивали из ветвей со всех сторон, ревущие и жадные до драки. Верные своему гномьему наследию, близнецы Болдершолдеры впали в ярость берсерков, круша и рубя, и хотя много минут они дрались на месте, ни один из них не показал признаков слабости. Гоблины отлетали во все стороны от тяжелой дубины Пикела, а Иван, одним могучим ударом из-за головы, разрубил одного орка почти пополам.

Все время разразившейся бойни Даника отдыхала позади братьев, собирая свою энергию для того времени, когда она неминуемо понадобится. Кеддерли занимал мысли юной девушки во время затишья. Даника не имела прежде времени обдумать, где может находиться юноша, и боялась, что он встретил ужасный конец. Но ее долг был ясен ей, и она не может от него отклоняться. На сей раз, Даника впервые решила доверить Кеддерли самому позаботиться о себе, и сосредоточиться на отчаянной битве.

Но сколько бы Даника ни напоминала себе об этом, ее сердце тянулось на поиски Кеддерли.

Последняя голова орка улетела в кусты. Воспользовавшись передышкой, Иван обернулся и увидел отчаяние в миндальных глазах Даники.

– Да не боись, крошка, – успокоил гном. – Мы те оставим немного в следующем бою.

Даника поморщилась от этих слов, давая гному понять, что он ошибся с причиной ее грусти.

– Это твой Кеддерли, вот, – догадался Иван, сам вспомнив о юном ученике. – И куда ж он впутался на сей раз?

– Я бросила его, – призналась Даника, оглядываясь через плечо на запад, в сторону Сильдрих Трей.

Булыжник отвесно рухнул сквозь ветви деревьев, чудом не задев троих спутников. В ответ, сбоку одна за другой полетели стрелы, прожужжав в направлении ягодных кустов.

– Великан! – крикнула Шейли, появляясь из своего укрытия и накладывая еще одну стрелу. – Я его ранила трижды, но он все еще идет! – Она залезла обратно и выстрелила, и спутники наблюдали, как стрела пролетела сквозь паутину листьев и воткнулась во что-то, напоминающее ходячую гору. За первой тушей выдвинулась вторая.

– Два великана! – с надеждой завопил Иван.

Даника схватила его и Пикела, когда они двинулись мимо нее к новым врагам. – Без сомнения, в сопровождении целой дружины, – сурово обьяснила девушка. – Не валяйте дурака, – отрезала она. – Вы слишком важны для нас – для меня.

– Ой, – ответил Пикел, уже не так грустно.

Шейли выпустила еще одну стрелу в приближающихся чудовищ, затем присоединилась к Данике и гномам.

– Нам нужно быстрее уходить, – сказала Шейли.

– Вы трое – идите, – Даника приказала им. – Я должна найти Кеддерли.

– Жрец с Тинтагелем, – ответила Шейли. – Не бойся, если кто и сумеет защитить его в этой битве, то это маг.

Новости облегчили настроение Даники. Знать, что Кеддерли будет рядом с таким бывалым и мудрым Тинтагелем, было не так страшно, как если бы ее любимый оставался один в лесу, полном ужасов. – Тогда, нас четверо, – нетерпеливо заявила Даника.

– А-га! – был ответ Пикела.

– Горе всем чудовищам, что станут у нас на пути! – посулила Шейли. Она обернулась и выпустила еще одну стрелу в туши приближающихся великанов, просто наудачу, а затем воинственная четверка растворилась в тени, строя планы на ходу.

* * *

Без своего щита Эльберет мог только сжимать рукоять своего меча двумя руками, чтобы отражать могучие удары Рагнора. Огриллон наконец покончил со своей защитной тактикой, ему не терпелось завершить поединок и отправиться к новым битвам. Он нанес выпад двумя руками прямо Эльберету в грудь, шагнув вперед так, чтобы эльф не смог отскочить и должен был воспользоваться своим мечом для отражения.

Оружие Эльберета громко зазвенело от силы удара, и долго продолжало дрожать. Пальцы Эльберета онемели, и он даже с трудом удержал свой меч. Рагнор нанес еще один удар, неотличимый от первого.

Эльберет понял, что просто закрываясь, он рано или поздно выронит свой меч из рук. Вместо этого он бросился вперед и вниз, упав на землю.

Рагнор яростно атаковал, подумав, что схватка выиграна.

Ловкость и быстрота Эльберета застали огриллона врасплох, когда эльф неожиданно обернулся вокруг себя и рубанул мечом наискосок, резко и низко, ужалив Рагнора по ногам и резко затормозив разбег огриллона.

Эльберет вновь вскочил на ноги, осторожно держась на расстоянии от Рагнора, который, шипя проклятия и слегка прихрамывая, неуклонно приближался.

Кеддерли застонал и заставил себя приподняться на локтях, поняв, что он, и тем более Эльберет, не могут больше терять времени. Юный священник тяжело приземлился от броска Рагнора, и удар при падении выбил из него дух.

Теперь он посмотрел на Эльберета, устало и тяжело отступавшего, и понял, что Рагнор скоро выиграет.

– Я вернусь в бой, – пообещал Кеддерли, но он даже не мог встать на ноги, пока не почувствовал, что по его шее что-то стекает. Решив, что это кровь, Кеддерли зажал ее рукой и вскочил, бросившись к своей сумке.

Он вздохнул с облегчением, увидев, что жидкость вытекает из его рюкзака, а не из тела, но едва не потерял сознание, обнаружив ее источник.

Медленно, осторожно, юный клерик развязал и открыл сумку и достал треснувший сосуд. Он содрогнулся от мысли, что было бы, если бы при его падении разбилась, а не просто треснула, ампула с Взрывчатым Маслом. Он поднял глаза на верхние ветви берез и представил себя, висящего на них, скрюченного и переломанного от чудовищного взрыва.

Вдруг Кеддерли посмотрел на Рагнора, затем опять на сосуд. Коварная ухмылка заиграла на его лице. Он осторожно снял верхнюю половину сломанного сосуда, затем зачерпнул внутри своими дисками, сложив ладони так, чтобы сохранить как можно больше оставшейся жидкости.

Когда Эльберет уткнулся спиной в дерево, и эльф и огриллон поняли, что игра в салки окончена. Эльберет отважно нанес ряд сильных выпадов, несколько из них задели Рагнора, но ни один столь серьезно, чтобы удержать монстра.

Эльберет почти сел на корточки, когда меч огриллона обрушился на него, заодно отрубив солидный кусок от дерева. Эльберет сумел нанести еще одну рану, пока Рагнор пытался освободить свой клинок. Огриллон вздрогнул и ударил вновь, на сей раз укоротив свой удар так, чтобы он достал или эльфа, или вовсе ничего.

Его клинок просвистел впустую, когда Эльберет бросился наземь, единственный выход для загнанного эльфа.

– Вот и все! – обьявил Рагнор, и прижатый к земле Эльберет не мог в сущности возразить.

Рагнор увидел Кеддерли, быстро подходящего со стороны, рука юноши поднялась, готовя смешное – и бесполезное – оружие к броску. Огриллон, занесший меч для смертельного удара, не уделил ученику внимания, даже не опустил руку, чтобы отразить удар.

Кеддерли закричал и вложил весь свой вес и силу в бросок. Боевые диски ударили в бок похожего на бочку туловища Рагнора, и сила взрыва развернула огриллона лицом к лицу Кеддерли.

На мгновение Кеддерли показалось, что Рагнор бежит задом, прочь от него, но затем юноша заметил, что ноги Рагнора беспомощно брыкаются в нескольких дюймах от земли.

Руки и ноги Рагнора продолжали бешено молотить, пока огриллон пытался замедлить свой полет. Позади него согнулась, а затем переломилась ветка, и он неожиданно остановился, нанизанный под лопатками на дерево. Рагнор повис в футе от земли, обуглившаяся дыра дымилась в его мохнатой кожаной тунике – и коже под ней —, а его ноги безжизненно висели. Он не чувствовал боли в нижних конечностях, он вообще ничего не чувствовал. Он попытался оттолкнуться ногами от дерева, чтобы освободиться, но увы, ноги не слушали его приказов.

Не находя слов, Кеддерли опустил глаза на свою руку. Он держал веревку, сократившуюся наполовину и с обугленными концами. От кристалльных дисков не осталось ничего крупнее, чем отдельные обгорелые осколки на том месте, где стоял Рагнор.

Не менее изумленный, Эльберет поднялся на ноги. Он оглядел Кеддерли на мгновение с любопытством, затем поднял свой меч и направился к Рагнору.

Мир превратился в туман для вождя захватнических сил. Рагнор вынужден был толкать себя в грудь, чтоб хотя бы поддерживать дыхание. Все же, упрямый зверь крепко держал свой меч, и попытался поднять его, изобразив жалкое сопротивление нетерпеливо приближающемуся Эльберету.

Эльберет отмахнул клинок один раз, затем второй, отводя его в сторону. Меч эльфа ударил огриллона по глазам, ослепляя Рагнора. Эльберет мудро отступил назад, пока ярость Рагнора выходила в виде серии жестоких взмахов.

Кеддерли стало жаль Рагнора, когда огриллон продолжил бешено резать пустой воздух. Рагнор начал уставать, и Кеддерли отвернулся, когда Эльберет вновь шагнул вперед. Он услышал рык, затем стон.

Когда он поднял глаза вновь, Эльберет вытирал свой побагровевший клинок, а Рагнор висел при смерти, одна рука жалко подрагивала у дыры, что Эльберет прорезал в его глотке.

* * *

– Дурачье, – прошептал Иван, глядя вперед через маленькую поляну на группу разношерстных чудовищ. Гном и его трое спутников легко обошли за спиной двух великанов, нескольких орогов, и множество гоблинов, которые преследовали их. Движения одного из великанов были неловкими, твари досталось несколько стрел Шейли.

– Подмани их поближе, – сказал Иван, подмигнув эльфийке. Они с Пикелом скользнули из-за строя деревьев в густую и высокую луговую траву.

Шейли посмотрела на Данику. Эльфийка не была робкого десятка, но этот отряд чудовищ казался несколько непосильным для их маленькой партии.

Даника, озабоченная тем же, но лучше знавшая способности гномов, серьезно кивнула и сделала Шейли знак продолжать.

Шейли подняла свой лук и взяла на прицел уже раненного великана. Вторая и третья стрела были выпущены в воздух еще прежде, чем первая достигла цели.

Первая поразила великана у основания толстой шеи. Монстр взвыл и ухватился за подрагивающее древко, а вторая стрела вонзилась рядом с первой, пригвоздив исполинскую руку к месту. Когда долетела третья стрела, чуть ниже первых двух, гигант уже падал. Он упал на колени и неуверенно держался так несколько мгновений, затем рухнул в траву.

Оставшиеся члены шайки монстров испустили уже привычный яростный рык и развернулись, стремительно бросившись назад через луг. Шейли немедленно свалила одного свирепого орога, всадив стрелу между его выпученных глаз.

– Оставайся на дереве – приказала ей Даника. – Стреляй в чудовищ внизу. И не сомневайся, что у гномов на уме планы насчет великана. – Шейли посмотрела в траву, где исчезли Иван и Пикел, и улыбнулась, удивленная тому, что она тоже начала доверять паре гномов. С ловкостью, подобающей эльфу, Шейли подтянулась на руках и влезла в ветви ближайшего дерева с потрясающей легкостью.

Делая огромные шаги, оставшийся великан обогнал своих маленьких спутников. Он швырнул булыжник в сторону Даники, проворная монашка с трудом увернулась от него, и валун сломал небольшое деревце.

Стрела, посланная сверху, срезала гоблина.

Даника подняла голову и одобрительно подмигнула Шейли. Затем, к изумлению эльфийской девушки, Даника бросилась вперед, прямо на приближавшегося великана.

Когда новоиспеченный дровосек занес свою гигантскую дубину, Даника метнула свои уже окровавленные кинжалы в его лицо. Исполин зарычал в гневе, бросил дубину, и схватился за воткнувшиеся оружия. Даника свернула, с улыбкой глядя, как Иван и Пикел выскочили из травы, рубя и дубася по толстым ногам чудища.

Смущенный великан не знал, в какую сторону поворачиваться. Иван бил по одной ноге, рубя ее клином, как будто он валил дерево, но боль в лице требовала внимания монстра. Наконец, великан собрался с храбростью вытянуть один из упрямых кинжалов, но для его ноги было уже слишком поздно, и тварь повалилась набок.

Иван бросился мимо монстра к приближавшимся орогам; Пикел направился к голове великана, чтобы закончить работу. Великан ухватил Пикела рукой, как только тот приблизился к его лицу, и начал давить. Пикел, однако, не был этим озабочен, поскольку он уже подошел достаточно близко для удара, и кинжал Даники, остававшийся в щеке монстра, выглядел удивительно подходящей целью.

Когда Даника отступила в сторону, туда же за ней последовала группа из трех орогов. Даника продолжила петлять, позволяя чудовищам оставаться достаточно близко, чтобы они не бросили погоню. Наконец, монашка почти описала полный круг, направившись назад к тем самым деревьям, откуда только что вышла. Мечи орогов лязгали у ее пяток, но Даника была уверена, что сможет удержаться впереди глупцов. Она услышала вой боли и удивления позади, а затем хрип, и поняла что Шейли начала свою работу.

Даника кувырнулась через голову, развернувшись при этом, и встала к приближающимся орогам лицом к лицу. Ближайший зверь, глазевший на своего спутника позади, получившего две стрелы, обернулся как раз вовремя, чтобы словить кулаком Даники в подбородок. Пугающий хруст раздался над звоном битвы, и челюсть орога отломилась. Когда тварь наконец осела на землю, край его нижней челюсти был ближе к его левому уху, чем к верхней губе.

Оставшийся орог немедленно развернулся и бросился бежать. Он успел сделать несколько шагов прочь, прежде чем следующая стрела Шейли пронзила его бедро, достаточно замедлив его, чтобы Даника смогла его настичь и прикончить.

Иван врезался в орду гоблинов и орогов с типично гномьим изяществом. Гном бодался своим рогатым шлемом, кусался, когда мог, лягался обеими ногами, и главное, размахивал своим топором туда-сюда с такой мощью, что вся шайка чудовищ была вынуждена пригнуться к земле. Те, кто не смог отступить, зажатые между гномом и их собственными спутниками, ударились о землю в основном почти сразу вслед за своими отрубленными конечностями.

Недостатком тактики Ивана, в дополнение к усталости, что неминуемо следует за таким диким напором, было то, что Иван был почти слеп к событиям вокруг него. И гном оказался беззащитен, когда орог сумел проскользнуть мимо его топора. Тварь, рассчитав свою атаку по времени так, чтобы не быть пойманным ударом вслед, шагнул прямо к гному и дал своей дубине опуститься в сокрушительном ударе, от которого Иван даже не успел подумать увернуться или защититься.

– Йэх, – заявил Пикел, когда заметил, что его головомойка оказалась успешнее, чем он ожидал. Захват великана несколько ослаб с этого момента, и Пикел беспрепятственно отступил назад от жуткого предмета, что раньше был головой твари. Гном подумывал достать кинжал Даники, который погрузился в плоть великана так, что его конец торчал с другой стороны, но Пикел тут же решил, что если Даника хочет его назад, пусть сама с ним возится.

Покончив с этим делом, Пикел заполз на грудь гиганта чтобы присоединиться к своему брату, и предупреждающе взвизгнул, когда дубина орога обрушилась Ивану на голову.

– Ты звал? – ответил Иван, затем, будто подумав, добавил: – Ай! – Он развернулся чтобы прикончить орога, но вместо этого продолжил вращаться, круг за кругом, не находя опоры, пока его лицо не уткнулось в холодную траву.

Орог победоносно взвыл, радостный крик был оборван новой стрелой Шейли и еще больше – гневом Пикела. Гном имитировал собственную тактику орога, но если удар орога отправил Ивана во вращение, Пикел шмякнул монстра прямо на землю, невероятно, но его ноги разъехались в стороны, а голова болталась на бесполезной шее.

Пикел хотел врезать ему вновь, и вновь, но у него не было времени, поскольку оставшиеся чудовища набросились на беспомощного Ивана.

– Ооооо! – проревел гном, следуя за новой стрелой в самую толчею. Гоблины удирали во все стороны – даже могучие ороги разумно отступили назад – и через считанные секунды Пикел стоял над распростертым телом Ивана.

Даника врезалась в группу сбоку мгновением спустя, с подобающей яростью; Шейли свалила еще одного орога, послав стрелу точно через его глаз.

Чудовища сломали строй и разбежались.

Пикел оставался на защите брата, пока Даника отправилась в погоню, схватив орога и швырнув его на траву. Шейли сделала несколько выстрелов, но поняла, к ее разочарованию, что не сумеет убить ни одного чудовища, прежде чем они достигнут безопасных деревьев.

Но вздохи облегчения чудовищ, когда они достигли рядов деревьев, продолжались в самом деле недолго, поскольку из тех самых теней выходила эльфийская дружина. Через несколько секунд ни одного живого гоблина или орога не осталось на окровавленном поле.

* * *

Кеддерли стоял, глядя, как Эльберет подходит к нему. Весь мир сошел с ума, решил Кеддерли, и он был полностью втянут в это безумие. Лишь несколько недель назад юноша не знал ничего, кроме мира и безопасности, даже никогда не видел живого чудовища. Но все перевернулось теперь, когда Кеддерли – почти по случайности – сыграл роль героя, и когда чудовища, так много чудовищ, вдруг стали такими реальными в жизни юного клерика.

Весь мир сошел с ума, и последовавшие поздравления Эльберета, благодарность могучего эльфа за удар, что погубил чудище из самых страшных кошмаров Кеддерли, лишь убедили юношу в этих подозрениях. Представьте себе, Кеддерли победил там, где Эльберет не сумел, где король Галладель, лежащий мертвым у их ног, не сумел!

Гордости не было в мыслях юного ученика, лишь полное изумление. Что за жестокая, коварная судьба играла с ним, бросая его ужасно неподготовленным в подобную роль, и в подобный хаос. Что еще припас Денейр для него? Если так, стоит ли Кеддерли в самом деле оставаться в своем служении?

Встревоженный взгляд Эльберета заставил юного священника обернуться. Оставшиеся элитные гвардейцы Рагнора, полдюжины могучих багбэров, размахивали трезубцами, покрытыми веществом, в котором двое спутников могли предположить только яд, неслись на них, уже не так далеко, и уж точно недостаточно далеко, чтобы Кеддерли успел убежать.

– А теперь мы умрем, – услышал он шепот Эльберета, когда эльф поднял свой окровавленный меч, и юноша, безоружный и усталый, не нашел бы слов чтобы опровергнуть это заявление.

Взрыв молнии неожиданно покончил с угрозой. Четверо багбэров умерли мгновенно; двое других покатились по земле, обоженные и хромые.

Кеддерли поглядел в сторону Тинтагеля, отважно прислонившегося к дереву, на его лице была улыбка, которую время от времени ослабляли лишь приступы боли. Кеддерли и Эльберет подбежали к своему другу. Эльберет начал перевязывать рану, но Кеддерли оттолкнул эльфа в сторону.

– Будь ты проклят, Денейр, если не поможешь мне сейчас! – прохрипел юный клерик.

Не нужно было разбираться в целительстве, чтобы понять, что раны Тинтагеля вскоре могли оказаться роковыми. Где эльф нашел силу и чистоту разума, чтобы совершить магический удар, Кеддерли никогда не смог понять, но он знал, что подобная храбрость может оказаться прелюдией смерти.

Если только ему не найдется, что сказать на этот счет.

Эльберет положил руку ему на плечо, но Кеддерли пробормотал что-то и смахнул ее. Юный клерик ухватился за древко копья, все еще торчащее из бока Тинтагеля. Он посмотрел на синеглазого эльфа, который все понял и кивнул.

Кеддерли выдернул копье.

Кровь хлынула из раны – пальцы Кеддерли не смогли удержать ее – а Тинтагель потерял сознание и упал набок.

– Держи его прямо! – закричал Кеддерли, и Эльберет, бывший беспомощным зрителем представления, сделал как ему сказали.

Кеддерли безуспешно зажал хлещущую кровь, на самом деле набираясь у Тинтагеля храбрости.

– Денейр! – выкрикнул юный священник, больше в гневе чем в почтении. – Денейр!

Затем произошло что-то невероятное.

Кеддерли почувствовал, как сквозь него бегут волны силы, хотя он не понимал ее и почти не ожидал этого. Донеслись ноты далекой мелодичной песни. Слишком потрясенный чтобы реагировать, юный священник просто отчаянно сжимал руку.

Он смотрел с изумлением, как раны Тинтагеля начали затягиваться. Поток крови иссяк, затем резко остановился; пальцы Кеддерли оттолкнула магически натянувшаяся кожа.

Прошла минута, затем другая.

– Верните меня в бой, – повелел им оживленный Тинтагель. Эльберет заключил в объятия своего эльфийского друга; Кеддерли рухнул на землю.

Весь мир сошел с ума.

Глава 24. Стая волков

Рука Хаммадейн похлопала по мускулистому боку Теммерисы, ласково касаясь окровавленного белого тела вокруг яркой тройной раны от трезубца. Огромный конь едва пошевелился в ответ, лишь коротко всхрапнул пару раз.