Глава 9

Две недели спустя Кейт явилась в ассамблею «Олмак» под руку со своим знатным седым родственником. Мистер Марстон запретил нашивать на подол дополнительные оборки: платье из темно-зеленого бархата, отделанное петлями из золотых нитей и венецианским кружевом, было безупречно.

Завышенная талия подчеркивала нежную грудь, украшенную тяжелым ожерельем из золота и изумрудов. Бархат красиво переливался в свете люстр, гармонируя с изумрудами и зелеными глазами Кейт, которые сияли ярче золотых гребней, воткнутых в ее темные волосы.

Конечно, лицо девушки было рябоватым после оспы, но это нисколько не портило очарования леди Кейт Беверидж, от гордой стати и всего облика которой веяло аристократическим спокойствием и невозмутимостью.

Феба знала, что сегодня у Кейт не будет недостатка в партнерах. Во всяком случае, мистер Марстон с удовольствием будет кружить ее по залу. Мистер Марстон и лорд Линсли. Щеки Фебы покрылись румянцем, когда она вспомнила про графа.

Мистер Марстон пришел на бал на двадцать минут раньше леди Кейт и тут же смешался с толпой. Он внимательно наблюдал за Кейт, которая вежливо приветствовала хозяйку бала и других женщин.

Из своего угла Фиц не слышал тех комплиментов, которыми обменивались дамы, но слова не имели значения: по улыбкам, кивкам и взглядам было совершенно ясно, что Кейт снискала благосклонность влиятельных матрон, верховодивших на ярмарке невест. Даже упрямая леди Кларингуорт растянула свои старческие губы в подобие улыбки. Марстон едва заметно пожал плечами: за все те годы, что Феба была замужем за Генри, она ни разу не получила от своей свекрови даже этого знака любезности.

Убедившись, что Кейт вписалась в компанию, Фиц Марстон испустил долгий вздох, чем сильно удивил компанию юношей, внимательно изучавших покрой его нового сюртука.

– Мой портной – мистер Эндрюс с Риджент-стрит. Чертовски дорогой, но вещи, которые он шьет, стоят этих денег, – сказав это, он смешался с праздничной толпой.

Самодовольная усмешка Марстона померкла, как только он вышел за пределы видимости своих обожателей. В этот вечер обычная невозмутимость ему изменила. Он с затаенным страхом и видимым волнением разглядывал лица вокруг себя, как будто боялся столкнуться с объектом своих поисков.

Когда оркестр начал настраивать инструменты, Марстон мысленно собрался и обрел утраченное спокойствие. Приосанившись с первыми аккордами вальса, он легко ухватил леди Кейт за талию и повел ее в танце. Он походил на дельфина, который ныряет в волны, сверкая подсвеченными тропическим солнцем боками.

Даже леди Кларингуорт была явно тронута этим зрелищем, хоть ее морщинистое лицо не выражало никаких чувств. Она раздраженно взмахнула рукой и сказала своему лакею:

– Послушай, Тримбл, мне нужна трость потяжелее. Высокий мужчина в ливрее протянул ей другую трость, не сводя хмурого взгляда с танцующих. Вдовая леди Кларингуорт принялась рассеянно постукивать тростью в такт музыке.

Глаза всех присутствующих были устремлены на вальсирующую пару. Марстон и леди Кейт кружили по залу, счастливо отдавшись во власть всепоглощающего ритма.

Конечно, леди Кейт нельзя было назвать красавицей, но джентльменов привлекала ее жизнерадостность. Самые упрямые и расчетливые предпочитали думать о богатстве дебютантки.

Мистер Марстон увлек свою партнершу в полупустой угол зала.

– Ты выглядишь безупречно. Впрочем, я знала, что так и будет. Ты счастлива, Кейт?

– Пожалуй, да, милая. Дамы встретили меня очень любезно. Возможно, высший свет не так страшен, как мне казалось. Ты сегодня тоже великолепна. Тот джентльмен, которого мы обсуждали, еще не пришел?

– Я его не видела. Но пока мы танцевали, я чувствовала на себе его взгляд.

Мистер Марстон слегка поморщился, как будто смутившись от собственного признания. Зеленые глаза леди Кейт сияли, но лицо ее оставалось бесстрастным.

– Как ты думаешь, Кейт, можно почувствовать чей-то взгляд в многолюдном танцзале?

Леди Кейт Беверидж молча кивнула. Она заметила двоих джентльменов, которые стояли в нескольких дюжинах ярдов от нее. Тот, что покрасивее, прожигал глазами спину Фебы. Кейт сразу поняла, кто он такой. Его седовласый собеседник, судя по медалям и выправке, был военным. Он сразу привлек внимание Кейт. Она обменялась с ним кивками и улыбками. Но в этот момент музыка смолкла. Кейт поблагодарила мистера Марстона и отошла в сторону.

Разумеется, лорду Линсли не следовало приглашать Кейт на танец сразу после того, как она станцевала с его врагом. Впрочем, он и не смог бы этого сделать: в течение следующего часа у дамы не было отбоя от кавалеров.

Между тем Марстон, по своему обыкновению, шутил с приятелями и танцевал с теми дамами, которые не пользовались спросом у джентльменов. Он выбирал девушек, не обладавших большими деньгами, происхождением и красивой внешностью, зато отличавшихся умом и живостью характера. Совершив круг по залу с Марстоном, многие из этих девушек весь остаток вечера танцевали с другими партнерами. Мужчины начинали проявлять к ним интерес, как будто внимание Марстона проливало свет на их прелести.

Молодые дамы, наслышанные о снобизме Фица, с удивлением понимали, что этот юноша вовсе не так высокомерен, как они думали. Казалось, он прекрасно знал, что значит быть убогим синим чулком, только что приехавшим из деревни.

– Вы потанцуете со мной, леди Кейт?

– С удовольствием, лорд Линсли.

Ее голос был бесстрастным, Улыбка – холодной. «Она мне не доверяет, – подумал Дэвид, беря ее за руку. – Я должен убедить ее в том, что мне так же, как и ей, небезразлична судьба ее подруги».

Они принялись размеренно кружить по залу.

– В моей сумочке, – сказала Кейт, – лежит чек на ваше имя. Ваш банк не узнает, что это ее деньги.

Десять тысяч фунтов стерлингов! Дэвид не сумел скрыть своего облегчения. На этой неделе он сильно поиздержался, и у него почти не осталось наличности.

– Спасибо, миледи. Каким образом вы передадите мне чек?

– Вы сходите за лимонадом, а я в это время достану чек и положу его под мой носовой платок. Хотите, сделаем это прямо сейчас?

– Да, хорошо бы. Пока за столом с закусками нет толпы. А потом мы пройдем по коридору и полюбуемся на картины.

Леди Кейт серьезно кивнула, но в глазах ее зажглись искорки. Ей очень хотелось увидеть картины, украшавшие коридор ассамблеи «Олмак».

Совершив финансовую сделку, они остановились перед портретом основателя ассамблеи – шотландца, который счел необходимым сменить свою фамилию Макколл на Олмак.

– Передайте своей подруге, что моя встреча с бароном Банбери прошла весьма успешно, – сказал лорд Линсли.

Его спутница молча кивнула.

– Но к сожалению, – быстро добавил он, – это только подтвердило мои подозрения: барон непричастен к нашей проблеме. Да, он терпеть не может мистера Марстона и желает ему всего самого наихудшего. Он действительно посылал ему гадкие, оскорбительные письма. У него хранятся копии всех этих писем, и он мне их показал. Но Банбери не является автором пугающих угроз, которые наша подруга получает в последнее время.

– А что другие… кандидаты?

– Рейкса отзывают в поместье – какие-то семейные дела. Он уезжает завтра, но обещает связаться со мной, когда вернется. Завтра вечером я ужинаю с мистером Смайт-Кокраном. Но самое главное: со мной хочет поговорить Крашоу. Мы уже общались официально – через наших поверенных. Этот джентльмен приедет ко мне в Линкольншир через несколько недель, спустя пару дней после Крещения. Кажется, он хочет побродить по моим полям.

– Ему не мешает перенять у вас чувство стиля. Лорд Линсли пожал плечами:

– Знаете, мне некогда размышлять о моде. Но если Крашоу захочет меня копировать – ради Бога. Лишь бы он помог раскрыть тайну, которая всех нас тревожит.

– Это верно, – согласилась Кейт, невольно добавив в голос теплую нотку. Лорд Линсли ей определенно нравился.

– Скажите… нашей подруге, что я с удовольствием встречусь с ней еще раз, но только тогда, когда переговорю со всеми этими людьми.

Кейт нахмурилась.

– Феба не сказала вам, как ее зовут? – выпалила она, не успев хорошенько подумать.

Голубые глаза лорда Линсли озарились радостью, и Кейт поняла, что не ошиблась в своих догадках.

– Значит, Феба?

Он на мгновение ушел в себя и тихо повторил эти два слога, смакуя их, точно экзотический фрукт:

– Фе-ба.

Он почувствовал на себе взгляд Кейт и виновато улыбнулся:

– Д-да, к-конечно, Феба.

Кейт вкратце обрисовала ему основные моменты жизни Фебы. Ее брак с Кларингуортом. Дорожная авария и смерть Брайана. Она не стала рассказывать о том, каким несчастливым было замужество ее подруги: если Феба захочет, она сама введет лорда Линсли в курс дела. Вместо этого Кейт немного поведала ему о себе.

– Я в неоплатном долгу перед Фебой, – сказала она. – Меня волнует ее благополучие.

Он старался выглядеть серьезным, но в глазах его плясали веселые искорки.

– Большое спасибо, леди Кейт.

– Не за что, лорд Линсли. Я думаю, мы с вами подружимся.

– Конечно. Вы передадите ей мою информацию?

– Обязательно.

«Как приятно, когда тебя любит хороший человек! – подумала Кейт. – Впрочем, Феба заслужила счастье после всего того, что ей пришлось пережить. Но я тоже заслуживаю такой любви», – печально сказала она себе. В следующий момент Кейт могла бы почувствовать укол зависти, но тут заиграл оркестр, и она отвлеклась от своих невеселых мыслей.

Возле нее, как по мановению волшебной палочки, появился седой джентльмен. На его сюртуке блестели медали. Мужчина по-военному четко протянул руку.

Она улыбнулась и кивнула.

– Лорд Линсли, – сказала Кейт, слегка повернув голову, – представьте меня, пожалуйста…

Граф Линсли поклонился:

– С удовольствием, леди Кейт. Познакомьтесь с моим старым другом, контр-адмиралом Джоном Вулфом. Вулф, разреши представить тебе ту даму, встречи с которой ты так терпеливо ждал. Это леди Кейт Беверидж.

«Интересно, что он ей сказал?» – в нетерпении думала Феба, прикрываясь внешним безразличием Фица Марстона.

Было поздно. Лорд Линсли станцевал еще один танец – медленную кадриль с леди Джерси, – после чего откланялся. Почти все приятели Марстона тоже ушли с бала, чтобы продолжить праздник за ужином. Толпа рассосалась. В зале осталось лишь несколько пар.

Кейт вальсировала с адмиралом. Феба ждала, когда это кончится, напоминая себе о том, что негоже сердиться на подругу. Это был ее вечер. Она и ее кавалер не отрывали друг от друга счастливых взглядов, как будто в зале не было никого, кроме них.

Обычно Феба с холодной иронией смотрела на танцующие пары. Девушки напоминали ей бедных овечек, которых ведут на заклание. Но сейчас все было по-другому. Кейт наконец-то встретила родственную душу!

Феба радовалась за подругу, но ей не терпелось узнать, что сказал лорд Линсли.

Она пригласила Кейт на следующий танец.

– Говори. Говори немедленно!

Кейт послушно пересказала свой разговор с лордом Линсли. Банбери не виновен, но это и к лучшему: можно вычеркнуть его из списка подозреваемых. Граф осуществляет свой план с поразительной быстротой. Завтра вечером он обедает с мистером Смайт-Кокраном, а через две недели, в Линкольншире, встречается с Крашоу. Конечно, жаль, что ему пока не удалось переговорить с Рейксом, но…

Феба разочарованно вздохнула:

– Значит, он не узнал ничего ценного.

– Ну, не совсем так…

– А через две недели он уезжает в поместье?

– Там у него состоится важная встреча.

– Это понятно. Сколько же времени мне придется ждать его визита?

Кейт хотела сказать, что лорд Линсли уже знает настоящее имя мистера Марстона, но ее подруга была так взволнована, что Кейт решила повременить.

– Да, граф искренне сожалел о том, что ему придется отложить личный разговор с тобой…

– Ты настолько хорошо его знаешь, что можешь судить о его искренности?

– Он волнуется за тебя – так же, как и я.

Кейт чуть не сказала «мы оба тебя любим», но подумала, что граф и сам может раскрыть свои чувства перед Фебой. Она лишь надеялась, что он не попадет ей под горячую руку.

Феба кивнула. Остаток вальса они танцевали молча.

– Вы придете ко мне послезавтра, мистер Марстон? – спросила леди Кейт Беверидж. – Завтра я буду гулять с адмиралом Вулфом…

Марстон выглядел холодным и рассеянным.

– Утром у меня урок по фехтованию, а днем начнутся запланированные визиты. Я пришлю вам записку, миледи, как только выкрою свободную минутку.

– Что ж, буду ждать.

Марстон поклонился и направился к выходу. Кейт вздохнула, глядя ему вслед.

Подошел адмирал Вулф и с улыбкой протянул ей руку. Кейт улыбнулась в ответ и непринужденно взяла его под руку, как будто делала это всю свою жизнь.

Глава 10

Итак, ее зовут Феба.

Лорд Линсли остановился возле своей кареты. Ему хотелось пройтись пешком, подышать свежим воздухом после душных залов ассамблеи.

– Будь добр, Дикерсон, отгони экипаж в конюшню.

Кучер уважительно кивнул, поплотнее нахлобучив шляпу и запахнувшись в пальто. По всему было видно, что он считает своего хозяина сумасшедшим. Ночь была сырой, холодной и туманной.

«Он подозревает, что я не в себе после грозы в Роуэн-он-Клоуз, – подумал Дэвид, печально усмехнувшись. – Только ненормальному может взбрести в голову гулять в такую погоду».

Он глубоко вдохнул отнюдь не ароматные испарения ночи и тут же забыл о неприятном воздухе, погрузившись в чудесные мечты.

«Фе-ба!» У него кружилась голова от этих волшебных звуков.

«Ты не видела мои тапочки, Феба?»

«Ты не хотела бы прокатиться верхом, Феба? Я собираюсь провести весь день в полях и хочу, чтобы ты побыла со мной хотя бы утром».

«Нет, Феба, все в полном порядке. Я просто любуюсь тобой, милая. Ты такая красивая!»

«Да, Феба, уже поздно. Давай ляжем спать, любовь моя».

«Феба, дорогая».

«Феба, любимая».

Он быстро шагал по улицам, упиваясь грязным воздухом, точно свежескошенным сеном.

«Феба». Это имя музыкой звучало у Линсли в голове, сопровождая яркие мысленные образы.

Он вспоминал, как она танцевала с подругой, выпрямив спину и гордо расправив плечи.

Он вспоминал ее длинную тонкую шею, спрятанную под белоснежным галстуком, – такую изящную, такую женственную и беззащитную. Две недели назад она размотала полоску льняной ткани и подставила свою нежную шейку под его страстные поцелуи.

Она походила на сказочную принцессу, которая спала сто лет и пробудилась ото сна, когда ее поцеловал отважный мужчина.

Ему нравилось думать, что Феба так же защищена и укрыта от всех бед, как красавица из сказки. Но эта мысль была абсурдной: ни одна девственница не смогла бы так страстно и бурно отвечать на его ласки, как это делала Феба. Поговорив с леди Кейт, лорд узнал правду о таинственной незнакомке. Итак, она успела побывать замужем. Что ж, это не слишком его удивляло. Она была слишком красива, чтобы оставаться в одиночестве.

Дэвид не был лично знаком с покойным лордом Кларингуортом. Этот мужчина не часто выступал с речами в парламенте, но слыл приверженцем партии консерваторов. Дэвид пожал плечами: в конце концов, каждый джентльмен имеет право на собственное мнение.

Он вспомнил, как выглядел муж Фебы. Высокий, тонкокостный красавчик, он виновато махал друзьям рукой, затянутой в дорогую перчатку, опаздывая на то или иное голосование. Дэвид почувствовал легкий укол ревности: должно быть, молодая жена обожала Кларингуорта. Как трагически оборвался их брак! Боже правый, ведь она потеряла еще и ребенка! Сердце Дэвида наполнилось сочувствием. Он решил во что бы то ни стало помочь ей пережить эту утрату.

Она еще родит детей – от него!

Феба, графиня Линсли. Этой ночью он ляжет спать с ее именем на устах.

Ему надо быть верным, умным и терпеливым – как те принцы, которые штурмовали сказочные замки, – и тогда награда сама упадет к нему в руки. У Дэвида кружилась голова, когда он думал о будущем. Он брел по улицам, с трудом различая дорогу в желтом тумане. «Держись, – сказал он себе. – Дело прежде всего. Сначала ты победишь всех чудовищ и лишь потом назовешь ее своей».

Но может быть, ему повезет, и чудовищем окажется Смайт-Кокран, который завтра придет к нему на обед. Дэвид сжал кулаки, надеясь на быструю победу. Впрочем, это маловероятно. Скорее всего момент истины наступит после Крещения, когда он встретится с Крашоу.

Он на мгновение остановился, успокоился и зашагал дальше быстрой уверенной поступью. Желание укрепит его в сражениях, а потом Феба ляжет к нему в постель, и перед ним откроются новые горизонты. Впереди у них целая жизнь.

Надо только набраться терпения.

Терпение! Мысленно повторяя это слово, Феба запахнулась в теплый шерстяной плащ и направилась к Брансвик-сквер.

Кейт посоветовала ей набраться терпения, но так ли терпелива была она сама в этот вечер? Нет. Лишь вскинув глаза, она увидела адмирала – мужчину своей мечты.

Феба знала, что несправедливо судит подругу. Кейт долгие годы ждала этого вечера, томясь от одиночества. Как хорошо, что она наконец-то нашла свое счастье! Но радость Фебы омрачалась одним обстоятельством: ей приходилось сторониться того единственного мужчины на всем белом свете, который был ей небезразличен. Она не имела возможности заглянуть в его глаза, станцевать с ним тур вальса и даже прикоснуться к его руке.

Она притопывала ногами от холода, жалея, что не поехала в карете. Но по плану Марстон должен был рано уйти с бала и провести ночь за картами и выпивкой, сплетничая со своими дружками.

К тому же Феба не хотела оставаться в ассамблее и смотреть, как Кейт и адмирал строят друг другу глазки. Она мечтала завладеть вниманием лорда Линсли и ненавидела всех женщин, с которыми он танцевал, – даже глупенькую леди Джерси.

Она вспомнила его руки, обнимавшие партнершу по танцу. И хотя на протяжении вечера он приглашал не так уж много дам, Фебе казалось, что он любезничает с каждой встречной: со всеми, кроме нее.

– Я буду терпеливо ждать, – сказала ей Кейт. – И ты тоже наберись терпения.

«Женщины всегда ждут, – сердито подумала Феба. – Ждут, когда их пригласят на танец; ждут, когда их позовут замуж. Сидят дома и тупо ждут, пока мужчины занимаются делом».

– Но я ждать не буду, черт побери!

Замерзший нищий, стоявший с протянутой рукой, удивленно заморгал, услышав слова проходящего мимо шикарного молодого джентльмена.

Феба взглянула на попрошайку и, порывшись в кармане, дала ему две монеты. Нищий поспешил прочь, чтобы купить себе место в ночлежке и бутылку вина. Несмотря на свою злость, Феба усмехнулась, Мистер Симмс прав: ей надо последить за своим языком.

Однако ждать она действительно не собиралась. Граф Линсли взялся спасти ее от загадочного врага. Он разработал вполне разумный план, единственным недостатком которого было то, что ей, Фебе, отводилась роль пассивного наблюдателя. Но, пробыв три года в шкуре Фица Марстона, она привыкла действовать самостоятельно.

На сердце у Фебы потеплело, когда она вспомнила прощальный поцелуй Линсли и свою реакцию на этот поцелуй.

Сначала она была холодной и неторопливой, но желание все нарастало, и в конце концов она прижалась к нему всем телом, отдавшись во власть упоительных ощущений.

Она была смелой, и он поощрял эту смелость.

Интересно, что бы случилось, если бы она не оттолкнула его от себя? Их страсть могла получить естественное продолжение.

Феба не раз представляла себя в постели с Дэвидом. Она видела, как он снимает с нее брюки, а она развязывает его галстук и расстегивает рубашку. В первый раз все будет происходить очень быстро.

Потом они немного остынут и смогут перейти к более спокойным любовным играм. Она сама разденется перед ним и попросит его раздеться у нее на глазах – как было когда-то, тысячу лет назад, с Билли.

Билли…

Девушка вдруг остановилась, забыв про ночной холод.

Билли – вот кто ей нужен! С его помощью она сможет принять участие в плане разоблачения своих врагов. Дело значительно ускорится, и она гораздо раньше окажется в объятиях Дэвида.

Странно, что ей только сейчас пришла в голову эта идея. Впрочем, не так уж и странно. Она подсознательно отделяла мысли о Билле от своих чувств к лорду Линсли.

Но это было глупо. Она не спала с Билли с тех пор, как в ее жизнь вошел лорд Линсли. Она не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела. Ей нужен был Дэвид, и больше никто.

Между тем Билли и другие мальчики из заведения мистера Толбота могли знать много полезной информации о тех джентльменах, которых подозревали Феба и Дэвид. Во всяком случае, лорд Крашоу был их постоянным клиентом. Ей давно следовало поинтересоваться у Билли, не слышал ли он каких-либо едких замечаний в отношении Фица Марстона.

Немного творчества, немного импровизации, и она узнает все, что ей нужно. Дэвид не стал бы возражать: он приветствовал ее независимость. Вдохновленная этой идеей, Феба энергично зашагала в сторону Брансвик-сквер.

Конечно, лорд Линсли мог возмутиться: она покривила душой, когда перечисляла тех немногих людей, кто знал про ее маскарад. Впрочем, это нельзя было назвать ложью. Она просто не упомянула мистера Толбота и Билли. Тем более что никто из них обоих не знал ее настоящего имени.

Хотя, если абсолютно строго смотреть на вещи, она все-таки совершила маленький грех, не посвятив Дэвида в свою тайну.

Феба прекрасно знала, как рискованно открывать мистеру Толботу свой секрет. В маленькой группе людей, знавших о том, что Марстон – женщина, мистер Толбот – поставщик секс-услуг для высшего света – был единственным человеком, не связанным с Фебой узами любви, дружбы или родства.