— Я упал.
      — В ведро с хной видимо. — Фыркнула я. Ложь чувствовала всегда… пяткой видимо. — Мелий? — и вопросительно подняв бровь, уставилась на него.
      — Это Шельма укусила, но она не виновата, она просто чужих не признаёт. — Как мило, он пытается защитить эту заразу.
      — Да уж, как только не откусила, с причёской-то что? — взъерошивая мальчонке волосы спросила я, чувствуя себя виноватой за Шельму.
      — Если б не увернулся… почти, откусила бы. — Ответил Мелий, игнорируя мой вопрос.
      — Ладно, держи — это за яблоки и твои услуги. У меня к тебе только будет просьба — проводи меня до квартала кожевников и мы квиты. — Протянув ему две серебрушки, попросила я. Помня слова Териона, мне хотелось проверить кое-что, поэтому я решила отпустить Мелия до истечения срока наказания. Деньги он взял и кивнул в ответ, но радости на лице я не заметила. Пообещав Шельме принести ей что-нибудь вкусненькое, я удалилась поесть.
      За столом меня уже ждал слегка поостывший завтрак и… Терион.
      — Ты никак решил помочь мне оказать посильную помощь в трапезе? — спросила я.
      — Я не голоден. — Похоже, он пропустил мимо ушей мою шутку… видимо навящивая идея под названием «Мелий» не оставила его в покое.
      — Собственно, я и не предлагала. Терион, успокойся, я отпущу мальчика, как только он проводит меня.
      — Ты куда-то собралась?.. Я с тобой! — чрезмерно эмоционально сказал маг.
      — Ну конечно милый… — фальшиво ласково (читай издеваясь) пролепетала я.
      — Правда? — он похоже сам не поверил в то, что услышал.
      — Нет! — рявкнула я. — Терион, мы с тобой знакомы всего ничего, с чего вдруг такая забота?! Тебе в ожидании дражайшего учителя заняться больше нечем? — вспылила я.
      — Понимай как хочешь, но я пойду с тобой!
      — Да пожалуйста, дорога не куплена. Показывать бьющемуся в закрытые ворота барану рядом открытые ворота, всё одно, что ловить бабочку трусами.
      Я наконец таки поглотила свой завтрак, и прихватив ломоть хлеба направилась к Алкашу.
      — Спасибо завтрак объеденье, особенно хлебушек удался. — Пошутила я, зная, что хлеб покупной (видела, как доставляли очередную партию). Последовала заминка, затем же раздался басовитый смешок. — Яблочка не найдётся, страсть как надобно для одной хитрющей морды? — попросила я.
      — Найдётся.
      — Ну, пошли что ли, заботливый ты мой? — обратилась я к задумавшемуся Териону, поигрывая яблочком в руке.
      Подхватив под уздцы Шельму, которая схрупала презентованное ей лакомство чуть ли не с пальцами, мы последовали за Мелием. Солнце уже ласково пригревало свысока, окутывая своими яркими лучами.
      Я шла между двумя насупившимися буками. Терион не выходил из своей задумчивости, порою поглядывая на мальчика. А Мелий, чьи волосы уже не имели и намёка на рыжину, шёл бок о бок со мной подальше от нашего подозрительного мага и от кобылы в том числе. Проходя по оружейному кварталу, я старалась не поддаться желанию обойти все лавки, но всё же понимала, что какое-нибудь оружие мне необходимо приобрести. Мы добрались до кожевников, слегка поплутав, это навело меня на мысль о том, что Мелий не принадлежит к проживающим в городе аборигенам.
      Как и говорил Ырг, нам указали на местонахождение Геора в ближайшей кожевной лавке.
      Магазинчик оказался очень просторным, на его стенах висели всевозможные ремни разной величины, некоторые напоминали патронташ своими многочисленными, маленькими кармашками. Колчаны для стрел облюбовали ближний ко мне угол помещения. К кожаной основе колчана крепился берестяной цилиндрический корпус, виднелись костяные петли для подвешивания колчана и ремешок с крючком для закрепления колчана от тряски при верховой езде.
      Я не была таким уж знатоком по этому виду оружия, но несколько раз доводилось присутствовать на соревнованиях по стрельбе (притом они были конные). Да и на ролевиков довелось посмотреть — большие дети, которые были настолько увлечены миром фантазий, что не каждый спортсмен по стрельбе из лука мог с ними тягаться. Вот там-то и довелось посмотреть на их обмундирование и всё то, что полагалось иметь «воину».
      Эти же колчаны отличались изяществом, а кожа блестела будто шёлк. На одной из стен были подвешены сумки разных размеров, кошели, чехлы и… ножны (универсального вида и в малом количестве) для холодного оружия. Без ножей они не теряли своего великолепия, но были словно глазница без драгоценного ока. В дальнем от меня углу висели сбруи, а под ними красовались сёдла. Увы, определить достоинства сёдел я не могла, ибо больше их могла оценить за красоту, чем за удобство (учитывая мой «большой» опыт наездницы).
      — Присмотрели что-нибудь? — я повернулась на внушительный бас, раздавшийся у меня за спиной.
      На пороге стоял орк, это первое, что пришло мне в голову при его виде. Он был роста метра два, с землянисто-зеленоватой кожей и крупными чертами лица. Сажень в плечах — это не про него, эта сажень там потерялась. Немного торчавшие воинственные клыки придавали ему образ хищника. Левая щека была изуродована шрамом, который заканчивался на лбу, каким-то чудом минуя глаза. Длинные пепельные волосы были собраны в конский хвост, кончик которого выглядывал сбоку. Эта гора приблизилась ко мне глядя в упор, а я задрала голову так, что чуть шею не свело.
      — А… э… я… — только и смогла вымолвить я, под его смешливый взгляд. Карие глаза, в отличие от облика в целом, разительно отличались своей красивой миндалевидной формой.
      — Желаете посмотреть что-либо ещё… кроме меня? — выдал здоровяк. Такой самоуверенный тон быстро вернул мне красноречие.
      — Ну если Вы перестанете нависать своими формами и покажите интересующий меня товар, то пожалуй, я и взгляну… — так и держа голову задрав вверх и дыша в пупок орку, сказала я.
      — Вот, видишь Геор, никакого уважения ни к возрасту, ни к габаритам. — Выдвигаясь сбоку, весело подколол меня Ырг. — Кияра, рад тебя видеть!
      — Кто бы говорил про габариты, — красноречиво я посмотрела вниз на гнома (хотя он был не намного меня и ниже). — А касаемо возраста — не так важно как долго ты прожил, важно — как ты применил приобретённый за эти годы опыт, который и является поводом для уважения. Здравствуй Ырг, мне тоже приятно повстречаться с тобой. — Я по-доброму улыбнулась, мне действительно нравился этот гном.
      — Занятная девушка, Кияра я так понимаю?
      — Правильно понимаете Геор! Не могли бы Вы мне помочь в выборе седла, для той красотки у входа? — удивление моё уже прошло, осталось лишь восхищение. От орка прямо таки веяло уверенностью и силой. С трудом верилось, что это — простой кожевник, хоть и мастер своего дела.
      Мелий стоял в сторонке в отличие от Териона, который присматривал себе что-то копошась во множестве сумок. Ыргу я и пары слов сказать не успела, он кивнул орку и спешно удалился.
      Геор профессиональным взглядом подобрал мне седло, к нему присоединились перемётные сумки, плотный потник и ремень «аля патронташ» (как я его окрестила), который сразу на пояс и нацепила. Я расплатилась с Геором, поблагодарив за помощь, и вышла к ожидающей меня Шельме, не дожидаясь Териона. Мелий, как хвостик последовал за мной. Я оседлала свою красавицу (благо не только видела, но и делала это не раз), она недовольно фыркала при этом, и попыталась лягнуть мальчонку, когда он вознамерился помочь мне. Только я было собралась без свидетелей (знакомых по крайней мере) вскарабкаться в седло, дабы стыдно не было, появились Терион с Геором.
      — Ты уже и оседлать успела? — маг осмотрел Шельму и потом продемонстрировал купленные почти такие же перемётные суки и какие-то мешочки.
      — Хороша девочка, — почти шёпотом сказал орк, приблизившись к Шельме. Взял её под уздцы и попытался погладить по холке, что ей очень не понравилось, и она демонстративно стукнула копытом об мостовую. — Я гляжу, хозяйку ты уже себе выбрала.
      Я как могла, оттолкнулась от мостовой и запрыгнула в седло… пузом.
      — Треч, нечего ржать, издеваются тут надо мной беззащитной. — Справедливо возмутилась я под смешки мужчин, даже Мелий и тот бессовестно хихикал, забыв о своей печальной молчаливости.
      — Мне казалось, что ты неплохой наездник Кияра. — Несколько удивлённо скорее констатировал, чем спросил Геор. При этом одной рукой приподнимая меня за шкирку, как котёнка и сажая в седло.
      — Когда кажется креститься поздно, а пить уже бесполезно. Я дольше находилась с лошадьми, чем ездила верхом. — Кожевник кивнул, хотя судя по взгляду всё же не понял. Седло оказалось очень удобным, оно не имело контакта с холкой (что в пути бережёт спину лошади) да и Шельма, хоть и не была в восторге от этого пыточного кресла, успокоилась.
      Мы, на сей раз окончательно, распрощались с Геором, который скрестив руки на груди провожал нас, как мне показалось, отсутствующим взглядом. Мелий и маг шли пешими не отставая, забыв о своей подозрительности друг к другу.
      — Ребята, не знаю как Вы, а я есть хочу. Сидеть в душной таверне мне как-то не улыбается, никто не против пикника на природе? — озадаченность на их лицах меня несколько позабавила, некоторые слова они явно слышали впервые, но общий смысл уловили.
      — Мы можем выехать также за врата города и там перекусить. — Терион первым среагировал.
      Закупив по дороге еды: мяса (как же без него-то), овощей (среди которых были неведомые мне, но с расспросами я решила повременить, к тому же выглядели довольно аппетитно), и кувшин с вином, мы двинулись к выходу из города.
      Расположились на том же, уже облюбованном нами, месте где изумрудная трава радовала глаз… особенно после сытного обеда. Мелий улёгся недалеко от меня с уже порыжевшей шевелюрой. Терион сидел и о чём-то думал. В последнее время он много думает, может ему кушать вредно? Я же, вальяжно развалившись на мягкой траве блаженствовала, даже руку перестало жечь, хотя я и ощущала разливающееся по ней тепло. Сорвав травинку и по привычке сунув её в рот, я не выдержала и умышленно игриво начала задираться.
      — На сытый желудок думать вредно, калории откладываются между извилинами.
      — Да я прос… то… — договаривать он почему-то передумал, резко вскочил и тыча беспардонно в мою сторону пальцем сначала приблизился, а потом отскочил от меня, ища что-то за пазухой.
      — Ааа… ты… — Мелий, по-моему, тоже повёл себя как-то неадекватно, вскочив на ноги, но хоть отбегать не стал от меня.
      — Э, я воздух не портила, в чём дело? — мне стало уже не смешно, ибо испуг спутников был явно не наигран. Я встала, сжевав травинку, и отмахнула что-то мешающееся сзади.
      — Да что там прицепилось-то? — я недовольно оглянулась назад, чтобы стряхнуть что-то прилипшее. — Хвост, а я то думала, что… ааа… ХВОСТ! — я заорала так, что реактивный двигатель было бы не слышно. При этом, отпрыгнув от хвоста (читай от себя самой) запрыгнула Териону на руки. Маг простоял так какое-то время, прежде чем понял, что ему всё-таки тяжело.
      — Что ЭТО??? — оказавшись на земле, ткнула я пальцем на хвост.
      — Так с тобой это впервые? — как-то подозрительно переспросил маг, убирая обратно амулеты, болтающиеся на шее.
      — Что за грязные инсинуации? Чем ты меня накормил изюбр кучерявый?
      — Пойдём. — Коротко добавил он, направляясь в гущу леса, где я недавно пила из родника. Мелий, подозрительно спокойный, хотя некое волнение улавливалось, последовал за нами.
      — Смотри! — ткнул мне в холодящую водичку родника Терион.
      — А…. (дальше следует не переводимый русский фольклёр)… Говорили ведь знающие люди: «Не пей, козлёночком станешь»… в смысле козой. Дожила! — В отражении слегка колыхающей воды отражалось лицо, сохранившее подобие человеческого, только по животному немного вытянулись черты лица. Я стала блондинкой до безобразия, тётя Ася обзавидывалась бы от такой белизны. Лоб и щёки тоже покрывали маленький белёсые волоски и чем ближе к глазам и носу, тем они больше сходили на нет. Это ж надо и рожки вон виднеются, хотя я не то что мужем, даже парнем ещё обзавестись не успела, зато рога уже нарисовались… сами. Хвост тоже имеется, облезлый какой-то, хотя чего собственно от козы можно ожидать. Копыта отсутствовали, но вместо них наподобие кастета на руке имелись окостенелые наросты, повторяющие контуры кисти.
      — Ндя, — просипела я, осматривая свои «прелести». — Надеюсь, вымя не отрастёт?
      — Кияра, не убивайся ты так! — подбадривающе молвил таки Терион, давя смешок от моей последней фразы.
      — Не дождёшси! Ну, в целом человекоподобность сохранена, и то ладно. Но с чего бы это?
      — Магии в тебе я всё равно не чувствую, поэтому я бы сказал, что ты — метаморф. Но я не слышал чтобы они менялись помимо своей воли и частично преображаясь (они могут копировать существо, которое видели когда-либо), хотя всякое возможно… наверное. — «Утешил» меня Терион.
      — Невозможно! — подав голос, Мелий подошёл ко мне, меняясь на глазах. Он стал выше меня на голову, синие глаза сменились зелёными, а торс заметно расширился, и тело приобрело далеко не детские формы. Неизменными остались только рыжие волосы (хотя раньше и они были иные — светлые). На меня смотрело незнакомое, осунувшееся лицо юноши, с слегка заострёнными ушками.
      — Треч! Мелий, кто ты такой? — обалдевшая, без предисловий выпалила я. Терион же весь напрягся, готовый сотворить неизвестно что.
      — Если Вы оба успокоитесь, я объясню своё поведение. — Мы не сговариваясь сели в немом ожидании, но напряжение никуда не делось. Мелий и сам нервничал, но всё же начал рассказ.
      Когда боги покинули этот мир, какое-то время все кланы и расы жили мирно сосуществуя, казалось, что всегда может быть найден компромисс. Но короли, наместники и прочие предводители своего народа всё чаще начали сталкиваться о стены только личной выгоды. Позднее началась великая война за власть, каждый клан, род желал иметь высшие и большие права. Первыми пострадали эльфы. На перворождённых набросились всем скопом, ибо они имели преимущество. Тайны и знания, которыми они владели, мечтали заполучить все остальные. Эльфам ничего не оставалась, как обороняться. Свет слился с тьмой в общей цели — уничтожить перворождённых. Выжгли почти все леса — обители эльфов, не смогли добраться лишь до Наона — остров, где оставшиеся в живых нашли новый дом. Его ещё называют «Древний хранитель», говорят, что эльфы живут там и по сей день. Остров доступен только перворождённым, даже полукровки не способны попасть туда.
      Когда поняли, что до силы и знаний эльфов не добраться нашли других претендентов для травли, ими стали мы — метаморфы.
      — Но ты не можешь быть метаморфом, у тебя чрезвычайна сильная магическая аура, ты… — договорить неугомонный Терион не успел, Мелий жестом остановил его. — Но почему метаморфы, они не самый сильный клан? — добавил маг, не удержавшись.
      — Опасались что метаморфы, способные принять облик любого (кого видели), смогут попасть на пьедестал власти. Мы растворились среди других народов и кланов, таким образом, надеясь переждать войну и вновь воссоединиться на своей земле. Но вмешались властолюбивые маги, против них мы оказались практически бессильны, однако значительная часть выжила, благодаря тому, что война ждать не стала. Оставшиеся народы пытались уничтожить друг друга, в стороне из участвующих остались лишь гномы, за исключением нескольких кланов. Они заперлись в своих горах, не желая сокращать численность своего народа в этой бестолковой гонке за власть. Когда кровью насытились даже самые жадные до власти, было уже понятно, что единого правления не будет, равно как и спокойной жизни.
      До сих пор народы живут на своих или завоёванных территориях (благодаря войне) и в принципе, всё осталось по-прежнему, как и во времена правления богов, но на место дружелюбию и пониманию между всеми нами, пришли распри и подозрительность. Однако это об обстановке в целом. Касаемо моего народа — мы воссоединились, правда, радости это нам принесло немного.
      Маги же по-прежнему нас истребляют по мере выявления, но уже скрыто, остальные же предпочитают нас игнорировать.
      Однажды мы спасли эльфийку с ребёнком. Нам неведомо как и зачем она покинула остров но, пребывая на пороге смерти, она попросила переправить ребёнка обратно к эльфам. Спасти её было невозможно, удивительно, как она вообще ещё была тогда жива.
      Старейшины к её просьбе отнеслись весьма скептически, чего ради нам рисковать? Они и так помогли укрыться ей от преследователей, хотя наша выгода тут была. Не помоги мы эльфийке, погоня неминуемо привела бы их к нашим поселениям. В отчаянии перворождённая сорвала с себя цепочку, на которой висел переливающийся лепесток и, отдавая её жрице, сказала:
      — Используйте его лишь в самом крайнем случае, Наон пропустит того, кому по воле доброй был отдан лепесток с родового древа. Предоставив его моему роду — Вы можете рассчитывать на помощь, но как далеко будет она простираться, зависит от обстоятельств, заставивших Вас прибыть на остров.
      Мы принесли эльфийке клятву ритуальным оружием на крови (её невозможно нарушить), в порыве радости и благодарности за дитя, нашей жрице перемен, эльфийкой было даровано часть её сущности. После обряда она умерла, а жрица, пребывая в трансе после обретения части сущности эльфа, произнесла:
 
Родится дитя на грани дня и ночи,
В нём волшебство посеет свои корни.
Живой он облик сможет перенять любой,
Придёт пора среди мечты и магов будет он свой.
Но если дух его не сохранить,
Зло уничтожит род, и дух его поработит.
И жрица назовёт его — «Один на миллион».
Рождён чтоб род спасти — Хамелеон.
 
      Потом жрица потеряла сознание.
      Казалось бы, вполне понятное пророчество, как назвали эти слова наши старейшины, родится ребёнок-маг, который должен спасти род, но от кого и когда?
      С нашими способностями переправить ребёнка удалось без осложнений, быть может благодаря перестраховкам. Пребыв к магической границе острова (сам остров едва виднелся далёкой точкой), мы положили уснувшего ребёнка в лодку. На его шее покоился точно такой же сияющий лепесток, какой был дарован нам, и лёгким магическим толчком (наша магия на большее была не способна) направили её к острову. Чуть пройдя по водам, она резко прибавила ходу и скрылась из вида.
      Прошло время, но ничего не происходило, пока не родился я. В момент, когда тьма поглотила свет средь бела дня (затмение, подумалось мне). Жрица — моя мать, скрывала это, но недолго. Магические способности она не смогла утаить. Так я стал Хамелеоном, предводителем метаморфов. Правда, предводитель чисто формально, я ведь был ребёнком, поэтому у власти остался регент.
      Всё бы ничего, но три дня назад на круге обрядов мы обнаружили то, что осталось от регента. Жрица узнала обряд, которому его подвергли — магическая аура должна была покинуть своего хозяина и влиться в того, кто проводил обряд и провести его мог только маг. Но он не знал, что у регента совсем не было этой ауры, поэтому он не смог пережить переход, не смог остаться хотя бы духом. И вот тут старейшины вспомнили:
 
…Но если дух его не сохранить,
Зло уничтожит род, и дух его поработит…
 
      Жрица стала новым регентом, а мне пришлось спешно покинуть клан и, изменяя образ бродить по густо населённым городам, дабы не привлечь внимание к своей персоне. Даор оказался ближайшим многолюдным городом. И вот когда я бродил по ярмарке, мне повстречалась ты Кияра, я не могу объяснить почему, но почувствовал в тебе необъяснимое чувство защищённости.
      — И поэтому ты решил меня обокрасть? — улыбаясь, я решила разрядить нагнетенную обстановку.
      — Это был лишь повод, хотя твой зверёк меня сильно напугал. — Сознался Мелий.
      — Почему цвет твоих волос периодически меняется, конспиратор хренов? — задала я наконец, интересовавший меня вопрос.
      — Когда я сильно волнуюсь единственное, что я не могу контролировать это цвет волос. — Опуская глаза, поделился секретом Мелий.
      — Мда… — только и произнес Терион. Он выглядел несколько озабоченно, будто решая, что делать с детьми, которые сильно нашкодили. — И что с вами делать? Один беглый предводитель метаморфов, другая…
      —  «…Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь. Ни мышонка, ни лягушку. А неведому зверушку…»— вспомнилось мне.
      — Кияра, вот как тебе удаётся даже в такой ситуации не падать духом, да ещё и другим унывать не давать? — засмеялся Терион.
      — Вопрос риторический, ответу не подлежит! — я встала, выпрямилась. Хвост, видимо как и всё остальное, всё ещё были при мне. Подозвав Шельму, оставшуюся пастись на полянке, я почувствовала Шкета. Кобыла уже приближалась ко мне когда, вдруг всхрапнув, остановилась, подавившись ржанием и вылупила глаза глядя на меня. Только я было собралась провести успокоительную речь, как на Шельму, в аккурат между ушей, пал как подкошенный Шкет, с очень похожими округлившимися глазами.
      Я кое-как успокоила своих питомцев и призадумалась.
      — Терион, я не могу в таком виде появиться на люди.
      — Перед тем, как ты перевоплотилась, что ты делала или думала?
      — Мне было очень хорошо валяться на травке и ужасно захотелось побезобразничать, чтобы ты не сидел молчаливым пнём. — Честно призналась я.
      — Хм, учту на будущее, что твои пожелания, даже мысленные, приобретают иногда козли… — не позволив ему договорить, я его лягнула. — Приобретают иногда своеобразные формы. — Договорил смеющийся Терион.
      — Ну и…?
      — Попробуй захотеть опять быть собой. — В голос сказали оба. Я зажмурилась и изо всей силы захотела (не подумайте, что в туалет). Открыв осторожно один глаз, я начала себя осматривать. Вдруг заметила обоих стервецов, скрестивших руки на груди и довольно на меня поглядывающих.
      — Я снова я! Ура мне… три раза! — после чего подхватила ветку и бросилась догонять удирающих извергов от меня разгневанной.

Глава 10