- Не слышны в саду даже шорохи...
      Он решил во что бы то ни стало подавать голосовые сигналы, дабы его мог кто нибудь услышать. Любая песня, решил он, - лучшее средство подачи сигналов.
      Не прошло и нескольких минут, как в отверстие заглянуло чье-то лицо.
      - Кто там?
      Лева по голосу узнал своего сослуживца Степана и обрадовано заорал.
      - Степа, это я, Лева!
      - Ты че там делаешь?
      - Свалился нечаянно. Да помоги же мне вылезти.
      - Счас, - сказал Степа, - Счас, что-нибудь придумаем.
      Степа был уже в хорошем подпитии, предновогоднем состоянии, - Ты погодь, я в контору слетаю.
      Через пять минут он вернулся обратно.
      - Нет никого.
      - Ищи лестницу.
      - Где её найдешь. Счас придумаем. Вот держись.
      Степа снял с шей свой шарф и один конец опустил Леве.
      - Хорошо накрути его на руку и ногами упирайся в стены - я буду тянуть.
      Затея Леве не понравилась, но он, дабы не сердить приятеля ухватился за край шарфа и потянул. Через секунду на его голову свалилось хрупкое тело Степы. В Левином полку прибыло. Благо падение окончилось без травм.
      После недолгих препирательств и высказываний, кто и что о ком думает, стали рассуждать как же выбраться из этой канализации.
      Сначала Степа залез Леве на плечи, но до края люка, не хватало сантиметров тридцать. Затем Лева влезал на плечи Степы, но у того, в виду нагруженности алкоголем, подкашивались ноги.
      Сели на тюк со стекловатой. Что делать?
      - Давай выпьем?
      - Давай.
      Допили Левину бутылку.
      Еще полазили друг у друга по плечам - все попытки выбраться оказались неудачными.
      Лева достал из сумки банку с солеными огурчиками, пакет с семгой, разломали колбасу, открыли новую бутылку водки, стрельнули шампанским. Где-то на Спасской башне часы пробивали последние секунды старого года. С помощью зажигалки определили по Левиным часам, что новый 1987 год вступил в свои права. Они сделали по глотку шампанского и по пять водки. Закусили. И затем, протяжно, заунывно:
      - Сижу за решеткой в темнице сырой...
      В часов 11 нового дня за контору зашла подвыпившая компания, чтобы не под взором блюстителей порядка принять по стаканчику. Только разлили, как из канализационного люка раздался удалой песняк.
      - Калинка, малинка...
      Через пол часа Леву и Степу вытащили на свет божий.
      Они жмурились от дневного света, лица, измазанные мазутом напоминали о профессии трубочистов, их одежда была покрыта хлопьями стекловаты. В руках один держал банку пива, а другой початую бутылку водки. Ни один из них не мог самостоятельно держаться на ногах - они были вдымину пьяны и заплетающими языками приглашали освободителей "к столу", выпить за встречу нового года.
      Потом Лева всем рассказывал, как встретил Новый год ниже уровня городской канализации.
      1997 г.
      ГАЗ В ГЛАЗА, СЛОВНО БОЖЬЯ РОСА...
      Мы выпили и закусили. Но разговор не клеился и мы снова уперлись в телевизор. На экране полицейские разгоняли демонстрантов с помощью гранат со слезоточивым газом.
      - Ребятам бы по двести граммов на грудь принять и никакой газ не возьмет.
      - Еще как возьмет! - лениво сказал Леха.
      Мы выпили ещё по сто граммов.
      - Ты прав, Леха, - сказал Женька, откусывая огурчик, - Наукой доказано, что слезоточивый газ слабо действует на пьяных и наркоманов.
      - Ерунда!
      - Ты балончик со слезоточивым газом видел? На нем инструкция напечатана, что газ практически не действует на тех, кто под градусом.
      - Ерунда!
      - Вот балбес, - заводился Женька, обратился ко мне, - химики доказали, что у заложивших за воротник изменяется состав воды в организме, в результате чего действие слезоточивого газа нейтрализуется.
      - Дураки твои ученые-химики.
      - Сам ты дурак.
      - Не подеритесь, - постарался я пошутить.
      Но спор, словно по спирали, набирал обороты и, честно сказать, попахивало рукопашной.
      - А вы поэкспериментируйте?
      - Согласен, - сказал Леха, - Джон, будешь подопытным кроликом?
      - На двухлитровую бутылку коньяка.
      - Идет.
      Я спустился в гараж и вытащил из машины баллончик со слезоточивым газом. Принес домой и отдал Лехе. Женька налил себе полный стакан "Столичной". Выпил.
      - Только пшикать будешь с метрового расстояния. Если не отрублюсь сразу бежишь за коньяком, - сказал он Лехе.
      - Идет.
      Мы вышли на лестничную площадку.
      Женька встал по стойке "смирно".
      - Поливай.
      Леха выпустил длинную струю в направление лица подопытного. Не прошло и двух секунд, как у Женьки подкосились ноги и он рухнул на пол.
      - Ептыть, доигрались, - сказал я и побежал за нашатырным спиртом.
      Смачно намочили ватку, поднесли к Женькиному носу. Наш собутыльник задергал головой и пришел в чувство. Сразу же начал чихать от нашатыря и теперь кулаками глаза.
      Мы взяли его под руки и затащили в квартиру.
      Наш товарищ тер глаза и повторял.
      - Не должно же действовать.
      - Не доо-о-лжен, - передразнил Леха, пострадавшего, - За коньяком сам побежишь или мне сбегать?
      - Налей лучше водки.
      Он выпил и выругался.
      - Вот, мать твою, - газ был российского производства?
      - Российского, - подтвердил я.
      - Тогда все понятно. Разве наши сделают качественно!
      - Наши-то как раз и сделали, - съехидничал Леха, - а что, может ещё разок пшикним, импортным? Я сбегаю.
      - Не надо. - сказал Женька.
      С проигравшего мы решили не брать всей суммы на коньяк. Пострадал ведь парень. Мы с Лехой скинулись на полбутылки, Женька добавил на полную. Пили и больше не спорили.
      А через пару месяцев Женька опять подвергся газовой атаке. В ресторане снял двух девиц. Набрали водки, шампанского, и поехали к одной из девиц на хату. Пришли, выпили. После чего одна дама достала газовый баллончик и кавалеру прямо в рожу - пшик! Видимо, хотели обчистить парня и выкинуть на улицу. Да не тут-то было. Женька только лицо носовым платком вытер и давай дам гонять по комнатам. Затем забрал все спиртное, и ко мне приехал. Рассказывал и смеялся.
      - Знаешь, говорил, - ведь к змеинному яду люди тоже постепенно привыкают. Так что давний спор с Лехой и проведенный эксперимент сохранил Женькины карманы от ограбления.
      1997 г.
      НА БАНКЕТЕ
      - Это было в Испании, на кинофестивале в Сан-Себастьяно. Я только что получила Гран-при за главную роль в фильме "Бабье царство". Я была королевой фестиваля. Но... Наши артисты и теперь беззащитны, а тогда - тем более. После церемонии закрытия меня подозвал Отар Танишвили, президент "Экспортфильма", и сказал: "Вы как русская звезда должны сделать для элиты фестиваля торжественный прием". Я пришла в ужас. Нам выдавали по пять долларов суточных! Но он меня успокоил: "О столах можете не волноваться. Мы все привезли с собой".
      Действительно, на столах было полно икры, колбасы и водки. Звезды мирового кино и послы разных стран дружно жевали и помаленьку пили. Было скучно. Тогда ко мне снова подгреб Отар: "Римма, ты должна при всех выпить стакан водки!" Я обалдела. Это было утром! А он: "Ну надо, Римма, надо!!!"
      Он стоял с какими-то седовласыми импозантными сеньорами. Офицантка, вся в кружевах, наливала им капельку водки и насыпала доверху льда. "О, как вкусно! О, как крепко! Русская водка!" - восторгались сеньоры. Отар за локоток подвел меня. Официантка налила мне капельку. Ото льда я небрежно отказалась и пальцем показала: долить! Она капнула еще. Я настаиваю: до краев! И громко говорю: "Дополна!" Раскрыв рот, она лила и лила... В бокал вошло граммов триста.
      Тогда я демонстративно подняла бокал, обвела всех взглядом - и выпила. Медленно, как воду.
      Шквал аплодисментов! А я стою и думаю: сейчас упаду! Лицом о мраморный пол. Это ж для меня смертельная доза. Не упала. И не опьянела. Но на следующий день все испанские газеты вышли с огромными заголовками: "Она не только великая артистка, но и великая пьяница". Все эти газеты есть в моем личном архиве.
      1997 г.
      НАШИХ БЬЮТ!
      Одна знаменитая российская рок-группа, состоящая из мальчиков-качков, была приглашена на гастроли во Францию. Качками, как известно называют тех, кто не выползает из тренажерных залов, дабы развить свою мускульную систему. Теперь можно представить, что это были за рок-музыканты.
      Ну так вот. Гастроли прошли, как говорится, "на ура", и ребятишки решили "спрыснуть" свой успех. Человек тридцать музыкантов и технических работников, которые обслуживают группу собрались в небольшом уютном ресторанчике при отеле, сдвинули столы и давай "гудеть".
      Надо было в том самом отеле проживать голливудской звезде Сельвестру Сталлоне. Американский актер тоже ужинал в это время, и ребятишки с восхищением бросали на него косые взгляды. Подходить никто не решался чего человеку мешать? У него свой мир - у них свой. Но вздумалось тому самому американскому киноактеру выйти на улицу покуритью. И один из группы музыкантов-качков через пару минут увязался за ним: так, ради интереса осмотреть фигуру американца, когда тот стоит в непринужденном состоянии.
      Вышел он на крылечко ресторанчика и видит такую картину. Два французских битюга, угрожая каким-то оружием звезде стаскивают с него куртку и выворачивают карманы. Сильвестр, понятно, не решается подвергать свою знаменитую жизнь опасности, не сопротивляется. Музыкант, конечно, не мог выдержать такой наглости: как можно оскорблять своего собрата качка, пусть даже американского?!
      Он бежит в обратно в ресторанчик, где гуляют его товарищи и кричит на весь зал "Наших бьют!" В мгновение ока вся компания из тридцати человек срывается со своих мест, опрокидывая столы и стулья и с ревом несется на улицу, где творится несправедливость.
      А бандюги уже успели с американца снять куртку. Тут их и начала с криками и бранью метелить российская музыкальная богема. Из окон парижских домов повысовывались головы парижан, которые с интересом наблюдали происходящее действо. Когда "сцена" по ликвидации жуликов была исполнена любопытные парижане захлопали в ладоши. Опознав в американце самого Сталлоне все подумали, что снимается какой-то новый боевик. Тем более через пять минут на месте "съемок" уже присутствовала полиция, которая также быстро успела арестовать половину членов рок-группы.
      Привезли всех в участок: в чем дело? Так и так. Американец тоже подтвердил - был факт насилия. Бандюги тоже раскаялись. И рок-музыкантов отпустили. Те вернулись в ресторанчик и продолжили веселье. Но слух об истинном происшествии уже пронесся между жителями той самой улочки на которой располагался ресторанчик и многие из них пришли к отелю и снова устроили овацию российским музыкантам. Дело в том, что слишком уж эти самые два бандита распоясались в этом квартале, и его обитатели никак не могли найти на них управу.
      Да и сам Сталлоне поблагодарил наших мужиков за оказанную помощь.
      1997 г.
      МОРЖИ ПОНЕВОЛЕ
      Совхозный бригадир плотников Степан Гучкин сказал трем членам своей бригады:
      - Говорят позавчера вечером на реке машина с водкой затонула.
      - Да ну! - тут же отбросил в сторону ящик с инструментами молодой плотник Павлушкин.
      Остальные члены бригады, словно поперхнувшись костью, изумленные услышанным молча присели на штабель досок.
      - Вот тебе и "да ну". Коммерсанты везли водку в Реполово, решили по мосту не ехать, а срезать путь. И по реке. Лед только встал, не выдержал. Благо, водитель и экспедитор из машины выпрыгнуть успели...
      - Твою мать! - в сердцах хлопнул себя по ягодицам Павлушкин, - Так что ж мы здесь сидим? Надо бежать и спасать товар первыми. Пока реполовцы не опомнились.
      Степан повертел в руках топор.
      - Говорят, что коммерсанты вчера машину трактором вытащили...
      Павлушкин разом сник и присел рядом с товарищами.
      - А что ж ты тогда воду баламутишь? - сказал поникшим голосом.
      Гучкин выдержал паузу и лениво добавил:
      - Зато в кузове оказалось только полвина груза. Остальная осталась на дне.
      - Твою мать! Тянешь кота за хвост! - снова подпрыгнул Павлушкин и посмотрел на товарищей, - Ну что идем?
      Буркин поежился:
      - С утра передали минус двадцать шесть...
      Самый старший из плотников пятидесятилетний Михалыч встал с досок:
      - Надо идти, пока полынью окончательно не затянуло.
      Через час бригада в полном составе следовала к месту происшествия. Жен предупредили, что подвернулась халтура. Дескать, в соседнем селе коровник предложили поправить.
      На берегу плотники обнаружили взрыхленный снег и землю - следы работы гусеничного трактора. Видимо механизатору пришлось изрядно попотеть, дабы вытащить грузовик на берег. Да и по полынье, которая только-только покрылась тонкой коркой льда, было видно, что операция по извлечению утонувшей машины на свет божий была закончена недавно.
      - А вдруг всю водку вытащили? - спросил Павлушкин.
      - Так нырни - и узнаем. Мы пока костерчик на берегу разведем. - сказал Гучкин, разбив палкой тонкую ледяную корку.
      Павлушкин пререкаться не стал, но решительно заверил:
      - Если водка на дне - всем по очереди нырять придется.
      Молчанье членов бригады стало знаком согласья.
      - Твою мать! - сказал Павлушкин, разделся и без лишних слов нырнул в полынью.
      Через пятнадцать секунд из воды сначала появились две руки с парой бутылок в каждой, потом всплыла голова Павлушкина со стеклянными от холода глазами. Его подхватили за руки и в одно мгновение вытащили на лед. На плечи сразу накинули овчинный тулупчик и поволокли к костру. Вскрыли бутылку, налили полный стакан:
      - Согревайся.
      Поймав зубами стакан, Павлушкин большими глотками выпил содержимое до конца.
      - Ну, что там, много бутылок? - тревожно спросил Михалыч.
      Молодой плотник сказал что-то нечленораздельное, но тут же развел руки в стороны и выдохнул:
      - Во! Т... мать...
      К восьми вечера мороз усилился до тридцати. Ныряли по очереди, не делая никому скидку ни на возраст, ни на должность, ни на семейное положение. Нырнувшему тут же подносили стакан с согревающей влагой. К полуночи пересчитали бутылки - триста пятьдесят шесть штук. Как дней не в високосном году. С полтора десятка валялась на берегу пустыми.
      - Может кое-что на другой день оставим? - после очередной погружения, стуча зубами спросил Михалыч.
      - Совсем пьяный стал, твою мать! - сказал Павлушкин, - Завтра реполовцы все вытащат.
      Аргумент всех сразил наповал и водолазные работы продолжились. К четырем утра вся водка до единой бутылки была поднята со дна. Груда бутылок с целебной влагой лежала на снегу. Высоко поднималось пламя жаркого костра. Пошатываясь, Михалыч оправился в село за трактором. Решили взять в долю тракториста Прохорова, чтобы помог развести бутылки по хатам. Издалека доносилась разухабистая песня "Ой мороз, мороз! Не морозь меня..." Михалыч, отхлебнул из бутылки и заорал в ответ соратникам: "Моего коня..."
      А реполовцы остались с носом. Пришли к реке на следующее утро с водолазным костюмом, а водки-то - тю-тю...
      Зато плотники через четыре дня вышли на работу. И никто из "моржей" даже не чихнул...
      1997 г.
      ПРЕДПРИИМЧИВЫЙ ИЗЯКИН
      Когда тракторист Изякин ворвался в зал, вопрос о выборе нового руководителя молочной фермы уже ставили на голосование.
      - Итак, - важно произнес председательствующий в президиуме, - Кто за то, чтобы...
      - Мужики! - крикнул в зал с порога тракторист Изякин, - Из райцентра машина пришла. Стеклотару принимать будут!
      - ...директором молочной фермы была..., - слова председательствующего тут же утонули в шуме поселкового кворума.
      Все повскакивали со своих мест и, толкаясь и наступая друг другу на ноги, устремились к выходу. Но проворный председательствующий оказался около выхода из зала первым. Вытеснив Изякина, он, что на фронтовом языке называется, грудью загородил амбразуру дверного проема.
      - Товарищи избиратели! Всех отпущу только после голосования...
      Пока ещё не выбранная директор молочной фермы, женщина упитанной наружности, с налета вытолкнула председательствующего в вестибюль клуба и первой устремилась на улицу. За ней, одобрительно размахивая руками и нецензурно выражаясь в адрес президиума, шествовали избиратели.
      Приемщик объявил, что бутылки будет принимать только из-под водки. Расплачивался тоже бутылками. Только уже с водкой. По цене 18 тысяч за пузырек. Оставшуюся сумму выдавал деньгами. Мужиков такой расчет устраивал, бабы возмущались и были недовольны. Первые клиенты уже толкали тележки с мешками в сторону приемного пункта.
      - А до скольки работать будете? - засуетился счастливый тракторист Изякин.
      Приемщик поглядел на часы и ответил:
      - Еще минут сорок.
      - Как сорок! - завозмущалась толпа. Многим нужно было бежать за стеклотарой на другой конец деревни. Изякину в том числе. И хотя под рукой был его "Белорусь", он сомневался, что успеет собрать всю посуду в доме.
      - Ровно сорок минут, - отрезал приемщик, - А то на базу не успею.
      Изякин ошалело поспешил к своему трактору. Завел мотор. "Нет, не успею. Уедет сукин сын!" - подумал он и, заглушив двигатель, схватил сумку с гаечными ключами, домкрат, помчался обратно к машине приемщика.
      Около кабины он плюхнулся на колени, подставил домкрат. А через три минуты уже катил переднее колесо грузовика к "Белоруси". В суете никто и не заметил о проделке Изякина. "Теперь не уедет, - сам себя успокоил Изякин и завел трактор. На пути ему попался председательствующий с доверху нагруженной мешками тележкой. "Вот сучий сын!" - выругался Изякин и до конца нажал на педаль газа. Когда собирал бутылки по всему дому, его посетила идея - не отдавать колесо. Диск хороший, резина ещё новая: В хозяйстве пригодится, а приемщик поставит запаску", - подумал Изякин и закатил почти новое колесо в сарай.
      Когда он вернулся обратно с девятью мешками бутылок, которые всю дорогу дребезжали в тракторном прицепе, приемщик выпрыгнул из кузова.
      - Все, прием закончен. - потер он ладони, ехидно глядя на опоздавшего Изяина.
      - Не выпендривайся, принимай, - благодушно попросил Изякин, - Что ж, я зря что ли на другой конец деревни гонял и по всему дому посуду собирал? Можешь прямо в мешках забирать...
      - Посмотри в кузов - полный.
      - Не выпендривайся, - продолжая улыбаться, как бы за поддержкой посмотрел Изякин в сторону сгруппировавшихся мужиков, разливающих в стаканы.
      - Гуляй, мужик. - сказал приемщик, нагнул голову и похлопал себя ладошками по шее, - Куда я твои мешки, себе на голову поставлю, что ли?
      Как бы показывая, что разговор закончен, он легко запрыгнул на подножку машины и открыл дверь. В это время один из закусывающих мужиков обратил внимание, что машина оказалась без колеса. Жуя кусок сала, захмелевший колхозник подошел к кабине и спросил:
      - А что без колеса поедешь или по воздуху полетишь?
      - У тебя с головой все в порядке?
      - Ну-ну... - без всякой интонации сказал мужик и пошел обратно в сторону своей компании, где уже откупоривали следующую бутылку и наливали в стакан для пострадавшего Изякина.
      Шофер-приемщик, почуяв неладное, вылез из кабины и обошел машину. Грузовик, действительно, был без переднего колеса.
      - Мужики, мать вашу, ну вы же не по-людски поступаете! Я вас, модно сказать, облагодетельствовал, а вы мне такую подлянку...
      - Да мы то, что! Сам видел от машины никуда не отходили! - в недоумении пожала плечами изумленная компания.
      Приемщик уселся на подножку:
      - Ну вы даете! Больше в вашу деревню никогда не приеду.
      - Ты сначала уедь! - выпив водку, ехидно заметил Изякин.
      Кто-то сочувствующе посоветовал:
      - Ставь запаску, пока светло. Колесо ведь все равно не отдадут.
      - Да нет у меня запаски. Проколол по дороге.
      - Тогда хреновы твои дела, - сделал заключение захмелевший Изякин.
      - Ты скрутил? - вдруг прищурился приемщик.
      - Я? - сделал удивленное лицо Изякин, - Ты че, парень, я ж за бутылками ездил!
      - Мужики, - взмолился приемщик, - Пять бутылок водки даю тому, кто колесо отдаст.
      В компании зашептались.
      - А мои бутылки примешь? - спросил Изякин.
      - И бутылки приму, и водку ставлю! - подтвердил обкраденный.
      Изякин пошел к трактору.
      - Жди.
      Через десять минут его трактор лихо подкатил к машине с бутылками. Изякин залез в тележку и выбросил из неё колесо с лысой резиной.
      - Так не мое же! У меня совсем новое было! - развел руками приемщик.
      - А откуда я тебе твое достану? - сделал удивленное лицо Изякин. Твое на том свете с фонарями теперь искать надо. Скажи спасибо, что это в реммастерских выпросил. Доедешь. Принимай лучше мои бутылки и давай водку. Пять штук, как обещал.
      Когда ремонтные работы по установке колеса были закончены и приемщик покинул злополучную деревню, Изякин открыл одну из подаренных бутылок:
      - Микола, тебе новое колесо нужно?
      - За сколько?
      - Пару бутылок и оно твое.
      - По рукам сказал местный водитель.
      В сумерках мужики расходились по домам. Смеялись.
      - А за Матрениху завтра проголосуем. Ловко она своим пузом вытолкунла председательствующего из зала. Истинный директор!..
      Изякин ехал домой на своем тракторе. В кабине у него было двенадцать бутылок водки. Семь получил за сданную посуду. Пять с приемщика за помощь. И завтра ему ещё две отдаст Микола. Он вел свой "Белорусь" по извилистой сельской дороге и думал, какой же он предприимчивый!
      1997 г.
      28 ГЕРОЕВ ПАНФИЛОВЦЕВ
      Эта история начиналась так. В адрес некой Московской фирмы, торгующей алкоголем, из-за бугра пришла партия вина, но таможня, которую что-то не устроило в сопроводительных документах, тормознули груз. Кто-то из фирмы позвонил: В чем, мол, дело? Таможенники ответили, что на бутылках отсутствует маркировки, нет паспортов безопасности от страны производителя, да и по накладным груз не соответствует тому, за который его выдают. В фирме смекнули, что дело пахнет если не решеткой, то крупным разорительным штрафом и тут же самораспустилось. Полгода оперативники искали руководителей - безуспешно. К тому времени и срок годности винца прошел и таможня "дала добро" об уничтожении всей партии путем механического воздействия, по-русски говоря бутылки должны быть раздавлены гусеницами трактора.
      Каким образом весть дошла до бездомных любителей выпивки, понять невозможно. Такие акты, как правило, держатся в строжайшем секрете. Тем не менее в назначенный день и час у места, где власти должны были уничтожить игристое вино "Спуманте", собралось больше сотни бомжей, да и просто тех, кто любит выпивку и халяву.
      Главный таможенник, приказал вывалить содержимое ящиков на землю, вокруг правильным квадратом были расставлены сотрудники таможни и приглашенные в помощь милиционеры.
      Один, а затем и другой тракторист отказались подчиниться команде своего прораба и не пожелали сесть за рычаги, чтобы раздавить бутылки. Команда бомжей приветствовала такую инициативу криками "Ура". Откуда то привезли третьего тракториста, отца троих детей, и под угрозой увольнения заставили забраться в бульдозер.
      Когда, словно танк, трактор взревел и двинулся к месту залегания бутылок с горючей смесью, отовсюду в машину полетели камни и увесистые предметы.
      Впрочем и тракторист, увидев столько пойла, матерился так, что порой перекрывал рев мотора.
      Несколько камней угодили в работников милиции и таможни, после чего, работники правопорядка, выйдя из квадратно-охранного построения стали гоняться размахивая, маузерами и дубинками, за бомжами-демонстрантами. Последним как раз такая паника и была на руку. Самые смелые через поредевшие ряды защитников акции бросились под гусеницы машины, выхватывали бутылки с живительной горючкой и улепетывали с поля боя.
      Тракторист на счастье бомжам давил бутылки крайне медленно, сам иногда, бросив рычаги, спускался на грешную землю, и загружал "шампунью" ящик с инструментами.
      Через полчаса бой все-таки был закончен. То что не успели вынести с ратного поля выпивохи было раздавлено. Несколько милиционеров, почесывали шишки, полученных в результате метких бросков камнями. Не пострадавшие стражи порядка пересчитывали задержанных неудачников. Их оказалось ровно 28 человек. Кто-то невесело пошутил, что 28 героев-панфиловцев, принявших участие в противостоянии гусениц с бутылками с зажигающей смесью, не получат достойной награды.
      Остальные бомжи, вместе с трактористом пировали в прилегающем к полю сражения леске. Оттуда слышались выстрелы пробок. Им повезло больше.
      1997 г.
      МЕНЯЛЫ
      Два мужика на заработки из деревни в город приехали. Остановились у одного своего знакомого, который работал на ликеро-водочном заводе. Но как найти заказчика? Стали клеить объявления, дескать, и швецы, и жнецы, и на дуде игрецы. Словом, на все руки мастера...
      Однажды дружок домой прибежал и давай трясти своих постояльцев: его непосредственный начальник - сошка невеликая - задумал ремонт на кухне сделать и ищет мастеров.
      Пришли. Хозяин показывает, вот, потолки побелить надо, линоллиум на пол уложить, подоконник покрасить и моющиеся обои наклеить.
      - А это самое... Сколько? - пощелкал пальцами один из мужиков, намекая на размер заработной платы.
      - Пять тысяч. Тут вам работы на два дня. Где вы ещё такие деньги за такой короткий срок получите?
      - Маловато, - скривился второй мужик, - Но пока в простое, почему бы и не взяться?
      Ударили по рукам, выпили на радостях бутылочку коньячка, и мужики приступили к работе. За тройку дней все седлали чин по чину. На совесть.
      Когда подошел срок расчета, хозяин втащил в посветлевшую после ремонта кухню ящик армянского коньяка. Это был тот коньяк, который они пили и нахваливали в день "подписания договора".
      - Обмывать будем? - обрадовались мужики.
      - Нет, - замотал головой хозяин и ткнул пальцем в ящик, - Это вам в качестве зарплаты.
      - Мы так не договаривались, - стали возмущаться мужики.
      - Зарплату нам на заводе уже третий месяц только спиртными изделиями выдают, - вздохнул заказчик, - Так что, мужики, берите натурой...
      - И куда мы его? - спросил один.
      - Сдайте в коммерческую палатку. Пть тысяч не дадут, а три предложат. - Посоветовал начальник с ликеро-водочного. - У коммерсантов коньячишко в цене...
      Что делать? Взяли ящик, поплелись к ближайшей палатке.
      Ларечник долго тряс бутылки, внимательно осмотрел этикетки и предложил четыреста тысяч.
      - Мало, - в один голос сказали мужики.
      - Ну что ж! - развел руками ларечник, - Не хотите, как хотите...
      Мужики постояли около палатки, почесали в затылках.
      - Слушай, давай его с горя выжрем! - сказал один.
      - А че тут пить-то? Нам этого ящика на троих и на день не хватит, ответил второй, намекая на помощь их общего дружбана, у которого они на квартире остановились.
      - Это точно, - грустно ответил первый и вдруг его лицо озарилось. Он опять подошел к ларечнику:
      - Послушай, друг, а давай бартер устроим?
      - Это как?
      - Мы тебе ящик коньяка - ты нам шесть портвейна...
      Ларечник вынул из кармана калькулятор, потыкал грязным пальцем в кнопки и коротко ответил:
      - Идет...
      Тут подскочил второй шабашник и поправил товарища:
      - На фига тебе портвяга сдалась, - и уже к лоточнику, - Мы тебе ящик коньяка, а ты нам три ящика водки...
      Лоточник опять потыкал пальцем в калькулятор, согласно кивнул головой и ответил:
      - Идет.
      Когда к концу второго дня допили первый ящик, позвонил тот самый начальник, у которого делали ремонт и заявил, что в связи с невыходом на работу их друг уволен. На пятый день, когда был оприходован второй ящик, позвонила обеспокоенная долгим молчанием жена одного из шабашников, но услышав в трубке пьяный голос мужа, сказала, чтобы тот даже на пороге дома не появлялся - не пустит без денег. На восьмой день открыли последнюю бутылку, чтобы выпить на посошок. Мужики собирались возвращаться обратно в деревню. Разлили по стаканам, но раздался звонок:
      - Это опять я, - услышали они знакомый голос начальника с ликеро-водочного. - Есть халтурка для всех троих. Ванну и сортир нужно кафельной плиткой выложить, поменять трубы и сантехнику.
      - Сколько? - спросил уволенный дружбан.
      - Шесть...
      - Шесть тысяч? - переспросил абонент.
      - Два ящика коньяка, - ответил бывший начальник.
      Дружбан объяснил условия сделки своим односельчанам.
      - Соглашайся, - без церемоний ответили те, - Обменяем на шесть ящиков портвейна...
      Подняли стаканы и выпили за успех...
      1998 г.
      БЕЛЕНЫ ОБЪЕЛИСЬ?
      Два студента после успешной сдачи очередного экзамена пили водочку и смотрели по телевизору передачу "Слабо". На экране разные чудаки натягивали на лбы веки, ходили по краю крыши на руках, вколачивали кулаком гвозди в бревно, словом, чуть ли не на ушах стояли. Но больше всего будущих инженеров развеселил сюжет, когда один парень засунул в рот крупное яблоко целиком, разжевал и проглотил. Затем другое, третье... И надо же - видак выиграл! И тогда один из студентов, у которого рот был больше чем у Буратино, похвастался:
      - Эка, невидаль. Так и я смогу. Были бы яблоки...
      - Да куда тебе! - стал подтрунивать товарищ.
      - Спорим!
      - На пару пузырей.
      - Идет! Давай яблоки.
      Но яблок не было, и товарищ предложил заглотить обыкновенную лампочку.
      - Только жевать я её не буду.
      - Это не обязательно. Засовываешь в рот, а потом вытаскиваешь. И я бегу за бутылками. Ну, что выкручивать?
      - Не надо. Я усложняю эксперимент. Заклюну её прямо на проводе.
      Он поднял голову и посмотрел на шестидесятиватку, загаженную мухами. Необходимо было произвести дезинфекцию и лампочку протерли водкой.
      - Ну, вперед!
      Экспериментатор подставил табуретку, взобрался на нее, взял патрон с лампочкой, широко открыл рот и за пять секунд лампочка скрылась за щеками. В губах торчал только цоколь с патроном и шедшим к потолку проводом. Глаза победителя улыбались от счастья, и он, не вытаскивая лампочки постучал двумя пальцами по потолку, как бы показывая, чтобы товарищ бежал за бутылками.