— Ну что же, всё одно неплохо. Однако должна Вас упредить, что как воин я… ну словом в морду дать могу весьма конкретно (если достану). И не только в морду, с оружием же я, к сожалению, на «Вы». Разве что рогами могу ещё себе подсобить.
      — Так ты же не можешь контролировать процесс преображе… ния… — недоговорил заботливый наш, поглядывая на мою милую улыбку и появившиеся рожки.
      — Уже могу. — Я красноречиво посмотрела вверх, демонстрируя сосуды вместимости повышенного содержания кальция, и так же быстро спрятала их.
      — Ты быстро учишься Кияра. — Как-то уж очень серьёзно заметил Терион.
      — Я так понимаю это комплимент или же ты бы предпочёл ехать с рогатой спутницей? — воинственно спросила я.
      — Нет, нет… я просто…
      — Всё то у тебя просто, лучше скажите мне, какой ближайший населённый пункт нам встретится на пути? — карта у меня была поблизости, но я предпочла спросить, чтобы отвлечь мага от болезненной темы. Ведь моё умение управлять метаморфозами собственного тела, не могло дать ответа о причинах их появления вообще.
      — Рихт, минуя крепость Горра. Это небольшой городок, там мы сможем пополнить запасы провизии, но задерживаться там не стоит. — С готовностью просветил меня маг.
      — Почему? — после такого совета, меня сие место сразу заинтересовало.
      — Там недолюбливают магов, а о тех, кто не является человеком и вовсе говорить не стоит. Там находится обитель Михта, служители которой крайне отрицательно относятся к разнообразию рас в мире.
      — Они что, расисты? — удивление глупо застыло на моём лице. — Ну, это люди, которые уверены в превосходстве одной расы над другими, дискриминация чистой воды. — Пояснила я свои же слова.
      — Можно и так сказать.
      — А маги-то им чем не угодили?
      — Подозреваю, что своими возможностями мы мешаем им существовать. — Усмехнулся Терион.
      — Что и монастырь там есть? — у меня аж глаза загорелись… ностальгия замучила… по безобразиям.
      — Естественно, я же сказал — Обитель. Кияра, но поверь мне на слово, лучше с ними не связываться.
      — На месте разберёмся. — В приподнятом настроении ответила я.
      Вот так мы ехали, не особо спеша за пустыми разговорами. Шкет улетел охотиться, но был неподалёку.
      Всё что я увидела от крепости Горра — это флигелёк далеко за холмами.
      — Некогда это было любимое пристанище Великого короля людей. — Проследил за моим взглядом Терион.
      — Почему некогда?
      — Да потому, что помимо того, что он был выдающийся воин, ещё и умом обделён не был. Он держал свой народ в узде, но никогда не третировал его. В легендах его называли Влас Справедливый, хотя на расправу виновных он был весьма скор, утверждая, что «горбатого» могила исправит. — Я усмехнулась знакомой фразе. — Он погиб до начала войны, некоторые летописи упоминают, что его убили, чтобы была возможность развязать эту бойню. В то время, магический совет подчинялся короне не формально. Влас же предпочитал избегать конфликтов с другими расами ведя, мирные переговоры, но в случае посягательств на свои территории, был жесток.
      После его скоропалительной смерти (о причинах которой нигде не упоминается), глава магического совета был «вынужден» взять в свои руки правление, став регентом, ибо наследник был мал, а его мать умерла при родах.
      Вся дипломатия, равно как и умело налаженное управление пала под властолюбивым регентом. Однако маг сумел убедить народ в необходимости возвышения людей над остальными расами. Магический же совет поредел наполовину, регент убрал со своего пути даже сомневающихся.
      А дальше Мелий рассказывал — была война. Регента-мага убили тёмные эльфы, которые отказались, как подчиниться, так и оставить свои земли. Дроу тогда чуть ли не впервые объединились со светлыми, но что было дальше я не знаю, летописи утеряны, а интерпретаций множество и все они противоречат друг другу. Куда делись дроу и почему светлые предпочли запереться на острове, легенды молчат, хотя предположений множество.
      Оставшись без предводителя магический совет, воодушевлённый идей всевластья всё ещё пытался осуществить бредовый замысел, но без опытного руководителя у них ничего не вышло.
      Род Власа Справедливого не прервался. Но то ли умышленно (воспитывали так), то ли природа и впрямь отдыхает на детях одарённых, однако все последующие правители не смогли добиться былого единения людей. Крепость Горра теперь больше напоминание о Великом короле, чем что-либо большее, а теперешний его потомок — Феодор Самодовольный обитает в столице Фиории — в Таросе.
      — Стало быть Федя безобразничает в угоду себе любимому? — не удержалась я.
      — Ты о короле?
      — Я же и говорю — Федя! — Терион как-то странно посмотрел на меня, но смолчал. — Надо будет зайти в гости, никогда не была при дворе, а так хочется полюбопытствовать. — Я многообещающе криво улыбнулась, изогнув при этом бровь, и не сдерживая появления залежей кальция в виде рожков, подмигнула магу.
      — Сомневаюсь, что это хорошая идея, но переубеждать не буду — бесполезно. — Я улыбнулась ещё шире, пряча рожки.
      — Я есть хочу! — подал голос Мелий, нервно передёрнув изящным девичьим плечиком.
      — Хотеть не вредно! Но подкрепиться действительно не помешало бы. — Согласилась я.
      Не знаю как мальчики, а я после половины дня пути верхом на Шельме чувствовала себя преотвратно, прекрасно понимая, что все прелести сей прогулки будут ощущаться завтра. Но эти раздумья не помешали мне сползти на травку и присоединиться к ребятам в уничтожении припасов.
      — До Рихта к ночи доберёмся? — уточнила я.
      — Нет. И лошадей гнать не имеет смысла, всё одно к ночи не поспеем. В лесу заночуем.
      — А как же дьярды? — в памяти всплыли волкодавы с зубами чуть ли ни в два ряда, которых назвать друзьями человека, как-то язык не поднимался, мне как-то совсем не улыбалось стать едой.
      — До здешних мест они давненько не добегали, здесь разве что грибников встретить можно.
      — Успокоил. — Ворчливо отозвалась я, надо ж было повредничать.
      Наш обеденный привал подошёл к концу, и мы вновь продолжили путь, но предварительно эти два гада не смогли отказать себе в удовольствии от зрелища, когда я штурмом брала седло.
      Мы синхронно прибавили ходу, но особо вперёд не рвались. У меня за спиной удобно расположилась закреплённая ранкона и вернувшийся Шкет грел спину. Каждый думал о своём и не торопился начать разговор, я же в очередной раз сетовала на отсутствие рядом Вика.
      Я никак не могла привыкнуть к красоте заката, с ним мог соперничать разве что восход. Да и как не любоваться фиолетовым небом в розовых разводах, которое пронизывали яркие, но уже не слепящие лучи заходящего светила. Солнышко, покраснев словно стесняясь, клонилось к горизонту, предвещая приход темноты.
      — Пора бы к ночи готовиться, а то стемнеет быстро, придётся потом впотьмах возиться. — Поглядывая вокруг, вынес вердикт Терион.
      На деревья мы не полезли, хотя я и такое предложение вносила, расстелили одеяльца, да сёдла сбросили. Терион мне одолжил запасное покрывало, потому как о лежаке на ночь я не подумала.
      — Кияра, может ты как девушка приготовишь ужин, а то в обед и так в сухомятку жевали? — услышала я закономерный вопрос от Териона.
      — Что за дискриминация по половому признаку! — скорее для проформы возмутилась я, хотя готовить и впрямь не хотелось. Я провела ревизию продуктов, и нашлось что-то похожее на сырокопчёное мясо (вяленное, наверное), несколько кругляшей сыра, хлеб и какая-то крупа больше похожая на пшено, только крупнее.
      — Я за дровами. — Вызвался Мелий.
      — Терион тогда возьми свой котелок и сходи за водой.
      Когда костёр занялся, я начала химичить над котелком, добавив немного мяса и пригоршни три крупы, жалко тапир запеченный весь умяли. Немного погодя, мы сидели и ели из небольших деревянных плошек, неказистыми ложками (Алкаш спонсировал), моё варево.
      — Кияра, это суп или каша? — ковыряясь в тарелке, решил сумничать Терион.
      — Тебе что-то не нравится? — я воинственно подняла на него глаза. Крупа на вкус оказалась больше похожа на рис, но я её переварила… и не досолила.
      — Да как бы тебе сказать…
      — Что, надо было червячков для калорийности добавить? — он бедный подавился и предпочёл больше не обсуждать мои кулинарные способности. Кое-как поужинав (я половину своей порции скормила Шельме, она на радостях обслюнявила меня), привязали лошадей и, поставив меня в качестве часового на первые три часа, остальные улеглись спать.
      Я сидела у небольшого костерка и пробовала импровизировать со своими новыми возможностями. Шкет улёгся рядом, на мой лежащий поблизости рюкзак и, казалось, с интересом наблюдал за мной. Труднее всего оказалось самая полезная метаморфоза — нарастить окостенелости на кистях рук, избегая последующей трансформации. К счастью ноги практически не меняли вида, за исключением повышенной белёсой волосатости (станок для бритья и тот бы затупился), а то обуви не напастись было бы. Попробовала и изменения внешности с лицом, но получалось из рук вон плохо, хотя бы потому, что посмотреться было не во что, а на ощупь как-то не понятно.
      Я поддерживала огонь, подкладывая в него толстые веточки, а он пожирал их, жадно потрескивая. Так и пробежало время, я разбудила Териона (последним дежурить должен был Мелий) и ещё не успев коснуться головой подушки-седла, заснула.
      Как спала — не помню. Проснулась же, естественно, не по собственной воле. Однако кто-то уж совсем невежливо меня тормошил, я нехотя открыла глаза.
      — И какого рож… на… — договорить я не успела. Трое мужиков, бессовестно сцапав меня, тащили к дереву, где уже привязанными красовались оба мои спутника.
      — «Хозяйка, позволь я…» — послышался голос Шкета в голове.
      — «Нет, пока не высовывайся… только в крайнем случае». — Мне не хотелось демонстрировать Шкета… пока.
      — Кто-то кажется дежурить должен был?! — я недвусмысленно посмотрела на Мелия.
      — Не кипятись Кияра, оглушили красавицу нашу по башке, она и вякнуть не успела. Да и я, как видишь, сплоховал, промедлил спросонья.
      — Хороши, нечего сказать. — Ворчала я уже привязанная к дереву.
      — Гляньте мужики, а девки-то вроде ничего. — Осклабился невысокий, но коренастый мужичок.
      — А ты бздюк замызганный, не смей в меня пальцем тыкать. По какому праву так обращаться с нами смеете смерды. — Завопила я.
      — Да ты девка языкатая, как я посмотрю. — Оживился другой.
      — А ты не смотри, зенки сломаешь. По-хорошему развязали нас с извинениями и компенсацией за моральный ущерб и быстренько удалились! — возмущённо выдала я.
      — Это с какого перепугу, мы должны добычи лишаться? — расхохоталась их не такая уж и большая компания. Невдалеке двое удерживали рвущуюся Шельму, один возле неё валялся в отключке, двое рылись в нашем барахле и парочка беседовала с нами.
      — Терион, значит здесь только грибники ходят, да? — разбойники хохотнули.
      — Может я того… — Мелий кивнул на своё тело.
      — Я тебе дам того, обрадуешь их ещё чего доброго, вдруг не устоят от раритета такого. — шикнула я на хамелеона.
      — Кияра, мне бы руки освободить… — шёпотом донеслось до меня.
      — Эй вы, псы помойные, а чего нас-то привязали, если только на добро виды имели? — продолжала я скандалить.
      — А кто тебе сказал, что только на добро? — подошёл ко мне седоватый здоровый мужик, оглядывая с ног до головы.
      — Да куда уж тебе шавке подзаборной, дебилу немытому добровольного расположения добиться. — Попыталась я разозлить разбойника. Не на того напала, видимо или им было не привыкать к таким речам.
      — А зачем, я и так беру, что приглянется. — Он протянул ко мне грязную лапищу, а во мне всё просто закипело, и я смачно плюнула ему в лицо.
      — Аааааа… — он заверещал так, будто его резали по живому, схватившись при этом за глаз, куда я прицельно плюнула. Затем притих и завалился подёргиваясь.
      Те, кто в наших пожитках орудовал, кинулись к нему (главарь видать), а Шельма улучив момент пока хватку ослабили, укусила одного, а второго лягнула так, что он молча осел. Оставшаяся троица воззрилась на нас, мне же открылась нелицеприятная картина: оплёванный мною нахал, был мёртв, виной тому послужила зияющая, будто выжженная напрочь, глазница. Они двинули к нам, на ходу вытаскивая ножи.
      — На смерть заплюю! — крикнула я. Они было остановились, но не поверив передумали, видать на мага грешили.
      Всё что я успела сделать — плюнуть на верёвку, которую Терион с Мелием стали вовсю дёргать ослабевая, и плюнуть на кого Бог пошлёт. Один из разбойников заорал благим матом, но это не помешало ему замахнуться на меня. Плевать уже было нечем (не верблюд поди), но тут тенью пронёсся Шкет и двое осели, хватаясь за шею, третьего Терион отбросил резким воздушным потоком. Тот упал возле Шельмы, и она не долго думая, прервала его бранную речь в наш адрес копытом по башке.
      Освободившись, мы осмотрели «поле боя». Двое разбойников лежало у дерева, где нас привязали, с прокушенным горлом.
      — Шкет, однако, скорость у тебя приличная. — Я одобрительно посмотрела на пушистика, который опустился на плечо.
      — Говорят, их жертва может умирать долго и мучительно, а может умереть мгновенно. — Внимательно посмотрев на моего питомца, сказал Терион.
      — От чего это зависит, от настроения что ли? — я почесала за ушком Шкета.
      — Достоверные источники утрачены, а легенды гласят, что эти животинки, могут при желании испускать яд и при всём этом, по тем же легендам, они — разумны (я хмыкнула, знал бы он, насколько они разумны). От яда же могла спасти драконья кровь, которая и раньше-то была в дефиците, а теперь и говорить нечего.
      — «Ядовитый ты мой, ничего добавить не хочешь?» — спросила я Шкета мысленно. Он потоптался на плече, но смолчал, даже как будто виновато.
      — Кияра, я конечно подозревал, что ты та ещё язва, но чтобы до такой степени. — Он указал на главаря, как я его окрестила, с пустующей глазницей и как будто оплавленной кожей вокруг. — Не просветишь нас? — осторожно поинтересовался маг.
      — Не знаю, один раз с досады я плюнула на мостовую, и булыжник оплавился. Это происходит, когда я злюсь… наверное, и появилось примерно в одно время с «козой». — Я отошла от малоприятного зрелища и направилась к Шельме, которая отошла в сторонку и пощипывала себе травку. Я потрепала её за холку, она ткнулась мне мордой в шею и вернулась к трапезе. Двое бандюков так и остались лежать, пострадав от её копыт с пробитыми головами, а вот укушенный смылся вместе с единственным не пострадавшим.
      Маг с хамелеоном оттащили убитых в кучу, затем Терион устроил нечто, похожее на небольшой водоворот в земле на манер могилы. Они положили туда тела разбойников, и Терион своим ураганчиком присыпал их.
      Мы собрали свои разбросанные пожитки, которые напавшие на нас не успели припрятать и решили позавтракать где-нибудь подальше от этого места.
      — Ну вот, а говорил, что в магии слабоват. — Нарушила я тишину.
      — Кияра, я могу сотворить любое простое заклинание, но скорее оно будет либо на бытовом уровне, либо для развлечения, на что-то большее я не способен. — Он сказал это с горькой усмешкой.
      — Но ведь ты говорил, что в академии учился, прежде чем покинул её.
      — Прежде чем меня выгнали, называй всё своими именами. — Он совсем сник. — Два года я отучился, но после того, как выяснилось, что я владею всеми четырьмя стихиями практически на одном уровне, и ни в одной не наблюдалось продвижения — меня отчислили.
      — А вдруг твой дар, который должен сделать тебя одним из клана теней, не проявится вовсе? — осторожно спросила я.
      — Я думал об этом, но учитель говорил, что он появится. — Не очень уверенно сказал маг.
      — Наверное, есть причина его уверенности?
      — Есть, вот эта причина. — Терион вдруг потерял свои чёткие очертания, он не стал прозрачным как призрак (судя по фильмам), он как будто утратил плотность. Я не удержалась и, подъехав поближе, ткнула в него пальцем.
      — Ха-ха… щекотно, — засмеялся маг, — ты думала, что палец пройдёт насквозь? Ну уж нет, я пока что живой. — Его явно забавлял мой недоумённый вид.
      — Но мне казалось ещё чуть-чуть и ты исчезнешь.
      — Да, у меня всё чуть-чуть, ни чем не получается овладеть на более серьёзном уровне.
      — Учитель думает, что твой дар — быть невидимкой? — догадалась я.
      — Именно, он говорит, что в своё время он проявится.
      — И давно ты владеешь этим даром, пусть даже и на таком уровне? — не унималась я.
      — Сколько себя помню, но мало кто знал об этом… ну теперь ещё и ты с Мелием. — Он посмотрел в даль, будто там можно было узреть море… море воспоминаний, бередящее своими волнами память.
      — Терион, а свою мать ты помнишь? — вдруг спросил Мелий, подавая признаки заинтересованности. До этого момента он ехал молча, я уж думала уснул.
      — Нет, отец только раз упомянул о ней, но с такой нежностью и горечью одновременно, что я предпочёл не спрашивать.
      — А почему ты спросил о матери? — мне показалось, что это не просто любопытство.
      — Ну, Терион упомянул об отце, вот я и спросил о матери. — Очень уклончиво ответил хамелеон, что породило ещё больше сомнений во мне, но я смолчала.
      — Ну ладно, так как там на счёт завтрака? — я решила сменить тему, чувствовалось, что оба не договаривают, а Мелий и вовсе соврал. До полных откровений было рановато, учитывая тот факт, что о себе я не сказала ни слова, и в мои ближайшие планы не входило менять чего-либо в осведомлённости моих спутников.
      Мы остановились на милой полянке, я привычно (какой ужас, уже привычно) сползла с Шельмы, только сейчас осознав — КАК у меня всё болит.
      — Ой… — издала я звук, почувствовав себя кавалеристом, убедилась, что ноги вопреки ощущениям прямые, а не колесом и следом схватилась за поясницу.
      — Ничего, ничего… это с непривычки. — Успокоил меня Терион, а Мелий заржал.
      — Мелий, тебе вредно быть девушкой, где твоё чувство сострадания к прекрасному полу?! — скорее ворчала я, чем действительно обижалась.
      — Замаскировалось, как и я. — Улыбнулся он мне в ответ. Несмотря на юный возраст, Мелий поражал меня чувством такта, он всегда знал — когда можно весело поболтать, а когда заткнуться.
      На сей раз, кашеварить вызвался маг, отослав меня поискать воду, а хамелеона раздобыть дров. Но готовить что-либо существенное, он не стал. Заварил в котелке какие-то травки, разлил по кружкам и, порезав сыр с хлебом, приступил к трапезе.
      — И это всё? — в голос спросили мы с Мелием.
      — Ну не в сухомятку же опять и потом, отвар пойдёт Вам на пользу — прибавит бодрости. А готовить что-нибудь существенное не имеет смысла, к обеду доберёмся до Рихта, там и поедим.
      — А глюков он не прибавит? — спросила я, подозрительно нюхая импровизированный чай. Он пах лимоном и чем-то ещё очень ароматным, я не устояв, отхлебнула.
      — Что такое глюки? — заинтересовался хамелеон.
      — Глюки — восприятие несуществующих реально объектов, предметов или явлений в качестве реальных. — Оба вытаращились на меня. — Ну, это как призраки, видимые только тому, кому являются.
      — И что способствует их появлению? — заинтересованно спросил Мелий.
      — Психическое заболевание, стресс или лекарственные препараты, а иногда следствие паранормальных явлений. — Челюсти обоих опустились ещё ниже.
      — Какого заболевания?
      — Когда ты на всю голову больной! — выдержка меня покинула, ну как понятно объяснить о вещах, которые у нас знает каждый?! На этом расспросы прекратились.
      Прикончив свой скромный завтрак, мы решили не задерживаться и следующей остановкой наметили уже Рихт. Болело у меня всё тело ничуть не меньше, я знала, что через день-два всё пройдёт, но сейчас от этого легче не становилось. Правда от отвара польза обнаружилась — я проснулась (в смысле уже не пыталась пристроиться на Шельме, чтобы вздремнуть).
      Рихт оказался небольшим, но очень приятным и чистеньким городом. При въезде ничего примечательного не случилось (и слава Богу!), что не помешало страже проводить нас настороженным взглядом. Терион здесь видимо бывал, потому как не плутая привёл нас к таверне. Ребята оставили лошадей на попечение мальчонки, я же Шельму отвела сама, побоявшись, что юный конюх пострадает от своего любопытства к ней. Убедившись, что лошадок голодными не оставили я двинула в зал таверны к своим спутникам.
      Еда оказалась очень даже, только вот есть было не уютно… под взглядом находившихся там монахов.
      — Любезные, чем мы заслужили повышенное внимание? — не выдержала я. Ну не люблю, когда в рот смотрят. — Если надеетесь, что я подавлюсь, и обед Вам достанется, то вы, уважаемые, глубоко заблуждаетесь. — Они нисколько не смутились, однако, пялится перестали. Дородный, лысоватый монах поднялся и направился к нам.
      — Надолго ли в наши края путники? — подошёл он к нашему столу.
      — И Вам здравствуйте, вежливый монах! — с плохо скрываемой неприязнью ответила я воинственно настроенному служителю.
      — Вежливость заслужить надобно, а ты помалкивала бы грех во плоти, покуда мы беседу ведём. — Махнув головой на Териона, выдал мне далеко не постного вида боров.
      — Беседу говоришь? — завелась я. — Да будет тебе известно любезный Вы наш, что беседа есть ни что иное, как разговор, обмен мнениями и, как правило, спокойный и дружественный.
      — Да ты как я погляжу, не уймёшься никак бесовское отродье. — Он аж покраснел от возмущения. Терион мне всю ногу под столом отдавил, но остановить меня уже было нельзя.
      — Да если бы не женский род, тебя бы и в помине не было или ты думал, что тебя в капусте при монастыре нашли невежественный наш? Ты бы хоть три класса ЦПШ (Церковно-приходская школа) окончил приличия ради, да манерам бы обучился, где твоё смирение хвалёное, монах? — Мелий застыл изваянием перед тарелкой, а Терион сидел, открыв рот и лишившись дара речи.
      Монах, покраснел как помидор и, пыхтя, видимо подбирал достойный ответ, недружелюбно сверкая заплывшими глазками (от усердного соблюдения поста с голоду видать опух). К моему удивлению другие монахи не присоединились к коллеге, а некоторые и вовсе с плохо скрываемой симпатией поглядывали на нас.
      — Мы проездом и останавливаться здесь не планируем. — Очнувшись, выдавил из себя Терион. Монах, тоже будто придя в себя, воззрел на мага.
      — Конечно, конечно… — подхватила я, — вот только пополним запасы, посетим монастырь Ваш с целью ознакомления и как местную достопримечательность и сразу уедем. — Терион изменился в лице не хуже хамелеона.
      — Ну раз так, мы можем даже проводить Вас. — Как-то сразу оживился монах и хищно улыбнулся, позабыв о моих оскорблениях.
      — Нет, спасибо уважаемый, мы сами. — Опередил меня с ответом Терион, видимо опасаясь, как бы я ещё чего-нибудь не ляпнула.
      Мы быстро расплатились и вышли из недружелюбной таверны. Забрав лошадей, маг повёл нас на базар.
      — Кияра, ты смолчать не могла, я же предупреждал? — наконец-то решил выплеснуть своё недовольство маг. — Теперь придётся спешно удирать, при этом как-то обманув стражу.
      — Зачем? Я действительно хотела посетить монастырь, когда ж я ещё попаду в мужской монастырь (столько раз грозилась туда уйти). — Я сказала это так спокойно, что Терион нервно захихикал, а Мелий посмотрел на меня как на полоумную.
      — Ты, надеюсь, понимаешь, что живыми нас от туда выпускать не намерены?
      — Ну, Вы с Мелием не пропадёте со своими талантами… — начала было я.
      — На обитель Кияра, наложена защита — творить волшбу в её стенах НЕВОЗМОЖНО! — как ребёнку объяснил мне маг.
      — Ну, Мелий не пропадёт, за меня не волнуйся, а за тобой значит, Шкет присмотрит, на него ведь магия и запреты на неё не действуют. — Всё также спокойно выдала я. На Териона было жалко смотреть, он переводил взгляд с меня на Шкета, будто решая — рискнуть или уж лучше добровольно сдаться монахам.
      На базаре я прикупила одеяло (на манер спальника) о котором раньше как-то не подумала, ребята тоже чем-то затоварились. С продуктами было решено обождать, мы ведь не знали, как надолго можем задержаться там, да и лишний груз с собой таскать не хотелось. Всё это время каждый из нас чувствовал наблюдение, как грузин блондинку — спинным мозгом.
      Покончив с похождениями по городу, мы направились к обители, которая находилась на самой окраине и занимала весьма внушительную территорию. При нашем подходе ворота широко и быстро (не подумайте, что приветственно) открылись перед нами и закрылись также шустро, несмотря на их внушительный вид.
      — Здравствуйте уважаемые, не удостоите ли мирян чести дозволить осмотреть это архитектурное великолепие. — Громогласно возвестила я на весь двор, чтобы меня услышала вся собравшаяся толпа монахов.
      Выглядели они очень по-разному, в смысле все они были в рясах, но возраст колебался от мала до велика. Некоторые посматривали на нас любопытным, и не лишённым ума взглядом, иные же лица не были обезображены присутствием интеллекта. Объединяла их полное отсутствие растительности на лице — они все были начисто выбриты.
      — Полно орать на святой земле, проходите… раз уж пришли. — Сказал высокий, плотненький монах в более нарядной рясе, величественно выйдя из толпы собравшихся. Монахи уважительно расступались перед ним, не забывая кланяться.
      — Настоятель обители Михта — Оторус. — Представился он, протянув при этом руку для поцелуя.
      — Очень приятно, Кияра. — Вместо ручных лобзаний я схватила его руку и дружественно потрясла её. Монахи в немом ужасе застыли, наблюдая за реакцией своего настоятеля.
      — Ха-ха-ха… пройдёмте в мой кабинет. — Он после некоторой заминки (видно не привык к такому приветствию) похрюкивая рассмеялся. — Разошлись быстро, нечего греху лени и ротозейства предаваться. — Прикрикнул он на столпившихся и те замельтешили по свои делам. Меня несколько обеспокоил довольный вид того самого монаха-задиры из таверны, он казалось, еле сдерживался, чтобы руки не потереть от удачно обстряпанного дельца.
      Мы оказались в довольно скромном, но добротном помещении и незамедлительно сели, на предложенный диванчик.
      — Ну, с чем пожаловали? — деловито начал настоятель Оторус.
      — Да мы собственно уже сказали, мимо проезжали, как же было не воспользоваться случаем и не посетить столь известное место. — Сходу выдала я.
      — Девонька, — очень нехорошо улыбнувшись, начал настоятель, — это ты вон тем олухам рассказывай, а не мне.
      — А чего рассказывать-то, началось всё с того, что нашу обеденную трапезу прервал невоспитанный монах, наехав ни с того, ни с сего. Мы так и вовсе здесь проездом, даже на ночь оставаться не планировали. — Горячо возмутилась я.
      — Допустим, что с тебя, да со спутницы твоей взятки гладки, как говорится — идите с миром, неустоечку только оплатите за беспокойство, а вот спутник Ваш — маг.
      — И что с того? — не поняла я к чему клонит настоятель.
      — С него плата по боле будет.
      — С чего вдруг такая несправедливость? — возмутилась я.
      — Ты не трепыхайся, а то не буду таким добрым, и молодца Вашего и вовсе монахам отдам. — На правах хозяина ощетинился Оторус.
      — Так много и все извращенцы? — съязвила я.
      — Зачем извращенцы, теперь они добропорядочные горожане. — Довольно сказал настоятель.
      — А раньше, стало быть, были преступным элементом что ли? — с сарказмом заметила я.
      — Смотри-ка, догадалась. — Дело в том, что преступности у нас нет… почти. Воры, насильники, да разбойники у нас не занимают попусту камеры и на дармовщинке не сидят. Они оплачивают свои долги в кастрационной монастыря и последующей службой в нём на благо горожанам. И если спутник Ваш, не оплатит, назовём это пошлиной, времяпрепровождения здесь, то он попросту присоединиться к нам. — Улыбнулась эта сволочь.
      — И сколько же мы Вам «задолжали»? — решила уточнить я, уже зная, что и копейки (в смысле медяка) не дам. У меня зародились кое-какие подозрения, и я сильно хотела их проверить.
      — А… я… того… этого… — Терион издавал что-то нечленораздельное после оглашения приготовленной ему участи и услышанной суммы, интуитивно прикрываясь ладошками.
      — Ну что же, мы пожалуй отлучимся ненадолго, дабы взять деньги и до Вас донести… — договорить мне дали.
      — Э нет девонька, не на тех напала. И спутник и подружка твоя здесь останутся, зачем же всей толпой за кошелёчком ходить.
      — Маг останется, а Мелия пойдёт со мной… кошелёк потащит. — Добавила я, дабы упредить новые прерывания. — А вот мой питомец присмотрит за Вами обоими. — Я мило улыбнулась, вытаскивая из-за спины Шкета.
      — Хотя Вы можете и вместе… — начал было настоятель, резко потеряв румянец с лица.
      — Ну зачем же всей толпой, Вы тут мило побеседуйте, а мы быстро обернёмся, так что даже провожатых посылать не нужно. — Я всё ещё гаденько улыбалась, глядя на Оторуса.
      — Надеюсь, затягивать поиск денежных средств Вы не станете, это не в Ваших интересах. — Достаточно хладнокровно заявил настоятель, молодец однако.
      — И не в Ваших тоже. — Я посмотрела на Шкета и мысленно попросила присмотреть за Терионом и в случае чего запугать настоятеля, вслух же сказала: — Шкет, если настоятель надумает позвать на помощь или привлечь внимание к своей персоне… ты знаешь, что делать. — Он сделал круг почёта и сел на спинку дивана возле мага. А настоятель совсем скис, видимо были у него такие мыслишки.
      — Хорошо, ступайте… и не мешкайте. — Всё-таки самообладания мужику не занимать, просто удивительно.
      — Сейчас позовите кого-нибудь и сообщите, что мы можем беспрепятственно выйти, а потом и зайти. Шкет, а ты пока схоронись от посторонних.
      Настоятель оказался весьма трезвомыслящим человеком и сделал всё согласно уговору. Терион посмотрел нам вслед, как будто он отходил в мир иной, я ему подмигнула, и нас препроводили к выходу.
      — Что ты удумала Кияра? Мы не сможем раздобыть ТАКУЮ сумму. Ты же не могла оставить им Териона на растерзание, Шкета они всё равно не поймают. И что нам делать?
      — Искать мышей! — я была сама хладнокровность, что-то мне подсказывало, что я не ошиблась в своих подозрениях.
      — ЧТО? — Мелий готов был меня испепелить на месте. — Кияра… монахи эти не только по всей Фиории разбросаны, они будут нас преследовать.